Великий Рим в книгах предстаёт прекрасным образом силы, утончённости, искусства. Или выгребной ямой, на грани крушения. Или более-менее (ведь никто не знает, как там было на самом деле) правдивой картиной:
«Здесь положено уничтожать негодяев, глазеть на драки и владеть деньгами. Слабых здесь не любят.»
Времена императора Диоклетиана ознаменованы борьбой с христианством и началом настоящей императорской власти в Риме. Раньше имел голос Сенат, а теперь император полновластен. А когда император в начале жизни был всего лишь сыном вольноотпущенников, понятно, что ему хочется всё и ещё немножко сверху.
«В Риме только „истина – в вине“, а стрелы Амура пронзают любвеобильные сердца императоров по нескольку раз за день.»
Совершенно случайно прослышав о красоте девы Рипсимии, он мгновенно объявляет о своём желании жениться на ней, хотя сам-то уже давно женат. Ну не знаю. Может, так и можно воспылать страстью к девушке, которую ни разу даже не видел, но лично мне это кажется безумием. Вероятно, император и был несколько безумен, одурев от собственной вседозволенности и всемогущества.
Но Рипсимия, дочь состоятельных родителей, вовсе не собирается стать женой или наложницей императора. Она убегает из дома и после трудного пути добирается до монастыря св. Павла. Накануне её прихода старшей из монахинь снится сон, что придёт кто-то, кого обязательно нужно принять.
«Бог посылает нам сны не просто так: в них сталкивается прошлое и будущее, а те образы, которые мелькают в видениях, – отголоски памяти или переживаний.»
Император в бешенстве.
« Чем ей не люб император, Максимилиан, скажи мне? Всем прекрасным созданиям люб, а ей противен.»
Не буду пересказывать историю преследования Рипсимии и всех христианок, приютивших её, их бегство из Рима, описывать вероломство и слабость людей, постоянно наводящих императора на её след. Скажу только, что в конце концов они окажутся в Армении, и приход, жизнь и смерть этих женщин тесно связаны с крещением армянского царства. Здесь тоже фигурируют реальные исторические личности: правитель Тиридат, святой Григорий, заботами которого были начаты строить христианские храмы и монастыри.
«Мы можем говорить, петь, шутить, кричать, шептать и молиться на разных языках, но для доброты и помощи другому не обязательно разговаривать на одном языке.»
Доброта христиан – залог изменения жизненного пути центуриона Цербера, которого император с самого начал послал за Рипсимией. Это из его уст звучит почти булгаковская фраза:
«– Откуда тебе знать, какой я человек? – раздражённо спросил центурион. – Ты всех называешь добрыми?»
Особенно яркая сцена, когда он возвращает Книгу Книг, спасённую им из самим же им по приказу императора сожжённого монастыря. Оказывается, он её прикрепил к внутренней стороне щита, и на спине его кровавыми стигматами отпечаталось INRI…
Отзывы на книгу «Рипсимиянки», страница 2