Читать книгу: «Уилл Рок. Начало. Твоя судьба – твой рок», страница 4

– Здесь так душно! – помахала рукой у шеи.

– Готов сопровождать! – выпрямился в боевой стойке.

Двое удалились. Самый малый ход мог вскрыть любого. Дастан легко взобрался на крышу дома в свете ночи, наблюдая за парой, что так мило беседовала по пустынной улице.

Перепрыгивая с одной крыши на другую, черепица соскочила на землю, разлетаясь вдребезги. Деймон в мгновение ока насторожился, выхватывая клинок.

– Браво же, здесь никого нет! – успокаивала принцесса. -Разве только сам воздух! – смотрела на крышу, зная кто там.

– Довольно странно! Продолжим наш разговор!

Сердце Дастана вырывалось наружу, чуть не выдавая. Необходимо действительно аккуратно проверять каждый шаг.

– Не спеши! – раздалось непонятно откуда.

Никто не показывался, когда выглядывал из угла. Звучание издавал мужской голос, незнакомый ранее. Началась сплошная паника от дурных мыслей, что кто-то мог заметить.

На пути наблюдалась игривость Фары со спутником. Чувство собственничества взыграло кровью внутри. Волк узрел соперника на чужом поле. Стоявшая у ступеней пара не решались долго войти во дворец.

– Чего они ждут? – задавался подлинный герой сердца.

Крайний миг представил возможность вскочить на порог посещаемого крыла дворца.

– Ты вернулся – глупость! – Акакайос встречал в спешке. -Не делай ничего! Подумай о последствиях!

– Окажи услугу, друг мой! Одному никак не справиться!

Большой красный шатёр находился посреди главного зала наполненный мягкими подушками. Покров которого успели заполонить своим присутствием Фара и Деймон в личной беседе с различными яствами из пряностей фруктов и свежих ягод под свет палых свечей.

– И всё же, мой дорогой друг! Что для Вас есть любовь?

– Для меня важна любовь моего народа. Они отданы. Мне нужно уметь держать слово. Всякий противник должен немедля становиться перед непосредственным ответом.

– А что же любовь к женщине? – прозвучавший вопрос заставил Деймона залпом выпить бокал красного вина.

– Здесь куда проще поступить, – начал он, наливая себе. -Нет правил. Законов. Запретов. Бери, что хочешь – истинная суть! Кто не может – не хочет.

Один из прислуг успел неожиданно для всех появиться у шатра с кувшином вина в руках. На голове его торчала довольно смешная остроконечная шапка, наклоненная набок. Верх одежды занимал узорчатый кафтан.

– Вина? – подал слуга, стоя в шароварах.

Дикий вопль смеха принцессы разносился по залу. Узнавая по глазам Дастана, Фара пыталась не показать лишнего. Она спокойно протянула свой бокал. Плеск разбавил тишину. Одеяния от Акакайоса неплохо осели. Кидая броский взгляд, Дастан немедля покинул шатёр.

– Эй, ты! Забыл налить вина! – крикнул Деймон в спину. Главный раздор этого вечера не на шутку напрягся, переживая за участь наигранного гостя.

– Вина больше не будет! – Дастан остановился, роняя кувшин на пол.

Множество осколков тут же разлетелось в сторону, а красное вино стекало по полу.

– Да как ты смеешь, подлец! – выхватывал клинок.

– Думаю, есть что обсудить без вина! – женская рука придержала светло-русого воина. Касание усмирило весь пыл.

Вымышленный слуга судорожно глядел на происходящее, ожидая настоящую схватку за собственную честь.

– Прошу! Уйди! – прозвучал голос в голове.

Через мгновение пара оставалась наедине, благодаря исчезновению сыгравшего актёра.

– Вы считаете, что любовь властна? – Фара глядела вслед уходящей собственной любви. -Можно заполучить? Достаточно только взять силой!

– Действительность такова, моя принцесса! Ведь покуда мы сомневаемся, кто-то вовсе может нас опередить.

– В таком случае не разделяю сказанных выше слов! Подлинная любовь безупречна! Нельзя считать себя столь высокомерным! – демонстративно встала и вышла из шатра, вся опечаленная произошедшим. Направляясь в покои, на пути, она оглянулась, надеясь встретить Дастана, но так и не удалось.

