Читать книгу: «Чёрный сон. Ягура», страница 5

– Перекусим? – он с невозмутимым видом расшнуровал сумку.

– Ты взял поесть? – Никита приятно удивился.

– Никогда не ухожу из дома, не взяв что-нибудь пожевать.

Он выудил на свет божий кольцо копчёной колбасы и пару лепёшек.

– Из муки? – глотнув слюну, поинтересовался Никита.

– Угу. Уйму железных денег отдал за мешок. И вот, ещё… только не ругайся. Я тогда совсем забыл, что у меня была фляга с водой, а ведь чуть не загнулись от жажды.

– Ты невероятная сволочь, мы едва не погибли от обезвоживания!!!

– Сам страдал.

– Да, чтоб ты! – Никита с размаху хлопнул рукой по широченным плечам. Ладонь словно наткнулась на чугунную балку, а Семён даже не качнулся, но покраснел от стыда.

– На, хоть всё выпей, – он в смущении протянул флягу.

– Ну ты и … – Никита не смог подобрать подходящие слова. – Это НЗ, – сделав строгое лицо, распорядился он. – Воду будем экономить… а колбасу дай.

Никита и Семён сидели в тесном помещении на странных ящиках, испытывая страшное волнение от того, что могут в них увидеть. Но этот миг сознательно отдаляли, чтоб в дальнейшем насладиться в полной мере. Они, молча жевали, щупая пальцами ребристую поверхность.

– А хорошо бы найти какое-нибудь стреляющее оружие, – с набитым ртом произнёс Семён.

– И не мечтай, – остудил его Никита.

– Но включатели нашли.

– Включатели не стреляют, – Никита говорил уверенно, но его пальцы скользили по продолговатому ящику, на котором они сидели. – Хватит есть колбасу! – неожиданно он грубо спихнул друга.

– На нём замок.

– Сбивай топором!

Семён примерился и виртуозно ударил лезвием по язычку замка. Засов таинственно хрустнул. Никита попытался поднять крышку, но едва жилы не порвал. это было не по его силам. Семён скромно отодвинул друга, упёрся об пол. Крышка басовито ухнула и неожиданно легко откинулась. Мужчины склонились над содержимым. Было сразу понятно, в ящике лежали предметы, знакомые каждому мужчине. Если есть приклад и ствол, они могут стрелять, или могли стрелять. Никита взял в руки лёгкое, словно из пластика, оружие. Его ствол был толстым, а на конце блестела линза.

– А вдруг это просто фонарик? – с едва заметным разочарованием выдавил из себя Семён.

– Ох, не думаю. Это боевой лазер!

– Неужели? – присвистнул Семён.

– Посмотри! Вот курок, а вот место крепления энергетической батареи. Так, давай искать элемент!

Они принялись лихорадочно обыскивать комнату.

– Посмотри, а это не может быть батареей? – Семён снял со стеллажа овальный предмет.

– Дай посмотрю. Ага, вот крепление. Оно подходит к месту на бластере, – Никита немедля защёлкнул его на оружии. – А теперь посмотрим. Всякое оружие должно быть легким в обращении. Если есть курок, на него следует нажать.

– А вдруг оно взорвётся?

– Думаю, будет простой пшик, если он вообще произойдёт, – Никита направил ствол на стену. В предвкушении, что сейчас в разные стороны брызнет расплавленный металл. Затаив дыхание, плавно нажал курок. Всякое можно было ожидать, но не этого. Послышался звук «пшик» и стена осветилась светом, как от обычного фонаря.

– Говорил же, – разочарованно хихикнул Семён.

Никита начал водить лучом света по стене, ожидая, что та начнёт плавиться, но ничего не происходило.

– Что-то не так, – обдумывая ситуацию, промычал он. – Давай поразмыслим. Судя по всему, оружие применялось в условиях темноты. Логично предположить, что место уничтожения необходимо осветить, что и произошло. Свет яркий, ослепит любого подземного жителя. Затем необходимо прицелиться… Здесь есть ещё одна кнопка.

Никита уверенно нажал на курок. В центре освещённого круга появилась красная точка.

– Гм. Обычное лазерное наведение. Что дальше? – задумался Никита.

– А вот эта выпуклость не является случайно тем, что мы ищем?

– Уже нашли. Будем пробовать? – Никите было немного не по себе.

