Читать книгу: «Огненный лис», страница 2
Глава 3 Чужие тайны
До обеда оставалось всего ничего, и группа направилась в столовую. Студенты уже собирались и рассаживались по местам.
Столовая третьего корпуса оказалась просторным помещением с широкими окнами, простыми колоннами и двумя рядами столов.
Получив поднос с обеденной порцией на раздаче, Роул ушёл за командирский стол.
– Эй-ей, и этот шизрах у нас главный? – фыркнула Джина, провожая глазами широкую спину своего командира. – Нэй и не говорите мне, ей же я должна смотреть на него, как рабыня на кира.
Нор расхохотался:
– Хэй-нэй, – передразнил он эшидский говор, – этот неуважаемый шизрах сам того не хочет.
Энни слегка улыбнулась, согласно кивнула:
– Мы все ему очень сильно не нравимся.
Как и в гостиной, она села чуть поодаль от остальных. Но за нешироким прямоугольным столом оставалось не так много возможностей, чтобы остаться в стороне.
– Ой ли я не сундук с кладом моего покойного дядюшки, чтобы нравиться, – тряхнула кудряшками Джина и переключилась на Ласа. – Ей, бельчонок, у тебя проблемы с глазами или яд в тарелке? Ай же там отрава, прошу всем заметить, я же ж в этом не участвовала!
Все взгляды устремились на рыжего.
Лас, неспешно отправил в рот кусок, который он долго изучал на вилке, пожевал и проглотил целиком. Нор отыскал у себя каше такой же и тоже попробовал.
– Штранно, – произнёс он с набитым ртом и проглотил, отчаявшись прожевать, – я никогда не ел таких жилистых куриц.
Джина брякнула серёжками и причмокнула, дегустируя компот.
– Ой ли так и это не ягодная настойка моей троюродной тётки со стороны двоюродной бабки, ей и травить нас в первый же день нет резона, ай ли нэй?
– Ай ли хэй, – согласился Нор, ковыряясь в тарелке. Сперва он вытащил из каши пять камешков и семь палочек, аккуратно разложил их на столе, и теперь внимательно осматривал следующую ложку, прежде чем отправить её в рот.
Энни, давно молча съевшая свою порцию, неодобрительно глянула на всех троих.
– Это мясо. И нормальная еда. Что вам ещё надо? – тихо сказала она.
– Соус бы не помешал, – отшутился Нор, но широкая улыбка сползла с его лица, под тяжёлым взглядом девушки. Она заедала компот куском серого хлеба, и парень уже не решился комментировать свежесть местной выпечки.
***
Группа одиннадцать всё тем же составом, что и в столовой, бродила по выложенным брусчаткой дорожкам между корпусами. Они уже успели оценить, что здания располагаются очень продуманно – в центре главный корпус (жилые помещения преподавателей, медблок, приёмная директора, кабинеты для совещаний), соединённый коридором с длинным учебным корпусом. Пять общежитий студенческого городка окружали эти два здания аккуратным полукругом. Расстояния были рассчитаны так, что дорога из каждого из них на занятия должна была занимать примерно одно и то же время.
Из того, что успели заметить первокурсники, аккуратные газоны и чистота на территории – заслуга студентов. Нор предположил, что такая яркая и сочная трава в середине осени, вероятно, объясняется близостью к барьеру, где дикая магия может творить не поддающиеся пониманию вещи. Но тайна была раскрыта, как только они свернули за угол.
Щуплый паренёк с зелёным платком, повязанным на голове как бандана, стоял на четвереньках и докрашивал траву.
– Что уставились? Первый курс? – буркнул он, заметив внимание к своей персоне, но потом увидел среди них травницу и пояснил. – На пятом газоне сильный стихийник, чтоб его твари сожрали! Трава у них круглый год зелёная, остальные там и не напрягаются! Так они ещё и гербицидов другим подливают, гады! Вон какими проплешинами сохнет…
– Ой ли осень же, – подала голос Джина, но удостоилась такого укоризненного взгляда, что все четверо поспешили убраться.
Когда они отошли настолько, что маляр-травник их уже не мог услышать, Нор ехидно подмигнул Джине:
– Будешь хорошо учиться, и тебе дадут лужайку покрасить.
