Читать книгу: «Нереальная реальность. Вся трилогия в одной книге», страница 9

Глава 30. Эволюция

Живые существа изменяются со временем. Если в популяции создадутся условия, когда определённые особи получат преимущество в выживании и размножении, то у них будет больше шансов оставить здоровое и многочисленное потомство. Происходит естественный отбор. Впервые к таким выводам пришел Чарльз Дарвин²⁹.

В теории эволюции всего два ключевых постулата:

1.Все представители любого вида различаются между собой.

2.Существует постоянная конкуренция за ресурсы для выживания. Признак, повышающий вероятность выживания, быстро распространяется по всей популяции.

Современные научные достижения, в первую очередь, связанные с расшифровкой генетического кода и изучением структуры ДНК, в целом подтверждают выводы теории Дарвина.

Эволюционисты убеждены в том, что первая живая клетка случайно образовались из неорганического вещества в первичном «бульоне». Потомки этой клетки стали разнообразно мутировать и путём естественного отбора породили всё многообразие видов, существующих на Земле.

Теория естественного отбора распространяется не только на животных, но и на микроорганизмы и растения. Как только появилось первое живое существо, способное самовоспроизводиться, дальнейшая эволюция и всё возрастающая сложность происходила почти в автоматическом режиме.

У многих людей слово «мутация» совершенно безосновательно ассоциируется, в лучшем случае, с негативной ошибкой, а, в худшем – с ходящими по ночному городу мертвецами-зомби. Но это абсолютно не так.

Вариативность наследственной информации во многих случаях является положительным качеством. Наоборот, отсутствие изменчивости – полностью тупиковый сценарий для развития. Если бы это было нормой, на Земле до сих пор жил бы единственный вид бактерий. Впрочем, он тоже давно бы вымер, не сумев приспособиться к окружающей среде.

Именно разнообразие и даже некая противоестественная причудливость жизненных форм неоднократно спасала живое от катаклизмов. Планета страдала от падения астероидов, от плохой атмосферы, от активного вулканизма, от глобального оледенения и многих других климатических катастроф. Но всегда на Земле оставался какой-нибудь живучий мутант.

Между прочим, он – ваш прямой предок, который, пережив трудности, продолжал мутировать и самосовершенствоваться.

Ошибка в копировании ДНК часто становилась на каком-то этапе эволюции положительным фактором. Любая мутация в какой-то мере продвигала прогресс. Даже если из 1000 результатов 999 были отрицательными, Природа располагала достаточным временем, чтобы единственный правильный вариант сработал. Вспоминая о том, какое огромное количество видов вымерло, можно говорить, что эволюция – это скорее непрерывное устранение лишних неудачников, а совсем не совершенствование и многообразие всех.

Всё говорит за то, что у эволюции нет строгих законов, подобных математическим. Конечно, в целом это системный процесс, но в деталях – случайный. При этом не догматический, то есть подразумевающий, что из любого правила может быть исключение.

Главным источником мутаций являются ошибки при копировании ДНК. Но, что управляет мутационным процессом: клетка, внешний фактор или, возможно, просто случайность?

Я, пожалуй, воздержусь от ответа на этот вопрос. Хотя он может быть на удивление простым и состоять в том, что любое копировальное устройство в принципе не способно работать без ошибок.

Теория эволюции подтверждается двумя главными научными доказательствами.

Первым являются многочисленные ископаемые останки живых организмов. Они убедительно свидетельствуют о том, что жизнь возникла в глубокой древности. Кроме того, ископаемые останки являются наглядным примером того, что жизнь постоянно усложнялась и становилась многообразнее.

Второе доказательство было получено относительно недавно, в связи с прорывными изучениями молекулы ДНК. Если теория Дарвина верна, то чем дальше разошлись эволюционные пути двух организмов, тем больше различий должно быть в их ДНК. Точно установлено, что это действительно так. ДНК человека и обезьяны содержат больше одинаковых последовательностей, чем ДНК человека и рыбы. Это полностью согласуется с основными идеями теории эволюции. Общий предок человека и рыбы на сотни миллионов лет старше, чем общий предков человекообразных приматов.

