Читать книгу: «Кровь Меровингов», страница 3
Глава 4
Дорожная стычка
Тело ломило, а голод сводил живот. Грязная и уставшая, а потому раздражительная, Луиза выехала на дорогу, убегающую от ее замка на восток. Древняя каменистая дорога терялась меж скалистых холмов, пряталась под сенью древесных ветвей, сплетенных шатром над головою, расступалась придорожными полянами. Странствующие рыцари и торговые караваны могли без единого брода и переправы добраться по ней от Пиренеев до Бордо. За очередным поворотом показался небольшой отряд. Впереди ехали всадники, за ними маячили вооруженные кольчужники.
«Кто бы это мог быть?» – Луиза прищурилась. Она силилась разглядеть всадников в облаке дорожной пыли. В эту пору здесь обычно появлялись торговцы, сборщики налогов да вассалы ее отца.
Отряд приближался. Скоро Луиза смогла рассмотреть его. Трое всадников были незнакомыми. Дорогая материя плащей развевалась за спинами. Кольчуги тускло блестели под слоем белесой пыли. Длинные двуручные мечи красовались у каждого на левом боку.
«Рыцари!» – определила Луиза.
Рыцари ехали молча. Видимо, держа путь издалека, они изрядно вымотались. Усталость читалась на лицах.
За ними, топоча походным шагом, щетинились наконечниками стальных пик оруженосцы и кольчужники. Луиза успела насчитать дюжину. Их хмурые взгляды не сулили ничего хорошего.
Самым верным решением было свернуть в лес, тем предусмотрительно избежав возможных неприятностей. Кто его знает, какой рыцарь благородный, а какой разбойник? Но сегодня Луиза продолжала упорно двигаться навстречу отряду. Скоро они почти поравнялись. Три всадника занимали всю ширину дороги. Никто из них и не думал пропускать Луизу. У каждого имелись доводы для преимущественного проезда.
«С какой стати уступать? Я у себя дома», – тоже упрямо решила она, не особо задумываясь о своем внешнем виде и ситуации в целом.
Видя, что встречный всадник не собирается съезжать в сторону, рыцари осадили коней, устремив недовольные взгляды на дерзновенного юнца, не признав в нем девушку. Луиза в свою очередь остановила Ральфа, смело разглядывая рыцарей, восседающих на лошадях, укрытых богатыми попонами. Ехавший крайним рыцарь, который-то и должен был посторониться, окинул Луизу высокомерным взглядом.
– Эй! С дороги! Ты что, ослеп? Не видишь, нам не разъехаться?! – с раздражением крикнул он.
Луиза недовольно нахмурилась, удостоив его высокомерным взглядом. На вид это был мужчина лет около двадцати пяти. Кольчуга, какие делают в западной Кастилии, стальным плетением мерцала между складок широкого дорогого плаща. Отороченный черным мехом, он скрывал плотную коренастую фигуру. Смуглое широкое лицо рыцаря портили несколько больших родинок. Курчавые черные волосы коротко острижены. Небольшие усы переходили в бородку, выбритую цирюльником на испанский манер. Нос был с горбинкой. Но самое неприятное впечатление производили глубоко посаженные темные глаза, испепеляющие Луизу злобным взглядом.
– Вижу! – Луиза недобро усмехнулась, оскорбленная грубостью незнакомца. – Но у меня столько же прав ехать по этой дороге, сколько и у вас. Если не больше!
– Тщедушный наглец! – процедил сквозь зубы рыцарь и сплюнул на дорогу.
– Типичный испанский кортес! – не осталась в долгу Луиза.
– Что такое?! – не понял рыцарь, свирепо раздувая ноздри.
– Твое самодовольство едет впереди твоего коня, – пояснила Луиза тоном ледяного спокойствия. Недовольство поведением незнакомца росло.
Шея рыцаря побагровела от приступа ярости. Белый воротник из тонкой кружевной материи, подпирающий широкий подбородок, стал ему тесен.
– Уйди с моего пути или найдешь свою смерть! – грозно прорычал он, хватаясь за рукоять своего меча.
