Читать книгу: «Беременна от бандита», страница 5
Глава 7
Я покорно выполняю все условия головорезов. От страха даже не запомнила лицо парня, который выкинул синий пакет в урну. Помню только бейсболку серую, большие очки на пол-лица, а в остальном парень ничем особенным не выделялся – таких десятки, сотни тысяч по столице ходят. Я вытаскиваю пакет трясущимися руками и торопливо прячу его в свою сумочку. Потом несусь домой, как ужаленная, не замечая почти ничего. Кажется, будто пакет с презентом прожигает ткань сумочки и опаляет мои пальцы.
Войдя домой, я сразу проверяю – дома Катя или нет. Не понравилось мне, как она отреагировала в прошлый раз, когда я в обморок сдуру шлёпнулась. Я начинаю переживать, что Катя могла что-то увидеть. Меньше всего на свете мне хочется втягивать её в эту трясину. Удостоверившись, что в доме пусто, я распаковываю пакет. Внутри лежит телефон. Небольшой. На ладони помещается. Простой совсем. С кнопками. Я осторожно включаю его и едва не обмираю со страху, когда сразу же раздаётся звонок.
Они, что, следят за мной даже на расстоянии?! Я медлю немного, но нажимаю ответить.
– Включила телефон? Пользуйся им, когда нароешь что-то ценное.
– Что именно я должна узнать? Я… не знаю, что мне искать!
– Цыц, курва… Леону скоро должен прийти важный груз. Очень важный груз. Мы не знаем, куда и когда он придёт. Но очень хотели бы это узнать. Выясни. Не звони. Пиши на этот номер. Когда точно будешь уверена, что тебя никто не увидит. Поняла?
– Поняла. Я попытаюсь!
– Да ты уж постарайся! – съязвил головорез. – Не то и сестрёнку твою в расход пустим.
– Не смейте! Я узнаю всё, что нужно! – кричу я в полный голос. – Всё!
– Вот это уже другое дело! – довольно хмыкает бандит и грозит напоследок. – И помни… Мы следим за тобой. Мы повсюду…
Последние слова он произносит зловещим шёпотом, а у меня по коже табуном проносятся огромные, острые мурашки. Горло начинает саднить, а на груди будто капкан смыкается – становится трудно дышать. После слов о том, что бандиты могут добраться до сестрёнки, я словно выпадаю в прострацию на некоторое время. Но потом стряхиваю оцепенение. Начинаю судорожно придумывать, гадать, где я могу сестру спрятать? У кого?! Никому мы не нужны. Нет у меня таких надёжных людей. Да и у кого хватит сил противостоять банде? Если я начну копошиться, привлекать лишнее внимание – бандиты сестру схватят, для пущей уверенности. Нет, нельзя суетиться. И Катюша ничего заподозрить не должна!
Я завариваю себе чаю покрепче, добавляю три ложки сахара и пытаюсь придумать достойное объяснение для сестры своего отъезда. Не начнёт ли она беспокоиться? Конечно, будет переживать, ведь мы никогда надолго не разлучались. Максимум, на пару-тройку дней, когда мы с Серёжей на местную базу отдыха «дикарями» ездили. Да и разлука ли это? Так, ерунда…
От мыслительных усердий у меня голова начинает раскалываться. Ещё хуже становится, когда сестра присылает сообщение: «Я забежала в магазин возле дома. Тут твои любимые эклеры привезли. Пахнут так, что слюнки текут! Купить, да?»
Машинально набираю ответ, что не против, а сама чуть не вою от отчаяния. Ну почему я такая дурында, а? Сколько времени сижу, а ничего путного в голову не лезет!
Вот и замок громко клацает. Хлопает дверь… Катюшка входит в комнату и приносит с собой ощущение такое… солнечное, яркое. Летняя она у меня, посмотришь и улыбаться хочется, и жить, и за жизнь всеми ногами и руками хвататься, чтобы не отобрали.
– Ой, я тебе такое расскажу! – щебечет Катюха, сверкая глазами. – Таньку Черновую знаешь?
– Черновую? Одноклассницу твою, с кривыми зубами?