Скрупулезное изучение геномов самых различных живых существ убедительно доказывает, что все обитатели Земли необычайно похожи друг на друга. Структура ДНК и стандартная технология прочтения генетического кода у всех организмов одна и та же. Это решающий аргумент в пользу существования единого предка всех нас, которого назвали LUCA (по-английски – Last Universal Cellular Ancestor). Что мы знаем о нём?

К сожалению, очень мало. Определённо можно утверждать, что внутри LUCA происходили какие-то метаболические процессы, существовали какие-то мембраны и имелась какая-то система трансляций. Безусловно, он умел синтезировать белки. Его рибосомы были достаточно сложными РНК-белковыми комплексами.

Важно понимать, что LUCA – это не первая клетка, а общий предок бактерий и архей. Однако, последние исследования показывают, что на Земле существовала более древняя жизнь. Интересно, что это мог быть мир вирусов.

Вирусы бактерий и архей абсолютно разные. Это означает, что белковый и вирусный мир взаимодействовали между собой ещё до LUCA. Кстати, в мировом океане до сих пор в 10 раз больше вирусов, чем клеточных организмов. И именно они обеспечивают обмен генами между живущими в воде бактериями. Как вам вариант того, что первым настоящим нашим предком был паразит-вирус?

Теория эволюции очень убедительна и доказана буквально на генетическом уровне. В этой связи особенно показательно, что именно в последние годы значительно увеличилось число авторитетных критиков концепции Дарвина.

Скептики приводят достаточно серьёзные и вполне научные аргументы. Многие исследователи на каком-то интуитивном уровне чувствуют, что стройность теории может быть обманчивой. Складывается впечатление, что не учитывается нечто очень важное, выпадает какое-то ключевое звено в цепочке.

Поэтому стоит более подробно поговорить о доводах оппонентов дарвинизма.

Первая проблема заключается в том, что теорию эволюции никак не удаётся подтвердить экспериментами. Белковые цепочки и клетки совершенно не хотят самособираться случайным образом, колонию РНК вырастить не удаётся, синтезировать нуклеотиды не получается.

Нет ни одного учёного на Земле, который утром зашёл в лабораторию, а к вечеру создал бы жизнь, пускай даже самую-самую примитивную.

А ведь для достижения этой цели затрачены огромные организационные и финансовые ресурсы, предпринималось огромное число попыток создать хоть что-то живое, проблемой занимаются лучшие умы человечества. Но никак не получается решить задачу даже в искусственно подстроенных благоприятных условиях.

Эти неудачи смотрятся особенно контрастно на фоне настоящих прорывов, достигнутых за последние годы теми же физиками в изучении макро- и микромира.

Я, например, практически уверен в том, что происходящее на Земле нельзя рассматривать в отрыве от того, что происходит во Вселенной в целом. Возможно, именно из-за однобокости подхода, эволюционисты продолжают ходить по заколдованному кругу экспериментальных неудач.

Также против теории Дарвина успешно работает беспристрастная статистика. Это очень точная дисциплина, поэтому её выводы сложно опровергать абстрактными размышлениями.

В этой связи важно понимать, что современная наука способна достоверно определить вероятность случайного возникновения жизни. Для этого накоплен достаточный фактический материал. Так вот, все расчёты убедительно свидетельствуют о том, что случайное возникновение жизни – практически невероятное событие, даже если бы не только Земля, а весь наблюдаемый Космос сплошь состоял из первичного «бульона».

Когда я говорю о ничтожной вероятности, вы должны понимать, что речь идёт не о долях процента и даже не о миллиардной доли от миллионной доли. Статистически корректное число обсуждаемой вероятности содержит столько нулей после запятой, что для его записи на бумаге не хватит всего времени существования Вселенной, помноженного на триллион триллионов раз. Это настолько чрезвычайно малая вероятность, что объективный учёный просто не имеет права всерьёз допускать её практическую реализацию. У Природы просто не было времени для случайного самозарождения жизни.

