Читать книгу: «По пути в вечность», страница 2
Глава 4. Возвращение в Питер
Корабль, стоящий на причале, светился разноцветными огнями. На палубе было некоторое движение – пассажиры возвращались с прогулки по городу и поднимались на борт своей плавучей гостиницы. Внутри парома их ожидали вечерние шоу и представления, и вообще, вокруг все было пропитано атмосферой праздника. Мужчина и девушка не спеша приблизились к пароходу, он подал ей руку, помогая преодолеть первую ступеньку, а она, благодарно улыбнувшись ему и, подобрав свое длинное платье, шагнула на палубу. Потом мужчина осторожно снял с её плеч свой фрак, слегка пожал кончики пальцев её правой руки и удалился внутрь этого огромного лайнера.
Девушка оглянулась по сторонам, высматривая среди снующих туда-сюда пассажиров знакомые лица. Никого не увидев, она проскользнула в открытую дверь и исчезла в чреве корабля, так и не заметив, что все это время с капитанского мостика за ней наблюдал моряк Александр, о существовании которого, Таня, казалось уже и забыла.
Было время ужина и она поспешила в ресторан, в надежде найти там своих друзей. Таня не ошиблась. Увидев её, ребята замахали ей руками, призывая присоединиться к их столику. Юная пианистка помахала в ответ, и аккуратно стала пробираться к ним между людьми с подносами, передвигающимися от одного стола к другому.
За столиком сидело трое молодых людей – Лера, Даша и Семён, они тут же засыпали её вопросами о прошедшем фуршете. Таня только успевала отвечать. Вскоре Семён и Даша покинули подруг – надо сказать, что эта влюбленная парочка вызывала умиление у всего оркестра. Девочки остались за столом одни. Перед Лерой стояла тарелка с пирожными, которые она потребляла в таких же количествах, что и таблетки при простуде.
– Ты почему ничего не ешь? На фуршете что ли наелась? Что там давали, вообще? – спросила Лера подругу, отправляя в рот очередную марципановую вишенку.
– Да, ничего особенного – одни бутерброды. И море шампанского! – ответила Таня.
– Вау, я тоже хочу шампанское! Какая ты таки везучая, Танька. А шеф? Он тоже пил?
– Конечно. И меня угощал. Да все там держали в руках бокалы, даже те, кто и не собирался пить – так принято на таких приемах. Это мне профессор успел шепнуть, подавая бокал. Слушай, а как он изъясняется на инглише! Я и не предполагала, что он такой у нас!
– А я ж про шо?! Говорила тебе, что супер-мужик наш Вознесенский? Какая ты счастливая, подруга. С самим Андреем Петровичем шампанское пила!
И Лера драматично закатила глаза к потолку, чем в очередной раз рассмешила Таню. Таня решила больше не рассказывать ей никаких дальнейших подробностей об их вечерней пешей прогулке по городу, дабы не травить воображение подруги, зная, что та до утра будет причитать о своей «несчастной судьбе».
На следующий день паром покидал порт Хельсинки и возвращался домой в Санкт-Петербург. После заключительного Гала-концерта оркестранты были доставлены на корабль. Все находились в приподнятом настроении, поскольку возвращались домой с полным триумфом.
Лера всю дорогу пыталась найти глазами Александра, но его, как назло, нигде не было видно. Только за несколько часов до прибытия, когда девушки стояли на корме и весело болтали, обсуждая такую замечательную поездку, за их спинами раздался знакомый насмешливый голос:
– Привет, девчонки!
Таня не поверила сначала: он дернул ее за кончик косы, в которую девушка обычно заплетала свои густые темно-каштановые волосы! Она гневно посмотрела на него, хотя довольно непросто было изображать из себя рассерженную фурию, когда на тебя сверху смотрят два нахальных зеленых глаза.
– О, Боженьки! – запела Лера. – А я-то думала, куда наш морячок пропал?! Шо, не интересны стали девушки, как не стало у них бинокля? Ай-яй-яй! Та зато мы Гран-При выиграли, ага!
