Читать книгу: «Измена. Любовь vs ненависть», страница 3
Глава 5
Лилия
Егор. Когда он покидает мою палату, сердце вдруг оживает. Этот мужчина необычный. Настоящий. Но я не понимаю, почему он так смотрел на меня! Мы виделись лишь несколько раз в жизни… а в его глазах я видела чувства. Словно намёк. Но на что?
Мне неспокойно. Как он планирует меня забрать? Я раз за разом осматриваю палату. Наверняка где-то есть камеры. Не могу понять, почему вместо скорби по разрушенному браку чувствую необычное воодушевление? О потере малыша стараюсь не думать. Иначе раскисну.
От Егора хорошо пахнет. В отличие от Макса он серьезный, надежный. И на моей стороне. Сейчас важно это, а не то, что он носит фамилию Фадеев.
Ближе к ночи мне привозят еду. Её приносит медсестра по имени Жанна. Как стюардесса, только медсестра. Улыбаюсь. Наверное, впервые за последние дни.
– Я не верю, что вы невменяемы, – вдруг говорит она.
– Спасибо…
– Ваш муж заплатил всему персоналу больницы. А завтра… – она переходит на шёпот, – приедет комиссия из психиатрической клиники.
– Они поставят диагноз, – вздыхаю, – если даже я буду просто молчать.
– Не сдавайтесь! – вдруг восклицает она, – самая тёмная ночь перед рассветом. И вам есть, кому помочь!
– Вас Егор подослал? – догадываюсь.
Она хихикает и с загадочным выражением лица скрывается за дверью. Всю ночь ворочаюсь. Новость о комиссии не выходит из головы. Мобильный у меня отобрали, документы тоже фиг знает где.
Так что я лежу и думаю о том, что же с нами случилось. Максим… мы были почти идеальной семьей.
Вспоминаю, как мы познакомились. Как влюбились. До свадьбы я считала, что он будет изменять. В студенчестве мой будущий муж вёл себя не очень хорошо. Но я была наивной дурой. Думала, что смогу своей любовью сделать его верным. И сейчас, лёжа с поломанным телом и растоптанным сердцем в больничной палате понимаю, что гулял он и тогда.
Не хотела верить.
Но после свадьбы Макс изменился. Стал идеальным. Приходил домой вовремя, перестал пить с друзьями. Взял управление частью отцовского бизнеса. С чего такие перемены, я не думала. Помню лишь, как он однажды вернулся со встречи с отцом очень злым и пышущим тихой яростью. Но я радовалась и влюблялась всё больше. Старалась стать идеальной женой идеального мужа.
Вот итог. Закономерный.
Утро застаёт врасплох. Кажется, я даже смогла заснуть на пару часов. Просыпаюсь, ощущая влагу на щеках. Быстро вытираю слёзы. Почему-то вспоминаю слова Егора.
– Сегодня меня признают невменяемой, – шепчу, затем делаю глубокий вдох, – но я не дам им повод глумиться.
Завтракаю. Жанна приходит меня подбодрить. А вот Егора нет. Я ждала его? Нет! Понимаю, что быстро привязалась, потому что он хочет помочь. Но с мужчинами рода Фадеевых нужно быть начеку.
– Доброе утро, Лилия Борисовна! – вздрагиваю от голоса Маши.
Держаться! Не показывать ненависти! Натягиваю на лицо улыбку. Вот же настырная девка!
– Вы все скушали! – восклицает она, – тогда к вечеру принесу ещё. Скоро приедут врачи, вы должны быть красивой. Я принесла вам вещи. Давайте, помогу одеться.
– Я сама, – тихо говорю, продолжая улыбаться.
– Нет, нет! Макс сказал, что мы должны подружиться, ведь нам предстоит жить вместе!
Стискиваю зубы, прикрываю глаза. Я сбегу! Они не сломают меня! Позволяю любовнице мужа натянуть на меня халат. Еле держусь, чтобы не сморщиться от отвращения.
