Читать книгу: «Не было и не надо», страница 4

МАРК. То, что нужно?

ЛИЗА. Ага.

МАРК. Я могу еще сбегать, посмотреть.

ЛИЗА. Это то, что надо.

ГЛЕБОВ. От пухлятины. Это как? С голодухи что-ли? Христианскою кончиною. Страшно даже предположить, что это.

ЛИЗА. А у вас ручка тут есть?

МАРК. Вот. Возьмите.

ЛИЗА. Не пишет.

Марк пытается расписать ручку на своих тетрадях. Торопится.

ГЛЕБОВ. Убит закубанскими хищниками. Чеченами что ли? От подвала. Смешно. Засыпало землей. Это разные оказывается причины. Ты подумай. Ха! Послушайте? От естественного изнурения сил! У меня почти каждый вечер такое изнурение сил.

ЛИЗА. Да, ладно, не нужно.

МАРК. Чернила замерзли, наверное.

ЛИЗА. Наверное.

МАРК. А вы? Замерзли?

Лиза пожимает плечами.

ГЛЕБОВ. От замерзутия. Холодно здесь, блин в самом деле. От грешной болезни. Сифак, наверное. От триппера же не умирают. Колек вон, кореш мой, не умер. Жена только избила, но не до смерти. Убит злодейской рукой. Как про милиционера или председателя колхоза пишут. Во! Еще круче. Застрелен через окно! Ну точно хроника гражданской войны. А это чем не христианская смерть. Лучше уж так, чем в подвале…

МАРК. Я могу чай вскипятить. Хотите?

ЛИЗА. Нет. Наверное. (вдруг шмыгает носом) Не хочу!

МАРК. Как хотите.

ЛИЗА. Да, хватит уже расписывать ручку. Я перефоткаю просто. Потом сама заполню.

Лиза достает телефон и фотографирует бумаги.

ГЛЕБОВ. (продолжая читать) По требованию времени… От слабой жизни… Это как у всех. От природной обветшалости. Это снова про меня.

ЛИЗА. А можешь страницы придержать? Загибаются.

МАРК. Могу.

Лиза обеими руками держит телефон и склоняется над бумагами.

ЛИЗА. Подожди, пальцы твои влезли. Мне же все надо. Весь лист. Вот здесь держи. Вот здесь, говорю.

Лиза берет руку Марка и отодвигает на край листа.

ЛИЗА. У тебя руки у самого холодные.

ГЛЕБОВ. От слепоты заплутавшийся в поле и умерший. Это тоже про всех нас. Нда… заплутавшийся… Только представьте, молодежь. Поле. Такое огромное, в край земли. И по полю идет слепец.

МАРК. Ну, может я неживой?

ЛИЗА. Странная у тебя работа.

МАРК. У тебя тоже.

ЛИЗА. А что у меня?

МАРК. По ночам, по моргам ездить.

ЛИЗА. Сам-то.

МАРК. А я студент, у меня практика.

ЛИЗА. И у меня практика. Все!

Убирает телефон в сумочку.

ЛИЗА. (зло) До свидания.

МАРК. (не глядя на нее, бурчит под нос) Всего.

Лиза, громко топая, уходит.

ГЛЕБОВ. (продолжая чтение) Застрелился в меланхолическом состоянии. Умели люди от жизни отдохнуть. Дурак ты. Ты же ей понравился. И она тебе.

МАРК. Ну и че?

ГЛЕБОВ. Ой, дурак.

Глебов вскакивает и убегает, хлопнув дверью. Марк раскладывает бумажки на столе. Берет авторучку, пробует расписать, кидает ее с силой в сторону.

Возвращается Глебов, он с трудом несет обжигающе горячий стаканчик кофе из автомата и кладет перед Марком на стол бумажку.

МАРК. Что это?

ГЛЕБОВ. (прихлебывая кофе) Она тебе телефон просила передать.

МАРК. (берет в руки бумажку) Просила?

ГЛЕБОВ. Пришлось сказать, что тебя только что девушка бросила, поэтому ты такой лох. А так по жизни нормальный.

МАРК. (смущенно убирает бумажку в карман) Лиза… Спасибо… Я сам что-то тормознул. Нашел бы ее вконтакте, если что. Не сильно она мне и понравилась.

