Читать книгу: «Дочь лучшего друга. Мое порочное искушение», страница 3

7

Софи.

Останавливаю движения.

– Что-то не так? – заботливо интересуется Ян.

– Ничего… Нет… Давай… Давай попробуем… сзади?

Жених смотрит на меня с подозрением, будто мысли мои способен подслушать. И я краснею до кончиков ногтей на ногах.

– Что? – Свожу жалобно брови. – Разве мы не должны вносить разнообразие?

Удивительно, какую игру затеяло мое подсознание.

Точно зная, что именно мне необходимо, чтобы достигнуть разрядки, оно готово на многое. Даже меня пытается обмануть, приговаривая, что «в этом нет ничего такого…»

Подобная поза для нас непривычна, но Ян не отказывает.

– Нет, нет, – верчу головой, когда он пытается уложить меня на кровать.

Смотрит с вопросом.

Я поднимаюсь на ноги, и тяну его руку. Совершенно серьезно заглядываю в глаза.

Встаю возле стенки. Наши тела близко, плотно прижаты друг к другу. Я чувствую, как член жениха упирается мне чуть ниже пупка.

Разворачиваюсь, оттопыривая для него ягодицы.

Янош проводит рукой. Не говорит ничего. И за это я ему благодарна. Какие-нибудь нелепые комментарии, типа «М-м-м, ты хочешь вот так?» были бы сейчас совсем неуместны.

Входит в меня после долгих прелюдий, исследовав пальцами лоно.

Но, когда входит… Теряюсь.

Теряюсь в запретных желаниях. В порочных эмоциях. В воспоминаниях, о которых не должна сейчас думать…

«Дан… Дан… Дан…» – синхронно стучит в моей голове в ритм сердца и шлепков голых тел друг о друга.

Янош финиширует первым, содрогаясь конвульсией, но знает, что я до сих пор не получила то, что хотела.

Зажимает у стенки, не позволяя мне двинуться с места. Одну руку кладет на возбужденную грудь, вторую перемещает на клитор. Водит пальцами. Но слишком нежно и ласково.

Я хватаю его за запястье, чуть тормозя. Кладу свои пальцы сверху и довожу дело до конца, наконец позволив телу выплеснуть волны энергии.

– Любимая… – шепчет Янош в запале, когда мы оба тяжело, часто дышим.

В моей голове противный тоненький голос продолжает что-то пищать.

«Ну и что? Ну и что, что мне приходится время от времени подсказывать жениху, как правильно с моим телом следует обращаться? Это же совершенно нормально! Никто мое тело лучше меня знать не может!» – мысленно шиплю я в ответ.

Но он обрывает меня коротким и нерушим:

«Не может? Уверена…?»

* * *

Я кладу голову на его грудь, водя пальцем по коже.

– Что думаешь? Может, стоит расширить список гостей? Места еще есть.

Янош часто моргает, пытаясь не провалиться в дремоту. Сцеживает зевок.

– Не знаю, заяц, – чмокает меня в макушку. – Если для тебя это важно. У меня все, кого пригласил, точно будут. Родители уже через пару дней приедут сюда.

Я рассеянно понимаю, что до нашей свадьбы осталось не так много времени. Странно, что я совсем не испытываю никакого мандража. Невеста ведь должна волноваться?

– А ты переживаешь? – весело заглядываю ему в глаза, но… уныло хмыкаю, заметив, что Янош уснул.

Встаю с кровати, и босая, на цыпочках передвигаюсь по спальне, выискивая белье.

Когда одеваюсь, исчезаю на кухне. Это совершенно нормально, что он сейчас спит. Он болеет. Ему нужен реальный постельный режим.

Но почему-то на душе так тоскливо.

Будто меня снова бросили, получив то, что хотели…

Растираю запястье после очередного удара, и наливаю себе кружку крепкого кофе. С недавних пор я стала пить его только крепким, без добавок и сахара.

Так любил он.

Щелк.

Я параноик.

– Бан, – уныло тяну, когда пес плетется на кухню. Видно, тоже вздремнул, а я его разбудила. Сегодня в этой квартире просто сонное царство… – Пойдем погуляем? – услышав знакомое слово, он дружелюбно принялся намахивать спиралькой-хвостом.