– Зубы у неё уже полгода как ровные, в стоматологии всё выправила. Так вот… Представь, девчонки говорят, она себе хахаля нашла. Старикана какого-то. Плешивого, с пузом… Но богатого. На фирме у него трудилась младшим менеджером. И так натрудилась, что он её теперь по всем заграницам с собой возит! Сейчас вот в Италию направились…
Катя садится рядом и даже показывает мне фотки той Таньки. Пигалица, фигура, про такую говорят – прямая, как доска, но есть пупок и два соска. Лицо ехидное немного. Я эту девушку хорошо запомнила. Она ещё в школе моей Катюхе подлянки устраивала. Я щебет сестры одним ухом слушаю, и тут меня посещает озарение. Я улыбаюсь сестре ласково и накрываю её ладонь своей:
– Знаешь, может, я с твоей Танькой в Италии пересекусь и язык ей покажу, – подмигиваю заговорщически. – Угадай, почему?
– Не знаю даже… – на миг сестра теряется и предполагает. – Ты путёвку выиграла?
– Можно сказать и так. Путёвку от отеля. Стажировка! – выпаливаю я и начинаю врать так складно, что сама удивляюсь, как хорошо получается. – У хозяина отели не только в России, но и в Италии. Из персонала лучших отобрали и направят на стажировку, плюс языковые курсы. В качестве поощрения!
Катя так сильно удивлена, что даже рот ладошкой прикрывает от изумления.
– Не могу поверить! Постой… Так почему ты раньше не говорила, что в конкурсе участвовала?!
– А я и сама о нём не знала. Никто не знал. Специально не говорили и за работой наблюдали, чтобы судить непредвзято и видеть реально, кто трудится на семь потов, а кто выслуживается. Шансы были у всех…
Катя радостно начинает пищать, обнимает меня и поздравляет. Искренне. От всей души. Мне тошно становится, что я ей вру, но сама продолжаю лживо улыбаться и рассказывать, что поездка – это большой шанс для карьерного роста и дополнительный заработок.
– Когда летишь?
– Это самое тяжёлое, – хмурюсь, прикусывая губу в нерешительности. – Улетаем буквально на днях. И мне так совестно… Я не предупредила тебя, ведь сама не знала! Даже не знаю, может, отказаться?!
– Не дури! Когда ещё тебе выпадет такой шанс? – перебивает сестра, не дав мне договорить. – Ты летишь. Точка. За меня не переживай. Справлюсь!
– Уверена? – с сомнением в голосе спрашиваю я. Мне совестно обманывать сестру, но другого выхода у меня нет.
– Уверена. А если ты сомневаешься, то я тебя прямо сейчас пешком в Италию погоню! – грозит пальцем сестра.
Вот и всё, завралась я по самое не хочу. И пути назад у меня уже нет. Только вперёд…
* * *
Я ждала звонка от Леона. Как приговора или избавления. Не готовила ничего, как он и сказал. Только сумочку маленькую взяла и положила туда телефон с документами. Куда положить телефон второй – ума не приложу. Я его выключила и долго маялась, не знала, что придумать. Не между ног же его прятать, в самом деле! Решение пришло само собой. Я достала футляр для солнцезащитных очков и осторожно отклеила подложку на одной из сторон. Под ней пустота была. Положила туда телефон и скотчем закрепила, чтобы не болтался. Потом обратно крышку приклеила и потрясла. Не должен вывалиться, а дальше, как повезёт.
Я жду звонка, но всё равно едва не подпрыгиваю до потолка, когда слышу громкую трель мелодии входящего вызова.
– Выходи.
Это голос самого Леона. Я торопливо хватаюсь за ручку чемодана – вечером накидала туда вещей для отвода глаз, чтобы Катя ничего не заподозрила. Стоя на пороге квартиры, я долго прощаюсь с сестрой, обнимаясь и плача.
– Ну всё, я пойду, а то через минуту вообще никуда не захочу идти! – говорю, смахивая слезы с ресниц.
Катюша крепко целует меня ещё раз на прощание и машет рукой. Я распахиваю дверь в подъезд и едва успеваю пройти один лестничный пролёт вниз, как замираю, сражённая шоком. Навстречу поднимается сам Леон, а за его спинами маячат двое охранников.
– Что это?
Его голос звучит негромко, но властно. Я даже без уточнения понимаю, что он говорит о моём чемодане с вещами.
– Чтобы сестра не заподозрила и не беспокоилась обо мне, – поясняю я, торопливо добавив. – Можно избавиться от него, если мешает.
