Читать книгу: «Сказка о белом кролике», страница 6

Страж знает его тайну.

Эти слова эхом отдавались в голове Фора, заставляя его сердце сжиматься от страха. Он не знал, что страж собирается делать с ним, но он был уверен, что ничего хорошего его не ждет.

Фор посмотрел на банку в своих руках. Теплый свет, исходящий от душ, согревал его озябшие пальцы. Он чувствовал, как их энергия струится по его телу, наполняя его силой и решимостью.

Метель усиливалась, и снег засыпал пристань белым покрывалом. Фор чувствовал, как холод проникает в его кости, но он не мог заставить себя встать и уйти. Он был парализован страхом.

Он прижал банку к груди, пытаясь согреться ее теплом. Но это было бесполезно. Холод уже проник в его душу, и он знал, что никогда не сможет от него избавиться.

Заметенный снегом, он просидел до самого утра, когда солнечные лучи растопили толстый слой снега на лице Фора. Он очнулся, дрожа от холода и страха.

Метель утихла, и небо было ясным и голубым. Фор встал и отряхнул снег со своей одежды.

Он поднес руку к лицу и почувствовал, как его щеки горят от холода. Он был весь мокрый и замерзший, но, к своему удивлению, он не чувствовал боли.

Мучать себя грустными мыслями Фор не мог, его ждала работа. Сегодня его путь лежал в самый дальний район Города. С наступлением ночи он достал свою банку из кармана и повесил её на небольшую палку. Некоторые шарики в банке до сих пор светились и своим светом указывали ему дорогу.

Улочки в этом районе были узкими и грязными. Маленькие домики теснились и терлись друг о друга грязным, ломаным кирпичом. Даже для мёртвой души Фора здесь было некомфортно. Он совершенно не мог поверить, что люди могли здесь жить.

Он быстро прошвырнулся по тесным комнатам домиков. Везде его встречали грустные, голодные лица детей и пьяные морды грязных мужиков и женщин. Сердце в груди сжималось. Фор смутно вспоминал свою жизнь и понимал, что жил почти так же, как и они, и тогда он не понимал, насколько всё было плохо.

Были здесь и мёртвые. От живых их отличало одно – в их глазах не было жажды жизни. Они блуждали из угла в угол и вызывали у Фора неподдельный страх. Он старался не подходить к ним и делал вид, что не замечает.

– Подайте на хлеб. – Тоскливый голос прозвучал в одном из переулков. – Мой муж погиб, а я осталась одна с ребёнком. – Девушка в грязном сером чепчике сидела на полу и протягивала руки в мольбе о помощи. – Пожалуйста, подайте на хлеб. – Её руки покраснели и потрескались от холода, на ней было только старое платье и шаль.

Фор подошёл к ней и вгляделся в её лицо. Молодая и до безумия красивая девушка. Она была похожа на ангела, и сердце Фора вдруг защемило от боли. Но ему было жалко не это ангельское личико, а дитя, которое издавало то самое тепло из-под подола её платья. Да, она была беременна, Фор был точно в этом уверен.

– Почему она сидит здесь ночью? – спросил Фор сам у себя. – Может, она сидит здесь весь день? – Он вдруг помрачнел. – Что ж. – Он аккуратно присел рядом с ней и уже хотел было совершить то, ради чего он сюда пришёл, но девушка встала с земли. Он немного отстранился от неё, испугавшись её резкости. Она поправила своё грязное платье, отряхнула передник и медленно направилась в один из домиков. Фор последовал за ней.

На его удивление, в домике было чисто, и даже несмотря на бедный устой, находиться там было уютно. На маленьком столике стояла фотокарточка. На мутной жёлтой бумаге красовался мужчина. «Тот самый погибший муж», – подумал Фор. В это время девушка достала из передника небольшой кусок хлеба, надломила и съела кусочек.

Фор оглянул все углы комнаты, но не нашёл то, что искал. Души её мужа здесь точно не было.

– Чего это я? – сказал он вслух и направился к девушке.

Он вдруг остановился. Девушка плакала, её тёмные глаза в этот момент будто бы отображали всю боль человечества.

– Мы обязательно выживем, – прошептала она, поглаживая свой живот. – Твой отец очень хотел, чтобы ты появился на свет, – шептала она, пока по её лицу стекали маленькие капельки слёз.