Под «прогулкой» я имела в виду поход в самый роскошный свадебный бутик города… Ведь выбор платья я умудрилась оттянуть до последнего. Но Банису знать об этом вовсе обязательно. Мальчики обычно не в восторге от шоппинга.

Уля сегодня работает, поэтому я набрала Ингрид, узнать не сможет ли девушка составить мне приятную компанию и стать соратником в таком сложном деле.

Та, на мое удивление, согласилась, отложив дела в галерее, и уже через полчаса мы встретились в центре.

8

Софи.

– Матерь божья, сними ты эти ужасные очки, – сетует Ингрид, тыкая пальцем в стильные мужские Рей Баны на моем носу. – Они же даже не унисекс. И вообще не подходят тебе.

– Да? А мне нравятся! – смеюсь я задорно, и с гордостью их поправляю.

Никто ведь не знает, что эти очки я стащила у Даниса в наш «идеальный» единственный день.

Теперь это мой любимый аксессуар. Но Ингрид их невзлюбила. Может, не зря?

– Так, так… – она многозначительно потирает ладони, когда мы заходим в бутик. И даже руки слегка разминает, будто собирается с кем-то бороться. Кто знает, может и придется вступить в схватку с другими невестами за «то самое» платье.

Но в бутике оказывается на редкость не людно. Царит приятная атмосфера спокойствия и необходимой прохлады.

– Здесь можете отдохнуть. Вот тут у нас новая коллекция. Шампанского? – услужливо предлагает милашка консультант. Забирает у меня из рук Баниса и усаживает его в отдельное кресло. – Я присмотрю за ним, пока вы будете примерять, – оповещает меня.

– Вы ему нравитесь, – замечаю, как Бан довольно виляет хвостом. Ну еще бы. Ему такой сервис точно пришелся по вкусу.

* * *

– О.МОЙ.БОГ! – открывает Ингрид рот, когда я примерно в сотый раз покидаю примерочную. Были и простые «Ого» и «Вау» и даже «Великолепно». Но вот такого восторга в глазах еще не было.

Я неуверенно шлепаю к подиуму, чтобы рассмотреть себя в зеркале.

Подруга подскакивает на ноги, отложив бокал в сторону. Принимается хлопотать, поправляя складки на юбке.

– Это оно? Оно? Ну Соня, скажи, что тебе нравится! Оно же… – прикладывает ладошку к груди. – Тебе так идет!

Внутри что-то живо трепещет.

Смотрю на себя в этом платье, и ощущаю тот самый мандраж, которого еще пару часов назад не было и в помине.

– Оно… – тихо произношу.

Глаза вдруг начинают слезиться.

Ингрид умиляется замечая. А я радуюсь, что она приняла это за слезы восторга.

Нет. Платье прекрасное. И правда «то самое». Роскошный атласный корсет без бретелек. Пышная юбка, делающая из меня фарфоровую статуэтку. Шелковая лента на талии.

Но я… Я будто этому платью не подхожу.

Я будто вообще ни одному платью не подхожу. Не подхожу роли невесты.

Я чувствую себя грязной, после того, что сделала утром.

Я не должна была думать о Нем, когда занималась любовью со своим женихом.

Я не должна была вчера брать цветы и тем более садиться в машину.

Я не должна даже резинку эту носить и тешить ненормальные наклонности причинять себе боль. Похоже, мой психолог был слегка не в себе, когда посоветовал это.

– О-оу, – с упоением вертит меня в разные стороны Ингрид, получше разглядывая. – Куколка, ты такая красивая.

Даже Бан ей поддакивает, радостно тявкая.

– Ин, – нерешительно заглядываю подруге в глаза. – Мы ведь с Яношем не торопимся, правда?

– Торопитесь? Да ты что?! Более гармоничной пары я в жизни не видела! Вы же так друг другу подходите! Вы как две детальки одного целого!

Я слушаю ее, старательно кивая после каждого слова.

Вот именно. Вот именно!

Мы друг другу подходим. Мы как детальки.

К чему эти сомнения, Соф?