Девушка только потрясённо передёрнула плечами, заставив монисто растерянно звякнуть.
Из досуга студентам предлагалось упражняться физически на небольших стадионах между корпусами. Небольших – это по сравнению с двумя огромными стадионами по другую сторону главного корпуса.
– Громаааадный, – восхищённо протянул Нор, заглядывая внутрь через решётку ворот. Сегодня здесь никто не занимался.
– Похож на арену в Полисе, – тихо произнёс Лас.
Джина осталась равнодушна. Энни же настороженно разглядывала длинные ряды сидений и песок на стадионе.
– Что здесь делают? – спросила она. Нор отметил про себя, как от их прогулки, занявшей не более часа, у неё уже сбилось дыхание.
– Бегают. Тренируются. Учатся сражаться, – ответил он как можно более общо, и понимающе переглянулся с Ласом. Оба подумали, что для Энни стадион станет самым сложным испытанием.
За их спинами старшекурсники разбирали помост из ящиков, с которого директор сегодня произносил речь. Кто-то попытался применить плетение для переноса тяжестей, и первые пять ящиков благополучно поднялись в воздух и опустились на приготовленную для них телегу. С шестым что-то пошло не так и он поднялся слишком высоко, а потом слишком быстро опустился на голову одного из студентов. Щепки разлетелись с такой скоростью, что несколько оказались у ног Джины, стоявшей ближе всех к площади. Кто-то завизжал.
– Он… всё? – дрогнувшим голосом спросила Джина, делая опасливый шажок назад.
– Он успел поставить щит, – ответил Лас и градус напряжения немного спал.
Неудачливого рабочего подхватили двое своих и потащили в сторону медблока. Никто не торопился смывать с брусчатки дорожку из капель крови.
– Идёмте барьер смотреть! – преувеличенно бодро сказал Нор.
Энни села на скамейку, прикрыла глаза, виновато пояснила:
– Людей много вокруг. Я дух переведу.
– Ой-эй, эти нервы и мою бедную голову кружат, – поддержала её Джина и плюхнулась рядом за компанию.
***
Нор и Лас выбрали широкую дорогу от главной площади. Корпуса находились на небольшом возвышении, и, спускаясь вниз, можно было полюбоваться террасой с фонтаном перед лекарским корпусом. Это было единственное здание, стоявшее особняком и примыкающее к теплицам.
Стоило Ласу остаться наедине с другом, как с него мигом слетела маска отстранённости и равнодушия.
– Источник! – обрадовался парень. Магию он ощутил ещё до того, как увидел фонтан и воду, даже в солнечный день сияющую голубоватым светом.
– Наш дома поизящнее будет, – заметил Нор, рассматривая груду камней, из которой било три слабые струи по центру и ветхий парапет небольшой чаши.
– Этот сильнее, – ответил Лас с такой счастливой предвкушающей улыбкой, с какой влюблённый обычно бежит на свидание.
Рыжий с наслаждением сделал глубокий вдох и прибавил шагу. С точки зрения Нора в воздухе ничего не изменилось, но когда ты много лет живёшь с магом, его причуды тебя уже не удивляют.
– Не бежал бы так быстро, – шепнул он Ласу, готовому пуститься в галоп, – не привлекай лишнее внимание.
Лас послушался, хотя по нетерпеливому блеску янтарных глаз Нор прочитал, что это далось ему непросто. Но стоило дойти до фонтана, как от его самообладания не осталось и следа.
Рыжий перегнулся через бортик и погрузил руки в прозрачную воду. Зачерпнул полную пригоршню, умылся, фыркая, как довольный кот. Рукава рубахи намокли, но он этого даже не заметил.
Нор отметил, как алые искорки запрыгали по волосам друга – побочный эффект насыщения магией.
– Ты б ещё с головой нырнул, – насмешливо добавил он и развёл руками с видом «у-магов-свои-странности-что-с-них-взять», отвечая на удивлённый взгляд проходящих мимо лекарей с белыми повязками-платками на рукавах. – Стой-стой!
Нору пришлось в буквальном смысле отловить Ласа за шкирку.
– Посмотри на себя! Ты как восторженный щенок. Давай поспокойней, а? Договаривались же не выделяться, – прошипел Нор сквозь зубы.