– Нажимай, – Семён возбуждённо задышал.

– С богом, – произнёс Никита.

Его палец мягко коснулся кнопки. Стена в районе красной точки набухла и появилась аккуратная дырочка.

– Вот и всё, – нервно засмеялся Никита. – Запасаемся батареями. Узнать бы только насколько зарядов его хватит.

Семён в азарте принялся потрошить ящики. В основном в них были непонятные им предметы. Может то были гранаты или мины, но испытывать их не решились. Пару батарей они нашли в стальном ящике.

Чувствуя уверенность, мужчины покинули временное убежище и, подсвечивая дорогу лучом света, пошли по навесным мостикам. У провала задержались, но имея грозное оружие, они решили спрыгнуть на утоптанную тропу. Семёну не нравилась эта затея, но он не ворчал, только фыркал, когда они натыкались на осколки костей, что в изобилии устилали грязный пол.

Тропа шла между нагромождений из металлических конструкций и разбитых глыб бетона. Вскоре Никита и Семён вышли на открытое пространство. Это была ещё одна станция, целый железнодорожный узел. Здесь находилось множество туннелей, и возникало ощущение, что её когда-то бомбили. Перрон был завален глыбами обрушившегося потолка, в стенах зияли глубокие трещины. В ближайшем тоннеле застыл искорёженный состав. Лестница, ведущая на верхний уровень, полностью обрушилась. Выход наверх был завален бетонными плитами. Почти все здания на станции разрушены. Дома не имели окон, имелись только двери и они были мощными, как в бомбоубежищах. Внимание привлекло относительно целое здание, а главное дверь была нетронутой и плотно закрыта. Прикрывая друг друга бластерами, мужчины осторожно двинулись к нему. Оно вырастало на глазах и нависло над головами как нечто несокрушимое. Здание было сложено из металлизированных блоков, но и на них виднелись оспины от когда-то пролетевшей войны. На двери не было замков, но открыть не получилось, сколько бы ни упирался Семён, налегая на свой чудовищный топор.

– Здесь есть определённый секрет, – Никита отодвинул друга от двери и внимательно осмотрел бронированную поверхность.

– Дай лазером попробую, – Семён взял у Никиты оружие и нажал на курок. Тонкий луч упёрся в поверхность, но она даже не нагрелась.

– Не трать заряд. Если её можно было прожечь лазерным лучом, это сделали бы давно.

– Как же открыть?

– Может, приложить куда-нибудь палец, она сосчитает ДНК и чудесным образом распахнётся? – усмехнулся Никита.

– На ней нет пластины, куда следует приставить палец, – изучив всю дверь, серьёзно заметил Семён.

– Тогда она не здесь открывается, – подытожил Никита, забирая свой бластер.

– И где же?

– С какого-нибудь бункера. Он должен находиться неподалёку.

– А вдруг надо сказать волшебное слово, – пошутил Семён.

– Именно: «Сезам откройся».

– Типа того.

– Хорошо, ты пока поговори с дверью, а я бункер поищу.

Никита осмотрелся. Вокруг были одни развалины. Крошево из камня и металла заполняло всё пространство. Было мёртво и жутко. Но и сюда пробралась жизнь. Кое-где рос полупрозрачный кустарник. Бесцветные стебельки моментально съёживались от направленного на них света. Им не нравилось, что их тревожили, а некоторые из них даже выплюнули в сторону людей капельки зеленоватой жидкости. Не надо было быть провидцем, чтобы понять, что это яд.

– Интересная флора, – Семён увернулся от целого града смертоносных капелек. – А какая ж здесь фауна?

– Философский вопрос, – ухмыльнулся Никита. – Здесь всё пронизано голодом, и это не мудрено, жить в полной темноте, хрен что отыщешь.

– Не так уж здесь темно, – Семён поднял взгляд к тёмным сводам. – Свечение хоть и скудное, но было.

Никита пригляделся и тоже заметил сполохи призрачного огня. Где-то на камнях гнездились бесчисленные колонии фосфоресцирующих бактерий.

– Освещение есть, но не для наших глаз… хотя, привыкнуть можно, но свет бластера пока выключать не стоит, – Никита вздохнул, понимая, что аккумуляторная батарея в любой момент может разрядиться.

