Читать книгу: «Вулкан с кипящей лавой», страница 3

Андрей Яковлев

Шрифт:

А летом в доме появился ёжик… Но это уже совсем другая история…

старый будильник…

старый будильник

сломан стоит на окне

призраком детства

звонкий когда-то

нынче почти молчалив

тикает хрипло

он мне не нужен теперь

время иное

нынче мобильник со мной

детства могильщик

старый будильник

днём забываю тебя

но почему-то

каждое утро

хочется мне приласкать

сонной рукою

стёртую кнопку твою

неисчислимо

было касаний её

в детские годы

старый будильник

я прикасаюсь к тебе

словно к младенцу

я тот младенец

1972

В тот год торфяники горели –

и горький дым душил ночами.

А в каждом доме возле двери

этажились узлы с вещами.

В то лето жаркое, сухое,

тот, кто и в бога-то не верил –

на всякий случай шёл к иконе…

Вокруг торфяники горели.

Леса проваливались в ямы.

И снова, словно в сказке древней,

ходили сторожа ночами.

Кружили по деревне сонной

и колотушками стучали,

чтоб те, кто спал в тревожной дрёме, –

под этот стук спокойней спали…

…Я помню год тот с малолетства –

и страх, и запах гари в доме.

И что ровнее билось сердце

под мерный стук – прекрасно помню.

И, повзрослев тогда, наверно, –

забыть смогу теперь едва ли:

жара… торфяники горели…

и колотушки в ночь стучали.

Генка

Мальчик любил наблюдать за тем, как

море играет палитрой оттенков.

Мальчика звали Прохоров Генка –

девятилетний шкет.

Море плескалось – и билось в скалы,

чайки, охотясь, в волну ныряли…

Лет с той поры утекло немало.

Боже мой, сколько лет!

Мы корешились… то бишь дружили.

В тайне от мам Беломор курили.

Генку лечили от лейкемии –

плох он был. Очень плох.

"Геночка умер…", – рыдалась фраза…

…Я б и не вспомнил о том ни разу,

если б не тонкая книжка сказок

с дарственной "…от Г. Прох.".

Шахматы…

Мы – очень мирные игрушки.

Нас – тридцать две в одной коробке.

Мы все друзья и все подружки,

но это так, пока мы здесь…

Но здесь лежать наш срок – короткий,

поскольку Ваньке и Андрюшке

устроить шахматную бойню

неймётся – прям на стенку лезь!

Вот-вот поставят нас на клетки

воинственные эти детки.

И нам придётся есть друзей –

от скромных пешек до ферзей…

Ёлки

Прошло очередное Рождество,
На улицу выбрасывают ёлки,
И с ними – отсверкавшими – родство
Я чувствую и берегу осколки
Ушедшего всего.
С. Кодес. Зимний вальс

Как ждали в детстве мы, мальчишки, эти ёлки.

Не потому, что блёстки там встречались и шары.

Шары те били мы на мелкие осколки –

нам только ствол был нужен для игры.

Из тех стволов – варганили мы клюшки:

двор ожидал хоккей – не с шайбой, а с мячом.

Крестились, видя нас, подъездные старушки…

нам было наплевать: всё было нипочём.

Мы были молоды! И мы не рассуждали

про жизни преходящность и т.д.

Играли во дворе; совсем не в виртуале

тогда играли мы, сейчас играют где.