В голову лезут гадкие картины. Как он трахал её, как целовал и обнимал. МОЙ МУЖ! Боже… ощущаю, как моё сердце заполняет разрушительная ненависть. Хочу сбежать на край света! Освободиться!
– Здравствуйте, Лилия Борисовна, – вздрагиваю, когда в палату входят трое мужчин в белых халатах, – как себя чувствуете?
Напрягаюсь. Рядом с ними семенит «добрый» доктор. Жадный до бабок трус. С презрением гляжу на него, пока бородач меряет мне давление, температуру. Врачи комиссии рассаживаются вокруг меня.
– Вы напряжены, – констатирует самый старший на вид.
– Нисколько, – цежу сквозь зубы, – вам показалось.
– Чувство юмора – хороший знак, – скалится он.
– Давайте скорее, – бросаю, даже не глядя на них, – ставьте ваши диагнозы, отдавайте меня в руки мужа, словно мешок с костями.
Они начинают говорить, игнорируя мой выпад. В палате лишь я и мои палачи. Выпрямляю спину, смотрю каждому в глаза. Отвечаю на странные вопросы.
Почему вы решили покончить с собой?
Какой вы видели любовницу мужа? Образ или что-то материальное?
Не мучили ли вас в последние недели головные боли?
И всякое такое. И постоянно что-то черкали в своих блокнотах. Когда допрос был закончен, комиссия удалилась посовещаться. А в палату вошел муж. Я ощутила аромат его одеколона. Раньше обожала, а теперь меня начинает тошнить.
– Надеюсь, ты была честна, Лиля, – говорит он.
Поднимаю глаза. Вижу опухшее лицо, покрывающий подбородок легкий пушок щетины, расхлябанный внешний вид.
– Ты вчера пил?
– Тебя это не касается.
– Выглядишь ужасно.
– Ты не лучше.
Повисает тишина. Макс подходит к окну. Закуривает.
– Здесь нельзя курить, – рычу.
– Похуй… ты для меня никто.
– Тогда отпусти! – восклицаю, – оставь меня!
– Ты сама себя наказала, – он подходит, нависает сверху, – вот нахуя ты всё испортила, а?!
Вижу совершенно пустые глаза. Если Егор похож на отца своим стержнем и внутренней силой, то Максим перенял у Олега акулий пустой взгляд и жестокость. Он тянется окурком к моей руке.
– Отвали! – выкрикиваю, вышибая сигарету из рук мужа, – не смей! У тебя нет на меня никаких прав!
Он совершенно непроницаем. Поднимает сигарету, затем выбрасывает в ведро.
– Ошибаешься, дорогая. Пока мы женаты, у меня есть на тебя все права. Так что заткни свой милый ротик. И улыбайся. Иначе…
Договорить ему мешает вернувшаяся делегация из трех врачей.
– Мы проанализировали ваши ответы, Лилия, – прокашлявшись, говорит старший.
– И что? – Макс меняется, превращаясь в любящего супруга.
Хватает меня за руку, сжимает. А я хочу впиться ногтями в его рожу.
– Увы, показатели неутешительные. Вашей жене лучше пройти курс лечения в нашей клинике. У нее апатия, депрессия и начальная стадия шизофрении.
– ЧТО?! – я таращусь на них во все глаза, – ЧТО ВЫ СКАЗАЛИ?! КАКАЯ ШИЗОФРЕНИЯ?!
Все мысли о том, что нужно быть спокойной и не поддаваться улетучиваются. Они собираются похоронить меня! Пичкать антидепрессантами, сильными препаратами! Лишить воли! Так вот, что ты задумал, любимый?!
– Лиля, спокойно! Мы лишь хотим помочь! – Макс упорно корчит из себя любящего супруга.
Всё тело болит, но я вскакиваю с постели. Больные рёбра ноют. Голова шумит.
– Вы не посмеете… я не позволю!
– Я же говорил, – вздыхает психиатр, – такие вспышки гнева ненормальны.