В ответ краска залила лицо Луизы. Ральф почувствовал шпоры в боках, дернулся, но девушка осадила его.
– Как смеешь ты грозить смертью мне на моих же землях?! – возмутилась она. Дикий гнев закипел внутри. Непонятно почему возжаждав крови наглого рыцаря, не помня себя, Луиза соскочила на землю и выхватила меч. – Похоже, мне придется научить тебя приличиям, – процедила она сквозь зубы.
– Приличиям?! – рыцарь хрипло засмеялся, спешиваясь. Нехороший огонек зажегся в его глазах. – Щенок, да я перерублю тебя как травинку!
Взмахнув мечом, Луиза вдруг поняла, что едва удерживает его. Магия опустошила ее, а гнев отнял последние силы. Вряд ли она сейчас могла отразить удар. Будучи гораздо выше, испанец навис над ней, занеся меч над головой. Но тут между ними стал второй рыцарь.
– Стойте! – приказал он спокойным, но требовательным тоном, не терпящим возражений.
Испанский рыцарь и Луиза недоуменно уставились на него. Закрытая внушительной фигурой незнакомца, облаченного в темно-синий с серебряным шитьем плащ, Луиза перевела дыхание, возблагодарив небо за его вмешательство.
– Граф, не препятствуйте мне! – рассерженно кинулся вперед испанец.
Но незнакомец решительно схватил его за плечо. Такого же высокого роста, как и обидчик Луизы, он стоял на своем.
– Сеньор! – обратился граф де Альбре к испанцу: – Не вздорьте понапрасну. Этот дворянин… – тут он повернулся к Луизе и кивнул в ее сторону, – в своем праве. Разве не видите? Обратите внимание на его герб. – И он указал на ножны Луизы, где красовался геральдический знак дома Арманьяков.
«Кого он мне напоминает?» – подумала Луиза, силясь вспомнить своего заступника.
– Смерть этого юноши не составит Вам ни чести, ни расположения сэра Бернара, – сказал Альбре и шепотом добавил: – Судя по всему, Вы собираетесь убить одного из Арманьяков.
Слова были разумными. А вздорный и надменный испанец иногда прислушивался к разумным словам. Он опустил меч.
– Граф совершенно прав! – заметил восседающий на белом жеребце третий рыцарь, молодой ослепительно красивый блондин с ярко-синими глазами и нежной бархатистой кожей. В одеждах, чересчур дорогих и элегантных для путешествия, он с самого начала молча наблюдал эту сцену. – Это ненужное кровопролитие не принесет Вам чести, мессир Альваро.
Луиза вздрогнула, будто ее неожиданно ударили. Сердце дернулось и укатилось вниз. Страх мелькнул во взгляде.
«Альваро?» – подозрение закралось в ее душу.
Заступник все еще удерживал испанца, который быстро сообразил, чем может все обернуться. К тому же, зная своего приятеля, испанец понял: тот не даст убить маленького выскочку.
Убедившись, что драки не будет, граф де Альбре выпустил плечо своего попутчика и развернулся к Луизе. Слегка кивнув головой, он одним движением откинул прядь длинных и черных волос с высокого лба. Луиза не отвела взора. Он явно напоминал ей кого-то.
Двадцати трех лет от роду, он был статен и красив собою. Внушительная фигура свидетельствовала о немалой физической силе и хорошей воинской подготовке. Он не суетился, слов на ветер не бросал. Спокойная решительность, с которой он разговаривал и действовал, заставляла прислушиваться к его словам.
Граф с большим любопытством, чем принято рассматривать путников, смотрел на девушку.
«Какие у него бездонные черные глаза! Мерцают, как звезды летней ночью…» – промелькнуло в мыслях Луизы на мгновенье.
Переведя взгляд на своего обидчика, с негодующим видом Луиза уставилась на него. События сегодняшнего дня измотали ее. Драться сейчас она не могла.
– Я жду извинений, – заявила она испанцу.
Тот снова побагровел. Де Альбре опять сжал ему плечо.
– Полно Вам, граф, извинитесь! Мы все устали и хотели бы побыстрее добраться до замка Арманьяков, – сказал он, повышая голос на последнем слове.