Вечер не казался более таким радостным. Женское достоинство упало в глазах любимого.

Не успела Фара вовсе прилечь, как вдруг послышались поднимающиеся по ступеням шаги. Сердце наполнилось чувством надежды от того, кто это мог быть. Желая встретить свою любовь, Фара встала с постели направляясь к двери.

– Вы совершенно правы! – в комнату резво и нагло ворвался злополучный Деймон.

Сжимая крепко женские руки за голову, хватая под низ бедра, в попытке овладевать на постели самой красотой.

– Разве, что не считаете себя выше других! – грубая мужская сила навалилась на слабое, но почти независимое тело.

Пантера не издала ни единого звука, отбиваясь ногами. Вскоре нанеся удар коленом в сокровенное, что есть у мужчин.

– Предупреждение! – произнесла в бойком спокойствии на лице, пытаясь отдышаться -За Вашу склонность переходить черту дозволенного, советую Вам немедля удалиться прочь!

Держась руками поверх штанов, достопочтенный герой молча попятился из комнаты. Принцесса закрывала дверь на щеколду, размышляя, как же стоит объясниться с Дастаном. Зная его подлинные чувства к ней, она нисколько не хотела ранить, но вышло гораздо иначе.

В заре рассвета после празднества встала весть, что Зевс заключил мирный договор. Условием значилась поддержка дальних земель в числе их войска, если они также получают взаимную в любой момент помощь.

Данное обстоятельство занимало ключевую роль при подготовке наступления в продолжающемся мгновении войны. Объединяя в себе множественные силы, правители жаждали прийти к конечному разгрому тьмы.

Боги готовились воспевать данное событие, как возможное завершение бесчинства собрата Аида, который вовсе не казался врагом им таким врагом со стороны, руководствуясь именно волей Зевса.

Правитель подземелья, в свою очередь, никогда не искал иной поддержки среди братьев и сестёр, полагаясь только на собственную голову. Он знал, что безмерно прав в суждениях.

Ступая по улице, принцесса неожиданно для себя встретила множество конных воинов во главе одного из них. Следом натянутый лук со стрелой нацелил в стальной шлем.

– Разве не говорил, друзья мои? Вы только посмотрите! Это непростая девушка! – водрузил Деймон, смеясь от души. -Насколько можно заметить, Вы не забыли ночь?

– Как и Вы слов, надеюсь? – щурила один глаз, целясь.

– Вы правы! Благодарим за гостеприимство! Нам стоит покинуть Ваши владения. Помните, что мы всегда получаем то, что так хотим!

– Как бы не свернуть шею от возвышенной гордости. Всего Вам наилучшего!

Громыхая копытами, всадники поскакали дальше, оставляя за собой право принцессы побыть с собой наедине.

– Что-то в нём есть… – пробежалась невольная мысль.

ГЛАВА V. ГОРИЗОНТ МОРЯ

Деймон благополучно для всех покинул Олимп. Дастана настигло чувство полной ненависти. Отдавая любовь другим, моменты сомнения подкрадываются, не выходя из головы. Выбор стал чуждым в глазах. Пала действительность. Бессилие обретало верх. Сердце пыталось отвергнуть мысль, но ничего не вышло. Волк метался от одного к другому.

Морской ветер у пристани пронизывал тело. Хотелось окунуться с головой, забыться. Столько боли приносит правда. Не давая ничего взамен. Надежда померкла пустотой внутри. Может же быть извечным вопрос о том, чем наполнить себя?

– Друг мой! Что это с тобой стряслось? – капитан заметил грустное лицо.

– Однажды, Вы мне сказали, что истина станет известна! Всюду видна ложь…

– Рука женщины видна… – почесал щетину. -Ничто так не ранит, как стрела сердца. Этому есть средство. Идём за мной.

– Куда?

– Море примет боль! – капитан поднимался на корабль.

Двухпалубная шхуна колыхалась у причала. Команда вовсю занималась поручениями, не отвлекаясь на присутствие. Здесь царит полноправие действий.

– Да, друг мой! Ты прав! – заметил, как следовавший Дастан остановился на пол локтя. -Этот шаг многое меняет. Помню, как впервые ступил на борт. Мы не в силах изменить то, что меняет нас самих! Давай! Решайся! – один шаг разделял полностью разные миры.

