Читать книгу: «На новом поприще», страница 3

– Знаю, знаю, Эхтал говорил. У меня к тебе претензий нет. У Эхтала и воинов тоже. Многие из них хотели сражаться под твоим началом, но я не всех пустил. Ты же знаешь у меня каждый элт на счету. Пока ты «отдыхал», помогая инатам и обучая их, у нас возникли новые проблемы, о которых ни я, ни ты, не имели никакого представления. Началась кайия – болезнь ослабления. Откуда у нас в Эйхале появилось это зло, непонятно пока никому. Ни Чиринат со своими помощниками, ни Зуунг, которого я специально пригласил для того, чтобы прояснить ситуацию, ничего не смогли сделать, кроме того, что несколько замедлить ход развития болезни у инфицированных ею и отделить их от еще относительно здоровых. Причем я бы понял, если бы эта была читрахта (болезнь, возникающая от сильного расхода психических и жизненных сил) – спутница воина, но заболели обычные элты. Все они не воины, а интеллектуалы или генетики. В общем, творится что-то непонятное. Фронт работы против нас расширился. Если эта зараза перейдет на элосов, тогда придется все начинать сначала. Поэтому я вынужден перевести всех без исключения элосов в Эйдэрм. Что самое худшее, я не знаю, подействует ли эта мера должным образом, или болезнь уже скрыто перешла на них, несмотря на все меры безопасности.

Адам замолчал.

– Как элосы? – поинтересовался я. – Я ведь вообще не видел их, кроме как на экранах, с тех пор, как покинул Эйхал.

– Элосы, – протянул Адам и вздохнул. – Посмотришь на диске на них. Вкратце: проблемы и еще раз проблемы. Причем такие, о которых я только начал догадываться. Закончим наш разговор, а то так мы до вечера проговорим, как давние друзья. Ивтанг, сопроводи изгоев до выхода из башни и скажи им пару слов на прощанье. Готовься, Эдвин. Все только начинается.

Так началась новая страница в моей жизни. Я стал главой и правителем Эйдэрма. Это произошло не сразу. Мне понадобилось несколько месяцев для того, чтобы изучить ситуацию, сложившуюся вокруг Эйдэрма и вокруг Ауромата, – недавно организованного государства свободнорожденных, а также учесть все, что происходило Атласе, Ирмилане, Атлазиане и на всей Земле. Это было делом трудным и ответственным. После того, как я дал свое окончательное согласие на вступление в должность, Адам проверил меня и оказался довольным моим знанием сложившейся обстановки.

– Для вступления в должность твоих знаний, умений и предвидения пока достаточно. Съезди в Эрат, поговори с Олдаргом, Дэтагом, заодно зайди к Киитлу с Зуунгом. Проведаешь друзей, а заодно поговоришь с ними о назревшем. Время до весны еще есть. С весны все мы начинаем переселение из Эйхала и Учлиана в Эйдэрм. Тогда и заступишь на должность.

Я исполнил все, как и говорил Адам, съездил в Ауромат и поговорил с известными мне лицами. Много нового я узнал о ситуации в Эльклее и в других землях свободнорожденных. Положение элтов к тому моменту было угрожающим. Даже Восточная Эльклея постепенно теряла свое былое значение форпоста свободы и силы. Его на себя брал Ауромат. Дела в Буатаале шли все хуже. Темпы миграции на восток, в горы и сахэлс, нарастали. Еще свободное население, привыкшее и желавшее жить и быть свободным, уходило на неосвоенные территории в Ауромат. Там, правда, тоже брали не всех.

Службы Ауромата тщательно проверяли переселенцев, если находили что-то подозрительное или откровенно вредное, работающее против свободных жителей, то многих переселенцев оставляли жить в специальных лагерях до тех пор, пока с ними окончательно не разбирались. Устраняли жучки, приспособления для слежки, различные инфекции и мировоззренческую заразу, распространяемую посредством различных видов программирования и обработки сознания.