– Я просто думаю, – до последнего пытаюсь оправдать свой мандраж. – Папа сейчас абсолютно не в форме. Конечно, он не имеет ничего против свадьбы. И даже за. Но, может… Стоило подождать? Еще ведь и года не прошло, как мамы не стало…

Рассеянно наблюдаю за Ингрид, пока она продолжает все что-то поправлять на этом чертовом платье.

– Ну брось, – беззаботно отмахивается. – Здесь слишком странные традиции. Не нужно… Ой… – она медленно вскидывает глаза и замирает.

А затем обнимает меня.

– Прости, милая. Конечно же, это совершенно нормально, что ты грустишь по своей матери. Я не имела в виду, что тебе не стоит этого делать. Просто… Хотела сказать, что твоя жизнь продолжается. Уверена, твоя мама была бы очень рада, что ты хочешь быть счастливой и выйти за любимого человека.

– Ты думаешь, я все делаю правильно…?

– Конечно. Конечно, моя алмазная девочка, – подтрунивает Ингрид. Так она начала меня называть, когда я ей впервые показала работы. «Ты алмаз, София. Пока еще не ограненный. Но мы над этим будем работать».

Не знаю, что послужило причиной. Быть может то, что Ингрид старше меня и в ней я больше вижу наставницу, чем подругу. А может, мне просто очень сильно хотелось сейчас это почувствовать.

Но, стоя там, посреди бутика в неудобном платье, и обнимая ее, я вдруг подумала, что мама обняла бы меня сейчас точно так же. И даже на секундочку я смогла представить ее вместо Ингрид.

9

Софи.

Платье куплено. С моего счета списана круглая сумма. Напротив последнего пункта подготовки к самому важному дню можно смело ставить зеленую галочку.

Но смута внутри до сих пор не дает мне покоя.

По дороге домой, я захожу в летнее кафе, занимаю место под навесом, и, усадив рядом Баниса, заказываю бокал дорогого вина и десерт.

Сейчас моя жизнь в корне отличается от той, что была еще год назад. Я уже не могу позволить себе веселиться бездумно, или тратить время впустую. Я всегда занята. У меня всегда куча дел. Много работы.

Но сегодня мне хочется хоть на мгновение представить, что этого нет.

Что мне вновь 18. Что мама жива, а на днях отец закатит очередную грандиозную вечеринку в нашем особняке. Что ближайшие мои месяцы не расписаны выставками, а в перерывах между ними я не сдаю экзамены в универе, закрывая хвосты.

Сегодня я вновь беззаботная крошка Софи. Эгоистичная и немного дурная. Та, которая может позволить себе поцеловать лучшего друга отца.

Поэтому терпкое вино я пью с наслаждением, смакуя каждый глоток и любуясь на закатное солнце, которое вот-вот спрячет бока за горизонтом в конце этой дороги.

– Соня? – слышу, как меня окликает знакомый девичий голос.

Вздрагиваю, выныривая из глубины своих мыслей, и оборачиваюсь. Бан, пригретый на солнышке, тоже подрывается, озираясь по сторонам.

– Нина! – радостно, но немного растерянно восклицаю.

Ох, как же много все-таки изменилось с тех пор, когда мы с ней близко общались…

Я поднимаюсь со стула, обнимая подругу. Она только пришла и разместилась за соседним столом.

– Ты одна? – я киваю на свой столик. – Давай ко мне? Поболтаем.

Но Нина неуверенно мнется.

– Я Марту жду, – признается она.

И мы обе смолкаем.

С Мартой у меня отношения достаточно напряженные, а всему виной…

– Соня…? – тихо разносится за спиной, и я, тут же налепив на губы самую дружественную улыбку, поворачиваюсь к Марте лицом.

Обнимаю ее, и, ради вежливости, она не отстраняется, и даже обнимает в ответ.

– Девочки, я носик припудрить, – тут же ретируется Нино, подхватывая сумочку и галопом несясь в туалет. Тактичности не занимать. Понимает, что нам с Мартой нужно поговорить.

– Присядешь? – приглашаю подругу за столик. – На пару минут. Я хочу тебе все объяснить.

