Читать книгу: «Тени Рентиана», страница 5

ГЛАВА 6. РАЙМОНДА ВИОН

Территория страны разделялась на Северный и Южный Маренто; первая часть граничила с Томираном, а вторая – с Лиравией. Два отряда, управляемые офицерками Ивет Кампо и Мией Брукс, двигались по северной половине страны уже много дней. Поначалу они рассчитывали добраться до приграничных городов, со всеми их заставами и портами уже в следующем месяце, но четвертый месяц Зеленой Сестры неумолимо приближался к своему завершению, а они проехали только полпути. Весной так всегда – залившая дороги талая вода мешала лошадям идти быстро, как их ни погоняй. Раймонда не успела отвыкнуть от военных и дорожных лишений, чего едва ли можно было сказать о измученной трудным путем порученке. Мия Брукс сильно уставала и держалась в седле через силу, едва не засыпая по ночам.

– Ничего страшного, – подбадривала ее Раймонда. – Поживете с мое – привыкнете.

– И сколько между нами возраста? – как-то раз спросила Мия.

– Около восьми лет, может чуть побольше. Да вы не переживайте, – усмехнулась Вион, – не настолько я стара, чтобы идти в бой.

– Что вы! – горячо возразила девушка, и у нее знакомо заалели щеки. – Я вовсе не считаю вас старой.

– Это временное явление, – заверила ее Раймонда.

Постепенно дорога стала более ровной и менее размытой, и у генералессы отлегло от сердца – значит, они доберутся до границ в считанные дни. Но время шло, а скорости вовсе не прибавилось. Ивет сказала, что места больших потопов лучше объезжать, это заняло лишнее время. Ярко-золотое солнце светило над головой, словно бы в издевку, не грея и не растапливая потоки постылой воды. Раймонда не любила чувствовать гнев, привыкла подавлять его в себе – разозленный подобной мелочью человек, от которого зависят чужие судьбы, ни на что не годен.

Но в какой-то момент она пожелала исчезновения очередных обильно разлившихся луж и щелкнула пальцами, руководствуясь полузабытой привычкой, вода исчезла, будто ее и не было.

Раймонда недоуменно посмотрела на серое небо, надеясь разглядеть на нем хоть малейший проблеск солнечного света, но усилия не принесли результатов. Вот странность! Или ей померещилось?

Между тем Ивет и Мия, временно поладившие ради удачного похода, восторгались посланным Богинями чудом. Может, действительно оно и есть? Стоял пасмурный и мрачный первый день пятого месяца Зеленой Сестры, все побаивались, что вот-вот хлынет дождь, и фемита Кампо спросила разрешения съездить в одиночку и проверить, есть ли впереди, у ближайшей реки Марит, какая-нибудь деревня, где они могли бы укрыться от непогоды в таверне.

Подувший холодный ветер брызнул в лицо влагой. Этого еще не хватало.

– Съездите, – разрешила Раймонда, яростно борясь с желанием зевнуть от души. – Только не советую медлить – вот-вот хлынет ливень.

Мия тоскливо клевала носом, пришлось ее разбудить и полюбоваться, как девчонка смущается. Ей явно недостает дисциплины, но этой проблемой Раймонда решила заняться позже.

– Извините, госпожа генералесса. Я не заметила, как…

– Пустое, – весело отозвалась Раймонда, —, но смотрите, не усните в бою.

– Нам предстоит участвовать в войне?

– Очень возможно, фемита Брукс, и заодно я планирую присоединиться к полку, где вы воевали.

Удачные слова. Если Брукс ни в чем не виновата, то не смутится, а если занимается не столько войной, сколько шпионажем, сама выдаст себя – но Раймонда не заметила ни испуга, ни смятения на девичьем лице. Возможно, плохо смотрела – она все-таки военная, а не дознавательница из Каменных Башен.

Некстати Раймонде вспомнился допрос, происходящий десять лет назад в стенах этого печально известного заведения. Первые дни ее держали в кандалах, как уголовную преступницу, и подолгу вели допросы, заставляя рассказать, на почве ревности или корысти она убила Гюстава Сенье. Но какая уж тут корысть, если покойная матушка оставила ей довольно большое наследство? Если кого и упрекнуть в корысти и похоти, то только Гюстава.

