Читать книгу: «Отношения без обязательств», страница 12

Глава 46. Кларисса

Медленно осматриваюсь в гостиной Джейсона. Всё кажется таким же, но в то же время чужим и отстранённым. Солнечные лучи пробиваются сквозь зашторенные окна, окрашивая комнату в тёплые оттенки и напоминая о том, что жизнь продолжается, хотя мой мир рушится.

Сижу на диване, утопая в мягких подушках, не в силах сдвинуться с места. Внутри меня всё переворачивается, словно я на американских горках, которые никак не могут остановиться. Наконец, заставляю себя встать и иду в ванную, чувствуя каждый шаг как маленькую победу над собой.

Смотрю в зеркало и вижу лишь тень себя прежней – опухшее лицо с красными пятнами, растрёпанные волосы, похожие на воронье гнездо, заплаканные глаза, потерявшие свой обычный блеск.

Залезаю под душ, но тёплые струи воды, обычно приносящие успокоение, сейчас кажутся лишь напоминанием о моей беспомощности. Выхожу, завернувшись в мягкое полотенце, пахнущее свежестью, и направляюсь на кухню.

Джейсон всё ещё спит. Автоматически начинаю готовить кофе, вдыхая знакомый аромат, напоминающий о привычной рутине. Открываю холодильник – яйца, овощи, бекон. Раньше я готовила завтрак на двоих, но теперь…

Слёзы текут по щекам, пока нарезаю овощи, их сочный хруст под ножом кажется неуместно громким в тишине утра. Вдруг острая боль в пальце возвращает меня в реальность, словно удар электрического тока.

– Чёрт! – вырывается у меня, голос звучит хрипло и надломленно.

Джейсон тут же просыпается, его шаги быстро приближаются:

– Что случилось?

Он подходит ко мне, его взгляд, полный тревоги, останавливается на моей руке. Капля крови, яркая как рубин, медленно стекает по пальцу.

– Надеюсь, ты не собралась покончить с собой на моей кухне? – спрашивает, приподняв бровь.

В его голосе слышится попытка разрядить обстановку.

– Нет, просто задумалась, пока резала овощи, – отвечаю, пытаясь улыбнуться, но чувствую, что улыбка выходит кривой и неестественной.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он, заглядывая мне в глаза.

– Я не знаю… не понимаю, – честно признаюсь, чувствуя, как слова застревают в горле.

– Иди ко мне, – говорит он, обнимая меня.

В его объятиях становится спокойнее, его тепло и знакомый запах словно укрывают меня от всех бед. Вдруг вспоминаю о девушке из кафе – моей лучшей подруге Анне. Как я могла забыть о ней? Она всегда была рядом, поддерживала меня в трудные минуты. Её звонкий смех и яркие глаза встают перед глазами. Нужно найти её… Запах гари возвращает меня к реальности, резкий и неприятный.

– О Боже! Всё сгорело, – восклицаю, вытаскивая подгоревший бекон.

Дым поднимается от сковородки, наполняя кухню едким запахом.

– Не переживай, можем что–нибудь заказать, – предлагает Джейсон, открывая окно и впуская свежий утренний воздух.

– Нет, скоро на работу. Если хочешь, закажи себе, – отвечаю, чувствуя, как усталость наваливается на плечи.

– Сегодня поедем вместе, – говорит он твёрдо. – Не волнуйся насчёт других. Пусть все видят, одну я тебя не отпущу.

– Хорошо, – соглашаюсь.

Мне не хочется оставаться одной, понимаю, что мысли могут поглотить меня, затянуть в водоворот отчаяния.

– Одевайся, – говорит Джейсон, нежно касаясь моего плеча. – Я схожу в душ, и сразу едем.

Киваю, чувствуя благодарность за его поддержку.

Джейсон выходит из душа, глаза жадно пожирают его подтянутое мускулистое тело. Капли воды стекают по его совершенному торсу. Желание охватывает, словно пламя. Мне отчаянно нужно ощутить его прикосновения, утонуть в водовороте страсти, которую только он способен во мне разжечь.

Делаю шаг навстречу, рука скользит по его груди. Джейсон вздрагивает. Его взгляд тяжелеет.

