Читать книгу: «Путник», страница 4

Глава 12

Закрыв за собой дверь в квартиру, я пытался перевести дыхание и утихомирить свое сердце, которое бешено билось. Я не понимал своего волнения, я испытывал смущение и что-то похожее на тревогу или страх, но времени на раздумья не было, я облачился в Путника и поспешил в квартиру к Энни.

Мне было любопытно узнать, будет ли мама Энни спрашивать обо мне, и если да, то что будет отвечать Энни, потому что у Луизы, её мамы, был такой довольный и хитрый взгляд, когда Энни нас представляла друг другу, что все мое лицо залилось краской.

Энни с Луизой расположились на кухне.

– Как там наша девочка?

– Хорошо, сама видишь, просит острого и жирного, – жуя, произнесла Анна.

– Ты у врача была?

– Да, сказали, что все хорошо, беременность протекает хорошо. Рекомендовали хорошо питаться и ежедневно гулять на свежем воздухе.

– Ты это делаешь?

– Да, иногда не хочется, но Терри заставляет. Каждый день он выгоняет меня на прогулку, а по вечерам готовит мне ужин.

– А этот Терри мне нравится, вроде он хороший парень и смотрит на тебя так ласково, – Луиза загадочно улыбалась, смотря на Энни, а я просто выдохнул от ее слов. Мое тело как-то сразу расслабилось от мысли, что я понравился ее маме.

– Да, он хороший, мне с ним комфортно и спокойно, он интересный, отзывчивый и внимательный ко мне.

– Ты же знаешь, что нравишься ему?

– Знаю… Я вижу, что он ко мне испытывает, – теперь настало время Энни заливаться краской.

– А ты?

– Да, но я не в том положении, чтобы даже думать о нем, наверное, нам следовала встретиться раньше, возможно, всё сложилось бы по-другому.

Я был готов скатиться по стенке, на которую облокотился. У меня всё внутри разрывалось и сжималось одновременно, кружилась голова и подкашивались ноги, я улыбался так, что, если бы я был в обличии человека, у меня бы свело скулы. Наверное, это испытывают люди в момент счастья.

– А ты не думаешь, что он появился как раз в нужное время, – очень нежно произнесла Луиза.

Я бы так и утопал в своей личной эйфории, но меня отвлек Путник, совсем неожиданно появившись рядом со мной.

– О ком это Энни говорит? – спросил меня Путник Луизы.

– Обо мне, – я был счастлив и смущен.

– А ты что тут вообще делаешь? – он вопросительно посмотрел на меня.

– Меня попросила ее бабушка присмотреть за ней, она переродилась в будущую дочь Энни, а я ее Путник.

– О, Лейла… я почему-то не удивлен, – улыбнулся Путник, – мне кажется, она поэтому долго не решалась уходить в мир живых.

– Вы её знали? – я задал вопрос, и тут же понял его глупость, конечно знал, он же Путник Луизы.

– Да, я ее встречал не только в жизни Луизы, но и после смерти самой Лейлы. Она очень часто приходила к Энни в виде Души, – немного помолчав, он продолжил, – Ты принимаешь обличие человека?

– Да, мне пришлось, Энни просто сумасшедшая женщина, – Путник вопросительно на меня посмотрел, – она собиралась в своем положении переносить стол и стеллаж.

– Она с детства такая была, – и засмеялся.

– Я не удивлюсь, если она на девятом месяце беременности начнет ремонт делать.

– Ой, она может. Она с детства была упертым, самостоятельным ребенком и никогда никого не ждала, и не просила помощи. Если он что-то хотела, то делала сама. Так что присматривай за ней, а то правда ремонт затеет.

Мы стояли и смотрели, как Энни с Луизой болтали. Я обратил внимание, что Путник смотрит на Энни не совсем как на обычного человека, а с теплом, как на дорогого ему человека. Как отцы смотрят на своих детей с гордостью и восхищением.

– Ты же знаешь, что она раньше была Путником?

– Да, Старейшина мне рассказал.

