Читать книгу: «Сальдо-бульдо», страница 5

39 попугаев

2003 год. Я пока не дорос до того дня, с которого стану получать сдельную зарплату. Пока у меня лишь оклад, который ровным счётом никак не зависит от выполненной работы, поэтому даже отрицательный результат меня мало огорчает.

Первый визит на предприятие, которое занимается продажей сигарет и отчаянно нуждается в современной учётной системе «Жёлтый стресс». Жду в коридоре аудиенции, изучаю надписи и служебную информацию на стенде. Правила для сотрудников. Десятый пункт гласит: «Инспектор отдела кадров имеет полное право прийти в гости к работнику с целью выяснения общей обстановки». Догадываюсь, куда попал. Об отмене крепостного права здесь не слышали.

Ольга. Главный бухгалтер. Разговаривает на одной волне. Голос у Ольги как песня с грустинкой. Базовый аккорд ре минор. Век бы слушал. Обсуждаем процесс внедрения программы… и вклинивается в разговор ОНА.

– Я слышала, в вашей программе невозможно работать с сотрудниками?

– Переформулируйте вопрос, пожалуйста, – я вежливо пытаюсь вникнуть в сказанное.

– Я слышала…

– Вы в МВД работали? – перебиваю, понимая, что диспут уровня «я слышала» до добра не доводит.

– Да, в МВД.

– Следователем?

– Дознавателем.

– До подполковника дослужились?

– Майор.

Обожаю людей системы. Один час в казарме становится приговором разуму. Служба в МВД воспитывает ранимые натуры, испорченные подобострастием подчинённых. Но есть такие зубры, которых голыми руками не возьмёшь. Вывести из себя такого майора, считай, день прожил не зря.

– А здесь чем занимаетесь?

– Я формирую кадровый резерв.

Однажды у нас в городе горел торговый центр, один майор из оцепления под форменный тулуп напялил женскую шубу, в которую сложил с десяток телефонов. Попался самым глупым образом. Хозяйка магазина позвонила на трубу, которая должна была быть в горящем бутике, а зазвонила шуба у майора. Начальство потом на пресс-конференции оправдывалось, что он нацепил шубу, потому что согреться захотел. Такого хохота здание МВД до той пресс-конференции ещё не слышало. Так вот, этого майора перевели в кадровый резерв. И с тех пор это словосочетание у меня вызывает стойкую ассоциацию.

– А это не ваше творчество с «общей обстановкой» висит в коридоре?

– Моё.

– Как прочитал, я думал, что слезами изойду.

– А что смешного в этом?

– Вы в гости обожаете ходить?

– По необходимости.

Я так смотрю, женщине около сорока, вроде как пенсию не выслужила… А, пан или пропал, устрою я сотрудникам сегодня Юрьев день.

– А вас за пытки из милиции турнули?

Что тут началось. Решил – программу не продам, хоть удовольствие получу. Таких, как правило, весь офис дружно ненавидит, на помощь даже Вжик не прилетит…

Конечно, процесс внедрения она постаралась осложнить максимально, я тоже не отставал, окрестив за её за чуть крючковатую сопатку шикарным прозвищем Кадрик Нос.

Но тут явился на помощь во всей красе Его Величество Случай.

Бизнесу исполнилось десять лет, в ресторане «Созвездие» прошёл банкет для конторских. Двадцать женщин и пара мужчин сидели за чопорным столом, натягивали улыбки и глазели на приглашённых артистов. Престижный ресторан, со всеми веяниями того времени.

По недосмотру или какому злому умыслу чопорным принцессам подсунули… мужской стриптиз. Задорный такой стриптиз, до последнего клиента. В разгар шоу парень стащил с себя плавки, ловким движением прикрыв обнажённость шляпой. Шляпой фокусника. Затем поочерёдно, не переставая танцевать, извлёк из шляпы ксиву факира второго разряда (почему именно второго? Я там не был, а то поинтересовался бы). Достал поднос, креманку с клубникой, сливки и… попугая. Попугая Лену. Судя по имени, попугаиху Лену, а учитывая дульку на голове (перетянутый маленькой резинкой хохолок), это была ЧиппоЛена.

Шляпу стриптизёр откинул в сторону и положил свой эрегированный жезл на поднос.

Я бы сказал, всего себя он отдал в счёт грядущего успеха.

Жезл полил сливками, украсил клубникой и… водрузил туда попугая. Всё так же в танце наклонился к бывшему дознавателю, предлагая измерить длину достоинства… в попугаях.

Никто не знает, почему впоследствии сотрудники единогласно утверждали, что им запала в голову цифра «тридцать девять». Гипноз, похоже…

Дознавателя всем коллективом приводили в чувство.

В глаза с тех пор она мне не смотрела.

Если вдруг, каким-то чудным образом, я смог произвести на вас положительное впечатление, то сейчас постараюсь его развеять.

В прокат выходит новый фильм «Три мушкетёра». Роль д ’Артаньяна исполняет негр. Я подобрал ему Констанцию. У ней особенная стать.

Констанция

2003 год.

Привлекательные девушки отвлекают. Именно этим постулатом руководствовался шеф, принимая на работу очередного уродца со словами: «Хорошая девушка, не красавица».

