Читать книгу: «Пушистый избранник. Если не кот, то кто?», страница 4
Глава третья
Петя подходил к своей бывшей парадной со смешанными чувствами. С одной стороны, он невероятно гордился доверенным ему проектом. Серьёзное испытание для нового креативного директора «Ctrl+Alt+Delete»!
С другой стороны, вчерашнее письмо от Андрея Андреевича с координатами новых подопечных привело Петю в ужас. Он до последнего не верил, что тот самый кот, чью будущую политическую деятельность они так активно обсуждали с политтехнологом по телефону, – это его собственный кот. Точнее, кот его жены.
Андрей Андреевич (похоже, не большой любитель животных), просто обозначил основные параметры будущего кандидата: старше двадцати одного года, породистый. Давайте, ребята, накидывайте свои идеи.
Петя тогда ещё подумал – Ваучер подошёл бы под это описание. Подумал и сразу выбросил из головы, чтобы освободить место для других, полезных озарений.
И вот чуть позже Андрей Андреевич высылает копию анкеты кота-победителя. Где чёрным по белому в графе «Кличка» написано: «Ваучер Сибирский Сапфир». В графе «Имя хозяина»: «Безушкова Наталья Ильинична». И, на добивочку, в разделе «Немного о хозяевах»: «Был еще муж, но он сегодня меня бросил». Вот так бараньи мысли с подливом. Это кто так вообще заполняет официальные документы? Полная деградация личности.
Увидев письмо, Петя на одну микросекунду заколебался. По-хорошему, стоило бы отказаться от курирования столь личного проекта. Ясно, что работать с только что брошенной женой – всё равно что прыгать с «тарзанки», обвязавшись паутинкой.
Но Петя никогда не позволял личным чувствам брать верх над делом. Свадьба, рождение ребёнка – он всё оставлял за порогом агентства, полностью концентрируясь на очередном проекте, будь то реклама подгузников или интернет-кампания по продвижению новой для России услуги «обнимашек за деньги» (ничего общего с интим-услугами; просто к вам домой приходит приятный человек, которому вы в буквальном смысле слова можете выплакаться в жилетку; естественно, придумано в Америке). И теперь он не допустит, чтобы предстоящий развод помешал реализации важнейшего проекта в жизни.
«Пётр» в переводе с древнегреческого – «камень», «скала», так ведь?
***
Наташа лихорадочно наводила порядок, бегая по квартире в безразмерной ночной рубахе. Разноцветные Надины вещички, все до единой вывернутые наизнанку, валялись на полу, на разобранной кровати, под диваном и даже на кухонном столе – вперемешку с мягкими игрушками, детской косметикой, грязными салфетками, фантиками от шоколадных батончиков, а также обёртками от бессчётных свердловских слоек. Длинные клочья кошачьей шерсти, напоминающие серый городской снег, плотным слоем покрыли все поверхности в доме.
Да здесь и за неделю не убраться! – в отчаянии подумала Наташа, зашвыривая всё лишнее в ванну. Сортировать было некогда. Стрелки часов неумолимо приближались к полудню – до прихода «креативной группы» оставалось совсем чуть-чуть.
И ведь прилегла-то всего на минутку – просто прикрыла уставшие глаза. Эта утренняя поездка в детский сад напрочь выбивала из колеи. За последние три дня Надя абсолютно перестала слушаться. По пятьсот раз на дню спрашивала «где папа?» (Наташе приходилось выдумывать мифический командировочный город); пыталась протащить планшет с мультиками в детский сад; отказывалась от предложенной мамой одежды, упорно вытаскивая из шкафа пышные бальные платья; кричала, что папа ей сам по утрам надевает туфельки, а маршрутки она ненавидит.
И через слово: «отвали» да «отвали». Сегодня утром Наташа не выдержала и рявкнула в ответ «сама отвали!». Да, очень некрасиво. Да, очень непедагогично. Да, она сама тут же пожалела о вылетевшей грубости.