Фор впервые почувствовал жалость к человеку, именно к взрослому человеку. Он сел в плетёное кресло и задумался. В это время девушка прибралась в комнате, легла на старую кушетку и укрылась солдатской курткой, доставшейся ей, видимо, от мужа.

Фор очнулся от своих мыслей, когда луна уже была на середине неба. Он встал с кресла и подошёл к кушетке. Девушка спала.

– Так будет лучше, – прошептал он и медленно поднёс дрожащую руку к её животу. – Тебе здесь… – он осекся. – Тебе здесь не рады, – выговорил он через силу и тут же почувствовал адскую боль. Он сорвал с себя маску, и из его рта рванула кровавая жижа. Боль была невыносимой, казалось, что он проглотил колючую проволоку. В этот момент ему захотелось умереть повторно, но он собрал все силы и встал на ноги.

– Где же ты? – Он обшарил пол в попытках найти шарик, но его не было.

Фор сел на колени и, сосредоточившись, внимательно осмотрел пол. Около его колен лежало что-то круглое. Он взял шарик в руки, в глазах всё плыло. Второпях он закинул его в банку.

Шатаясь, он вышел из комнаты и упал на тротуар. Боль не проходила, и дышать стало совершенно невозможно. Мысли смешались в голове, ему казалось, что страж рядом, что он сейчас заберет Фора, воспользуется его положением и унесет в бездну.

– Что-то ты совсем плох. – Голос эхом пронёсся над головой Фора. Его подняли на руки, он даже не мог сопротивляться. – Пошли-ка со мной.

– Ты не можешь забрать меня! – Прокричал Фор и все вокруг него кануло в небытие.

Обездвиженное тело Фора протащили через две улицы и затащили в какой-то подвал. Пахло сыростью, и из-за темноты не было видно совершенно ничего.

– Сейчас, сейчас. – Заговорщицки говорил незнакомый голос.

Зажглась лампадка, и зазвучали стаканы. – Вот, выпей. – Мужик залил в горло Фора какую-то жидкость. Фор закашлялся и почувствовал, как тепло разошлось по его телу, или, как он считал, по его душе. Это точно был чай, Фор мог узнать этот вкус из тысячи.

Постепенно боль спала, и голова перестала кружиться. Фор обтёр рот рукавом и вгляделся в расплывчатый силуэт впереди него. Это был невысокий, толстый мужчина с блестящей лысиной.

– Кто ты такой? – проговорил Фор, всё ещё чувствуя, как каждое слово раздирает его глотку.

– Кто тебя учил манерам? – Мужчина сделал обиженное лицо. – Я спас тебя, а ты сходу начинаешь допрос?

– П-простите. – Фор почувствовал себя виноватым. – Спасибо, конечно, но всё же, кто вы такой?

– Меня зовут Асса. – Проговорил мужчина. – Но мёртвые называют меня своим лекарем, а живые… – Асса улыбнулся. – Живые считают меня сумасшедшим.

Фор вздрогнул. – Ты можешь общаться с живыми? Они видят тебя?

– Скорее наоборот. Я могу видеть мёртвых. – Сказал он так спокойно, будто рассказывал что-то совершенно обыденное.

– Ты жив? – Фор не на шутку удивился и даже подскочил на ноги.

– Живее всех живых. – Мужик улыбнулся. – А вот ты, я вижу, не очень живой.

Фор протёр глаза и поглядел по сторонам, будто бы искал ответ на свой немой вопрос.

– Ты же молодой совсем. Как угораздило так рано уйти?

– Убили. – Прошептал Фор ошарашено.

– Понятно. Жаль, конечно. Ты, наверное, мог много хорошего для мира сделать.

– Мог. – Повторил Фор. – А вам нестрашно вот так… – Он осекся. – С мёртвыми общаться?

– А чего вас бояться-то? – Мужик усмехнулся. – Вот ты живых боялся?

– Нет. – Проговорил Фор застенчиво и уселся на место.

– А ведь все мёртвые – это когда-то живые, понял?

– Понял. – Повторил Фор его слова, хотя сам не особо и понял.

– Что с горлом-то? – Мужик подал Фору ещё одну стопку с горячей жидкостью.

– Сложно объяснить. – Фор сделал пару глотков, и боль практически пропала.

– Понятно. – Коротко ответил он.

– И давно ты такой? – Фор немного засмущался. – Давно ты видишь мёртвых?