Гл.5

Алёнка почему-то постоянно испытывала голод. Она давно бы использовала на мясо своих спутников, но где-то внутри её организма говорило, что это неправильно. Эти люди шли с ней, и у неё появилось некое чувство ответственности за них. Кровосос Марик так же страдал, как и своя хозяйка, но ослушаться её не мог и не сосал кровь у этих бедных людей тёмными ночами. Изредка у Алёнки получалось сбить камнем птицу или догнать зайца, но этого было мало. Её спутники явно не имели представления об охоте, но что-то находили в корнях и под корой деревьев. Девушка-мутант не отбирала у них еду и даже делилась из своих запасов. Она часто спрашивала сама себя, чего она возится с этими людьми, но не находила ответа. Может, она действительно их держала для того, что если совсем будет невмоготу от голода, тогда придётся их пустить в пищу. Во всех других случаях они были ей не особенно нужны. Внутренняя карта, которая постоянно выплывала из глубин её сознания, не накладывалась на координаты местности. Были похожие моменты, но на проверку оказывалось, что это не ходы, ведущие в подземный мир, а обычные трещины в земле. Алёнка ходила кругами у Разлома то увеличивая, то уменьшая район поисков. Так она оказалась у двухэтажного дома, расположенного прямо под ветвями у толстенных сосен. Вроде какие-то намёки в виде скалистых гряд, обросших густым мхом, некоторым образом накладывались на её ментальную карту. Она начала искать дыры в земле, которые могли быть ходами в карстовые пещеры. Неожиданно Алёнка нашла отвесный ход, уходивший глубоко под землю. Это была удача, но внезапно погода испортилась и перешла в настоящую бурю. Тогда Алёнка обратила свой взор на двухэтажный дом. Там бы переждать непогоду и людей своих сберечь. Она двинулась к забору. Внезапно до её чувствительных ноздрей донёсся сладкий запах свежей крови. Марик даже привстал на её плече, его загривок вздыбился. Внезапно в ограде раздвинулись доски и, волоча за собой труп человека, вылез старый волк. Алёнка угрожающе оскалилась, тело напружинилось, она ожидала увидеть ещё хищников. Но волк был один. Зверь глянул на девушку-мутанта мутным взглядом, рыкнул на замерших в ужасе деда и женщину с мужчиной, бросил труп на землю, пасть открылась, обнажив искрошенные длительной жизнью зубы. Алёнка не стала с ним связываться и отступила в сторону, уводя за собой людей. Волк некоторое время глухо рычал, пытаясь их напугать, но Алёна лишь усмехнулась, с одним серым ей совладать было легко. Зверь, увидев, что его не боятся, пришёл в некоторое смятение. Он быстро схватил труп за шею и поволок в лес. Марик в недоумении посмотрел на свою хозяйку, из его пасти тянулась липкая слюна, он был сильно голоден.

– Во дворе тебя ожидает роскошный пир. Волк оторвал ему руку, значит там целая лужа крови. А насчёт меня и моих спутников, – Алёна сглотнула голодную слюну, – в доме есть еда вкуснее.

По земле с усердием пулемётных очередей щёлкал дождь. Постоянно гремел гром, словно пауки в банке, в небе плясали многочисленные молнии. Дед крестился, женщина изредка всхлипывала, держась за руку своего мужчины. Для их психики всё происходящее было за гранью восприятия. Внезапно на Алёнку навалилось чувство сострадания, она прекрасно понимала, что они в её обществе рано или поздно будут обречены. Если сами не умрут от лишений в дороге, то придёт время, когда она сама их убьёт.

Девушка-мутант воспользовалась прорехой в заборе и ловко юркнула во двор. За ней, как зомби, последовали остальные. Алёнка огляделась. У забора валялась привязанная верёвкой рука и рядом блестела тёмная лужа крови. Когда волк дёргал труп, она оторвалась. Марик с радостным писком спрыгнул с плеча своей хозяйки и, захлёбываясь, начал утолять свою жажду и голод.

Дом нависал над двором. Алёна чувствовала присутствие в нём людей. Вероятно, они представляют для неё опасность, но хотелось есть и, как не странно, спать. Всё же в теле девушки-мутанта было много от прежней хозяйки и не только гены чудовищ, внедрённых в неё пришельцем. В какой-то мере всё это смешение вносило неприятный диссонанс, но вероятно это было и нужно пришельцу. Его мутанты, не вызывая подозрений, должны были внедриться в людской род, вытесняя людей, как конкурентов в пищевом звене.

