Читать книгу: «Улыбка, изменившая мой мир…», страница 2
Глава 2
Август сменился сентябрём, однако, несмотря на то, что осень уже начала вступать в свои права, и ночью температура опускалась ниже десяти градусов, а ветер становился всё более холодным, днём на улице по-прежнему стояла тёплая летняя погода. Каникулы пролетели для меня незаметно, так как кроме просмотра сериалов и чтения книг я больше ничем не занимался. Наступил новый учебный год, и я радовался, что он станет для меня последним. Нужно лишь потерпеть до весны, а там начнутся нескончаемые подготовки к выпускным экзаменам, и время пролетит незаметно.
Сегодня я проснулся в приподнятом настроении, и даже мысль о том, что придётся вновь терпеть своих одноклассников ещё один год, не смогла его испортить. Ведь на сегодня был анонсирован новый сезон моего любимого сериала "Мефисто", и я с нетерпением ждал вечера, чтобы прильнуть к голубому экрану телевизора, стараясь рассмотреть и запомнить всё в мельчайших подробностях. «Быстрее начнём, быстрее закончим», – воодушевлённо подумал я и отправился в школу.
Первым уроком была запланирована физкультура, однако на входе висело объявление о том, что вместо неё состоится классный час, на котором будет сделано объявление. "Отлично", – сказал я себе, потому что, ведя пассивный образ жизни, был совершенно не приспособлен к физическим нагрузкам. Обычно во время физкультуры я старался спрятаться где-нибудь в уголке зала, подальше от глаз тренера, чтобы он не заставил меня выполнять какие-либо упражнения. А если мне это не удавалось, то на следующий день всё тело изнемогало от непомерных физических нагрузок, которыми тренер меня награждал за сачкование на его уроках.
Итак, прозвенел звонок, все ждали учителя. В воздухе витало любопытство, перемежаемое возбуждением от встречи со школьными друзьями.
Кто-то тихонько перешёптывался, хвастаясь тем, как круто провёл летние каникулы. Кто-то строил фундаментальные теории относительно того, что же такого могло произойти, чтобы первый урок отменили в угоду какого-то там объявления, а кто-то просто дурачился от скуки, пуская по классу очередной бумажный самолётик в ожидании учителя.
Мои же мысли, всё ещё были заняты новой серией любимого сериала.
Неожиданно в класс вошёл наш учитель и с порога объявил, что к нам перевелась новенькая ученица. По классу разошёлся одобрительный юношеский гул, среди которого едва можно было различить раздраженное цоканье нескольких учениц, явно недовольных подобной реакцией. Мне же было всё равно, я просто пялился в окно, благо моя парта располагалась справа от него.
«Одной больше, одной меньше, – в один момент подумалось мне. – Для меня и моих планов это не имеет никакого значения».
Забегая вперёд, стоит отметить, что я ещё никогда так не ошибался, но всё по порядку.
Вслед за учителем в класс зашла девочка. Одобрительный гул пробежал вновь, но на этот раз звучал невероятно восторженным, что побудило меня невольно окинуть взглядом новоиспечённую одноклассницу. Она сделала несколько уверенных шагов к центру класса, а затем развернулась и предоставила присутствующим возможность разглядеть себя с ног до головы.
Выглядела девочка словно модель, подобная тем, которых печатают на обложках журналов мод: среднего роста со стройной фигурой и бледной молочной кожей; тёмно-русые вьющиеся волосы, разметавшие свои локоны по хрупким девичьим плечам, обрамляли хорошенькое каплевидное лицо, усеянное россыпью озорных веснушек, с большими зелёными глаза и довольно широким ртом с припухлыми губами. Одета она была в красную клетчатую рубашку, заправленную в узкие джинсы, которые идеально подчёркивали стройность её ног и округлость бёдер, и кеды одного очень популярного среди подростков бренда.
"Очередная смазливая пустышка, ничего интересного" – фыркнул я и собирался вновь уставиться в окно, но девочка неожиданно громко представилась:
– Мередит Морнингстар, – весело произнесла она, а затем улыбнулась во весь рот, демонстрируя идеально белый, ровный ряд зубов, и добавила: – Буду рада со всеми вами подружиться!
И тут меня словно поразило молнией!