Японцы бы её не похвалили. Они бы посоветовали не связывать дочь условностями, принятыми в обществе: пусть наряжается как душе угодно, пусть говорит любые слова, которые ей нравятся; всё это лишь белое облачко, окутавшее вершину Фудзиямы… Но навряд ли японские дети такие же громкие и невыносимо упрямые, как Надя!
Как выматывает всё это, как надоедает, злилась Наташа, опрокидывая в ванную седьмой или восьмой по счёту таз с барахлом, собранным по разным комнатам. Какой контраст с волшебной атмосферой ресторана бизнес-центра «Император», куда они с Евграфом прямиком направились после брифинга и где вновь увиделись с потрясающим Андреем.
Утрамбовывая скомканные детские леггинсы пустой банкой из-под сливочного мороженого с шоколадной крошкой, Наташа вспоминала наиболее чудесные моменты вчерашнего ланча. Вот Андрей спрашивает: «Натали, что вы изволите заказать?» (В ванной осталось еще немного места, таз под мышку – и вперёд, за хламом!) Вот она отвечает, стеснительно улыбаясь: «То же, что и вы, Андрей!» (На полу в гостиной – гора старой, вывернутой наизнанку одежды, которую она перемерила перед вчерашней поездкой на Васильевский остров; вешать на вешалки некогда, разберёмся с ней потом, а пока всё в таз!) Ей приносят широкую и при этом довольно мелкую чашку зелёного чая – травянистого и невкусного, но это неважно. (Расчёску с волосами – в таз! Ржавые щипчики для ногтей – в таз! Десяток старых дезодорантов – туда же. Уборка на трюмо закончена.) Потом Андрей деликатно узнаёт подробности развода с мужем, и ей эти расспросы приятны. (Ага, вот он, источник омерзительного запаха на кухне! Закатился под холодильник. Иди-ка сюда, рыбий хвост, ты тоже отправишься в ванну, в мусорном ведре места нет, а на помоечную экспедицию нет времени).
Одним словом, после всех головокружительных событий Наташе просто необходим был небольшой, короткий отдых в тёплой постельке. Она по-прежнему спала на разложенном диване в гостиной. Одинокая спальня отталкивала. Кто же знал, что лёгкая дрёма обернется глубоким, непробудным сном аж до половины двенадцатого?!
Запихав всё ненужное в ванну и слегка протерев пылищу подолом ночной рубашки, Наташа остановилась перед зеркалом в гостиной и задумалась. Как бы нарядиться в честь прихода «креативной группы»?
Вся прежняя офисная одежда, как выяснилось накануне, безнадёжно узка, трикотажное синее платье вечером заляпалось сливочным мороженым с шоколадной крошкой, поэтому выбор был невелик. Наташа надела наиболее приличную домашнюю футболку – с надписью «У каждого из нас две жизни» (увидела летом такой статус на страничке Антонины и просто не могла не напечатать мудрое изречение у себя на груди) – и наименее растянутые треники.
Что ж такое, опять голову не успела привести в порядок. Ладно, сегодня только четверг, а в последний раз мыла волосы в понедельник вечером, сойдёт. Да и ванна уже завалена, негде развернуться.
Напоследок Наташа вытащила сонного Ваучера из кухонной раковины, посадила на столешницу и достала из ящика квадратную щётку, чтобы хоть немного его расчесать перед приходом гостей. Однако сам Ваучер считал, что он и без всякой щетки прекрасен. Прихорашиваться кот не захотел и сполз обратно в мойку, где немедленно заснул обратно.
Стройная минутная стрелка дёрнулась и застыла на двенадцати, слившись с короткой и толстой часовой. В дверном замке повернулся ключ.
– Петя? Это ты? – Наташа выбежала в прихожую. Сердце отчаянно застучало, виски запульсировали.
– Добрый день, Наталья.
Он немного осунулся за эти три дня, вокруг глаз образовались тёмные круги, на фоне которых карие глаза казались просто чёрными. Сейчас Петя напоминал колючего медведя-шатуна, а вовсе не доброго плюшевого медвежонка, как раньше.