– Вот что, мои дорогие, – обратилась она к своим спутникам, – найдите что-нибудь мне поесть, а сами можете остаться в этом доме.

На неё посмотрели с недоверием, но она усмехнулась и медленно двинулась вдоль забора, внимательно посматривая на дверь. Алёна знала, за ней притаился человек, но надеялась, что в ней не распознают мутанта. Внезапно она ощутила, что к двери подошло ещё несколько человек. Алёнка напряглась и в замешательстве остановилась, её явно пристально изучали. Марик насытился кровью, сыто рыгнул и с обожанием глянул на свою хозяйку.

– Похоже, нам здесь не рады, – прищурилась Алёнка. Она почувствовала угрозу и силу, исходившую от людей, находившихся за дверью.

Марик облизнул длинным языком свою окровавленную морду, тоже с недоверием покосился на дом и поспешил прыгнуть на плечо своей хозяйки.

– Они точно поняли, что мы мутанты и замышляют против нас нечто непотребное, – уверенно произнесла девушка. Она грустно улыбнулась Марику и с тоской посмотрела на небо, где всё ещё плясали фиолетовые молнии. – Рисковать своей миссией мне не надобно, хотя так и подмывает наказать этих наглецов. Но голодной мне оставаться не следует, в пещерах мало пищи, – Алёнка плотоядно посмотрела на своих спутников. «Кого бы из них выбрать?» – задалась она вопросом. «Старик слишком жилистый, а парень с девушкой… что-то их жалко». – Дед пойдёт со мной. А вы, – обратилась она к мужчине и женщине, – шагайте в дом.

– Богиня, я счастлив, что буду с Вами! – старик истово перекрестился.

– Тьфу! – в сердцах сплюнула Алёна. У неё появились сомнения о своём выборе, но всё же не стала менять своё решение. Она чуть ли не за шиворот схватила старика и стремительно покинула двор, оставив мужчину и женщину одних в крайнем недоумении. Внезапно те бросились за Алёной, вероятно посчитав, что с ней менее безопасно, чем жильцы незнакомого дома.

– Идиоты! – фыркнула девушка-мутант и повела их в сторону холмов, где находилась глубокая пещера, отвесно уходящая в чёрную глубину.

Гроза пронеслась сумасшедшая. На земле виднелись тёмные пятна от ударов молний. Часть деревянного забора рухнула, кое-где тлели хозяйственные постройки и повсюду витал едкий запах дыма.

– Она ушла, – вздрагивая от возбуждения, прошептал Аскольд. – Мутантша нас почуяла. Вот стерва! А вы заметили, с ней были люди, – князь обратил взор на Прелого и Ефима всё ещё перебирающих сеть.

– Может, это тоже мутанты? – лицо цвета старой бронзы у Прелого сморщилось. Он захотел высморкаться, но внезапно передумал и лишь громко шмыгнул носом.

– Простыл, что ли? – брезгливо скривился Аскольд.

– Пустое. Обычная аллергия. Что-то цветёт непотребное для моего изысканного обоняния, – попытался пошутить Прелый. – Я говорю, может они все мутанты?

– Люди, простые люди, – задумчиво произнёс Аскольд.

– А мне, кажется, они все мутанты, – Ефим в щель двери усиленно рассматривал двор.

– Не спорьте, – Аскольд укоризненно дёрнул своей ухоженной бородой. – Девушка с мерзкой зверюшкой спокойная и раскованная, а её спутники её до смерти боятся. Люди они.

– Куда она их повела? – свистящим шёпотом спросил Ефим.

– Это мы узнаем в ближайшее время, – обнажив острый клинок, Аскольд осторожно приоткрыл дверь.

– А где труп боксёра? – подался вперёд широкоплечий Ефим и неожиданно отпрянул назад. На земле валялась оторванная рука.

– Вероятно, его сожрали волки, – Аскольд боком выскользнул наружу.

– Совсем озверели эти звери, – Прелый всё же высморкался.

Неожиданно к ним подошли сыновья боксёра Яша и Остап. Они остолбенели, увидев у забора оторванную руку, а самого отца не оказалось.