Глебов смотрит на Марка, ничего не отвечает, берет со стола один из учебников и идет к дивану.

ГЛЕБОВ. Я знаешь как со своей познакомился? С Ленкой. В общаге было. Я иду, а она стоит, курит в окошко, плащ у нее такой был. Идиотский. Оранжевый. И ключицы смешные такие. Как палочки торчат. Окошко раскрыто. Там дождь. Самое начало осени. Только еще в общагу заехали. Я у нее сигарету попросил и встал рядом. Курю. Она раздраженно так, не поворачиваясь, ты типа так и будешь здесь стоять? А я говорю, да… Так и буду…

Глебов открывает книжку и читает вслух. Марк открывает свои учебники.

ГЛЕБОВ. (читает) Невроз отложенной жизни. (закрывает книгу) А первый раз когда трахались, я сознание потерял. Прикинь?

МАРК. У меня зачет завтра. Можно я…

Глебов смотрит в одну точку.

ГЛЕБОВ. Не помню лица ее. Все помню. Родинку над правым соском, вот здесь вот, помню. Родимое пятно на руке. Стрижки какие носила. Вещи. Оранжевый этот дурацкий плащ. Даже пуговицы на нем. Все помню. А лицо нет. И фотографий у меня не осталось. Ни одной.

Глебов снова открывает книжку.

ГЛЕБОВ. (читает) Невроз отложенной жизни. А-а, это типа, когда все откладываешь на потом. Вроде черновик пишешь. А жить потом собираешься. (начинает цитировать из книги) … Живущий в таком сценарии человек искренне и часто неосознанно считает, что пока он не живет настоящей жизнью, а лишь готовится к ней… Про тебя книжка, слышь?

Глебов закрывает книгу и запускает ее через комнату в угол. Потом вскакивает с дивана. Марк закрывает уши руками, склоняясь над учебником.

ГЛЕБОВ. Дурь это все. Во! Это че это тут? Смотри, мафон! Кассетник, елки-палки. У меня такой же был. (напевает) Емахо-емасооо!

Глебов извлекает из угла старый кассетный магнитофон. Вбегает КРАСИВАЯ ЖЕНЩИНА (40 плюс) в леопардовой расцветке шубе, под шубой красное платье с глубоким вырезом.

ЖЕНЩИНА. До вас не дозвониться!

ГЛЕБОВ. Слушаю вас. Вы по какому вопросу?

МАРК. Сюда нельзя посторонним.

ЖЕНЩИНА. Он у вас? Мужа моего привозили? Я все больницы, все морги обзвонила уже. А у вас телефон не отвечает!

Марк оглядывается на каталку с трупом. Женщина, отследив его взгляд, вскрикивает и опускается на пол. Глебов подскакивает к ней, поднимает, подводит к дивану, усаживает.

ГЛЕБОВ. Что ж вы все падаете-то? Ну-ну-ну. Красавица моя, вы что тут у нас разлеглись.

ЖЕНЩИНА. Я так и знала! Чуяло мое сердце. Трубку весь вечер не берет.

ГЛЕБОВ. Может это не он?

ЖЕНЩИНА. Может.

ГЛЕБОВ. Ну ка, пацан, посмотри.

Марк подходит к каталке. Заглядывает под простыню. Женщина вытягивает шею.

МАРК. А что я должен увидеть?

ЖЕНЩИНА. Это он?

ГЛЕБОВ. Он это?

МАРК. Я откуда знаю. Тут старый какой-то. Ваш старый?

ЖЕНЩИНА. В возрасте. (указывает на Глебова) Как вот этот.

ГЛЕБОВ. Я в возрасте!?

ЖЕНЩИНА. Он красивый у меня!

ГЛЕБОВ. Это да.

МАРК. Этот совсем старик. Седой. Из больницы его похоже привезли. Он в пижаме.

ЖЕНЩИНА. Нет, это не мой. Мой в костюме. И не седой. Он представительный. Красивый же, говорю. От него все мои подруги тащатся.

ГЛЕБОВ. Видите, как хорошо. Жив ваш муж. В кабаке где-нибудь сидит.

