Читать книгу: «Мужчина, женщина и их родители: как наш детский опыт влияет на взрослые отношения», страница 3

Дочери учатся у своих матерей

Выше мы говорили о вреде и тягостности чрезмерной идентификации, однако теперь пришло время поговорить о нормальном протекании того особенного соединения, которое существует между матерью и ее дочерью.

Они ведь действительно очень похожи: у них одинаковые тела, а их психика проходит через сходные процессы и решает сходные задачи, которые при этом одна из них уже умеет решать и потому знает, как облегчить этот процесс другой. В общем, это и есть условие хороших (здоровых) отношений между двумя женщинами, маленькой и большой: чем больше внутренних задач развития и становления будет решено у матери, тем большему она сможет обучить дочь и тем меньше она будет склонна дочерью пользоваться.

Мать с решенными внутренними конфликтами может серьезно облегчить для дочери выполнение следующих задач:

● научиться хорошему отношению к себе и к своему телу;

● научиться хорошему отношению как к мужчинам, так и к женщинам;

● получить доступ к ресурсам отдыха и восстановления;

● научиться свободе в области своих чувств, в том числе в области агрессии, боли и любви;

● обрести баланс в области привязанности и автономии, стать способной и на то, и на другое как по отношению к матери, так и по отношению к другим людям;

● выработать адекватные установки и навыки в сфере женского опыта, связанного с месячными и родами, материнством и супружеством, а также климаксом, угасанием и умиранием.

Обо всем об этом поговорим подробнее.

Хорошее отношение к себе и к своему телу

К своему телу и к своей личности нужно относиться хорошо. Хорошее отношение рождает заботу, тогда как плохое отношение может создать только насилие. Разница между заботой от хорошего отношения и насилием от плохого заключается в степени агрессивности выбранного метода, в гибкости его использования и в характере внутреннего диалога, который сопровождает любые действия и решения.

Например, забота и хорошее отношение могут проявляться включением в свою жизнь регулярного спорта, оздоравливающих процедур, системного саморазвития, регулярного отдыха или выбора полезных продуктов питания. При этом внутренний диалог звучит примерно так: «Для меня это полезно, я хочу жить хорошей и качественной жизнью».

Насилие и плохое отношение к себе проявляются жесткими ограничениями, перенапряжением в спорте или в работе, маниакальным улучшением себя без учета потребности в отдыхе или выбором неадекватных мер для улучшения – и все это сопровождается мыслями в стиле: «Я жирная корова, я тупая, ленивая и позорная, мне нужно бичевать себя до тех пор, пока из меня хоть что-то не получится».

Очевидно, что системная работа над своей жизнью и ее качеством возможна лишь в первом варианте – поскольку во втором возможны только регулярные срывы, которые будут сопровождаться еще большей ненавистью к себе.

В ненависти к себе может проходить значительная часть жизни, и мама способна научить дочь тому, как этого избежать. Так или иначе, мать, которая относится к себе хорошо, будет демонстрировать дочери и свой внутренний диалог, и свою систему действий, а также с помощью словесных комментариев и невербальных посланий заложит базовое отношение дочери к себе с помощью идентификации (раз маме нравится мое тело, то оно и мне нравится; раз мама возмущается, когда я говорю о себе плохо, то я не буду о себе так говорить).

Наверное, особенно заметным этот процесс становится в подростковом возрасте, когда все девочки начинают сомневаться в себе.

Мамина добрая и адекватная обратная связь способна серьезно упростить девочке прохождение этого периода и остаться с ней на всю последующую жизнь.

Так, мама может научить дочь видеть свою красоту (но не настаивать на ней в подростковом возрасте, поскольку все подростки ненавидят свое тело, и это является частью их горестного прощания с детством и признания необратимости происходящих изменений). Она может говорить ей, что у нее красивые глаза, руки или волосы, может учить не поддерживать отношения с мужчинами, которые ее критикуют.

После неудачного свидания, нанесшего урон самооценке дочери, мать может сказать что-то вроде: «Всегда найдется мужчина, который хочет унизить тебя, чтобы самому почувствовать себя лучше. Этот парень сказал, что тебе нужно одеваться по-другому, не потому, что тебе действительно нужно сменить стиль на более женственный или откровенный, но лишь потому, что его собственная самооценка очень низкая и он нуждается в том, чтобы другие люди его оттеняли. Рядом с ним ты всегда должна будешь себя стыдиться, поскольку он и сам стыдится себя. Держись подальше от таких мужчин и женщин. Люди рядом с тобой, так же как и зеркала, должны отражать твою красоту, а не твои недостатки. Выбирай людей, которые видят твои красоту, ум, чувство юмора, преданность, стойкость и талант – и сторонись тех, кто видит тебя какой-то не такой. С тобой все в порядке».