– ВСПЫШКИ? Вы меня сумасшедшей назвали! – ору.
– Это не так, Лилия Борисовна. Успокойтесь.
– УСПОКОИТЬСЯ? – меня колотит, начинается истерика, – знаете, что?! Сколько Фадеевы вам заплатили? Сколько ты им заплатил?!
Бросаюсь на мужа с кулаками. Мне уже всё равно! Я не шизофреничка! Долбаный ублюдок! Предатель! К чему весь этот цирк?!
– Ненавижу тебя! И шлюху твою! – верещу, пытаясь вцепиться ногтями в глаза мужа.
Подбегает «добрый» доктор со шприцем. Комиссия снова что-то строчит в своих блокнотах. Я для них словно мартышка в клетке. Какой смысл терпеть, если мне всё равно сломают жизнь?!
– Милая, успокойся! – Максим сильно стискивает мои запястья, – мы поможем тебе!
– ПРИЗНАЙСЯ! – продолжаю кричать, но вдруг чувствую боль в руке.
И затем тело обмякает. Я вроде бы в сознании, но вместе с этим парю над постелью. Затем засыпаю. А просыпаюсь вечером. Всё позади? Рядом сидит Настя.
– Привет… – шепчу.
– Лиля! – в глазах подруги стоят слёзы, – что они сделали с тобой?
Отворачиваюсь.
– Плевать, – соленая влага течет по щекам, – пусть делают, что хотят.
– Они тебе что вкололи? Феназепам? Или что посильнее? – в глазах Насти тревога.
– Без понятия.
– Лиля. Подруга, не сдавайся! – её голос становится ниже, – у Егора есть план.
– Он уже и тебя подговорил? – бесцветно спрашиваю.
– Мы поможем тебе выбраться! Клянусь, я тебя не брошу!
Сердце пропускает удар. Затем снова бьется ровно. Медленно-медленно.
– Я с тобой! – она нежно касается моей руки, – всё будет хорошо.
Настя плачет. Переживает за меня.
– Наверное…
– Осталось немного, Лиль. Скоро ты станешь свободной! Поверь мне, – шепчет подруга, затем уходит.
Мне почему-то отчаянно хочется увидеть Егора. Отщипнуть от его уверенности хотя бы крошечный кусочек. Мужчина появляется глубокой ночью. Его приводит Жанна. Видимо, через черный ход. Но сначала Фадеев-старший осматривается, затем берет жвачку и залепляет крошечную видеокамеру.
– Одну половину персонала купил мой муж, а вторую вы, Егор Олегович, – еле шевелю губами.
– Ну ты и устроила, – ухмыляется он.
Сейчас Фадеев-старший без галстука. В джинсах, свободной футболке и кожаной куртке. И вдруг внутри меня промелькивает крошечное, но отчаянное желание.
– Обнимите меня… – шепчу, – пожалуйста…
Он молча подходит и делает то, о чём я попросила. В его руках так тепло. Словно и нет всех ужасов, которым меня подверг муж. Ещё чуточку… совсем немного! Этот аромат соснового леса, воздуха после дождя. Свежего мужского шампуня. Силы и уверенности.
Чувствую сердце, которое колотится сильно-сильно. В такт моему.
– Спасибо, – отстраняюсь, испугавшись этой защиты.
– Лиля, – он садится рядом, – я же просил.
– Они сказали, что я шизофреничка! – выпаливаю, – это ни в какие ворота. Ладно, я стерплю депрессию и прочие мерзости. Но это!
– Эх ты, – он улыбается, – такая гордая девочка.
– Я не девочка… – отворачиваюсь.
– Для меня девочка.
– Зачем вы пришли?
– Уточнить, хочешь ли ты бежать?
Он специально оттянул принятие этого решения? Чтобы я увидела, какие мерзости готовит для меня муж?
– Вы хитрый, Егор Олегович, – тяну.
– Почему?
– Подкупили медсестру, даже мою подругу перетянули на свою сторону. Я так нужна вам? Почему?
