Читать книгу: «Проявка иллюзий», страница 6

14. Мышки на проводе

В офисе с наступлением холодов завелись две мышки. Сперва робко скреблись в углу за холодильником, но через несколько дней осмелели и стали бегать по офису – прямо под ногами. И пищат без умолку. Затихают только когда люди разговаривают. Слушают.

На ночь оставлял дверь открытой – не уходят. Впрочем, мне особо не мешают. Привык.

Но вернулась из Таиланда загоревшая и похорошевшая Жанна и с порога поставила вопрос ребром: либо она либо мыши.

Выбрал Жанну.

Однако, умертвлять мышек, с которыми, можно сказать, уже подружился, у меня не поднималась рука. Пока Жанна приводила в порядок своё рабочее место, я листал ответы Яндекса по запросу «как ловить мышей без мышеловки». Не думал, что это окажется, так увлекательно. На одном сайте нашёл даже систематичный сравнительный анализ различных способов: с помощью пластиковой бутылки и верёвки, с помощью ведра и газеты, с помощью банки и монетки, с помощью коробки и цветочного горшка… С наглядными видео-примерами. Обожаю наш народ.

Как в трансе смотрел, как бедные мышки одна за другой сваливались то в вёдро с водой, то в бутылку с клеем, то в банку. Я ждал, что хоть одна успеет добраться и схватить заветный сыр. Но не смогла ни одна. Том Круз бы, конечно, изловчился и добрался. И в ведро не упал. Но у нас тут не Голливуд.

Из транса вывела Жанна:

– У кого есть мышка запасная?

– Что?

– Мышка нужна. Моя сдохла.

Я машинально посмотрел в сторону холодильника.

– Совсем сдохла?

– Совсем.

– Давай сюда бутылку – сейчас новую поймаем.

15. Патерсон

Терпеть не могу ночные перелёты. Клонит в сон, но заснуть не получается. Книги не читаются, фильмы не смотрятся, песни не слушаются. Остаётся играть в пинг-понг со своими тараканами…

Справа от меня около иллюминатора сидел парень в очках и читал книгу. По виду японец. Страницы перелистывал слева направо. Значит, действительно, японец. На вид от 30 до 40 лет – возраст по внешности плохо определяю, особенно у азиатов. Взгляд интеллигентный, располагающий. Интуиция подсказывала, что можно завязать нескучную беседу.

Спросил на английском, что он читает. Он оторвался от книги и посмотрел на меня. Его лицо показалось мне знакомым. Я повторил вопрос, показав на книгу. Он виновато покачал головой и ответил, что очень плохо говорит по-английски. Говорил, действительно, очень плохо. Спросил ещё раз, очень медленно, но снова без результата. Жалко. Было заметно, что ему тоже.

– О! – он поднял указательный палец – как будто вспомнил что-то. После чего достал из рюкзака блокнот и ручку и протянул мне. Жестом пригласил, чтобы я написал вопрос.

Я открыл блокнот. Новенький, ни одной записи. Почему-то мне всегда неловко делать первую запись в чистой тетради или блокноте. Особенно в таком большом и красивом. Его ещё можно красиво подарить кому-нибудь. Зачем пачкать? Вопросительно глядя на японца, поводил ручкой, не касаясь бумаги. Тот кивнул головой. Что ж, хозяин барин. Написал: «WHAT ARE YOU READING?» Аккуратно, большими буквами. Большими буквами должно быть понятнее. Протянул японцу. Он прочитал, кивнул, что понял. Немного подумал – видимо, подбирал правильные слова – после чего написал: «JAPANESE POEM». Я одобрительно покивал и показал большой палец. Он протянул мне книгу. Толстая. Я полистал справа налево. Внутри одни иероглифы. Пожал плечами и виновато посмеялся: мол, не понимаю – после чего вернул ему книгу. Хотел спросить, о чём поэма, но решил, что разговор пока лучше не усложнять. Всему своё время.

Следуя той же формуле «простой вопрос – простой ответ», за полчаса собрал на него весьма приличное досье. Тридцать восемь лет, не женат, живёт в Осаке, работает в отделе продаж магазина электроники, летит на неделю в гости к другу, который уже год работает в Москве на Моховой. Любит рок-музыку, фильмы, пиво.

Попросил его написать 10 любимых рок-групп. Он немного подумал и сделал первую запись: THE KILLERS. Я кивнул головой. Он снова задумался. Мне нравилось, что к моим вопросам он подходит серьёзно. Симпатичный парень. Кого же он мне напоминает?

