Читать книгу: «О чем не молчит душа», страница 6
Часть 3. Рассвет
А вы видели когда-нибудь, как наступает рассвет?
Зимой он не так красив, но летом… летом от него просто невозможно оторвать глаза.
Представьте: вы стоите на крыше… причём абсолютно неважно, что это за крыша и как вы там оказались. Сейчас важно совсем другое…
В полной темноте вдруг появляется что-то такое… Волшебное. И хотя света ещё нет, но ты понимаешь, что вот сейчас, с минуты на минуту, темнота должна рассеяться, а вместе с ней – так мы почему-то думаем каждым утром – непременно уйдут все страхи, сомнения и тревоги, терзавшие нас всю ночь, и являвшиеся, быть может, даже в снах.
Мало-помалу темнота начинает расступаться – и тут… Вас охватывает такой восторг, радость и стремление жить, которая бывает крайне редко.
А свет между тем разгорается все ярче. Сердце бьется все сильнее, предчувствуя, что сейчас должно случиться что-то волшебное. И вот, наконец, вы видите первые лучи солнца, появляющиеся над домами…
Сказать по правде, я видел это чудо лишь однажды, но ощущения… я не могу забыть их до сих пор. В такие мгновения чувствуешь, как наполняешься силой, которая потом – и это-то удивляет больше всего – не покидает тебя весь день. В эти мгновения жизнь словно замирает, создаётся ощущение, что не нужно никуда спешить… и так хочется продлить эти великолепные мгновения…
Часть 4. Фонари
Я смотрел на улицу. Да, снова. Зимой это доставляет чуть меньшее удовольствие, но все же…
Сейчас там был снег. Темнело зимой рано, и я надеялся, что вот-вот зажгутся фонари. Я любил зимние вечера именно за это чудо – снег, отражающий свет фонарей… тогда и ночью было не страшно выйти на улицу – более того, ты гулял по этому светящемуся снегу и ощущал себя частью чего-то волшебного.
Этой зимой снег выпал – пусть немного позже положенного времени, но все же. Фонари зажигались в четыре часа, притом, что темнело в пять… сейчас была половина четвёртого. А значит, это должно было вот-вот случиться.
Я не рассказал, почему я ждал это волшебное мгновение. Дело было в том, что я всегда был ночным человеком. Ночью я чувствовал то, что не ощущали другие – может, потому что спали, а может…
Так вот, ночью я испытывал странный прилив сил… и смелости, и мог решиться на то, на что днём не хватало то времени, то сил…
А свет фонарей… он дарил зимой какое-то особенное вдохновение и желание мечтать, именно мечтать, о чём-то несбыточном или… возможном лишь теоретически. Вчера, например, я думал, что я сказал бы той, кому все это время писал письма, при личной встрече, если бы она все-таки состоялась. И к стыду своему понял – в лучшем случае топтался бы на месте, издавая бессвязные звуки. Я могу быть очень смелым и веселым в переписке, но в жизни… кто знает, каким бы я был, ведь в реальности все иначе.
Как быть? Как преодолеть страх и нерешительность? Не знаю… может быть, свет фонарей подскажет ответ?
Часть 5. Осень
Эти заметки начинающего писателя уже вошли в привычку… А что делать, ведь только так я могу выразить свои чувства.
Сегодня вспомнилась прошлая осень. Я гулял в парке совершенно один, размышляя о том, как преодолеть то тупиковое состояние, которое все называют творческим кризисом. Последнее время мне не писалось. Совершенно. При этом идеи не то чтобы совсем не приходили, но приходили в неупорядоченном виде. То есть, если я писал начало главы, мне в голову приходила реплика из следующей или вообще из конца рассказа…
Размышляя, я забрёл в самое сердце осеннего парка. Деревьев здесь росло поменьше, и листья на всех уже пожелтели. Мое внимание привлёк клён, стоящий в стороне от остальных деревьев. На его ветках почти не осталось листьев, если быть точным – осталось всего по два листа на двух ветках. Остальные уже облетели.
Периодически налетал довольно сильный ветер. Я заинтересовался листом, находившимся на ближней ко мне ветке. От порывов ветра он очень сильно колебался, казалось, готов был вот-вот сорваться, но вот чудо – все же держался на месте. Иногда его выгибало порывом ветра настолько, что становилась видна внутренняя часть черенка, но лист оставался на месте – не падал и не улетал вдаль, отрываясь от ветки.
И тогда я подумал – мы подобны этому листу. Какие бы невзгоды не пытались нас сломать, мы должны держаться – вопреки всему.
Строчки злополучной незавершенной главы сложились воедино и я поспешил домой. Нужно было успеть их записать…