– Поздравляю, молодцы. Я не сомневался в вас. Разве могут такие милые девушки плохо играть?
– Ой, та я вас умоляю! – протянула Лера. – То все Танюшка – если бы не её знаменитое соло… Она у нас вообще звезда – солистка! Шеф теперь буквально пылинки с неё сдувать должен!
Тане совсем не понравились лукавые огоньки, сверкнувшие в глазах молодого человека:
– Ну, да, конечно, – сказал он, – видел я вчера, как он сдул с её плеч свой пиджак, оставив бедную девочку мерзнуть на палубе.
Похоже было, что моряк сам еле сдерживается, что бы не рассмеяться, глядя на то, как изменились лица обеих девушек. Таня готова была сейчас убить его за эти насмешливые, издевательские нотки в голосе, а особенно за то, что он вчера оказывается наблюдал за ней. А Лера, переводя ошарашенный взгляд с одного на другую, просто потеряла дар речи на какое-то время. Но это была бы совсем не Лера, если бы уже в следующее мгновение её громкий возглас на раздался над головой подруги:
– Шо-о-о-о?! Какой такой пиджак?! Та-а-ак?! Я чего-то не знаю?! Танюха, а ну, стой! Куда это ты собралась?
И девушка пустилась вслед за своей убегающей подругой, натыкаясь на людей и расталкивая их. Таня сама не поняла, почему ноги её самовольно сорвались с места и рванули куда-то вдоль борта корабля. Александр посмотрел вслед убегающим подружкам, которых как ветром сдуло, покачал головой и отправился дальше по своим делам. Он всегда подозревал, что нереально мужикам понять, чем набиты женские головы, так же, как невозможно проследить и за их женской логикой, в существовании которой он, впрочем, сильно сомневался. Но эти две девчонки почему-то особенно его веселили.
Глава 5. Найденная грамота
Всё. Последний экзамен бы сдан и студенты, поздравляя друг друга, и прощаясь до следующего учебного года, покидали стены Консерватории. Таня спускалась вниз по лестнице в фойе, где однокурсники договорились встретиться, что бы потом все вместе отметить это событие в ближайшей пиццерии. А еще надо было сходить на вокзал за билетом домой, в Москву.
В Питере Таня проживала у сестры отчима – тёти Оли, в самом историческом центре. Тетя Оля – молодая женщина тридцати лет была медиком, как и её брат; она была не замужем, но имела очень близкого друга Игоря. Они работали в одной клинике и, хотя он давно звал Ольгу замуж, та почему-то никак не соглашалась. Имея в центре трехкомнатную квартиру, тетя Оля без проблем поселила юную студентку в одну из комнат. К слову сказать, это была квартира, доставшаяся им с братом по наследству от родителей. Но брат Сергей, который сам еще будучи студентом заменил своей сестре рано ушедших родителей, позднее переехал в Москву, оставив все наследство своей младшей сестре, которую очень нежно любил. Сестра отвечала ему взаимностью и сильно уважала брата. Так что Тане повезло с отчимом, как и её маме с мужем. Когда восемь лет назад он появился в их жизни, мама снова расцвела, а вскоре у Тани появился братик – Алеша.
Таня уже мысленно представляла себе, как братишка радостно бросится к ней навстречу, когда она войдет в дом, но в это время голос вахтерши остановил её:
– Таня! Серебрякова! Постой-ка, деточка, тут для тебя сообщение. Звонил молодой человек. Александр, кажется, – она надела очки и стала шарить по столу руками, – куда же я записала? А, вот, на листочке. Просили непременно передать. И что бы ты перезвонила обязательно. Твоя грамота нашлась. Вот ведь растеряха!
С этими словами она подала Тане тетрадный лист в клеточку, где аккуратным почерком было выведено имя и номер телефона. Так вот где она посеяла грамоту за победу в Финляндии! Таня обыскала все в своей комнате, перетрясла все учебники, несколько раз опустошала рюкзак, но так ничего и не нашла. Ей даже в голову не могло прийти, что грамота осталась на корабле! Вот уж, правда, растеряха. А между тем шеф уже несколько раз настоятельно требовал с неё ксерокопию этой грамоты. Таня отговаривалась, как только умела, боясь признаться педагогу, что потеряла её. Надо было срочно забрать грамоту и сделать копию для Андрея Петровича.