– Петь, ты вернулся? – осипшим голосом спросила Наташа, прикасаясь к рукаву его синей ветровки. – Тогда подожди минутку, я должна позвонить кое-куда, отменить одну встречу, я тут заварила такую кашу, ты не поверишь, будешь смеяться, но я сейчас же откажусь от всех планов…
Петя отступил на шаг назад.
– Нет, не откажешься, потому что я здесь по работе, – включил он свой официальный голос. – Я пришёл не к тебе, а к Ваучеру. Я ваш новый куратор.
– Ты? Ты куратор? Значит, ты всё знаешь? Но почему именно ты куратор? Не сходится! – сдвинула брови Наташа. – Мне говорили, что назначат креативного директора крупного рекламного агентства, а ты ведь всего лишь заместитель!
Петя завёлся с пол-оборота.
– Наталья, разве ты не слышала, как я тебе говорил, что меня повысили? Как типично! Просто лакмусовая бумажка нашей семейной жизни! В этот понедельник меня назначили креативным директором «Контрол-Альт-Дилита», и я тебе сразу же об этом рассказал! Бежал домой, хотел похвастаться своей новой должностью, своим новым заместителем. Прихожу – а ты на меня нападаешь с своим идиотским вторым ребёнком, помнишь?
Разговор про второго ребёнка Наташа могла повторить слово в слово. Он навеки отпечатался у неё в голове. Но ни про какое Петино повышение речи тогда не заходило. Она готова была поклясться свердловской слойкой.
– Неправда, ничего ты мне не говорил, кроме гадостей!
– Вот ты вся в этом, зациклена только на себе и своём глупом форуме… О, Мяучер, приятель!
Петя резко сменил тон на дружелюбный и присел на корточки, чтобы поприветствовать заглянувшего в прихожую кота, которого, вероятно, разбудили знакомые вопли.
– А кто у нас телезвезда? А кто у нас будущий депутат? А кого сегодня будут фотографировать? – приговаривал он ласково, почёсывая довольного Ваучера за ушком. – Каким важненьким котиком ты у нас стал. Наверное, теперь я должен обращаться к тебе «сэр Сибирский Сапфир»!
Ваучер одобрительно заурчал, подставляя второе ушко.
Наташа даже слегка заревновала. Вон как с котом забавляется! Превозносит до небес это глупое существо, чьё единственное достижение в жизни – освоение туалетной кюветки. А высокоинтеллектуальную жену только унижает. В отличие от обходительного Андрея, кстати, который как из пулемёта строчил комплиментами.
– Знаешь что, Петя, – сварливо вмешалась Наташа в эту приторную сценку, – мне вообще-то обещали целую креативную группу, а явился только ты. Где остальные?
– Не волнуйся, – не поворачивая головы, сухо ответил муж, продолжая сидеть на корточках и нежно гладить кота, который от безмерного внимания совершенно растаял и в полном изнеможении завалился на бок. – Группа уже на подходе.
Пронзительный звонок в прихожей заставил вздрогнуть всех троих. Кот задрал хвост трубой и ускакал к спасительной раковине. Наташа вжалась в стену. Петя выпрямился, распахнул дверь – и в квартиру, цокая по простенькой кафельной плитке неправдоподобно тонкими шпильками, вошла валькирия.
Таких женщин Наташа до сих пор видела только по телевизору. И уж точно не в «Ворониных». Струящиеся светлые волосы. Равнодушные синие глаза. Приталенный чёрный пиджак с белой отделкой. От валькирии пахло роскошью. Или это был один из тех ароматов, которые рекламируют голливудские звёзды?
Блестящие розовые губы сложились в ничего не значащую улыбку.
– Добрый день, я Каролина, заместитель креативного директора агентства «Контрол-Альт-Дилит». А вы, должно быть, Наташа?
Растерявшаяся, онемевшая Наташа кивнула.
– Пётр Аркадьевич, простите за опоздание, – обернулась Каролина к Наташиному мужу. – Курьер из «Нашей Маши» задержался.
– Ну что вы, Каролина, ничего страшного, у нас весь день впереди. – Петя был само добродушие и всепрощение. – А где остальные?