– Черт вас всех забери! – выругался испанец.
«Арманьяк? Так они едут к нам! А не те ли это гости, которых так ждет отец?!» – Луиза с неприязнью и затаенным испугом глянула на обидчика. Этот вздорный хамоватый тип, скорее всего, граф Альваро де Торнес. Тот самый ненавистный жених, которому ее хотят отдать в жены.
Холод ужаса начал подниматься из глубины души. Нет! Нет! Господи, сделай так, чтобы это был не он!
– Ладно. Я погорячился, – нехотя, смотря в сторону, выдавил из себя Альваро. – Был неправ.
Голос испанца звучал примирительно, но резкие черты его лица были искажены яростью и презрением, придавая ему крысиное выражение. Он вернул меч на место, сплюнул на землю и закусил ус, обнажая желтые зубы.
Поглощенная страшной догадкой, Луиза молчала. Не сама стычка из-за права проезда взволновала ее. В любой другой раз, случись подобное, Луиза не посмотрела бы на значительный перевес в силе и дралась бы без всяких, никому не нужных, извинений.
Она была в ужасе от своей догадки про жениха. Последняя мерзкая крыса, рыщущая в амбаре глухой ночью, казалась ей более привлекательной, чем этот человек и близость с ним.
Молчание слишком затянулось.
– Прошу Вас, мессир! – обратился к ней граф де Альбре, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. – Не гневайтесь на этого сеньора, он не заметил, что перед ним достойный дворянин!
Граф пристально смотрел на Луизу, и в глазах его заплясали маленькие задорные искорки. В перепачканной грязью мужской одежде незнакомому человеку действительно не сразу можно было угадать в Луизе не только девушку, но и ее благородное происхождение.
– Только из уважения к графу де Арманьяку, на землях которого Вы находитесь, не подниму я меч на гостей его, – произнесла Луиза. Скрывая досаду, она вскочила в седло, удостоив Альваро злобным взглядом.
Тот в долгу не остался. Он хмыкнул, удивляясь смелости тщедушного всадника. Альбре и третий рыцарь слегка склонили головы в поклоне. Кольчужники расступились, и Луиза поскакала прочь, оставив их в облаке пыли. Граф Альбре проводил ее своим выразительным умным взглядом, пока Луиза не скрылась за поворотом дороги.
– Неужели вы так и не поняли, что это была девушка? – спросил он, обращаясь к своим спутникам.
– Вы о ком это говорите? – переспросил красавец-блондин.
– О юном охотнике, что не хотел уступать дорогу.
Они переглянулись.
– Друзья мои! Где же были ваши глаза, если вы не заметили гибкий стан, бархатную кожу, сияние женской красоты? И, что самое интересное, здоровенный меч, которым, кстати говоря, она не шутя собиралась проткнуть Вас, мессир де Торнес? – рассмеялся Альбре. – Болтались бы сейчас у ее седла, как та лиса! – подтрунивал он.
Друзья рассеянно внимали его речи.
– А чего стоит арбалет за хрупкими плечами?! – продолжал Филипп, наслаждаясь замешательством своих спутников. – И, клянусь Предвечным, отличнейший арбалет!
«Как она похорошела, а характер совсем не изменился!» – ухмыльнулся он про себя.
Испанский граф Альваро де Торнес недоуменно уставился на Альбре. Затем недоумение сменилось характерным для него ехидством.
– Вы бредите, мессир! – рассмеялся он, откинувшись в седле с самодовольным видом. – Не иначе как утром Вы хлебнули слишком много молодого вина.
– Со мной все в порядке, – невозмутимо ответил тот на колкость. – Это Вы спите наяву.
– Слышите, милорд, граф изволит издеваться? – буркнул испанец, обращаясь к третьему рыцарю.
– Хм! А ведь и вправду для мужчины этот парень слишком уж мал и хрупок, – заявил герцог, сбивая хлыстом белую пыль со своих роскошных замшевых сапог, хотя он и сам был почти одного возраста с Луизой, да и фигурой не походил на своих могучих спутников. – Как же это я не разглядел в нем девушку?! – выдохнул он сокрушенно.