– Я говорил…
– Потому что были влюблены семь лет назад?
– Да.
– Время жизни обычной влюбленности обычно не превышает полгода, – констатирую, – но семь лет…
Он ухмыляется, но не отвечает.
– Я хочу правды. Лжи у меня в жизни и так полно…
– Это правда, Лиля. Я просто хочу помочь, потому что ты мне дорога. Моя семья не должна смять тебя. А они это сделают. Вынут душу, оставят глянцевую оболочку.
– Ну и какое вам-то дело? Сомнут меня или нет…
Егор снова молчит. Вот же партизан! А я сомневаюсь. Не понимаю его!
– Главное не это, а твоё желание быть свободной.
– А вы дадите мне свободу? Или новую клетку?
– Свободу, – спокойно говорит Фадеев.
– Почему я должна верить?
– Не должна. Но я единственный, кто предлагает выход. И прошу тебя мне довериться.
– Каков план?
– Мой брат поступил как мудак. Он привык действовать как отец, жестоко и топорно. После твоей истерики они боятся, что ты сбежишь и всё расскажешь прессе. Бросишь тень на идеальную репутацию Олега Фадеева и его традиционной семьи.
– На что вы намекаете?
– Тебя теперь охраняют, Лиля. Головорезы частной мини-армии отца следят за каждым твоим шагом. В палате камера. Я пока её закрыл, но это временно. Не стоит привлекать внимание.
Внутри всё холодеет. Даже так?
– Но зачем… неужели они думают, что я после всего буду просто улыбаться, играть роль идеальной жены?
– Так они и думают. Моя мать так делает больше двадцати лет.
– Кошмар… – я и не задумывалась об этом.
– Макс теперь наследник. Он будет тебя мучить. И просто так не отпустит.
– Но что же делать?
– Выход есть, Лиля. Непростой, но действенный. Мне придется тебя похитить…
Глава 6
Лилия
Похитить? Мамочки! Но стоит мне лишь представить, что я буду играть роль примерной жены, а на самом деле жить в аду, тут же соглашаюсь.
– И какой всё-таки план?
– Ты восстанавливайся, – говорит Егор, – я всё сделаю сам. У тебя есть союзники, помни об этом. Береги себя.
– Хорошо.
– Теперь тебе нужно поспать, а мне уйти, чтобы никто не знал, что я здесь был.
– Вы ещё навестите меня? – голос срывается, как ни стараюсь скрыть надежду.
– Да. Сейчас я займусь тем, чтобы сделать тебе новые документы.
– Они будут искать меня… – всхлипываю, – я не могу! Это слишком опасно! Фадеевы найдут меня и всё, конец! Даже представить страшно, что будет со мной…
– Ты не готова рискнуть ради своей жизни? Я рос в этой семье, Лиля. И знаю все их тонкие места. Ничего не бойся. Доверь всё мне.
Когда он уходит, я растягиваюсь на больничной кровати. Впервые начинаю различать яркость цветов. Ведь с момента, как открыла глаза в этой палате, всё вокруг казалось серым и безжизненным.
Есть ли шанс, что Егор Фадеев спасет меня?
Боже! Прикрываю лицо руками, стыдливо улыбаюсь. Снова наступаю на одни и те же грабли. Доверяюсь мужчине. Успокаивает одно: оказавшись на свободе, смогу уйти. И от него в том числе.
Я не стану больше ничьей разменной монетой! Сама буду строить своё счастье! Но лапы Олега Фадеева протянуты от границы до границы… как же Егору удастся меня скрыть?
– Они так сильно пекутся о своей репутации? – спустя две недели мы гуляем с Настей по территории больницы.
За нами всюду следуют вояки Фадеева. Официальная версия: чтобы ненормальная жена младшего сына не навредила себе или вдруг не дала сумасшедшее интервью. Все должны думать, что идеальная семья по-прежнему идеальна.
– По словам Егора, они готовы на всё, чтобы их честь не «опорочили», – выплевываю.