Лас хмыкнул и стряхнул с себя руку Нора.
– Я проголодался. Последний раз я был у источника… сколько, две недели назад? Ты не пускал меня в храмы по дороге. А пока сидели в бараке и ждали собеседования, по территории ходить не разрешали.
– У тебя же был запас сушёных ифисов! – возмутился Нор, поднимаясь на ноги и разглядывая небольшой сад и выглядывающие из-за деревьев башенки лечебного корпуса. – Пойдём глянем, что там?
– Это как тебе две недели одни сухари жевать, – Лас всё ещё был недоволен, но поднялся и побрёл следом на Нором.
Заметив, с какой тоской Лас уходит прочь от фонтана, Нор отвесил ему примирительный подзатыльник, от которого тот привычно ушёл в сторону.
– Да не дуйся ты! Сейчас хоть каждый день приходи сюда.
В ответ Лас попытался пихнуть Нора кулаком под рёбра, но друг также привычно увернулся от тычка и спор был исчерпан.
***
От фонтана вело две дорожки – одна прямиком в лечебный корпус, другая к хозяйственным постройкам и к теплицам за ним – стеклянным домикам, растянутыми вдоль полосы белёсого тумана. И если с утра этот туман можно было принять за естественное явление, то в солнечный день его магическая природа была очевидна. За ним не проглядывалось уже ничего.
Здесь не было безлюдно. В теплицах работали в основном травники и лекари, кое-кто из других классов убирался на территории. И никого не волновал цвет желтеющей травы.
– Кажется, на рейд за барьер выходят в другом месте, – заметил Нор. Между теплиц не оставалось даже узкой полосочки земли, чтобы подойти ближе. Они прошлись немного вперёд. По левую руку чуть поодаль тянулась роща, по правую – теплицы.
– Странное расположение они выбрали. Нет чтоб всё в одну кучу поставить и не бегать туда-сюда, – проворчал Нор, которому из-за стекла и растений за ним никак не удавалось разглядеть границу.
– Они выращивают растения с Пустоши, – отозвался Лас. – Чем ближе, тем лучше. На нашей земле они не растут.
Нор удивлённо вскинул брови и с чуть большим уважением вгляделся внутрь теплицы.
– Откуда ты знаешь?
Лас неопределённо пожал плечами.
– Рубеж единственный поставщик сырья в аптеки и больницы Полиса. У кира Риаты был договор на прямую поставку, мы ещё ждали, когда привезут свежий сбор серого многолистника, ну… тогда.
Нор ухмыльнулся:
– Договаривай уж. Когда мы немножко позаимствовали его книгу с рецептами? Я и не вдавался в детали, что там за трава была. – О, глянь, вон там теплицы закончились, можно ближе подойти.
Теплицы закончились вместе с парком. Вдалеке слева виднелся один из стадионов. По склону, на котором росли отдельные деревца и жухлые сорняки, прямо к барьеру тянулись тропинки. Унылый пейзаж разнообразили груды больших валунов, разбросанные повсеместно. Где-то на горизонте маячил забор, обозначающий территорию школы.
Вокруг не было ни души.
– Прям Пустошь, – пробормотал Нор, рассматривая пейзаж и подходя ближе к туману. – Странно как-то, такая чёткая граница. Ай! Это ещё что?!
Нор протянул к белёсой полосе руку и тут же её отдёрнул, помахал обожжённой ладонью. Лас за его спиной засмеялся.
– Ты забыл, что мастер Феб учил тебя не совать руки в неизвестные магические субстанции?
– Зато тебя он слишком хорошо обучил, – буркнул Нор и сел на склон рядом с другом. – Предупредить не мог?
– Опыт – лучший учитель, – нравоучительно поднял палец Лас, и оба рассмеялись, узнав интонацию другого общего знакомого.
– Ну а серьёзно? Что это? Барьер должен быть проницаем.
– Это завеса, поставленная людьми, – пояснил Лас. Он сидел, обхватив колени руками и слегка покачиваясь.
Нор сорвал травинку, сунул в рот, но тут же выплюнул, неприятно удивлённый горечью.
– То есть даже в школе через барьер нам просто так не пройти? – подытожил Нор.