– Да потому, что Вы, милейший Лионель, всегда слишком заняты своей персоной. И не в состоянии заметить кого-либо еще, – съязвил Альваро. Его неприятно поразило это обстоятельство.
– Девушка-охотница? С мечом?.. Никогда не видел такого, – мечтательно протянул герцог, пропустив колкость мимо ушей. – А может, лесная фея явилась к нам в образе прекрасной охотницы?!
Испанец скривил губы. Наивная мечтательность герцога раздражала.
– Насчет феи – это я сказать не берусь, – покачал головой граф де Альбре, – а вот герб Арманьяка многое означает.
– Но если она Арманьяк и она девушка… – выпучил от удивления глаза герцог.
– Санта Мария! – пробормотал Альваро де Торнес. – Я только что едва не убил собственную.
– Невесту, – нерадостно досказал граф.
Все обернулись назад, но Луизы и след простыл.
Глава 5
Дерзкие замыслы
Тем временем, едва держась в седле, Луиза приближалась к деревушке Эньян. Лес расступился. В каменистую пустошь вросли три дюжины небольших домиков. У самых зажиточных вилланов к домикам примыкали клетушки и загоны для скота. Остальные держали живность там, где сами спали. Рядом с постройками в земле были выкопаны погреба. В хорошие годы в них хранилось вино и козий сыр, в плохие – ничего.
У первого дома стояла большая грубо сколоченная телега с возвышающейся горкой длинных плетеных корзин. В них собирали виноград на господских холмах. Луиза достала охотничий рог и протрубила. Кроме старика, двух лохматых и тощих дворовых собак да мальчишек, никто не отозвался на зов.
Старик поднял трясущуюся руку с черными корявыми пальцами к морщинистому лбу. Всмотрелся. Признал и поклонился. Стар он был очень и слаб, денно и нощно болели его кости, но кланялся старик до земли.
Псы покатились под ноги к Ральфу, заливаясь лаем. Выбежавшие мальчишки зашикали на собак и отогнали их, для верности запустив в них камнями. Одетые в лохмотья, перепачканные грязью и сажей, они подбежали к наезднице, приветствуя ее и посматривая на добытую лису, притороченную к седлу. Луиза спешилась, перекинула повод и взяла коня под удила.
Слепенький мальчик лет шести, маленький и худой, приведенный за руку братом, робко приблизился к Луизе. Обнял ее за ногу. Прижался и заурчал как котейка. Луиза нежно погладила его русые волосы.
– А где Ворон? – оглядывая детей, спросила Луиза.
Вперед вышел мальчуган бойкого вида. Губа его, разбитая в недавней драке, еще кровоточила. Пыльный и всклокоченный, он обстоятельно пояснил:
– Ворон ушел в лес за лозами для корзин. Еще утром.
Луиза отвязала лису, достала зайца и бросила свою добычу на траву.
– Мартин, придется тебе заняться похлебкой, – обратилась она к драчуну. – Да посудину побольше найди, чтобы на всех хватило. Я, признаться, умираю с голода. Вот еще возьми, тут хлеб, немного сыра и соль.
Мартин быстро поволок провизию к большому плоскому валуну.
– Сегодня будет пир!
– Ого! Знатно поужинаем!
– Хвала Святой Деве, что послала тебе добычу, госпожа!
Грязные и веселые рожицы довольно улыбались. Вечно голодные серые, карие, голубые глазенки детей сверкали.
Луиза устало улыбнулась и зевнула несколько раз.
Мальчишки сразу принялись за дело. Мартин, подражая Ворону, который был у них за главного, покрикивал на других и отдавал распоряжения подручным не хуже графского повара Муасси.
– Мясо! Мясо! – бормотал слепенький.
Ему редко удавалось поесть нормально. Старшие сестры и братья отнимали еду. А он даже и пожаловаться не знал на кого. Родители жалели. Отец не наказывал. Мать иногда подкармливала. Бывало, украдкой сунет то корку хлеба, то кочерыжку от капусты. А он проглотит это вмиг, не жуя. Старается быстрее съесть, пока не отобрали.