Море – новый дом! За спиной капитана передавалась та морская невиданная картина. Каждый член экипажа выполнял свою работу, словно от этого могла зависеть чья-то судьба.

Корабль – сущность, в которой происходит множество событий переплетённых собой. Всякий раз отправляясь в море приходится помнить и следовать за построением корабля. Незначительная ошибка способна стоить многое.

– Слушай команду! – вскричал капитан подле штурвала. -Немедля поднять якорь! Отдать швартовые! Спустить паруса! – опытность читалась в глазах от самих действий.

Муравьиный рой разбредался по палубе. Наблюдая, то за протравливанием снастей бегучего такелажа, то как поднимался якорь. Паруса опускались в небесном цвете. Происходящее запоминалось с быстротой и точностью всех движений, невиданных ранее. Умиляясь от увиденного, сердце озарилось от радости.

Подавая признак полной готовности, волны подхватывали корму корабля в ощутимом покачивании. Крупные руки стойко удерживали за штурвал, поворачивая носом корабль. Шхуну накренило на правый борт. Подул сплошь боковой ветер, поднимая паруса выше. Начиналось новое малое движение. Выглядывая за борт, ветер уносил подальше от берега.

– Как в первый раз с женщиной, друг мой! Этот вид! Быть мужчиной – значит быть мужчиной во всём! Здесь не нужна поэзия! Море любит смелость! Отвагу! Иначе поглотит! – капитан крутил в сторону штурвал.

Набирая полную скорость, по телу прошлась приятная дрожь от колыхания волн. Момент казался очень необычайным. Вмиг забываешь то, что так усердно доводилось обдумывать.

– Только полный вперёд! – выкрикивал капитан.

Корабль плыл на одном дыхании, оставляя белый след. Пройденное уже не вернуть!

Вид горизонта становился куда более открыт. Здесь нет ничего лишнего. И вправду! Вода подобна огню – принимает всё! Неизведанный водный мир царит всюду.

– Держи! Настал твой черёд! – капитан уступил место рулевого. Дастан вцепился в штурвал, норовя вырвать.

– Нет! Друг мой! Так не пойдёт. В этом деле необходимо чувствовать движение. Ощутимость изнутри! – приложил руку к груди. -Ты делаешь взмах руки. Влево! Вправо! – сомкнулся у плеча, показывая на ветру. -Корабль должен парить в воздухе! Вода – земля! Попытайся взять курс вверх! Погляди, как носовая часть рвётся ввысь! Отпусти штурвал! Гляди на горизонт!

Дастан ослабил хватку. Невольные руки гладили штурвал, сливаясь одной мыслью. Расставленные на ширине плеч ноги выпрямляли осанку спины. Простые манипуляции над телом привели корабль в повиновение.

– Молодец! А теперь вдохни саму суть!

Плеск волн, колыхания ветра паруса, треска огнева в трубке. Каждое в отдельности – единое вместе! Вовсе нет желания оглядываться – новый путь! Сколько же нужно для этого? Ничего!

Порывистый ритм движения корабля придавал полную ощутимость потребности тела. Море ограждало от насущного. Заставляя незыблемую мечту стать явью. Пробуждая внутри первооткрывателя. Здесь совершенно иначе…

Корабль – движение! Штурвал – выбор! Парус – судьба! Ветер есть движущей силой! Горизонт настолько безграничен – непостижимая цель! Важным сейчас есть одно только мгновение. Отдавая ненужное – обретаешь желаемое!

– Видишь! Друг мой! Теперь ты понял! Море приняло тебя, как подобает мужчине! – капитан положил руку на плечо. Оставалось завершить начатое!

Поворачивая в сторону причала, ход постепенно стали сбавлять, убирая верх паруса. Шхуна вскоре пришвартовалась, как и ранее.

– Хочу сказать тебе, друг мой! Ты прирождён покорять не только высоты, но и моря! В тебе присутствует ощутимая предусмотрительность, терпение – важные качества для моряка! Будь шторм – выдержишь. Согласен?

– Целиком и полностью готов подтвердить сказанное, – Дастан всматривался в глаза.