Также мама, которая любит себя, короткими комментариями о себе самой может помочь дочери в решении непростых современных вопросов.

Например, по поводу рекламы отбеливания зубов она может сказать: «Я не обязана причинять себе боль или тратить деньги только потому, что мои зубы не такие, как в этом ролике. Я могу их отбелить, если мне захочется, но я не обязана». Или высказаться о звучащем в телешоу призыве к худобе в таком стиле: «Похоже, в современном мире невозможно быть достаточно худым. Я согласна с тем, что тело должно быть здоровым, но не соглашусь, что каждое тело должно быть настолько обезжиренным. Я думаю, что это тела профессионалов – спортсменов или моделей, а человек, который зарабатывает на жизнь по-другому, так выглядеть не может, и это нормально».

Базовое хорошее отношение и к мужчинам, и к женщинам

Среди мужчин и среди женщин есть и плохие, и хорошие люди. Это не имеет отношения к полу и никак не характеризует других мужчин и других женщин. Базовое хорошее отношение к обоим полам позволяет свободно и разнообразно строить свою социальную жизнь, в которой есть знакомые и подруги, сестры и учительницы, приятели, друзья и романтические партнеры, братья и опекуны. У каждого пола есть свои ресурсы, которые другому полу недоступны – то, что можно получить от мужчин, нельзя получить от женщин, а женские силы и ресурсы невозможно заменить мужскими.

Мама, которая научилась эти ресурсы распознавать и ценить, а также заботиться о наличии в своей жизни ресурсных отношений, может научить этому непростому процессу и свою дочь. Опыт взрослой женщины касается выбора партнеров и равновесия в отношениях, разрешения конфликтов, проживания разных жизненных ситуаций, способов построения близости и обеспечения границ.

Например, мама может объяснить дочери, что дружба, в которой одному всегда что-то нужно, – это не дружба, а потребительство или что любая компания должна помогать чувствовать себя хорошо, а не плохо. Она может сказать дочери, что у нее есть выбор и что она имеет право на любую дистанцию с любым человеком. Что она не обязана ехать к подруге по первому ее требованию, если не хочет, или не обязана соглашаться на предложение мужчины провести с ним время только потому, что она ему понравилась. Мама может своим примером учить обращаться за помощью, например, когда зовет своих подруг для эмоциональной поддержки или выполнения какого-то большого дела вроде переезда либо когда просит своего партнера помочь ей по дому.

Готовность матери оказывать помощь своей дочери и присутствие в их отношениях границ (таких как правила совместной жизни или отказ пользоваться вещами друг друга без спроса или совсем) могут показать дочери ресурсность человеческих отношений и нормальность ограничений, которые в них существуют.

Доступ к ресурсам отдыха и восстановления

Женщины отдыхают иначе, чем мужчины, и нуждаются в других вещах, чтобы чувствовать себя хорошо. Если мужчинам для восстановления больше всего нужно, чтобы «от них все отстали», то женщины восстанавливаются в процессах, связанных с поддержкой и заботой. Эти процессы необязательно связаны с другими людьми. Это может быть и забота о себе: о своем теле, о своих эмоциях, о своем удовольствии. Иногда это тоже выглядит как «чтобы от меня все отстали», но изоляция – это недостаточное условие для женского отдыха. Больше ресурса дают удовольствия и нежность, радость и разделенная тишина, добрая ласка, а также возможность прикоснуться к своим истинным желаниям и чувствам и ощутить такую свободу, о какой мечтается.

Мама может научить дочь тому, что для отдыха иногда нужен сон, иногда – спорт, иногда – массаж, иногда – романтическое свидание, на котором можно почувствовать себя красивой и привлекательной, а иногда – дикая и веселая женская вечеринка с подругами. Чтение, как и приготовление вкусной еды, может быть отдыхом, а может и не быть.

Мать способна научить дочь тому, как распознавать свою усталость и как подбирать под нее подходящий ресурс (и где его искать). Например, усталость от труда требует физического и эмоционального расслабления и такого процесса, в котором самой можно ни за что не отвечать. А усталость от плохих отношений и боли, полученной в них, требует нежности и ласки другого, рядом с которым можно выплеснуть те слезы и ту тьму, которыми переполнилось сердце.

Свобода в области своих чувств, в том числе в отношении агрессии, боли и любви

Взрослая женщина легко может стать для своей дочери источником запретов в области чувств в том случае, если она сама не преодолела существующие социальные ожидания и продолжает жить скорее так, как принято, чем так, как она хочет.

