Читать книгу: «Драконья Всадница», страница 3

– Отлично, – Ярина улыбается одним уголком губ, становясь вдруг похожей на игривого ребенка. – Проходи. Будем знакомиться с сестрами.

Иду к ней навстречу, но у самых дверей оглядываюсь. Андриса нет, словно минуту назад он мне привиделся. Ну и хорошо. Надеюсь, это был просто мираж.

_____________

Больше о графике обновлений, анонсах новых историй и работе над рукописью в Telegram-канале автора: https://t.me/ladorskaya

Глава 4. Первый день

Пансион Всадниц – это просторная башня на западе замка, из окон которой открывается шикарный вид на реку и набережную города. Хотя большинство комнат пустует из-за малочисленного состава студенток факультета, нет ощущения заброшенности и запустения. Девочки с легкостью придумали, как занять свободную территорию: в одной комнате сделали уголок для вышивания, во второй – студию изобразительного искусства с холстами и красками. В третьей устроили что-то вроде ателье, куда студентки складывали купленные на собственные сбережения ткани для нарядов. Четвертая спальня превратилась в читальный зал (по совместительству зал для домашних заданий), а пятую полностью избавили от мебели, заколотили окна и постелили мягкий футон на пол. Мне объяснили, что раньше эта самодельная темница использовалась для наказаний – туда изолировали особенно непослушных девиц, чтобы подумали над своим поведением, но сейчас она считается комнатой отдыха. Если почувствуешь желание побыть в одиночестве, можно занять ее на весь день, запереться и не выходить, пока не захочется.

Все это я узнала из обзорной экскурсии по Пансиону с Яриной Даркрейн. Она рассказывала коротко, долго не останавливаясь и не позволяя нормально осмотреться, но сопровождавшая нас староста факультета Маргарель добавляла недостающие детали. Мне понравилось то, как меня встретили – хоть я и задержалась, девочки любезно дождались меня и начали вечер знакомства только тогда, когда я закончила обзорную экскурсию. Мило с их стороны. У меня нет друзей, кроме Арислава и, наверное, Андриса, если можно назвать его таковым, поэтому такая забота тронула до глубины души.

Всего на факультете, включая четверку первокурсниц, было двенадцать студенток. В выпускном классе – только Маргарель. На втором курсе – трое, на третьем и четвертом – по двое. Запомнить их не составило труда. Мы провели целый вечер вместе, болтая о самых разных пустяках. Старшекурсницы приготовили закуски и сладости на любой вкус, принесли вишневую настойку – легкую и очень вкусную. В ней чувствовался алкоголь, но в допустимых количествах. Всем было весело, в том числе и мне. Даже командор Даркрейн поначалу оставалась с нами, угощалась закусками и направляла беседу в нужное русло, а когда атмосфера стала доверительной, удалилась в свою комнату. Тогда Маргарель принесла из своей комнаты бутылку красного вина, и дружеская болтовня перешла в веселое щебетание, алкогольные игры и танцы. Я и сама не заметила, как прошло время. Никогда еще мне не было так весело, и я не могла нарадоваться тому, что в этот раз эмоции меня не подвели.

У каждой студентки была отдельная комната, но, к моему удивлению, после приветственной вечеринки все старшекурсницы вытащили из шкафов матрасы и одеяла, побросали их на пол в общей гостиной перед камином и улеглись все вместе, образовав большое гнездо из рук, ног и длинных кос. Они не стали заставлять нас, первокурсниц, укладываться вместе с ними и разрешили по желанию уйти в свои комнаты. Я и еще одна первокурсница воспользовались возможностью и улизнули в свои спальни, две другие девушки остались в гостиной. С одной стороны, мне было любопытно испытать это – когда тебя со всех сторон окружают спящие люди. Чувствуешь ли ты себя в безопасности или чужое дыхание только раздражает? А с другой, я уже давно спала в одиночестве и мне было дико, что чьи-то чужие руки могут случайно обнять меня во сне, пусть бы даже это была девушка.