Даже после необходимых мер не все желающие принимались в Ауромат. Переселенцы вынуждены были оставаться на предложенных местах или искать себе лучшей доли на территориях, где не было подходящих условий для жизни. Такой была ситуация вокруг Эйхала. Я вкратце характеризую ее, чтобы было понятно, в каких условиях мне приходилось работать.

Из записки Адама я также узнал, что моя бывшая жена, Ювития, была освобождена из плена благодаря стараниям Дэйта и его подчиненных. Однако после плена ей необходимо было проходить длительное лечение в госпитале. Психика Ювитии была на грани распада. Несколько лет она восстанавливалась для того, чтобы снова начать жить обычной полноценной жизнью. После реабилитации Ювития недавно, всего дней двадцать назад, вышла из лечебницы и проживала в школьном поселке, в нашем доме. Новости эти, с одной стороны, обрадовали, с другой – опечалили меня. Не понаслышке я знал, что такое быть в плену, пройдя от грани, за которой находится точка полной потери себя, до того элта, которым я стал и был сейчас.

Я навел справки о своих детях и их семьях и новости, которые я получил, не вдохновили и не обрадовали меня. Я не буду приводить всего в записках, поскольку для освещения того, что я задумал, это не нужно. Скажу только, что ни у моих сыновей, ни у дочерей не сложилась дальнейшая жизнь в браке. И это было не самым печальным из того, что случилось в дальнейшем. Я потерял среднего сына. Нет, он не погиб, а перешел на сторону «новой формации», направления и группы элтов, которые разделяли взгляды на мир представителей конфедерации. Иными словами, он принял точку зрения правителей конфедерации и магов на элтов, став прямым участником действий против свободнорожденных. Меч в его руке сражался теперь на их стороне.

Нет ничего худшего для отца, чем знать, что сын, которого он воспитывал, изменил делу, которому ты посвятил всю свою жизнь. Мы стали врагами, оказавшись по разную сторону баррикад. С горечью записываю эти мысли. Не для того я жил, чтобы увидеть и быть свидетелем такому положению дел. В нашем роду никогда не было предателей дела свободы. Видать наступали смутные и темные времена для элтов-свободнорожденных.

Альнэя успокаивала меня и своей силой помогала мне правильно воспринять и пережить эту новость.

– Не волнуйся, Эд, – часто говорила она. – Все еще наладится. Твой сын, может быть, еще вернется к свободнорожденным, чтобы стать приверженцем наших ценностей и убеждений.

Я только слабо улыбался в ответ на ее слова, обнимал и прижимал жену к себе. Я твердо знал, что маги не упустят своей жертвы. Так оно и оказалось.

– Э-эд! – с силой продолжала она. – Наши дети не изменят делу свободы и будут достойны своего отца. За это ты можешь быть спокоен.

Альнэя, Альнэя. Ты не ошиблась в своих прогнозах, но все вышло гораздо сложнее. Я не хотел, чтобы с Альнэей произошло то же самое, что и с Ювитией. Я знал, как коварны маги, их многоуровневые и многоступенчатые замыслы, чем дальше, тем все больше контролировавшие и влиявшие на жизни и судьбы свободнорожденных. Если бы не определенные успехи элтов, не изменения климата и гравитационных полей, не сбои в работе силовых систем Атласа и Атлазиана, то, возможно, на землях свободнорожденных и на всей Земле уже был бы установлен порядок темной силы и власти. А так у нас еще была возможность быть свободными, но в определенных рамках. Правда, лучше так, чем жить рабами и подконтрольными существами.

В Ауромате во время командировки у меня состоялся разговор с еще одним элтом, который был не только правой рукой Зиагаарда, но и являлся продолжателем его дела. Речь идет о Киитле, уже основательно обосновавшемся и прижившемся в Ауромате, где он на новой почве продолжил обучение молодого поколения. Первый раз после долгих лет отсутствия по приглашению Киитла в один из осенних дней я пересек силовой периметр, окружавший недавно возведенные корпуса школы возле поселения Оулаай, где располагались дома учительского коллектива.