Леон отступает в сторону, дав знак своим людям ленивым кивком головы. Один мужчина забирает у меня чемодан. Второй тянется к сумочке, раскрывает её небрежным жестом, заглядывает внутрь, прощупывает подкладку. Потом достаёт футляр с солнцезащитными очками. Я улыбаюсь Леону, глядя в глаза:
– Это подарок сестры. Можно с собой взять? Я и так ничего не беру, как ты сказал…
Охранник раскрывает футляр и приглядывается. Сердце начинает колотиться об рёбра, как ненормальное. Вдруг охранник сейчас что-то поймёт? Но Леон выхватывает футляр у него из рук и захлопывает, затолкав в мою сумочку:
– Пойдём. Она чистая. Мои ещё раньше проверили…
Мы спускаемся. Во дворе дома стоит мощный, чёрный «Гелик». Не машина, а зверь, танк настоящий. Леон распахивает галантным жестом дверь и помогает мне усесться внутрь. Меня окутывает запахом дорогого кожаного салона и хвойным ароматизатором воздуха. В салоне свежо и даже прохладно – работает кондиционер. По коже проносится табун мурашек. Леон замечает это и снимает с себя пиджак, обходительно набрасывает на мои плечи теплую, приятную на ощупь вещь. Так горячо и приятно! Как будто меня завернули в одеяло. А его персональный запах с ноткой дорогого парфюма будоражит нервные окончания. В довершение всего Леон властно накрывает моё колено своей увесистой ладонью, сжимает её сильными пальцами, будто ставит невидимые метки. Как единственный и законный Хозяин моего тела. Да. Теперь я стала его куклой. Игрушкой на время с определенным сроком годности. Пока Хозяину не надоест.
Машина трогается с места, унося меня прочь от дома. А через несколько часов я окажусь в Европе. Впервые в жизни я покинула пределы родной страны, не подозревая о том, насколько сильно изменится моя жизнь в будущем.
* * *
Белоснежный трап. Ступеньки одна за другой – крохотные шаги на пути к новой жизни. Я едва выхожу из салона самолёта. Чартерный рейс, кругом роскошная обстановка на миллион зелени, не меньше. Я думала, что буду дрожать, как трусишка, во время перелёта. Но я его даже почти не почувствовала – ни турбулентности, ни страха. Только любовалась неземной красотой из окна иллюминатора и наслаждалась роскошной обстановкой внутри самолёта, который больше напоминал отель, нежели средство передвижения. Мягкие, удобные сиденья, столики, стюардессы, улыбающиеся сладко и готовые услужить по щелчку пальцев. Не жизнь, а мечта. Леон погрузился в лёгкую дрёму во время перелёта, как будто всю ночь не спал. Хотя, я же не знаю наверняка, вдруг он правда ночью не спит, а занимается криминальными делишками.
– Добро пожаловать в Италию.
Я делаю шаг вперёд. Спускаюсь по трапу. В лицо бьют лучи солнца и знойный ветер. Каждой клеточкой кожи понимаешь, что ты не на родине. Здесь другое всё – улыбки, небо и даже воздух. Пряный, будоражащий. Леон сыто и довольно улыбается, расправляя плечи. Ему нравится здесь бывать, сразу видно. Он – как ураган в своей стихии.
– Пойдём, – бизнесмен предлагает мне свою руку. – Скоро приедет машина. Отвезёт нас в поместье. Летняя резиденция. Тебе должно понравиться, Клуб-нич-ка…
Его порочный взгляд проносится по мне жаркой лавой. Я сразу же вспоминаю, зачем я здесь. В животе трепыхается сладострастное предвкушение. Секс с Леоном – это нечто запретное, сводящее с ума, до искр из глаз желанное.
– Я проголодался, – говорит, пронизывая взглядом насквозь. – Хочу тебя. Сверху. Поскачешь на мне?
