Читать книгу: «Правозащитник», страница 2
Глава 3. Елена
C Еленой Белосельский познакомился в университете, она училась на том же факультете. Это была грациозная стройная девушка с длинными соломенными волосами, гибкой фигуркой и звонким голосом жаворонка. Сквозь едкую иронию ее речей проглядывал пытливый расчетливый ум, прагматичное мышление, сводящееся к рациональному осознанию пригодности теорем и формул, которые ей преподносили профессора на лекциях. Елена отличалась непостоянным капризным характером, как и любая красавица, но Алексей нравился ей, и она дала ему это понять. Отвечая на флирт, Белосельский (до катастрофы) не планировал заводить с девушкой серьезных отношений и продолжал подтрунивать над нею. Окончательное объяснение состоялось у Алексея с Еленой в клубе, где он встретил девушку в компании друзей. Он увез ее к себе в особняк…
После этого, однако, его интерес стал постепенно иссякать. Елена же ожесточилась и в душе затаила обиду. В сущности, очень много девушек «вешались» на молодого человека не только из-за его располагающей внешности, но и из-за прочного финансового положения. На курсе все знали, что Белосельский – наследник громадного состояния, душа любой компании. Он воплощал самые честолюбивые устремления молодых людей. А именно в юности так хочется, чтобы самые безумные мечты обретали очертание реальности – хотя бы в отдаленном будущем… Поэтому для своих сверстников Алексей как раз и был неким кумиром, перед которым преклонялись, которому льстили, перед которым заискивали. До аварии духовный мир Белосельского можно было описать всего несколькими словами: пустой, напыщенный, самовлюбленный юноша, увлеченный шумными дискотеками, гонками на спортивных машинах и английским гольфом. Где-то на самом дне его холодного сердца словно пребывали, застывшие как льдины Ледовитого океана, такие качества как совесть, благородство и способность сопереживания. Но эгоизм и вседозволенность так глубоко пустили свои корни, что казалось, ничто не может разбить эти оковы, эти цепи, не позволяющие благородным чувствам взять верх… Ведь что есть душа – это вечное борение стихий, вечное столкновение страстей и желаний, над которыми не всегда властен человек…
* * *
– Елена, послушай, давай поговорим! Я хочу с тобой поговорить с того времени, как случились важные события в моей жизни… и, может быть, в твоей тоже…
Она шли по набережной; дорога была усыпана увядающими сухими листьями; выглядывающее из облаков солнце золотило их и словно превращало в узор для бархатистого малахитового ковра.
– Ты столько дней меня преследуешь, звонишь подругам! Прекрати, я знаю, какой ты! Я только что вернулась из Ялты…
– Елена, ты не даешь мне сказать ни слова!
– А что ты хочешь сказать? Чем на этот раз желаешь себя оправдать? Чтобы я была с человеком, который ведет себя столь безответственно? Ведь в этой аварии пострадал не только ты…
– Я знаю, я как раз собираюсь помочь всем, кто пострадал… я не эгоист, пойми… Я искал с тобой встречи, потому что хотел попросить прощения за прошлое. Да, я был негодяем, подонком… Но после того случая…
– Да, я уже слышала про твои очередные выходки… Ты рассорился со всеми родственниками, обвинил брата во всех смертных грехах, ведешь себя странно… у тебя раздвоение личности, что ли? Знаешь, как называется то, что с тобой происходит?
– Я действительно изменил имя, это, если угодно, мой псевдоним… Но это совсем не должно тебя смущать. Да, этот случай, эта авария изменила меня…
– За месяц человек не может поменяться.
– И тем не менее это так… Конечно, во мне полно недостатков, но теперь у меня есть силы их преодолеть. Вспомни то, о чем мы мечтали…
– Ты всегда останешься таким, какой есть… Ты обидел меня тогда, и я…
– Я порвал со всеми друзьями и подругами. Они мне не нужны. Ты понимаешь, о чем я?
Он попытался взять ее за руку, но девушка вырвалась.
– Ты же опять ведешь себя как животное! Разве не видишь?! А мой отец был еще такого высокого мнения о тебе…
Елена резко повернулась и сверкнула глазами. Ветер стал заигрывать с ее длинными золотыми волосами.
– Ты с ума сошел?!
