Читать книгу: «Там, где изба на курьих ножках», страница 4

Глава 9. Гав-гав…

Ягда по тропинке домой шла, пребывая в наипрекраснейшем настроении. Но лишь порог переступила, как на нее залаяли. Причем очень злобно.

– Гав-гав… Гав-гав-гав, – если бы раб мог метать молнии из глаз он бы это сделал.

Ведьма на него оторопело посмотрела. Она совсем запамятовала, что утром раба прокляла.

– Ой, – Ягда рукой взмахнула, да речь ему вернула.

– Ведьма… – прошипел раб.

Ну вот, то “бабушка Яга”, да “бабушка Яга”, а прокляни разок, так сразу “ведьма”. Что за люди пошли… Хотя Ягде даже нравилось, когда ее “ведьмой” кликали. Сразу становилось ясно, что с человечишками она не водиться.

– Ужин приготовил? – как ни в чем не бывало спросила ведьма.

– Приготовил, – сквозь зубы ответил раб.

– Вот и славненько, – Ягда улыбнулась.

Она раба взором окинула. Уж слишком он раздраженным был, злым. Даже странно стало… Проклятье то безобидное, да и рабу говорить все равно не с кем. Так отчего ж он так свирепо на ведьму смотрит? Еще и молчит…

– Потопали, я сначала раны твои осмотрю, – хоть Ягда и не хотела этого признавать, да маленько вину перед рабом чувствовала. Решила таким способом ее загладить.

Он ничего не говорил ведьме. Молча взял табуретку и пошел в соседнюю комнату.

Ягда за ним последовала. Раб сразу стал пытаться с себя рубаху стягивать, да только вновь не вышло. Ведьма подошла, снять помогла, а у раба все это время желавки по скулам ходили.

Ягда не удержалась, да в рот к нему залезла своими костлявыми пальцами с бородавками, да желтыми ногтями.

Он чуть ли не выплюнул ее пальцы.

– Ведьма ты что творишь? – не выдержал раб.

– Дык проверяю на месте ли язык, а то мало проглотил, – она демонстративно губы свои облизала, – да со мной не поделился…

– О чем ты?

– Да ты будто в рот воды набрал… Уж слишком подозрительно…

Раб продолжал вопросительно смотреть на ведьму.

– Слишком молчаливый, – обреченно объяснила ведьма.

– Ты ничего не спрашивала, чтобы я что-то отвечал, – пожал плечами, точнее одним левым плечом раб и уселся на табурет.

В этот раз Ягда раны обработала намного быстрее, то ли от того, что руку набила, то ли из-за того, что заживали они быстрехонько. Даже раб удивился такой скорости.

– Все?

– На, еще это выпей, – она ему склянку с зельем протянула, – и все.

– Это для “мужской силы”? – подняв брови спросил раб, припомнив вчерашний вечер.

– Милок скелетообразный, в твоем случае никакое зелье не поможет, – Ягда же вспомнила друга верного слова – мол, бабка 120-летняя не в его вкусе… – Пей, давай!

Он раздраженно вздохнул, но все равно выпил все до последней капельки.

Ведьма вернулась к печке – от трат магических во время исцеления, она успела проголодаться. Взяла чугунок из печи, да наложила себе полную миску.

Раб табуретку к столу вернул.

– Ты ужинал? – старуха на него глянула.

– Нет.

Ягда взяла еще одну миску, да щедро рабу еды наложила.

– Я в другой комнате поем, – он взял миску и уж было направился туда.

– Отчего? – удивилась ведьма.

– Мне так удобнее будет.

– Милок скелетообразный, сядь за стол, – неладное Ягда заподозрила.

Он молча сел за стол, да к пище не притронулся.

– Кушай давай.

– Я не голоден, – ведьма ложь учуяла.

– Неужто отраву мне подмешал? – она глаза сощурила.

Раб спокойно мог это сделать – все ведьмины снадобья, да травы в открытом месте лежат. Ведьма ничего не прятала, да и он сам видел, как и из чего она мазь готовила. А коли некромант, то в ядах должен знать толк. Хоть яды, да отравы навряд ли вред Ягде принесут, но отчего-то ей обидно стало.

– Ты думаешь, что я паду настолько низко, что стану отравлять старуху?! – раб вспыхнул.

А это было чистейшей правдой, уж она в этом блестяще разбиралась. Никакой человечишка ей соврать не сможет. Ведьма совсем запуталась.