Девушка достала из кармана мобильный телефон и поспешила набрать, записанный на листочке номер.
– Тань, ну, ты идешь, или как? – позвали её ребята.
Она, прикрывая трубку ладонью, ответила:
– Одну минутку, ребят – только один важный звонок.
И отошла в сторону, где было потише. Знакомый веселый голос сообщил ей, что грамоту можно забрать сегодня в семь часов вечера на Английской набережной у причала. Посмотрев на часы, Таня поняла, что у неё есть ровно час, и, знаком показав друзьям, что она не с ними, пообещала собеседнику, что скоро будет. Ей надо было спешить, и она вышла на улицу.
По дороге она размышляла над тем, как же Александру удалось найти её, но потом поняла: в грамотах всегда указывается полное имя и место учебы награжденного, а уж найти телефон любого учебного заведения в наши дни, когда существует всемогущий «гуглвпомощь» и вовсе не проблема.
Судьба как будто смеялась над ней в последнее время, подкинув ей этого Александра, и перепутав дорожки молодых людей таким образом, что они никак не могли распутаться. Это было уже не смешно, и Таня начала сердиться сама на себя за то, что никак не может выпутаться из этой истории с биноклем, в которую её так ловко втянула Лера. Ей-то что? Для неё это всего лишь веселый эпизод, их каких состоит вся её жизнь, а для Тани это становилось сущим наказанием. «Слава, Богу – это в последний раз!» – думала Таня. – «Вот сейчас, заберу свою грамоту, поеду за билетом, и, если повезет, то уже послезавтра буду дома.»
Приближаясь к причалу, она пристально всматривалась в пришвартованный корабль, пытаясь увидеть Александра. Он заметил её первым и помахал ей рукой, показывая, что сейчас спустится к ней, и исчез внутри. Таня прислонилась спиной к гранитному ограждению набережной, и стала набирать номер своей подруги Леры, что бы выяснить её планы на вечер. Оказалось, сегодня они со своим курсом идут на концерт в Филармонию, и увидеться им никак не получится. Таня вздохнула, и еще раз подумала, что сама виновата в том, что сейчас она осталась одна, пока все её друзья весело отмечали окончание учебного года.
Сзади её легонько дернули за косичку.
– Привет!
Нет, это стало уже невозможно терпеть, и девушка, рассвирепев, обернулась, что бы высказать все, что у неё накипело в отношении такого нахальства. Она не стразу признала в молодом человеке, стоявшем перед ней того самого моряка Александра. Сейчас перед ней был обычный парень в джинсах небесно-голубого цвета и белой футболке. Теперь он ничем не отличался от прогуливающейся по вечерней набережной молодежи. Разве, что своим высоким ростом. Но это нисколько не смягчило её гнева.
– Ну? Где моя грамота? – вместо приветствия сухо произнесла она, считая, что в её голосе сейчас звучит достаточно недовольства.
– Да вот она, здесь.
Он протянул ей, аккуратно уложенный в новенький, прозрачный файл, документ. «Ну, надо же, какой педант – упаковал еще!», – подумала Таня, а вслух добавила:
– Спасибо, конечно, но мне пора. До свидания.
– Сто-о-оп! А отблагодарить?
Он не дал ей уйти, вновь оказавшись перед ней.
В этот момент Таня по-настоящему пожалела, что рядом нет Леры, которая с легкостью не только цепляла парней, но и отцепляла их, как надоедливые шарики репейника.
– Ну, что еще? – потухшим тоном спросила недовольная девушка, – Мне, действительно пора на вокзал, за билетом. Что Вам, шоколадку надо, что ли? Так я принесу в следующий раз.
– Шоколадка, конечно, не помешала бы, но раз её нет, то придется откупаться мороженным. За мой счет, разумеется.