Марта раздумывает, но не дольше секунды. Решительно тряхнув головой, садится на стул.

Я виновато ей улыбаюсь.

– Ну… – нерешительно начинаю. – Как ты?

Поднимает взгляд, подернутый туманом не доброй иронии.

– Ладно, ты права, – понимаю этот посыл без объяснений. – Я тебя понимаю… Теперь понимаю. – Я вешаю голову, с тяжестью осознавая, какую боль приходилось испытывать Марте в то время, когда единственная подруга не смогла даже минутки найти, чтобы ей позвонить. Так я была занята своим разбитым сердцем… Глаза щиплет, а нос закладывает в момент.

Порывом, я хватаю девушку за руку. Сжимаю ладошку.

– Марта, милая, ты прости. Я должна была раньше это сказать! Мне жаль! Очень жаль! Понимаю, что ни одни слова сейчас уже ничего не исправят. Но, я ведь тогда просто не знала. А, если бы знала… А потом ты даже на звонки не отвечала уже…

– Я была немного занята, – усмехается Марта, но в этой усмешке столько печали… – Маму хоронила.

Внутри меня все переворачивается от этих слов. Чувствую, как лицо кривится спазмами. Зажмуриваюсь, выдавливая влагу, которая делает картинку мира размытой.

– Марта… – шепчу.

– Да ладно, – отмахивается она, – Кто старое помянет. Правда же? Я ведь тебе тоже даже не позвонила, когда твоя мама… – Мы обе даже дышать перестали, глядя друг другу в глаза. – Но мне… – она разочарованно покачала головой. – Мне просто не до этого было. Ты уж прости. Без Нины вон вообще не знаю, как бы все это пережила.

Я впитываю каждое ее слово, часто кивая.

– Вы сдружились, да?

– Мхм, – подтверждает.

Я пыталась ей дозвониться тогда. После той ночи. И даже домой приезжала, но никто не открыл. Да и какая бы из меня была моральная помощь, когда я сама после ночи в гостинице себя по кускам собирала. А потом все так закрутилось… Болезнь мамы. Ингрид и выставки.

Нина тоже перестала звонить.

А у меня… То ли времени не хватало набрать ее номер. То ли совести.

Улыбаюсь Марте, утирая мокрые щеки.

– Я так рада, что у тебя все в порядке сейчас.

На эмоциях обнимаю ее. Так мы сидим, пока не возвращается Нина.

– О, мир налажен? Можно снимать каску? – шутит она. Мы все немного неловко смеемся, а потом я, подхватив Баниса, перемещаюсь за соседний столик.

– Девочки, – свожу брови на переносице и только сейчас понимаю, как же мне их не хватало. – Мне столько вам нужно всего рассказать…

10

Софи.

– Помогите! Спасите! Что же выделаете?! Ироды! – истошно воплю, истерично брыкаясь.

Но мое тело плотно прижато двумя широкими мужскими плечами, а на голове какой-то мешок!

А еще мы едем куда-то!

Нет, нет. Я не попала в другую реальность. Просто все в моей жизни складывалось слишком уж хорошо! А я не ценила! Вот боженька и послал мне кару небесную!

– Клянусь, клянусь, – шепчу лихорадочно, даже не понимая, что говорю это вслух. – Я буду любить своего жениха, и больше никогда не посмотрю на другого. И работу свою я обожаю. Ну ты же знаешь. Пусть меня отпустят. Пусть только отпустят. Клянусь всем, чем хочешь… Хочешь, я буду в церковь теперь каждую неделю ходить? А на благотворительность я и так много даю. Ты хочешь больше? – пытаюсь торговаться с невидимым собеседником.

Слышу, как музыка в машине в это время стихает. А с обеих сторон от меня раздаются еле сдерживаемые смешки.

– Да как вы смеете потешаться?! – воплю возмущенно.

– Коль, может, скажем? У девчонки щас будет инфаркт. Нам такие спецэффекты вроде бы не заказывали, – произносит низкий мужской баритон, обладатель которого находится справа.

– Ну блин. Тогда и сюрприза не будет. А это обязательное условие, – раздумывает вслух «левый».