– Отчего ж пищу при мне не ешь? – не унималась Ягда.

Раб на нее с такой злобой посмотрел, но ничего не сказал. Взял ложку в левую руку… И тут до ведьмы стало доходить “отчего”. Ложка в руке нерабочей тряслась, он никак ей набрать пищу не мог – она дрожала настолько сильно, что все обратно в миску падало и оставался раб с пустой ложкой.

– Милок, а у тебя всю жизнь так али недавно началось?

– Ты о чем?

– Не должны так руки трястись…

– Не знаю… Я только у тебя это заметил, – он перестал пытаться что-то набрать и бросил ложку обратно в миску.

– Значит до рабства такого не было?

На слове “рабства” он дернулся, да в лице переменился. Видимо не по нраву ему теперешняя роль. Да и кому быть рабом понравиться? Только извращенцам, и то не всем.

– Не было, – холодно подтвердил он.

Ягда из-за стола встала, да к нему подошла.

– Дай мне руку.

Он безропотно подал ей трясущуюся руку. Ведьма его ладонь на своей расположила, дабы дрожь ощущать, а другой стала прощупывать, ища причину недуга.

– Пучки у тебя потухли, – ее палец упирался в область чуть ниже плеча, – Вот тут.

– Пучки?

– Это потоки из макушки твоей, когда соединятся пучки получаются…Если б не они, то вряд ли ты бы двигаться могу, – задумчиво объяснила ведьма.

– Ты про нервную систему?

– Не слыхала о такой, – Ягда еще раз по руке его поводила, – Не двигайся сейчас.

– Хорошо.

Ведьма вздохнула, да стала пучкам привычный свет возвращать. Это был процесс долгий, кропотливый… Нужно точечно в каждый пучок силушку магическую влить, дабы он снова загорелся, да поток восстановился. Со временем, рука раба стала все меньше и меньше трястись, а затем и вовсе перестала.

Раб же внимательно на ладонь старухи смотрел, в которой его кисть находилась. На миг она вовсе перестала походить на руку ведьмину – стала молодой, опрятной, но вдруг пошла рябь и странное ведение исчезло.

Ягда тяжело вздохнула.

– Попробуй теперь, – она указала на тарелку, а сама к его правой руке подошла.

Когда проверяла его, пучки с потоками проверить запамятовало. Ведьма вновь по ней своими ладонями морщинистыми проходиться стала, да нахмурилась.

– Все плохо? – спросил раб, когда она уже на место уселась.

– Любопытненько, – поправила его ведьма.

Он вопросительно смотрел на ведьму, ожидая ответа, а так пока ужин свой за обе щеки уплетала.

– Там вообще пучков нет, – с набитым ртом пояснила она.

– А такое возможно?

– Понятия не имею…

Раб нерешительно ложку в левую руку взяла, да вновь попробовал пищу набрать. В этот раз у него без труда все получилось.

– Спасибо, – теперь он уже без былой злобы смотрел на старуху

– На здоровье.

Они продолжили трапезу в тишине. Раб мимолетно даму 120-лентюю разглядывал, а та едой вкусной наслаждалась. Не понимала она его взгляд странный, так что сама то и дело поглядывала в отражение самовара – мало ли, вдруг ее лик слетел али еще чего… Но вродь все было в полном порядке, так что этот взгляд она запихнула в копилку странностей раба.

– Можно вопрос задам? – нарушил тишину раб

– Давай, – пожала плечами Ягда.

– Ты меня вообще есть собираешься? – он внимательно за ее реакцией наблюдал.

– Уже совсем невтерпеж? – ехидно спросила старушка.

– Ага, мне уже терпится.

Ягда в глаза ему заглянула – правду он молвил. Добран как всегда прав был, раб действительно смерти ищет, да и видимо такая жизнь ему совсем невмоготу. О сострадании к людишкам ведьма ничегошеньки не ведала, так что равнодушно хмыкнула – пускай ищет на здоровье, да только вряд ли найдет, покуда он в ее власти.

– Тогда кушай побольше, бока отращивай, тогда и съем.

– Хорошо, – раб демонстративно запихнул полную ложку в рот, – Кстати, продукты в кладовке заканчиваются.

Глава 10. Уходи туда, откуда пришла, ведьма старая!