Лас отрицательно качнул лохматой головой. До этого лежавшие ровно пряди словно наэлектризовались и топорщились в разные стороны – ещё один эффект от избытка магии.
– Видимо, только сдать экзамен и войти с группой. Завесу наверняка снимают точечно, – рыжий задумчиво приложил руку к груди, глубоко дыша, его взгляд неподвижно замер.
Нор заметил этот жест и внутренне напрягся. Плохой знак.
Какое-то время оба молчали, потом Нор всё же спросил:
– Что-то не так?
– Пойдёт, – отозвался Лас без особого энтузиазма, – странно себя чувствую. Наверно, реагирую на магию за барьером. Напомни, зачем мы в это ввязались?
– Как обычно, ищем приключения на мою голову, – весело ответил Нор, но по настороженному взгляду Ласа понял, что провести его не удалось.
– На твою задницу и мой хвост, – проворчал рыжий. – При том что, когда вернёмся, ты отделаешься выговором, нотацией и домашним арестом, а мне Ксанф уши надерёт, ещё и плетей всыпет.
«Мы не вернёмся», – чуть было не сказал Нор, но вовремя прикусил язык.
– Ты был за барьером? До того, как его закрыли? – спросил Лас, и Нор от неожиданности вздрогнул. Рыжий наблюдал за ним, хмуро сдвинув брови и склонив голову набок. Нор понял, что от ответа не уйти.
– Был, – согласился он и добавил, внимательно подбирая слова, – незадолго до того, как туда запретили вход. Один раз.
– И что ты там делал?
– А сам как думаешь? Уж точно не траву собирал, – Нор крутил в пальцах подобранный с земли камушек. Ничего в нём не было примечательного, кроме того, что парню был нужен предлог отвести глаза.
– Охотился, – утвердительно сказал Лас. – А сколько тебе было…
– Нисколько! – вспылил Нор. – Что ты привязался?
Лас проигнорировал его сердитый тон, спокойно произнёс:
– Я совсем не помню этого, поэтому и хотел узнать…
– Когда я входил туда, ты с нами ещё не жил, – оборвал его и замолчал, давая понять, что больше на эту тему рыжий не услышит от него ни слова.
Лас пожал плечами с видом «не очень-то и надо», поднялся на ноги. Нора в таком настроении лучше оставить одного, да и самому хотелось побыть в одиночестве.
Эта земля странно на него действовала – запахи, приносимые ветром с той стороны барьера, будоражили. Магия источника была сильней, чем та, к которой он привык, и напитанное силой тело требовало движения. Но грудь неприятно сжимали тиски – не до боли, но сбивая дыхание, напоминая о себе.
– Я пройдусь?
Нор кивнул, не поднимая глаз:
– Облик не меняй.
– Не дурак, сам догадался.
Нор посмотрел ему в спину, когда Лас уже отошёл на приличное расстояние. Рыжий шёл точно вдоль границы, как он ходил по берегу моря, когда они выбирались на безлюдный пляж порыбачить и понырять. Точнее, рыбачил и нырял Нор, а Лас оставался на берегу, старательно избегая воды – маги огня не любили такое мощное присутствие враждебной им стихии.
Сейчас, когда вокруг не было чужих, и Лас дал себе волю, в его манерах явно проскальзывала звериная лёгкость и грация, заметная во всём – от того, как он принюхивался к новым запахам, до скользящей бесшумной походки.
Нор уткнулся лбом в ладони. Воистину, куда бы ты ни шёл, ты берёшь с собой себя. И свои воспоминая, будь они неладны.
Глава 4 Дар эмпата
Агенор был горд и счастлив. Ему было целых двенадцать лет и его впервые отпустили на охоту без отца и дяди, только с наставником. Теперь он мог доказать, что уже не ребёнок. Он охотник, воин! Он бесстрашен! Он всадник, ни один зверь не может бежать так быстро, как его Эой.
Какой-то звук привлёк его внимание. Агенор поудобнее перехватил копьё, готовый метнуть его в любой момент. Его спутник бесшумно приблизился и остановился чуть позади. Краем глаза юноша заменил, как кентавр натягивает тетиву. Ксанф всегда подстраховывал его, но не наносил удар первым. Он был хорошим наставником и знал, когда дать ученику возможность проявить себя. И как не задеть самолюбия тщеславного подопечного, если он вдруг потерпит неудачу. Три огромных серых пса, сопровождавших их, глухо зарычали. Шерсть на их загривках вздыбилась, с клыков закапала слюна.