– Научишь, как тебе нравится? – игриво спрашиваю я, облизывая губы. Само выходит. Без тайного умысла. Но Леон стремительно меняется в лице и прижимает меня к себе, заводит руку между бёдер и резко сбивает трусики в сторону. Его пальцы жадно мнут мою плоть, отзывающуюся на каждое пощипывание. Кровь бурлит и приливает к складкам, которые становятся слишком чувствительными. Я должна стыдиться, мы ведь стоим на парковке и ждём машину, а наглый мафиози трогает меня средь белого дня. Любому станет понятно, за каким делом он нырнул в моё бельё. Но я просто расслабляюсь. Прижимаюсь лбом к покатому сильному плечу и постанываю в ткань его атласной, чёрной рубашки. Расставляю ноги чуть шире, показывая, что я готова быть с ним на его условиях. Так, как он того пожелает. Без запретов и без границ. Это заводит. Ещё никогда я не возбуждалась так быстро, как с ним. Он умеет делать приятно. Я льну к нему всем своим дрожащим телом. Он тоже напряжён. Горяч и опасен, как нависший утёс, грозящий раздавить всех, кто ходит под ним. Моя дрожь передаётся и ему тоже. Я волную его не меньше, чем он меня. Это пьянит похлеще, чем виски, и подстёгивает сильнее кнута. Я стону, выгибаюсь над его рукой и откровенным стоном прошу трахнуть меня. Просто трахнуть. Без прелюдии.
– Дерьмо, ты слишком мокрая… Подожди. Скоро мы окажемся там, где нам никто не помешает.
Леон замедляет движения пальцев, собирается вытащить руку наружу, но я резко хватаю его за запястье и царапаю смуглую кожу ногтями. Заставляю задержаться у истоков жаркого местечка подольше, сама насаживаюсь на его пальцы. Имею себя его же ладонью.
– Я хочу получить ЭТО, Леон!
Он накрывает мой рот властным поцелуем, алчно мнёт мои губы своими до пульсирующего зуда. Он перехватывает управление процессом в свои руки и сам начинает вколачивать в меня пальцы. Сразу два. Несколько безумных толчков, распалённая донельзя, я становлюсь податливой и горячей лужицей воска на его ладони. Я кончаю сладко и долго до темноты в глазах, не стесняясь стонать ему в рот. После, обмякаю, не чувствуя ни рук, ни ног. А владелец моего тела, хозяин моей судьбы, Леон Моретти, победно ухмыляется, пощипывая меня по щеке. После, прямо на моих глазах, вытаскивает руку из насквозь промокших трусиков, демонстративно и очень, очень жадно облизывает свои пальцы. До самых фаланг заталкивает в рот, прикрывая глаза и монотонно урчит, словно он – сытый тигр:
– Дикая. Не знал, что в тебе есть такое. С тобой будет даже интереснее, чем я мог предположить.
Я едва не лечу в забвение, таращась на это пошлое зрелище. На миг теряю дар речи, собственное имя забываю. Грёбаный зной и жаркий мужчина – спонсоры моего сумасшествия на парковке.
Глава 8
– Тебя что-то смущает, Лина? – усмехается Леон, чувствуя моё остолбенение при виде огромного трёхэтажного коттеджа. Он выглядит, как дворец!
Летняя. Резиденция. Я обратила внимание на слово “летняя”, а нужно было думать о резиденции. Не привёз бы меня Леон в домик у бабушки в деревне, ну же! Пора включать мозги и привыкать.
Но ступая по дорожке, где под ступнями босоножек мягко шелестит мелкий гравий, я понимаю, что к такой роскоши я привыкну ещё нескоро. По обе стороны дорожки растут аккуратно подстриженные деревца. Дом выглядит сияющим. Двери из дорогого красного дерева. Позолота. На входной двери даже имеется молоточек в виде головы льва. Лев. Леон. Я сглатываю слюну, понимая, что я попала в его царство.
Теперь я в его власти. Так далеко от родной страны и почти без денег. Если я ему осточертею, и он решит от меня избавиться, это не составит большого труда. Может быть, даже закопает меня где-нибудь на участке, а потом на том месте посадит сад кровавых роз. Благо, он просто огромный!
– В чём дело?
Горячая ладонь Леона ползёт вниз по моей талии, падает на пышные ягодицы, жадно их щипает. Я оглядываюсь по сторонам в просторном холле – здесь всюду мрамор, мебель из светлых пород дерева, изысканные предметы декора.
– Я как будто попала в сказку, – натянуто улыбаюсь.
К Леону подходит высокий мужчина в летах, сдержанно приветствует хозяина и, выслушав Леона, удаляется прочь.