Социальные ожидания от женщины касаются ее покорности и бессловесности, скрытности и терпеливости. В нашей культуре женщина не должна ни громко плакать, ни громко смеяться, ни тем более громко кричать: от нас ожидается, что мы будем тихими и заботливыми, будем прятать свои чувства, чтобы окружающим было с нами удобно. Для формирования нужного поведения часто используются стыжение – за то, что «ведешь себя как ненормальная», «опять ревешь, ничего же не произошло» – и запугивание: «кому ты такая нужна», «никому не показывай, что ты чувствуешь, потому что они тобой воспользуются», и так далее.

Мама, которая пришла к миру с собой в плане признания своей эмоциональности и ценит чувства дочери, может научить ее тому, что эмоции – это ориентир и дар, помогающий жить в мире и ощущать полноту жизни. Агрессия необходима в любых отношениях, чтобы они были хорошими. Боль необходима, чтобы заметить неприемлемое или осуществить процесс перехода от горя к обновлению, который каждый из нас в течение жизни переживает не раз и не два. Любовь прекрасна, и любить – прекрасно, это чувство наполняет жизнь радостью, и чем больше любви – тем лучше.

Баланс между привязанностью и автономией в отношении матери и других людей

Во всех отношениях нами руководят два инстинкта, два первичных аффекта, вокруг которых и выстраивается все многообразие наших чувств и поступков, – это любовь и агрессия. Любовь создает притяжение, агрессия – дистанцию. Любовь строит нужное, агрессия разрушает вредное. Любовь обеспечивает привязанность, агрессия – границы.

Очевидно, что одна сила без другой существовать не может, поскольку решает только половину задач. Более того, попытка отказаться от одной силы в пользу другой на самом деле не уничтожает вторую, а лишь загоняет ее в подвал и вынуждает существовать на нелегальных основаниях. В таком случае отвергнутая сила точно так же будет проявляться, но не прямыми, а странными или неадекватными способами, которые противоречат осознанным намерениям человека и могут быть по-настоящему разрушительными.

Например, запрет на любовь к человеку, который обидел, может создать болезненную зависимость от него, поскольку сама любовь от запрета никуда не денется, а лишь уйдет в тень и будет действовать оттуда в искаженной и болезненной форме. Запрет на злость может либо проявляться вспышками ярости в неподходящие для этого моменты или в неподходящей форме, либо трансформироваться в хроническое раздражение и несчастность и так далее.

В обоих этих примерах с чувствами лучше поступить исходя из того, что они законны и нормальны, просто ими необязательно руководствоваться в своем поведении. Можно любить кого-то и при этом осознанно выбирать не быть с этим человеком, можно злиться, но не разрывать отношений: каждое чувство в таком случае выполнит свою внутреннюю работу и постепенно уйдет, сменившись чем-то новым.

Мама, решившая задачи любви и агрессии, способна как на привязанность к дочери (любовь), так и на автономию от нее, если хочет провести время с кем-то еще и позаботиться о других своих потребностях (агрессия). Если она допускает в себе и те, и другие чувства, то будет допускать это и в своем ребенке, признавая и его желание быть с ней, и его желание быть без нее. Спокойная обратная связь от матери, которая выражается словами и не только, помогает дочери и самой заметить существование в себе этих двух сил и научиться ими управлять. Так, например, одним из важнейших уроков может стать опыт того, что агрессия, возникшая и проявленная в отношениях, не разрушает их, а, напротив, улучшает за счет появления возможности урегулировать конфликты и эмоциональной свободы.

Злиться – не значит не любить, а любить – не значит не злиться.

При такой постановке вопроса девочка начинает учиться не запрещать себе одно или другое, а уравновешивать эти переживания в зависимости от текущей ситуации и потребностей, которые в ней возникают.

Адекватные установки и навыки в области женского опыта

Под «женским опытом» подразумевается все, что связано с месячными и родами, материнством и супружеством, а также с климаксом, угасанием и умиранием. Так как мать идет впереди своей дочери по линии времени, а также обладает похожим телом – не просто тоже женским, но телом со сходной генетикой, – она является бесценным источником опыта в области того, как именно это тело будет функционировать в будущем, какие события его ожидают и как они будут протекать. У матери и дочери обычно похожие месячные или похожий волосяной покров, их тела склонны к одним и тем же рискам, но у матери было больше времени научиться с этим жить.

Мать, которая не рассказывает дочери о телесных и эмоциональных процессах, связанных с ее женской жизнью, лишает дочь опыта, который той больше нигде не получить.