Он снова смеялся над ней, и у неё уже не было никаких сил противостоять его обаянию. Она только махнула рукой, и собралась идти по направлению к метро, как рядом с ними раздался женский голос:
– Саш, ну что, ты ко мне? Или куда подвезти тебя? Вон, Мишка, на машине подъехал.
Таня не успела опомниться, как на шее у Александра повисла высокая, под стать ему, очень симпатичная девушка. Краем глаза Таня видела, как она спустилась с того же корабля, что и Александр. Она поцеловала его в щеку и тут же вытерла рукой оставленный след от губной помады. Он, нисколько не смутившись, бодро отвечал:
– Свет, на вокзал подбросите нас с сестренкой? Билет надо купить.
Девушка бегло посмотрела на Таню с высоты своих шпилек, как будто только что её заметила. По её лицу скользнула едва уловимая тень недовольства, во всяком случае так показалось Тане, но тут же расплывшись в широкой улыбке, она произнесла:
– Да, конечно. Садитесь.
Не успела Таня опомниться, как оказалась в салоне незнакомой машины, с совершенно незнакомыми ей людьми. Мама была бы в ужасе, узнай она об этом! И что всё это, вообще, значило? Александр, не моргнув глазом, представил её своей «сестренкой», даже голос у него не дрогнул, вот ведь нахал! Да, права была мама, когда называла всех моряков «бабниками». Таня только одного не могла понять, как она, такая правильная девочка из приличной семьи, могла оказаться в подобной ситуации? Что-то явно вышло из-под её контроля, и девушку это сильно напрягало.
Глядя в окно машины, она видела, как мимо проносились фасады старинных зданий, украшенных лепниной. Город зажигал вечерние огни, по широкому тротуару Невского проспекта прогуливались люди. А вот и Московский вокзал показался впереди. Александр подал Тане руку, что бы помочь ей выйти, но девушка, сделав вид, что не заметила этого благородного жеста, самостоятельно выбралась из салона. Она больше не пыталась избавиться от свалившегося на её голову спутника – просто поняла, что это бесполезно. А потом, с ним было весело, почти как с Лерой. Он жутко флиртовал с девушкой-кассиршей в билетной кассе, и таки уломал её продать ему билетик на нижнюю полку; как-то это у него само собой получалось, очаровывать женщин. А потом, по дороге к Таниному дому, и, выполняя свое обещание насчет мороженного, Александр купил два вафельных стаканчика. Она не пригласила его на чай, хотя, была уверена в том, что он бы не отказался. Попрощавшись у парадной, они расстались почти друзьями. Конечно, для девушки Александр так и остался по-прежнему случайным приятелем, о котором она совсем ничего не знала. Сам он не рассказывал о себе, а она не имела привычки лезть к человеку в душу, считая, что каждый сам для себя решает что и кому рассказывать.
Глава 6. Александр
Александр не помнил своих родителей – он рано остался круглым сиротой. Ему не было и одного года, когда глупейшая автомобильная авария унесла жизни двух самых дорогих ему людей и он попал на воспитание в семью тетки Любы – маминой сестры. У тетки было пятеро детей, жили они в обычном деревенском доме в самой настоящей глубинке России. То был один из Уральских поселков городского типа. Тетка Люба была строгой и суровой женщиной, религиозной до фанатизма. Ни разу не видел маленький Саша её праздно сидящей без дела. Вставала она с первыми петухами, целый день крутилась-вертелась по хозяйству, пока муж её дядя Петр зарабатывал свой хлеб для большой семьи в колхозном поле. Дядя был трактористом. Сама тётка была в постоянном декретном отпуске по уходу за малыми детьми, которых был полон дом.