– С рождения. – Мужик помрачнел. – Всю жизнь вижу.

Фор снова встал, и тут он заметил, что забыл свою маску в доме у той девушки.

– Спасибо за помощь, я пойду, пожалуй. – Он поклонился.

– Оставайся, наберись сил, потом иди уже.

– Понимаете, я забыл одну вещь. – Начал говорить он, но мужчина его успокоил.

– Не переживай, где вещь свою оставил, там она и будет. Духам чужого не нужно.

Фор коротко кивнул и сел. – А чего вы в подвале живёте?

– Видишь ли, люди не понимают меня. – Он задумался. – Мягко говоря, считают странным, как я говорил ранее. Вот я и прячусь от всего мира здесь.

– Я бы тоже вас не понял, если бы был жив.

– Оно и правильно. Люди боятся того, чего не понимают.

– Своего имени ты мне так и не сказал. – Асса присел рядом с Фором.

– Фор, Фор Вандер. – Фор протянул ему руку.

– Взаимно. – Асса пожал холодную руку Фора. – Я так понимаю, вы погибли довольно давно. – Он указал на пиджак Фора. – Старинный фасон, такое сейчас не носят.

– Дату смерти не помню, а вот год, кажется, 1890. – Фор задумался, вспоминая, тот ли год вообще назвал.

– Семь лет назад выходит, на самом деле не так уж и много.

– Выходит так. – Фор вдруг ощутил свой возраст и поежился. – Мне, наверное, должно быть около двадцати одного года. – Проговорил он свои мысли вслух.

– Получается, вы вовсе не мальчишка, а мужчина. – Асса посмеялся.

Фор немного улыбнулся и расслабился. Он почувствовал себя в безопасности и позволил себе отдохнуть. Асса посидел немного с Фором и принялся за уборку.

– Почему вы не спите в такое время? – спросил Фор осторожно.

– Обычно души, такие как вы, к примеру… – Асса посмотрел на Фора. – Попадают в беду ночью. Вот я и сторожу, а сплю днём.

– А зачем оно вам? Для чего вы делаете это?

– Не знаю. – Асса посмотрел в угол комнаты. – Просто мне так хочется.

Фор не стал ничего отвечать. Он лишь встал, поклонился ещё раз и без слов вышел на улицу. Он почувствовал, что не хочет доставлять неудобства этому странному человеку. Асса не стал его останавливать.

На улице уже светало, и он, вспоминая дорогу, направился в сторону того самого дома. Внутри никого не было. Его маска валялась на полу в луже его же крови. Он поднял её и протёр об свой пиджак. Затянув маску потуже, он вышел на улицу. Уже рассвело, и улицы наполнились мрачными, голодными лицами.

Фор решил поскорее покинуть этот район, хотя бы на время. Ему нужно было расслабиться и отдохнуть.

Чарльз 1897 год

Чарльз снова и снова прокручивал в голове слова, которые Фор сказал ему на прощание: «Я буду ждать тебя здесь». Но с тех пор прошло столько лет, что Чарльзу начинало казаться, что Фор был лишь миражом, призраком в его одиноком путешествии сквозь мрак. Его терзали сомнения: неужели Фор просто сказал это, чтобы утешить его, но на самом деле не собирался ждать? Или, может быть, с ним что-то случилось, и теперь он ждет Чарльза, но никак не может дать ему знать? Эти мучительные вопросы не давали Чарльзу покоя. Он так нуждался в Форе.

– Может, он и впрямь ждет меня? – спросил он, глядя на ржавую вывеску «Серебряная Гавань».

Чарльз остановился в одном из местных призрачных баров, заказал себе кружку чая и закурил. Его привел сюда не только старый друг, но и чутье. В этом городе было слишком много зла, и местные стражи не справлялись со своей работой.

Чарльз стал стражем всего через пять лет после своей смерти. Однажды он заметил, что может чувствовать зло, исходящее от мертвых, и это сводило его с ума. Чарльз чувствовал всей своей душой всю ненависть и злобу горожан. Тогда, чтобы не сойти с ума, он решил уйти из своего города, а после и вовсе из страны.

Через четыре года блуждания по миру Чарльз оказался в Блэквейле, где его встретил Овидец и отвел в свое пристанище. Чарльз проработал год, помогая старику скрывать души от стражей и прятать их в баре, давая им второй шанс, но прошлое чувство не покидало сыщика.