Еле волоча ноги, Луиза побрела к росшей неподалеку старой наполовину иссохшей яблоне. Бог весть сколько лет прожившая, яблоня пестрела разукрашенной лишайниками бугристой корой. Плоды же давала малые, кисло-горькие, с налетом парши, только лесным свиньям на корм. Мальчишки порывались наесться ими, но животы подхватывало так, что вскоре они оставили свои попытки. Яблоки впредь оставались висеть нетронутыми.
Опускаясь на землю и прислоняясь спиной к дереву, Луиза закрыла глаза.
«Нет! Не он это был! – вспоминала она о встрече. – Мало ли испанских графов проезжают по дорогам благословенного Юга? Много. Значит – не он. Дай-то Бог, чтобы не он!» Напрасно она старалась обмануться. Впервые за весь день расслабившись, незаметно для себя Луиза крепко заснула.
Проснулась от легких прикосновений. Кто-то осторожно поправлял укрывавшую ее баранью шкуру. Луиза открыла глаза.
Перед ней на коленях стоял молодой парень семнадцати лет. Несмотря на молодость, он был сложен как взрослый мужчина. От постоянной тяжелой работы мышцы его окрепли, большие руки даже при первом взгляде говорили о немалой физической силе. Черные волосы, коротко стриженные у висков и на затылке, непослушным вихром топорщились, спадая на глаза. Правильные черты лица и манеру держаться он унаследовал от своего неизвестного отца – проезжего рыцаря, от которого, как поговаривали злые языки, прижила его мать.
– Ворон! Ты когда пришел? – обрадовалась Луиза, вылезая из-под шкуры.
– Да почти сразу же, как ты приехала, моя госпожа, – Ворон скупо улыбнулся, пристально вглядываясь ей в лицо. – Да только ты заснула прежде, чем мы с Готье успели подойти. У тебя все благополучно?
Луиза вздохнула.
– В Базедане объявились оборотни, убивают людей. Меня насильно хотят выдать замуж, и жених уже в замке, а так… Хм! Так все благополучно, – горько пошутила она и наскоро рассказала Ворону о вестях, которые узнала от Жака Левши, следах оборотней, а также о несостоявшейся драке на дороге и своих подозрениях. О своих новых возможностях Луиза не обмолвилась ни словом.
Ворон слушал, не перебивая, но было видно, как он взволнован.
– Что ты предпримешь? – спросил он Луизу, когда та закончила говорить.
– Буду драться! – голос ее прозвучал устало, но решительно.
– Я с тобой! – кивнул Ворон, вцепившись в свой старенький нож с щербатым лезвием, словно опасность была рядом.
Луиза благодарно посмотрела на него, испытывая некоторое облегчение. Ворон стал первым, кто предложил свою помощь.
– Возьми-ка, – она протянула ему отменный охотничий нож, – его сделали специально для тебя. Это мой подарок.
– У-ух! – выдохнул Ворон, сверкая, как одноименная птица, черными глазами.
Сталь многократной закалки поблескивала в вечерних лучах солнца. На костяной рукояти была сделана гравировка «Ворону от Луизы».
Она пояснила значение надписи.
– Пусть он будет тебе верным помощником! – сказала Луиза, улыбаясь детскому восторгу Ворона.
– Вот уж королевский подарок! – вертя нож в руках и пробуя его лезвие пальцем, присвистнул он. Его всегда серьезное, если не сказать хмурое, лицо озарилось неподдельным счастьем.
Тут на его восторги сбежались и остальные мальчишки, сидевшие все это время в кругу костра, внюхиваясь в запах похлебки. Они гурьбой обступили Ворона, любуясь подарком. Каждый старался дотронуться до рукояти.
– Ну, будет! – деловито прикрикнул Ворон.
Мальчишки нехотя расступились. Ворон не любил повторять, и власть его устанавливалась просто – кулаком да пинком.
– Ну что там? Когда будет готово? – поинтересовалась Луиза, обращаясь к раскрасневшемуся от костра и пара Мартину.