Воспитывался маленький Саша наравне с остальными детьми, приучался с малолетства к деревенскому труду, а ласку знал только от старых морщинистых рук бабушки, которая жила в доме своей дочери, помогая ей нянчить детей. От бабушки исходило какое-то особенное тепло и такая доброта, что маленькому Сашеньке порой хотелось спрятаться у неё в объятьях и не спускаться с её колен до самой своей старости. Тётка ворчала за это на старушку-мать, мол, нечего ребёнка портить и к нежностям приучать. А когда Саше минуло пять лет бабушки не стало, и вместе с ней ушел из жизни маленького человечка последний светлый лучик тепла. Саша почувствовал себя совсем никому не нужным и лишним в семье, где дядя безропотно подчинялся хозяйке-жене, а та в очередной раз вскармливала новорожденного младенца. То была девочка. Первая девочка в семье, где уже было пять мальчиков, включая Сашу. Девочку назвали Машей. Она все время плакала, замолкая лишь тогда, когда к её кроватке подходил двоюродный брат и начинал с ней болтать и петь ей песни. И так маленький Саша привязался к этой малютке, что не стало в его жизни ближе и роднее человека, чем сестренка Машенька. Ему казалось, что она, так же как и он, совсем никому не нужна на этом свете. Братья мало обращали на неё внимания, а родители и вовсе преспокойно позволили маленькому Саше взять все хлопоты по сестренке на себя.
А потом пришло время идти в первый класс, и выпало оно на тот период, когда в стране воцарился хаос, когда старый советский уклад жизни был разрушен, и ничем на заменен на новый. Жить стало тяжело во всех отношениях – и морально, и материально, и Саша оказался в школе-интернате. С одной стороны он был рад тому, что вырвался из рутинной деревенской жизни, ведь в городе для него открывались совсем другие возможности, а с другой стороны, мальчик сильно скучал по сестренке Машеньке. Но он дал себе слово, что когда вырастет и станет капитаном, как его отец, то непременно заберет сестренку к себе в город.
Не смотря на все невзгоды, выпавшие на его долю еще с малолетства, Александр не ожесточился и не озлобился. Доброта его бабушки, переданная с генами матери, согревала его с самого детства.
Вот и сейчас, откинувшись на диванных подушках, и набирая номер телефона на своем смартфоне, он улыбался.
– Алло? Маняшка, привет! Не спите еще? Ну, как ты там? С пополнением когда уже вашу семью можно будет поздравить? Еще три недели? Да как это я не звоню?! Как забыл совсем?! Митя как? Ничего, пускай поволнуется. Приехать? Очень хочу, правда!!! Не получается пока. В рейс предлагают сходить. В дальний. Что тебе привезти? Как это ничего?! Машь, не обижай меня! Я же говорю: в рейс ухожу. Как только приду, то сразу к вам с Митей приеду – на племянника посмотреть.
Собеседница что-то стала говорить, много и подробно, а Александр только улыбался ей в ответ, словно она могла видеть эту его улыбку. А Маша очень серьезным голосом спрашивала:
– Ты там еще не женился, нет? Что думаешь-то? Света, поди, ждет не дождется, пока ты ей предложение сделаешь. Чего зря девчонке голову морочишь? Любит ведь она тебя. Не нравится она тебе, что ли совсем?
– Нравится, – отвечал брат сестре.
– Так в чем же дело тогда? – не унималась сестра.
– Нравится, но не настолько, что бы жениться сразу. Она хорошая, конечно…
– Так вот и женись тогда, раз хорошая, – перебила его Маша. – А то так и останешься холостяком. Тебе лет-то уже сколько? Вот ведь время-то летит, а, Саш?
– Все, Маняш. Давай, пока. Позвоню еще. А как приду с рейса, то сразу к вам, обещаю.
Александр не любил, когда сестра заводила тему о его женитьбе. Конечно, она беспокоилась, что он совсем один в чужом огромном городе, и некому о нем позаботиться. Сама-то она выскочила замуж сразу после окончания педагогического училища, за своего одноклассника, с которым дружила с пятого класса, и уже ожидала своего первенца. Зато брат в свои двадцать шесть лет по-прежнему оставался завидным холостяком.