– Сюрприза?! Какого, к чертям собачим, сюрприза?! Вы похитили меня средь бела дня! Да я…! Да вы…! – от возмущения я почти задыхаюсь. Ну кто так делает, вообще? Какие-то похитители у меня несуразные. Нет бы, подкараулить, пока я Банисом ночью гуляю, к примеру. Но воровать человека по пути в магазин за молоком – это уже перебор!

– Ладно, – картинно вздыхает баритон, – не волнуйтесь вы так. Нам вас заказали.

Я громко истерично стону.

– Нет, нет, нет. У меня есть деньги! Сколько они вам заплатили?! Я дам больше, только отпустите!

Старательно верчу головой, пытаясь сквозь мешковину увидеть хоть что-то.

– Да не в том смысле заказали, – гогочет мужчина в ответ. Аккуратно приподнимает мешок, а я пугливо оглядываюсь, сдувая с лица прилипшие пряди волос.

Мужчина тянется в нагрудный карман пиджака, а у меня от ужаса глаза выходят за пределы орбит. Он сейчас пушку достанет и прикончит меня прямо тут?

Но габаритный амбал достает красненькое удостоверение. Открывает его, водя у меня перед носом.

– Все должно было быть натурально, но что-то вы слишком нервная. Да и ребята, походу, перестарались… – он посылает красноречивый взгляд водителю. Это он меня в мешок одевал и в машину заталкивал!

Я щурюсь, стараясь разглядеть, что за инстанция числится в корочке. Это у кого же есть полномочия приличных девушек красть?!

– Праздничное агентство «33 удовольствия»…? – читаю с неверием. – Вы издеваетесь? – Рычу, поочередно окидывая взглядом бессовестных мужиков. – Руки мне развяжите! Немедленно!

– Не положено… Надо доставить вас так, будто это было реальное похищение.

– Кому доставить?! – от злости я почти подпрыгиваю на сидении машины, будто оно припекает. – Кто этот бред заказал?! Всё! Я отказываюсь! Остановите машину!

– Так девушка и заказала, – глупо пожимает плечами амбал. – Я уж не знаю кто она вам. Имя у нее еще такое интересное… – он щелкает пальцами, припоминая. – А, и разговаривает с акцентом.

– И-и-ингрид… – тяну я, обреченно роняя голову на спинку сиденья.

– Да, да! Точно! – радуется амбал. Идиот.

– Выпустите меня… – стону успокаиваясь. Слава богу, что это не настоящее похищение.

Но, дьявол, как Ингрид в голову такое взбрело?! И главное, зачем оно туда ей взбрело?!

– Извините, нам деньги заплатили. Мы выполняем, – беззаботно лыбится мужчина, и сдвигает мешок на прежнее место, лишая обзора.

Смиренно сижу весь остаток пути, и только агрессивно и очень злобно дышу. Пусть слышат, что я все равно не в восторге от их компании тут!

– Ну вот, приехали. Выходим, выходим, – ведут меня под руки. – Так, тут ступенька. Вы осторожней. Ножку поднимаем. Ага, – а когда меня заводят в какое-то помещение, амбал тихо умоляюще шепчет: – Вы уж, пожалуйста, удивление изобразите. А то, мало ли, заказчик деньги обратно попросит.

Мой мысленный фейспалм перебивает любые другие эмоции.

Слышу, как бугаи уходят. Но мешок с меня никто снимать не спешит. В помещении прохладно. Какие-то звуки и тихая приятная музыка.

Ну Ингрид. Я тебе устрою…

Резко раздаются звуки хлопушек. В это же время музыка врубается на полную громкость. Кто-то сзади меня сдергивает мешок и освобождает запястья.

– Сюрпри-и-и-из! – недружным хором выкрикивают девчонки.

Часто моргаю.

Меня привезли в «Небеса». Это заведение я не способна перепутать с другим, потому что была тут тысячу раз. Когда-то владелец этого клуба купил мою картину, и взял ее за основу своего интерьера. Теперь в каждом уголке модного клуба есть частичка меня. И я лично принимала участие в создании интерьера.

