Читать книгу: «Пелагея», страница 2
Я, как послушный раб, выполнил её просьбу. Незнакомка облачилась в золотистый сарафан с цветочными узорами на ткани, который скрыл с моих глаз её довольно соблазнительные формы.
– Вам тоже нравится это необычное дерево? – солнечной улыбкой одарила она меня.
– Я только сегодня увидел его. Но теперь оно мне всегда будет нравиться.
Девушка лёгкой походкой, словно не шла, а плыла, приблизилась к дереву и стала гладить шершавую кору. На её указательном пальце блестело золотое кольцо с красным камнем.
– Посмотрите, – сказала она, показывая на другие деревья, – это дерево отличается от остальных тем, что оно пошло против природы. Ведь всего-то нужно слегка отойти от изначального образа, чтобы быть непохожим на других и этим привлекать.
– Возможно, но ведь не у каждого хватит смелости пойти на то самое «слегка». Легче быть как все, сливаясь в одну серую жижу.
– Зато тому, кто на это решится, открываются небывалые возможности, – снова одарила меня солнцем.
– Кто вы? Откуда? – не удержался я.
– Я Пелагея.
– Очень приятно! Я Марсель.
Красный камень в золотом обрамлении на руке девушки засверкал. Пелагея отошла от дерева и подошла к скале, дотронувшись до зелёной поверхности. Каменная глыба вздрогнула, у основания скалы образовалась трещина, которая устремилась вверх и на уровне человеческого роста выписала на камне некую арку. Потом часть зелёной поверхности с грохотом ушла вглубь и, поднимая облако пыли, сдвинулась в сторону, образуя проём.
Красавица вошла и вопросительно посмотрела на меня.
– Вы идёте?
Я, как заворожённый, пошёл к ней, но тут в кармане жалобно простонал мобильный телефон, уведомляя меня о том, что садится батарейка. Я остановился, достал телефон, потом посмотрел на Пелагею.
– Можно я присоединюсь немного позже? Могу остаться без связи. Просто… у меня мама… буду переживать за неё.
Пелагея, как мне показалось, опечалилась и сказала:
– Буду ждать вас завтра ближе к ночи.
Скала снова вздрогнула, и вход начал закрываться.
– Погодите! – крикнул я.
Но проход полностью замуровался.
Я подошёл к скале, дотронулся до зелёной поверхности, но следов трещин не было. Ничего из того, что указывало бы на то, что тут несколько секунд назад был проход. Я вернулся к дугообразному дереву, присел на корточки и стал разглядывать место, на котором сидел. Может, я раздавил какие-нибудь грибы, поры которого вызывают галлюцинации? Но ничего такого не нашёл.
Так и пребывая в сомнениях, я направился в сторону хижины, по пути вспоминая образ Пелагеи. Если она не была видением, тогда возникает множество вопросов. Откуда она? Почему говорит на древнем языке? Для чего звала меня к себе? Почему будет ждать меня к завтрашней ночи, а не к сегодняшней? Почему не испугалась меня?
А ещё было необъяснимое ощущение, что она меня ждала.
Да и сам я, побыв с Пелагеей всего несколько минут, чувствовал внутри непонятную для меня уверенность в том, что знаю её давно. И несмотря на то, что мы с ней встретились впервые только сегодня, всё моё естество кричало о том, что судьба наконец-то свела меня с человеком, которого я так долго ждал.
Мои мысли прервал телефон, истерично завибрировавший в кармане. Звонил Михаил.
– Да, Миха, привет! – ответил я на звонок.
– Марсель, дружище, ты где? До тебя сложно было дозвониться.
– Был в лесу, а что случилось?
Михаил печально вздохнул.
– Вчера маме стала плохо, она…
– Алло! Что с мамой? – забеспокоился я, но трубка молчала.
Я оторвал телефон от уха и взглянул на дисплей. Зарядка села окончательно. Чувствуя, как тревога, словно раковая опухоль, стремительно разрасталась внутри, я побежал к хижине.
Глава 2
Как же мучительно ждать! Особенно, когда думаешь, что с близким человеком что-то могло случиться, но у тебя нет возможности узнать, что именно.
Вбежав в комнату, я первым делом поставил телефон на зарядку. Дисплей засветился, появился значок зарядки, но аппарат не включался. Я, подстёгиваемый тревогой, измерял комнату шагами от кровати к камину и обратно. Поглядывал на стенные часы, которые показывали, что я вот уже как пять минут дома. Всего пять минут, а кажется, что целую вечность жду. Не находя себе места, я периодически всматривался в дисплей телефона.