– Нет, я делаю тебе официальное предложение…
Она отвернулась, но он крепко взял ее руку и уже не отпускал.
– Ты же меня знаешь, я жду твоего ответа.
– Ты ненормальный!
Он принялся целовать соблазнительные губы девушки. Елене пришлось покориться. Когда она вырвалась из объятий, то вновь разразилась упреками.
– Я тебе так шутить с собой не позволю!
– Я вовсе не шучу! Посмотри на меня! Чем я плох? Мне почти тридцать лет, у меня свой бизнес, я скоро стану еще более богатым и известным… известным правозащитником… Ты будешь гордиться мною.
Она более внимательно посмотрела ему в глаза, ища в них искры безумия, и не увидела.
– Ты правда хочешь на мне жениться? И делаешь предложение так внезапно? Но почему ты вел себя так гадко?
– Я был не прав и уже извинился за это. Не будем вспоминать. Для меня начинается новая жизнь…
– Когда делают девушке предложение, то обычно ей что-то дарят, – заметила Елена, – тем более, такой девушке, как я.
– Милая Елена, ты думаешь обо мне хуже, чем я есть. Кто тебе сказал, что я об этом не подумал заранее?
Белосельский извлек из кармана небольшую бархатную коробочку, скрывающую великолепный перстень с бриллиантом. Увидев такой роскошный подарок, девушка просияла и даже сменила гнев на милость.
– Ты знаешь, мне понравилось, как ты мне сделал предложение. А я тем временем подумаю… пойдем в кафе.
– Точнее, в ресторан!
– Мне нужно вернуться не поздно.
– Обещаю, что отвезу потом до дома, и не забудь только, что ты моя невеста!
И Белосельский сделал знак Виталию, который, находясь неподалеку, жадно ловил знаки шефа. Подъехала «черная карета», Белосельский открыл дверцу будущей жене, бережно усадил и приказал:
– В «Метрополь»!
Глава 4. Благотворительный фонд
Глава благотворительной организации – господин К***, благообразный старец – важно восседал на своем кресле, точно на насесте и не спеша разбирал документы, разложенные в симметричном порядке на столе. Золоченые старинные часы с маятником и кукушкой только что пробили шесть часов. К*** отбросил бумаги, задумчиво прошелся по кабинету и выглянул в окно, выходившее на Кузнецкий мост. Убедившись, что его иномарка надежно припаркована перед зданием, старик решил надеть выходной фрак, как вдруг ему доложили о неожиданном визите некого бизнесмена. Хотя К*** и не ожидал гостя, тем не менее он относился к тем людям, что уважают тех, кого судьба щедро «держала за пазухой». К*** изумился, увидев перед собой совсем еще молодого человека, гладковыбритого, с безупречно уложенными, напомаженными, светло-каштановыми волосами. Однако с первого взгляда он ощутил на себе взгляд гостя – пронзительный, завораживающий, в котором ощущалось столько скрытой силы, которая, казалось, была даже важнее, чем слова, которые он произносил. Отбросив обычные приветствия, Белосельский перешел к самой сути дела с поразительной прямотой и упорством:
– Я знаю, что Вы один из первых организаторов благотворительных обществ в Москве. Конечно, их насчитывается более тысячи, и их деятельность не всегда правильно определена законодательно, но по наведенным справкам мне нужны именно Вы!
К*** недоумевал, но Белосельский уверенно продолжал:
– Вам может показаться слишком опрометчивым мой шаг и предложение, так как у нас не принято приглашать к партнерству лиц, которые ничего не знают друг о друге… Но тем не менее я хочу предложить Вам партнерство. Я сделаю даже больше – я создам свой собственный большой фонд пожертвований. Финансирование я полностью беру на себя. Кроме того, я хотел бы поддержать некоторые Ваши проекты, которые мне представляются чрезвычайно важными и востребованными.
– Все это несколько неожиданно, Вы понимаете, что я не могу…
Белосельский прервал старика:
– Послушайте, Вам все равно нужен инвестор. Пусть это буду я. Я навел справки о Вашем фонде. Мой банк обеспечит финансирование. Это на начальном этапе. Меньше чем через год я открою свой собственный фонд, но мне важен именно Ваш опыт.
– Почему именно мой фонд?