– Волки его сожрали, парни, – участливо кашлянул в кулак Прелый.

– Надо похоронить… что осталось. Хорошо мать не видит, – всхлипнул Яша.

– Да-да, хорошо, что не видит, – кивнул Прелый.

Внезапно мальчик затрясся в беззвучных рыданиях. Его обнял Остап и бросил на Аскольда взгляд, полный ненависти.

– Хватит ныть, может он всех спас от нападения, отвлёк… так сказать, – князь нервно дёрнул головой. – Закопайте то… что осталось.

– Уйдите, или я за себя не отвечаю! – сквозь зубы процедил Остап.

– Эй, сынок, а ну потише! – раздался голос Алевтины. Кутаясь в цветную шаль, она вышла на крыльцо. – А что вы там увидели? – она быстро направилась к ним. Братья попытались её помешать, но она властно раздвинула их и в ужасе замерла.

– Его волки растерзали, – сдерживая рыдание, произнёс Яша.

Женщина, не сводя взгляда с изувеченной руки, долго стояла, затем потеряно сказала:

– А руки у Пети были золотые. Всё у него ладилось. Какие люди жестокие! – она кинула затравленный взгляд на князя.

– Сочувствую, – буркнул Аскольд. – Если хотите, похороните её за оградой. Да не задерживайтесь, помимо волков здесь и мутанты шастают.

– Они людоеды? – очнулась Алевтина.

– Сейчас их здесь нет, – заметив, как женщина в испуге дёрнулась, поспешил её успокоить князь.

Женщина вновь кинула быстрый взгляд на оторванную руку и неожиданно сухо произнесла:

– Плохим он был мужем и отцом. Надо мной измывался. Вас с раннего детства «драл, как Сидоровых коз» … Может всё и к лучшему, что так случилось, – цинично произнесла она.

– Ты что говоришь, мать?! Он же был нашим отцом! – возмутился Остап. По его лицу пошли красные пятна.

– Да он никогда не считал вас своими детьми… поэтому и порол почти каждый день! – с гневом воскликнула женщина. – Не хороните эту… запчасть! Выбросите её на помойку! – внезапно сорвалась она на крик и резко отвернувшись, ушла в дом.

– Нет, это не по-христиански, – задумался Остап.

– Надо похоронить и забыть о нём! – неожиданно твёрдо произнёс Яша, и его слёзы быстро высохли.

– Вот и ладненько, – улыбнулся Аскольд. – Действуйте, волчата.

Остап напрягся, кинул враждебный взгляд на князя и с нескрываемой злобой произнёс:

– Я тебя всё равно убью!

– Не советую, – улыбнулся Аскольд – Да и не получится у тебя. Исподтишка ведь не нападёшь, это не по-мужски, а в прямой схватке я переломлю тебе шею, как тощему курёнку. Да и сам подумай, своей смертью отец услугу вам оказал… мать освободил. Так что умерь свой гнев. Жизнь, она непростая штука, а месть для некоторых индивидуумов вещь важная, но не в этом случае. Ты меня понимаешь?

Остап насупился, ничего не сказал в ответ и кивнул Яше. Они положили руку на тряпку и понесли к дикой яблоне.

Аскольд проводил их тяжёлым взглядом. На его лисьем лице сверкнули волчьи глаза:

– Вроде гроза утихла. Неплотно завтракаем и по свежим следам пойдём за мутантшей, – обратился к Прелому и Ефиму.

– Прямо сейчас уходите? – у Алевтины дрогнул голос. Было понятно, что без мужчины ей оставаться в доме страшно.

– В Град Растиславль идите. Там вас никто не обидит, – непривычно мягко сказал князь.

– У нас здесь хозяйство. Как-то обжились, – неуверенно произнесла женщина.

– Я пришлю людей. Они помогут отвести в город вещи.

– Буду признательна, – Алевтина опустила глаза. – И вот ещё, в подвале земля провалилась, часть полок с продуктами рухнула вниз.

– Ну так доставайте! В чём проблема? Или вам помощь нужна? – удивился Аскольд.

– Под ним тоннель.

– Что, я не ослышался? После мощных ливней что-то размыло. Земля просела. Какой тоннель?!