Как же Ягде вновь хотелось увидеть Мару. Пусть даже во сне, но снился ей раб, а точнее как она из него яства всякие готовила. Ведьма неторопливо потянулась и открыла очи свои белесые. На мгновение даже задумалась – а не приготовить ли из скелетообразного чего? Уж во сне было так вкусно, что пальчики оближешь… Но ведьма быстро эту идею отмела – ежели она за готовку возьмется, то отрава редкостная получится. Да и мясо Ягда не жалует…. Ну и на кой черт ей человечишку переводить?

Ведьма в место отхожее направилась, да пару шагов до комнаты заветной не дойдя застыла – ее раб неподвижно сидел в проходе, словно каменная статуя, и на одну невидимую точку взирал.

– Доброе утро, милок скелетообразный, – покудахтала старческим голосом Ягда.

Он медленно на нее взгляд перевел.

– Доброе, – сухо поприветствовал раб, который явно встал сегодня не с той ноги, хотя встать он только с одной ноги и может…

– Дверь зачаровываешь?

– Думаю.

– А под одеялком совсем не думается?

Скелетообразный ничего не ответил, лишь поднялся и поковылял к печи. Видимо, собрался завтрак приготовить. Ягда плечами пожала, да отправилась марафет наводить.

Выйдя обнаружила, что раб уже во всю что-то кашеварит. Ягда свою книжку ведьмину, гримуаром именуемую, открыла, да писать начала. В ней она описывала рецепты снадобий, зелий, ядов, какие заклинания использовала… В общем, все свои магические, да около магические деяния. Мара ее к этому с ранних лет приучала, так что это уже вошло в привычку. В этот раз ей захотелось написать о восстановление пучков на руке раба, да как их затухание на тело влияло…

Ведьма так погрузилась в свои записи, что даже не сразу заметила, как тарелка с чечевичной кашей перед ее носом появилась.

– Спасибо, – пробормотала ведьма, думая о пучках, да к трапезе приступила.

Они завтракали в тишине, а как закончили, то Ягда объявила.

– Пошли!

Раб ничего не спрашивал, просто пошел за ведьмой из избы, которая по пути корзинку подхватила.

***

– Бабушка Яга, мы куда? – все же полюбопытствовал раб, идя вслед за старухой по лесной тропинке.

– В деревушку соседнюю, милок скелетообразный

– Зачем?

– Еды взять.

– А мне идти зачем?

– Я женщина старая, в мои годы не рекомендуется тяжести таскать. Неужто ты хочешь, чтобы я спинку надорвала? – ведьма всунула в его руку пустую корзинку.

Раб лишь тихо хмыкнул и поковылял за ведьмой. По тропинке лесной они быстро вышли на опушку, после и на дорогу, что к деревеньке вела.

Сегодня был ярмарочный день – купцы, земледельцы, да скотоводы выставили свое добро на продажу. Людишки шумно кричали, нахваливали свой товар, лишь бы привлечь побольше покупателей.

Откуда то издалека раздавалась весёлая музыка, видать и скоморохи тоже заглянули на ярмарку.

Ягда бросила быстрый взгляд на раба. Надо же – привычное отстраненное выражение лица сменилось заинтересованностью. Ведьма даже не знала, что он так умеет. Обычно он на труп ходячий походит, который время от времени злобно зыркает или пялит в одну точку, а тут любопытничает… Он в кои-то веки выглядел заинтересованным.

– В деревнях всегда так оживлённо? – спросил раб.

– Не, только в ярмарочные дни.

– Бабушка Яга, а как ты узнала, что сегодня ярмарочный день?

– Птичка весточку принесла…– ответила Ягда, да только ей закончить не дали.

– УХОДИ ТУДА, ОТКУДА ПРИШЛА, ВЕДЬМА ПРОКЛЯТАЯ! – грузный мужчина встал прямо перед старухой, преграждая путь.

Звонкие голоса торговцев стихли. Споры о цене прекратились. Даже радостная мелодия скоморохов смолкла. Люд во все глаза уставился на ведьму проклятую.

– Уйду-уйду, а ежели с моей дороги не уйдешь, то и тебя с собой прихвачу, – лучезарно улыбнулась Ягда.

Она рукой взмахнула и земля под ним начала дрожать. Мужичок икнул,быстро свою спесь растерял, да в сторону попятился, пропуская ведьму. Ягда шла по дороге, а человечишки в стороны разбегались, освобождая ей путь.