Разгар дня завершал поход в таверну. Различие слоя общества стало переполненным доверху разным вином и пивом. От клубящегося дыма и порой неприятного запаха ощутимость реальности мира только возрастала.

– Ты же хочешь уплыть отсюда, не так ли, друг мой? – столкнулись кружками в полном блеске пены креплёного хмеля. -Это легко прочесть в твоих глазах. Ты видимо тот, кто проводит дни и ночи напролёт высматривая для себя что-то вон там, – указывал в сторону моря, отпивая пиво. -Раз ты способен доказать умения не только словами, но делом, то предложение взять тебя на корабль матросом останется в силе, – выпил залпом.

– Звучит правдоподобно! Что мне нужно делать? А как быть с прежними делами? А, если… – шквал эмоций обрушился. Дух перехватывал само дыхание. Глаза бегали в разные стороны. Миг достигнутых сомнений!

– Раз не готов дать ответ – знай! Корабль отплывает с заходом солнца! – капитан оставил наедине с собственными мыслями. Тот самый момент, когда судьба преподносит нам желанное, но страх не позволяет принять это.

Когда корабль находится в постоянном плавании, мир всегда кажется гораздо проще. Не приходится терять силы понапрасну, рассуждая об исходе. Неизвестность – томительно! Счастье начинает пугать простотой.

– А если здесь есть скрытый подвох? – Дастан хотел отрицать суть сказанной правды.

Лёгкость движения покидает в мгновение, когда начинаешь стоять на месте, словно на смертной казни, где весь мир смотрит на тебя, смирившегося со своей участью.

Непосильно тяжким в глубине души является мысль подумать, что именно уготовлено судьбой. Предлогом протянуть навстречу руку, оставляя неразрешённым единственный вопрос. Как это воспримут другие?

Велика вероятность, что Белла может воспротивиться, конечно же, не отпуская. Ведь они находились вместе так долго. Разве можно просто забыть о минувших заботах и той теплоте. Во всяком случае, стоит рассчитывать на поддержку.

Другая уверенность заключалась вовсе не в том, что Фара также сделала выбор в угоду чувств, а покрываемое за этим истинное положение отца, что только побуждало к стремлению покинуть поскорее Олимп. Подлинная любовь теперь не казалась столь взаимной. Особенно, когда заменой стала обычная прихоть.

Сидя под лиственным деревом, каждый момент обретает значение. Смысл в падении! Чувствовался знакомый приятно духмяный запах. Пальцами рук Фара опиралась о ствол. Склоняя голову, как изогнутая ветвь в красном платье, что витало на воздухе – званая любовь.

В видном непрерывном молчании каждый осознавал истинный исход. Никто попросту не смог признавать того, что так страстно жаждет внутри.

Сердце вырывало наружу. Душа хотела совершенства. Только разум унимал, не осознавая, как поступить правильно. Страшна не ошибка, страшна медлительность!

– Ты оказался так прав, Дастан! – слёзы бросались из глаз на опавшую листву. -Мой выбор – во многом выбор других! Мне пришлось лгать самой себе. Тем самым доказать отцу, что подхожу на роль уготованную. Судьба женщины беспощадна! Всегда стоишь на развилке… – отводила заплаканное лицо.

Если наши пути расходятся,

Нужно рвать узду лошади.

Пускай скачет по дороге…

– Это также грустная песня…

– Мне нельзя подвергать тебя опасности, герой!

– Моя судьба явно не здесь! – прервал следом словом. -Ты воинственная дочь Зевса! За тобою пойдут хоть в самый ад! Разве можно такому стоять подле? – указал пальцем в грудь.

– Ты не ведаешь, что говоришь! Возьми обратно, – хотела приложить руку к сердцу. -Отдай той, кто полюбит тебя сильнее, чем себя!

– Нет, – придержал руку. -Ты подарила первую любовь. Сердце есть и будет принадлежать одной лишь, – знакомые ранее искорки озарили властные глаза.

Губы сошлись пылкой страстью. Дастан подхватил Фару, прижимаясь телом к дереву. Поцелуи осыпали всю шею, грудь. Женская рука начинала заигрывать в волосах на голове. Кошка стянула штаны, обхватывая лапами сзади.

