Читать книгу: «Вакаорцы», страница 4

Вне Вакаора

Проснулся Кионгози от внезапно окутавшей всё тишины. Настоящей тишины: ни гудения машин, ни перестука железа и стёкол, ни разговоров, ни звуковых сигналов. Абсолютная тишина, настолько непривычная, что вызывала панику – срочно, срочно бежать! Что-то точно не так в этом затаившемся, как хищнику, молчанию окружающего мира.

Кионгози с трудом встал, пытаясь привести в чувство затёкшие конечности. Тут же стала понятна причина отсутствия шумов: дисплей челнока показывал, что они приземлились. И действительно: в окно иллюминатора виднелся какой-то тускло-серый кусочек, похожий на застиранную голубую тряпочку. «Небо», – подумалось Кионгози.

Комбэ спала рядом, ещё не проснувшись, но тревога явно передалась и ей: сон был беспокоен, и она что-то беззвучно бормотала, мотая головой. Кионгози растормошил подругу, попутно сообщая, что они приземлились, и пора уходить, пока челнок никто не стал проверять.

Девушка, всё ещё сонная, послушно поднялась, привыкшая следовать словам более сообразительного друга. Было видно, что она не очень понимает, почему и куда им нужно спешить, но безоговорочно верила сказанному. Белый костюм обхватывал её пухлые формы, не сминаясь благодаря эластичному материалу. Зелёные глаза наконец обрели ясность, но тут же затуманились: маячившая перед ними обритая голова Кионгози казалась словно приклеенной. Прежней роскоши кудрей было не видать. Одно успокаивало её – скоро они отрастут, и кудряшки вновь рассыпятся огненной копной.

Почему-то хочется взять её за руку. То же самое чувство, что и с самого детства – защитить, но более сильное. Как трудно судить о своих чувствах, когда рос в условиях сплошной работоспособности и продуктивности, кучи терминов и навыков. Но что-то подсказывало – не это главное. Есть что-то кроме того, чему учили их.

Тем не менее, нужно было искать выход. Грузовой отсек был открыт, но контейнеры стояли ещё невыгруженными.

– Кажется, мы вовремя проснулись. Сейчас должны проверять челнок. Не знаю, сможем ли мы выбежать, – я, прячась за контейнерами с отходами, проскользнул к открытому шлюзу. – Там какое-то движение, залезай в этот! – Шепнул я Комбэ, придерживая крышку гигантского мусорного бака, пока она забиралась туда. Следом за ней туда же плюхнулся и я.

– Запах тот ещё… – шепнула Комбэ, утыкаясь лицом мне в плечо.

– Знаю, ничего страшного. Страшно будет, если нас тут схватят. Так что терпи, – хочу взъерошить ей волосы, чтобы она позлилась, как раньше. Но, спохватываясь, отдёргиваю руку.

Слышны чьи-то шаги и звуки перезарядки оружия. Неужели о нас успели узнать? Или Вакаор отследил?..

Пока слышны только тихо переговаривающиеся голоса. О чём – непонятно, слишком тихо. Или… Какой это вообще язык?.. Упорное вслушивание в речь ничего не давало. Оставалось только ждать.

Шаг… шаг… Ещё один, ещё, ещё, всё ближе… Шаг – и сердце пропускает пару ударов, пытаясь остановиться, чтобы не стучать, не выдать беглецов. Шаг – и кто-то тяжёлой походкой проплывает мимо воняющего убежища. И вновь пропускаются удары, но уже от радости – не нашли! Стараюсь выдохнуть как можно тише, восстанавливаю дыхание. Комбэ тоже дышит чаще обычного, явно испытывает такой же страх.

Всё стихает. Хочется уже поскорее выбраться из чёртовой помойки, но пока что это опасно. Ждём. Сколько? Без понятия, но надеюсь, что достаточно долго, чтобы те, кто здесь был, ушли. Приоткрываю крышку контейнера, изо всех сил стараясь рассмотреть что-либо в образовавшейся щели.

– Кажется, они ушли. – Пружиня, спрыгиваю на пол, чтобы не издавать шум. Подставляю руки и помогаю выбраться Комбэ. Она молодец, не подаёт вида, что на деле ей очень страшно. Только морщится от царящей здесь вони.

– Теперь мы распространители парфюма мусорки, – усмехается Комбэ.

Улыбаюсь и киваю, тащу её к выходу – пора смываться отсюда.

Огромный котлован высокими чёрными стенами омывает стоящий на дне челнок. Он кажется в нём просто кусочком морковки в огромной кастрюле супа. Бр-р-р… Не хочется продолжать сравнение…

Зелени нигде не видать. Ни поселений, ни людей, ни животных. Неужели планета перестала быть обитаемой? Но мы дышим. Кислород есть. Уже что-то… Двое бегут по дну котлована. Они посматривают кругом, впрочем, никого не замечая. Зато прекрасно замечают их и их белые костюмы, которых здесь нигде не найти.

Карабкаться по крутым осыпающимся склонам нелегко. Земля волнами оползает под ногами и руками вниз, заставляя съезжать вместе с ней. Выбиваю ступеньки, притаптывая комья земли – так удаётся, пусть и медленно, но забраться наверх. Кругом – около двадцати таких же котлованов, вдали один зарыт. Ещё чуть поодаль – дом. Самый обычный, как те, что строили в любые времена – их много показывали на мировой истории. Кажется, постройка заброшена, потому что многие окна зияют дырами разбитого стекла.

По земляным барханам торопимся к дому. Хоть бы и вправду пустой… Насыпи стряхивают вниз комья земли, те едва не утягивают нас за собой. Как спины животных, движимые дыханием, так и земляные горбы движутся под ногами, норовя скинуть. Но дом всё ближе, а нас, кажется, не заметил никто. За домом – лес. Самый настоящий, зелёный лес. Может и не такой мощный и пышный, как в учебниках и виртуальных прогулках, но настоящий!..

Как-то само получается так, что шаги становятся шире, скорее – почти бегом преодолеваем остаток пути. И наконец оказываемся перед двухэтажной громадой дома. Запылённые стёкла тоскливо таращатся, блестя слезинками осколков. Проверяем дверь – открыто. Явно не для нас, но приятнее думать, что это так. Войдя задвигаю металлический стерженёк – теперь просто так сюда не войти. Разве что выбить дверь или высадить окно. Но это можно будет хотя бы услышать.