Появились испачканные свежей землёй братья. У крыльца Остап хмуро посмотрел на Аскольда и нервно усмехнулся. Он без страха заглянул ему в глаза и выпалил:

– Там ещё свет есть.

– Грибочками баловались? – хрустнув суставами, хитро подмигнул ему Ефим.

Остап смертельно побледнел и с ненавистью процедил:

– Вы все мне ответите за отца.

– Сначала клыки отрасти, а потом угрожай, – холодно заметил Аскольд.

Остап дёрнулся в его сторону. Яша схватил брата за рукав и прошептал:

– В его словах есть резон. Мы отомстим …но позже.

Аскольд, в сопровождении Прелого и Ефима, спустились в подвал. На стене тускло горела толстая восковая свеча, но пролом в полу был виден очень чётко. Аскольд подошёл к самому краю и с напряжённым вниманием заглянул вниз.

– Откуда он? – Прелый осторожно склонился над провалом.

– Его быть не должно… но он существует, – Ефим присел на корточки. – Свет тоже есть, Остап сказал правду.

– Я никогда не вру! – послышался голос парня.

– И хорошо, и плохо, – без улыбки ответил князь, не отрывая взгляда от тоннеля. – Что скажете?

Прелый пожевал губы и тихо произнёс:

– Странное сооружение. На стенах рёбра жёсткости. Поверхность стен не из бетона. Воздуховоды не металлические, трубы тоже. Электрических кабелей нет, но освещение имеется, а ламп не видно.

– Высота небольшая, метров пять. Я и без верёвки спущусь, – задумчиво произнёс Ефим.

Аскольд неожиданно резко заявил:

– Подвал закрыть, дверь в подвал забаррикадировать.

– Правильное решение, – серьёзно заметил Прелый. – Это сооружение не нашей цивилизации.

– Я догадался, – хмуро произнёс Аскольд. – Но обследовать его когда-нибудь придётся.

День был в разгаре, но солнце затянулось густой серой пеленой. Жара растворилась, и стало даже прохладно. Прелый и Ефим бесшумно скользнули за ограду. Прячась за складками местности, они словно растворились. Аскольд с тоской глянул на небо. Сейчас оно нависало над землёй, как плотная паутина, на психику давило очень даже основательно. Не было ни одного солнечного луча, всюду царил полумрак, а ещё крупный дождь пошёл. Аскольд повёл носом, ощутил запах дыма и напряжённо всмотрелся в мутную пелену. На гране зрительного восприятия заметил тонкие клубящиеся струйки. Он хищно сузил глаза и плотно сжал губы, на щеках обозначились небольшие ямочки, говорящие о том, что её хозяин не только жёсткий человек, но и способный на глубокие чувства… но ямочки не долго продержались и исчезли. Аскольд сделал стремительный рывок и оказался рядом со своими товарищами.

Прелый остановился у разбитого молнией огромного дерева:

– Напоминает дуб, но листья другие, а за тем пригорком целый лес таких же. Странные деревья. Откуда они здесь?

– А там труп, – повёл носом Аскольд. – Жареным пахнет, но не вкусно. Молния кого-то сильно пережарила.

– Я проверю, – Ефим быстро переместился к темнеющему на земле предмету. Рукой подозвал своих товарищей и с удивлением спросил: – Что скажете?

Прелый отшатнулся от сильно обгоревшей на земле фигуры, но сразу взял себя в руки и склонился над непонятным существом:

– Какой-то скрюченный урод. Очередной мутант?

– Грибами не пахнет. Этот урод местный, – Аскольд ткнул палкой в узкий череп и тот рассыпался на части.

– Серьёзно его молнией ударило. Даже кости рассыпаются, – задумчиво проговорил Ефим.

– Метра два, а то и больше, – Прелый с опаской огляделся по сторонам, хотел высморкаться, но передумал.

– Из всего этого я могу сделать один вывод, гулять в грозу не хорошо, – хмыкнул Аскольд.

– Если честно, то мне не весело. Что-то у меня яйца сжимаются. Наверное, это к перемене погоды, – Прелый всё же звучно высморкался.

– Скоро опять хлынет дождь, – невозмутимо произнёс Аскольд. – А этот урод не с поверхности. Кожа, которая не обгорела, абсолютно белая и волосы, как у медузы. Он пещерный житель. Вероятно, неподалеку имеется пещера. Не удивлюсь, это наша мутантша его выгнала наверх. Если она ушла в пещеру, нам её не взять. Там совершенно иной мир, – князь неожиданно вздрогнул, вспоминая своё путешествие в стране вечного мрака, где на удивление иной раз было светло, как ранним утром на берегу студёного моря.