– Потому что мне нужны именно Вы, – улыбнулся Белосельский. – Я как бизнесмен имею возможность выбирать, и выбираю Вас. К тому же мое партнерство не стеснит Вас.
– Может, Вам нужен мой офис? Но знайте, это здание принадлежит…
– Я знаю, каким людям принадлежит это здание, – прервал его Белосельский. – Увы, в ближайшие годы произойдут такие события, я имею в виду переделы собственности, рейдерские захваты… В общем, я не собираюсь претендовать на Ваш офис. Мое партнерство не стеснит Вас, не беспокойтесь. Но Вы можете мне помочь…
– Чем?
– У Вас опыт, и мне он очень важен. Я оставлю Вам бизнес-план.
– В плане инвестирования?
– Вы интересуетесь суммой, не так ли? Я скажу Вам, я выделяю около миллиона долларов.
Старик изумился.
– Не удивляйтесь, это только для начала. Это небольшая сумма для меня… Но, разумеется, меня будет интересовать, как эти деньги будут использованы…
– О! Я буду всегда готов дать Вам отчет в использовании средств.
Белосельский прервал старика:
– Для меня будет важно самому проверить, как будут использованы мои средства. Это не будет проявляться в моем недоверии к Вам, наоборот, я просто хочу сделать некоторые вещи сам… Для начала нужно улучшить положение некоторых людей в городе. После кризиса прошлого года, когда обвалился курс доллара, стало еще больше бездомных и нуждающихся. Так что я предлагаю открыть целую сеть благотворительных заведений, чтобы помочь людям. Вы мне поможете с организацией… Вы и Ваши волонтеры… будет много работы.
– Все это верно…
Старик молчал и с сомнением глядел на этого человека. Ему по-прежнему мерещились ловушки и обман.
– Какого рода партнерство Вы хотите предложить?
Белосельский устремил на старика проницательный взгляд.
– Не бойтесь, я не претендую на то, что Вы подумали. Впрочем, когда мы будем работать вместе, Вы измените свое мнение обо мне… Я не захватчик, не рейдер. Не беспокойтесь… Завтра мой банк переведет на счет Вашей организации первый транш суммы – двести пятьдесят тысяч. Но это только начало… первые шаги… Поверьте, нам еще столько предстоит сделать, что все, что мы предпримем завтра, – лишь капля в море. Пройдет не менее пятнадцати или даже двадцати лет, прежде чем наш город примет облик той столицы, где будет место одновременно всем: и богатым, и нуждающимся. А пока принимайтесь за работу. Мне нужны результаты. Вы согласны?
– Если все обстоит так, как Вы говорите, то да. Но позвольте личный вопрос…
– Конечно.
– Даже если он покажется нескромным?
Белосельский улыбнулся, как умел улыбаться лишь только он.
– Я отвечу на Ваш вопрос прежде, чем Вы мне его зададите. Я вижу, что творится у Вас в душе. Вы хотите меня спросить, зачем все это мне, человеку, который должен вести беспечный и праздный образ жизни? Зачем мне думать о тех вещах, которые занимают лишь людей на закате жизни? Все просто, иногда происходят события, которые меняют людей… Впрочем, Вам это не нужно знать. В конце концов, главное – мой бизнес и мои инвестиции. И я буду ждать полной отдачи.
Господин К*** покачал головой.
– Как я уже сказал, мне нужны конкретные действия. Не удивляйтесь, что время от времени я буду вникать в детали, сам лично приезжать и проверять как Вы справляетесь… Кстати, сколько волонтеров Вы могли бы мобилизовать на первое время?
– Если придет та сумма, о которой Вы говорите, то не менее тысячи, в одной только Москве…
– А в других городах?
– Наш фонд имеет отделения еще в десяти городах.
– Надо с чего-то начинать, вторую часть суммы Вы можете получить непосредственно после некоторых результатов. В общем, жду от Вас конкретных шагов; организуйте все так, чтобы уменьшилось количество нищих и бедствующих. Если будет идти речь об аренде зданий, нужны будут дополнительные средства – уведомите меня.
– В таких делах, Вы же знаете, я имею дело с чиновниками администрации.
– Это верно, я понимаю, поэтому я и говорю, что если понадобится дополнительное финансирование. А пока не выходите из лимита. На сегодняшний день я все еще лишен некоторой полноты действий… Рим не сразу строился.
– Справедливо.