Хоть я и ушла в свою комнату, надеясь крепко заснуть в одиночестве, в итоге я всю ночь проворочалась и не смогла толком поспать. А рано утром к нам ворвалась Ярина Даркрейн с раздражающим колокольчиком и разбудила всех к завтраку.

Так начался первый учебный день.

Клюю носом, пытаясь не рухнуть на раскрытую тетрадь, в которой до сих пор не написано ни строчки. Вчерашнее выпитое вино напоминает о себе неприятными пульсациями в висках. Бегло осматриваю тройку своих вялых одногруппниц и понимаю, что, скорее всего, выгляжу так же плохо, как и они.

Уроки в Академии начинаются в десять утра. Вроде бы не рано, но для тех, кто всю ночь провел на приветственной вечеринке и уснул под утро, держать глаза открытыми и внимательно слушать преподавателя – непосильная задача. И кто додумался поставить первой парой такой важный предмет, как «Основы Тайных Искусств»? Надо бы послушать, но все мои мысли только о том, как там сейчас проводят время Андрис с Ариславом на Драконьем факультете.

– Вы никогда не задумывались, почему наш факультет так называется? – пытается расшевелить нас преподавательница.

Амила Кавель – невысокая девушка не старше двадцати пяти, больше похожая на ребенка, чем на взрослую Всадницу. Рост и миловидное личико вводили в заблуждение, но стоило взглянуть в ее черные глаза, и все вставало на свои места. Магистр Кавель многое повидала в жизни, и теперь ее мало что впечатляло. Она рассказывала интересные истории без особого воодушевления, словно и сама сильно устала, поэтому нам, полусонным студенткам, слушать ее было мучительно.

– Учитывая, что все знают, кого здесь растят, ни о какой тайне не может быть и речи, верно? – не поведя и бровью продолжает она, не найдя в аудитории поддержки. – Но речь идет о самой сути нашей магии. Что есть Всадница? Почему вдруг обычная ворожейка может родиться с даром драконьего резонанса, если ее родители были самыми обычными магически одаренными людьми? Невозможно спрогнозировать рождение Всадницы, невозможно повлиять на то, чтобы ребенок раскрыл в себе дар драконьего резонанса. Многие пытались выращивать Всадниц искусственно, учитывая какую пользу мы приносим драконам, но все попытки закончились поражением и в конце концов подобные эксперименты запретили законом. Появление Всадниц – это великая тайна и загадка, которую до сих пор не удалось разгадать. Как и магия, которой мы владеем. Она является загадкой даже для вас. Уверена, никто из вас до процедуры распределения даже не догадывался, что может стать Всадницей.

Это уж точно.

Я понимаю руку.

– Магистр, а может ворожейкой родиться ребенок двух драконов?

Амила прищуривается и слегка улыбается.

– Эриза Ровак, верно? На самом деле такие прецеденты бывали. Но если сейчас ты хочешь обрадоваться, то, боюсь, придется быстро тебя разочаровать. Если у двух драконов и рождались ворожейки, то это были недоношенные дети, которые долго не жили. Чаще всего это случается с полукровками. Конечно, есть жалкая вероятность, что ты – уникальное явление, выживший недоношенный ребенок, да еще и с даром драконьего резонанса, но что-то я не верю в такие чудеса. Уж прости.

Скепсис в ее голосе быстро гасит огонек моей надежды. Утыкаюсь носом в тетрадь и вывожу хаотичные линии на бумаге. Если бы сейчас она сказала, что я просто неудачная дочь своих родителей – я бы с удовольствием это приняла. Лучше уж так, чем грязные намеки ректора и господина с газетой. «В семьях случается… разное». Слова господина Элиаша то и дело навязчиво всплывали в моей голове. Как прикажете к этому относиться?