– Ах, остальные вызвали лифт, у них много оборудования, а я решила не терять времени, Пётр Аркадьевич, и прибежала к вам по лестнице. – Каролина бросила быстрый взгляд в зеркало и плавным, женственным движением откинула сияющие пряди за спину.
На этаких шпильках? На третий этаж? И нисколько при этом не запыхаться? Ну-ну, подумала Наташа. Она что, живет в спортзале? Судя по шикарной фигуре – вполне возможно. Подтянутое, тщательно выстроенное тело не было обезображено родами. Скорее всего, Каролина даже не подозревала о существовании такого явления, как слинг. И тем более не задумывалась о приобретении бэушных бахил. Эта женщина находилась на другом полюсе. На такие шпильки ни одни бахилы не налезут.
Ваучер робко, одним глазком выглянул из-за угла кухни.
– А это и есть наш герой? – восхищенно выдохнула Каролина. – Какой красавец! Кис-кис-кис!
Кот скептически посмотрел на Каролину и спрятал голову обратно за угол. На виду остался только слегка подрагивающий кончик хвоста.
– Ваучер, не упрямься! – строго сказал Петя хвосту. Хвост исчез за углом.
В приоткрытую входную дверь вломился похожий на лесника фотограф, обвешанный объективами, вспышками и кучей других профессиональных приспособлений. Следом зашёл жеманный стилист с небольшим чемоданчиком из пятнистой змеиной кожи и многочисленными чёрными чехлами с одеждой.
– Боженьки, неплохо бы вам вымыть голову, – с порога заявил стилист вместо «здравствуйте».
– Такой возможности сейчас нет, – покраснев, ответила Наташа. – Ванна сломалась.
– Что там могло сломаться? – вмешался Петя. – Давай я починю. – И направился к санузлу.
– Нет! – вскочила Наташа. – Туда нельзя!
– Да что там у тебя, любовник, что ли? – с иронией спросил муж.
– Может, и любовник! – мстительно ответила Наташа, на мгновение вообразив Андрея в морских шортах.
– Сильно в этом сомневаюсь, – фыркнул Петя куда-то в сторону. – Так, здесь стало тесновато. Каролина, думаю, мы с вами и фотографом займёмся котом в гостиной, не забудьте посылку с бабочками из «Нашей Маши», а мою бывшую супругу отдадим во власть стилиста – они расположатся на кухне. Пойдемте со мной, сейчас только поймаю пушистую вредину.
– Я вообще-то еще не бывшая, – вслед удаляющимся спинам тихо сказала Наташа.
– Может, в кухонной раковине вымоем голову? – предложил стилист.
– Там тоже нельзя, – мрачно ответила Наташа.
– Боженьки, – закатил глаза стилист.
***
По телевизору на кухне шли новости. В эфире ТТВ без конца крутили вчерашние кадры, снятые у входа в бизнес-центр. Победоносный Евграф, взъерошенный кот. Наташа с отвращением разглядывала собственное толстое лицо. Маленькие глазки утонули в больших щеках. А это платье, трикотажное синее платье! На помойку его, срочно! Желательно вместе с собой.
– Итак, Наташа, мне велено сделать из вас Мисс Конгениальность, – с сомнением протянул безымянный стилист, усаживая Наташу на стул и раскрывая свой змеиный чемоданчик. – Вы действительно немного похожи на Сандру Буллок, если не считать… если не считать… кхм…
– Лишнего веса? – обречённо уточнила Наташа.
– Я хотел сказать «грязной головы», но лишний вес тоже нельзя не заметить, к сожалению, – стилист сморщился, словно от физической боли. – Впрочем, ни одна женщина во Вселенной не может сравнится с Сэнди Би, так что не расстраивайтесь. Сделаем что возможно. Тем более, мне намекнули, чтобы я не переусердствовал. Наша цель – не на подиум вас отправить, а всего лишь немного привести в порядок, чтобы создать нашему будущему депутату достойный фон.
Дожили, огорчилась Наташа. Впервые в жизни попасть в руки настоящего стилиста, и с какой целью? Стать незаметной декорацией для кота?