– Ингрид! – я хмуро смотрю на нее, не обращая внимания на радостные лица девчонок. Тут и Марта с Нино, Уля, и еще пара – тройка моих старых знакомых.

И сама виновница торжества, ой, то есть, моего похищения, стоит прямо передо мной и самодовольно хлопает своими ладошками.

– Что?! – шлепает глазами она.

– Какого черта мне мешок на голову нацепили и в машину засунули?! Что это все такое, вообще?!

– Твой девичник… – часто моргает она. – А, кстати, да. Что это был за мешок?

– Это я у тебя хотела спросить! – я упираю руки в бока. – Ты зачем заказала мое похищение?!

– Похищение? – она невинно оглядывается по сторонам, будто ищет у остальных подтверждение, что ей не послышалось. – Но я не заказывала похищение. Я заказала твою доставку. Таинственную и очень деликатную. Мальчики наверное меня неправильно поняли…

О-о-о.

Я закрываю руками глаза.

– «Мальчики» наверное тебя неправильно поняли, потому что ты опять все напутала?! – рычу на нее, но уже без прежней агрессии. У Ингрид такое бывает, она слишком плохо знает язык, чтобы достоверно доносить информацию. Как-то раз Ингрид попросила рабочего в галерее убить картину, вместо того, чтобы попросить ее убрать. – Ладно, – вскидываю ладони вверх. – Черт! Нет, Ингрид! Не ладно! Я чуть в штаны не наложила, твою ж мать!

Девчонки хохочут, а Ингрид краснеет, закусывая губу.

– Ну ничего, – пищит она неестественным тоном. – Мы бы тут нашли во что тебя переодеть.

Мыслеобраз явно остался непонят.

Мы еще с секунду смотрим друг другу в глаза, а потом у меня тоже вырывается в хохот. Мне в руки всовывают бокал. Заставляют осушить прямо до дна. На шею вешают мишуру, а на голову цепляют ободок с мини – короной. Усаживают за столик рядом со сценой.

– Спешл фо ю, детка, – подмигивает мне Ингрид, плюхаясь рядом. И кивает на сцену. Подиум покрывается белым дымком.

– О, нет, – в отрицании верчу головой. – Только не говори, что ты заказала мне стриптизеров.

Но та лишь задорно играет бровями.

Ой, мамочки. Во что она меня вляпала?

11

Софи.

Крепкие поджарые парни выходят на сцену, стреляя глазами.

Краснею, а потом и вовсе зажмуриваюсь.

Девочки начинают улюлюкать так пошло, будто мужчин первый раз в жизни увидели. Шикаю на них. Посылаю Ингрид красноречивые взгляды.

– Ну ты ханжа! – обвиняет в ответ и заставляет выпить еще бокал.

Смиренно пью, ничего не поделаешь – на меня напирают.

– Это последние деньки твоей свободной жизни, моя девочка! – пьяненько обнимает меня. – Отрывайся по полной! Потом будет нельзя! – машет пальчиком мне перед носом.

Стриптизеры тем временем вытворяют на сцене акробатические пируэты.

Я делаю вид, что разглядываю их костюмы пожарных. Но взгляд то и дело спускается на внушительные бугорки на ширинках и на гладкие мышцы пресса.

А прессов тут сразу восемь! И все, как один, хороши! Аж глаза разбегаются!

Ну а что? Я же все-таки девушка! Хочется поглазеть! Тем более, что в перспективе я всю жизнь должна буду смотреть на пресс Яноша. Я ведь «один раз и навсегда» собираюсь.

Нет, пресс у Яноша тоже хорош. Он себя в форме держит. Но эти ребята…

А еще лучше пресс Даниса… Ай! Щелк по запястью.

Парни начинают расстегивать брюки, а я ерзаю на стуле неловко. Поправляю ободочек с короной. То и дело кошусь на девчонок. Им все по вкусу!

Перед глазами начинает мелькать карусель из пошлых мужских серебристых стринг… Раз стринги… Два стринги… Три, пять. И вот, кажется, что их уже вовсе не 8, а целых 16…

Первый раз вижу мужчин в стрингах.

Оказывается, их задницы тоже неплохо к подобному приспособлены.