Остаток лекции слушаю вполуха. Амила объясняла то, что я и так уже знала, но немного интересных деталей я все же для себя обнаружила. Всадницы – это девушки с даром драконьего резонанса. Они могут создавать прочные узы с драконами и обмениваться энергией для создания мощной магии. Сила Всадницы раскрывает и многократно увеличивает магию драконов, а сила драконов делает заклинания Всадниц могущественными и смертоносными. Заклинания Всадниц называются Знаками, и они создаются с помощью сложения пальцев в разнообразные фигуры. Именно эти Знаки и называются Тайными Искусствами, и на практических занятиях мы будем учиться создавать их и применять. На этом «Основы Тайных Искусств» завершились – дальше Амила Кавель будет преподавать у нас «Теорию Знаков», а командор Даркрейн возьмется за практические занятия.

Мы гуськом выходим из аудитории и плетемся в Зал Собраний – самое большое помещение для обучения, в которой чаще всего преподают общие для всех факультетов предметы. Например, сегодня там подряд пройдут «Драконология» и «История мира: от Первого Дракона до наших времен». Затем обед. Вот его-то жду не дождусь.

Зал напоминает амфитеатр. Занимаю одно место на последнем ряду, чтобы оказаться подальше от посторонних глаз. В темно-синей форме, похожей на форму командора Даркрейн, только с добавлением пышного шлейфа от края мундира до щиколоток, я не сильно отличаюсь от остальных студентов, однако очень часто замечаю направленные на меня любопытные взгляды. Не могу определиться, почему они пялятся. Присматривают ли драконы себе Всадницу с факультета Тайных Искусств или таращатся просто потому, что я в первый же день учинила скандал?

Высматриваю в толпе драконов своих друзей, но ни Арислава, ни Андриса пока не видно.

Рядом кто-то садится и невзначай задевает меня локтем. Поворачиваю голову – та самая девочка-блондинка, которая строила глазки моему брату в холле. Вчера при близком рассмотрении я поняла, что она не просто блондинка. Она альбинос. Ее брови, ресницы и даже волоски на руках белые, почти невидимые на белоснежной коже. Ярко-голубые глаза сияют, как бирюза, а на обветренных потрескавшихся губах цветет милая улыбка.

– Меня зовут Наяра Мерхард, помнишь? – представляется она снова, хотя я ее еще вчера запомнила. – Можно тут присесть? На меня все так косятся, что стало немного не по себе.

Она хмурится и чуть сползает вниз, как будто это может сделать ее невидимкой.

– И на тебя тоже косятся? – спрашиваю с вежливой улыбкой. Мне не очень хочется разговаривать, но девушка общается приятно и дружелюбно. Не хочется хамить ей просто потому, что у меня плохое настроение.

– Да, и я не понимаю почему, – озирается по сторонам Наяра. – То ли им не нравится цвет моих волос, то ли они присматривают Всадницу. Эти драконы сами себе на уме.

Конечно, ее внешность нельзя назвать типичной, но я считаю, что Наяра очень красивая даже без темных бровей и ресниц. По крайней мере, в ее лице есть какая-то изюминка в отличие от банальных красавиц, которых тут пруд пруди. Но я готова отдать голову на отсечение, что смотрят на нас не из-за внешности. Какая-то пятерка драконов, сидящая на пару рядов ниже, подозрительно оглядывается на нас, а как только их предводитель сталкивается с моим вопросительным взглядом, он тут же рассказывает своим дружкам какую-то ужасно смешную шутку. И я уверена, мы с Наярой ее главные герои.

– Святые Драконы, он здесь, – пищит Наяра, внимательно изучая глазами дверь в Зал, и сползает еще ниже.

Я слежу за ее взглядом и кровь отливает от лица. С усилием подавляю волну злости и спокойно спрашиваю:

– Тебе понравился мой брат или царевич, который идет рядом с ним?

– Что? Он мне вовсе не понравился! – Наяра заливается ярким румянцем, только подтверждая мои слова. – То есть… ну, знаешь… неужели так заметно? Я имею в виду, твой брат… он такой красивый!

Значит, мой брат. Я должна бы испытывать облегчение, ведь мне нравится Арислав. И если бы Наяра назвала имя царевича, у нас бы возникли трудности в общении. Но мне почему-то не легче. Наоборот, мерзкая тревога скрутила все внутри так, что стало трудно дышать. Пара минут мне требуется на то, чтобы прийти в себя. За эту пару минут Арислав и Андрис преодолевают разделявшее нас расстояние и усаживаются рядом со мной. Наяра выпрямляет спину, как подобает благородной воспитанной девице, и застывает, перестав дышать.