Ещё один принципиальный вопрос – почему стала возрастать сложность?

Биологическая масса, а также общая численность бактерий на современной Земле до сих пор значительно выше, чем у всех высокоорганизованных существ вместе взятых. Жизнь вполне комфортно развивалась на бактериальном уровне три с половиной из четырёх миллиардов лет эволюции. И вдруг, совсем недавно по космологическим меркам, появились многообразные сложные формы живого. Правда, стоит отметить, что на путь усложнения встали отнюдь не все виды. Многие так и остались в «первобытном» состоянии. Однако, в целом, эволюционная стрела строго направлена от простого к сложному. Как это объяснить?

Кроме того, неясно почему эволюция не остановилась, допустим, на уровне высокоорганизованных рептилий?

Если нужна была сложная жизнь как таковая, то с этой задачей Природа справилась уже давно. При таком подходе нет большой разницы между относительно «простым» эукариотом (мухомор) и относительно «сложным» (человек). Но на Земле есть и тот, и другой, и они нормально сосуществуют в биосфере. При этом, старое не уничтожается, а добавляется к новому.

Честно говоря, это не совсем логично в безжалостном к конкурентам биологическом мире. Мне легче абстрактно вообразить тысячу планет, населённых исключительно примитивными формами, или даже сто планет, населённых исключительно сложными, чем одну, нашу Землю, где удивительным образом биологически сложное и биологически простое сочетаются в гармоничном симбиозе. Это практически необъяснимый консенсус в прагматичной и потенциально жестокой биосфере.

Наконец, теория эволюции в какой-то мере противоречит ряду базовых философских и даже физических доктрин.

Например, только эта научная концепция подразумевает самопроизвольное и случайное возникновение сложного из простого. А ведь нигде более в космосе не возрастает уровень порядка. Наоборот, всегда и везде повышается степень хаоса. Чашка, падая со стола, разбивается на мелкие части, а не наоборот. Никогда «простые» осколки скорлупы не собираются в «сложное» яйцо.

Это концептуальная проблема.

Получается, что все известные модели биоэволюции прямо противоречат второму закону термодинамики. Чтобы избежать столь серьёзных расхождений с базовыми основами физики, необходимо либо допускать какой-то «внешний» фактор воздействия на Вселенную в целом, либо предположить, что эволюция встроена в сам генетический код. То есть, потомкам передаётся не только сугубо родительская, но и некая общая, стратегическая информация о будущем биологического вида.

Наиболее утрированным аргументом против теории Дарвина является широко известное высказывание, что самопроизвольное возникновение жизни так же вероятно, как создание современного самолёта порывом ветра, пронёсшегося над свалкой металлолома. Однако, я думаю, что это образное сравнение ошибочно.

Дело в том, что второй закон термодинамики работает исключительно в замкнутых системах. Является ли таковой земная биосфера – вопрос, по меньшей мере, спорный. Поэтому рост внутренней «земной» упорядоченности может не препятствовать общему росту внешнего «вселенского» хаоса. А раз так, то второй закон термодинамики, верный в глобальном Космосе, может быть неприменим к локальной области, то есть к эволюции на Земле.

Научное объяснение возрастания сложности состоит в том, что никакого целенаправленного сценария усложнения просто не было. Более сложные виды возникали случайно. В этой логике по-иному и быть не могло, если Природа действовала методом проб и ошибок.

Закономерность вполне могла произрасти из совокупности кажущихся случайностей. Не стоит забывать о том, что естественный отбор, в том числе, есть системное запоминание произошедших положительных мутаций. То есть, в определённом смысле это закономерное и избирательное явление.