– Мы были друзьями, когда она была Путником, – я был удивлен, но и сразу понял причину такого его взгляда на Энни. – Ты на нее очень похож?

– Чем же?

– Такой же человечный, как и она. Пойдем, пройдемся. – Я засомневался, потому что не хотел покидать Энни, но, увидев мое сомнение, он положил мне руку на плечо, – с ней всё будет в порядке, мы ненадолго.

Глава 13

Мы вошли с Путником в парк, который находился около нашего дома. Он неторопливо шел и говорил.

– Я не могу сказать, что я был удивлен ее решением, потому что в ней было многое от людей. Мне казалось, что она их чувствовала намного тоньше, чем кто-либо из нас. Она сильнее переживала за них и делала всегда невозможное для своих подопечных.

– Она не говорила тебе причину, почему хочет стать человеком?

– Она сказала, что восхищается ими, их силой держать в себе столько эмоций, то, как они могут любить или ненавидеть так сильно, безусловно доверять, отдавать себя другому человеку. Она всегда так много про них говорила мне…

– Ты скучаешь по ней, – осознав это, я не дал ему договорить, – тебе не хватает ее.

– Очень. Понимаешь, она не только сама была человечна, но и меня делала таким. С ней я впервые почувствовал, что такое дружба. Знаешь, я хотел стать ее Путником на земле, чтобы быть ее путеводителем по жизни, но она отказывалась. Причем не только от меня, но и от других. Она хотела прожить эту жизнь без какой-либо помощи. Хотела ощущать все земные чувства, запутаться в жизненных ситуациях и самой же найти оттуда выход, утопать в человеческой жизни. Я не хотел отпускать ее одну, поэтому я попросил Старейшину, чтобы она пришла в семью Луизы, чтобы я мог присматривать за ней. Конечно, она этого не знала, но я не мог поступить иначе. И сейчас я смотрю на то, какой она стала, и не могу не восхищаться ею.

– Я понимаю тебя. С ней я тоже испытываю всю гамму чувств, данных человеку. Это не я похож на нее, это она меня таким сделала. Порой она переполняет меня такими чувствами, что я не уверен, что смогу вынести их, думаю, что облачусь Путником и убегу далеко от нее…

– Но не можешь и шагу от нее ступить, – закончил он вместо меня.

– Да, в ней столько всего, что мне порой тяжело подобрать слова, чтобы все описать.

– Утонул в ней?

– Да, глубоко и надолго, когда впервые увидел ее обессиленную тишину, ту опустошенность, тот пронзительный взгляд и бездну ее глаз.

– Знаешь, мне кажется, она собрала все лучшее от Путников и людей.

– Но святой ее точно не назовешь, – засмеялся я.

– В мире людей святые не уживутся, – улыбнулся в ответ Путник, – ты еще не видел Энни в гневе?

– Нет, но мне уже страшно.

– Ой, бойся, в гневе ее даже Путники боятся, – мы не выдержали и засмеялись так громко, что привлекли осуждающие взгляды других Путников. – По-моему нам всем своим видом показывают, что негоже Путникам так себя вести, – он продолжил улыбаться.

– Я постараюсь ее не злить.

– Нам пора возвращаться. Луиза уехала, и я должен последовать за ней. До встречи!

Не успел я ответить, как он исчез.

Я неторопливо дошел до квартиры, решив сначала переодеться, а потом пойти приготовить ужин Энни. Когда дверь в ее квартиру открылась, я никак не ожидал там увидеть Джен, я немного растерялся, но она это быстро подметила и взяла инициативу на себя.

– Здравствуй, ты, наверное, Терри? – улыбаясь, произнесла Джен.

– Здравствуйте, да, – я быстро взял себя в руки. – Она дома?

– Да, проходи. Она готовит нам ужин, – я быстренько проскочил в квартиру и направился на кухню, где Энни была вместе с Мэри.

– Здравствуйте, – произнес я, глядя на Мэри. Она же, довольная, кивнула мне головой в ответ, жуя пирожок. Я подошел к Энни, которая готовила ужин у плиты.