– Наконец-то мы увиделись, – здоровается Арислав, как всегда излучающий радость и дружелюбие. – У тебя все хорошо?

Ради первого дня он элегантно уложил короткие черные волосы, а уши украсил маленькими черными гвоздиками, и теперь девочки то и дело на него поглядывали. Он и до этого привлекал внимание своим громким именем, а уж теперь, когда принарядился, стал объектом всеобщего любопытства. Форма Академии походила на военную, и в этих мундирах с эполетами и шнурами мой брат и царевич запросто могли сойти за молодых офицеров царской армии. А девчонки такое любят.

Наяра снова мягко касается меня локтем и кашляет в кулачок, тактично напоминая о своем присутствии.

– Хочу вам кое-кого представить, – улыбаюсь я, стараясь оставаться дружелюбной насколько это возможно. – Это моя одногруппница с факультета Наяра Мерхард. А это царевич Арислав Акамир, который настаивает, чтобы к нему обращались без лишних формальностей. И мой брат. – Его имя застревает в горле, но я заставляю себя произнести его вслух. – Андрис Ровак.

Секундная заминка не ускользает от брата. Он коротко кивает Наяре в знак приветствия и в мгновение ока теряет интерес к своим спутникам. Откидывается на спинку кресла, привычным движением перекидывает длинный белый хвостик на плечо и, скучая, подпирает щеку кулаком.

Арислав косится на друга, потом на меня. Я стреляю взглядом в новую подружку, как бы намекая, что ему придется все брать на себя. Как всегда.

– Наяра, я очень рад познакомиться с вами. – Он берет крошечную ладонь девушки и касается губами костяшек пальцев. Разумом я понимаю, что в его действиях нет ничего особенного, но, если он сделает так еще раз в моем присутствии, меня стошнит. – А могу я разговаривать с вами на «ты»? Мы ведь ровесники. Магистр Янис Мерхард приходится тебе родственником? Ах, это твой отец? Я так и думал! Мы познакомились с ним в столице. Я увлекаюсь коллекционированием оружия, а он славится тем, что зачаровывает клинки. Такой известный магик пользуется уважением среди членов моей семьи, поэтому я действительно счастлив познакомиться лично. Надеюсь, в будущем мы сможем поработать вместе.

Наяра вежливо улыбается, кивает в ответ на его слова, а сама все поглядывает за плечо царевича на моего скучающего братца. Конечно, Арислав не мог этого не заметить. Почему-то всем, кроме Андриса, становится неловко. Лично я ощущаю эту неловкость каждой клеточкой своего тела. Андрис, конечно, редко ведет себя с кем-то любезно, но чтобы взять и проигнорировать представленного ему человека? Это даже для него перебор. Может, что-то случилось?

Не успеваю сильно разволноваться. В Зал входит преподаватель Таимир Иваров – дракон с суровым взглядом и бритой налысо головой. Сердито смотрит на нас из-под густых черных бровей, призывая к тишине, и начинает объяснять разницу между драконами и магиками, как будто это и так не очевидно. Рассказывает, как появились драконы из подземного пламени, как обрели человеческую ипостась, как получили могущество и так далее. Основы, которые знают даже маленькие дети. Все вокруг быстро начинают скучать, однако не решаются отвлекаться на свои дела. Магистр Иваров излучает очень опасную энергию. Сразу видно – начни кто-то шушукаться, он быстро обернется во вторую ипостась и тут же оторвет голову нарушителю спокойствия.

Когда магистр отворачивается, чтобы нарисовать на доске схему становления драконьего вида, Арислав склоняется к моему уху и тихо произносит:

– Не хочешь прогуляться со мной вечером? Братья рассказывали, что в Академии есть внутреннее озеро, пропитанное магией. Хочу его увидеть до Посвящения.

– Думаешь, твое отсутствие не заметят?

– Попрошу Андриса меня прикрыть.