– Ох, как же меня тут все ждут, души не чают, ценят, любят, уважают… – нарочито громко начала перечислять ведьма добродушным голоском.

Людишки на нее оторопело смотрели, некоторые негодующе, но ничегошеньки противопоставить не могли. Знали они, наученные горьким опытом, что эту старуху лучше не злить. А потому, лишь Ягда на кого взглянет, так тот сразу взгляд в сторону уводит.

– По чем яблочки? – она взяла одно из корзинки, да принюхиваться стала.

– Серебряный за кило, – сквозь зубы процедила торговка.

– Дороговато… – ведьма одарила ее улыбкой и бросила яблоко обратно в корзину.

Серебряный за кило яблок… Да за два медяка можно целых 5 килограмм купить! Конечно, как ведьме, которую почти весь мир людской ненавидит ей приходиться переплачивать, но не настолько же…

Торговка плюнула под ноги ведьмы и брезгливо яблоко, побывавшее в руках Ягды выкинула их корзины. Старушке зло поцокала, да пошла дальше. Лишь когда они уже подальше отошли, раздался крик хамоватой торговки. Раб оглянулся и не сдержал улыбки – все яблоки из ее корзины покрылись плесенью, да сгнили.

– Бабушка Яга, тебе над людьми нравиться издеваться? – спросил он.

– Маленько… – улыбнулась Ягда, – А ты отчего лыбишься? Сам же человек…

– Конкретно эти люди мне не особо нравятся, – задумчиво ответил раб, – В принципе, людей которые мне нравятся достаточно мало.

– Вот оно как, – ведьму почему-то порадовало появление единомышленника, – Выбирай, что брать будем, милок скелетообразный.

– Я? – он вопросительно поднял брови.

– Ты, родимый, ты, – приободряющие улыбнулась Ягда, – Не я ж готовлю…

– Ладно, – не стал спорить раб, – Дашь деньги?

– Кошель с монетами? – уточнила ведьма.

– Да.

Ягда без раздумий протянула. Она не ценила монеты, за которые людишки убивать готовы. Сколько их в руках не крутила, сколько у людей не отбирала, сколько не копилка – не понимала ведьма их ценность. Железо как железо. Ничего в нем особенного нет. Единственное, для чего их использовала, так это изредка на ярмарки выходила, да и когда Мару искали… Но это дела прошлые.

Раб, пока старуха неторопливо шла к центру деревушки, быстро подходил к торговцам и брал, что ему нужно. Плетеная корзинка в его руке уже до верху заполнилась продуктами, при этом ему даже цену особо не завышали.

Он вернулся к Бабушке Яге, да отдал ей кошель, который все еще был полон монет.

– Что нибудь еще надобно? – спросила ведьма, глядя на полную корзину.

– Специи и мясо.

– Приправы в центре торжка, а мясо ты тут не найдешь, – загадочно улыбнулась Ягда.

– Почему?

– В прошлом году я эту деревушку прокляла, теперь скот у них не водиться, – похвасталась ведьма.

Скелетообразный ничего не ответил, только понимающе кивнул и поплелся за ведьмой. Как только они в центр вышли, сзади раздался знакомый голос.

– Твоя же кровь тебе погибель принесет… – добродушным голосом пошептала бабушка Агафья, на раба смотря.

Ягда ее давно знала – эта бабушка Агафья была местной ведуньей. В отличии, от ведьм, ведуний почитали и в трудную минуту за советами приходили. Они много чего ведали, чутка магией владели, будущее знали… Ну или делали вид, что знали.

Ведьма даже пару раз приходила – о Маре ей хотелось узнать, да только ничего путного Агафья ей сказать не смогла. Но, в отличие от людей, она на ведьму зло не смотрела и даже чаем ее потчевала.

Возможно они смогли бы подружиться, да вот год назад людишки из этой паршивой деревушки вздумали охоту в Ягдином лесу устроить. Жестоко убили лося и несколько зайцев… Причем не от голода, а забавы ради – скота для мяса у них было предостаточно. Агафья, будучи ведуньей явно ведала о помыслах людских, да ведьму даже не удосужилась предупредить. Отчего Ягда на нее обиду затаила, да деревушку прокляла.

– Вы о чем? – не понял ее раб.