Мое появление было замечено еще на подступах к школьной территории. Тэрьен – информационное шарообразное устройство, сразу подлетело ко мне и загудело, замерев чуть в стороне над моей головой. После приветствия, голос устройства произнес:

– Необходимо пройти обязательную процедуру сканирования. Эдвин, оставайся на месте до ее окончания.

Пришлось ожидать. После сканирования и опознания в шаре развернулась картина местности и путь, который мне следовало пройти до точки прибытия. В соответствии со схемой я прошел внутрь школьной территории к корпусам. Новая школа была не такой, как та, в которой я обучался. Зданий было меньше, учеников тоже, но обстановка знания и обучения не изменилась.

Киитл вышел мне навстречу в окружении нескольких помощников, никого из которых я не знал. Мы мысленно поприветствовали друг друга, после чего Киитл провел меня в кабинет для беседы. Наш разговор был недолог, но содержателен. Киитл умел разговаривать кратко, но содержательно. Он изменился с того времени, как я его видел в последний раз: стал еще суровее и спокойнее. На его лице я начал замечать морщины, которые раньше не пролегали на нем. Некоторая усталость присутствовала в его фигуре, но сила и свобода все также чувствовались в каждом его движении и жесте.

– Что, сдал я, Эд? Не ожидал меня таким увидеть? – чуть улыбаясь одними глазами, спросил Киитл.

– Твоя сила и воля побеждают слабость и старение, – отозвался я.

– Раньше я не замечал, что ты склонен приукрашивать ситуацию. Чего же теперь ты так поступаешь? Ты же знаешь, мне осталось недолго. Я один из немногих, кто перешел рубеж двухсот эйнов, но до двухсот пятидесяти я, скорее всего, не дотяну, несмотря на энергетическую и силовую поддержку из фонда Совета. Вместо меня паадхом будет Ордин. Он достоин этого. Зуунг поможет ему по мере сил.

– Ты с самого начала говоришь мне о таких вещах. К чему твои слова?

Киитл еще больше прищурился и улыбнулся.

– Я говорю то, что тебе надо услышать, а не то, что ты хочешь услышать или думаешь, что я скажу. До ухода осталось слишком мало времени. Каждое мое слово должно быть точным для того, чтобы утвердить наше общее дело – отстаивание свободы. Я слышал, что тебе предложили новую должность. Верно?

Киитл меня удивил. Никто, кроме пяти элтов не знал о моем назначении.

– Если ты говоришь так, то среди ближайшего окружения Адама есть предатели. Мне необходимо срочно оповестить об этом эстарха.

– Не торопись. Я узнал об этом не от них, а по тебе и по тому, что ты появился в Ауромате и наших местах. Так было предсказано еще Зиагаардом. Он предвидел твое появление в наших местах. Всего, конечно, он не видел, но на словах поручил мне предать следующее. Выслушай, что я скажу тебе, Эд.

Я остановился, и стал напротив Киитла, готовясь услышать от него слова Зиагаарда.

– Ты уже перешел рубеж ста четырнадцати эйнов. Основные свершения в твоей жизни еще впереди. Ты многое успеешь сделать, но должен знать следующее. Лет шестьдесят, может и больше, тебе еще предстоит помогать Адаму. Если все будет складываться удачно, то первая и вторая партии представителей нового человечества пройдут сквозь время и попадут в будущее, в следующую временную протяженность. Тогда твое дело будет выполнено. Ты можешь, конечно, остаться и продолжить начатое, но лучшим вариантом для тебя будет возвращение в Эльклею, в родные места и занятие в Эльклее того места, которое тебе надо будет занять, несмотря ни на что.

– Что же это за место, Киитл?

Я был уверен, что Киитл не скажет мне правды, а предложит поразмышлять об этом, но ошибся. Учитель, пристально взглянув мне в глаза, произнес:

– Приложишь все усилия, чтобы стать импром в Эльклее и станешь им. Это единственный шанс для элтов стабилизировать ситуацию, сложившуюся там и к западу от Ауромата. Этим ты поможешь всем, и мне в том числе. Тебе все ясно?