Агенор напряжённо всматривался в мутный липкий туман. Он никогда не рассеивался, всегда клубился над сухой каменистой почвой, окутывал редкие чахлые деревья. Концентрация необузданной магии в Пустоши была так высока, что порождала самые причудливые явления. Неосторожный охотник, зашедший слишком далеко, мог увидеть миражи давно погибших городов, услышать голоса никогда не живших людей, говорящих на несуществующих языках, увлечься мнимыми богатствами, потерять разум, уйти по дороге из драгоценных камней, пережить своё рождение и смерть, но при этом не заметить тварь, вцепившуюся ему в горло.
«Ну же, покажись!» – звал про себя Агенор. Вряд ли это кто-то очень опасный: ни львы, ни вепри не водились так близко от края Пустоши. Они редко выходили сюда, где почти наверняка их ждали охотники со своим зачарованным оружием.
«Иди ко мне!» – уговаривал юноша. Он знал, что кто бы сейчас не прятался от него, он услышит его мысли. Звери Пустоши отличались от обычных животных, в их жилах текла дикая магия, совсем не похожая на ту, которой владели сами люди. Но тем азартней была охота: перехитрить зверя, угадывающего твои намерения, победить его своим бесстрашием!
Каждый охотник знал, как важно сохранить ясность мысли, не показывать страх, тогда тварь почувствует твою уверенность, а это уже половина дела. Агенор никогда не общался с тварями, но старался соблюдать все правила и настроиться, как учил его Ксанф. Однако всё равно ему стало неуютно: впускать в своё сознание неукрощённый разум оказалось очень неприятно.
Агенор вновь услышал звук, похожий на хруст сухой земли. Потом ещё и ещё. Тварь уходила. Ксанф указал ученику направление. Агенор спустил псов, которые всё с тем же глухим рычанием мгновенно ринулись вперёд. Охотники поспешили за ними. Скрываться больше не было смысла.
Вот что-то мелькнуло впереди! Агенора захватил азарт. Зверь был крупный, размером с его гончих псов, а они в холке доставали юноше до пояса. Тварь бежала, низко пригнувшись к земле, петляя между редкими деревьями. Ещё немного и они её настигнут! В воздухе засверкали искры, как от костра, запахло горящей травой. Охотники уже могли различить ярко-алую спину, вытянутую мордочку и прижатые к голове острые уши. Перед носом у гончих то и дело мелькал пушистый хвост.
– Лис! Огненный лис! – сам себе не веря воскликнул Агенор.
Один из псов прыгнул, но зверь оказался проворнее. Увернулся, вильнул в сторону и в два прыжка очутился возле высоких зарослей острой травы. Агенор на секунду заметил, что в зубах он что-то держал. Что-то маленькое и пушистое.
– Уходит, – процедил юноша. Они же были так близко!
– Придержи псов, – спокойно посоветовал Ксанф. – Он должен выйти. Там дальше граница Пустоши и ловушки, ни один зверь туда не сунется.
И правда, лис не уходил вглубь, бежал недалеко от края зарослей, охотники не отставали. В воздухе то и дело неподалёку появлялись всполохи пламени. Агенора захлестнула чужая отчаянная ярость, от которой захотелось выть, проклиная всё вокруг. Горло пересохло. Юноша понял, что зверь будет атаковать, глубоко вдохнул, успокаивая мысли. Не так-то это просто.
– Соберись! – гаркнул Ксанф. От внезапного окрика пелена с глаз Агенора спала, и он увидел лиса прямо напротив себя. Псы скалились, но не нападали. От твари волнами исходил жар. Юноша замахнулся, бросил копьё, но лис успел первым: ослепляющее пламя захлестнуло охотников, собаки взвыли. Агенор услышал, как метнулся в сторону Ксанф, спешно ломая в пальцах глиняный амулет, вызывая щит. Агенор не сдвинулся с места, конь его тоже не шелохнулся. В жилах юноши кровь Первых, огонь ему не страшен. На сбруе коня сработали защитные плетения. При броске копьё не попало в цель, лис набросился на ослеплённых болью ослабленных псов. Агенор вновь почувствовал ненависть обречённого: тварь понимала, что со всеми охотниками не справится, но… На этот раз юноша быстрее вернул себе ясность сознания. Стрела Ксанфа попала лису в переднюю лапу, заставив его потерять равновесие, а зачарованное копьё Агенора, само вернувшееся в его руку, вонзилось в горло. Зверь рухнул, тело его окутала алая дымка, а когда она развеялась, на земле лежала женщина. Рыжие волосы разметались по земле, кровь заливала грудь.