– Она ведунья, будущее предсказать может, – объяснила Ягда, да не удержалась от колкости, – Ну или выдумать…

– Знаю я, что ты все еще зла на меня… Да только я тогда ничего поделать не могла, Ягдушка, – Агафья виновато в землю уставилась, – Пыталась я их образумить, да толку от этого не было…

– Даже меня предупредить не могла? – сощурила глаза ведьма.

– Могла, – созналась ведунья, – Прости, ежели сможешь.

Ягда знала отчего ее Агафья не предупредила – за людей пеклась. Боялась, что ведьма с ними жестоко расправиться. И она бы расправилась. После охоты, Ягда эту деревушку с лица земли стереть хотела, но ведунья приходила, да за людей просила. По дружбе былой, избавилась только от охотников, заморавших руки в крови ее зверей, а деревушка на пару лет прокляла, чтоб неповадно им было в ее лес заходить.

– Дела былые, – отмахнулась Ягда, но осадок у нее неприятный остался и ведунья об этом знала, – Лучше скажи, что мой лес ждет?

– Он века простоит, да невзгоды все выстоит… – она улыбнулась, но улыбка ее померкла, – а вот ты из-за короля черного падешь… Будь осторожна, дитя.

Ягда фыркнула. Она? Падет? Из-за какого то человечишка?! Смех, да и только.

– Зря смеёшься, – укоризненно покачала головой ведунья.

– Я ведьма. На свете белом, да черном никого страшнее меня нет! – возмущенно воскликнула ведьма.

– Дитя, я же как лучше хочу. Ты даже этого короля черного и не видала…

– Коли этот “король черный”, – передразнила ее Ягда, – В мой лес заявиться, я ему шейку переломаю, да удобрение для деревцев сделаю, а кости волкам отдам, чтоб зубы поточили.

– Как знаешь, как знаешь… – тяжело вздохнула Агафья

Ведьма ей ничего не ответила. Просто развернулась и гордо ушла. Раб поплелся за ней. Когда они вышли с центральной площади, где торжище располагалось, Ягда ворчать себе под нос начала. Где это видано, чтобы ведьмы из-за королей каких-то падали… Она до глубины души этим огорчилась. Отчего-то задели ее слова ведуньи.

– Вот же старая шарлотанка…Ой! – ей по макушке прилетел маленький камушек, Ягда сразу поняла, откуда ноги растут, – Беее, – она обернулась и языка показала, – Корга старая…

– Она тебя “дитем” называла, – припомнил скелетообразный, – Разве она не моложе тебя?

– Она? Моложе? – ошалела Ягда, – Хочешь сказать, что эта старая, скрюченная дряхлая бабка, выглядит лучше меня?

– Вообще-то, вы обе… – он осекся.

– Что?!

– Ну, вы обе выглядите примерно на 60 лет, – пожал он плечами, стараясь еще сильнее не разгневать ведьму.

– Да ей явно больше ста! – заявила Ягда, хотя прекрасно знала, что ведунье на самом деле чуть за шестьдесят.

– А тебе сколько, бабушка Яга? – немного наклонив голову спросил раб.

– Семнадцать лет отроду, – ведьма, стала свои три седых волосинки теребить, как это делают юные девицы, заигрывая с молодцами.

Скелетообразный милок хмыкнул, видать уже привык к странностям старухи и они пошли дальше. Точнее собирались пойти, но на пути их лежал какой-то мужик.

– Вот же пьянь… – Ягда в него ножкой потыкала, но он не шелохнулся, – Ты хоть знаешь, кому дорогу перегородил?!

Мужичок сонно голову поднял, да часто заморгал, пытаясь разглядеть источник шума, а как увидела, так сразу на три шага назад отпрыгнул.

– Простите, я не специально, – заикаясь проговорил пьянчуга.

– Вот же алкашня пошла…

– Да не алкаш я, а сказитель. Просто на меня сегодня ночью разбойники напали, обокрали, гроша ломаного не оставили… Вот я и с дуру напился, – начал оправдываться он.

– Сказитель, говоришь? – Ягда внимательно на него взглянула – хмельным он, конечно, выглядел, да на заядлого пьянчугу не похож.

Мужик кивнул.

– По миру странствую, да истории разные собираю, да людям их передаю…

– Вот что сказитель, – перебила его ведьма, – Ежели про короля черного мне расскажешь, я тебе золотой дам.