– Лара, не сейчас, – произносит он.

– Мне это нужно, Джейсон, – шепчу, чувствуя, как по телу разливается дрожь возбуждения.

Он не в силах больше сопротивляться и наклоняется для поцелуя. Его губы жадно накрывают мои. Всё вокруг перестаёт существовать, есть только мы. Джейсон целует шею, вызывая волну мурашек. Его ловкие руки стягивают с меня кофту. Поднимаю руки, позволяя ему полностью обнажить мою кожу. Он расстёгивает лифчик, и моя грудь предстаёт перед его взглядом.

– Ты хочешь этого? – спрашивает он хрипло.

В ответ только киваю, ощущая, как сердце бьётся где–то в горле от нетерпения. Джейсон подхватывает меня на руки и несёт в спальню. Опуская на кровать, он приникает губами к моей груди. Его рука скользит между моих разведённых ног, издаю стон наслаждения, когда его пальцы начинают двигаться внутри.

Язык Джейсона находит мой клитор, и волны удовольствия прокатываются по телу. Отдаюсь этим ощущениям полностью, забывая обо всём. Движения его руки становятся всё интенсивнее, чувствую, что скоро кончу.

– Джейсон, стой! – шепчу сбивчиво, ловя ртом воздух. – Я хочу тебя внутри, хочу, чтобы ты трахнул меня.

Он стягивает полотенце, обнажая свой член. В его глазах вопрос, но я только смотрю в ответ с мольбой. Джейсон входит в меня резким толчком, но двигается сначала осторожно, почти нежно.

– Быстрее, Джейсон! Никакой нежности, я хочу тебя по–настоящему! – прошу.

На мгновение он встречается со мной взглядом, убеждаясь в моей решимости, а затем отдаётся порыву. Он вбивается в меня быстрыми, резкими движениями, вытесняя любые мысли из моей головы. Извиваюсь подо ним, как змея, чувствуя себя самой желанной женщиной на свете. Ритм Джейсона становится бешеным. Финальная волна оргазма накрывает нас обоих, и мы замираем в этом самозабвенном единении. Тяжело дыша, встаю с постели.

– Спасибо, – выдыхаю.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он мягко.

– Как всегда после секса, удовлетворённой, – пытаюсь отшутиться, но голос предательски дрожит.

– Я не об этом, Лара, – его слова звучат как удар молота, разбивающий последние осколки сердца.

Горячие слёзы катятся по щекам, не могу их остановить. Реальность обрушивается на меня с новой силой – я потеряла своего сына. Почему именно нам суждено было пережить этот кошмар? Я ужасная мать, не сумевшая защитить своего малыша. Как теперь жить дальше?

Волна невыносимой боли накрывает с головой. Кажется, что сердце вот–вот выскочит из груди. Джейсон крепче прижимает меня к себе, но даже его объятия не могут унять дрожь, сотрясающую тело.

– Почему это случилось с нами? – всхлипываю. – Я не могу… не хочу жить с мыслью, что мой ребёнок умер из–за меня! Как мне просыпаться по утрам и готовить завтрак только для себя? Как жить без него? Мой светлый мальчик…

Вместо пустоты в душе теперь разливается оглушительная боль. Она медленно, но уверенно разъедает меня изнутри, словно яд, не оставляя надежды на исцеление.

– Тише, тише… – шепчет Джейсон, пытаясь удержать меня на краю бездны. – Всё будет хорошо, моя девочка.

Но я знаю, что "хорошо" уже не наступит. Смерть моего ребёнка оторвала от меня огромный кусок, оставив кровоточащую рану. Теперь меня всю жизнь будут преследовать вина и боль. Разве что мой разум снова решит погрузить меня в иллюзию счастливой жизни с сыном…

– Хорошо уже не будет никогда, – едва слышно произношу, уткнувшись в грудь Джейсона.

Глава 47. Кларисса

Отстраняюсь от Джейсона, пытаясь успокоиться, но это чертовски сложно.