Женщина опять начинает рыдать.

ГЛЕБОВ. Что такое опять?

ЖЕНЩИНА. В кабаке? И телефон не берет. Я там жду его, у нас, между прочим, годовщина встречи сегодня. Двадцать пять лет!

ГЛЕБОВ. Отмечает, наверное.

ЖЕНЩИНА. Я жду. Сюрприз приготовила. Платье надела. Он все не идет. Я жду. Жду. А его нет. Трубку не брал, а потом вообще отключил. Да, я знаю. Я все понимаю. Я старая. А что я могу? Фитнесстренер у меня есть, спа эти, от косметолога не вылажу, сиськи себе сделала, (Глебов гримасничает) На фига они мне нужны?! Губы. Подтяжку. Платье вот. Для него же все! Что б он во мне женщину видеть не перестал! Хотеть не перестал. А эти соски молодые… только жопой вертанет. Все, побежал он за ней. Потом откупается… Знаешь как он мне эту шубу купил? Блядовал три дня. Три дня дома не ночевал! Объект он сдавал, ага. Я к нему в телефон заглянула… Тварь. Тварь!

Женщина утыкается в плечо Глебова и рыдает. Глебов гладит ее по голове.

ГЛЕБОВ. Ну, хватит плакать. Хватит! Ну, вытерли слезки. (убирает волосы) Глазки какие у нас красивые. Кто это у нас тут?

ЖЕНЩИНА. (поднимает на него лицо) Я. Что вы как с ребенком со мной?

ГЛЕБОВ. Ну-ка.

Глебов встает и тянет за собой Женщину.

ГЛЕБОВ. (Марку) Нажми кнопочку.

Марк нажимает кнопку на кассетном магнитофоне. Играет какое-то старое музло. Глебов привлекает к себе Женщину. Они начинают танцевать.

ГЛЕБОВ. Я бы вот никогда от такой женщины не ушел.

ЖЕНЩИНА. (всхлипывая) Да, ладно?

ГЛЕБОВ. Вы как зашли, у меня аж сердце кольнуло. Вот здесь. Ну, серьезно.

ЖЕНЩИНА (улыбаясь) Банальщину такую несете.

ГЛЕБОВ. И платье у вас прям шик. Я даже вниз стараюсь не смотреть.

ЖЕНЩИНА. Вот и не смотрите.

ГЛЕБОВ. Зачем вам вообще этот муж. Давайте на море поедем?

ЖЕНЩИНА. Нет.

ГЛЕБОВ. Ну честное слово, поехали, а?

ЖЕНЩИНА. Так вот прямо и поедем?

ГЛЕБОВ. А че нам?

ЖЕНЩИНА (всхлипывая) Замуж меня зовете? Спасибо есть уже один. И как мы будем жить? Тоже буду ждать вас? С гулянок?

ГЛЕБОВ. Только вы меня так не теряйте. Я бывает тоже трубку не беру. Когда занят.

ЖЕНЩИНА. Чем это ты занят таким?

ГЛЕБОВ. Мало ли. Занят. По работе.

ЖЕНЩИНА. Опять тоже по шлюхам своим ходишь?

ГЛЕБОВ. (запальчиво) Да, у нас китайцы приехали, я по объектам с ними мотаюсь.

ЖЕНЩИНА. Знаю я, объекты твои. Голожопые. Кобель!

ГЛЕБОВ. Дура!

Женщина дает Глебову пощечину, разворачивается и уходит из морга.

ГЛЕБОВ. (потирая щеку) Что ж меня сегодня бьют все? Видишь, как бывает, влюбился в красивую, рыжую, в полицейской форме, а через 25 лет она вот такая. Тушь течет, губы надутые, сиськи сделаны, туда не ходи, это не делай, следит с кем ты там переписываешься. (передразнивая кого-то) А это кто? А это кто? (нормальным голосом) Ты, кстати, заметил, что у всех богатых баб лица становятся одинаковые. После этих утяжек. Атака клонов. Понятно, что мужик гуляет от нее. Дура такая.

Марк выключает магнитофон.

МАРК. Человека вообще-то сразу видно. Не надо 25 лет ждать.