– Никто о нем много не ведает. Одни слухи…– сглотнул мужичок, – Говорят, он маг страшный, черный… И в армии его тьма-тьмущая всяких колдунов, вурдалаков, чертей и прочей силы нечистой… Наших дружинников в пух и прах громит на поле боя.

– А зачем ему наших дружинников громить? – удивилась Ягда.

– Так война ж…

– И давно эта война идет?

– Так уж третий год пошел… Неужто не слыхала? – изумился сказитель.

– Неа, – пожала плечами ведьма. Дела людские ее особо не волновали, покуда ее лично не касалась.

– Все что знал, я сказал, – он слегка покачнулся, видать еще с попойки не отошел.

Ягда без слов ему золотой кинула, да в сторону леса направилась.

– Почему тебя не волнуют слова Агафьи? – спросила ведьма у своего раба, когда они деревушку покинули.

– Какая разница? Ты все равно меня съешь, – то ли спокойно, то ли смиренно ответил раб.

– И то правда, – пробормотала Ягда.

Она топала по знакомым тропинкам, да все сильнее в думы свои погружаясь. Вот и зачем ей только Агафья про этого “короля черного” сказала? Может, она и как лучше хотела, то теперь ведьма все сильнее себя волнениями изводила. А вдруг, и вправду, из-за этого короля недоделанного падет? Что с ее лесом тогда будет?

“Он века простоит, да невзгоды все выстоит…” – всплыли слова ведуньи. Ягда облегченно выдохнула. Уж коли с лесом все будет в порядке долгие годы, тогда с остальным она как-нибудь разберется… А ежели не разберется, то и черт с ним.

Глава 11. Отбивная из человечины

Дни тянулись неторопливо. Раб потихоньку, помаленьку освоился. Теперь в избе царил порядок и даже уют. К удивлению ведьмы, готовил он не просто “сносно”, а превосходно и это все одной левой рукой… Вот только с каждым днем человечишка становился все молчаливее, да угрюмей. С Ягдой лишний раз не заговорит, только коли та спросит – ответит.

Добран как-то раз сказал, что это от безысходности он таким стал, не по нраву ему беспомощным быть, а именно таким он себя и ощущал. У купца человечишка пытался выжить, чтобы сбежать, и если б поздоровее был, у него бы это получилось. Но сбежать от ведьмы… Да еще и не владея магией с рукой правой… Невозможно.

Раб продолжал ежедневно из избушки выходить, бесцельно слоняясь по лесу. Он не пытался сделать карту, найти выход – просто ходил кругами, а порой дремал у сосны. Ягда особо против не была, так что продолжала делать вид, что о похождениях своего человечишки не ведает.

В лесу все мирно, да спокойно было. Волчья стая пополнилась шестью забавными щенятами. Деревья не болели, лишь нескольким Ягда ветки лечила, после ветров сильных. С началом теплой поры птиц прибавилось, так что ото всюду доносился веселый щебет соловьев со скворцами. Лишь белки с кедровками покоя не давали – из-за любого пустяка спорили, да звали Ратибора с Ягдой, которая уже раз двести о своем решении пожалела…

Вот и сейчас – зверье сосну не поделили. Кедровки на ней гнезда вить хотят, а белки хорошенькое дупло присмотрели.

Ведьма потирала висок, да на спорщиков поглядывала, которых от кровопролитного сражения останавливало только присутствие Ягды и волкодака.

– Ягд, может устроем бой между кедровкой и белкой? Победитель получит эту сосну… – шепотом предложил Ратибор.

– Мы только от этих боев ушли… – покачала головой Ягда.

– Это же не первая сосна из-за которой они спорить будут. Неужто ты хочешь все их дрязги боем решать? – поддержала ее Мирослава.

– Вот оно! – победоносно воскликнула ведьма, – Мира, ты чудо!

– Что ты придумала? – недоверчиво покосился на подругу волкодак.

Но Ягда ему не ответила, лишь под руку взяла, да к зверью разгневанному подошла.

– ЗАМОЛКЛИ ВСЕ! – проорала ведьма, да видать так внушительно, что кедровки аж в воздухе зависли, – Вы в моей честности не сомневаетесь? – повисла тишина, все на Ягду уставились, да с ответом не торопились – сомневаются гады, – Сомневайтесь?! – уже с угрозой в голосе переспросила ведьма, “гады” незамедлительно начали кивать, – В честности Ратибора не сомневаетесь? – они продолжили кивать.

