Читать книгу: «Все хорошо», страница 2

Так было особым наслаждение идти на дальнюю автобусную остановку, чтобы занять лучшее местечко у окошка, а не мучиться в общей давке на остановке у метро, а оказавшись на этой самой дальней остановке понять, что куковать тебе ещё долго, ведь пока шла, периодически поскальзываясь на обледенелой тропинке, и ловила языком кружащиеся завихрастым танцем снежинки, пропустили автобус на 18:32, а следующий, если не попадёт в пробку, будет только в 18:56. Стоишь и думаешь, а надо ли вообще все это было? Ну простояла бы со всеми, не развалилась, чай не из сахара! Проклинаешь все: и себя, и холод , от которого уже немеют ноги, и этих людей на остановке, таких же несчастных и обиженных судьбою как ты, не больше, не меньше. И когда ты уже отчаялась до крайнего предела, когда остаётся только сесть на холодный снег и заплакать от жалости и осознания того, что тёплый ужин остывает где-то там, в тарелке, стоящей на кухонном столе, а ты сидишь здесь, как дура, в луже растаявшего снега и ждёшь треклятый автобус, ты увидишь этот огонёк неуклюжих оранжевых цифр автобуса, остановившегося перед светофором, и жалость к себе пройдёт сама, и ты подойдёшь поближе к проезжей части, встанешь на бордюр тротуара и разглядишь заветное число "10", так сладко ложащаесе на душу, что хочется улыбнуться широко и лучезарно, как улыбаются дети, которым большой и сильный папа покупает в магазине эскимо. Автобус проедет чуть вперед, затормозит рядышком с остановкой и один-два счастливца, не считая тебя, забредут в добродушно распахнутые со звуком "пхссшшшш" двери автобуса, и их обязательно поглотит это тепло, разольётся по телу и настроение начнёт подниматься на глазах.