Резкий рывок придавал большого желания быть наверху. Уткнувшееся в грудь лицо… Вцепившиеся в ноги руки… Сильнее и сильнее…

– Посмотри на меня, – заплаканная тушь придавала большей дикости принцессы.

– Да, моя богиня, – целовал пальцы рук.

– Скажи, что любишь меня!

– Люблю тебя! Люблю!

Рычание раздалось. Фара припала к груди Дастана. Ласки не утихали. Продолжительно пальцы водили по извилинам тела, запоминая каждое место.

– Судьба нас разделяет – жестоко!

Проявляя истинную любовь нужно всегда отпускать. Также нельзя отталкивать. Волк и пантера прекрасно понимают.

– Мы просто из разных миров, мой милый. Прими это. Иначе можно лишишься всего. Нельзя быть столь привязанным. Мне хочется лучшего для тебя. Сейчас, возможно, сам знаешь! Раз нам суждено расстаться… Сделаем легко и быстро!

– Как?

Фара поцеловала Дастана. Исчезла. Без слов, без клятв. Только одно тепло. Решением стало принято обоюдное согласие, когда действительно есть к чему стремиться.

Вооружайтесь пером, как и чистым пергаментом! Белла в ожидании. Ранить сердце таким известием ухода нисколько нельзя. Самый лучший способ – написать письмо.

Долго всматриваясь с чего начать. Мысль глаголит!

«Дорогая, Белла! Прости за грубость, несдержанность. Со мною нелегко, знаю. Только ты смогла убедить в обратном. Младенец стал мужчиной! Не хочется оставлять чувство вины в твоих глазах. Мне удалось ощутить искреннюю любовь…

Путь неведом в глазах тех, кто следует слепо! Думаю, ты всегда знала, что наступит. Момент, когда нам надо выбирать, подобно Актеону, что поступил также. Отдал руки судьбе! Прости за трусость. Видимо не достаточно силён для того, чтобы сказать в лицо слова, что пишу здесь сейчас.

Да, мне хочется признавать вину. Многое утаивал, недоговаривал. Знаю, простишь. Люблю тебя. Ты гораздо ближе, чем мысль. Ты навсегда в сердце. Вынужден тебе признаться. Твою любимую вазу разбил вовсе не сквозняк…

Д.»

Слёзы падали на лист чернил. Кажется всё кончилось. Грудь сжимает. Лучше здесь. Так не больно.

Что это? Радость нового? Горе прошлого? Держась за старое, новое не в радость. Нужно успокоиться. Как же хочется иногда выброситься в окно, умчаться в лес, предаваться любви… Ну, а потом? Назад пути нет!

Ценность мгновения признавалась в своей утрате. Гусеница вскоре являет себя бабочкой. Ведомый страх уходит прочь, осознавая, что это единственный шанс взмахам крыльев.

Воспоминания порождают культуру любого быта. Поколение различных царствований несло в память традиции. Животный мир существует инстинктивно. Новорождённый малыш воспитан по примеру отцов. Кровь – наследие мира!

Сворачивая бумагу, стало очевидным, что Белла выходила из дому в момент, когда стоило войти. Здесь всюду, как прежде. Проводя пальцами по столу, видна прежняя история. Место для памяти запаха. Пришла пора письма лежать на столе…

Зарево солнца стиралось за пересечением горизонта. Манящее розовое виднелось издалека. Море так спокойно. Ветер порывистый – пожалуй, самый подходящий момент для отплытия.

Ни один корабль не способный вместить в себе все горести и печали – тяжкий груз. Нужно выбирать, что есть ближе. Чем дальше путь, тем легче ноша!

Дастан подходил к знакомой шхуне с личными вещами в мешке за спиной и кинжалом за пояс. Капитан встречал подле мостика, сложа руки и пыхтя трубкой. Зная, что так и будет.

– Решил? – прищурил глаз.

– Да, капитан!

– Тогда, друг мой! Добро пожаловать на борт! – вставая за штурвал, ожидалось покуда корабль тронется с места, но ничего такого не происходило вовсе.

– Каковы же будут Ваши распоряжения, капитан? – постигнутое молчание обратило взгляды многих в сторону одного. -Капитан! Вы совсем уснули там что ли?! – Дастан почувствовал толчок. Обращались именно к нему, зорко глядя.