Это была самая прекрасная улыбка из всех, что мне когда-либо доводилось видеть. В ней не было ни толики фальши, ни капельки лжи, лишь искренняя, по-детски наивная доброта, а теплота, которую она излучала, казалось, проникала сквозь меня прямиком в самое сердце. Я ясно почувствовал, как внутри что-то треснуло, но поспешил отогнать эти мысли прочь. Однако образ этой прекрасной улыбки глубоко отпечатался на моей душе.
Оставшийся день прошёл как обычно, за исключением того, что одноклассники на каждой перемене то и дело обступали новенькую со всех сторон, осыпая вопросами с ног до головы. Она, в свою очередь, одаривала всех своей приветливой улыбкой, попутно отвечая на каждый заданный вопрос. Я же просто сидел за своей партой и, слушая музыку, изредка поглядывал на Мередит, пытаясь понять, кто же она на самом деле такая: ангел, снизошедший с небес, или же очередная лицемерка, умело манипулирующая окружением.
Так прошло несколько недель, в течение которых я постоянно наблюдал за Мередит. Да что там наблюдал – откровенно пялился на неё, из-за чего в какой-то момент меня за глаза стали называть маньяком-извращенцем. Чтобы шумиха не раздулась до вселенских масштабов, пришлось стать более аккуратном в своих наблюдениях.
Я всё пытался понять, что с ней не так, будучи глубоко убеждённым, что все люди по своей природе лицемерны, и каждое их действие направлено лишь на удовлетворение собственных эгоистичных потребностей. При этом никого из них совершенно не беспокоит судьбы тех, за чей счет они это делают. Однако, каждый раз видя её добрую, без какого-либо намёка на ложь улыбку, я начинал сомневаться в своих суждениях. Ну, просто не может быть плохим тот, кто способен лишь одним движением губ поселить в сердце человека неподдельную, искреннюю радость.
Существование Мередит нещадно раскалывало мой внутренний мир надвое. Мне хотелось поверить ей, хотелось узнать её лучше, хотелось стать для неё другом, парнем, а, да неважно кем, лишь бы иметь возможность всегда находиться рядом с ней. Однако также я не хотел принимать тот факт, что она действительно является той, за кого себя выдает. Я постоянно пытался убедить себя, что это всё ложь, ложь и ещё раз ложь, а чертовка просто хорошо отыгрывает роль невинной овечки.
Сама же Мередит за это время обросла толпой поклонников обоих полов – что, в общем то, было неудивительно – и была у всех нарасхват. Из-за этого у меня никак не появлялось возможности остаться с ней наедине и попытаться прояснить все терзающие разум вопросы простым разговором на чистоту. Так бы возможно всё и продолжалось, но у судьбы на нас имелись свои планов…
Глава 3
Наступил октябрь, и если сентябрь ещё радовал тёплой погодой, то он встретил людей холодным осенним ветром, сопровождаемым нескончаемыми дождями.
Было воскресенье, и на этот день мной был запланирован поход в книжный магазин. Начиная с сегодняшнего числа в продажу поступал новый том из серии рассказов "Фатальная схватка", который я очень долго ждал. Очень хотелось заиметь данный экземпляр себе, так как я являлся большим поклонником данной франшизы, а потому возможность пополнить коллекцию новой книгой приятно согревала меня в столь промозглую осеннюю погоду.
Проснувшись с утра, я позавтракал, почистил зубы, надел единственные чистые футболку и джинсы, поверх накинул любимую кожаную куртку и, обувшись, выскользнул на улицу. В лицо ударил резкий, холодный ветер, и я, поежившись, спешно побрёл до магазина. Когда до него оставалось всего лишь пара-тройка шагов, моё внимание привлекла девушка, раздававшая на противоположенной улице флаеры. Приглядевшись, я распознал в ней Мередит, и меня обуяло невероятное любопытство.
Я дошёл до пешеходного перехода, перешёл улицу и направился в её сторону, намереваясь взять один.
Я наивно полагал, что она не узнает меня, ведь в классе мы так ни разу и не обмолвились ни единым словечком, а какой-либо отличительной внешностью я не обладал. Поэтому, когда мы с ней поравнялись, я, совсем не пытаясь хоть как-то скрыть своего лица, взял флаер и уже было собирался пойти дальше, как вдруг она окликнула меня по имени. На секунду я решил, что это адресовалось не мне, но она ещё раз настойчиво повторила моё имя. Пришлось обернуться.