– Предельно. Однако эти слова ставят еще больше вопросов, чем я предполагал.

– Так поразмышляй над ответами. Ты же можешь это сделать.

Мы еще о многом поговорили, но информация, которую мне выдал Киитл, стала определяющей для моей последующей жизни. Тогда я еще не догадывался, что мне предстоит пройти и испытать на жизненном пути, только готовился к этому. По случайному или специальному стечению обстоятельств эта встреча с Киитлом была последней перед его уходом, который произошел спустя год со времени моего посещения школы. Меня же впоследствии, после моего посещения Ауромата, закрутил вихрь событий.

В Ауромат я прибыл только через пять лет, несмотря на то, что жил не так далеко от него. Я встретился и поговорил тогда с Ордином, сменившим Киитла на посту паадха школы, и с другими учителями. Нам было, о чем вспомнить. Ордин многое, что рассказал мне, в том числе и о последних днях жизни Киитла. Его уход, что ни говори, завершил еще одну страницу в жизни элтов и не только в Ауромате, но и на всех землях, которые они пока еще занимали. Ордин был одним из самых близких друзей Киитла, поэтому говорил об ушедшем друге с тихой грустью.

«Киитл ушел тихо и спокойно: в силе, с мечом и с посохом в руках», – так отозвался об уходе Киитла Ордин. Сам он тоже уже перешел порог двухсот эйнов, хотя выглядел моложе. Тем не менее, Ордин уже подготовил и себе смену. И это, надо признать, было правильным решением с его стороны.

Что сказать, вспоминая былое? Один за другим уходили учителя – гордость и сила нашего народа, элты, считавшиеся его совестью, выражением силы и лучших качеств, ведущими личностями. Я же остался жить, чтобы продолжить дело по обеспечению будущего последующих поколений, о чем и продолжу свой рассказ в следующих главах, доподлинно информируя читателя о том, как все происходило.

Как говорил Зиагаард: «Нельзя, начав дело, бросить его или уйти, сделав вид, что ты к этому не причастен. Тогда лучше его было и не начинать. Так поступают слабые и вырождающиеся элты, в которых доминируют темная кровь и темная сила. Свобода заключается в том, что ты обеспечиваешь внутри и снаружи себя все необходимые условия для того, чтобы продолжить и с силой завершить начатое дело. Только после окончания его ты можешь переключиться на другое, но знай, когда ты завершишь один труд, тебе будет, скорее всего, гораздо тяжелее, чем в самые трудные моменты, когда ты ранее занимался прежним делом. Почему? На этот вопрос ты ответишь сам себе».

Глава 2
Возвращение Эвии

Я стою перед очень важной и сложной дилеммой. Нет однозначного ответа «да» или «нет» на вопрос: стоит ли после всего того, что случилось с Эвией, возвращать ее в проект. На этот вопрос не может однозначно ответить даже Олм. А он для меня – почти что истина в последней инстанции, хотя прямых указаний, как поступать, не дает.

Тем не менее, вопрос назрел и нуждается в быстром решении. И от него зависит многое, если не все в дальнейшей части проекта. Ведь, что я имею? Уже порядком подуставшую Лэарию и ее помощниц. Они честно трудились, многое успели сделать, но им нужен отдых. Если отдыха не будет, не исключаю срыва, что недопустимо.

«Итак, эстарх, что ты решаешь?» – вопрошаю сам себя. Что я решаю? Я думаю, как мне пройти между «да» и «нет», хотя, если посмотреть, то вроде бы этого невозможно сделать. Тем не менее, выход должен быть. Надо лишь увидеть его, а увидев, реализовать.

И кто, эстарх, ты, если не можешь этого сделать? Какая твоя компетенция и состоятельность в решении сложных вопросов? Если «да», то на каких условиях и как сделать так, чтобы негатив от Эвии не прошел на элосов, не вскрылись прежние раны? Если «нет», то почему. Как и где тогда жить Эвии? Что вообще тогда случится, если она покинет проект.