Едва заметно подмигиваю ему и улыбаюсь. Арислав тоже расплывается в довольной улыбке, получив мое согласие, аккуратно кладет руку на подлокотник так, что между нашими мизинцами почти не остается пространства. Я изо всех сил надеюсь, что пудра, которую я нанесла утром на лицо, скрывает мои пунцовые щеки.

Окончательно теряю интерес к лекции, потому что уже представляю, как мы с Ариславом будем бродить по опустевшей Академии в поисках скрытой красоты, как будем стоять на берегу озера и наслаждаться видами. Вместе. Когда он приезжал к нам в гости, мы редко оставались наедине друг с другом. Рядом всегда был Андрис или родители. Но в Академии Адильяр мы могли делать все, что захотим.

Я невольно бросаю взгляд на длинные пальцы Андриса, медленно барабанящие по колену. Обрадуется ли он, узнав, к кому собирается сбежать его лучший друг сегодня вечером? Или ему будет все равно, как и всегда?

Отбрасываю эти ненужные мысли. Какая разница, что он подумает? Наконец-то сбывается моя мечта. Может, разговаривая со мной наедине, Арислав перестанет видеть во мне только подругу детства? Интересно, рассказал ли ему Андрис о моем разговоре с ректором? Не терпится узнать, что он думает по поводу моего неудавшегося распределения. Уверена, он тоже не верит в эту чушь, которую выдала Амария, но хочется услышать его мнение лично. Хотя зачем я себя обманываю? Мне не нужно просто мнение. Я хочу получить утешение. Хочу услышать, что со мной все в порядке и его отношение ко мне совершенно не изменилось.

Сердце заходится от волнения, когда мой взгляд снова падает на наши руки. Погадаем на любовь прямо сейчас? Я же ничего не теряю! Если я дотронусь до его пальцев, а он не одернет руку, значит, у меня есть шанс. Расслабленно откидываюсь на спинку кресла, устремляю невозмутимый взгляд на преподавателя, вышагивающего перед студентами влево-вправо, и невзначай касаюсь мизинца Арислава своим пальцем.

Ничего не происходит, словно он и не заметил.

Кажется, я совсем потеряла достоинство из-за своих безответных чувств, раз хватило ума на подобную ерунду. Конечно, он не убрал руку, мы ведь друзья! С чего бы ему шарахаться от моих случайных прикосновений? Все. Хватит об этом думать. Магистр Иваров рассказывает такие удивительные вещи о естестве драконов, а я занимаюсь не пойми чем. Больше никогда-никогда ни за что не буду первой…

Но Арислав Акамир вдруг касается моего мизинца в ответ.

_____________

Больше о графике обновлений, анонсах новых историй и работе над рукописью в Telegram-канале автора: https://t.me/ladorskaya

Глава 5. Озеро Истинных

Совершаю ошибку, оставив дверь в свою комнату открытой. Проходившая мимо Наяра, заметив, что я готовлю наряд на свидание, тут же созывает остальных наших ровесниц – Хелу и Гейру – и вместе они превращаются в команду по подготовке меня к важному событию. Силой усаживают в кресло перед круглым зеркалом на стене и приступают к выполнению своих обязанностей: рукодельница Наяра заплетает мне волосы в две красивые косы, художница Хела захватила из своей комнаты косметику и теперь кистями скрывает недостатки моего лица, а Гейра, за неимением других дел, чистит до блеска форменные сапоги и приводит в порядок синий мундир. В Академии форму носят вплоть до отбоя, поэтому будет не очень хорошо, если преподаватели увидят меня в привезенном с собой платье.

– Ты такая хорошенькая, – улыбается Хела, делая завершающие взмахи кистями. – Ему точно понравится. Я так и знала, что у вас с царевичем что-то есть. Я еще вчера заметила, как вы держались за руки.

– Да ничего такого, – качаю головой в ответ, за что получаю укоризненный шлепок по макушке от Наяры. – Мы знакомы с самого детства, он лучший друг моего брата, поэтому хорошо общаемся. И я уже сто раз вам сказала, это НЕ свидание.