С другой стороны, семьям других кандидатов ещё труднее. Они вообще в кадр не попадают. А без Наташи кот шагу ступить не может.
– Прежде чем мы начнём, можно попросить вас проветрить помещение? – Стилист снова сморщился, как лопнувший воздушный шарик. – Запах убивает весь творческий порыв.
– А, это перловка с минтаем, Ваучеру кашу вчера вечером варила. – Наташа приоткрыла окно. – Плюс еще сверху несёт, у соседки над нами двадцать с лишним кошек.
– Боженьки! – Стилист был мастером по драматичному закатыванию глаз. – Да у нас тут филиал кошачьего ада. Смотрите внимательно, как я вас буду гримировать, потом для каждого публичного появления вам придётся этот макияж повторять самостоятельно.
Бьюти-учёба шла тяжело. За последние шесть лет Наташа напрочь забыла, что такое тональный крем, румяна и уж тем более тени; а зачем нужны для всего этого кисточки, она и вовсе никогда не знала. От стрелок на верхних веках отказались сразу из-за сложности нанесения. Решили ограничиться зелёными тенями (в цвет глаз Ваучера), а также тонким слоем тональника с эффектом пудры. Долго думали, где делать щёки. И так было плохо, и эдак. Слишком широким было поле для творчества. Да и сами румяна оказались некачественными, ложились какими-то блямбами, Наташу словно свёклой измазали.
– А почему у вас вся косметика отечественная? – недовольно спросила она, рассматривая непритязательные тюбики и баночки с полустёршимися надписями «Наша Маша». – Я думала, у стилистов всё самое лучшее, из Парижа там или из Америки.
– Боженьки, вы новости совсем, что ли, не смотрите? – осуждающе уставился на неё стилист. – Да у нас в Петербурге год назад иностранную косметику запретили! Еще предыдущий губернатор, Раиса Романова, своим личным указом. Наташа, вы же не вакууме живёте, должны были об этом слышать!
– А-а, да-да, я что-то подзабыла, – не очень-то ловко вывернулась из ситуации Наташа.
С третьего раза Наташе удалось правильно накрасить губы блеском, но вот рассыпающиеся во все стороны тени никак не поддавались. Взрывы смеха, доносящиеся из гостиной, делу тоже не помогали.
Спустя час основы макияжа были освоены.
– Что дальше? – поинтересовалась Наташа.
– А теперь будем учиться плести французскую косу. – Стилист тяжело вздохнул. – Это единственный вариант. Коту, сидящему у вас на руках, распущенные волосы будут лезть в лицо, к тому же, я так понимаю, у нас есть некоторые проблемы с мытьём головы… – Наташа опять покраснела. – А учительский узел на затылке – слишком строгая причёска для спутника кандидата в депутаты; может напугать избирателей.
На мастер-класс по плетению косы ушло ещё полчаса. Потом примерили несколько принесённых стилистов костюмов. Все до единого были маловаты.
– Похоже, ваш бывший муж чересчур лестного мнения о вас, – выговорил стилист, пытаясь застегнуть боковую молнию на очередном узком платье. – Ну вот, застряла. Размер, который он мне сказал, и близко не стоял с реальным.
– Ну вот, опять «бывший»! Да почему все думают, что мы уже развелись? – возмутилась Наташа, от злости так дёргая «язычок», что молния моментально застегнулась, немного прищемив кожу под мышкой. – Может, мы ещё помиримся! – сказала она своему отражению, крутясь перед зеркалом в прихожей. Выглядела она объективно хорошо: строгое, болотного цвета платье из плотной ткани (с рукавами три четверти, длина чуть ниже колена, вырез под горло), неброский макияж, пышная тёмная коса. – Сейчас вот муж увидит меня, преображённую, и влюбится заново!
В гостиной, куда радостно впорхнула Наташа, муж влюбленными глазами смотрел на Каролину. Которая сидела на Наташином диване и держала на руках Наташиного же вялого кота, наряженного в красную бабочку. Чёрный пиджачок Каролины покрылся толстым слоем серой шерсти и стал похож на крестьянский зипун, спасающий от самых лютых морозов.