И все-таки, почему испарилась вода?

Они ждали Ивет очень долго, перебрасываясь иногда спасающими от черной тоски шутками, но офицерка не возвращалась. Дождя так и не случилось; ветер погнал прочь свинцовые тучи, и открылось ясное весеннее небо.

– Фемита Вион, – девица Брукс выглядела встревоженной и озадаченной, – у нас все в порядке?

– Сомневаюсь, – коротко ответила Раймонда, и приставила ко лбу ладонь козырьком, вглядываясь в пустую даль впереди.

Там осторожно выглядывала из-под сползшего недавно снега прошлогодняя трава, а дальше начинались пшеничные поля. Река находилась чуть поодаль, из нее, видимо, крестьяне носили воду для полива, но куда подевалась Ивет? Заблудилась? Здесь нет лесов – как и болот, и прочих мест, где созданы все условия, чтобы заблудиться. И Раймонда продолжала ждать, веля остальным спешиться. Время медленно ползло вперед, день перевалил за половину, и золотое солнце клонилось к горизонту, а Ивет так и не вернулась.

Стихли разговоры, все обеспокоились. Женщины и мужчины из двух отрядов бродили туда-сюда, переглядывались с печальной тревогой в глазах, не рискуя высказывать самых страшных предположений. Мия долго стояла, переминаясь с ноги на ногу с задумчивым видом, и как только земли коснулись, будто легким перышком, первые следы сумерек, забралась в седло.

– Офицерка Брукс, извольте рассказать, куда вы собираетесь, – окликнула ее Раймонда.

– На поиски Ивет Кампо, сударыня.

– Слезайте, сейчас не время геройствовать.

– Но позвольте…

– Не позволю. Слезайте! Это приказ! – объявила Раймонда. – Внимание всем! Приготовиться к возможному бою и держать наготове оружие! Подчиняться мне, а в случае моего отсутствия – офицерке Брукс. Девица Брукс, обращаюсь лично к вам. Вы еще не слезли?

Голубые глаза непокорной Мии гневно сверкнули, но она поспешно исполнила приказ. Славно. Повеяло легким ветром, близился вечер, и следовало подумать о ночлеге – расположиться всем в сыром поле может быть опасно. И Раймонда велела своим людям собираться для отправления в ближайшую деревню; посмотрела на красноречивое выражение лица Мии и усмехнулась. Девица забавно злилась, но теперь ей будет урок, что не стоит раздражать почем зря начальство.

До деревни предстояло ехать примерно сто пятьдесят санданов или полтора дана, для измотанных людей это слишком долго и тяжело, но никто не роптал. В глубине души Раймонда была недовольно своим решением – а вдруг фемита Кампо вернется на то место, откуда уехала и не встретит там ни единой живой души? Получится неловко и неприятно. Направляясь впереди обоих отрядов, женщина прикидывала, как можно объяснить спешный отъезд, если Ивет неожиданно объявится, но потом ее разобрала злость. За самовольную отлучку полагался строгий выговор, а то и понижение в должности, но если с ней действительно что-то случилось…

Раймонда подавила тяжелый вздох, и ей стало стыдно. Таких потерь она немало пережила на войне – когда марентийки шли в бой или в разведку, а потом их находили застреленными, повешенными, растерзанными пытками или убившими сами себя. Культ Великой Матери обозначал самоубийство как великий грех, однако Зеленая Сестра и Золотая Сестра допускали в своих учениях, что возможно сведение счетов с жизнью во спасение.

Но лучше сейчас об этом не думать. Едва ли тут есть томиранцы, слишком далеко до границы, а фемита Ивет Кампо, вероятнее всего, утонула в бурном течении или заплутала. Завтра они поедут ее искать, потому что близится ночь и отправляться на поиски в глухой мрак как минимум глупо. Внутри у Раймонды заворочался глухой неприятный страх перед неизвестным мерзким, затаившимся здесь злом, вот только она – генералесса и даже если ей жутко, нельзя заражать этим чувством остальных. Под ноги темной широкой темной лентой легла хорошая, свободная от остатков талого снега дорога, лошади довольно фыркали, и казалось, что все в порядке.