– Терри, – начала Энни, – познакомься, это мои подруги Джен и Мэри.

– Очень приятно познакомиться, – лишь коротко сказал я.

– И нам приятно, – почти одновременно сказали Джен и Мэри.

– Что готовишь? – обратился я почти шепотом к Энни.

– Пасту. Нужно накормить этих девочек, а то они уже почти съели все мои пирожки.

– Позволь мне, – я аккуратно взял из ее рук кухонную лопатку и продолжил готовить.

Ранее я видел Джен и Мэри, поэтому я совершенно был спокоен в их присутствии. Энни осталась рядом со мной у плиты, только встала ко мне боком, чтобы видеть своих подруг. Джен, что-то рассказывала про свою работу. Боковым зрением я увидел, что Энни снова чешет живот, я, не особо задумываясь, положил ей руку на то место, где чесалось, другой рукой продолжая помешивать пасту. Она поняла, что я хочу сделать и убрала свою руку, позволяя мне продолжить задуманное. Мне было так хорошо, я ни о чем не думал, просто нежно поглаживал ее живот, наслаждаясь процессом. Она была рядом, такая теплая, домашняя, расслабленная в моих руках. В голове вертелся ответ Энни, да, я ей нравлюсь. Я непроизвольно улыбнулся и, когда я поднял на неё глаза, увидел такую же улыбку на её лице. И не только у нее.

– Паста готова? – спросила Энни.

Когда я пришел в себя, я осознал, что три пары глаз довольно наблюдали за мной некоторое время, не говоря ни слова.

– Готова.

Глава 14

Когда Джен и Мэри ушли, мы расположились диване, решив завершить вечер просмотром фильма, который они посоветовали нам.

– Энни, как думаешь, почему люди становятся зависимы от алкоголя и наркотиков? – спросил я, глядя на главную героиню фильма.

– Они глубоко несчастные люди, разочарованные в своей жизни. Понимаешь, они пьют, потому что хотят избежать боли, которую чувствуют из-за нахождения в той реальности, которую они не хотели. Знаешь, я раньше думала, что это просто слабость, но сейчас я понимаю, что это отсутствие веры, отчаяние и боль. Никому невозможно сломать человека, кроме его самого, – она вздохнула. – Помнишь, я говорила тебе, что все наши мечты – это наше будущее?

– Помню.

– Вот с человеческой душой то же самое. Когда мы представляем, какими мы хотим быть, какими чертами характера обладаем, что мы делаем, какую профессию мы выбираем, какую жизнь мы живем, то это не наши мечты. Это мы, которые есть на самом деле, это наше настоящее нутро. Но из-за внешних факторов, которые на нас повлияли, мы совершенно другие. Наша душа страдает, что она не может проявить себя этому миру, проживает жизнь, которую она не хочет и то, что наша внешняя оболочка не соответствует внутренней. Каждому человеку не всегда получается слышать себя, прислушиваться, выполнять просьбы и желания своего внутреннего «я». Если, человек полностью меняет себя, подстраивается под всех, общество, родителей, или то, что принято в нашем обществе, он страдает. Хотя, если подумать, человек хочет просто быть счастливым, и каждому тут нужно свое: кому-то любимое дело, кому-то слава, кому-то домик в деревне, а кому-то мужчина и семья.

– А тебе нужен мужчина для счастья?

– Мне мужчина нужен для удовольствия, – засмеялась Энни и продолжила, – мое счастье не зависит ни от мужчины, ни от кого либо, мое счастье зависит от выбора, быть счастливой или нет, выбирать слушать себя или подстраиваться под кого-то, неуважительно относиться к себе настоящей или меняться для других, которым я по большому счету не нужна. Я не могу сказать, что я полностью себя знаю, нет! Но я приняла для себя решение уважать себя, принимать и слушать. Мне так нравится быть собой, что я не хотела бы становиться никем другим, кроме как собой. Всё наше счастье зависит от нашего решения, решения перестать нравиться всем. А по поводу мужчины, – Энни посмотрела мне в глаза, – он мне не нужен для счастья… он мне нужен приумножить уже имеющееся счастье и разделять его с ним же. Я в жизни все могу сделать сама, я просто хочу мужчину, который пройдет со мной жизненный путь.