Тогда он рассказал все старому Овидцу, и тот отвел его к главному стражу города. Страж был невероятно уродлив, это был даже не человек, а сплошное зло и ненависть. Увидев Чарльза, страж не сказал ни слова, он лишь кивнул.

– Что это значит? – спросил Чарльз, испытывая настоящий ужас от холодного, пристального взгляда стража.

– Это значит, что нам не по пути, – Овидец помрачнел. – Ты страж, Чарльз, это заложено в твоей душе.

«Нам не по пути», – прокрутил в голове Чарльз и вспомнил, как сказал то же самое Фору на пристани в их последнюю встречу.

– Все грустишь? – хриплый голос вывел Чарльза из транса. – Как тебе местный чай?

– Что ты делаешь здесь? – спросил Чарльз, увидев перед собой старого Овидца, и тут же подумал: «Помянешь его, а он тут как тут».

– Я всегда прихожу, когда мои дети чувствуют печаль, – старик поставил свою трость и присел рядом с Чарльзом.

– Не думал, что это неуместно? – Чарльз раздраженно покачал головой. – Я давно не твой подчиненный.

– Ты и не был моим подчиненным, вы все мои дети, – старик улыбнулся беззубым ртом. – Вижу, ты опечален и тебе нужен совет.

Чарльз удрученно посмотрел на старика. Совет ему и вправду был нужен, но он не хотел сдаваться.

– Нет, твоя помощь мне не требуется.

– А мне, кажется, тебя волнует наш мальчишка, – старик подмигнул. – Не зря же ты в этот город так часто заглядываешь?

– Часто? Я был здесь, кажется, пять лет назад, – голос сыщика дрогнул.

– Да, пять лет – это невероятно мало. Я уже и забыл, что значит «время».

– В этом городе нужна моя помощь. Говорят, местные стражи не могут справиться с наплывом новых душ.

– Но это ведь только предлог. Я все знаю, Чарльз, – старик отпил из кружки Чарльза и нахмурился. – Отвратительно.

– Ты же что-то знаешь, старый пес? – Чарльз заглянул в глаза старика. – Говори, почему мальчишка может то, чего никто никогда не мог?

– Я не старый пес, – старик поставил локти на стол и тоже посмотрел в глаза Чарльза. – Мой образ – это лишь воплощение твоей души, так что старый пес тут ты!

– Ну начинается. Я лишь хочу знать, почему этот парень может видеть души людей, которые не родились.

– Этого я тебе не скажу, но ты прав. Наш Фор очень необычный ребенок.

Чарльз внимательно изучал лицо старика и молча ждал продолжения. Глаза у Овидца были серые и безжизненные, настолько пустые, будто и не глаза это были вовсе, а просто два провала в пустоту.

– Наш дорогой мальчик умеет делать нечто необычное. Я думаю, он тот, кто так был нужен этому миру.

– Он и вправду может забирать их жизни? Но это совершенно неправильно!

– Неправильно? Но ведь ты сам забираешь чужие жизни.

– Это вовсе не жизни, я собираю души, – Чарльз был слегка возмущен. – Души мертвых людей. К тому же эти души не заслуживают прощения.

– Где же та тонкая грань, разделяющая живого человека и его душу? Неужели смерть не способна искупить его прегрешения?

– Прегрешения?! – Чарльз с силой ударил кулаком по столу. – Многие из них совершили при жизни такие злодеяния, что не заслуживают прощения, даже если умрут тысячу раз!

– Мир живых жесток, и ты это прекрасно знаешь, – старик ткнул своей тростью в грудь Чарльза, указывая на его сердце. – Душа человека приходит в этот мир чистой и невинной, но уходит из него израненной и искалеченной. Однако в этом мире мы можем очистить ее и направить на путь истины.

– Твои рассуждения меня не интересуют, – отрезал Чарльз. – Мне важно знать, уверен ли ты в том, что Фор Вандер совершает благое дело?

– Похоже, у тебя здесь много работы, – сказал старик, поднимаясь.

– Стой, мы не договорили, – Чарльз встал и схватил воздух рукой. – Чертов старик!

– Я не старик, – раздалось у него над ухом, но самого Овидца уже не было.