Нельзя сказать, что бы в его жизни не было любимой девушки, напротив, он любил всех девушек, которые его окружали. Все они ему казались необыкновенными красавицами, ни кого из них он не обделял вниманием, только отношения у него с ними складывались какие-то неправильные – ко всем без исключения он относился как брат, заботливый и внимательный. Сперва девушки воспринимали его заботу за нечто большее, но те, что оказывались поумнее, скоро понимали, что у него и в мыслях нет, что бы заводить с ними серьёзные отношения, и тем более жениться, и сами сходили с дистанции.
В дверь позвонили. Александр нехотя пошел открывать. Сейчас ему совсем не хотелось никого видеть, поскольку после рейса он обычно отсыпался в тишине своей комнаты, которую снимал в квартире старого друга – учителя по Академии. На пороге стояла Света, та самая девушка, о которой он только что говорил по телефону с сестрой. Света была фитнес тренером на пароме, где и познакомилась с Александром. Она действительно была влюблена в него с первого взгляда и, принимая его знаки внимания за ответную любовь, нисколько не сомневалась в том, что всё у них серьезно. Высокая, стройная красавица спортивного телосложения, она и мысли допустить не могла, что бы кто-то мог устоять перед её исключительностью.
– Привет! – нежно прозвучал её голос. И она поцеловала Сашу в щеку.
– Пустишь? – спросила она, указывая на бутылку шампанского в её руке.
– Заходи, конечно. – Александр просто не мог ей отказать – это было бы верхом неприличия. Он не мог обидеть девушку, и, превозмогая усталость и подбирающийся к нему сон, пошел на кухню за бокалами.
– Я чего пришла, Саш? Разговор есть серьёзный. Посоветоваться с тобой хочу.
Саша вернулся в комнату, поставил бокалы на журнальный столик и, откупоривая бутылку с шампанским, спросил:
– Ну, что там у тебя случилось?
Его глаза, как обычно, смеялись. Девушка смотрела в них, и никак не могла понять, что же кроется за этим взглядом: то ли легкомыслие, то ли нежелание понимать всю серьезность их положения?
– Случилось, Саша, – сказала она с легкой грустью, беря бокал из его рук, – видишь ли, Майкл сделал мне предложение. Сегодня.
И она вопросительно и очень внимательно посмотрела на Сашу.
– Ух, ты?! А ты чего? – Молодой человек, казалось, искренне удивился.
– А я что? Я другого люблю. Другого, понимаешь, Саш? Я тебя люблю! – в отчаянии выпалила Светлана.
На минуту в комнате повисла тишина. Улыбка сошла с лица Александра. Он вдруг стал очень серьёзным. Слегка нахмурив лоб он подошел к девушке и, взяв её за плечи, усадил на диван, сам же сел напротив, прямо на журнальный столик. В её огромных глазах он видел немой вопрос, и понимал, что именно она от него хочет услышать в данный момент. Стараясь говорить очень аккуратно, тщательно подбирая слова произнес:
– Понимаешь, Светик, ты тоже мне дорога. Даже не представляешь насколько! Ты самая классная девчонка, из всех что я знал, правда! И я…
Она перебила его, как будто боялась услышать продолжение:
– Так женись на мне! Хочешь, сейчас я останусь у тебя навсегда? Насовсем, понимаешь? Я буду самой хорошей женой, самой любящей, поверь.
– А… как же Майкл? Мишка ведь, кажется, действительно до смерти влюблен в тебя?
– А Майкла я завтра же отправлю в его Америку! Пусть без меня едет.
И она, отставив свой бокал и взяв в руки его ладонь, прижалась к ней щекой, любовно заглядывая ему в глаза. Александр смотрел на неё и, залюбовавшись её совершенной красотой, совсем забыл, что она ждет от него ответа. Он рассмеялся своим красивым смехом. Она засмеялась вместе с ним и весело уже переспросила:
– Ну, так что? Я остаюсь? – В её глазах заиграли счастливые огоньки.
Не в силах противостоять её женскому упрямству, он сказал:
– Конечно, оставайся, если хочешь. Я постелю тебе в гостиной.
И вышел из комнаты, не заметив, как легкая досада пробежала по лицу девушки.
