Читать книгу: «Синтез», страница 4

7. Не стойте на пороге

Когда автобус остановился, я обернулся посмотреть, все ли в порядке, но не обнаружил пару на задних сиденьях, как и самих сидений – половину автобуса отсекла ровная бетонная стена. Но с самим тоннелем теперь все было в порядке. Если можно в этой ситуации сказать подобное. Никаких превращений в салон самолета и головных болей больше не было.

– Да что происходит? – доктор Ланк встал на ноги и схватился двумя руками за волосы. – Этого всего не может быть! Не может быть. Мне нужно выйти отсюда!

С этими словами он начал ломиться в переднюю дверь выхода из автобуса.

– Выпустите меня! Мне нужно выйти отсюда!

Доктор рванул к панели у водительского кресла и, не дожидаясь реакции девушки за рулем, нажал кнопку открытия дверей. Они еще не успели открыться, но Ланк протиснулся в проход, сделал шаг к выходу и, закричав, соскользнул вниз. Мы вместе с водителем бросились к доктору. Ланк двумя руками держался за ступеньку автобуса, под которым больше не было асфальта.

Доктор повис между лестничными маршами подъезда какого-то старого многоэтажного дома. Не меньше девяти этажей. Старая облупившаяся краска бледно-синих стен, у части лестниц отсутствовали ступени, а некоторых лестниц вообще не было.

– Держите меня! Держите! – у доктора сорвалась одна рука, и теперь он висел только на второй.

Я схватил его за врачебный халат, как кота за холку, начав тянуть обратно в салон автобуса.

– Голубчики, ну наконец-то! – раздался незнакомый голос за спиной. – Я уже заждалась, вы проходите, проходите, не стойте на пороге.

Вместе с девушкой мы втащили доктора в салон, и я незаметно для себя протянул руку к ручке обычной входной двери, которая стояла открытой на месте автобусных дверей. Старая обивка коричневого цвета, дверной глазок и пара древних замков.

Ланк оставался лежать на полу, а мы с девушкой синхронно обернулись.

Практически весь салон автобуса «размылся», вплетаясь в освещенную теплыми солнечными лучами прихожую и кухню старой панельной многоэтажки.

Это очень странное ощущение, во сне такие переходы между совершенно разными местами кажутся естественными, их и не замечаешь вовсе. Но тут, сейчас, все мы прекрасно понимали парадоксальность происходящего.

Я наблюдал, как краска салона автобуса растворяется в затертом паркете пола квартиры, как этот паркет раскалывают ввинченные в него болты крепления автобусных сидений. Металлические поручни, как лианы, изгибаются вдоль стены и становятся трубами системы отопления и водоснабжения, примыкая к батарее под окном и кухонной мойке.

Пожилая женщина в зеленом фартуке и бордовом платке на голове суетилась на кухне, снимая с газовой плиты большую кастрюлю. Она поставила ее на деревянную разделочную доску в центре небольшого обеденного стола и вытерла руки о фартук. Вокруг воздух заполнился густым запахом щей.

– Ну вот и обед уже готов, руки только помойте, перед тем как за стол сесть, – старушка начала расставлять тарелки на стол.

– Б… бабушка, – прошептал глядя в пол Ланк. – Бабушка.

Но, она, казалось, не слышала его, продолжая расставлять посуду и столовые приборы.

Доктор медленно поднялся на ноги, смотря в пол. Правую руку он засунул в карман своего халата.

– Нет… Нет! Мне нужно проснуться, проснуться!

С этими словами Ланк бросился в сторону стоящей рядом с ним девушки. Только сейчас я увидел в его правой руке лезвие скальпеля, ровно перед тем, как оно вошло в левый бок нашего водителя.

– Нужно проснуться!

Доктор выдернул скальпель из падающей на колени девушки.

Я не успел опомниться, как Ланк оказался рядом и, схватив меня за волосы, швырнул в стену. В голове помутнело, я понял, что теряю сознание. Все замедлилось. Старушка как ни в чем не бывало разливала щи большой поварешкой, профессор пытался остановить у девушки кровь, скальпель Ланка, направленный в мою сторону, и неожиданно появившаяся за спиной доктора Светлана с чем-то длинным и увесистым в руке.

8. Что тут все же происходит

Первое, что я увидел, придя в себя, был потолок автобуса. А где кухня? И после этой мысли меня накрыло воспоминанием о Ланке и девушке в крови.