Бородатый фотограф исполнял некий ритуальный танец с громадным объективом, приближаясь к дивану, затем отдаляясь от него, затем снова приближаясь и регулярно мигая вспышкой. Петя руководил всем процессом.
– Каролина, представьте на секундочку, что вы моя жена…
– С удовольствием, Пётр Аркадьевич!
– И вы держите на руках котика, вот так! Лёня, щёлкай!
Фотоаппарат-телескоп пискнул. Кот моргнул.
– Прижимайте его к себе, больше страсти, Каролина! В вас же течёт немецкая кровь! Ого, вот так! Йа-йа! Фантастиш! Лёня, работай!
Писк. Кот моргнул.
– Петя!
– Наташа?
Петя обернулся. Вид у него был смущённый.
– Ты уже готова к фотосессии? – он скользнул взглядом по платью. – Так, забирай Ваучера, мы как раз репетировали ваши совместные с ним кадры, садись на место Каролины. Одиночные снимки кота уже готовы. Лёня, приступай!
Женщины, стараясь не смотреть друг на друга, поменялись местами. Наташа уселась на диван, взяла кота на руки.
– Присаживайтесь. – Она вежливо указала Каролине на кресло-мешок.
Каролина посмотрела на бесформенную мягкую кучу, приподняла одну бровь, ровным голосом сказала «нет-нет, благодарю» и картинно прислонилась к стене – подошва белой туфельки упёрлась в полосатые обои, рука с французским маникюром легла на тонкую талию.
Наташа спрятала свои обгрызанные культяпки поглубже в мягкую кошачью шерсть.
– Наталья, держи Ваучера покрепче, – буднично распорядился муж. – Лёня, работаем.
Телескоп пискнул. Наташа моргнула.
Каролина взяла с журнального столика семейную фотографию и стала её внимательно изучать. Снимок был сделан года два назад в Турции, на чудесной экскурсии по Эгейскому морю – супруги тогда впервые вывезли Надю за границу. Купались, смеялись, ныряли, щурились на солнце, заказывали стейки в прибрежных кафешках, катались на водных ватрушках и стреляли друг в друга из водяных пистолетов.
В этот момент до Наташи дошло: таких совместных фоток больше не будет. Будут только никому не нужные профессиональные снимки с котом.
– Наташа, не дергайся! – недовольно воскликнул Петя. – В тебя, что, молния попала? Ты не на электрическом стуле. Лёня вон расстроился, ты ему снимок испортила.
Лёня что-то пробурчал себе в бороду. Каролина поставила семейное фото на место и принялась вертеть в руках уральскую малахитовую шкатулку, в которую Петя обычно складывал деньги на хозяйство. Наташа осознала: а ведь волшебная шкатулка тоже вскоре иссякнет.
Фотоаппарат пищал всё чаще, словно кардиомонитор, подключённый к тяжёлому пациенту.
Наташа, не обращая внимания на кружащего вокруг неё Лёню, поднялась с дивана. Измученный Ваучер стянул-таки лапой красную бабочку с шеи и поплёлся на кухню.
– Наташа, что происходит? Мы же еще не закончили! Лёня, мы закончили?
Лёня покачал ладонью, как бы говоря о том, что нет предела совершенству, но в целом сойдёт и так.
– Петь, можно с тобой поговорить? – Наташа ухватила мужа за руку.
Петя высвободил запястье и неохотно согласился:
– Ну ладно, только быстро. Каролина, Лёня, берите Ромарио, встретимся с вами в офисе через час. Каролина, начинайте обдумывать слоганы!
– Конечно, Пётр Аркадьевич! На секундочку только зайду в ванную пиджак почистить.
– А… – только и успела сказать ей вслед Наташа. И уже через несколько секунд Каролина выскочила из ванной с перекошенным лицом.
– Пожалуй, лучше в офисе почищу! – И с убийственной вежливостью: – До свидания, Наталья, приятно было познакомиться. Ромарио, Лёня, за мной!