– Уже готово, – отдуваясь, пропыхтел он в ответ.
– Пора подкрепиться! – Луиза встала, шагая к костру, по пути разминая затекшие мышцы.
– Благодарю! – шепнул Ворон, догоняя ее.
Усевшись у костра, все очень скоро заскребли деревянными ложками по мискам. Для них, полуголодных, сегодня наступил праздник, сущее пиршество!
Аппетитный дымок разносился по округе, искушая псов. С виноватым и выжидающим видом они бегали поодаль, дружелюбно мотая хвостами. Извиняющимися преданными глазами псы взирали на своих чумазых хозяев и, поскуливая, выпрашивали подачки. Их не обидели.
Слепенький забрался к Луизе на колени. Обжигаясь похлебкой, он глотал варево, показавшееся Луизе на редкость вкусным. Она жалела мальчишку. Но ни жалостью, ни подарками, ни деньгами, ни прочей милостью не поможешь. Всю жизнь суждено ему терпеть унижения и притеснения здоровых, а потому более сильных, соплеменников и мириться со своей участью.
– Эй, да не толкайтесь вы, всем хватит, – командовал Ворон, прикрикивая на мальчишек, спорящих из-за еды.
Хватая горячие куски мяса, они обжигались и сосредоточенно жевали, толкая друг друга локтями. Разрывая мясо зубами, они заедали его хлебом и сыром. Луиза кормила слепенького и сама не отставала от компании.
Полуодетые, босоногие, чумазые, пахнущие чесноком, потом и дымом, юные вилланы были сынами ее земли. Бремя тяжелой работы и бедности еще не в полной мере касалось их. Им пока не надо кормить свои семьи. С раннего утра до сумерек горбатиться на полях и в виноградниках. Мучиться в полночный час бессонницей от мысли, как вовремя отдать подати сеньору. Рожать и хоронить своих сыновей, умирающих от болезней и нищеты. Управившись со своей долей домашней работы, они уходили на речку тайком ловить рыбу или в лес за хворостом, съедобными корешками, травами, ягодами и грибами, где носились, увлеченные играми, и кричали во всю силу своих легких от полноты жизни.
Вечерело. Костер догорал медленно. Мартин предусмотрительно обложил его кругом высокими камнями, сохраняющими жар.
– А слышали, госпожа, что у нас случилось? – повернув голову к Луизе и облизывая пальцы, заговорил мальчуган, одетый только в длинную, истертую на животе и коленях, домотканую холщовую рубаху.
– Что? – вопросительно взглянула она.
– Говорят, в прошлое полнолуние оборотни спустились с гор и утащили корову мельника. А давеча лесные весь день бегали по сенокосу как полоумные. И потом их крики и шум упавших деревьев разносились по лесу.
– Лесные?! – Луиза удивленно взглянула на Ворона. Эти никому не показываются. Чудно! Да еще на сенокосе, где и замковые могут шнырять.
– Видели лесных, – подтвердил Ворон. – Может быть, преувеличивают, потому как не нашли ничего в тех местах, да только не нравится мне все это! Дед видел сам. Сказал, не в себе они были. Оборотни тому причина.
– Все из ваших целы? – с затаенным беспокойством спросила Луиза.
– Пока да.
Это «пока» еще больше встревожило мальчишек, как если бы жертвы уже имелись. Жевание на миг прекратилось. Луиза обвела их взглядом, читая суеверный страх на лицах.
– Да, да! И мы все думаем, скоро оборотни утащат пастуха Вильяма, – вставил птицелов Гоше с копной светлых кучерявых волос.
– Это почему же они должны утащить пастуха? – поинтересовалась Луиза.
– Он же поздно возвращается домой и гонит стадо неподалеку от Черной лощины, – деловито сказал Гоше, выскребая свою миску и посматривая на опустевший котелок, на дне которого, поблескивая монетами жира, оставалось немного похлебки.
Луиза задумалась. Вести об оборотнях быстро разлетелись.
– Да врут все! – перебил его Бан. – Вильям хоть и дурак, но он ни за что не погонит коров по тем местам.