Поймал себя на мысли, что моё сердце разделилось на две части. Одна половина тревожилась за маму, вторая тянулась к Пелагее.
Наконец-то дисплей телефона ожил и бегающими слева направо тремя точками показывал процесс загрузки.
– Ну давай же, давай! – подгонял я его.
Не успел аппарат загрузиться, как он начал звонить. Я, не снимая телефон с зарядки, принял входящий.
– Говори, что с мамой? – сердце барабанило так, словно хотело разорвать прутья удерживающей клетки и выскочить из груди.
– Сейчас с ней все хорошо, успокойся! Вчера ей стало плохо. Снова упало давление. Оказалось, что она забыла принять таблетку. Не переживай, теперь мы с женой будем следить за тем, чтобы она вовремя принимала лекарство.
– Ух-х, – выдохнул я, – слава Богу! Может, мне всё-таки вернуться?
Говоря это, я конечно же, понимал, что придётся на некоторое время расстаться с Пелагеей, но надеялся, что она меня поймёт.
– Нет, дружище, не беспокойся. Сейчас ей лучше. Кстати, как твоя книга?
– Не двигается.
– Почему?
– Не могу поймать голос музы.
– Понимаю, переживаешь. Поговоришь с мамой?
– Да, конечно. Спасибо.
Мама была на удивление бодрой. Сказала мне, чтобы я не тревожился и попытался настроиться на творчество. Я пообещал, что буду стараться, пожелал ей быть здоровой, попрощался и отключился. Скинул смс-ку Михаилу, где просил его, чтобы он постоянно держал меня в курсе.
Возможно, если бы я не встретил сегодня Пелагею, то в конце концов приступил бы к работе. Но теперь мне будет сложно заставить себя сесть за письменный стол. Примерно месяц назад я прочитал рассказ современного автора, где главный герой в детстве увидел красивую женщину, запомнил её образ и всю жизнь пытался найти похожую на неё девушку. Мне тогда показалось интересным, как автор обыграл эту ситуацию, но я подумал, что человек не может настолько быть привязанным к призраку. ¹
Однако после встречи с Пелагеей я знаю наверняка, что теперь мне никто не нужен кроме неё. И даже если я больше её не увижу, я навсегда останусь один.
И всё же я заставил себя сесть за стол, включить ноутбук, открыть файл редактора и сосредоточиться на сюжете книги. Просидев за экраном ноутбука около тридцати минут, я пришёл к выводу, что не смогу начать писать, да и не очень хотелось. Вместо этого мои мысли, словно капризные дети, требовали продлить удовольствие думами о Пелагее. Я пытался найти объяснение нашей встрече, используя своё писательское воображение, но оно мне выдавало несуразные варианты, которые подходили бы разве что для сюжета книги.
Пока я пребывал в поисках ответа, к хижине незаметно подкралась ночь и заглянула в окно. На ум пришла народная поговорка «утро вечера мудрёнее», я поужинал и лёг спать.
Проснулся ближе к обеду, радуясь, что полдня прошло, осталось прожить вторую половину. Пелагея сказала, что будет ждать ближе к ночи. И, наверное, нет смысла ходить в лес днём. Раз она сказала прийти к ночи, значит, для этого есть свои причины, поэтому я решил, что выйду из дома к десяти вечера. Позвонил маме, она чувствовала себя хорошо. Пожелал ей здоровья, просил передать привет Михаилу и отключился.
После этого перешёл на кухню и пока готовил обед, перебирал в уме варианты того, чем бы мог себя занять. Писать не получится, это однозначно. Решил почитать. Но ни чтение книг, ни просмотр фильмов не смогли меня увлечь. А время, как назло, вздумало в тот день подражать черепашьим шагам. Дальше так не могло продолжаться. Я сел в кресло-качалку, закрыл глаза, стал глубоко вдыхать и медленно выдыхать воздух, успокаивая нетерпеливое сердце и взбудораженные мысли.
Помогло.
Открыв глаза, я подошёл к письменному столу, сел, включил ноутбук и, после того как он загрузился, кликнул на файл редактора. Если начать писать книгу я пока не мог, то хотя бы запишу все то, что произошло со мной за эти дни. Заново переживая свою встречу с Пелагеей, я силился вспомнить каждую деталь, записывая всё хаотично. Когда глаза уставали, я прерывался и давал им отдохнуть, после чего снова садился за письменный стол. К тому времени, когда я закончил, за окном потемнело. Было слышно, как разбушевался ветер. А затем пошёл дождь.