– Их следы ведут туда, – понюхал сломанную веточку Ефим. Он удобнее перекинул через плечо сеть и в ожидании посмотрел на Аскольда.

Князь кивнул. Отряд двинулся к мшистым холмам. Они спустились в сырую балку, затем, вышли с другой стороны холмов и в удивлении остановились. На их пути возникло зажатое могучими деревьями тёмное озеро. Ефим кинул обалдевший взгляд на водную поверхность и в возбуждении произнёс:

– Какая красота! Я думал, только в Сибири бывают озёра с чистейшей, но почти чёрной водой.

Аскольд посмотрел в глубину. Вода действительно была прозрачная, как самый чистый хрусталь. У самого берега еще была видна небольшая отмель, засыпанная халцедоновым песком, а дальше сразу начинались подводные обрывы.

– Весьма глубокое озеро, поэтому вода кажется чёрной, – князь погладил свою бороду. – Действительно, в Крыму таких озёр не было, – добавил он, оглядываясь по сторонам.

– Мутантша с людьми опять свернула к холмам, – Ефим нашёл их следы.

– Ходит зигзагами. Она явно что-то ищет, – Аскольд не торопился давать команду на преследование.

Прелый это понял, немного расслабился и с наслаждением опустил руки в воду, – градусов семнадцать, вполне можно открывать сезон.

– Интересно, а рыба здесь водится? – неизвестно к кому обратился Ефим.

Аскольд усмехнулся:

– С удочкой хочешь посидеть? Ты глянь левее от себя. Сдаётся мне рыбка здесь особенная, утянет вместе с леской. Ты бы отошёл от воды.

Ефим кинул взгляд через плечо и резво отскочил от воды. Совсем рядом берег был изрыт кабаньими копытами. Причём для сибиряка было понятно, зверь упирался со всей силой, но кто-то легко уволок его на глубину.

– Вспоминаю Африку, – хохотнул Аскольд, поглаживая свою бороду.

– Думаешь, крокодил? – повернулся к нему Прелый.

– Нет. Берег чистый. Кроме копыт на нём ничего не отпечаталось. Та тварь чисто водная, на сушу не выходит.

– Интересно девки пляшут, – Ефим осторожно почесал вспотевшую макушку.

– Мне определённо здесь всё больше и больше нравится, – скривил тёмное лицо Прелый. – Жизнь становится всё прекраснее и насыщеннее.

– Полностью согласен. Зачем нам серые будни, – как волк оскалился Аскольд. – Но что-то становится всё свежее и свежее. Скоро начнётся гроза. Наше мероприятие временно сворачиваем. Переждём непогоду в доме.

Ефим не смог сдержать радости. Затея поимки мутантши сетью совершенно его не вдохновляла. Прелый понимающе кивнул, подставляя лицо цвета тёмной бронзы под одиночные капли дождя.

На этот раз они свернули немного левее и среди деревьев заметили хорошо протоптанную тропу, ведущую к полуразрушенному дому. Возникло такое ощущение, что жизнь навсегда его покинула, но из покосившейся трубы прорывались тонкие струйки дыма, да и прирученная дикая собака выла из дома, словно простуженный волк в сыром лесу.

– Люди есть, – спокойно произнёс Аскольд.

– Доходяги, – пренебрежительно бросил Ефим. – Я б на их месте давно изгородь чинил, навесы делал, стены укреплял.

– Похоже, в доме остались одни лишь бабы, – сделал предположение Прелый. – Хотя нет… да вон, несколько мужиков бревно тягают. Сюда идут.

– Значит, эти поселенцы из новых, а вот старых куда дели? – прищурился Аскольд.

Несколько мужчин, увидев незнакомых людей, бросили бревна. Внезапно из дома со злобным лаем выскочил здоровенный пёс, но подоспевшая женщина успела взять его на поводок.

Прелый криво усмехнулся, глядя на рвущегося в бой пса:

– Счастливый. Ему все наши апокалипсисы до собачей сраки.