– Как понять «перестать нравиться всем»?

– Как бы печально это ни звучало, весь наш мир крутится вокруг желания нравиться другим, чтобы нас считали хорошими. Мы меняемся, подстраиваемся под других, чтобы быть хорошими в глазах других.

– Как все сложно у людей.

– Сложно, когда ты запутался в себе и совершенно не знаешь себя и что хочешь. Еще очень часто люди выбирают какие-то одни качества своей сущности, а другие прячут глубоко. Они знают про нее, но боятся показать людям. Я могу быть резкой и грубой, но раньше я точно так же прятала это в себе и не показывала. И мне было плохо от того, что я – это не я. Но как-то один раз, я магазине я не выдержала и ответила мужчине грубо на то, что он мне указывал, что лучше для меня и какая я должна быть. Сейчас уже не помню дословно, что ему ответила, но я испытала такое удовольствие, и мне было все равно, что меня сочтут невоспитанной и что ко мне будут плохо относиться. Но знаешь, самое интересное то, что когда я перестала сдерживать себя и допускать нарушения своих границ, то люди на каком-то подсознательном уровне чувствовали, что со мной так нельзя, что я могу быстро дать отпор, и в дальнейшем таких ситуаций почти не случалось.

– А по поводу нашей героини что скажешь?

– В нашем случае главная героиня пьет, потому что бьется за то, что совершенно не хочет, пытается возглавить юридическую компанию, доказать всем, какая она крутая, глуша свои какие-то обиды о ее недооцененности и ничтожности. А на самом деле она хочет маленький цветочный магазин и простое семейное счастье: муж, дети. Душа хочет одного, разум пытается жить по-другому, человек не справляется и начинает пить, пытаясь медленно убить себя, чтобы не чувствовать боль души и сердца, потому что жить она так больше не может. А знаешь, что ей на самом деле надо сделать?

– Что?

– Поговорить с собой, узнать себя, делать то, что нравится и принять решение быть счастливой.

– Это ты поняла за 20 минут просмотра фильма?

– Нет, я его просто оказывается раньше смотрела, она в конце фильма сама это говорит, – засмеялась Энни.

Когда фильм закончился, Энни уже сладко сопела, расположившись у меня на плече. Я хотел продлить этот момент как можно дольше.

Раньше я думал, что никто другой, кроме нас, Путников, не может помочь, вдохновить, утешить человека, но, проживая в человеческом обличии, я начал осознавать, что мы не настолько незаменимы, в жизни много подсказок, созданных самим же человеком. Люди сами помогают друг другу проживать эту сложную жизнь, снимают фильмы, пишут книги, находятся рядом в трудные человеку времена, находят нужные слова, дарят свое тепло, любовь и заботу.

Погрузившись в свои размышления, я отчетливо осознал, что Путник никогда не поймет человека настолько, насколько его поймет другой человек.

Глава 15

Меня разбудил запах кофе и негромкая музыка, доносившаяся с кухни. Вчера я так и уснул под сопение Энни, не посмев двинуться с места. Недолго думая, я скинул с себя одеяло, которым, наверное, ночью укрыла меня Энни, и побрел на запах кофе. Я тихонько подошел и остановился в дверном проеме, наблюдая за действиями Энни. У нее негромко играла песня Lovely Day Bill Withers, она варила кофе и пританцовывала.

Такой Энни я еще никогда не видел. Она танцевала, наслаждаясь музыкой, делая то пару шагов назад, то вперед, голова и плечи двигались в ритм песни, ее губы шептали слова песни, а глаза были полузакрыты от наслаждения. Её босые ноги освещали лучи утреннего солнца, а запах кофе и поджаренных тостов, мне кажется, я вдыхал не только носом, но и всем телом. Вся комната была наполнена ее блаженством, наслаждением и счастьем, от её спокойной улыбки непроизвольно начал улыбаться и я.