Каролина побежала вниз по лестнице с хорошей спринтерской скоростью. Шпильки стучали по бетонным ступенькам, как град по жестяной крыше. Стилист Ромарио, которого при рождении наверняка нарекли простым именем Рома, с любопытством заглянул в приоткрытую дверь ванной.
– Бо-о-о-женьки! – Тут нужно было что-то повесомее манерного закатывания глаз. Поэтому он их максимально вытаращил. И, не прощаясь, удалился вслед за невозмутимым, как мамонт, Лёней.
– Да что ж там такое-то? Умер у тебя в ванной кто-то, что ли?
Петя решительно открыл дверь ванной настежь.
Запах там и правда был такой, словно кто-то скончался. Причём давно. Рыбий хвост, гордо возлежащий на вершине разнообразного тряпья, перемешанного с откровенным мусором, в тёплом замкнутом помещении раскрыл свой аромат в полную силу.
– Господи, зачем ты всё сюда сложила? У тебя совсем с головой непорядок? – Петино лицо выражало смятение и тревогу. Наташу охватил непомерный стыд. Таких сильных эмоций она давно не испытывала. Стыд буквально разъедал душу, как рыбный запах – глаза.
Наташа вдруг взглянула на себя со стороны и ужаснулась. Этот рыбий хвост на куче всякой дряни стал кульминацией её бездарного образа жизни. Голова закружилась – то ли от тяжёлого смрада, то ли от разочарования в себе.
– Я просто убиралась, Петя, у меня не было времени идти на помойку, – попыталась Наташа объяснить потухшим голосом и осела на край ванны.
Петя схватил её за плечо и безжалостно встряхнул.
– Соберись, Наталья! Между ждут в офисе. Быстро пойдем на кухню и поговорим… Господи, а тут чем пахнет? Неужели Ваучер нахулиганил в знак протеста? Мяучер, приятель, совсем мы тебя замучили сегодня, да? – наклонился Петя к пушистому клубку в раковине.
Кот не отреагировал. Крепко спал, свернувшись баварским кренделем. Где у него кончается хвост, где начинается голова, куда он запрятал лапы, а также какие законы физики позволили изогнуть шею подобным образом, было непонятно.
– Ваучер не при чём. – Наташа кое-как, по стеночке, добралась до кухни. – Он только в кюветку ходит. Это опять от бабы Флоры сверху несёт. Совсем перестала убирать за своими кошками. Хоть в полицию жалуйся.
– На тебя сам скоро в полицию соседи пожалуются, разводишь антисанитарию, скоро хуже бабы Флоры станешь. – Петя опять начал заводиться. – Надеюсь, ты к Надиному приходу из садика расчистишь свою свалку в ванной? Кстати о Наде. Не волнуйся, я буду платить алименты еще до официального развода. Перечислю тебе на карточку.
– До официального развода? – промямлила Наташа, подходя поближе к приоткрытому окну, чтобы глотнуть свежего воздуха. – Ты всерьёз хочешь подавать на развод?
– Сегодня, увидев твою ванну, я окончательно понял, что да! – Пет упёрся кулаком в столешницу.
– Увидев ванну или увидев Каролину в сумасшедших невестиных туфлях? – едко уточнила Наташа, включая стальной чайник и открывая хлебницу. Необходимо было выпить чаю со слойкой, чтобы привести нервную систему в норму. – Откуда она вообще взялась, эта Каролина? Что-то я её на нашей работе не помню!
– Она пришла уже после твоего декрета, и я сто раз тебе про неё рассказывал. Каролина сразу показалась мне очень перспективной кандидатурой.
– Перспективной кандидатурой на роль твоей жены? – Наташа агрессивно рванула полиэтиленовую обёртку от слойки, воображая, что это длинные волосы Каролины.
– Я не буду поддерживать этот бессмысленный разговор. – Петя на минуту закрыл глаза, вероятно, пытаясь успокоиться. – С тобой я теперь буду разговаривать только о ребёнке, и слава богу, что он у нас единственный. На выходные я Надю буду забирать, если ты не против.
– Куда ты будешь её забирать? – Наташа насыпала себе три ложки сахара в чашку. – Где ты сейчас вообще ночуешь? У Каролины небось своей, изменник? – не удержалась она и вознаградила себя за удачную подколку четвёртой ложкой.