– Хм, в какой именно сказке? У тебя такое испуганное лицо, как будто ты попала в сказку о Синей Бороде.
Он словно нарочно усмехается, пугая меня ещё больше. Ведь волосы у него иссиня-чёрные, а зубы белоснежные, острые, как у льва.
– Пойдём.
Леон решительно хватает меня за ладонь и тянет за собой. Мои босоножки скользят по гладкому кафелю. Мужчина останавливается, подхватывает меня на руки и поднимается наверх по белоснежной витиеватой лестнице. Я кожей льну к его налитым силой, тугим мышцам. Жар его тела заставляет меня трепетать и чувствовать себя особенной. Я ощущаю себя совсем крошечной в его руках. Его мощь и напор пьянят. Каждой девушке хочется почувствовать себя однажды именно такой – пылинкой невесомой, которую бережно, но властно несут на себе сильные руки мужчины, для того, чтобы отлюбить по полной программе. Я хорошо знаю, что меня ждёт. Это меня уже не пугает. Неужели я так быстро привыкла к роли его игрушки? Но правда в том, что я жду этого не меньше него. Он берёт своё и мне нравится, как он это делает. Прогибает, вертит, надавливает. Не спрашивает, но даёт то, о чём бы я постеснялась попросить вслух.
Леон безошибочно ориентируется в длинных коридорах и толкает одну из дверей. Спальня. Огромная кровать, застеленная светло-бежевым покрывалом с пушистыми квадратными подушками. На стене живописная картина с разрушенным городом. Помпеи? Как тематично, со вкусом. Это всё, что я успеваю рассмотреть. Потому что Леон, не церемонясь, нагибает меня над кроватью, будто даёт мне понять, зачем я здесь, в первую очередь. У него жмёт в штанах. Или я себе накручиваю, или реально слышу треск ткани. Пора приниматься за дело. Работать, для того, чтобы осуществить мечту сестры. Нет. Не так. Чтобы спасти жизнь любимому. Да! Я пойду на всё, ради Серёжи. Даже лягу под бандита. Потому что ставлю жизнь своих близких ценнее своей. Отдать честь и жизнь ради кого-то – сильный поступок.
– Лицом вниз! – командует хрипло. – И ноги расставь пошире!
Я исполняю приказ Моретти и непроизвольно приподнимаю попку выше, оттопыривая её так сексуально, чтобы он хотел меня ещё больше. Чтобы разум его затмить, чтобы подобраться к его тайнам ещё ближе. Я должна стать искусной любовницей и через похоть получить его доверие. Точнее, я должна… украсть сердце бандита.
Шлепок! Сильный и резкий. Над ухом взрывается грозный приказ:
– Будешь делать только то, что я тебе скажу!
Шорох. Он сбрасывает с себя одежду. А с меня срывает. Рвёт тонкий сарафан как салфетку. В клочья. Сумасшедший зверь! Как будто только что из джунглей выполз и не научился манерами. Но меня заводит его дикость под налётом цивилизованного мужчины. В деле он именно такой – подавляющий. Властный. Жёсткий.
Леон обхватывает мои бёдра и приставляет головку члена к пульсирующим жаждой, влажным складкам. Я всё ещё возбуждена. Петтинг на парковке лишь подстегнул мою похоть, заставляя изнывать в ожидании большего.
– Покрути задницей… Насаживайся!
Он сначала показывает, как надо. Его крупная головка давит на меня, протискивается внутрь лона. Я испускаю громкие, утробные стоны и царапаю ногтями покрывало. Леон перехватывает мои запястья, фиксирует их за моей спиной. Жёстко сковывает пальцами, как наручниками.
– Насаживайся… – повторяет ещё раз.
Я начинаю усердно вилять бёдрами. Я никогда не танцевала восточные танцы, но сейчас я так яро кручу попкой, будто достигла высот в танцевальном искусстве. Он всё глубже и глубже. Перед глазами возникают чёрные мушки, и хочется кричать. Моё лоно туго наполняется его членом. И когда мне надоедает брать его понемногу, я дерзко двигаюсь назад, засаживая его плоть в себя до самого упора.
– Ты этого ждала? Хотела мой член? – хрипло спрашивает Леон, наклоняется и собирает языком капельки пота, выступившие на моей шее. Он совершает первый порочный толчок бёдрами. А потом ещё и ещё. Он таранит меня короткими и частыми рывками, заставляя дышать часто, с надрывом.