– Привет, – Мередит энергично помахала рукой, а на лице появилась фирменная улыбка. – Ты не узнал меня? Мы учимся с тобой в одном классе.
– Привет, – буркнул я себе под нос, озадаченный тем, что Мередит вообще осведомлена о том, как меня зовут. Хотя, если подумать, имя можно было услышать на любой из перекличек вначале урока. Однако тот факт, что она его запомнила, заставил меня смутиться.
– Ты не мог бы немного помочь мне с раздачей листовок? Моя коллега сегодня не смогла прийти, а вдвоём мы бы управились быстрее, – мило поинтересовалась она, а затем, немного подумав, добавила: – Заодно у нас появится возможность узнать друг друга получше, – и озорно подмигнула мне.
Откровенно говоря, мне не хотелось принимать в этом никакого участия. Всё, что я хотел на тот момент – совершить запланированную покупку и отправиться домой. Однако последние сказанные ею слова заставили меня призадуматься. В принципе, это действительно была неплохая возможность узнать Мередит, понять, что она за человек такой и наконец-то уже прояснить все вопросы, терзающие меня с самого её появления в нашем классе. Внутренне вздохнув, я согласился.
Следующие полчаса мы были сосредоточены на раздаче листовок. Я молчаливо протягивал их каждому встречному, в отличие от Мередит, которая изо всех сил пыталась максимально привлечь внимание людей к содержимому этих буклетиков.
На первой странице было напечатано чёрно-белое фото приюта для детей сирот. На второй от руки была написана просьба помочь детям тёплой одеждой, так как на улице холодает и им нечего одевать. Ниже располагалась контактная информация и адрес заведения.
Я был скептично настроен насчёт этой кампании, потому что знал: люди – чёртовы эгоисты. Следовательно, если это не касалось их собственных детей, всё, на что они способны – скомкать этот буклет и выкинуть в урну за ближайшим углом. Однако Мередит, похоже, была воодушевлена, что слегка раздражало меня.
Я не понимал, почему она не видит тщетности своих действий, и, несмотря на отрешенные лица прохожих, настойчиво пытается возбудить в них хоть малую толику заинтересованности.
Пока я задумывался над этим, у неё закончились листовки. Она подошла ко мне и предложила немного передохнуть, а потом поделить оставшиеся и благополучно их раздать. Коли мне представился повод сачкануть от работы, я решил непременно им воспользоваться и блаженно откинулся на ближайшей скамейке. Мередит присела рядом и после недолгого молчания спросила меня:
– Почему ты всегда один?
– Потому что меня окружают сплошь одни лицемеры и лжецы с натянутыми на лица пустыми, неискренними улыбками, – ответил я, удивляясь своей неожиданной откровенности.
– А ты хотя бы раз попытался поговорить хоть с одним из этих так называемых "лжецов"? – поинтересовалась она, и в её голосе можно было различить сквозившие нотки иронии.
– Нет. Мне нет необходимости подтверждать свои слова. Я достаточно долго наблюдал за людьми и на основе своих наблюдений пришёл к единственному верному выводу, – немного резковато ответил я, чувствуя нарастающее внутри недовольство.
– Тогда почему ты сейчас разговариваешь со мной? – не хотела сдаваться Мередит. – Ведь в этом нет необходимости.
– Мне стало интересно, когда ты выдашь себя. Когда рухнет этот образ добродушной и приветливой девчонки; когда, наконец, ты покажешь свою истинную натуру.
– Почему ты считаешь, что я не искренна в том, что делаю?
– Потому что не вижу логичного объяснения твоим действиям. Зачем тебе очаровывать весь класс? Ты перевелась на последнем году обучения, школа кончится, и все эти "друзья" станут бесполезны. С большинством из них ты даже никогда больше не увидишься после выпуска. Значит, твои действия преследуют некие свои эгоистичные цели. Скорее всего, ты из тех, кто любит, когда они всем нравятся; любит, когда всё внимание устремлено только на них. Ты просто жадный до внимания самовлюблённый подросток.
– Ты не прав. Как и у тебя, у меня тоже имеются собственные убеждения, и я не собираюсь от них отступать. Люди, какими бы они не казались на первый взгляд – очень хрупкие и ранимые существа, которым не под силу выжить в одиночестве. Поэтому мы отчаянно стремимся к общению друг с другом, и, если я могу спасти кого-то от одиночества или же удовлетворить чью-то потребность поговорить, то непременно так и поступлю.