– Итак, можно считать наше партнерство свершившимся фактом?
– Да.
– Вашу руку.
И К*** вновь ощутил ту необычайную энергию и небывалый энтузиазм в молодом человеке, который так поразил его в самом начале.
Глава 5. Муж сестры
Подмосковный двухэтажный коттедж был окружен внушительной каменной стеной; парадные ворота предусмотрительно забраны прочной чугунной решеткой. В довершение всего на страже стояла пара «Аргусов», одетых во все черное.
Однако это не смутило Белосельского. Он почти выпрыгнул из черного лимузина, несмотря на все возражения Виталия, и, не обращая внимания на предупредительные крики бдительной охраны коттеджа, вплотную приблизился ко входу.
– Это частная собственность! Просим Вас удалиться!
– Это дом моей сестры. Я ее брат, и вам лучше пропустить меня.
Видя, с каким упорством они имеют дело, «Аргусы» пытались напасть на молодого человека, но через секунду уже оба лежали на земле. Они не ожидали такой силы от хрупкого, на первый взгляд, молодого человека.
– Неплохо, – заметил Виталий, – но как мы попадем в дом?
– Ты же говорил, что твой лимузин выдержит любую стену.
– Подождите, Вы и в самом деле хотите…
Белосельский надавил изо всех сил на педаль и на полной скорости снес ворота в одну секунду. Машина была искорежена, но Алексей не получил ни царапины.
Во дворе дома он увидел Марину и ее мужа с ружьем в руках. Девушка закричала, Белосельский поднял руку и Виталий прицелился и выстрелил. Ружье выпало из рук мужчины. Он был безоружен и только слегка ранен. Это был высокий мускулистый детина лет сорока. Он с рёвом быка бросился к Белосельскому. Но его попытка не увенчалась успехом, ибо он тут же был повергнут на землю подобно Антею.
– Алексей, не надо, прошу тебя.
Белосельский хорошенько встряхнул детину и приподнял его одной рукой в воздух как куклу.
– Алексей, прошу тебя!
Молодой человек отпустил его, дав возможность слегка отдышаться.
– Слушай и не говори, что я не предупреждал. Ты немедленно оставишь мою сестру в покое, дашь ей развод. Этот дом также придется вернуть. И всякие грязные домогательства прекратишь, это понятно?
Детина пробурчал что-то невнятное.
Белосельский заставил мерзавца заучить «урок» заново.
– Теперь ясно?
– Да.
– Очень хорошо… Виталий отвезет тебя на твою квартиру. И не вздумай больше приближаться к Марине, иначе в следующий раз я не буду таким снисходительным…
– Твоего брата выпустили под залог… Ты не сможешь доказать, что Дмитрий совершил подлог, – пробурчал детина.
– Не нужно мне ничего доказывать. Если его не накажет наше правосудие, я знаю другое правосудие, которое будет к нему весьма пристрастно… пока подумай о себе.
– Ты проиграешь…
– Нет. Итак, помни, что я сказал тебе! Тебя должно волновать лишь это… Виталий, отвези этого человека на квартиру. Здесь он больше не появится. И проследи, чтобы этот подонок больше ничего не предпринимал. Кстати, для охраны коттеджа выдели еще четверых. Вечером возвращайся.
Затем он подошел к Марине. Она была задумчива, в слезах.
– Если бы я знала, что он так изменится… ведь когда-то он говорил, что любит меня… впрочем…
– Тебе нужно его забыть. Кстати, я считаю, что тебе небезопасно оставаться здесь. В городе ты будешь в большей безопасности. Я, между прочим, купил тебе хорошую квартиру. Поверь, ты будешь довольна. Все наладится, поверь… Ты сможешь жить там со своим сыном.
Губы Марины тронула грустная улыбка.
– Я тебе благодарна… Но, может, я допускаю ошибку? Быть одной…
– Ты еще очень молода. Посмотри, что он сделал с твоим домом… взгляни на эти постройки… он же строил каменную стену, чтобы разделить имущество… Не расстраивайся, все это в прошлом. Обещаю, что больше тебя никто не обидит.