За исключением пропажи офицерки Кампо.

Ближайшая деревенская таверна пустовала, и пухлые, добродушные хозяйка с хозяином с радостью согласились принять два отряда защитников Маренто, но места хватило не всем. В итоге женщины остались там – Раймонда не могла рисковать безопасностью большинства, а мужчины отправились в другую таверну. Им с Мией досталась одна комната на двоих, об уюте и удобстве которой размышлять времени не было. Разве что она оказалась довольно просторной. Раймонда сняла мундир и сапоги, легла на свою кровать и некоторое время слушала, как в другой части комнаты раздевается Мия.

– Мия Брукс, – услышала Раймонда свой приглушенный голос, полный тревоги и напряжения, – я хочу спросить вас и надеюсь на вашу честность. Вы причастны к исчезновению Кампо?

– Нет, госпожа генералесса, – ответила девчонка, не задумываясь, чистым, до наивности беззаботным голосом.

Раймонда вздохнула и провалилась в глубокий неспокойный сон.

Поиски офицерки Кампо продолжались несколько изматывающих, наполненных сыростью и удручающе-ложной надеждой. Генералесса сбилась со счету, четыре их было или пять. На исходе очередного горестного вечера она ужинала со своей порученкой, не чувствуя вкуса еды. Баранина с картофелем, красное вино, какие-то простые сладости, вроде яблочного мармелада.

Девица Брукс почти не ела, только резала остывшее мясо, ковыряла его вилкой и с тоской смотрела в окно. Наконец она повернулась к Раймонде и воскликнула:

– Как вы можете спокойно есть?!

Фемита Вион едва не поперхнулась.

– Простите?..

– Вы ведете себя так, словно ничего не происходит! – заявила несносная девчонка с блестящими глазами, – а офицерка Кампо…

– Прекратить истерику! – нахмурилась Раймонда, и тут же смягчилась: – Уверяю вас, я волнуюсь за нее не меньше, но это не значит, что я обязана отказаться от еды и питья, завернуться в рубище и вдохновлять всех вокруг на панику. То же самое касается и вас.

Брукс насупилась, притихла и принялась за свой ужин.

В таверну вбежала девочка тринадцати лет, белолицая, белокурая и испуганная, и вручила Раймонде запечатанный черным сургучом конверт, а затем, не дождавшись вопроса, кто просил передать, резво выбежала обратно на улицу. Остановить бы ее и допросить, только Вион больше волновало содержание письма – и она его открыла. Внутри лежал обычный листок бумаги, на котором крупными буквами было выведено:

«Берегитесь, мерзавка Вион! Недолог час вашей печальной и позорной кончины, двуличная убийца!».

Замечательно. Кто бы ни был этот человек, он любит позу и красивые слова, умеет запугать. Матиа или Сенье – больше некому писать угрозы, вот только Раймонда не робкого десятка. Скомкав мерзкое послание, женщина поднесла его к свече, и подожгла, а затем бросила в кружку из-под вина. В нос ударил едкий запах дыма. Женщины и мужчины за другими столами стали оживленно обсуждать странное поведение генералессы, только она была настолько измучена противоречивыми домыслами и удушливой тревогой, что не собиралась заострять на этом внимания.

Пятый день пятого месяца Зеленой Сестры начался сумбурно; проснувшись с тяжелой головой, Раймонда некоторое время думала, куда лучше ехать на этот раз, и приняла непростое для себя решение направиться вместе с солдатами к реке Марит. Эта идея очень не нравилась генералессе, чутье подсказывало ей, что там может находиться ловушка – поэтому в нескольких данах от речного берега она велела всем остановиться и ждать ее, а сама, выбрав из солдат самых крепких и хладнокровных с виду женщин, поехала дальше.

На зеленой траве, под слабыми лучами солнца лежала Ивет Кампо, уткнувшись лицом в стылую землю и не подавая признаков жизни, даже когда Раймонда позвала ее срывающимся голосом. Над затылком офицерки с деловитым жужжанием кружились несколько мух.

