самому себе
на ухо -
выйдет во всех
кинотеатрах.

 
 
там покажут,
каких глупостей
двое неважных,
искусственно грустных

 
 
героя
так и не совершили,
как они оба,
по самые титры,

 
 
говорят о
дискретной математике и боге,
о предателях
и героях

 
 
красивую чушь.
сниму другое. лучше.
 

нет

 
а время -
удержишь?
пару недель до апреля,
до подснежников,

 
 
а всё несёт и несёт
куда-то
туда, за сегодня,
за март,

 
 
туда, где всё чаще
замирает в воздухе
мерцающая,
холодная

 
 
секунда жизни.
бам!
и только брызнуло
на асфальт,

 
 
хорошо
пригретый,
крошкой
времени.

 
 
а её,
чтоб посыпать на первый букет,
соберёшь?
–…
 

лес

 
а бывает хорошо
после прогулки сесть
и вспомнить, как просто шёл
вместе

 
 
по лесу с хорошим
человеком,
с его прошлым
ветреным,

 
 
как оно блестело
в карих глазах,
налитое
страхом

 
 
не повториться.
я видел его к лицу
лицом
и верил. и верю,

 
 
когда целую
хорошего человека,
а шею
щекочет веткой

 
 
лес.

 

***

 
от слова – слову -
это уже не трудно,
когда из полупустого
черепа трубами

 
 
один из жителей
не моей земли
– отвратительно!
прогремит

 
 
мне. мне
его жаль, он не знает,
как бесполезно
это взмущание.

 
 
от писка – писку -
это притча
жалобных списков
и передач.

 
 
а где слово?
кто-то ещё или уже
заговорить готов
из всех

 
 
нас?
 

2016

 
в четырнадцать мне
небо казалось выше,
люди – злее,
а я себе – лишним.

 
 
зато сегодня,
почти полное мировоззрение
из окурков историй
и фантиков времени.

 
 
сейчас
хватает, наконец, силы духа
не верить в постоянство
разумного,

 
 
а встречать колпаком
каждый день -
он будет таким каков
есть.
 

красный октябрь

 
о чём весь год
чёрным и горьким
пыхтят заводы
на Волге?

 
 
почему никто
их не спрашивает -
что
в ваших башнях

 
 
горит,
и почему мне так жарко?
дробью и ритмом
завод красного

 
 
октября
прогремел -
– всё было зря,
всё потеряно.
 

***

 
чьи губы
отпечатались
на снимке маленькой кухни
между полуночью и часом?

 
 
два автора – нет
подписи. в пьяном глянце,
едва одетые,
почти сливаясь

 
 
с некрасивой стеной
и тумбами
стояли двое,
а губы

 
 
разбегались от шеи
вверх,
и там шелестом,
без мерцаний или фотопомех

 
 
целовали
без всякой мысли.
любят – губами,
языком – только описывают.
 

не бойся

 
выйди ко мне,
не бойся.
тут опасность одна из всех -
самая простенькая.

 
 
это не грех,
не разбитое сердце, не измена -
опасно тебе
на мгновенье

 
 

стать
моей любовью.
моя любовь – это сталь,
острый, калёный

 
 
сплав несбывшейся
почерневшей мечты
и переспелой вишни.
выйди

 
 
ко мне!
такой любви
подносят один фужер
на жизнь,

 
 
а ты – отведёшь рукой
косо?
выпей его,
не бойся.
 

***

 
мои мысли
останутся на люстре,
просто повиснут,
просто и грустно.

 
 
я не дам никому
их собрать.
мои мысли ещё поспеют,
нальются гранатовым

 
 
соком,
а когда брызнут красным
на пыльные окна -
тогда-то сразу

 
 
ты
всё поймёшь -
наши мысли
похожи.
 

иди

 
как будто
кто-то переучил
видеть, слышать, думать,
любить,

 
 
прощаться.
вроде, я знал
и где счастье,
и дойти как

 
 
к нему -