– Что? – опешил Агенор.
Юноша спешился, но не мог заставить себя подойти к своей жертве.
– Иллюзия, – Ксанф галопом подбежал к ученику. – Добивай её. Ты нанёс смертельную рану, тебе и закончить эту работу.
Из янтарных глаз женщины уходил наполнявший их огонь, а вместе с ним и жизнь.
Агенор услышал её мольбу и потянулся вперёд.
Юноша едва не вскрикнул, когда в его разум ворвался огненный вихрь, голова будто раскололась на миллионы кусочков – последнее усилие лисицы. Видения промелькнули перед его глазами – он сам, только старше. Молодой, сильный, а у его ног лежат люди. Он откуда-то знал, что они мертвы. Одного взгляда на их лица хватило, чтобы понять, что это брат, мать и отец.
Собрав волю в кулак, Агенор развеял страшную картину – его не испугать так просто! – выдернул копьё из горла и нанёс удар в сердце. По телу женщины прокатилась огненная волна, меняя облик вновь на звериный.
Для лисы всё закончилось.
Агенор вздохнул. Радости он почему-то не испытывал, хотя, казалось бы, первая самостоятельная охота и так повезло.
Ксанф одобрительно кивнул.
– Знатная выйдет шкура, – он опустился на землю, согнув передние ноги, и потянулся к лисице, чтобы поднять её, но едва успел отпрянуть, когда мёртвое тело вспыхнуло и обдало его жаром, опалив густые брови.
Эой испугался и подался назад, но уверенная рука хозяина остановила его, подхватив под уздцы.
На сухой земле остались только капли крови и копьё без малейших следов огня. Ветер разносил по Пустоши пепел.
Агенор молча поднял своё оружие. Ксанф разочарованно выругался. Какой трофей пропал!
Юноша оглянулся на псов и поморщился:
– Добей этих и собирайся. Я кое-что проверю и вернусь.
Ксанф кивнул. Собакам сильно досталось, милосерднее оборвать их страдания сейчас.
Было что-то ещё, о чём Агенор забыл. Он осмотрелся и зашёл в заросли, стараясь вспомнить, где именно пробегала лиса. Юноша замер, в растерянности. Захотелось спрятаться где-нибудь в тихом, тёмном месте, уползти, поскуливая от страха. Следуя своим ощущениям, он быстро нашёл, что искал. У его ног сидел ребёнок. На вид мальчик лет десяти. Он сжался в комок и боялся пошевелиться от страха. Агенор заглянул в его янтарные глаза и широко улыбнулся:
– Ух ты, щенок!
Ребёнок пискнул от ужаса, что его обман раскрыт, но сбежать не успел, сильные руки подхватили его. Через секунду Агенор держал яростно вырывающегося лисёнка, острые зубки пытались дотянуться до его пальцев, а шёрстка стала горячей, но недостаточно, чтобы обжечь. Щенок просто не знал, что это всё равно бесполезно.
– Смотри, Ксанф, что я нашёл! Это не иллюзия, эти звери – оборотни!
Кентавр неуверенно хмыкнул.
– Детёнышей не убивают, Кир. И для арены он слишком мал. Разве что циркачам продать.
– Я оставлю его и сам буду дрессировать, – глаза мальчика азартно горели.
Ксанф неодобрительно нахмурился:
– Твари не домашние животные, кир. Ты слишком самонадеян. Впрочем, у моего брата наверняка найдётся свободный вольер для него. Складывай свой трофей. Портал готов, пора идти.
Кентавр протянул юноше небольшой холщовый мешок.
Агенор хотел поспорить и сказать, что он и так довезёт лисёнка, но щенок как раз извернулся и всё-таки укусил его.