Это конец?

В голове тревожно и почти болезненно принялся стучать тяжелый колокол, во рту пересохло, и Раймонда быстро слезла с лошади. Несколько шагов разделяли ее и Ивет, идти к ней не хотелось, но это было необходимо, и вот, наконец, она сняла треуголку и с неожиданной злостью отогнала прочь мелких жужжащих тварей. Зачем Богини вообще создали такое нелепое убожество, как мухи?! Скрипнув зубами от переполнявшего ее гнева, она наклонилась к лежавшей женщине и перевернула ее на спину.

Ивет Кампо бесстрастно смотрела в вечность спокойными голубыми глазами – она была мертва. Однако умерла недавно, несмотря на то, что пропала больше недели назад, и не требовалось владеть острым умом, чтобы понять причину. Несчастную женщину захватили в плен и долго пытали, а затем убили и бросили труп здесь: два пальца на ее правой руке были то ли отрублены, то ли откушены – рассматривать их не осталось сил. Одна щека разодрана чьими-то когтями, на второй кровоподтек, а от мундира остались лохмотья.

И все-таки это не волки и не одичавшие собаки. Едва ли они умеют стрелять.

Пулевые ранения в грудь и в голову. Стреляли из двух пистолетов.

Это томиранцы. Семьи Матиа или Сенье слишком трусливы, они могли прислать записку, но не сделать подобное. У Раймонды встал ком в горле, она медленно встала на ноги и по щекам против ее воли поползли слезы.

Чьи-то руки очень нежно обняли ее – это подошла Мия Брукс, не пожелавшая оставаться в стороне, а чтобы отчитать ее за неповиновение, не хватало ни сил, ни голоса. Раймонда Вион стояла спиной к подчиненным и плакала от горечи за Ивет, от злости на себя – она ничего не сделала, чтобы уберечь ту от гибели. Разве она не знала, что эти места дики и глухи?!

Знала, но недооценивала.

– Кто это сделал, фемита Вион? – дрожащим голосом спросила Мия.

– Томиранские мужчины. Их учат убивать не хуже, чем женщин.

Негоже рыдать на глазах у подчиненных, но в том, чтобы прильнуть к плечу порученки, желающей ее утешить, ничего постыдного нет. Мия легко провела ладонью по спутанным волосам Раймонды несколько раз, и на душе внезапно стало легче. Нужно было взять себя в руки, выпрямиться и отдавать приказы, поэтому она вытерла слезы и сухим голосом велела двум сильным женщинам отвезти тело Кампо в столицу, после чего велела всем возвращаться в таверну. У погибшей остались муж, сестра и маленький сын, они, вероятно, захотят похоронить ее на родовом кладбище

Медлить оказалось опасно – за ними по пятам шли шпионы или наемники, и на исходе этого страшного дня Раймонда объявила Мию Брукс офицеркой, отвечающей за оба отряда. Девчонка просияла и посмотрела на нее с широкой улыбкой, но, наткнувшись на полный холодной скорби взгляд, тут же смутилась и опустила голову.

– Мы выезжаем завтра утром, офицерка Брукс, – распорядилась Раймонда не терпящим возражения тоном.

– Да, госпожа генералесса! – отчеканила звонко та.

Теперь перед Раймондой встала задача поважнее, чем приехать в полк, где служили знающие Мию Брукс люди и проверить ее слова на правдивость. Отныне их обоих объединила задача найти убийц несчастной Кампо, и сделать все возможное, чтобы они, кем бы ни были, горько пожалели о содеянном, умывшись слезами, а потом, в столице Маренто, уже и кровью. Для Раймонды же важно было помнить, что она – не помешанный палач, готовый мучить других людей в свое удовольствие, прикрываясь законом.

Пусть все решат справедливость и Богини, а она поможет этому свершиться.

ГЛАВА 7. МИЯ МЕЛТОН

Третью ночь подряд Мию Мелтон мучили дурные сны, и каждый раз она видела разное: от отрубленной головы фемиты Вион, смотревшей на девушку черными мертвыми глазами до полчища безликих нелюдей на лихих конях, мчавшихся к воротам столицы Маренто. Каждый раз она вскакивала с отчаянным криком и, тяжело дыша, вытирала со лба холодный пот, но Раймонда спала так крепко, что порой Мия завидовала ей.