– Алексей, ты не понимаешь…
– Наоборот, Марина, сейчас в тебе говорит лишь гордость. В любом случае тебе нужно сменить обстановку. Этот коттедж лучше продай, впрочем, поступай, как подсказывает тебе сердце…
– Алексей, я не знаю, почему ты это делаешь для меня… ведь в прошлом… до аварии… ты был совсем другим. Ты ведь относился ко мне как к чужой… а если опять…
– Нет, я не переменюсь, не волнуйся. Как ты понимаешь, вернее, видишь – я изменился.
– Люди не меняются за один день…
– Да, но со мной произошло нечто другое…
– Что же?
Белосельский не ответил.
– Давай не будем обо мне. Ты единственный родной мне человек. Я все сделаю для твоего блага. О деньгах можешь не беспокоиться. Я открыл счет на твое имя в надежном банке, также распорядился перевести на тебя часть недвижимости.
– Алексей…
– Не говори… это моя обязанность, мой долг.
– Так странно слышать от тебя такие слова… «обязанность», «долг», можно подумать, что…
– Я хочу поскорее покончить со всеми моими делами, перед тем как я уеду.
– Уедешь? Куда?
– Тебе одной я могу сказать. Называй это безумием, сумасшествием, наваждением… Но я чувствую в себе какой-то жар, неумолимое желание сделать то, что я задумал. Это не прихоть, не каприз, а полноценное осознание моего предназначения… Я уезжаю с одной благотворительной миссией в Б***.
– В эту страну?! Алексей… Алексей, ты с ума сошел? Зачем? Там же идет война!
– Именно поэтому я обязан там быть…
– Это безумие.
– Скажу правду: я не знаю зачем, но я чувствую, что должен там быть.
– Ты и впрямь сумасшедший!
Белосельский улыбнулся.
– Даже больше, чем раньше?
– Да.
– Я всегда мечтал путешествовать, конечно, не в такие опасные места, но я уверен, что со мной ничего не случится.
– Откуда такая уверенность?
Он промолчал.
– Ладно, мне пора ехать, Виталий ждет меня.
Он обнял сестру и с невыразимым чувством прижал к груди.
– Ненавижу прощания… ведь мы не скоро увидимся.
– Боюсь, что да… Впрочем, ты знаешь мой телефон, если тебе что-то понадобится, я смогу тебе помочь, даже находясь в другой стране.
– Тогда уезжай… и помни, что есть сестра, которая тебя любит!
Глава 6. Полковник в отставке
Грузный человек лет шестидесяти с помятым морщинистым лицом неспешно прогуливался по дорожке, выложенной булыжником и ведущей к добротному белоснежному особняку с внушительным белым портиком и резными колоннами. Увидев идущего навстречу гостя, старик слегка удивился, но затем морщины на его лице несколько разгладились, но тем не менее взгляд не утратил свою колючесть.
– Я не понял, почему ты настаивал на встрече со мной, теперь молодое поколение не то, что прежнее. Молодые не ценят, не уважают старших. Что поделать, предрассудки прошлого…
– Вы правы, но я не такой.
Старик смерил гостя недоверчивым взглядом.
– Я очень уважал твоего деда, моего друга, но ты, Алексей… вряд ли заслуживаешь этого священного слова «уважение». Ты думаешь, я не знаю?
Белосельский хотел ответить, но старик прервал его.
– Ты думаешь, я не знаю, что с тобой произошло? Вместо того чтобы учиться, ты забросил университет! Вместо того чтобы встать во главе бизнеса, доверенного тебе дедом, ты участвуешь в автомобильных гонках! Потом попадаешь в больницу! Ты думаешь, это все игра и забавы?
– Так было в прошлом! Но теперь я изменился!
– Так быстро? Всего за несколько месяцев… Так не бывает!
– За исключением того случая, когда с человеком происходит нечто удивительное и необыкновенное… Но не будем об этом. Если Вы слышали о том, что произошло, то не можете не знать о том, чем я решил заняться.
– Конечно, я в курсе, – возразил старик, – ты поссорился со всеми друзьями и заявил, что хочешь стать правозащитником.
– Никогда не сомневался в Вашем всеведении.
– Ты сам-то понимаешь, что это такое? Ты понимаешь, что происходит в нашей стране? Ты можешь осмыслить это, когда ты прилично не сдал ни одного экзамена в институте?
Старик стал распаляться все больше и больше. Теперь он казался профессором, читающим лекцию с кафедры для «незрелых юнцов».