– Ещё! – это единственное, что получается вымолвить.
Мои глаза широко распахнуты. Но я не вижу почти ничего. Меня раз за разом натягивают на каменную мужскую мощь, и мне это нравится. Слишком сильно нравится, чтобы думать о чём-то ещё. Наверно, я имею право. Хоть раз. Расслабиться и забыться после сильного стресса. Пусть секс с Леоном будет моей наградой за те мучения, через которые я прошла, когда узнала о похищении любимого. А после, когда всё уляжется, я заживу обычной жизнью. Надеюсь, у меня всё получится. Я спасу Серёжу. И не попадусь.
Я забываю обо всём, о цели своего приезда, о гнусном шантаже и даже о родине. Сейчас я просто нахожусь под самым великолепным мужчиной мира, богом секса. И единственное, что я хочу знать – сколько раз я успею кончить прежде, чем кончит он. Кажется, невероятно много. Потому что первый оргазм обжигает низ живота и расходится вибрацией до самых кончиков пальцев на ногах. Я поджимаю их и кричу. В голос, срывая связки. Бьюсь под мощным телом самца, признавая его власть.
Леон резко всаживается в меня ещё пару раз и забирается на кровать. Его ноги широко расставлены, а член подскакивает до самого пупка. Крупный, эрегированный, кажется, вот-вот лопнет. Синеватые вены набухли и вьются по твердому стержню опасными змеями. Он влажный и блестит от моих соков. Неужели я так сильно теку? Меня это начинает пугать. Я лишь актриса. Я должна просто играть. Я люблю другого мужчину и буду верна ему до тех пор, пока живу и дышу.
– Ну что встала, красотка? О чём думаешь? Обо мне, надеюсь? – опасно хмурится. – У меня есть для тебя задание… Обслужи меня! – манит пальцем. – Давай, дерзкая наездница. Я хочу посмотреть на твои скачки!
Я забираюсь на кровать. Облизываю губы в предвкушении. Лоно голодно и жадно сжимается в ожидании, когда его плоть снова наполнит меня целиком. Хватаюсь пальцами за плечи Леона, горячие, бугрящиеся мышцами. Словно раскалённое докрасна железо. По мощной груди стекают капельки пота. Леон словно успел выжать из своего тела максимум. Но торчащий член говорит об обратном – он только начал.
Большие ладони Леона смыкаются на половинках ягодиц. Он мнёт их неистово и жадно, чуть раздвигает и обещает:
– Я возьму тебя и в попку. Но оставлю твою сочную звёздочку на десерт. Ты любишь десерты?
– Л-л-люблю, – выдыхаю я и перевожу взгляд вниз. Я двигаюсь бёдрами ему навстречу. Стону, когда крупная головка мужской плоти касается клитора. Леон перехватывает член у основания и водит вперёд-назад, заставляет меня трястись от влажной и животной похоти. Вызывает кратковременное помешательство и отключает запреты, все, до единого. Я просто хочу его. Как мужчину. Смотрю на его лицо. Какой же он красивый. Всюду. Хищный поворот головы, резкий профиль и нос с небольшой горбинкой, которая делает его лицо ещё более мужественным. Жёсткие, непослушные волосы, иссиня-чёрные. Смуглая кожа с россыпью татуировок, а на животе виднеется длинная, светлая полоса старого шрама. Знойный мужчина – вот что приходит на ум. Он опаляет жаром и заражает безумием, жаждой быть ближе. Каждое движение накачанного, спортивного тела – вкрадчивое и полное грации.
Как сейчас, когда он медленно поднимает одну руку и запускает пальцы в волосы. Медленно, но властно наматывает на кулак, захватывая пряди у самой кожи головы. Оттягивает вниз, и я прогибаюсь в спине, запрокидывая голову назад. Его губы жёстко смыкаются вокруг соска. Язык бьёт по тугой вершине, зарождая импульсы. Леон сосёт и покусывает пики, то один, то другой, и в это же время я трусь о его член. Пульсация становится невыносимой. Я нанизываю себя на него. Скользко и влажно. Туго. Скольжу вниз, вбирая его член в себя одним плавным движением. Некоторое время даже не могу дышать – так полно и плотно. Он глубоко во мне. Слишком толстый и распухший. Я едва могу двигаться.