Вопросы, вопросы и еще раз вопросы, что главное, на которых нет пока четких, ясных и понятных ответов, но их надо найти и быстро. Ситуация не ждет, закручиваясь во все более тугой узел…

Адам Ваа Трэйн. Из дневника

В жизни каждого из нас бывают трудные моменты, когда мы иной раз находимся на грани пропасти, а иногда и смотрим вниз, не видя порой всей глубины бездны, в которую можем свалиться. В чем в действительности заключается сила любой личности? На самом деле в том, чтобы не только вовремя остановиться, не допустив падения, но и готовить себя таким образом, чтобы в дальнейшем, что бы ни происходило, не допустить повторного скатывания. Однако в наших реалиях этого слишком мало, чтобы через годы полной мерой заново войти в строй, продолжить работу и вновь выйти на ведущие роли. Среди элтов на самом деле единицы таких мужчин и женщин. И в данном случае нет места подвигу, есть лишь постоянный и по возможности творческий труд по формированию себя нового. Именно он и является тем чудом, которое заявляет о себе.

В данном случае я говорю об Эвии, жене Адама, которая нашла в себе силы после долгой отлучки при внешней помощи и собственной заботе о себе вновь вернуться к прерванному делу. Никто не знает, чего это ей стоило, учитывая врагов, которые никуда не делись, их происки, накапливающуюся усталость. Сказывалось также наличие у Эвии некоторой оскомины от работы, тяжелых состояний и воспоминаний, которые их проявляют, критичный расход сил и многое другое, о чем не упоминаю. Тем не менее, такое событие произошло. Именно поэтому я не могу не сказать о возвращении супруги Адама в дело в следующей по счету главе. Все-таки без участия ведущих элтов, а ими были Адам и Эвия, проект был бы невозможен, как и не появился бы на свет его конечный продукт – элосы, ваши далекие предки, потомки, бывшие первыми представителями нового рода прямоходящих существ на Земле.

Я снова вынужден обратиться к дневникам Адама, поскольку именно они во всей своей полноте отображают минувшие события, то как это происходило, а также многое из того, что следует знать потомкам об истории появления на Земле их рода. В какой-то мере я, вновь и вновь просматривая дневники эстарха, ловлю себя на мысли о том, что не мне, а ему следовало писать записки. Адаму я об этом сказал. Усмехнувшись мне, Адам тогда произнес: «Эд, я, если бы даже и захотел, вряд ли займусь написанием записок. Слишком много того, что мне мешает. Ведь каждое воспоминание, хочу я того или нет, проявляет во мне угасшие состояния, которые с новой силой начинают свою деятельность. Я вспоминаю друзей и соратников, которых уже не вернуть. У меня нет ни сил, ни желания разбираться в прошлом на таком уровне, чтобы, приведя себя в порядок, написать стройную историю происходящих событий. Этим займешься ты, если примешь для себя такое решение».

Я внял словам эстарха, взял на себя такую задачу, и, сообразуясь с ней, опять обращаю внимание потомков на ценнейшую с моей точки зрения информацию. Итак, информация из дневника эстарха.

Уже середина осени. Этот год пролетел, как и остальные, незаметно для меня. Многое сделано, но еще большее только лишь намечается. Что больше всего я отмечаю, у меня нет времени всерьез заниматься собой, что чревато проблемами в ближайшем будущем. Скажем так, я пробегаю мимо многих вещей, которые надо пристально изучить и рассмотреть. Я даже попытался еще полчаса украсть у сна, но, размышляя, попросту заснул. И так уже случается третий или четвертый раз подряд. Это звоночек. Я устаю, а усталость имеет свойство накапливаться незаметно, чтобы потом проявиться в безразличии, в пассивности и в отсутствии интереса к жизни и к самому себе. Как только у меня появляются мысли: «Как-то оно сложится и будет вроде бы нормально и так» и им подобные, можно с точностью сказать одно: я сдаю позиции, пуская себя и текущие дела на самотек. Тебе ли не знать, эстарх, что скажется подобная небрежность очень скоро и в самый неподходящий момент.