В этой маленькой комнате она создала маленький мирок, о котором я мог только мечтать. Я ловил себя на мысли, что как всего один человек смог мне за пару минут подарить столько чувств. Всё, что чувствовала она, я испытывал на себе, не как Путник, сопереживающий своему подопечному, а как обычный человек.

– Потанцуем? – не выдержал я, поддавшись ее настроению, шагнул к ней навстречу и протянул руку. Энни же, только улыбнулась мне самой искренней улыбкой и вложила свою руку в мою.

Я притянул ее к себе в объятия, одной рукой взяв ее за талию, а второй рукой положил ее руку себе на грудь, накрыв своей. Энни запрокинула назад голову и рассмеялась так заразительно, что я стал улыбаться еще сильнее. Одна песня сменялась другой, а мы продолжали танцевать, мы то отстранялись друг от друга, то я снова прижимал к своему телу, то кружил ее вокруг себя. Я чувствовал тепло ее тела и ее рук у себя на плече и груди. Когда она уткнулась мне лицом в грудь, я лишь сильнее сжал ее руку, не желая выпускать ее.

Жадность – было чувство, которое меня полностью завладело. Я жадно хотел, чтобы это не заканчивалось. Я с жадностью желал, чтобы она принадлежала бы только мне, чтобы я был тем единственным, который видит ее такую по утрам, и чтобы только меня она так ласково гладила по спине. Я желал всего.

Вдруг она остановилась и перестала двигаться, и я не мог понять, что произошло, потому что голова ее была опущена.

– Что случилось? – с тревогой спросил я. Она неторопливо подняла голову, по ее взгляду я не понимал, что случилось. Вроде бы она была и радостная, но в то же время удивленная и немного испуганная.

– Я чувствую, как Амелия шевелится, – она опустила взгляд на живот и руками начала его поглаживать. Энни погрузилась в свои ощущения.

Дав немного времени ей насладиться этим моментом, я погладил Энни по животу и сказал:

– Девочки, давайте завтракать.

Мы сели завтракать. Энни наслаждалась своей чашечкой кофе, а я наслаждался ею.

– Какие планы на сегодня? – начал я.

– Пока не знаю, сначала надо поработать, а потом уже подумаю, а у тебя?

– Да, такие же, – соврал я, думая, что Энни надо немного побыть одной, чтобы она могла спокойно поработать.

Вернувшись в свою квартиру, я обнаружил в ней Старейшину, который меня ждал.

– Здравствуйте, Старейшина, – почтительно произнес я.

– Здравствуй, ты не забыл еще, что ты Путник? – как-то по-доброму произнес он и улыбнулся.

– Еще нет, – с улыбкой произнес я.

– Ты хотя бы иногда возвращайся к нам. У тебя пока еще есть обязанности там.

– Хорошо, – от одной мысли, что мне нужно будет возвращаться обратно, стало тоскливо.

– Ты говорил Энни, что уйдешь из ее жизни, когда родится ее дочь? – продолжал Старейшина.

– Нет.

– Ты решил не говорить и просто потом исчезнуть? Ты так сделаешь ей еще больнее.

– Я знаю, что нужно сказать, но я боюсь. Я не думал, что сказать это будет так тяжело…, – немного помолчав, я продолжил, – я всегда думал, что человеку ничего не стоит сказать правду, но теперь я понимаю, что это чертовски сложно. Я боюсь ее реакции, я боюсь сделать ей больно своими словами, что все изменится после этого…, – я отвернулся от Старейшины и подошел к окну, – боюсь, что она по-другому станет относиться ко мне, когда я скажу, что уйду. Я не увижу больше ее радостных глаз, она больше не одарит меня своей счастливой улыбкой, я не почувствую ее теплых прикосновений, ее запах. Мне кажется, я лишусь всего, когда скажу… Лишусь себя и жизни. Я понимаю, что исчезнуть сразу после рождения дочери, ничего не сказав, будет еще хуже. Я скажу, только можно мне еще немного времени?

Когда я повернулся, Старейшина улыбнулся и исчез, не ответив на вопрос.