Может быть, главный мотив заключается в том, что сама жизнь принципиально настроена на изменчивость. Даже если впереди трудная дорога, где можно погибнуть – всё равно лучше идти вперед, чем пятиться назад.

Важно понимать, что более высокий уровень сложности присущ не какой-то отдельной эволюционной линии. Наоборот, он одновременно возрастает в параллельных «ветвях». Но где-то затухает, а где-то бурно идёт в рост. Прогрессивные мутации накапливаются. Рано или поздно это приводит к качественному изменению.

Грубо говоря, достичь уровня млекопитающих изначально пыталось множество наших потенциальных предков. Но на разветвлённом «древе», лишь одна «ветвь» привела к требуемому усложнению. «Ветвь» млекопитающих «выросла» на стволе и расцвела, а остальные «ветви» засохли, выродились в эволюционном тупике. На нашем «древе» есть опалённые и даже насильственно обрезанные «ветви». Самая «толстая» из них – переломанная падением крупного астероида эволюционная «ветвь» динозавров.

Скажу ещё об одном очень важном нюансе.

Применительно к эволюции, ошибочно думать, что сложность тождественна прогрессу. Я уже сравнивал выше генетическую сложность человека и травы. Природа вообще не имеет цели создать какой-то «венец творения». Задачи «побить рекорд» нет.

Большая обезьяна не обязана становиться человеком. Не стоит усматривать в многократно повторившемся естественном отборе тонкий план модернизации с целью достижения конечного результата.

Образ жизни обезьян по факту предполагает передвижение по деревьям при помощи рук. Так для них просто удобнее. И, конечно, данный факт не означает, что за ним скрывается какой-то глубокий смысл. Впоследствии, гоминиды встали на ноги совсем не для того, чтобы сподручней было сконструировать каменный топор, а через миллионы лет хорошо играть в бейсбол.

Не надо воспринимать эволюцию как пирамиду, на вершине которой восседает человек, а остальные виды целенаправленно карабкаются наверх. И чем ниже они располагаются, тем примитивнее.

Каждый существующий сегодня на Земле вид эволюционировал столько же времени, как и любой другой. Он по-своему совершенен, настолько, насколько это необходимо для его выживания в собственной среде обитания. А она совершенно разная у человека и муравья. Поэтому их сравнение между собой с точки зрения эволюционного развития некорректно. Вопросы типа «человек какой расы лучше приспособлен к жизни в муравейнике?» или «в доме какой этажности комфортнее жить термиту?» звучат нелепо.

Совершенных существ на Земле просто нет.

Если бы эволюция представляла собой «конструктор по созданию идеала», мы бы с вами не были столь беспомощными. Мы были бы почти неуязвимыми. Но это не так. Ничтожный вирус способен убить человека. На самом деле, каждое живое существо – это симбиоз многих компромиссов.

«Где тонко, там и рвётся», – подобный вывод вполне применим к подавляющему большинству обитателей нашей планеты. Кто-то более умный, кто-то более быстрый, кто-то более сильный. Выживать удаётся при правильном использовании имеющихся преимуществ. Но никогда на Земле сложность не была тождественна идеалу.

Большинство пробелов в теории эволюции вполне объяснимы. Постепенно учёные найдут решения оставшимся загадкам. Особенно, если удастся взглянуть на проблему под новым ракурсом. Вот что я имею ввиду.

Консервативные дарвинисты убеждены, что эволюция абсолютно слепа и беспощадно равнодушна. Ни цели, ни смысла, ни добра, ни зла. Она лишь следствие случайных процессов, произошедших строго в рамках существующих фундаментальных физических законов. Однако, мне кажется, это чрезмерно крайняя точка зрения.

Мир вокруг нас совсем не выглядит бестолковым набором случайно сцепленных элементов. Наоборот, Вселенная представляется удивительно комфортным местом для жизни по своим физическим и химическим условиям. Малейшее нарушение существующего равновесия неизбежно привело бы к тому, что жизнь просто не смогла зародиться в принципе.