Эдвин вернулся в Иблею. Я говорил с ним по возвращении. Эд, что меня больше всего радует, не только вернулся к себе прежнему, но и, что мне ясно и очевидно, пошел дальше. Прежних ошибок он уже не допустит. Я отрядил к нему Чирината с мобильным оборудованием последнего поколения для известных целей. Чир, прибыв в Алвим, несколько раз проверил Эдвина. Результат, хоть я этого и не показываю, вдохновляет. В первый раз спросил у Чирината, точны ли устройства, позволяющие с чрезвычайной точностью отразить истинное положение дел в организме, его скрытые проблемы, состояния и наклонности. Чиринат только лишь вздохнул, а потом сказал мне положенные слова о том, что за технику он ручается. А результат таков потому, что Эдвин принимал средство, позволяющее ему омолодиться и усилиться.

Я слушал Чира и понимал, что, с одной стороны, я доверяю ему и его видению ситуации, но с другой я отчетливо осознаю, что без внутренней работы над собой подобное превращение невозможно. Судя по результатам тестирования Эдвина, с нынешним запасом сил его хватит еще где-то лет на пятьдесят работы. При условии, конечно, если не будет серьезных сбоев и срывов, что в нашем деле практически не случается.

А не кажется ли тебе, эстарх, что ты стал мерять элтов с точки зрения их пригодности и того, сколько они протянут, работая на проект? Это что же такое получается? Выходит так, что ты, попросту, используешь всех тех, кто рядом с тобой работает. И что мне ответить самому себе? Я вынужден так поступать. Я вынужден сразу же прикидывать, кого и на какой участок работы направить и что доверить. Я на самом деле несказанно рад, что, по сути, Эдвин встал в строй. Правителя Эйдэрма я уже нашел. Думаю, Эдвин справится с заданием, но это будет для него только лишь разминка, учитывая складывающиеся обстоятельства.

Не идет из головы супруга. Дней пять назад был у нее. Проводили время вместе. Эвия, что я отметил, стала старше, мудрее, в чем-то даже сильнее себя прежней. Она глядела на меня задорно, почти призывно, но ни о чем, что касается свой дальнейшей судьбы, не спрашивала. Мы играли в игру: я ничего, что касается ее дальнейшей судьбы, не говорил, а она не давала мне понять, что ее этот вопрос интересует. И мне ни обнять жену, ни поцеловать. Рядом неизменный Эриш, который, прежде всего, смотрит на соблюдение дистанции и хмурится, если есть какие-то нарушения от принятой нормы: говорим не ближе, чем на расстоянии одной сэтии, а это почти полторы руки. И то, такое общение недолго…

Как мне надоели эти все меры безопасности. Они все равно не дают нужного эффекта, но их необходимо соблюдать. Лучше хоть что-то, чем ничего. И это, несмотря на то, что, как только я появляюсь в Игде, Эвия проходит полную проверку. Без ее проверки мы не встречаемся. Результаты обследования жены вроде бы должны меня радовать. Они говорят о том, что Эвия по факту восстановилась той мерой, которой необходимо для возобновления работы. Ее не мучают прежние состояния, не одолевает желание во что бы то ни стало удовлетворить голос плоти, нет, и давно, приступов, нет раздвоения и растроения личности, Эвию не одолевают кошмары или намеки на них. Она не проводит беседы непонятно с кем, а психика ее понемногу отходит от стрессов и укрепляется. Такое ее состояние большой плюс, но он все-таки не перекрывает минусов. Я же не такой наивный элт, чтобы полагать, что Исискрат оставил «заботой» жену.