– Ничего не врут! – обиделся Гоше. – Он мне сам рассказывал, как однажды перебрал вина у мельника и заплутал по дороге домой. Смотрит, а сам уже на краю лощины. И страшный вой вдруг послышался. Понятно, Вильям – бежать. А оборотни гнались за ним. Ну, Вильям и залез на осину и просидел там до рассвета. Оборотни караулили его, пока рассвет не занялся, а потом исчезли в огненном облаке.
– Вранье! – сказал авторитетно Бан. – Как тебе пьяный может на дерево взобраться?!
– Захочешь жить, еще не то сделаешь, – уверил его Мартин.
– И что, оборотни не полезли за ним на дерево? – спросила Луиза.
– Да как же они смогли бы забраться, госпожа?! – удивился Гоше. – Ведь осина – дерево для них запретное!
– В Черной Лощине и так нечисто, оборотни там и поселились, – добавил Мишле, суеверно крестясь. Другие, включая и Ворона, сделали пальцами знак, оберегающий от злых сил.
– А вот в этом ты абсолютно прав, – сказала Луиза. Она уже давно сопоставила рассказы Левши с собственными наблюдениями. «Откуда такая беда пришла в наши благодатные земли?» – мелькнула у нее горькая мысль.
– Как бы там ни было, – добавила она вслух, – а выбора у нас нет. Мы должны пойти в лощину и убить оборотней, пока они не убили нас.
– Кто же отважится драться с оборотнями? – усмехнулся Мартин. – Жить еще никому не надоело!
После его слов воцарилось молчание.
– Вот что! Я не буду сидеть и ждать, пока оборотни в очередной раз загрызут кого-нибудь! – Луиза поднялась с места. Вид у нее был такой, словно она одна решилась выступить против целого мира. – Я никого не буду принуждать, но мне нужна помощь!
– Я уже говорил тебе, госпожа, я с тобой! – решительно заявил Ворон.
– И я тоже! – вдруг заявил Готье, до этого сидевший молча.
– Хорошо! Надо вам будет поговорить еще и со старшими. От жителей Базедана помощи ждать бесполезно. Отказались они. А у вас смелых всегда хватало, – сказала Луиза серьезно, словно обращалась к воинам, а не к мальчишкам. – Нам нужно как можно больше людей.
– Ты кое о чем забываешь, госпожа, – заметил Ворон. – Как мы убьем оборотней?
Луиза на мгновение задумалась, смотря на тлеющие угли костра.
Ворон прав. Ценность любых действий против этих чудовищ будет ничтожна, если не знать наверняка, как с ними справиться.
– Мы спросим у того, кто знает, – просияла она. – Надо идти к Азельме!
Мальчишки вздрогнули, даже Ворон побледнел. Азельма слыла ведьмой. В наступившей напряженной тишине вдруг явственно послышался отчаянный стук копыт, и огненное марево заколыхалось меж деревьев. Вскочив и побросав миски, мальчишки с криками бросились врассыпную. Ворон выхватил нож и закрыл Луизу собой. Готье хоть и не убежал, но держался сзади.
Через минуту на дороге показался отряд замковых кольчужников с факелами, освещающими их в быстро сгущающихся сумерках.
– Моя госпожа! – поспешно спрыгивая с седла и преклоняя одно колено перед Луизой, произнес запыхавшимся голосом старший. – Хвала всем святым! Вы здесь! Мы ищем Вас уже целый день! Сэр Бернар послал за Вами.
– Возвращайся в замок, Корбейран, я скоро буду, – сказала ему Луиза, надеясь как можно дольше оттянуть возвращение.
– У меня на этот счет строгий наказ, – намекнул ей кольчужник, с неодобрением смотря на Ворона. Не пристало молодой госпоже проводить время в обществе простолюдина.
– Ладно! Приведи моего коня, – приказала ему Луиза и шепотом сказала Ворону: – Помни, о чем я тебя просила, и жди. Я приеду в ближайшее время. Спроси у деда, как найти Азельму.
– Не беспокойся, все сделаю, – заверил ее Ворон, протягивая шкурку трофейной лисы. Он успел снять ее, пока Луиза спала.
