Читать книгу: «СТИХИйное бедствие», страница 4

Материнская надежда

Мимо поломанной калитки

И дома, старого совсем,

Проходят люди по привычке,

Не зная никаких проблем.

А на скамейке, возле дома,

Сидит старушка, рядом пёс.

И ждёт старушка почтальона,

Чтоб телеграмму ей принёс.

Нет, не какие-то газеты

Со списком свежих новостей,

И не рекламные буклеты.

От сына ждет она вестей.

Её сынок – начальник фирмы.

Работает там день и ночь.

Жена его, звать Катериной,

Растит их маленькую дочь.

Так говорила всем старушка.

Мол, занят сын и, мол, дела.

А ночью, сидя у окошка,

О встрече, лишь была мечта.

Мечтала, чтоб, как раньше, он

Пришёл домой и сел пить чай,

Чтоб рассказал, как день прошёл

И, как по дому он скучал.

Ей говорили» «Зря ты ждёшь,

Твой сын тебя уж позабыл».

Но, ведь, надежду не убьёшь,

Не гаснет материнский пыл.

И вот, уж почта подоспела,

Шагает с сумкой почтальон.

С улыбкой радостной и милой

Сидит старушка под окном.

Но почтальон проходит мимо,

Сегодня снова нет письма.

Её стало, вдруг, совсем тоскливо.

С щеки закапала слеза.

Возле поломанной калитки,

Где, даже, и затворки нет,

Лежит собака у скамейки

И ждёт, когда зажжётся свет.

Приснилась война

Мне приснилась война за окном.

Звуки выстрелов, взрывы гранат.

Все бегут, оставляя свой дом,

Без надежды вернуться назад.

Страх мгновенно сковал моё тело,

Я хотела бежать – не смогла.

Я стояла и молча смотрела,

Как мой город окутала мгла.

Люди ищут, где бы укрыться.

Только негде, враги окружили.

Я не верю, что мне это снится,

Как в войне беззащитных убили.

Я хочу никогда не познать,

Как старушка лежала с иконкой,

И, как, плача, бежала мать,

Пряча мёртвое тело ребенка.

А затем и сама спотыкается,

С громким выдохом наземь упав,

Не от боли в груди задыхается,

А от боли родных потеряв.

Мне хотелось скорее проснуться,

И не слышать молящие стоны,

Не смотреть, как толпою несутся,

Спотыкаясь о трупы знакомых.

Крики раненых рвали мне душу,

Слезы с глаз тихо падали вниз.

Превращались кровавые лужи

В реку крови от тех, что сдались.

Я проснулась под утро в слезах.

За окном еще солнце не встало,

Но осталась картина в глазах,

Как концу наступило начало.

Мне запомнился сон, словно явь.

Ночь была самой долгой тогда.

Скажет кто-то: «Не правда, оставь!»

Я бы рада забыть – не смогла.

P.S.

С тех пор прошло четыре долгих года,

Когда приснился этот страшный сон.

Но помню, словно фильма эпизоды,

Как гибнут люди за мои окном.

2019г.

Мама – ангел

В пустой квартире, у окна,

Что освещалась, лишь, свечой,

Лежала женщина одна –

Укрыта белой простыней.

Раздался скрип двери входной,

И на пороге показались

Отец и сын его родной,

Там ненадолго задержались.

Скажи мне, папа, не таи,

Когда проснётся наша мама?

Уж ночь вторую до зари

Её не вижу рядом с нами.

Скажи мне, папа, только честно,

Она так сильно утомилась?

Ведь нам с тобой вдвоём известно,

Как мама к быту относилась.

Скажи, а почему же мама

Не спит с тобой в одной кровати,

И почему в отдельной спальне

Под простынёю сероватой?

Когда нам ужин приготовит?

Я, кажется, проголодался.

Мам, ну проснись! (Малыш горланит).

Я, вдоволь, уже наскучался.

Папа, ты плачешь? Что болит?

Давай скорей разбудим маму!

Она, как доктор Айболит,

Сейчас залечит твою рану.

Постой, сынок, ты не кричи,

Тебя она сейчас не слышит.

Ведь мама наша крепка спит,

Но, всё же, будь ты тут по тише.

Ты знаешь, сын мой дорогой,

Что мама у нас не простая.

Она – наш ангелок земной,

Она теперь у нас святая.

Как только будешь сладко спать,

Она придет к тебе во сне,

Присядет на твою кровать

И ты услышишь колыбель.

Но как же маму я услышу?

Она, ведь, здесь давно уж спит.

Я точно её спящей вижу.

Спит крепко, даже не сопит.

Ты верь, сынок, она придет,

Обнимет тебя крепко ночью

И колыбель свою споёт,

Которую ты любишь очень.

Всю ночь малыш никак не спал,

В надежде, вновь, увидеть маму,

И глаз своих он не смыкал,

Всё ждал. Отчаянно. Упрямо.

И вот, уж утром, на рассвете,

Небесным ангелом к нему

Спустилась мама в белом свете,

Чтоб колыбель пропеть свою.

Фигура шахматной доски

Желает каждый на доске быть королем,

Ведь он на поле всех фигур важнее,

Но при игре не стоит забывать о том,

Что даже пешки тот король слабее.

Большую роль в игре играет королева,

Доступны все ходы, лишь, для ферзя.

Но, даже, если в поле она ходит смело,

Ей защищать всегда придется короля.

Коль пешкой ты в игре себя считаешь –

Вливайся смело в игровой азарт.

Ты пешкой небольшую роль играешь,

Но ставишь королю и шах и мат.

Что хуже

Что быть может хуже одиночества?

Задала вопрос себе однажды.

Ведь бывает, что порой так хочется

Для кого-то быть безумно важной.

Растворяться в нежности объятий,

Целовать, взапой, родные губы,

Тысячи искать себе занятий,

Быть, порой, и ласковой и грубой.

Вредничать немножко, даже злиться,

Иногда к прохожим ревновать.

Словно дети – вместе веселиться,

И, как взрослые, ночей не досыпать.

Что быть может хуже одиночества,

В наше время это стало нормой.

Словно, из какого-то пророчества,

Знаем наперёд свои реформы.

Может, разучились быть счастливыми…

Может, просто разучились жить.

Прячемся под масками фальшивыми,

Вновь, боясь, кого-то полюбить.

Вроде бы горим, но быстро гаснем.

Искренность? Да, слышали когда-то…

Я люблю? Меня? Уже не ясно.

Может что-то хуже быть? Куда там…

Но вопрос не мучил меня долго,

Ведь мы сами счастье создаём.

Не беда быть просто одинокой,

Хуже – одиночество вдвоём.