За пару минут одну за другой он выписал ещё девять групп и протянул мне блокнот. Я нарисовал поднятый вверх большой палец напротив THE STROKES, FRANZ FERDINAND, THE ROLLING STONES и THE DOORS. Японец дал знак, что теперь моя очередь. Теперь я писал, а он ставил лайки. Так наше общение переросло из допроса в диалог.

От музыки перешли к фильмам. «Мертвецу» я поставил два лайка. И тут понял, кого он мне напоминает! Фильм «Патерсон»: главный герой, водитель автобуса по имени Патерсон, одиноко сидит на скамейке и горюет о своей тетради со стихами, которую в куски изорвала его собака. В это время к скамейке подходит японец в строгом костюме с томиком поэзии в руках и просит разрешения присесть. Они разговаривают о поэзии. На прощание японец дарит Патерсону чистую тетрадь. Мой японец-сосед лицом очень похож на того японца-актёра! Моложе только. Подумал и понял, что не только лицом: оба любят поэзию; у одного чистая тетрадь, у другого чистый блокнот. Поразительно! Я спросил про «Патерсона» – он ответил, что не смотрел.

Далее выписывали книги, города, страны. Он мне дал два лайка за Одзу, Мураками и Киото и дислайк за Бонни Пинк. Я ему – два дислайка за Чехова и три лайка за «Кино» (KINO). (Откуда он «Кино» знает?!)

Когда дошли до пива («Асахи биру из май фэйворит биру!»), я вспомнил, что у меня в рюкзаке лежит упаковка арахиса. Достал и подарил ему. У Мураками пиво всегда с арахисом.

* * *

«Дамы и господа, наш самолёт приступил к снижению и через сорок минут совершит посадку в городе-герое Москве. Погода в Москве хорошая, минус восемь градусов по Цельсию…»

Как, уже? Так быстро? Я думал, ещё часа три лететь. Настолько погрузился в переписку, что совсем забыл про время. Блокнот исписан и изрисован почти полностью. И совсем не скучно. Скучать времени не было. Всю дорогу был занят подбором тем и слов, чтобы он мог меня понять и ответить. В буквальном смысле понять. Не мой внутренний мир, а то, что я пишу. Чтобы было понятно. Оказывается, для этого не требуется очень много слов. Чем проще, тем понятнее.

Счастье – это когда тебя понимают.

В зале прилёта японца ждал водитель. Хорошо, что ему не придётся переписываться с таксистами. На прощание он подарил мне японскую шоколадку. Я сделал последнюю запись в его блокноте: оставил свой электронный адрес.

Шоколадку передарил таксисту, который вёз меня от аэропорта. Очень он трогательно живописал, как за время чемпионата мира не нагрел ни одного иностранца, и как иностранцы этому удивлялись и благодарили. «А я им отвечаю: за что вы меня благодарите? Я просто делаю свою работу».

Японец так и не написал. И хорошо. Какое в интернете общение?

16. Хороший

Воскресное самокопание подходило к своему логичному финалу с верёвкой на шее.

Признайся уже, что ты говно. Самовлюблённое, не повзрослевшее, двуличное, тщеславное, трусливое, безответственное. С какой стороны ни посмотри. А вчерашние полёты – это уже совсем за гранью. Удивительно, насколько легко у тебя гадить получается…

Так, стоп, тормози. Пора на позитив выруливать. Вспомни что-нибудь хорошее. Что ты сделал хорошего за эту неделю? Ну-ка напряги память. Что-то же хорошее ты сделал. Но вырулить никак не удавалось. Наоборот, чем сильнее напрягался, тем больше всплывало гадостей. В подробностях.

Жидкое говно. Точка.

В ту самую секунду, когда ставил точку, мимо проехал парень на мопеде, посигналил и помахал мне рукой.

Знакомое лицо. Откуда я его знаю? На секунду отвлёкся от своих мыслей. Вспомнил. На днях возвращался домой и столкнулся с ним в подъезде: он пытался дверь в лифт затолкнуть, но та никак не проходила. Пришлось помочь ему затащить эту дверь по лестнице на пятый этаж. Тяжёлая, зараза. Думал, что умру. Он хотел мне дать денег, но я отказался. Сказал, что позову его, когда сам буду дверь менять. Я на девятом живу.

Махнул ему в ответ.

Откуда он взялся? Всё настроение сбил.

Ладно, завтра повешусь.