– Ты права, – говорит он, всматриваясь в мои глаза. – Хорошее уже не вернуть. Тебе придется забыть своего сына, оставить лишь теплые воспоминания о нем. Я даже представить не могу, насколько тебе сейчас тяжело.

Его слова бьют наотмашь, причиняя еще большую боль. Как я могу забыть своего сына? Как оставить только воспоминания? Он был моим маленьким счастьем. Еще вчера я была уверена, что он жив. Вчера я провожала его в школу, готовила ему завтрак. Совсем недавно мы смотрели его любимые фильмы про динозавров, гуляли по городу, я читала ему книги и помогала с домашкой, радовалась его успехам, смеялась вместе с ним. Но все это оказалось лишь моей прекрасной иллюзией. Просто сумасшедшая, придумавшая себе замечательную жизнь с сыном. Слезы застывают на щеках, а в голове нарастает гул.

– Я не хочу его забывать, – шепчу.

– Жить прошлым не даст тебе построить будущее. Ты сказала, что никогда не сможешь его забыть, и я понимаю. Но ты можешь попытаться найти счастье в других местах, с другими людьми, – произносит Джейсон.

– Мне не нужно это чертово счастье без моего сына! – кричу, отходя от него и направляясь к выходу. – Я никогда больше не смогу иметь детей, Джейсон, а единственного ребенка, который мог у меня быть, я потеряла. Потеряла, потому что не смогла вовремя уйти из этого кошмара. Мне нужно было думать головой и лучше заботиться о Нике, но я боялась черт знает чего. Ты никогда не сможешь меня понять. Никто не сможет.

Надеваю пальто и хватаюсь за ручку двери, но массивная рука Джейсона накрывает мою.

– Одна ты никуда не пойдешь.

Молча отхожу от двери и жду, пока он оденется. Как только он готов, он открывает дверь и пропускает меня вперед. Выхожу из его квартиры и спускаюсь по лестнице. Молча, без единого слова, мы садимся в его машину и несемся по дороге к офису. Внутри меня – пустота и боль, которые, кажется, никогда не утихнут.

Выхожу из машины и направляюсь к зданию, не оглядываясь назад. Он не догоняет меня, и я чувствую благодарность за это. Сейчас мне не хочется ни о чем говорить, просто хочу погрузиться в работу и утонуть в ней, забыв обо всем.

Но как бы я ни старалась, сконцентрироваться невозможно. Мысли о сыне преследуют меня каждую секунду. Стоит мне закрыть глаза, и его лицо тут же возникает перед глазами. Слышу его смех, почти ощущаю его присутствие рядом. Но это всего лишь иллюзии, пустые воспоминания, которых на самом деле и не было. Они не приносят облегчения.

Внутри меня зияет огромная пустота, беззвучная боль, которую не выразить словами. Кажется, будто я потеряла смысл жизни. Эта боль слишком сильна, чтобы с ней бороться. Каждый шаг дается с трудом, каждый вздох – как испытание. Пытаюсь держаться, но ощущаю, как трещины расползаются по моей душе. Как мне жить дальше? Как справиться с этой невыносимой болью? Эти вопросы крутятся в моей голове, пока я механически выполняю свою работу, пытаясь найти в ней спасение от мучительных мыслей.

Машинально складываю документы в сумку, когда меня внезапно пронзает осознание – мне больше не нужно спешить в школу за Ником. Эта мысль словно удар под дых, замираю, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы. Горло сжимается, с трудом сдерживаю рыдание. Пальцы судорожно сжимают ручку сумки, костяшки белеют от напряжения.

Дверь кабинета Джейсона открывается с легким скрипом. Он не выходил оттуда весь день, погруженный в работу. Слышу его тяжелый вздох, наполненный усталостью и сочувствием. Подняв взгляд, встречаюсь с его обеспокоенными карими глазами. Джейсон молча подходит, его шаги гулко отдаются в притихшем офисе. Он крепко обнимает меня, и я тону в его объятиях. Его сильные руки окутывают меня, словно защитный кокон.

– Я забыла, что мне некуда торопиться, – бормочу, пытаясь сдержать дрожь в голосе.

Слова застревают в горле, превращаясь в сдавленный шепот.

– Лара, мне так больно видеть тебя такой, – говорит Джейсон.