Белосельский спокойно выслушал обличительную речь. В конце молодой человек сказал:
– Все, что Вы говорите – верно. Я был таким – безответственным, ветреным, ненадежным, не способным вести ни одно серьезное дело. Но в моих поступках было больше наивности, чем злого умысла… не было должной серьезности и ответственности. Но сейчас я как раз собираюсь вплотную заняться бизнесом, построением моего будущего… которое важно мне… из-за моей миссии, которой я буду следовать!
– Какая еще миссия?
Белосельский не ответил.
– Оставим мою миссию в стороне… вернемся к делам. Я изучил банковский рынок и пришел к выводу, что он ненадежен. Пакет акций, который оставил мне дедушка, дает мне возможность на правах акционера получать неплохую прибыль, но… скажем так, после зрелого размышления я пришел к выводу, что это мнимое благосостояние не долговечно… Мне нужна поддержка влиятельных людей, поэтому я и пришел к Вам.
На лице старика отразилось удивление.
– Да, да, я сейчас назову Вам фамилию… точнее, одного человека, который мне нужен. Хочу, чтобы Вы организовали мне с ним встречу. Я введу его в состав директоров банка.
– Зачем это?
– Потому что в будущем, – пророчески произнес Белосельский, – он станет членом Правительства, и мне нужна его поддержка.
– Кто этот человек?
Белосельский назвал имя.
Старик рассмеялся.
– Да ты что, это мелкий депутатишко.
– Я знаю, кем он станет. Сделайте, как я прошу. Через десять лет он будет таким влиятельным, что будет оказывать давление на нефтяные компании, которые будут получать миллиарды.
– Откуда такая уверенность?
– Вам одному я могу сказать правду. В сущности, никто кроме Вас в это все равно не поверит. С момента аварии я, как это сказать, вижу вещи в несколько ином свете, мне кажется, что я чувствую приближение некоторых событий и могу их предвидеть…
– Скорее всего, после аварии ты повредил голову, – проворчал старик. – Хорошо, я помогу тебе встретиться с этим депутатом… но имей в виду – он очень скользкая личность и связан с настоящими мерзавцами.
– На данном этапе я не так силен, как буду лет через десять. У меня нет особого влияния, и владение банком не вселяет в меня достаточной уверенности. Банк могут и отобрать, поэтому мне нужны влиятельные люди… Кстати, я Вас хотел поблагодарить за Виталия.
– Он как верный пес, – усмехнулся старик, – к тому же надежный… Пока ты не перейдешь дорогу серьезным людям, тебя не оставят в покое… Ты послушай, какие витают настроения в воздухе – одни говорят «рыночная экономика», а что это? Они и сами не представляют. Старое здание идей и предрассудков давно погребено и разрушено как мавзолей. Они сместили с пьедесталов старых идолов, но воздвигли новые…
– Я знаю, поэтому мне нужна Ваша помощь и дружба тех, кто будет у власти, потому что то, чем я буду заниматься, будет вызывать всеобщее раздражение и недовольство.
– Значит, хочешь всерьез защищать права людей? Как адвокат? С чего вдруг проснулась такая забота?
– Нет, у меня врожденное предубеждение к адвокатам, основанное на внутреннем чутье… Я собираюсь не только защищать права людей. Я разверну широкую благотворительную деятельность по всей стране. У меня много проектов, но это все в зародыше. На реализацию всего того, что я задумал, нужны миллиарды, которыми я пока не обладаю… но буду обладать.
– Хочешь стать «филантропом всея Руси»? Смотри не прогадай. На Руси всегда были филантропы, в былые времена их называли миллионщиками, но всегда ненавидели, несмотря на все их благие деяния. Сегодня не принято, чтобы человек, обладающий твоими достоинствами и богатством, занимался подобными вещами… героев наша страна не особо жалует… скорее, восхищается ими, когда их уже нет в живых.
– Так я и есть другой человек, Алексей Белосельский разбился в аварии. Я – не он. Я изменился. И судить меня станут только по моим будущим поступкам.
– Все, ты ненормальный, но в твоих словах я вижу логику. Ты твердо стоишь на своем?
– Совершенно твердо.
Старик устремил свой тяжелый взгляд на почти бесстрастное, но полное благородной решимости лицо молодого человека.
– Я сделаю, как ты просишь!