Чарльз вышел из бара очень раздраженным. В нем снова родилась ненависть к Фору. Или это была не ненависть? Да, конечно, это была не ненависть, а лишь страх, что Фор оставит Чарльза одного. Ведь Фор умел делать то, что Чарльз не мог понять, и их взгляды расходились. Но Чарльз не хотел этого признавать, не хотел признать, что боится остаться один до конца существования своей души.

Полный гнева и страха, он бросился бежать на пристань. Фор все так же сидел на берегу, словно и не было тех пяти лет. Ничего не изменилось, только доски причала сгнили и почти рассыпались.

– Кто ты такой, черт побери! – Чарльз подбежал к Фору и схватил его за воротник. – Кто ты такой!

Кроличья маска съехала от резкого рывка, а под ней открылось детское наивное лицо и печальные глаза цвета морского дна.

– Фор Вандер, освободитель детских душ, – проговорил Фор так спокойно, будто бы не болтался сейчас в воздухе. – Пожалуйста, отпусти меня на землю.

Чарльз поставил Фора на место и отошел в сторону. Фор сжал кулаки, его голос дрожал от переполняющих чувств:

– Прости меня, Чарльз! – слезы градом катились по его щекам. – Я такой идиот, что все испортил!

Между ними пролегла пропасть, болезненная и ледяная пропасть. Оба друга стояли, не решаясь сделать даже шаг навстречу друг другу.

Фор судорожно порылся в карманах, достал сигарету и протянул ее дрожащей рукой Чарльзу.

– Пожалуйста, давай закурим вместе.

Чарльз с трудом сглотнул ком в горле и опустился на колени. Его глаза были полны слез отчаяния.

– О, Фор, я так запутался! – всхлипнул он. – Я только хотел помочь тебе, а все так ужасно обернулось.

Фор подошел ближе и опустился рядом с другом, крепко обняв его дрожащие плечи.

– Прости меня, Чарльз. Ты был прав, я не готов ко всему этому, – горько признался он. – Но я не могу тебя оставить, ты мой лучший друг! Без тебя я совсем потеряюсь во тьме.

Чарльз поднял заплаканное лицо, умоляюще глядя на Фора.

– Пожалуйста, не бросай меня! Я так нуждаюсь в тебе, ты – мой единственный свет в этом мрачном аду.

– Я готов быть твоим светом, – прошептал Фор.

Чарльз встал с колен и сел рядом. Он вдохнул побольше дыма и закашлялся.

– Где ты их взял?

– Я взял их на местном рынке.

– Воруешь?

– Немного.

Они просидели на берегу почти целые сутки. Чарльз рассказывал Фору о своих похождениях по миру, а Фор внимательно слушал, пропитываясь каждым словом Чарльза. Все это время ему так не хватало друга, друга, с которым можно поговорить. Все пять лет он не мог ни с кем поговорить по душам, и это ужасно беспокоило его.

– Я хочу вернуться домой, – сказал Фор так неожиданно, что сам удивился своим словам.

– Но разве этот город не твой дом? Ты пробыл здесь очень много лет, – на самом же деле, Чарльз был рад услышать эти слова от Фора.

– Мой дом там, где я умер, – сказал Фор и встал. – Вернемся вместе?

– Конечно, предлагаю отправиться прямо сейчас, – Чарльз надел свою шляпу и, взяв Фора под руку, весело зашагал прочь из города, пропитанного страданиями и болью.

Дорога была Фору не знакома, но сердце знало, куда идти. Они шли весь день и всю следующую ночь. Заметив вдали высокие дома, Фор вопросительно посмотрел на Чарльза.

– Не удивляйся, за столько лет город значительно изменился, – Чарльз улыбнулся. – Предлагаю первым делом заглянуть в бар.

– Да, я безумно соскучился по нашему чаю! В Серебряной гавани он просто отвратителен.

– Полностью с тобой согласен!

Они быстро добрались до города, прошли по незнакомым для Фора улицам и очутились около бара. За столько лет он нисколько не изменился: та же вывеска, такая же старая дверь. Внутри бара все тоже было по-прежнему, кажется, даже люди, которые сидели там, были те же, что и семь лет назад.

– Фор! – Карла подскочила из-за барной стойки и бросилась к двери. – Ох, Фор! Как же я рада видеть тебя снова! – Она обняла его и потрепала за ухо.

– Здравствуй, Карла, – сказал он, удивившись тому, что помнил ее имя. – Ты все так же прекрасна.