Его пальцы нежно поглаживают мою спину, пытаясь унять дрожь.

– Я не знаю, как помочь тебе, как облегчить твою боль. Я просто не умею поддерживать в таких ситуациях.

Прижимаюсь лицом к его груди, вдыхая знакомый запах. Ткань его рубашки впитывает мои слезы, оставляя влажные пятна.

– Просто будь рядом, пока можешь, – шепчу, цепляясь за него как за спасательный круг в бушующем море горя.

Вдруг дверь резко распахивается, на пороге появляется девушка, похожая на ангела. Ее светлые локоны мягкими волнами спадают на плечи, большие голубые глаза смотрят с удивлением.

– Джейсон… – начинает она мелодичным голосом, но замирает, увидев нас.

Джейсон только крепче прижимает меня к себе, чувствую, как напрягаются мышцы его рук.

– Уйди, Нэнси, – рычит он, его голос звучит низко и угрожающе.

– Кто… – пытается спросить она, но Джейсон перебивает:

– Я сказал, закрой эту чертову дверь с той стороны.

Она обиженно надувает пухлые губы и молча уходит, цокая каблуками по паркету. Несколько секунд молчу, пытаясь собраться с мыслями, потом все же спрашиваю:

– Кто она?

– Моя невеста, – устало признается он, его руки слегка ослабляют хватку.

Сердце снова разбивается вдребезги. Застываю в его объятиях, чувствуя, как холодеет все внутри, но стараюсь говорить спокойно:

– Почему ты не сказал, что у тебя есть невеста?

– Потому что это договорной брак, – поясняет Джейсон, его голос звучит виновато.

Его слова эхом отдаются в голове. Невеста. Договорной брак. Комната начинает кружиться перед глазами.

– Ты мог хотя бы упомянуть об этом, – говорю, чувствуя себя опустошенной и преданной.

– Тогда бы ты не согласилась на наши отношения.

– У нас не отношения. У нас секс, – мой голос дрожит, выдавая мои эмоции.

Я знала, что мы расстанемся, но не думала, что так скоро и при таких обстоятельствах. Молча отстраняюсь, чувствуя холод там, где только что было его тепло. Иду к выходу на негнущихся ногах. Мне срочно нужно в школу, к Хлое. Я не готова к тому, что у него все это время была невеста. Нужно срочно уйти.

Быстро еду в школу, чувствуя, как нервы натянуты до предела. Войдя в кабинет миссис Дранж, вижу ее привычную доброжелательную улыбку. Комната наполнена мягким светом настольной лампы и успокаивающим ароматом лаванды.

– Как ты себя чувствуешь, Кларисса? – спрашивает она своим мягким, почти материнским голосом.

Падаю на потертый кожаный диван, совершенно измотанная, и закрываю лицо дрожащими руками. Где найти ответ на этот вопрос? Мысли путаются, словно клубок спутанных ниток. Хлоя садится рядом, чувствую тепло ее присутствия.

– Я… я просто не знаю, – выдавливаю из себя, голос дрожит.

Внутри пустота и боль, словно кто–то вырвал часть души. Как жить дальше, когда мир вокруг рушится?

– Ты виделась с Ником после того, как начала осознавать реальность? – осторожно интересуется Хлоя, ее глаза полны искреннего участия.

– Нет, но очень хочу, – честно признаюсь, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

– Когда я начинала работать с тобой, предлагала твоим родителям препарат для подавления галлюцинаций. Но они испугались, что тебе станет хуже. Ты также отказывалась от них, хотя сейчас, скорее всего, даже не вспомнишь об этом. Теперь, осознав всю тяжесть ситуации, я настоятельно рекомендую тебе приступить к приёму этих лекарств. Не стоит надеяться, что галлюцинации исчезнут мгновенно, как по волшебству. Всё это будет долгим и утомительным процессом, но это наш единственный путь.

Слушаю ее, но в голове крутится лишь одна мысль – я не готова отпустить Ника. Не сейчас.

– Могу я немного подумать? – прошу, голос звучит тихо, почти умоляюще.