– Мне тоже, – оживился Ефим, разглядывая хмурую женщину, на которой была юбка из шкуры серебристой косули, а острые груди обтягивал бюстгальтер чёрного цвета.

– Нам здесь не рады, – с напускной печалью произнёс Аскольд, с усмешкой наблюдая, как бородатые мужики злобно нахмурились и решительно взяли в руки увесистые дубины.

– Шли бы вы дальше, – недоброжелательно изрекла женщина и чуть ослабила поводок. Пёс мигом дёрнулся вперёд.

Аскольд криво улыбнулся и поправил на плече свой знаменитый топор на длинной рукоятке.

– Вы так всех гостей встречаете? Или вы ещё не успели обжиться на новом месте, поэтому такие серьёзные? А старые хозяева где? – спокойно спросил он.

К изгороди в развалку подошли несколько бородатых мужиков, но остановились на некотором отдалении, исподлобья оглядывая великолепное вооружение Аскольда и его товарищей. Самый старший из команды мужиков потрогал мозолистой ладонью свою растопыренную бороду и уставился на аккуратную бородку Аскольда. В нём он сразу признал старшего. Бородач кашлянул в кулак, неуверенно опустил дубину к земле и хрипло произнёс:

– А мы и есть хозяева. Вот покосилось всё. Сейчас отремонтируем и будем жить.

– Ваше право, – широко улыбнулся Аскольд, наблюдая за остальными мужиками. Те были настроены более агрессивно, чем тот, с кем он разговаривал. Ни один из них не опустил дубины, вероятно считали, что сила на их стороне. Но Аскольда эта ситуация больше забавляла, он даже без помощи Прелого и Ефима размёл бы их в две секунды.

– Вы что, не видите, мы вам не рады! Проваливайте отсюда! – женщина поправила сползающий чёрный бюстгальтер. – Сейчас собаку спущу!

Прелый и Ефим мигом вложили в луки стрелы и прицелились в рычащего пса. Женщина почернела от злости, но собаку свою придержала, прекрасно понимая, что в случае чего, её зверя мигом утыкают стрелами. Мужики у забора раздражённо зашумели, но на этом их порыв закончился. Аскольд неожиданно стремительным движением снял топор. Лезвие игриво описало в воздухе незатейливый пируэт и легко перерубило толстую ветку на заборе.

– Вот что, мужчины, сейчас времени у меня на вас нет, но позже оно у меня найдётся. Что-то тухло у вас здесь. Не иначе прежних хозяев в землю закопали, – Аскольд взглядом указал на свежие холмики.

– Это не так, – неожиданно яростно заговорил старший из мужиков. – Наше поселение было у Глубокого озера, в своё время мы его так назвали. Нас всё устраивало. С одной стороны скалистый берег, с другой вода, в узком месте забор поставили. Неплохо огородились от хищников и людей. В озере рыбы полно, силки на зверей ставили, даже огород был. Жить и жить. Да вот недавно из воды попёрла такая хрень, головы без волос, тела студенистые, на ногах перепонки. Как полезли на нас тысячами. Едва ноги унесли. В живых из всего посёлка остались лишь мы. Пошли куда глаза глядят. Наткнулись на этот дом. Хорошо, что Ингу с собакой в лесу оставили, а иначе… В общем, хотели с хозяевами договориться, чтобы пожить у них. Заглянули в окно, а там… молодая девушка женщину жрёт, а мерзкая зверюшка без шерсти кровь сосёт. А рядом лежит старик с оторванной головой и старуха со свёрнутой шеей. У нас от ужаса волосы дыбом поднялись. Хорошо она нас не заметила. Мы убежали и спрятались в лесу. Через некоторое время девушка вышла, живот у неё раздулся, как у беременной. Она вывела из соседнего сарая мужчину с женщиной и старого деда. Повела в сторону холмов.

– Всё ясно, это наша мутантша, – мрачно произнёс Аскольд.

– Какая мут-тантша? – приподнял густые брови старший из мужиков.

– Вы что, про них ничего не слышали? – удивился Аскольд и облокотился на забор.

– Нет. А кто это?

– Сразу скажу, к людям они отношения не имеют, – Аскольд, увидев, что мужики в растерянности опустили дубины, выдернул топор из дерева и убрал его за спину. – Мутанты – твари страшные и непредсказуемые. Вам повезло, что остались живы.