Тем не менее, что я все отчетливее осознаю, Эвии надо будет сменить обстановку. Единственное, что она мне сказала при встрече, так это – слегка пожурила за Эдвина, сказав, что ей с ним было интересно и не так скучно. Оджан также интересен супруге, но он все время при деле. У первого мужа Эвии совсем другая жизнь, но в чем-то и он, и она очень похожие элты. Может быть, из них даже вышла бы пара, не будь Эвия так тесно связана с проектом. У меня даже была мысль спросить об этом Эвию, но я не стал так поступать. Жена сама дала мне ответ на этот вопрос, сказав: «И не рассчитывай на то, что я вновь сойдусь с Оджаном, несмотря на то, что он стал интереснее, чем был». Да, в любом случае жизнь среди воаков бесследно ни для кого не проходит. Что-то особенное есть в таком проживании, что-то, что находится в какой-то мере вне времени и пространства в какой-то особой реальности и данности. Воаки вроде бы и здесь, вместе с нами, но живут сами по себе там, где нас нет.

Да, странное чувство тебя охватывает в Игде. Ты как будто начинаешь существование в новой для себя среде, во многом отличающейся от привычной. Да, я знаю, что это – только лишь иллюзия, но она захватывает тебя, хочешь ты того или нет. Как-то я спросил у Чу Инара: «Чу, почему так происходит, что я, когда к тебе приезжаю, как будто оказываюсь не в Эльклее, даже не на Земле, а где-то еще?» Чу только лишь усмехнулся. Какое-то время он молчал, видимо, обдумывая, что бы мне сказать, потом с его уст слетели следующие слова: «Эстарх, я не буду тебе отвечать полной мерой на этот вопрос. Просто прими к сведению то, что кое-что пока еще мы можем и умеем делать, а пространственно-временные технологии, пусть и ничтожной мерой, но оказывают на всех нас свое исчерпывающее действие».

Я вижу, чем дальше идет время, тем все больше мне важно знать мнение по тому или иному вопросу именно Чу Инара. И не Эвия на самом деле в последний мой приезд в Игд явилась полной мерой истинной причиной моей отлучки из Эйдэрма, а беседа с Чу Инаром по ее поводу. Чу, чем дальше идет время, те все больше чем-то неуловимо начинает мне напоминать Зиагаарда. Что-то в нем проскакивает такое, что вдохновляет меня и побуждает прислушаться даже к словам воака, сказанным как бы невзначай и промежду прочим.

Чу за годы, не знаю, как это ему удалось сделать, не теряет живости ума и сознания. Мне иной раз кажется, что годы только лишь укрепляют и закаляют его, несмотря на болезни и недомогания, на тяжелые состояния, которые накапливаются к окончанию жизни у каждого. Чу не ропщет, не обращается за содействием. Он в меру сил сам находит подходы и делает все для того, чтобы выйти из сложных ситуаций. Он уже привык к такому положению дел, даже мне как-то признался: «Я даже и не знаю, что бы делал, если бы жил без эксцессов». Да, жизнь воаков – постоянный вызов судьбе.

Даже Олм перед тем, как окончательно решить вопрос с Эвией так мне и сказал, хотя обычно прямых указаний от него не дождешься: «Ты бы с Чу Инаром переговорил. Глядишь, и посоветовал бы эгваарат (глава всех воаков) тебе что-нибудь путное. А если бы и ничего не сказал, то все равно бы ты после беседы принял бы более выверенное решение».

Как Олм сказал, так я и сделал. Мы с Чу Инаром, чуть отошли от Игда, умостились в укромном месте, где Чу, как говорил, любил размышлять о жизни, тут я его и спрашиваю:

– Как думаешь, Эвию, учитывая ее состояние, пришло время возвратить в проект?

Чу молчит. Мне даже тогда казалось, что он не слышит меня, предаваясь собственным размышлениям. Красиво и величественно вокруг. В тебе, если прислушаться, звучит песня сахэлса, который в эту пору уже во многом не так богат звуками и шорохами, даже в какой-то мере пуст, готовясь к холодам, тем не менее, его пульс и звучание наполняют тебя, проявляясь в каком-то особенном чувствовании происходящего.

– …Сам-то, как думаешь, эстарх? – прерывает тишину негромкий, но полный силы голос Чу Инара.

– Я вижу, что Эвия начинает тяготиться сахэлсом. Годик, может, еще один она, конечно, потерпит, но дальше… дальше надо будет что-то думать.

– И к чему ты склоняешься, эстарх?