– Конечно, – мягко отвечает она, ее рука успокаивающе ложится на плечо. – Джейсон тебя привёз?

При упоминании его имени сердце болезненно сжимается, словно кто–то сдавил его ледяной рукой.

– Нет, я приехала сама.

– Я же просила его не оставлять тебя одну.

– У него есть невеста, – зачем–то говорю, слова горчат на языке.

Глаза Хлои расширяются от удивления и сочувствия.

– Ты узнала? – в ее голосе слышится неподдельное беспокойство.

– То есть даже вы знали? – горько усмехаюсь, чувствуя, как внутри что–то окончательно ломается.

Ее молчаливый кивок говорит больше любых слов. Молча встаю и иду к выходу. Хлоя останавливает меня за руку.

– Я не могу отпустить тебя одну в таком состоянии.

– А я не могу поверить, что все мне лгут и всё скрывают от меня. Даже собственный разум меня подводит в этом, – говорю с усмешкой, чувствуя, как горечь разливается по всему телу.

Вырываю свою руку и ухожу. Выйдя из школы, взгляд падает на блестящую черную машину Джейсона, припаркованную неподалеку. Решаю уйти, но он уже замечает меня и выходит из автомобиля.

– Лара, остановись и сядь в машину, – его глубокий голос звучит как приказ.

– Зачем мне садиться в твою машину? – спрашиваю, останавливаясь.

Голос звучит устало и безразлично, словно выжатый лимон.

– Мне кажется, нам не стоит больше проводить время вместе.

Каждое слово дается с трудом.

– Сядь в машину, – повторяет.

Игнорирую его и иду дальше, чувствуя, как каждый шаг отдается болью во всем теле. Ещё утром я искала в нём спасения, а сейчас хочу быть как можно дальше, словно он стал ядовитым для меня.

Внезапно чувствую, как его сильные руки подхватывают меня, и он несёт меня к машине. Его прикосновения обжигают, несмотря на холодный воздух.

– Джейсон, отпусти, – прошу, но он молча усаживает меня в салон и садится за руль.

– Зачем всё это? – спрашиваю, глядя на его напряжённое лицо.

Его челюсти сжаты, а в глазах плещется целый океан эмоций. Он поворачивается ко мне, его глаза полны злости.

– Блять, затем, Лара, что я не хочу узнать завтра из новостей, что женщина, которая мне дорога и которую я люблю, покончила с собой, потому что не смогла справиться с мыслью, что её сын мёртв!

Его руки с силой бьют по рулю, вздрагиваю, как от удара молнии. Сердце замирает, услышав его признание в любви. Кажется, он сам не осознаёт, что сказал. Эти слова повисают в воздухе.

Молча заводит двигатель, и машина резко трогается с места. Сижу, оглушённая его словами и действиями, не зная, что сказать или сделать. Мир вокруг меня кружится, как карусель, а я пытаюсь осмыслить всё происходящее.

Глава 48. Джейсон

Веду машину, стараясь сосредоточиться на дороге, но мысли то и дело возвращаются к недавним событиям. Костяшки пальцев белеют от напряжения, с которым сжимаю руль. Внутри клокочет злость – на себя, на ситуацию, на неловкость произошедшего.

Краем глаза поглядываю на Лару. Она неподвижно сидит на пассажирском сиденье, устремив невидящий взгляд в окно. Напряжение, витающее в салоне, настолько плотное, что, кажется, его можно потрогать руками. Долго подбираю слова, прежде чем нарушить тягостное молчание:

– Прости, – выдавливаю наконец.

Голос звучит хрипло в тишине салона. Лара медленно поворачивает голову. В её глазах читается смесь усталости и смирения:

– Да ладно, ты прав, – отвечает она тихо. – Мне сейчас реально хреново, одной оставаться – так себе идея.

Мы продолжаем путь в гробовом молчании. С каждой минутой атмосфера становится всё более гнетущей. Снег за окном падает всё гуще, превращая город в размытое белое марево. Наконец, мы добираемся до моей квартиры. С облегчением глушу мотор. Поднимаясь по лестнице, слышу тяжелые шаги Лары позади. Каждая ступенька дается ей с видимым усилием. В прихожей тускло горит лампа, отбрасывая длинные тени на стены.