Постанывая, я приподнялся с двух сидений, на которых лежал. Дотронулся рукой до раскалывающейся от боли головы и нащупал ткань повязки. Касание ее отдалось жжением несколько выше виска, на пальцах остались красные следы.

Ко мне подбежала Светлана, а за ней и профессор.

– Так, спокойнее, красавчик, – Светлана одной рукой подхватила меня за локоть, а вторую приложила к щеке, потому что меня повело в сторону прохода между рядами.

– Как она? – выдохнул я.

– Нельзя было спасти, – женщина посмотрела куда-то сквозь меня. – Слишком много крови потеряла.

Я зажмурил глаза, понимая, что никто даже не знал ее имени.

– А он?

– Мертв, – раздался голос профессора. Светлана отвернулась. – Положили их в дальней части салона. Все вернулось обратно, как только Светлана… спасла тебя.

Профессор бросил взгляд в сторону соседнего кресла; вытянув шею, я заметил лежащую там монтировку.

– Мы все еще в тоннеле?

– Именно, и мы, похоже, тут застряли, – профессор указал тростью в сторону дверей у водительского места. – Тоннель заканчивается через пару десятков метров ровной стеной, ее видно прямо отсюда в свете фар. Такая же прямо за нами.

– И какой у нас план?

– Для начала давайте просто выдохнем и подумаем, что тут все же происходит, – Светлана посмотрела на свою руку, на пальцах которой остались следы крови от моей раны.

9. Синтез

Концепция коллективного сновидения, последствия интоксикации из-за сбоя работы нанороботов и еще десяток идей профессор со Светланой отмели практически сразу.

– О! А как насчет варианта больцмановского мозга, самовозникшего на базе сети наноботов внутри нас? – Светлана шагала по салону, активно жестикулируя. – Галлюцинации которого мы коллективно и воспринимаем!

– Зачем мы спим, доктор Ванг? – смотря перед собой, спросил профессор со своего места.

– В смысле зачем? – Светлана остановилась и посмотрела на него, пытаясь понять серьезность вопроса. – Ровно для всех тех задач, которые сейчас решает рой, иначе наш организм бы просто не выжил!

– А если мы все это время неправильно воспринимали саму необходимости сна? – профессор посмотрел на нас со Светланой. – Раньше организм погибал из-за отсутствия сна. Что если это не просто последствие сбоев регуляции работы внутренних органов и других систем, что если сами сбои – это система защиты? Что если сон не позволял появиться… всему этому. И мы, пытаясь спастись от одной катастрофы, навлекли на себя опасность совершенно иного рода, опасность, за защиту от которой платили третью своей жизни на протяжении всего существования человечества.

На несколько секунд в салоне стало очень тихо… Мы обдумывали сказанное.

– Он хотел выбраться отсюда, – Светлана посмотрела по сторонам. – Хотел оказаться в безопасном месте. И мы оказались в доме его бабушки. Это он его создал.

– Фосфены были началом процесса, – профессор обратился к Светлане. – Бессознательные образы. Но потом…

– Потом реальность стала меняться, – закончила за него Светлана. – Неосознанно, но мы начали ее менять.

– Тот военный у центра. Он сказал, что это происходит повсюду, – вспомнил я.

– Говорилось про большие города, – профессор возбужденно встал с сиденья, копаясь рукой в своей бороде. – Может быть, материализация образов, синтез образов в нашей реальности как-то связан с большой концентрацией неспящих в одном месте. А это значит, что в данном месте порожденные людьми явления начнут сталкиваться друг с другом, хаотично изменяя действительность и разрывая ее в конечном счете на части.

– Но почему именно сейчас? – Светлана вопросительно посмотрела на профессора. – И если есть какое-то пороговое значение в виде количества неспящих, после преодоления которого начинает происходить все это, то каков механизм контроля этого процесса, как это вообще может происходить на уровне всего населения Земли?

– У меня пока нет идей на этот счет, – профессор медленно присел обратно на сиденье.

Что-то произошло. Мы синхронно посмотрели в окна.

– Вы тоже это видели? – спросил я.

– Стены тоннеля, – Светлана вглядывалась в окно. – Мне показалось, что они исчезли.

Только она закончила фразу, как все окружение вновь мигнуло и тоннель пропал.

Я хотел высказать догадку, которая возникла во время обсуждения квартиры бабушки Ланка – о том, что кто-то создал этот тоннель, возможно, спасаясь в другом автобусе от столкновения с самолетом. Но все мысли разом вылетели из головы, когда я увидел, что скрывали стены.