– Да, да, не свидание, – хмыкает Гейра. – Кого ты хочешь обмануть? Вдвоем собираются любоваться озером и гулять по замку. Не нужно быть экспертом в любви, чтобы понять – это свидание.

– Он тебе правда нравится? – мягко спрашивает Наяра, перевязывая лентой кончик изящной воздушной косы. – Не как друг, я имею в виду.

Думаю, солгать или нет. С одной стороны, мы с этими девочками знакомы два дня, и мне не следует так откровенничать с незнакомками. С другой стороны, у меня никогда не было подруг. Что, если так и начинается женская дружба? Вы болтаете о мальчиках, делитесь чувствами, помогаете друг друга заплетать и одевать перед свиданием? У меня нет ощущения, что я их не знаю. Почему-то мне кажется, что мы давно уже стали близки. Странно. Неужели я опять чувствую не то, что надо?

– Нравится, – отвечаю я, пристально рассматривая свое отражение в зеркале, – но брат называет мою влюбленность нелепой.

– И он совершенно прав, – кивает Гейра и заглядывает в зеркало из-за моего плеча. Девочки тут же шикают на нее. – Ну а что? Будем честны друг с другом. Царевичу ровня только царевна или девушка благородного дворянского рода. Мать рассказывала мне, что первому царевичу в невесты прочили княжну Юллису Тариновскую, но вдруг всем стало известно про страсть ее отца к картишкам. Помолвку тут же разорвали, и теперь Юллису никто замуж звать не хочет. Я не говорю, что твой случай такой же, Эриза, просто… не сильно влюбляйся в него, ладно?

– О помолвке сейчас речи не идет, – вступается Хела и сдувает в лицо Гейры белую пудру. – Хватит портить ей настроение перед прогулкой. Эриза, никого не слушай и наслаждайся вниманием царевича, пока хочется. Раньше выпуска из Академии он все равно не женится ни на ком, а потом ты, может, и сама охладеешь к нему. Будем метлами настырного царевича-дракона отгонять. Ка-а-ак дам ему под хвост метелкой-то, охотку быстро сгоню!

Все смеются, и я, не удержавшись, смеюсь вместе с ними. Речь Хелы выдавала ее простое происхождение, хотя она честно призналась в первый же день, что ее отец – простой мельник, а мать – садовница, и в Академию ворожейка попала только благодаря чуду. Общаться с ней даже интереснее, чем с другими, в большей степени потому, что она не похожа на остальных.

Наяра быстро доплетает мне вторую косу, Гейра помогает надеть форму. Хела крутит мое лицо перед окном, рассматривая свою работу, и облегченно вздыхает:

– Красавица. Не стыдно к царевичу отпускать.

Прежде чем отпустить на волю, троица вынуждает меня дать клятву: непременно рассказать по возвращении, как прошло свидание. Радостно машу рукой на прощание и выбегаю из башни Всадниц. Пусть я сама и ненастоящая Всадница, но люди меня окружают потрясающие. Когда обернусь драконом, обязательно попробую с кем-нибудь пройти совместимость. Вдруг, одна из них станет моей верной спутницей?

В таком прекрасном настроении отправляюсь на поиски Арислава Акамира. Условились встретиться в Парадном холле у статуи Адильяра – первого дракона из рода, которому изначально принадлежало здание Академии. Удобное место для встречи – не пропустишь ни за что на свете. В первый день я ее не заметила – мы не проходили далеко в холл, толпились у порога, а потом сразу перешли в Зал Предназначения. Но сегодня перед обедом я эту статую обнаружила – огромный каменный дракон с устрашающе оскаленной пастью словно рычит на того, кто стоит перед ним, а крыльями поддерживает две каменные лестницы, ведущие на второй этаж. Маргарель в первый день рассказала, что студенты постоянно вешают ему на шею бантики, а уборщики замучились их снимать. Сейчас на шее Адильяра снова висит завязанная бантом синяя лента. Неуместно, но очень смешно!

Смотрю на тени, причудливо играющие на морде дракона, и вдруг становится очень темно. Чьи-то руки накрывают мои глаза, а рядом с ухом слышу шепот:

– Если не угадаешь с первой попытки, я разочаруюсь.