– Паршшшивец, – юноша зашипел и бесцеремонно засунул извивающегося зверька в мешок и затянул шнурок. Стоило признать, что иногда Ксанф был прав. И им действительно было пора возвращаться.
***
Если бы сказки были правдивы, и к Нору пришёл добрый дракон с предложением исполнить любое его желание, он не сомневался бы ни минуты. Нор бы никогда не отправился на ту охоту. Он бы и близко не подошёл к Пустоши.
С тех пор, как заболела мать – с тех пор как он понял, кто виноват в смерти брата и что будет со всей его семьёй из-за него – Нор помнил постоянно о том дне, когда ему было двенадцать. Как он гордился собой! Лучше бы его сожрали твари до того, как он успел занести копьё.
Ему казалось, что если он утонет в чувстве вины, начнёт по-настоящему ненавидеть себя, проклянёт себя как убийцу, может быть, он хоть немного искупит то, что он сделал. Он мог бы даже убить себя, если бы знал наверняка, что это поможет.
Ощутив тяжёлый взгляд, Нор обернулся так внезапно, что Энни вздрогнула и зажала рот ладонью, чтобы не закричать. От этого жеста свободный манжет одного рукава скатился и обнажил тонкое, словно кукольное запястье с синяками зеленовато-коричневого цвета, местами ещё остававшиеся фиолетовыми.
Энни смотрела на Нора глазами, полными ужаса и понимания.
– Мысли ты тоже читаешь? – мрачно спросил он и отвернулся.
Энни так и осталась стоять, не зная, что ей делать: бежать ли со всех ног или сказать то, зачем пришла.
– Нет, – наконец, выдавила из себя она.
Нор едва заметно выдохнул.
– Подслушивать нехорошо, тебя мама не учила? – чуть дружелюбнее сказал он.
– Отчим убил мою мать по-пьяни, а потом очень искренне каялся на суде, – произнесла она и тут же пожалела о сказанном.
Нор прекрасно понял, что она имела ввиду, и постарался собраться. Подумал, как сложно говорить с эмпатом – слова для неё не имели значения. Его эмоциональный ответ – досада и раздражение – говорили не в его пользу.
– Я не убивал человека, иначе ментал на собеседовании меня бы не пропустил, – сказал он, но по её глазам понял, что даже искренность и разумность этих слов не убедят её. Демоны знают, что она про него себе надумала.
Тут он сделал решающую вещь, которая окончательно утвердила Энни против него, и в то же время совершенно естественную для себя. Нор разозлился. Его гнев Энни ощутила как острую боль, от которой пелена застилает глаза. Поскольку скрывать чувства под маской вежливости не было смысла, парень добавил ещё и на словах:
– Не надо лезть ко мне в душу! Что, хочется всё про всех знать?
Губы Энни дрогнули. Голос прозвучал на грани слышимости:
– Я не управляю своим даром, он просто есть. А ты слишком громкий, – она глубоко вдохнула и добавила, прежде, чем уйти, – Роул сказал всем идти в библиотеку получать книги. Джина в очереди осталась.
Она развернулась и побежала прочь, но быстро выдохлась и перешла на шаг.
Нору стало так мучительно стыдно, что гнев тут же испарился. Он подскочил на ноги. Хотел догнать и извиниться, но понял, что сейчас это бессмысленно.
Лас, как обычно, подошёл бесшумно, но Нор всегда знал о его присутствии и не удивился. Только жестом показал ему следовать за собой, и оба направились вверх по склону в сторону корпусов. Рыжий, в свою очередь, безошибочно связал настроение друга и удаляющую фигурку Энни.
– Я её обидел. Я болван, – упавшим голосом сообщил Нор.
– Ну это не новость, – философски заметил Лас.
– Ты знал, что эмпаты не контролируют свой дар? Я думал, они как все маги – хочешь, колдуй, хочешь, нет.
Лас неопределённо пожал плечами.
– Мы с ментальными магами раньше не сталкивались. Тебя это волнует?
– А тебе нормально, что кто-то рядом у тебя в голове всё время копается? – пожалуй, Нор сказал это слишком резко. От друга он ожидал большего понимания.
– Технически не в голове, а в сердце, – педантично поправил Лас.
– Ещё хуже!