С другой стороны, важность для дочери материнского опыта создает также высокую вероятность того, что неверные и малофункциональные материнские установки будут признаны с той же легкостью, что и полезные. Например, дочь может легко воспринять, что месячные – это нормально, и так же легко может усвоить, что месячные – это грязь, которую нужно прятать и которой нужно стыдиться.

Забота о себе в период месячных, внимание к груди на протяжении всей жизни, трогательные и волнующие переживания беременности, любовь, которая вдохновляет, грусть и освобождение при угасании женских функций и достоинство старения – такой опыт невероятно важен для девочки, которой тоже все это предстоит. Мама, которая смогла очистить свой жизненный путь от стыда и тревоги и наполнить его уважением к себе и любовью, делает своей дочери подарок, во-первых, бесценный, а во-вторых, пожизненный. В любой момент жизни дочь сможет обратиться к матери в реальности или уже в воспоминаниях и получить ту поддержку и тот пример, которые смогут сделать все происходящее с ней принятым и признанным, а значит – обеспечивающим этой женщине собственный продолжающийся рост.

Неудивительно, что связь двух женщин в той или иной ее форме продолжается всю жизнь. При хороших отношениях места, которые в судьбах обеих существенно различаются (например, дочь не может или не хочет становиться женой и матерью или, наоборот, стала многодетной матерью, притом что у нее самой только один брат или одна сестра), переживаются обеими с определенной грустью от существующей разницы, однако их привязанность и поддержка при этом сохраняются. По мере взросления дочери даже при хороших отношениях интенсивность контактов с матерью меняется, но у каждой при желании всегда остается возможность их инициировать или подстраивать под жизненные ситуации.

Можно сказать, что мать при нормальном течении развития дочери из самой важной фигуры на свете становится просто важной.

Место самого важного могут временно занимать романтические партнеры, муж или дети, но в целом путь развития каждого должен приводить к тому, что самой главной фигурой для человека должен быть он сам. В том случае, когда дочь способна ориентироваться на собственные чувства и потребности при принятии решений о своей судьбе, она больше не нуждается в материнской фигуре – как реальной, так и созданной с помощью фантазий и проективных идентификаций. В этом месте она свободна чувствовать привязанность, а не быть ее заложницей, а также способна искренне помогать собственной дочери, а не делать ее своей принадлежностью.

Мама при хороших отношениях также не чувствует себя обязанной всю жизнь заботиться о своем ребенке и решать его жизненные задачи, например находить партнера, работу или растить его детей. Две женщины становятся свободными друг от друга, притом что сохраняют любовь.

Глава 2
Девочка и ее папа: Идеализация, любовь, использование, отвержение

Отношения мужчины и его дочери бывают очень разными. Их важность может быть неочевидной, поскольку папа не в такой степени обеспечивает выживание своего ребенка, как мама. Однако он является второй из двух самых важных фигур, рядом с которыми формируется психика ребенка, а значит, можно условно сказать, что половина психики будет формироваться под его влиянием. Даже если отец не хочет участвовать в жизни ребенка, это не значит, что его решение отменяет указанное влияние. Это будет лишь означать, что бо́льшие части психики будут сформированы под влиянием устраняющегося, уходящего, изолирующегося отца.

Рядом с отцом формируются части и решаются задачи, отличные от тех, в которых важную роль играет мать. Для мальчиков и девочек в чем-то эти задачи совпадают, а в чем-то очень разнятся.

Папа и его дочь сильно отличаются друг от друга, поэтому процессы, происходящие между ними, имеют меньше отношения к идентификации и больше – к познанию различий.

Безусловно, самым важным вызовом отцовства в отношении дочери является обнаружение девочкой своей сексуальности, которая в раннем виде целиком разворачивается в сторону отца. Отец с нерешенными задачами собственной сексуальности или своей роли в гендерных отношениях, отец с проблемами эго, отец, страдающий от социального одиночества и чувства внутренней изолированности, испытывает сильное бессознательное желание откликнуться на примитивный призыв дочери – и так начать ее использовать в своих целях (либо бежать от нее, испугавшись самого себя). Отец, у которого достаточно благополучная жизнь и достаточно высокий уровень внутренней устойчивости, способен выдерживать дочернюю любовь спокойно и проявлять взаимность, не теряя при этом границ и продолжая в отношениях с дочерью заботиться о ней, а не о себе.

Основной патологией отношений между отцом и его дочерью является чрезмерная и поддерживаемая отцом идеализация.