– Я пока что предрасположен к тому, чтобы вернуть Эвию в Эйхал.

– В проект – да, но не в Эйхал, не в Учлиан.

– Почему так считаешь?

– А ты сам поразмысли. Зачем тревожить Эвию попаданием в условия, в которых, хотим мы того или нет, у нее проявятся воспоминания. А это – верный способ для проявления того, что глубоко вскрыто в ней. И ты, и я знаем, что все то, что сотворил с ней Исискрат, во многом – никуда не девалось. Мы, и ты в частности, лишь устранили все то, что на поверхности, что видимо, что приводило к приступам, к неадекватному поведению, к тяжелым состояниям и вскрытию других проблем. База воздействий никуда не делась. И ты знаешь, что произойдет, если Эвия, вернувшись, начнет былую деятельность, к тому же будет ее делать ради деятельности, а не ради того, чтобы отследить, что же в ней происходит на самом деле. И я тебе признаюсь: я и сам не умею так жить. Я забываю о самом важном, о том, что каждый из нас в первую очередь живет для себя, для укрепления и усиления своих собственных позиций, а не для того, чтобы разлагаться. Если ты пока еще не падаешь, а держишься, тогда то же самое происходит и с окружающими. Поэтому, эстарх, особенно тебе стоит жить так. Хочешь ты того или нет, а ты – та величина, от которой зависит успех проекта. Если сорвешься ты – накроется все. Мне тебе еще что-то пояснять?

– Но речь идет об Эвии.

– А на ком она повиснет? На кого, скажи, как не на тебя, она будет опираться? Это дополнительный груз. Скажи, эстарх, ты готов сейчас его нести?

Чу Инар замер, ожидая моего ответа.

– Мне пришло, что я не готов еще и к ведению Эвии.

– Вот видишь, ты прояснил вопрос, который тебя так смущал. А теперь скажи, сколько времени тебе понадобится для того, чтобы усилиться и привести себя такой мерой в порядок, чтобы Эвия могла быть с тобой рядом?

Снова задумываюсь, выясняя ситуацию. Чу ждет, вслушиваясь в звуки сахэлса.

– Около года, – отвечаю, помедлив.

– И что, тогда при таком условии Эвию можно возвращать?

Я мотаю головой из стороны в сторону.

– Готов услышать от тебя еще условия для того, чтобы Эвия полноценно вошла в проект.

– Эй нужно пройти терапии, еще увеличить уровень сил, иммунитет против влияний и воздействий, заболеваний, вызванных ими и усталостью, интенсивностью нашей работы…

Чу жестом прерывает мои излияния.

– Ты говоришь о второстепенных факторах, а мне и тебе нужны ключевые.

Я умолкаю на длительное время. Чу тоже не спешит сотрясать воздух словами. Мы сидим и слушаем себя и сахэлс, который уже проникается холодом низин и земли в связи с наступающей зимой. Стужа далеко на севере, где ледники, но ее внимание уже приковано и к здешним местам.

– Я не смогу доверить Эвии работу с элосами. Я уверен, что Исискрат позаботился о том, чтобы «падшесть» через нее передалась им. Я не знаю, что он сделал, как проработал так, что мы ничего не нашли, но я чувствую, что я прав.

– И что ты предлагаешь?

– Если бы это что-то проявилось, в таком случае с ним можно будет поработать, снять, устранить или еще каким-то образом воздействовать энергиями так, чтобы устранить опасное и разлагающее действие.

– Излагаешь вроде бы и правильно, но выясни, если все это произойдет, мы решим проблему?

Я вздыхаю. И без выяснения ясно, что нет.

– Значит, необходим иной путь решения проблемы, – заключает Чу Инар и слегка озорно, как будто знает, что делать, смотрит на меня.

– Поделишься соображениями?

– Вначале выслушаю тебя.

– Надо бы усовершенствовать препарат персонально для Эвии…

– Не обманывай себя и меня. Мы оба знаем, что это – полумера.

– Надо бы разобраться с тем, что сработает на возвращение Эвии в проект.