– Нет, не у Каролины, мы с ней всего лишь коллеги. – Петя ходил туда-сюда по кухне, как волк по клетке. – Я снял квартиру.
– Квартиру? Уже?
Всё происходило слишком быстро.
– Неподалёку от работы, на Петроградской стороне.
– И ты потащишь ребёнка в чужую грязную квартиру? – возмутилась Наташа.
– Да там намного чище, чем у тебя в ванной! – вспылил Петя. – К тому же я буду возить Надю к моим родителям.
– А у них там мало места, крошечная однушка, вся заставлена холстами, Надя измажется красками и растворителями!
– Не все же такие богатые, как твои родители! Художники никогда много не зарабатывали. К тому же для ребёнка лучше благородные масляные краски, чем протухшие останки давно почившей рыбы! Родители мои привьют ей чувство прекрасного, оторвут хотя бы ненадолго от твоего планшета!
Наташа торжествующе вскричала:
– Ага! Вот ты и попался! Сам критикуешь всегда мою подругу Антонину, и сам же сейчас повторил её слова! Ты знаешь, что она запрещает детям смотреть телевизор? У неё в доме ни одного электронного устройства нет, кроме её ноутбука! Её главный жизненный девиз – жить как в пещере! Значит, ты с Антониной ближе, чем хочешь казаться! – И Наташа победно запихала остатки сдобы в рот.
– Я не против планшета, – поднял палец Петя, – я против того, чтобы, прикрываясь выдуманной системой воспитания, позволять ребёнку круглосуточно его смотреть! Запиши дочь хоть в один кружок!
– Она не хочет, а заставлять её не могу, – завела свою волынку Наташа.
– Всё, это я больше не могу слушать подобный бред! Как тяжело с тобой работать, просто фантастически трудно! Знаешь что? – Петя резко остановился посреди кухни. – Мне кое-что пришло в голову. Буду называть тебя на «вы», чтобы установить некую дистанцию. Отныне вы для меня – обычный клиент, Наталья Ильинична.
– Петь, ну это дикость какая-то! У нас же общий ребёнок, мы вместе прожили чуть ли не десять лет! – взмолилась Наташа. Свердловская слойка от всех переживаний стояла в желудке комом.
– Перед тем, как я поеду в офис на совещание, хотел бы прояснить некоторые моменты, Наталья Ильинична. – Петя вёл себя как абсолютно посторонний человек. Большинство коллег разговаривают теплее. – В вашей гостиной мы оставили для кота коробку с разноцветными бабочками. Продукция петербургской фирмы «Наша Маша», так что поосторожнее с ними, расползаются на глазах. На публике кот должен появляться исключительно в них. Также мы пришлём несколько платьев для вас лично, на каждом будет пометка – с каким именно кошачьим «галстуком» его надевать. Просьба соблюдать рекомендации.
Наташа, потеряв все ориентиры в общении с мужем, молча кивнула. Она уже и забыла, за столько-то лет, каким изобретательным и властным становится Петя на работе.
– После совещания мы отправим вам на электронную почту план публичных мероприятий, – продолжил креативный директор, глядя в свой смартфон. – Сразу могу сказать, что одно из самых важных – появление в суде первого октября, так что отнеситесь к нему с должным вниманием, Наталья Ильинична.
– Поняла, – покорно вымолвила Наташа.
– И последнее. – Петя сунул телефон во внутренний карман пиджака и вышел в прихожую. – Думаю, для публичных мероприятий, а также, кстати, после официального развода, вам, Наталья Ильинична, лучше взять свою девичью фамилию. Наташа Бурбон – хорошо звучит и запоминается. Договорились?
У Наташи внутри что-то оборвалось.
– Но я хочу остаться Безушковой! Мне нравится быть Безушковой!
Петя надел куртку и открыл дверь.
– Пусть лучше будет Бурбон. – Выражение его лица на мгновение смягчилось. – Да, Наташа, когда-то ты меня опьяняла. А теперь началось похмелье.