– А ты все такой же милый и наивный, – она улыбнулась. – Чаю?

– С радостью! – воскликнул Чарльз, но тут же поник под строгим взглядом Карлы.

– С тобой я позже поговорю, – сказала она обиженно и отправилась за чаем.

– Чего это она? – спросил Фор, когда они сели за свободный столик.

– Я ушел из города, не предупредив ее, – сказал он виновато. – Думаю, теперь меня ждет серьезный разговор.

Фор расхохотался и снова почувствовал себя живым. Это чувство давно уже было незнакомо ему, но сейчас он был дома, в кругу родных ему людей, и ему было невероятно спокойно.

Карла принесла чай и еще раз потрепав Фора за щеки, ушла. Фор сделал глоток горячего чая, и легкая дрожь разошлась по его душе. Это чувство было очень приятным, и Фор облегченно выдохнул.

– Все же нет ничего лучше, чем Блэквейлский чай! – воскликнул Чарльз и залпом опустошил кружку.

– Я уже и забыл, каково это – быть счастливым, – Фор достал сигарету, но Чарльз тут же выхватил ее и выбросил.

– Возьми лучше мою, хватит курить эту гадость.

Фор посмеялся и принял сигарету Чарльза. Казалось, и не было тех семи лет, что Фор провел в «Серебряной гавани».

– Скажи, Фор, давно ты видел свою сестру?

– Сестру? Но она умерла семь лет назад, – Фор почувствовал, как его руки затряслись.

– Я говорю о твоей младшей сестре, о Софии.

Фор вдруг вспомнил, что у него была и младшая сестра, но куда она делась тогда? Он попытался вспомнить день, когда умер, и понял, что ее не было дома, и в день, когда умерла Агата, ее тоже не было.

– Я могу проводить тебя к ней, она живет в этом городе.

– Но откуда ты знаешь о ней? И где она была все это время? – Фор вдруг почувствовал огромную вину и стыд.

– Твои родители продали ее богатой семье через несколько дней после того, как ты погиб.

– Но откуда ты знаешь?

Чарльз улыбнулся, но ничего не ответил. Он лишь встал и вышел из бара. Фор последовал за ним.

– Ты следишь за моей сестрой? – Спросил Фор, когда наконец догнал товарища.

– Приходилось наблюдать за этой юной особой, – подмигнул он. – Она стала славным ребенком.

Фор ощутил, как внутри у него что-то сжалось. Он отчетливо ощутил на руках маленький сверток с младенцем, он вспомнил ее розовое личико с прозрачными голубыми глазами.

Они вышли на малую белокаменную улицу. Здесь все очень изменилось, но Фор хорошо помнил это место. Они шли, и с каждым шагом Фору казалось, что однажды он уже шел здесь и потом случилось нечто ужасное.

– Пришли, – сказал Чарльз и остановился.

Фор поднял глаза на дом, к которому его привел Чарльз, и его будто прошибло. Это был тот самый особняк на малой белокаменной улице. Тот самый дом, в котором Фор совершил главную ошибку жизни. Он немного обветшал, цветов в саду больше не было, но это точно был тот самый дом. Фор замер.

– Что-то не так? – Чарльз удивленно посмотрел на него.

– Все в порядке, – Фор опустил глаза и медленно поплелся вперед. Сердце ужасно стучало, а ладони намокли.

– Семья, удочерившая твою сестру, переехала сюда совсем недавно, чуть больше года назад, если мне не изменяет память. Раньше они жили на окраине.

– А куда делись прежние жильцы этого дома? – спросил Фор неуверенно.

– Ах, семья Агнесов, – Чарльз задумался. – Семь лет назад их садовник убил служанку, они решили уехать из города, чтобы не привлекать внимания к своей семье, и дом много лет пустовал.

– Садовник значит, – прошептал Фор.

Чарльз посмотрел на Фора и, заметив его печальное лицо, похлопал его по плечу.

– Не думай об этом, – сказал он. – Это было давно, и теперь все в порядке.

В доме было шумно, на кухне сидели женщины и пили чай, в зале, куда прошел Фор, за большим столом сидела девочка семи лет. Она писала в своей тетради французские слова, которые ей диктовал ее учитель.