– Трахай меня.
Всего два слова. Как приказ или контрольный выстрел точно в голову. Разумных мыслей нет. Ни одной вообще. Я приподнимаю бёдра и опускаю их с громким стоном. Шлепок. Влажный, сочный звук. Неужели я снова теку? Как первобытная самка? Как похотливое животное, живущее лишь инстинктами?
– Ещё!
Я снова повторяю движение и нахожу в этом особенное, изысканное удовольствие – контролировать частоту и глубину, срывать с его губ пошлые стоны экстаза или грубоватые приказы, когда ему кажется недостаточно быстро и недостаточно глубоко. Леон любит сразу и на всю длину. И мне приходится взмывать высоко вверх и шлёпаться вниз со всей дури. Скачу на нём. как безумная, потеряв всякий стыд. Раз за разом насаживаюсь на него всей податливой глубиной, понимая, что надолго меня не хватит. Но Леон не позволяет расслабляться. Я взрываюсь. Хочется замереть и раскинуться на нём, прижаться лицом к его широкой груди, но Леон шлёпает меня по ягодицам, угрожая грубыми рыками и требованиями седлать его без передышки. Пока, наверно, не лишусь чувств.
Последние минуты становятся бескрайним океаном экстаза – оргазмы следуют один за другим, сжигая мою волю в прах, превращая мой разум в пепел. Леон кончает в меня, в пик оргазма. Его хватка становится крайне беспощадной. Вот-вот и я умру от нахлынувших эмоций, пока он, сокращаясь, толчками вливает в меня своё семя, накачивая горячим нектаром до отказа.
* * *
Если бы кто-нибудь две недели назад мне нагадал, что я буду щеголять в платье от Valentino, я бы рассмеялась ему в лицо. Но сейчас брендовые названия и одежда от лучших в мире кутюрье – это моя реальность. Gucci, Louis Vitton, Fendi, Hermes, Versace… Ряд можно продолжать долго. Все эти названия я раньше только слышала с экранов телевизора или видела в глянцевых журналах. Однако сейчас эти громкие названия стали для меня всего лишь бирками с именем. Леон устроил для меня рай наяву. Мы не сидели сутками напролёт в его резиденции.
Мы много гуляли по Неаполю. Дворцы, соборы, утонченные променады, воздух – каждая деталь аутентичного итальянского городка, живущего по своим устоям, будоражила воображение. Природа подарила городу сказочные пейзажи и непередаваемые виды на закат. Кажется, тут круглый год царит теплая погода и дуют ласковые приморские бризы. Меня пленил Неаполь. Целиком и полностью. Промелькнула мысль, что и домой не охота возвращаться. В повседневный серый мрак и рутинную суету. Несмотря на здешнюю красоту, на ту роскошь в которой умышленно топил меня мой любовник, я постоянно думала о Серёже. Как он там? Больно ли ему? Жив… ли он.
Леон Моретти – воистину удивительный мужчина. Да, порой он груб, холоден, высокомерен, но ведь так и должно быть. Грубость в поведении и твердость в словах миллионера – его нерушимый имидж. Рядом с Моретти время словно замирает, а его прожорливость заразна. Видит Бог, я не хотела сравнивать мафиози со своим любимым, но правда была в том, что с Леоном я пробовала такое, о чём Серёже не посмела бы даже намекнуть. Леон был чертовски умелым в постельных делах, рядом с ним я становилась раскрепощённой и смелой. Рядом с ним я чувствовала себя сексуальной и постоянно желанной. Как бы к этому ненароком не привыкнуть. Как бы не стать похотливой наркоманкой.
Потом Леону надоел Неаполь и уединение в резиденции. Теперь ему охота порезвиться на яхте. Она напоминает изящную, белоснежную чайку, покачивающуюся на бирюзовых волнах Тирренского моря. Небольшой морской отдых – так сказал Леон. Свежий морской воздух щекочет мою кожу. Жаркий день. Очень жаркий. На мне надет купальник Роберто Кавальо, рядом с шезлонгом лежит легчайшее парео. Я надвигаю соломенную шляпу, что лучи солнца не слепили меня и поправляю солнцезащитные очки.