– Что ты так завёлся? – рыжий являл собой образец спокойствия. – Кому ты нужен?
От удивления Нор так резко остановился, что Лас заметил это когда уже ушёл на несколько метров вперёд.
– А куда мы идём? – спросил рыжий, как ни в чём не бывало.
Но Нор не собирался менять тему.
– Это же как читать чужие письма! Дневники! Подглядывать в купальнях! – парень аж задыхался от возмущения.
– Ну последнее тебе никогда не претило, – заметил Лас.
– Это другое!
– Ты сказал, это тоже самое.
– Тебе не понять!
Нор широким шагом догнал рыжего и насупившись пошёл впереди. Они почти добрались до одного из стадионов с противоположной площади стороны.
Вспыльчивость Нора всегда уравновешивалась отходчивостью Ласа. Но некоторые вещи произносить было нельзя.
Нор остыл через десяток шагов и понял, что именно он сказал. Лас отстал и по плотно стиснутым губам было видно, что друг попал в самое больное место. Руку он опять держал на груди, сжав ткань до побелевших костяшек.
– Прости, настроение паршивое… – пробормотал Нор, нервно запуская ладонь в волосы. – Глупость сказал.
– Нет, – негромко возразил Лас, – ты сказал правду.
До учебного корпуса они дошли молча. Перед тем как войти в здание Нор кое-что вспомнил:
– Постарайся больше никому не сказать тут «кир». Это было… странно. И кстати, ты в курсе, что можешь разговаривать с другими людьми?
Он хотел сказать это с иронией, но Лас услышал только отзвук неприятного разговора и отвечать ничего не стал. Сухо кивнул.
***
Нор и Лас в одиночку перетаскали выданные на всю группу книги. Джина символически несла иллюстрированный справочник по травам и трещала без умолку. Роул так и не появился.
«Ой ли наш бравый командир по горло в своих командирских делах и бумажках, носится по корпусам, словно его шесская пчела ужалила, сказала б я куда», – комментировала Джина, покуда парни тащили два одинаковых комплекта для Роула и Нора и, чтобы несколько раз не ходить, разобрали книги Джины на двоих. Нор пыхтел и ворчал, что три мага в группе и ни один не может эти проклятые книги по воздуху доставить. Джина подбадривала его замечаниями о пользе физических нагрузок для воина. Им пришлось вернуться ещё раз – Лас забрал собственные учебники, а Нор – комплект для Энни, а которая тоже в получении книг не участвовала. Впрочем, не велика разница, сама бы она их не донесла.
Девушки ни в гостиной, ни в комнате не оказалось, и Нор оставил учебники на тумбочке возле её кровати. Он даже был немного рад, что не встретил Энни сейчас. Хоть Нор и надеялся, что она почувствует его раскаяние, находиться в её присутствии было неуютно.
Зато за общим столом сидел Роул и писал. Джина была права – бумаг ему вручили очень много. Проходя мимо, Нор прочитал пару заголовков: «Форма № 27 О выдаче необходимых хозяйственных принадлежностей», «Журнал группы №___ Дисциплина: _______», а также мельком увидел разложенные копии расписаний на каждого члена их группы.
– «Ма-ги-чес-кий», а не «мо-ги-чис-кий». Проверочное слово «магия», а не «могу», – заметил Нор, но ответа от Роула не получил, только пыхтение в ответ.
«Нужна была бы помощь – попросил бы», – рассудил Нор.
«Хотел бы помочь – сам бы вызвался, грамотей вшивый», – подумал Роул.
В этот вечер все рано разошлись спать. Все, кроме Роула. Он успел застать возвращение Энни, которая опасливо глянула на него и быстро прошмыгнула в ванну.
«Учёба ещё не началась, а она уже где-то шатается», – с раздражением отметил её приход Роул. Он бы тоже с удовольствием прогулялся вместо того, чтобы полдня заполнять эти клятые журналы.
Энни, которая специально дожидалась, когда все уснут, чтобы самой спокойно лечь, немного расстроилась, что застала Роула, но рассудила, что командир это не так плохо, как если бы в гостиной сидела очень эмоциональная Джина или, хуже всего, Нор. Неприязнь Роула не задела её – она не была по-настоящему злой. Привычный фон для эмпата.