Два отряда отправились в путь не на следующий день после обнаружения тела Ивет Кампо, а в тринадцатый день пятого месяца Зеленой Сестры – начались весенние ливни, и пришлось ждать неделю, пока они прекратятся. Впрочем, спешить им теперь было некуда: убийцы наверняка скрылись очень далеко, и оставалось лишь скакать в сторону границы. Мие это совсем не нравилось, впрочем, выбора ей никто не давал. Неделя показалась бесконечной, каждый день проходил в четырех стенах, а за окном хлестали дожди, превращая и без того влажную землю в жидкую грязь. Пришлось смириться. Когда все садились на оседланных лошадей, в сыром воздухе витали запахи земли и свежести, а стоило неосторожно задеть плечом ветку любого дерева, на треуголку или за шиворот падали тяжелые капли дождевой воды.

Раймонда посмеивалась над этими неловкими моментами, даже когда вода попадала на нее. Словно не она обнаружила мертвое тело измученной пытками женщины, хотя, после десяти лет войны она, вероятно, думает иначе, чем начинающие военные. Если смотреть с высоты опыта фемиты Вион, вода за воротом – повод для искреннего веселья, ведь неизвестно, повторится ли такое в твоей судьбе еще или в следующую минуту тебя настигнет вражеская пуля.

Ехали отряды долго, не останавливаясь больше в деревнях и маленьких торговых городишках, изредка устраивая привалы, питаясь вином, водой из родников и походными лепешками с вяленым мясом. Зимой им пришлось бы хуже, а когда вокруг тепло, то можно даже набрать ягод и грибов в лесу, если закончится пища. Однако Раймонда пока не давала такого приказа, и правильно делала. Кажется, в этой местности глухие непроходимые леса – Мия с Эдит уже проезжали тут, спрашивая местных жителей.

Тринадцатый день пятого месяца Зеленой Сестры выдался особенно трудным. Солнце перестало просто светить и принялось печь путницам и путникам головы. Самые удачливые не растеряли по дороге треуголки и шляпы, но в них тоже было жарко. Мия устала смахивать пот со лба, и в то же время не спешила опустошать свою флягу: до ближайшего родника, насколько она помнила, довольно далеко.

– Сударыни и судари, – обратилась Раймонда к солдатам и к Мии, остановившись вечером недалеко от въезда в крошечную деревню. – Мы все с вами устали, и я объявляю привал.

Стройные ряды женщин и мужчин одобрительно загудели.

– Мы не поедем в деревню, фемита Вион? – удивилась Мия. – Остановимся тут? А как же провести ночь?

– Разведем костер и поставим палатки, а вы, Брукс, будете со шпагой на коленях охранять мой чуткий сон.

– Я надеюсь, вы шутите, – усмехнулась Мия. – Ибо удовольствие сомнительно.

– Жаль, – пожала плечами Раймонда, уже успев спрыгнуть с лошади. – Многие другие девушки, желающие защищать отечество, с вами бы не согласились.

Пока Мия растерянно смотрела на нее, размышляя над ответом, генералесса сообщила, что передумала и что они все-таки направляются в деревню, поскольку ночи еще холодные. Вся процессия медленно въехала в деревенские ворота – эта деревушка оказалась узкой, малонаселенной и совсем неказистой. Одноэтажные дома неловко кособочились по обе стороны рыхлой дороги, лошадиные копыта проваливались в грязь, а единственным гостеприимным жителем оказался толстый краснощекий хозяин единственной таверны.

Эта развалюха оказалась двухэтажной. Достойное, однако, отличие! Мия фыркнула, убедившись, что Раймонда ее не услышит, и не ошиблась, впрочем, стоило генералессе хоть немного побыть серьезной. В последнее время фемита Вион вела себя слишком весело для той, кто потеряла боевую подругу, и в глубине души Мия ей сочувствовала – наверное, она пыталась заглушить боль и скорбь таким образом, хорошо, что не увлеклась пьянством. Потеряй Мия Эдит, и вовсе бы впала в глубочайшее отчаяние.