– Растереть спинку?
Меня накрывает тень Леона. Мои губы моментально расплываются в улыбке при виде его спортивного тела. Взгляд сам по себе ползёт вниз, натыкается на бугор в его плавках. Этот зверь снова голоден и жаждет взять меня, несмотря на то, что утром он устроил жарильню в каюте. Он смотрит на меня. Моё тело покорно отзывается на молчаливый приказ его властного взгляда. Ластовица купальника промокает за считанные секунды. Я располагаюсь на шезлонге как можно удобнее и бесстыже развожу ноги в стороны. Я научилась угадывать все его желания с полувзгляда и полуслова.
– Неплохо, Клубничка. Но у меня для тебя есть кое-что другое…
Он подходит ко мне и упирается коленом в шезлонг, запускает пальцы в волосы и притягивает мою голову к своему паху. Свободной рукой оттягивает плавки вниз, освобождая мощную уже вставшую острым штыком плоть:
– Поработай ротиком.
Красота его мужского органа берёт меня в плен. Дух захватывает от того, как его сильные пальцы скользят по стволу, обнажая головку. Я автоматически облизываю губы и накрываю ртом конец бархатной, чуть солоноватой на вкус головки. Слизываю языком жемчужную каплю его смазки. Пряное, терпкое послевкусие растекается на моём языке. Я охотно включаюсь в работу и втягиваю его сантиметр за сантиметром. Набухшая, разгорячённая мощь пульсирует во рту. Пальцы Леона путаются в моих волосах. Крепкая ладонь давит на затылок, задавая темп, который нравится ему. Я подчиняюсь. Судя по влаге в трусиках купальника, это подчинение нравится мне гораздо больше, чем я могла себе представить. Я будто только что искупалась в море, но это не так.
– Давай, Клубничка, поработай своим волшебным язычком, – просит он, начиная дышать чаще и тяжелее. Внезапно, раздаётся мелодия входящего звонка. Леон поддаётся вперед, тянется к столику и берёт телефон в левую руку, но не прекращает надавливать на мой затылок. Его жест – прямой приказ продолжать, что я и делаю.
– Да… От тебя давно не было вестей. Всё в силе?
Собеседник отвечает ему что-то. Леон держится великолепно и умудряется решать деловые вопросы, пока я делаю ему минет. Но его голос дрожит и хрипит, слегка сбивается. Он такой опасный, в тоже время очень серьезный, когда ведёт дела, болтая о бизнесе.
– Детали поставки? Хорошо. Сейчас. Пару минут, и я буду на связи.
Леон отстраняет меня от себя и поправляет плавки, жестом приказывая оставаться на месте. Сам отходит на противоположный конец палубы. Я смотрю на него издалека, любуясь спортивным телосложением и загорелой кожей. Приказываю себе сосредоточиться на чём-то другом. Он сказал слово «поставка». Это как раз то, о чём я должна сообщать его конкурентам. Нужно выведать все детали или скоро моему парню не поздоровится. Но что же делать?
Решение приходит мгновенно. Я встаю и торопливо раздеваюсь. Направляюсь к Леону полностью обнажённой. На цыпочках. Он говорит, но мешает русские слова с итальянскими. Я прижимаюсь грудью к его спине. Соски покалывает от контакта с его разгорячённой кожей. Быстро запускаю руку в плавки мужчины, крепко сжимаю его твёрдую, как камень, плоть. Леон испускает короткий вздох и крепче хватается за поручни. Я двигаю по стволу рукой, целуя его спину. Он резко разворачивается и отстраняет телефон от уха.
– Какого чёрта?!
– Мы не закончили кое с чем, – соблазнительно шепчу, опускаясь на колени. Его штормовой взгляд проносится по моему обнажённому телу, как торнадо над мелким корабликом. Пока он решает – прогнать меня или позволить остаться, я тяну резинку его плавок на себя и быстро вбираю эрегированный член в рот. Ритмичными и короткими толчками, скольжу языком по горячему стволу, беру его как можно глубже, чуть жестко, ударяя кончиком языка по тугой головке.
– Дерьмо-о-о-о… – вырывается сквозь стиснутые зубы мужчины. Он запрокидывает голову назад, опирается спиной на поручни. Потом вновь подносит телефон к уху, будто борется со своими первобытными инстинктами.