– Странно, а на первый взгляд такие все приличные. Олег Васильевич, когда приезжает в компанию, сразу всем улыбается, выслушивает… а внутри его семьи прям деспотия.
– Угу. Я и сама не знала, Насть. Мы с Максом жили в своей квартире, приезжали только на праздники.
Не знала? Или не хотела видеть…
– Как жалко его маму, – качает головой Настя.
А у меня сердце сжимается. Она родила ему детей! Двух сыновей! Где уважение к матери? А Олег Фадеев ведет себя так, словно жена – его собственность. И никто ей не помог. Даже я… корчила счастливую. Вот, лови обратку, Лилька.
– И оба сына были так воспитаны…
– Думаешь, Егор такой же? – уточняет подруга.
– Мне всё равно, – гоню прочь навязчивые мысли о старшем Фадееве, – он нужен мне, чтобы спастись.
– А, по-моему, он влюблен в тебя по уши, – улыбается Настя.
– Не говори ерунды. Мы знакомы с ним совсем немного. Сама не понимаю, почему он так хочет помочь.
– Это отличный вариант. В семье не без урода, но в случае с Фадеевыми наоборот.
– Поэтому и не хочу связываться ни с кем из них. Матери были нужны их бабки. А я как дура наивная, влюбилась и…
– Что ты сейчас чувствуешь к мужу? Скажи только честно…
– Не знаю, – вздыхаю и мы садимся на скамейку, – мне сложно даже представить, что он решил так со мной поступить. Это очень жестоко. Но я не позволю меня растоптать! Не дам уничтожить!
Сжимаю руки в кулаки. Я не слабая!
– С такими можно лишь их методами. Надеюсь, у Егора всё получится, – убеждает меня Настя, – я на твоей стороне, Лиль.
– Спасибо тебе.
Каждый день течёт медленно. Я варюсь в своей беспомощности, словно в кипящем масле. Лишь мысли о побеге позволяют рассмотреть крошечный огонёк в конце тоннеля.
Для Фадеевых я товар. Уже порченый, бракованный. Но Олег не допустит развода. Ведь тогда пойдут слухи, и его великая семья окажется под ударом. Я – угроза. И нужно держать меня на цепи.
Чем ближе день побега, тем сложнее мне терпеть постоянное присутствие любовницы мужа. И однажды…
– ЧТО?! – верещит Маша на весь длинный больничный коридор, – я не отдам своего ребенка!
На носочках подхожу к двери. Задерживаю дыхание.
– У тебя нет выхода, – слышу сухой голос мужа, – ты знаешь, на что я способен.
– Как ты мог?!
– Легко. А ты думала, что я приведу тебя, девку без гроша, к отцу? Чтобы он меня наследства лишил?
Сердце начинает сильно колотиться. Ведь я осознаю, каков план мужа. Он просто хочет получить власть. А по условиям его отца, без наследника Макс останется ни с чем.
Вопрос лишь в одном: знает ли Олег Фадеев о том, что я ничего не делала с собой? Или ему просто наплевать?
– Главное, что ты беременна от меня, – заявляет Максим.
Маша молчит. А я не могу сдержать ликования. Получи обратку, дрянь!
– Твоя жена тоже нищая была! – выпаливает любовница.
– Не путай! Лилия была невинна до встречи со мной. Плюс, у неё отличная репутация, её мать долго работала на моего отца. Лиля получит по заслугам, но она останется моей женой. А ты никогда ей не будешь.
– Ты жесток… – всхлип.
– Мы в мире больших денег, детка. Не бойся, я буду тебя регулярно трахать, если тебя это успокоит.
Возвращаюсь в постель. Внутри всё переворачивается. Это не мой Макс! Не тот любящий, внимательный мужчина! Что с ним стряслось? Или он был таким, но я не замечала? Парочка вплывает в мою палату.
На губы лезет ехидная ухмылка, но я делаю вид, что мне плевать. Становится легче. Потому что я стала черствее? Или потому, что спасение близко?