Ночь прошла на твердой неудобной кровати, и к утру Раймонда продолжала нарочито шутить, словно пытаясь не расхохотаться горестным злым смехом; Мия же помалкивала, молча исполняя ее мелкие приказы, так как у нее ныла спина. Казарменная кровать в Вирнене оказалась намного мягче досок в марентийской деревушке – потом она расскажет Эдит, как мило здесь принимают гостей. День выдался пасмурным, серые тучи на низком небе предвещали дождь. Опять.

Следуя за генералессой, девушка доковыляла до лошади, и они уже собирались отправиться дальше, вместе с двумя отрядами, как вдруг…

– Госпожа, подождите!

К Раймонде мчался босоногий мальчишка тринадцати лет в длинной рубашке, повязанной веревкой вместо пояса, и заплатанных штанах. Обычный деревенский ребенок, светлоглазый и с выгоревшими на солнце волосами, но Мию смутила его прыть, он совсем не боялся подойти к дворянке и даже не поклонился ей. Впрочем, Вион это не слишком задело.

– Госпожа, я слышал ваш разговор с другой госпожой, – хитрый детский взгляд метнулся на Мию, и обратно – мальчик прознал, что они вчера говорили перед сном о гибели Ивет Кампо. Немного, тихо, с тяжелыми вздохами и болью в голосах. Подслушивал, что ли? – Я знаю, кто убил женщину. Могу к ним отвести.

– Какую женщину? – ровно спросила Раймонда.

– Так это… Вы говорили про офицерку, госпожа… Я – сын хозяина. Мимо проходил по коридору и услышал.

Паренек растерялся, но не убежал. Значит, не врет.

– Подведите мне коня Кампо, – велела генералесса ледяным тоном; ей что-то не понравилось. – Поедешь со мной. Как тебя зовут?

– Жан, госпожа.

– Сколько тебе лет?

– Двенадцать, госпожа.

– Отлично, Жан. Удержишься в седле?

– Ага… – протянул мальчишка не слишком вежливо и неуверенно.

У Мии сжалось сердце – Ивет уезжала так же, не догадываясь о смертельной опасности! Она позвала фемиту Вион, но та даже не обернулась, лишь приказала дожидаться ее. Теперь на плечи Мии легла полная ответственность за солдат, только девушка боялась не этого. С тревожной дрожью она смотрела вслед исчезающему вдали силуэту Раймонды и не знала, как ей быть дальше. Никто не учил томиранскую гвардейку и шпионку вести за собой людей, ей всегда велели подчиняться, но сейчас…

Решение пришло к ней молниеносно, и Мия, развернув коня к солдатам, посмотрела на них как можно более сурово и приложила все усилия к тому, чтобы ее голос не звучал слишком тихо или тонко. В Томиране почетны громкость и власть, важно это помнить, если хочешь когда-нибудь управлять армией, и хоть таких планов она не строила, все возможно в этой странной жизни.

– Солдаты, я приказываю вам возвращаться в деревню и ни в коем случае не расходиться!

– Но почему? – рослая девица с широкими плечами глянула на Мию с холодным недоумением. – Разве госпожа генералесса не велела нам всем оставаться здесь?

– Исполняйте приказ! – велела девушка вместо ответа.

Она не может просто так взять и оставить Раймонду Вион в беде, особенно если худшие опасения Мии верны, и мальчишка сманил генералессу на верную смерть. И, убедившись, что солдаты с недовольным ворчанием повернули обратно в деревню, направила лошадь в ту сторону, куда уехала Раймонда с провожатым. Ей было не по себе от странного, липкого, мерзкого чувства, заставляющего думать о самом плохом. А богатое воображение рисовало самые страшные картины того, что может сейчас происходить с Вион. И Мия молча ехала вперед, навстречу пустынной неизвестности. Странное место – ни души, ни единого намека на существование чьей-нибудь жизни, не считая этой крохотной деревни.

Откуда там вообще дети и почему у хозяина таверны нет жены?