– Разве достоин быть? – растерялся вмиг, сидя вскакивая.

– Отдаю командование тебе! Солнце уже почти зашло! – сказал настоящий капитан, набивая трубку табаком.

– Мне мало, что известно в устройстве этого корабля. Вы говорите слова, которых не понять. К тому нет вовсе опыта.

– Ты должен помнить лишь три слова! – прошептал на ухо некоторые из них.

– Поднять якорь… – раздавался еле слышимый голосок. Все стояли на местах. Только чайки придали значения сказанного.

– Громче! – капитан толкнул в спину.

– Поднять якорь, – тишина действий в ответ.

– Ещё громче, парень! Мы плывём навстречу судьбе!

– Поднять якорь! – Дастана крикнул уже во весь голос. Все разошлись по палубе. -Отдать швартовы! Спустить паруса!

– И, на последок…

– Полный вперёд!

Корабль начинал отплывать, держась прибрежья. Ржание лошади раздалось издалека. Резкий скакун нёсся по рынку, влетая в ряды. Фара сидела верхом. Гера выскочила на проулок, где замешкалась толпа, разбегаясь в разные стороны. Грохот копыт обрушивался на пристань.

– Дастан! – невиданный крик в полной мере доходил до корабля, вбирая волны на ветру от преисполненного дыхания.

– Не оглядывайся! – Дастан вспоминал заветные слова. Пришло вскоре решение, что это могло вовсе показаться на миг.

– Дастан! – крики становились более пронзительны, вызывая желание обернуться, чтобы убедиться в их правдивости.

– Фара! – вскрикнул в момент, как только увидел алый очерк, что воздвиг верхом на лошади от просторов земных.

– У нас пассажир? – капитан всматривался в трубу. -Нет! Это просто… что здесь вообще происходит? – стало сразу очевидным за кем именно пришла дочь Зевса.

Лошадь развернулась, преследуя корабль вдоль берега. Малых ход позволял не отставать от истинных чувств. Страстное желание членов экипажа бурлило внутри знать, чем это кончится.

Пантера быстро выскочила из седла, спеша к обрыву. Знак на руке загорелся обычно голубым цветом. Наверху скалы тёмный лик на лошади.

– Прошу Вас на милость ответить, капитан! Мы ведь правда сможем прижать корабль к той девушке в красном?

– Легко! Кладу штурвал вправо, немедленно!

– Фара! – взмахнул рукой с полным разворотом корабля и вскочил на саму грот-мачту. Резкий манёвр позволил подойти на близкое расстояние.

В воздухе парил красный платок, направляясь к кораблю, но тот вмиг начал падать в воду. Таинственный облик вздымал рукой и ветер начал просто усиливаться вовсе не пойми.

Хватая трос и набирая сильный разгон, Дастан прыгнул вслед парящего платка, который подлетел повыше.

– За борт! – бросили канат.

Бесстрашный моряк вынырнул из воды, держа послание любви в руке.

– Вернусь! Непременно вернусь! – весь промокший, Дастан кричал с платком, чтобы не настигнуть тех скал, пришлось резко поменять курс.

– Ты уже не вернёшься, – прошептала воинственная принцесса напоследок. Облик у скалы провожал взглядом.

– Уилл Рок! – голос извне.

– Люблю тебя! – произнёс мысленно и свалился у кормы, нюхая платок.

Пешею ходьбой, Фара прошла одна мимо дома Беллы. Та сидела у порога в слезах. Письмо лежало на земле подле ног. Не осмелившись подойти, принцесса вступила на черту дворца. Отведя лошадь в конюшню, она погладила за гриву.

– Спасибо тебе, Гера. Если не ты, мне никогда не успеть! – признаком сочувствия от лошади обдавало исходящим теплом.

Акакайос встречал госпожу, как и положено, предлагая вино с фруктами на подносе. Прежде чем попасть в зал, принцесса отмахнулась рукой от всего, что стало предложено.

Направившись в комнату, Фара заперла за собой дверь, прислонясь медленно спиной. Сползая на пол, неистовая боль внутри выплеснулась вся наружу от крика нескольких ночей. Пантера перестала вовсе выходить наружу.