Помогаю Ларе снять пальто и замечаю, как она вздрагивает от моего прикосновения.

– Чего тебе заказать поесть? – спрашиваю, пытаясь хоть как–то разрядить обстановку.

Лара устало машет рукой:

– Да не хочу я ничего.

– Надо поесть, – настаиваю, понимая, что еда сейчас последнее, о чем она думает.

– Ладно, закажи то же, что и себе, – сдается она наконец.

Не снимая обуви, Лара проходит в гостиную и тяжело опускается на диван. Её поза выражает полную опустошенность – плечи поникли, взгляд устремлен в пол. Быстро делаю заказ и присаживаюсь рядом, чувствуя себя неловко в собственной квартире.

– Я не хотел, чтобы ты вот так узнала про Нэнси, – произношу виновато, глядя на её поникшую фигуру.

Чувство вины накатывает с новой силой. Пытаюсь представить, каково ей сейчас – узнать за один день о смерти сына, который уже мёртв давно, да ещё и про мою невесту в придачу. От осознания того, сколько боли я ей причинил, к горлу подступает ком. Лара горько усмехается, и в этом звуке слышится вся боль последних часов:

– Да пофиг мне сейчас на твою невесту и вообще на всё. Я знала, что это закончится, чего теперь париться? У меня проблемы посерьёзнее.

Сижу, не зная, куда деть руки. Ещё пару дней назад всё было прекрасно, а сейчас какой–то сюрреалистичный кошмар. В комнате повисает тяжелая тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов.

– Когда свадьба? – вдруг спрашивает она, поворачиваясь ко мне.

Тени под глазами стали ещё заметнее.

– Четырнадцатого января, – отвечаю, чувствуя, как эти слова повисают в воздухе.

– Ну, скоро совсем, – констатирует она бесцветным голосом.

Повисает неловкое молчание. Мы сидим рядом, но кажется, нас разделяет пропасть. Два чужих человека, которым и сказать друг другу нечего.

– Сегодня у тебя переночую, а завтра к родителям поеду, – нарушает тишину Лара. – Мама звонит как ненормальная, а я не знаю, что ей сказать.

Её голос звучит устало и обреченно. Понимаю, что ей предстоит пережить ещё немало тяжелых разговоров.

– Можешь оставаться, сколько нужно, – предлагаю, пытаясь хоть как–то помочь.

– Нет, Джейсон, лучше не надо. Чем быстрее мы это всё закончим, тем лучше, – отвечает она, наконец снимая пальто.

Через полчаса нам привозят еду. Я надеялся, что вид аппетитных блюд хоть немного порадует Лару – раньше она всегда так наслаждалась вкусной едой. Но когда увидел ее равнодушный взгляд, моя надежда рухнула.

– Поешь, пожалуйста, – прошу.

Лара неохотно берёт вилку и начала ковырять салат. Наблюдаю, как она съедает буквально пару кусочков, прежде чем отодвинуть тарелку.

– Больше не хочу, я устала, – бормочет и уходит в спальню.

***

Грохот разбитой посуды вырывает меня из беспокойного сна. Резко открываю глаза, сердце бешено колотится в груди. Сквозь сонную дымку вижу Лару на кухне – она застыла над россыпью осколков, словно статуя. Быстро сбрасываю одеяло и подхожу к ней, чувствуя под босыми ногами прохладу деревянного пола.

– Эй, ты в порядке? Не порезалась? – спрашиваю, вглядываясь в ее бледное лицо.

Лара медленно поднимает на меня взгляд. Ее глаза блестят от непролитых слез, а губы дрожат.

– Я видела Ника, – шепчет она дрожащим голосом. – Он… он был здесь.

Черт, опять это. Внутри все сжимается от беспомощности. Пытаюсь успокоить ее:

– Лара, это просто твое воображение.

Осторожно кладу руку ей на плечо, чувствуя, как она вздрагивает от прикосновения.

– Да, да, я понимаю, но… боже, он выглядел таким реальным. Я… – ее голос срывается, а по щеке скатывается одинокая слеза.