Мия подумала с отвращением, что мальчишка мог оказаться засланным или еще того хуже – убийцей. Детей не воспринимают всерьез и считают безвредными, порой это может оказаться смертельно опасной оплошностью. По обе стороны от широкой ленты влажной комковатой земли, по недоразумению названной дорогой, уродливо, но свободно красовались заросли бурьяна вперемешку с полынью. Захоти владелицы этих земель нажиться, велели бы крестьянам или наемным работникам вырвать траву и засеять поля, но видимо, им и так хватает денег.

Черная дорога вела в прилесок, плохо освещенный солнцем, и сколько Мия не вглядывалась вдаль, не сумела рассмотреть ни чьей-либо фигуры, ни даже смутного силуэта. Но, проехав еще немного, она услышала странные звуки, звучавшие одновременно: шипение, невнятное угрожающее бормотание, завораживающее тонкое пение, будто в театре. И только выехав на большую, скрытую от невооруженного глаза высокими многолетними деревьями поляну, она смогла увидеть сидевшую в центре Раймонду со связанными за спиной руками. А вокруг нее стояли рослые, похожие друг на друга мужчины с обнаженными клинками, не причиняя ей вреда, но и давая всем своим видом понять, что не выпустят ее с поляны, а если попытается освободиться, будет немедленно зарублена.

Один из них опустил оружие и тонким фальцетом тянул красивую песню, от которой у Мии закружилась голова. Это магия? Но чья? Пение завораживало, не отпускало и притягивало, а певец делал все, чтобы любой, кто услышит его голос, оставался как можно ближе к нему.

Раймонда сидела, уронив голову на грудь, словно в трансе, а подлый мальчишка стоял подальше от странных тварей, прильнув плечом к темной коре дерева. Захотелось немедленно убить его.

Потом!

В крови Мии кипела злость, огненная стихия не могла оставаться внутри, рвалась наружу, через вскинутые подобно клинку руки с тонкими пальцами, через широко распахнутые глаза, через нагревшуюся кожу. Щеки вспыхнули – они всегда наливались румянцем, когда девушка испытывала яркие сильные чувства, и теперь это повторялось. Яркий огонь попал на сырую от талого снега и росы траву, но в воздухе не запахло дымом, как при обычной попытке развести костер на воде, а вспыхнуло рыжее пламя, и вокруг поляны встал круг огня, конечно же, сразу перекинувшееся на одежды мужчин.

Они завыли от боли, через огненную завесу Мия смогла разглядеть прыгающие силуэты. Мальчишка бросился на нее, надеясь сбить с ног. Зря! Томиранских гвардеек и гвардейцев учат пинать нападающего в живот ногой, а при необходимости рвать уши и кусать носы, и сейчас девушка с удовольствием применила этот урок для своего спасения. Щенок упал как подкошенный, кривясь и стеная от боли, и, продолжая держать руки протянутыми, чтобы огонь не погас, Мия не отказала себе в удовольствии пнуть его по голове.

Если он встанет и попытается напасть снова, это сорвет спасение Раймонды.

Вопли и стоны стихли. Облегченно вздохнув, Мия опустила руки – с непривычки ныли плечи. Ни один из мужчин не стоял на поляне, от них остались лишь пепел, серая пыль и поблескивающие серой сталью клинки, стало быть, и не люди вовсе? Медленными неторопливыми шагами она приблизилась к Раймонде, что продолжала сидеть на земле, нетронутая пламенем, и тут же, с гулко бьющимся сердцем поняла причину: генералесса была мокрая с головы до ног, словно ее только что окунули в реку. А вокруг нее разливался ровный круг прозрачной воды, оберегающий от смертоносного пламени.

Магия Воды и Огня!

Если верить истории бывшей Марентии, Огонь может высушить воду, а Вода – уничтожить огонь.

Резко подняв голову, Раймонда посмотрела на Мию мутными глазами. Несколько темных прядей прилипли к белому, как алебастр, лицу, взгляд казался чужим и страшным, словно сознанием женщина была не здесь. Ни единого синяка – твари не причинили ей вреда, этому стоило радоваться, но покоя друг рядом с другом им теперь не будет. Огонь и вода дружат немногим лучше кошки с собакой.