Отец использует свою дочь

Здесь необходимо сразу обозначить определенные границы, в пределах которых будет рассматриваться материал этого раздела. Так как книга не описывает тяжелые патологии, а исследует влияние наших мам и пап на то, каким образом мы будем строить взрослые отношения и с какими трудностями столкнемся (и как их будем решать), то прямой инцест в этой книге не затрагивается. Последствия сексуальных отношений между дочерью и ее отцом имеют, безусловно, тяжелые патологические последствия для личности и психического здоровья девочки и выходят за рамки этой книги.

Однако мы рассмотрим сексуализированные отношения между девочкой и ее папой, то есть такие отношения, в которых нет секса, но есть особая эмоциональность, которая в норме возникает в отношениях скорее между любовниками, чем между родителем и ребенком. В таком же формате позже мы рассмотрим нарушения отношений между женщиной и ее сыном.

Итак, в возрасте около трех лет девочка впервые способна всерьез отвлечься от своей матери, и тогда она обнаруживает, что в ее мире существует отец. Это радостное и будоражащее открытие: к этому моменту мама становится более или менее понятной, и найти отца – это как найти шкаф с еще не открытыми подарками. Потребности девочки становятся более сложными, она уже не так нуждается в ежеминутной заботе о своем выживании и где-то даже может позаботиться о себе сама, а значит, ее психика усложняется в сторону социального и эмоционального развития.

Девочка обнаруживает, что рядом с папой она испытывает совсем иные чувства, чем рядом с мамой. Если от мамы она ждет скорее отражения, то от папы хочет любования. Если мамины руки дают ей чувство безопасности, то папины могут быть связаны с ощущением превосходства. Если проводить время с мамой – значит знакомиться с собой, то папа знакомит ее со всем большим миром, и это маленькой девочке невероятно интересно.

Так же как новые вещи вызывают у нас другие эмоции по сравнению со старыми, так и время, проведенное с папой, его тело и личность становятся для девочки очень-очень привлекательными, что может обижать маму и заставлять ее ревновать. Для папы же такой поток внимания и обожания бывает очень соблазнительным: ему ничего не нужно делать для того, чтобы дочь его обожала (она и так его идеализирует), он может быть совершенно любым и пребывать в совершенно любых состояниях. На первых порах для маленькой девочки вполне достаточно самого факта его существования, который приводит ее в восторг. Ее потребности очень просто удовлетворить – и так же просто получить от нее лавину любви.

Эта любовь может поддерживать самооценку отца (дочь мною интересуется, ей интересна моя работа, интересны мои занятия, а значит, я имею значение), может решать его задачи идентификации (я человек, которого любит дочь, а значит, я хороший человек), может защищать его от социального одиночества при отсутствии надежных дружеских связей или удовлетворительных романтических отношений. Можно сказать, что маленькая дочь одаривает своего отца, каким бы он ни был – и это очень естественный и очень опасный для нее процесс. Это первый мужчина, на которого изливаются сила и теплота ее сердца, и поведение такого первого объекта будет иметь огромное значение для того, какой опыт она получит.

Если мать склонна использовать дочь как свое продолжение (относясь к ней как к собственной руке или как к своей второй психике), то отец склонен выстраивать с ней отношения замещения, то есть такие отношения, в которых дочь – это всегда не просто дочь, а кто-то еще.

Отец будет замещать дочерью те фигуры и те отношения, в которых он недостаточно успешен в своей взрослой жизни.

Дочь может выполнять одну (реже) или совмещать в себе несколько (чаще) ролей, обслуживая папино удовлетворение. Недовольство отца дочерью, его фантазии о том, что лучше бы у него был сын, также имеют отношение к отцовским представлениям о том, что при другом внешнем объекте он и сам был бы другим.

В общем эти роли можно рассмотреть так:

● компенсация роли друга, интересного человека;

● компенсация романтических и сексуальных потребностей;

● компенсация в роли наставника, педагога, учителя, примера для подражания;

● компенсация в роли ребенка, любимого сына, малыша, которому все позволено.

Можно сказать, что если отцу остро нужно что-то для себя и он не научился получать это в равных отношениях, то будет склонен использовать для этого свою маленькую обожающую и на все согласную дочь. Если же он умеет получать удовлетворение своих потребностей от других взрослых и знает, что предложить им в ответ, тогда любовь маленькой девочки не будет для него таким соблазном, поскольку то, что может предложить ребенок, недостаточно для удовлетворения взрослых потребностей. Хороший отец – это тот отец, которому от своей дочери ничего не надо и который при этом все равно умеет ее деятельно любить.

Можно сказать, что мать компенсирует с помощью дочери внутренние задачи, а отец – внешние, социальные и ролевые.

Хорошему отцу идеализация дочери не должна быть нужна.

Теперь рассмотрим нарушения ролей подробнее.