Неужели Егор тоже играет роль? Черт, да в этой семье есть хоть кто-нибудь адекватный?
– Как ты? – спрашивает Макс.
– Замечательно, – бросаю, затем встаю и иду к окну.
Его любовница выглядит разбитой. Она меняет цветы в вазе, копошится чего-то. Мне её даже жаль.
– Я пришел кое-что сказать тебе, Лиля, – довольно скалится муж.
– Ну? – бросаю равнодушно.
– Врач сказал, что ты уже можешь сама о себе позаботиться.
О, нет!
– А значит, завтра тебя выписывают, и мы уезжаем домой.
Ох! Это очень-очень плохо! Натягиваю на лицо улыбку. Муж подходит. Чувствую знакомый парфюм. Он пальцами касается моей щеки. Ласково, словно не мучил меня все эти недели. Терплю.
– Думаю, ты понимаешь, что никуда не уйдешь.
– Понимаю.
– Так что лучше не выпендривайся. Тогда я снова стану тем самым мужем, в которого ты влюбилась.
Да какая любовь-то? Ты ублюдок просто…
– Да, – губы шевелятся, словно живут отдельной жизнью.
Егор… ну почему мне так отчаянно хочется увидеть его? Почему сердце тянется к тому, кого я совсем не знаю? Мне очень плохо. Всё рушится на глазах. Но когда-то давно важный человек сказал мне, что лишь на руинах можно построить что-то новое.
Только вот…
– Блин… – хватаюсь за голову, когда этим вечером меня навещает Настя, – я только через неделю должна была выписаться. Неужели Макс узнал о наших планах?
– Не думаю. Просто ты быстро поправляешься.
– Это потому что начинаю верить в будущее, хоть это и тяжело, – вздыхаю, – но теперь всё снова становится призрачным.
– Все хорошо будет!
– Не уверена…
Внутри растет паника. Знает ли Егор о смене планов брата? Мечусь по палате, не в силах держать в себе бурю эмоций.
– Почему они так резко сменили планы? – в сотый раз задаю этот вопрос.
– Не знаю, Лиль. Но ты не беспокойся, – подруга всеми силами пытается меня поддержать.
Когда она покидает палату, я чуть не рыдаю. От одной мысли, что план Егора провалился и мне предстоит жить с этим монстром под одной крышей. Ворочаюсь, не в силах сомкнуть глаз.
До исполнения задумки Егора было не меньше недели. Мужчина заходил редко, после окончания времени приёма. Естественно, его проводили тайно.
– Лилия Борисовна! – в мою палату влетает медсестра Жанна, – собирайтесь!
– Что? – сердце ухает в груди.
– Егор Олегович сменил план. В общем, вы уезжаете сейчас.
Сейчас? Он не бросил! Не оставил! Хлопаю ресницами, пока Жанна буквально впихивает мне в руки пухлый пакет.
– А охрана? – рваными движениями вытаскиваю форму медсестры и светлый парик.
– Они мне доверяют. Я работала над этим все эти недели. Не волнуйтесь. Мужчины очень падки на лесть и восхищение.
Я предпочитаю не вдаваться в подробности. И как только меняю больничную рубашку на принесенную одежду, в больнице пропадает свет. А затем включается сирена. Громкая, тем не менее она вызывает улыбку.
Медсестра берет принесенный мешок, заталкивает под одеяло. Вытаскивает темный парик, укладывает на подушку.
Потом хватает меня за руку.
– Пойдемте, Лилия, – тянет меня прочь из палаты, – у нас очень мало времени. Это всё продлится от силы минуты три.
Охранники, видимо, убежали на сигнал тревоги. Стоит жуткая паника, всё бегают туда-сюда. Мы с Жанной идем к служебному выходу. Открываем дверь, спускаемся по лестнице.
Чувствую, как адреналин пульсирует в крови. Быстрее, быстрее! Мы почти бежим. Выскакиваем на подземную парковку. Ночной воздух приятно холодит лицо. И тут одна из машин мигает фарами.