Невозможно не угадать. Во-первых, на безымянном пальце левой руки чувствую массивный перстень из белого золота. Постоянный атрибут члена царской семьи: нельзя ни снимать, ни терять. На нем печать царевича – символ его власти во дворце. А еще он использует ее для запечатывания писем. Во-вторых, запах и голос я не спутаю ни с чем. Ну и в-третьих, Арислав Акамир повторяет этот жест и эту фразу с первых дней нашего знакомства. Это давным-давно превратилось в традиционное приветствие.

– Первый царевич Алексий? – предполагаю я, как всегда, ошибочно. Каждый раз называю разных людей.

Арислав театрально вздыхает, убирает руки и встает рядом со мной.

– Разочарование, – сокрушается он, подражая моему отцу.

– Срам, а не ребенок, – подыгрываю ему, и мы смеемся.

– Ты сегодня выглядишь как-то по-особенному, – замечает Арислав, когда я поворачиваюсь к нему лицом.

– Девочки решили, что я иду на свидание, поэтому нарядили меня соответствующе, – честно признаюсь я, отчего-то смущаясь. – А ты… тебе очень идет форма Академии.

Арислав ухмыляется, по-гусарски щелкает каблуками и резко кивает. Он тоже принарядился. Я же знаю разницу, между «не хочу сильно выделяться» и «сегодня мне важно произвести хорошее впечатление». Обычно волосы взъерошены, а сегодня лежат волосок к волоску, как мягкие перышки, при этом сохраняя легкую небрежность. Хотя уши у него проколоты, он редко носит серьги, а сегодня надел серебряные короткие цепочки. Форма сидит на нем как влитая: синий мундир заканчивается на узкой талии, в тусклом свече свечей сверкают серебряные эполеты и шнуры. Хотя наши формы очень похожи, Арислав в ней смотрится куда грациознее и величественнее, чем я.

– Ты очень красивая, – Арислав опускает взгляд и хаотично водит носком сапога по полу. – Надо было давно это сказать. Прости.

Улыбаюсь и беру его за руку. Как странно… Только сегодня днем на лекции, когда мы сидели рядом друг с другом, я чувствовала столько смущения и желания, что самой от себя становилось тошно. А сейчас вдруг ничего особенного. Как будто встретилась со старым другом, с которым мы собрались вместе прогуляться по саду и с приятной ностальгией повспоминать события давно минувших дней. Мне не нравится такой расклад. Опять что-то ненормальное с эмоциями происходит. Арислав мне нравится! Я уверена, что это должно ощущаться как-то по-другому. По крайней мере, во всех книгах о любви это описывается не так.

Арислав уверенно ведет меня по коридорам, словно знает путь. Из любопытства я спрашиваю об этом, на что он только вздыхает:

– Когда у тебя есть два старших брата, закончивших Академию, боюсь, не остается ни одного неизведанного факта об этом месте. Мы не очень хорошо ладим, и рассказы об Академии – это самая безопасная тема для разговоров.

Опустевшие коридоры кажутся пугающими и одновременно интригующими. Внутри просыпается то особое любопытство, что заставляло меня в детстве тайком выбираться с Андрисом из дома и ночами бродить по полям и лесам, окружавшим Муранну, в поисках таинственных кладов и сокровищ. Мы даже на заброшенное драконье кладбище пробирались! Жуткое местечко. Отец всегда говорил, что рано или поздно мы с братом наживем себе проблем, но игра в искателей приключений все равно оставалась нашим любимым занятием, пока наши дружеские отношения не дали трещину.

– Почему ты не спрашиваешь меня? – говорю я, когда мы спускаемся по узкой лестнице куда-то в подвал.

– О распределении? – уточняет Арислав, освещая мне путь снятым со стены факелом. – Не хочу лишний раз поднимать эту больную тему. Я и так прекрасно знаю, что произошла какая-то ошибка, которую нужно во что бы то ни было исправить.

– Ректор сказал, что сделает запрос в Канцелярию магиков-натуралистов.