– Давай ты присядешь, а я уберу это? – предлагаю, указывая на осколки, разбросанные по кухонному полу.

– Прости за чашку, – бормочет она виновато, опустив глаза.

– Забей, главное – ты цела.

Лара кивает и медленно плетется к дивану. Ее движения неуверенные. Принимаюсь за уборку, аккуратно собирая острые осколки. Закончив, подсаживаюсь к Ларе. Она сидит, обхватив себя руками.

– Можно мне сегодня не идти на работу? – спрашивает тихо, не поднимая глаз.

– Конечно, – отвечаю без колебаний, чувствуя облегчение от того, что она сама это предложила.

– Отвезешь меня к родителям?

– Без проблем, – киваю.

– Спасибо, – шепчет.

Мы быстро собираемся, двигаясь почти механически. Утренняя суета кажется нереальной на фоне произошедшего. Молча идем к машине, холодный воздух бодрит и немного проясняет мысли. По пути скидываю смску Анджеле, что скоро привезу Лару.

– Это было так странно, – нарушает тишину Лара, когда мы выезжаем на пустынную улицу.

– Что именно? – спрашиваю, бросая на нее быстрый взгляд.

Она смотрит в окно, но, кажется, не видит проносящихся мимо домов.

– Видеть Ника и понимать, что это нереально. Сначала я жутко испугалась.

– Это нормально, – говорю.

– Хлоя упоминала о каких–то таблетках… – начинаю, не упоминая, что это говорила Анна.

Возможно она до сих пор её не помнит.

– Да, вчера она предложила начать их принимать. Но я не уверена, – Лара теребит рукав, не глядя на меня.

– Слушай, может стоит попробовать? – настаиваю, чувствуя, как напрягаются мышцы спины. – Это может помочь.

– Наверное, ты прав, – вздыхает Лара. – Иначе я точно свихнусь.

Сжимаю руль крепче, костяшки пальцев белеют. Не знаю, что еще сказать. Ситуация паршивая. Продолжаем ехать в тишине, нарушаемой лишь тихим гулом двигателя.

Мы подъезжаем к дому, чувствую, как напряжение нарастает с каждой секундой. Воздух в салоне становится густым и тяжелым. Аккуратно паркуюсь у обочины, заглушаю двигатель. На мгновение повисает полная тишина, нарушаемая лишь нашим дыханием.

Мы выходим из машины одновременно. На пороге уже стоит Анджела. Её лицо выражает смесь облегчения и тревоги. Она срывается с места, и бежит к дочери. Её волосы развеваются на ветру, в глазах блестят слезы.

– Доченька моя, я так волновалась! – восклицает она, заключая Лару в объятия. – Почему ты не отвечала на звонки?

Лара выглядит потерянной в объятиях матери.

– Я не знала, что сказать, – её голос звучит тихо и неуверенно, почти шепотом.

Затем она поворачивается ко мне:

– Спасибо, что подвёз, Джейсон.

Замечаю мужчину на пороге – высокого, с сединой в волосах и морщинками вокруг глаз. Наверное, это отец Лары. Она медленно идет к нему, и обнимает его. Вижу, как его руки крепко обхватывают дочь, словно пытаясь защитить от всех бед мира.

Анджела остается со мной, чувствую на себе её пристальный взгляд.

– Джейсон, как она? – наконец спрашивает.

Вздыхаю, подбирая слова.

– Разбита и подавлена, – отвечаю.

Внутри всё сжимается от собственного бессилия. Чёрт, я хочу помочь, но не знаю как. Это чувство беспомощности буквально разъедает изнутри.

– Благодарю тебя за заботу о ней, – говорит Анджела, не могу сдержать горькую усмешку.

Какая там забота? Чувствую себя абсолютно бесполезным.

– Если что–то случится, не стесняйтесь звонить мне, – говорю.

– Спасибо ещё раз, – Анджела прощается и идет к дому.

Смотрю, как она поднимается по ступенькам, её фигура кажется хрупкой и уставшей. Сажусь за руль, намереваясь ехать в офис, но в голове крутится только одна мысль. Кажется наши пути разошлись окончательно.