– Удачи вам, Лилия Борисовна, – Жанна вдруг обнимает меня, – будьте счастливы. И ещё… верьте ему.
Затем разворачивается и бежит назад. А я стою, как истукан, напротив внедорожника. На парковке темно. Боюсь сделать шаг. Но, перебарывая себя, бегу к авто.
Дверь открывается, ныряю на пассажирское сидение. Выдыхаю. Егор за рулем. Он с улыбкой меня осматривает.
– Без проблем выбралась?
– Да, спасибо Жанне, – пытаюсь отдышаться.
– Отлично, – говорит он, – тогда поехали.
– Как вы узнали? – выпаливаю, – что Макс изменил сроки?
– Он, когда пьяный, слишком разговорчивый, – бросает мужчина, заводит мотор.
Мы едем в сторону главного выезда. Но там скрупулёзно проверяют каждую машину. Страх ледяными пальцам стягивает горло. Страшно!
– Господи! – не могу сдержать ужаса, – как же мы…
– Спокойно. Это обычная процедура, Лиля, – Егор кладет ладонь на мою руку, – постарайся вести себя уверенно и всё пройдет хорошо. Ничего не бойся.
У Егора большая горячая рука. Немного расслабляюсь. И чувствую легкое покалывание внизу живота. Желание. Как неуместно-то!
Мужчина выглядит собранным, невозмутимым. И заряжает уверенностью меня. Кутаюсь в халат, притворяюсь спящей.
– Моя жена устала после смены, – слышу голос Фадеева-старшего, – не тревожьте её. Вот документы.
Кажется, что проходит вечность. Охранники что-то проверяют, смотрят. Ну быстрее же!
– Хорошо, проезжайте, – бодро рапортует охранник и мы трогаемся.
НЕУЖЕЛИ?! Я СВОБОДНА?!
Распахиваю глаза. Руки дрожат, меня колотит. Мы едем по пустынному шоссе. Мужчина включает тихую музыку, печку.
– Всё позади, Лиля, – говорит очень нежно, – поверь мне. Не замерзла?
– Слишком легко, – не могу поверить.
– Это и было просто. Но ещё ничего не кончено. Я увезу тебя, но они будут искать. Землю рыть.
– И какой план?
– Начать новую жизнь. Я приготовил документы. Лилия Фадеева исчезнет навсегда. И отцу с братом придется смириться.
– Не знаю, как отблагодарить вас… – выдыхаю.
С плеч словно падает огромный груз. Многие тонны страхов, паники и боли. Я смотрю на огни фонарей, пустое шоссе. Слушаю рокот двигателя внедорожника. И всё еще не верю. Еще полчаса назад я была отчаявшейся пленницей, а теперь…
Мы подъезжаем к небольшому двухэтажному загородному отельчику. Чистому, опрятному. Вокруг лишь подмосковный лес. Так тихо.
– Здесь переночуем, – говорит Егор, – пару ночей лучше переждать. У меня подготовлена другая машина. Поедем на ней.
– Вас не хватятся? – спрашиваю, когда мы выходим.
– Хватятся. Но у меня на этот день был билет на самолёт. Семья думает, что я уже дома. Они слишком в себе уверены, чтобы рассматривать меня, как угрозу.
– Ничего себе. Прям шпионская схема из боевика, – робко улыбаюсь.
Фадеев-старший берет на ресепшене ключи, оплачивает номер на двое суток. Мы будем жить в одной комнате? Сердце пропускает удар.
– Так безопаснее. Никто не заподозрит семейную пару, – улыбается мужчина.
Но что-то есть в его глазах. Глубина. Желание. Приоткрываю губы, облизываю их. Егор не сводит с меня глаз. Рассматривает лицо.
– Лиля, – хрипит, – пойдем, тебе нужно переодеться, помыться и выспаться. Я купил вещи, самое необходимое.
Следую за мужчиной. Но когда дверь номера закрывается, делаю то, чего никогда бы не сделала в любой другой ситуации…