– Госпожа генералесса, – услышала Мия свой тонкий срывающийся голос. – Вы в порядке?

– Да, – ответила твердо Вион. – Освободите меня и помогите подняться.

Ближайший клинок лежал в куче мерзкого пепла, и Мия, поборов брезгливость, придвинула его к себе ногой, а затем подобрала и разрезала веревки, стягивающие запястья Раймонды. Плечи обвила сильная рука, генералесса оперлась на порученку, и, пошатываясь, встала на ноги. Теперь все было хорошо. Или не все…

– Кто это? – Мия кивнула на лежавшего ничком мальчишку.

– Падаль, – равнодушно бросила Раймонда, даже не взглянув на него. – У меня к вам иной вопрос: где солдаты, командование над которыми я вам доверила?

– В деревне, госпожа генералесса, – не моргнув глазом, отчеканила девушка.

– Прекрасно, фемита. Обычно за такое отправляют под арест, но раз уж вы меня спасли… У вас впервые этот магический выброс? – рассеянный тон сменился жестким, почти злым.

– Да, госпожа генералесса.

– Не лукавьте, – предложила Вион, окинув девушку острым задумчивым взглядом. – Что же, я отвечу честнее: я впервые столкнулась с подобным. Сегодня вы спасли мне жизнь, а в другой раз мы с вами рискуем убить друг друга, так что нам обеим лучше держать магию при себе.

– И… вас это не удивляет?

– Куда больше меня удивляет – и огорчает заодно человеческая подлость. Магия спит в каждой жительнице Маренто, фемита, но большинство из них ленится ее пробуждать. Ладно, это мы можем обсудить в дороге, сразу после того, как вы казните это, – вымолвила она с отвращением в последних словах. – У вас есть с собой пистолет?

– Да, – кивнула Мия, чувствуя, как ее вновь охватывает дрожь. – Его нужно застрелить?

Уголок губ Вион дернулся вверх.

– Можете спалить его заживо, но этак мы рискуем сжечь лес дотла, да и неохотно слушать вопли этой мерзости.

– Но он – ребенок! – запротестовала Мия. – Мы можем взять его с собой и судить в пограничном полку!

– Извольте. Кого мы будем судить, если он сговорится с кем-нибудь еще и предаст всю марентийскую армию? Вы согласны пойти на плаху в таком случае, девица Брукс? – голос Раймонды сочился дурным грязным ядом, и непонятной злой тоской.

Щенок по имени Жан уже очнулся, увидел черное дуло, направленное в голову дуло пистолета, заскулил и заплакал, вымаливая пощаду своей жалкой жизни, но за всхлипами не слышно тихих прерывистых слов. И Мия, заскрипев зубами, нажала на курок; руку толкнула тяжелая отдача. Вот так и проходят казни на войне: быстрый громкий хлопок и звенящая жуткая тишь. Шпионка из Томирана стала палачом и убийцей – бывает и так.

Мягко упав головой в заросли крапивы, щенок не шелохнулся. Ему уже никогда не будет больно. Молодая зеленая трава обагрилась чужой кровью.

Интересно, что ему предложили твари за предательство?

Брезгливо бросив вражеский клинок на землю, Мия прикрепила пистолет обратно к поясу. Надо было уходить – Раймонда ступала нетвердым шагом прочь от места событий. Наверное, у нее кружилась голова, и девушка, бросившись вперед, поддержала ее под руку. Та оперлась на ее плечо – снова, и на сердце у Мии стало теплее. Теперь они вернутся к отряду, и все будет хорошо, их не догонят ни враги, ни невзгоды, ни беды. И пока они брели некоторое время по той черной дороге, пока девушка усаживала генералессу на коня, ее не покидало ощущение дружеского тепла, как будто она была с Эдит, но немного другое. Может, ощущение дружбы с разными людьми всегда немного иное?

Теплый ветер растрепал челку Мии, и она невольно улыбнулась. Кажется, больше дождей и гроз не будет, пришло летнее время.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она Раймонду через несколько минут.

Та не успела ответить.