Один из стриптизеров спрыгивает со сцены, приземляется аккурат рядом со мной. Вжимаюсь в спинку стула, боясь даже дышать. Смотрю на него исподлобья.

Но парень во всю улыбается, оголяя ряд белоснежных зубов. Подхватывает мой стул. ВМЕСТЕ СО МНОЙ! И ставит на сцену!

Я пищу, часто дышу. То ли от смущения, то ли от страха.

Но уже через мгновение стриптизеры начинают водить вокруг меня хоровод! И перед моими глазами оказывается то самое место! Восемь тех самых мест!

Ой, голова закружилась…

Остановив дикий танец, трое из них пристроились сзади. Теперь с полной отдачей трутся о мою спину. Еще двое упали мне в ноги, гладя голени и ступни в туфлях. Остальные по бокам. А последний встал напротив меня, еще чуть-чуть и усядется на колени!

Но парень крепко стоит на ногах, и лишь пугает внушительными размерами. Хватает меня за запястья, заставляя водрузить ладошки прямо на его голый зад!

Сос! Сос! Я еще никогда в жизни не была так растеряна!

Но парни оказались профи, и дело свое выполняют без сучка и задоринки. Двигаются синхронно, не обращая на мою панику никакого внимания.

В какой-то момент все они начинают имитировать секс, интенсивно и резко шевеля бедрами. Понятия не имею, как не падаю в обморок от волны жгучего тестостерона, восьмикратно помноженной на горячих парней…

Отработав меня по полной программе, освобождают. Усаживают обратно за столик, переключаясь на девочек. Те крайне довольны. Суют им деньги в серебристые стринги, и пританцовывают, хватая все от момента.

Я выдыхаю. Пью бокал за бокалом, пока потрясение от увиденного не отпускает меня окончательно…

– Ну нет, больше никогда… – бормочу себе под нос, косясь на невозмутимую Ингрид.

* * *

Время индивидуальной аренды клуба подходит к концу, но мы решаем остаться. Общее настроение – боевое и праздничное. Хочется самой взобраться на сцену и тоже соблазнить кого-нибудь пошлыми танцами.

Какой это по счету бокал?

Эй! Где там мои стриптизеры!? Ку-ку, мальчики, куда же вы спрятались? Я даже шею вытягиваю, глупо хихикая, и пытаюсь заглянуть немного за сцену.

Но горячие парни давно уже покинули клуб, и сюда начали подтягиваться первые посетители. Спустя двадцать минут помещение заполонили разговоры, смех и громкая музыка.

– Вот это народу у меня на девичнике, – весело присвистываю, а девчонки хохочут.

Мы переселяемся в вип, чтобы не толкаться в толпе, и заказываем еще бутылку шампанского. Седьмую… Восьмую по счету?

– Мне надо… – я щурюсь, потому что перед глазами все тихонько плывет и двоится, – я схожу в туалет, – толкаю Нину и Марту. – Пойдете?

Но девочки не хотят, и я шествую туда в одиночестве. Старательно держусь за перила, когда спускаюсь на первый этаж. Переставляю ноги в туфлях (черт меня дернул их надеть в магазин), упрямо преодолеваю препятствие за препятствием, пока не получаю удар в плечо от какого-то невежливого мужлана.

Распахиваю глаза, подворачивая каблук. Ступеньки последние, но если я сейчас упаду, то растянусь на паркетном полу!

Однако, координация сегодня мне не соратник. Она испарилась вместе с трезвым рассудком.

Поэтому я задорно лечу вперед, пытаясь ухватиться за воздух. Зажмуриваюсь. Пищу. И уже представляю, как на собственной свадьбе иду под венец с разбитым лицом…

Но приземляюсь прямо в объятия крепкого тела.

Я понимаю это не сразу.

Сначала в ноздри бьет аромат сандала и табака.

Потом мои ягодицы чувствуют его руки.

А через миг все внутри заполняется энергетикой, которую я не способна перепутать ни с чем.

«Ну вот. Опять» – снова проносится в мыслях.

Падать в его сильные руки – это, похоже, традиция. Ритуал, который перед свадьбой я обязана была провернуть еще хоть разок…