Всё говорит за то, что земная эволюция – это естественная часть глобальной космической эволюции. Поэтому однобокий подход к проблеме, с моей точки зрения, непродуктивен. Чисто биологическая теория должна уступить место целой философской концепции с включением в неё космологических и физических параметров.

Но даже при таком подходе, остаётся главная фундаментальная проблема.

Сам факт эволюции не отрицается учёными. Однако, не ясен вопрос о причине её возникновения.

Эволюция является необратимым процессом, она должна иметь начало.

Конечно, используя словесную казуистику, можно попытаться увильнуть от прямого ответа на вопрос о начале. Но, рано или поздно, всё равно придётся как-то его достоверно и, главное, научно объяснить, в том числе, логически и статистически корректно. Аргументы типа «всё взялось из ничего», или «всё возникло случайно», меня совершенно не удовлетворяют.

Я уже обращал внимание на то обстоятельство, что если применить консервативный эволюционный подход к Вселенной в целом, то она должна быть просто перенасыщена жизнью. Ничего подобного не наблюдается. Космос пугающе пуст. На этом фоне идея о самопроизвольности и типичности эволюции живого выглядит не слишком убедительно.

На Земле некоторые бактерии прекрасно чувствуют себя и в антарктических льдах, и в кипящих термальных источниках, и под огромным давлением без солнечного света на дне океана, и даже при жёсткой радиации в энергоблоках атомных станций. Есть множество организмов, обитающих в экстремальных условиях, которых нет, например, даже на современном Марсе. При этом на голубой планете жизнь удивительно многообразна, а на красной – не существует вообще, пусть даже в единственной, самой примитивной форме. А ведь в молодой Солнечной системе предэволюционные условия на Марсе были не хуже, если не лучше, чем на Земле. Почему же там не произошли «случайные» мутации и не возникло ничего даже самого простейшего?

На примере нашей планеты мы наглядно видим, что живое способно приспособиться к существованию в настолько экстремальных условиях, что по сравнению с ними современный марсианский климат выглядит лечебным курортом.

И где же «холодоустойчивые» древние марсианские виды?

Почему ничего не «самособралось» на Венере, где изначальная средняя температура поверхности была около +25° C, а на Земле и сейчас всего +15° C? Где «жаропрочные» организмы, приспособившиеся к современным венерианским условиям?

Я уверен, что неоспоримо доказать правильность теории эволюции возможно лишь с учётом определённых космологических факторов. Более того, я считаю, что необходимо совершенно всерьёз исследовать так называемую «версию замысла». Если отбросить совершенно не нужные в научной дискуссии эмоции, она вполне имеет право хотя бы на объективное рассмотрение.

Эволюция и замысел не исключают друг друга.

«Замысел» для эволюции вполне вероятен и может быть научно объяснён. Например, в рамках вполне корректной и рациональной гипотезы о том, что наша Вселенная – искусственное образование.

Даже убеждённые адепты дарвинизма признают, что в живой природе наблюдаются уникальные процессы, которые просто не могли возникнуть случайно, без исходного плана, если, конечно, мы хоть немного разбираемся в азах биологии. Например, тот же синтез белка на рибосоме.

Ещё более непостижим принцип работы жгутика у движущихся бактерий. Это настоящий искусственный электромотор. Я нисколько не утрирую. Схема работы жгутика предусматривает регулирование скорости и направления вращения, имеет ротор, реверс, другие детали «электромотора», который заводится от разницы потенциалов на мембране бактерии. Можно создать нечто подобное без плана действий? Даже затратив миллиарды случайных попыток, вряд ли.

Означает ли сказанное, что Вселенная в целом также может быть результатом предначертанного плана?

Современная наука стремится объяснить все физические процессы исключительно естественным образом. Но где объяснение, что такое наука?

Не является ли сама физика лишь продуктом какого-то грандиозного плана, обеспечившего возникновение Вселенной и, как следствие, биологическую эволюцию, в результате которой появились мы?