Читать книгу: «Овезберди», страница 4
– Безмозглые папуасы! Вам ничего нельзя поручить! – Заорал Хайретдинов.
– Да мы, да она… – Залепетали мы с Бендером в ответ. – Да Вы видели, какая она тяжёлая?
– Так, всё похрен! Отставить! Сейчас пойдёте за ней вниз с двумя вещмешками!
«Никчёмная ты моя, горемычная, беспросветная жизнь», – пронеслось у меня в голове. Повесив гриву, я почапал на Третью точку за пустым вещмешком.
– Димон, ништяк! – Встретил меня на Третьей Овезберди. – Паехали Мариштан!
Так понимаю, водитель ЗИЛ-131 умел говорить «поехали» и не умел говорить «пошли». А в этом была некоторая разница. Потому что там, внизу, нас ждала бобина колючей проволоки.
– Ты с ума спятил, Овезберди! Как же мы эту проволоку сюда притащим?
– Паехалы, Димон! Там винаград, абрикос! Фигня твой проволяка. Эт патом будэт. А сразу винаград будэм кушат Мариштан!
Угрюмо и набычено я потащил пустой вещмешок с Третьей точки к Хайретдинову. На ходу попытался сочинить какую-нибудь объяснялку, почему не надо ходить за этой гадской проволокой. Как же её нести-то? Вещмешок она проколет и вопьётся в спину своими колючками. Да она в вещмешок не влезет. Разматывать её из бобины внизу никак нельзя. Хрен скрутишь потом обратно.
– Димон, паехалы! – Восторженно бухтел мне вслед Овезберди. – Паехалы, не сцы!
Тем временем, ушлые душманы просекли движуху на нашем посту и решили дать нам под зад. Чтобы не повадно было.
Едва я спустился по тропе с Третьей точки на склон, обращённый к полку, из Хисарака начал долбить духовский ДШК. Если раньше духи стреляли одиночными, ну, максимум, могли запустить очередь в три патрона, то сегодня они разошлись не на шутку, и принялись колошматить длинными очередями. При таком плотном обстреле я подумал: – «Хорошо, что я свалил за склон. Хребет они не пробьют, меня здесь достанут». А духи творили что-то невообразимое.
– Ту-ду-ду-ду-ду!!! Та-да-да-да-да!!! – гремело эхо по горам. А по посту лупили крупнокалиберные пули:
– Чпок-чпок-чпок-чпок!!!
Обкурились что ли, черти бородатые?
В процессе этого обстрела одна пуля смачно врезала по скале, отрикошетила от неё, закрутилась, как циркулярка, и пошла вертикально вверх над постом, завывая как вьюга в стихах Александра Сергеевича. Обычно пули после рикошета разлетаются горизонтально. Они улетают от тебя, воют в воздухе, и этот вой потихоньку растворяется в далёких далях. А данная пуля пошла вертикально вверх. Сначала её вой затихал, затем она перевалила верхнюю точку траектории и пошла вниз. С нарастающим воем.
– Нифига себе! Будто по чьей-то смерти поёт, – подумал я.
– Товарищ прапорщик! – С Третьей точки раздался голос Манчинского. – Чарыева убило!