У девочки были кудрявые русые волосы, обрамлявшие ее нежное личико, как золотистый ореол. Ее голубые глаза сияли, как два драгоценных камня, а розовые пухлые губы складывались в очаровательную улыбку. Тонкие руки, словно выточенные из слоновой кости, порхали над тетрадью, выводя изящные французские буквы.

Фор замер на пороге, пораженный красотой девочки. Он никогда не видел никого столь прекрасного. Казалось, сама природа создала ее с особой любовью и заботой. По его щеке потекла холодная слеза. Как он мог забыть о сестре? Он ведь ради них погиб и забыл, так бездумно, забыл.

– Эту семью охраняет какая-то душа, – сказал Чарльз. – Я видел ее пару раз, она где-то в этом доме.

– Но разве это не опасно? – Фор вытер слезы со своего лица. – Душам нельзя долго находиться с людьми.

– Эта душа не привязана к ним, она просто оберегает их и наблюдает. Это разные вещи.

– Понятно, – Фор погладил руку своей сестры и уже направился к выходу, но тут же застыл.

Она сидела у окна, ее тонкие пальцы нежно касались оконной рамы. Казалось, что весь ее облик окутан трепетной меланхолией, будто она была подернута легкой дымкой печали. Фор сразу узнал ее, ее платье с багровым пятном, и очертания ее аккуратного, округлившегося живота. Его сердце сжалось от волнения. Она тоже заметила Фора, их взгляды встретились, и в ее глазах он прочитал невысказанную боль. Ее губы застыли в тихом молчании, но это молчание кричало громче любых слов. Фор вдруг опустился на колени, и горячие слезы хлынули из его глаз.

– Прости меня, – он поднял глаза. – Я не хотел этого, я правда не хотел.

– Фор, что ты делаешь? – Чарльз попытался поднять его, но Фор не давался. Он будто прирос к полу.

– Прости меня, прошу, прости, – шептал он, умоляя. Его тело трясло от невыносимой боли и страха.

– Ты уже поплатился своей жизнью, – сказала она шепотом. – Я не могу простить тебя, за такое невозможно простить. Прошу, не приходи сюда больше, – она говорила спокойно, но ее голос дрожал. – Просто помни о том, что совершил. Пусть это будет для тебя уроком навсегда.

События 7-летней давности пронеслись перед глазами Фора. Он вновь испытал весь ужас, который ему когда-то пришлось пережить.

– Спасибо, что оберегаешь мою сестру, – он встал и, дрожа всем телом, подошел к двери. – Спасибо тебе.

– Я оберегаю чудную, милую девочку, – она отвернулась. – Прошу, уйди отсюда.

Фор поклонился и вышел из дома.

– Спасибо, – он направился к выходу. Ошарашенный Чарльз вышел следом.

– Пожалуйста, не спрашивай ничего, – сказал он Чарльзу. – Не хочу об этом.

– Хорошо, – Чарльз поправил шляпу по обычаю. – Куда ты теперь?

– Не знаю, – руки Фора ужасно дрожали. – Я не знаю, Чарльз. – Фор вдруг бросился бежать. Ему было очень страшно, и хотелось спрятаться.

Чарльз бросился вдогонку, схватил Фора за руку и прижал его к себе. Он крепко обнял парня и почувствовал, как Фор плачет. Фор не сопротивлялся, ему нужно было выплакаться, и Чарльз подходил как никогда кстати. Он чувствовал от Чарльза ту отцовскую любовь, которой ему так не хватало при жизни.

Чарльз гладил Фора по голове и шептал ему слова утешения. Он чувствовал, как боль и отчаяние Фора передаются ему, но он не отстранялся. Он хотел быть рядом с другом, хотел поддержать его в этот трудный момент.

Фор плакал навзрыд, его тело сотрясалось от рыданий. Он чувствовал себя таким потерянным и одиноким. Но в объятиях Чарльза он ощущал тепло и безопасность. Он знал, что Чарльз всегда будет рядом, что бы ни случилось.

Чарльз держал Фора так долго, как только мог. Он не хотел отпускать его, пока тот не успокоится. Он хотел, чтобы Фор знал, что он не одинок, что у него есть друг, который всегда будет рядом.

Наконец, рыдания Фора стихли. Он отстранился от Чарльза и вытер слезы.

– Спасибо, – прошептал он. – Спасибо, что ты рядом.

– Всегда рядом, – ответил Чарльз. – Всегда.