– Значит делаем так, – Ягда камушек подобрала, да руки за спину завела, – Ратибор угадывает в какой руке камень. Ежели угадает, то сосна белкам достанется, не угадает – кедровкам, – пока те смысл слов осознать не успели, ведьма на волкодака глянула, – Угадывай!

Ратибор не стал пререкаться, просто ткнул пальцем в Ягдину руку. Зверье с замиранием сердца смотрели на медленно раскрывающуюся ладонь ведьмы. Он не угадал. Белки уж было начали возмущаться, но Ягда их опередила.

– В этот раз сосна достается кедровкам, – заключила она, – Но следующая спорная сосна достанется белкам. Ясно?

Белки расстроенно запищали, но оспаривать указ ведьмы не решились, а вот кедровки начали ликовать своей маленькой победе, да свысока на врагов посматривать.

– Ягда, а разумно ли это? Они ж весь лес теперь так делить будут… – тихо спросил Ратибор, дабы зверье лесное не услышало.

– А мне почем знать? – она и сама в этом решение уверена не была, но ничего другого не придумала, – Если найдешь другой способ их успокоить, дай знать.

– Да, дела… – он задумчиво почесал затылок.

– Рати, Ягда хороший вариант предложила. Пускай весь лес поделят, зато в мире жить будут и из-за сосен больше ссориться не будут, – к ним подошла навка.

– Наивная душа, – еле слышно пробормотала ведьма, у которой разборки между белками и кедровками уже в печенках сидели.

Ратибор своим звериным слухом ее услышал и согласно хмыкнул.

– Пойдемте чайку что ли попьем? – предложила Ягда.

– Про человечишку своего забыла? – напомнил ей волкодак.

– Не забыла, – ведьма глаза закрыла, да владения свои взглядом магическим осмотрела, – Он сейчас где-то под деревом валяется, так что чаек спокойно можем выпить.

– Коли так, я всеми лапами за, – улыбнулся Ратибор, – Мир, ты с нами?

– Конечно!

– Добран, на чаек пойдешь? – спросила Ягда, зная, что друг из любой точки леса ее услышит.

“Прилечу”, – донес ветер его слова.

– Вот и замечательно.

***

В избушке было светло, прибрано. Из печи веяло вкусными ароматами, но Ягда не решилась посмотреть, что там такое – мало ли, вдруг бы испоганила?

– Даже не знал, что тут так хорошо может быть… – присвистнул Ратибор.

– Чувствуется жен.. мужская рука, – хмыкнул сирин.

– Ой, да хватит вам. И было не так плохо! – возмутилась Ягда.

– Ягдочка, было не “плохо”, было ужасно… – кинула еще один камень в огород ведьмы Мирослава.

Ягда обиженно зашипела.

– Я вас на чай позвала, а вы… – заворчала ведьма.

– Ладно-ладно, давайте чайку попьем, раз Ягда сегодня так гостеприимна, – попытался сгладить углы Добран.

Они за стол уселись. Ведьма все еще что-то обиженно бухтела – видите ли “ужасно у нее было”, а сами чуть ли каждый день в ее “ужасной” избушке проводили. Как-то даже стало обидно за свою верную избушку на курьих ножках.

– Ну, Ягдочку, не обижайся, – взволнованным голоском попыталась успокоить ее навка.

– Я вовсе и не обижаюсь, – ответила ведьма, да только всем ясно было, что это чистейшая ложь.

– Ой, какой чаек вкусный… – Ратибор сделал большой глоток, – Уж ежели ты такую вкуснотищу смогла сделать, то не все потеряно!

– Его человечишка сделал, – сквозь зубы ответила Ягда.

Мирослава прыснула. Волкодак не удержался и стал давиться смехом, а Добран всеми силами старался спрятать улыбку.

– Черти вы, – надулась ведьма.

– Ягд, ну не кипятись. Мы же не со зла, – миролюбиво улыбнулся сирин.

Мирослава по обыкновению чашку взяла и к губам Добрана поднесла.

– Спасибо, – поблагодарил он и сделал глоток.

Поскольку вместо рук у него крылья были, то чай из кружки было пить крайне не удобно. Да и необходимости в человечьих напитках, да блюдах для сирина не было – он пил за компанию, да пару раз из интереса диковинку пробовал. А так сирины больше существа духовные нежели физические, да благодаря магии существуют, так что до пищи им обычно нет дела.