Но меня расстроившаяся погода ничуть не смущала. Я открыл стеклянный шкаф и среди своих вещей нашёл дождевик, у которого отсутствовал капюшон, поэтому из чемодана я достал и чёрный зонт. Посмотрел на часы. Время было полдесятого. Пора выдвигаться. Я снял шорты и футболку, надел серые брюки и тёмную рубашку. Положил в карман брюк телефон, накинул на себя дождевик, взял зонт, ключи и вышел.
Раскрыв зонт, я спустился с крыльца и последовал в сторону леса. Косой дождь своими бесчисленными жидкими кулачками бил меня справа. Ветер настолько сильно разошёлся, что мне с трудом удавалось удержать в руках зонт. Где-то на полдороги я пожалел, что не взял с собой фонарь. Под ногами чавкала трава. Кроссовки промокли насквозь. Так как зонт всё время пытался высвободиться из моих рук, а не смиренно выполнять свою обязанность, то и голова моя намокла прилично.
Но как только я ворвался в лес, ветер и дождь мгновенно прекратились.
– Что за чертовщина?! – удивился я вслух. Сложил зонт и направился вглубь леса.
Лунный свет с большим трудом пробивался сквозь густые ветви деревьев. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и мне удавалось избегать маленькие лужицы под ногами. Наконец я вышел на знакомую поляну. Встал у дугообразного дерева, прямо напротив скалы. Снял с себя дождевик, выжил воду и попытался сложить его. Достал телефон. Дисплей показывал десять пятнадцать.
– Надеюсь, не опоздал, – сказал я и прислонился к дереву.
Ждать пришлось примерно до одиннадцати. Всё это время я наслаждался запахом леса и дождя. Аромат свежести был настолько приторным, что у меня закружилась голова и снова возникла мысль: «Может, не было никакой Пелагеи? Просто чем-то надышался».
Вместо ответа скала, покрытая зелёным мхом, вздрогнула, и в ней образовался проём. Из темноты мне навстречу вышла Пелагея. Всё в том же золотистом сарафане с цветочными узорами на ткани.
– Вы пришли, – сказала она на древнегреческом и улыбнулась.
– А разве я мог не прийти? – ответил я на её языке.
Она повернулась к проёму и сказала:
– Тогда за мной.
Я послушно последовал за ней. Мы шли по узкому и тёмному проходу навстречу свету, пробивающемуся откуда-то справа. Воздух был пропитан лёгкой влажностью. Я почувствовал, как за спиной сотрясалась скала, видимо, проём закрывался. Мы дошли до тупика и свернули направо. По мере нашего приближения, свет становился всё ярче. Теперь я мог видеть свою спутницу. Её длинная золотистая коса раскачивалась из стороны в сторону. Так как свет стал нестерпимо ярким, я зажмурил глаза. Ещё несколько шагов, и мы попали в замкнутое помещение.
– Что это за место? – был удивлён я.
– Это мой дом.
«Домом» Пелагеи оказалась пещера, где воздух, вдыхаемый мной, был чистым и свежим, словно я находился не в пещере, а на вершине горы. С высокого потолка свисали каменные сосульки, слева от меня находились стул и стол золотого цвета. На столе были разбросаны жёлтого цвета расчёски, песочные часы, разного размера шкатулки, маска золотого цвета и предметы, назначения коих я не знал. На каменной стене прямо над столом висело огромное зеркало в раме янтарного цвета. Перед столом на каменном полу лежал большой шёлковый ковёр с золотистыми витиеватыми узорами. В десяти шагах от меня бурлила вода. Именно от неё исходил желтоватого оттенка свет, яркости которого хватало на то, чтобы освятить не только пещеру, но и частично вырваться за её пределы. Над водой на уровне моих глаз возвышался выступ, на котором лежал ещё один шёлковый ковёр. Справа от меня стояла арфа с золотистым корпусом и струнами. Чуть поодаль, ближе к стене, находился жёлтого цвета открытый сундук, пасть которого была забита женскими платьями.
– Почему всё жёлтого цвета? Вы любите этот цвет? – поинтересовался я.
– Тут все предметы из чистого золота. Я не то, чтобы люблю, просто так положено.
– А как же, – я ещё раз оглядел пещеру, – вы питаетесь?
Вместо ответа девушка подошла к излучающий желтоватый оттенок воде и протянула мне левую руку, как бы приглашая. Я положил рядом с ковром зонт и дождевик. Достал телефон и ключи, бросил их на ковёр.