– И этот запрос будет отклонен.

Я спотыкаюсь, услышав эти слова. Арислав удерживает меня под локоть, помогая устоять на ногах. Заметив мое удивление, он едва заметно вздыхает.

– Эриза, ты правда думаешь, что Академия на это пойдет? Свет Амарии – это артефакт, ни разу не совершивший ошибки за четыреста лет своего существования. Никогда в жизни Академия Адильяр не признает, что магическое чудо, столь оберегаемое всеми магиками, ворожейками и драконами, может давать сбой. Я удивлюсь, если прошение в Канцелярию вообще будет отправлено. Лучше на ректора Рогалля не рассчитывать.

Пусть мне не нравится это признавать, но Арислав прав. Его предположения не лишены смысла, учитывая, с какой иронией со мной разговаривал господин Элиаш. Но все же я злюсь от того, насколько беззаботно царевич это заявил. Да если меня заклеймят Всадницей, я никогда в жизни не смогу стать для него кем-то большим, чем подруга. Гейра правильно сказала, царевичу ровня царевна. Но в этом правиле хотя бы бывают редкие исключения. К сожалению, есть еще одно правило, и оно никогда не было нарушено в нашей стране: дракон не заключает брачный союз с ворожейкой, если не хочет стать отбросом драконьего общества. Кто бы что ни говорил, но неравенство между расами, так неистово осуждаемое на словах, на деле процветает на плодородной почве драконьей гордыни и упрямства.

Мне во что бы то ни стало надо доказать свою драконью природу, но кроме метки истинности, которую я решила скрывать до самой смерти, мне нечего предъявить. Если только…

– Я должна пробудить вторую ипостась, – говорю я себе под нос, но в тишине подземного коридора Арислав хорошо меня слышит.

– Отличная идея, – улыбается он. – Лучше прилагать усилия, чем ждать милости от судьбы, верно? И у тебя даже есть преимущество.

– Какое?

– Раз ты до сих пор не обернулась в дракона, значит, что-то мешает освободить вторую ипостась, – объясняет Арислав с видом человека, имеющего богатый опыт. Мне хочется узнать, откуда в его словах столько уверенности, но неловко перебивать. – К счастью, ты целыми днями будешь окружена девушками, обладающими даром драконьего резонанса. Просто попроси их практиковать свои магические таланты на тебе, вот и все.

Легче сказать, чем сделать. Если обратиться к моим новым подружкам, то толку никакого. Они и сами только недавно узнали, что обладают особенными способностями, а старшекурсницы… с чего бы им соглашаться мне помочь? В любом случае, идея Арислава не безнадежна. Возможно, Маргарель не откажет мне по доброте душевной. Она показалась мне очень понимающей девушкой.

– А Андрис? – невольно вырывается у меня. – У него тоже пока не получилось обратиться. Может, мне договориться с кем-то с факультета Тайных Искусств?

– Ты можешь попытаться и предложить ему это сама, может тебя он послушает. Но когда я заикнулся об этом, мне четко дали понять, чтобы я не лез со своими бестолковыми советами куда не просят. Это цитата.

Странно, почему он так решительно отказался? Я знаю, что Андрис очень переживает из-за своего затянувшегося превращения. С тех пор, как Арислав появился на пороге нашего дома в виде черного дракона с позолоченной чешуей, мысли Андриса завертелись только вокруг своей драконьей ипостаси. Почему сейчас, когда есть действительно хорошая возможность получить помощь, он не желает ей воспользоваться?

Подземелье, где мы оказались, насквозь пропитано запахом сырости и плесени. Я озираюсь по сторонам, стараясь не задеть головой свисающую с потолка паутину, и невольно держусь ближе к Ариславу. Не самое очевидное место для свиданий он выбрал. Может, озеро и стоило того, чтобы его увидеть, но о дороге, полной пауков и мокриц, меня никто не предупреждал. Одинокий факел в руках Арислава ничуть не спасал от страха, что какой-нибудь огромный паук спустится мне на макушку и воспользуется моим телом, как быстрым средством передвижения.