– Вот я не понимаю, как ты без рук уживаешься, – Ратибор на крылья друга посмотрел.

– А я не понимаю, как вы без крыльев живете, – парировал сирин.

– Тоже верно, – согласился волкодак.

Они сидели, чай попивали, да байки старые друг-другу рассказывали – кто, что от людишек случайно в лес забредших услышал, кто от Мары, а кто и вовсе выдумал. И все было прекрасно, пока в сирин в один миг не напрягся.

– Не знаю, стоит ли портить хороший день… – вдруг резко стал серьезным Добран.

Он тяжело вздохнул.

– Мара просила…

– Опять?! – чуть ли завыл Ратибор, вспоминая, как сирин свой возраст раскрыл.

– Извини, – сирин глаза в пол опустил, – Так вот… Мара просила…

– Слушай, а может ты сразу все, что “Мара просила” расскажешь? – немного раздраженно спросила Ягда.

– Это последнее. В общем, Мара просила…

– Еще чайку? – невинно предложила навка, поднося чашку к устам Добрана.

– Вы снова издеваетесь? – он обиженно засопел.

– Так это ты никак закончить не можешь! Все “Мара просила”, да “Мара просила”… Еще и обижаешься… – возмутился волкодак.

Сирин глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

– Мара просила… – вновь было начал Добран.

– Мы уже поняли, что “Мара просила”, давай дальше! – поторопила его Ягда.

– Мара просила… – сердито повторил он.

– Чайку? – Мирослава все еще держала его чашку.

Ягда с Ратибором переглянулись и заржали похлеще коней.

– Так и знал, что издеваетесь, – сирин хотел возмутиться, но губы раздвигались в предательской улыбки, – Мара просила не говорить вам, пока не подрастете.

Смех резко стих.

– О чем? – ведьма напряглась.

– Видишь ли… Магия иной становиться… Мара это давно замечать начала, я лишь недавно.

– Что это значит?

– Когда я был птенцом, она была яркой, пестрой… Сейчас она словно выцветает, становиться блеклой, серой, чуть ли непрозрачной, – сирин глаза закрыл, будто что-то себе представлял.

– Хочешь сказать, что магия исчезает? – с дрожью в голосе вымолвила навка.

– Не знаю… Не думаю, что исчезает… Скорее именно иной становится, – задумчиво проговорил Добран.

– Постой, выходит из-за это нечисти почти не осталось? – припомнил волкодак недавний разговор.

– Возможно… – покачал головой сирн.

Ратибор внезапно напрягся, стал к воздуху принюхиваться.

– Ягд, твой человечишка сюда идет.

– Вот же черт подзаборный… И что ему не спиться?

– Видать нам пора, – навка первая поднялась, – А через какую дверь выходить?

В ее избушке было две двери, ведущих наружу – одна из комнаты с печкой, где они сейчас чаек попивали, а вторая из комнаты с травами, зельями, да снадобьями. Это было довольно удобно – ежели людишки к ней захаживали, то они через вторую дверь входили и видели помещение вполне в духе ведьминском. В ней все было травами, грибами,костями увешано, а стол от склянок разных ломился. Эту комнатушку, она для «работы» использовала, а как человечишка появился, там ему и ночлежку устроила. Вторая же комната более уютной была, да и вполне за людскую сойти могла – печь, кровать с периной, стол с самоваром и окошко с восхитительным видом на лес.

Ягда к ведьминым взглядом лес осмотрела. Скелетообразный и впрямь по тропинке к избушке возвращался.

– Через людскую, – в их кругу «людская» дверь – это та, через которую люди войти могли, а другую, по той же причине, «ведьминой» называли.

– Бывай, – Ратибор и Мирослава первые вышли.

– Добран, – окликнула его ведьма.

Он на нее вопросительно посмотрел.

– Я хочу сегодня один ритуал с человечишкой провести. Подстрахуешь?

– Конечно, – улыбнулся сирин и выпорхнул из избы.

***

Человечишка застыл на пороге, заметив ведьму, сидевшую за столом. Ягда сидела, остывший чай попивала и на скелетообразного внимательно взирала. Он решил сделать вид, будто ничего необычного не произошло и с невозмутимым видом прошел в избушку.

– Милок скелетообразный, подсоби, – протянула старушка.