Новый сослуживец. Простое имя с французским оттенком – Далида.

Представьте себе пиратский бочонок с ромом. Мысленно приделайте к нему два бревна в виде ног и две веточки в виде рук. Аккуратно сверху приклейте голову Нафани. Дополните образ вечно придурковатой улыбкой и глазами хамелеона, который готовится слизать добычу языком. Добавьте налёт печали из-за развода, при котором муж отобрал абсолютно всё. Получилось представить? Теперь своё представление возведите в квадрат. Перед вами портрет Далиды. Можно ставить портрет в красный угол.

Ром. Пираты. Тортуга. Каррамба!

Никто и никогда до этого на фирме не получал столько кличек сразу. А тут мнения разделились вплоть до драки. Первые прозвали её за рост Кыштымским карликом, вторые за постоянную привязанность к костюму цыплячьего цвета дразнили Жёлтым шибздиком, третьи звали Циплесс – это такой симбиоз слов «цыплёнок» и «стресс», а остальные просто ограничивались нецензурной фразой. Если бы Далида попала в Китай, её бы приняли за воробья и съели. А в зоопарк лучше вообще не заходить – верблюд заплюёт.

По меткому выражению одного нашего работника, Далида была «страшной, как грязный забор», но хитрости в ней припасено на дюжину таких как мы – выкрутится из любой передряги. Подобный коллега – грозное оружие деморализации своих соратников.

* * *

В тот день искали документ. Пропавший. Вводные гласили, что он гарантированно был создан на одном из офисных компьютеров. Кем? Неизвестно. Названия никто не помнил, посему мы просто открывали подряд все подходящие файлы. Мне досталось рабочее место Кыштымского карлика.

Документ я не нашёл, но смерть как меня заинтересовал рабочий файл под названием: «Кручусь». Помня о том, что даже благородный Атос соблазнил монашку, я не задумывался ни секунды. От таких, как я, файл был защищён паролем.

Каюсь, во мне проснулся нездоровый профессиональный интерес к чтению чужих писем. «Есть ли у вас план, мистер Фикс?» Есть! Пароль я подбирать не стал, а на компьютер установил две программы: первая отслеживала действия, вторая сканировала нажатие клавиатуры. Пуркуа па?

Вуаля, через неделю я счастливый обладатель содержимого файла. Переписка с другом. С другом Женей из другой страны, который работал на точно такой же фирме. Кто ж ты, Женя? Как вы нашли друг друга? По монологу в переписке не понять.

«Знаешь, Женя, так хочется всё бросить и уехать. Клиенты часто предлагают мне дорогие подарки в виде машины или поездки на море. И я, конечно, соглашаюсь поначалу, а потом отказываюсь и хвалю себя за то, что перешла на сторону добра. И вспоминается в такой момент мой бывший муж, ходит потерянный. Такой же долбак, как и все Андреи (тут следует непечатное выражение). А мне просто охота новых интересных ощущений».

Будто в письме ко мне обращается как к специалисту по захватывающим ощущениям. И так обидно стало за всех долбаков – Андреев.

* * *

По дороге домой я зашёл в аптеку и купил сильнодействующее слабительное. «Нулёвкой» (это такая наждачная бумага) я довёл таблетки до дисперсного состояния. Полученное хрючево распределил по чайным пакетикам. Затем дождался удобного случая, когда Далида с водителем отправлялась в соседний город. Интрига заключалась только в том, задействует ли она утром заряженный пакетик?

Чайная ловушка с двойным дном сработала. До соседнего города Далида не добралась. Выгрузилась в степи. Возле полосы снегозаграждения. На все попытки водителя тронуться, она голосом умирающей Констанции тянула: «Вы же видите, я не могу».

Наш водитель был до невозможности скромным и нерешительным парнем, чем шеф беззастенчиво злоупотреблял. Водитель, лишённый пробивной жилки, боялся попросить прибавку к скромной зарплате. А босс ждал, когда он придёт к нему с этим вопросом, чтобы в ответ нагрузить его дополнительной работой. Но тогда даже я себе представил, как скромняга голосом Леонида Володарского с «прищепкой на носу» произносит бессмертный перевод выражения «фак ю»: «Ты выглядишь как кусок пятикилограммового дерьма в двухкилограммовом пакете».

После этого Далида проработала недолго, уехав вслед за бывшим мужем в южную столицу, куда он перебрался, увезя с собой всё, чем так дорожила Далида.

Девушек на фирме ещё будет непочатый край. Будет и красивая. Но это совсем другая история.

Весна. Середина апреля. Длинные бесцельные юбки сменяются коротышами. По городу ездить смертельно опасно – мысли и взгляды отвлекают от дороги.

Клиент в полуподвальном помещении, чьи окна выходят на остановку возле колледжа. Приедешь, работаешь, а директор с заместителем сядут у окна и вздыхают.

После обеда бросаешь работу – ив степь, за подснежниками. Букет с вкраплением жёлтых лютиков. Даришь. День счастья. Потому что уже завтра подснежники теряют товарный вид и запах весеннего поля.

Космос

2003 год.

Настал тот знаменательный день, который по теории вероятности рано или поздно должен был настать. На фирму приняли хорошенькую незнакомку. Юля. Секретарь-референт с обязанностями бухгалтера. Блондинка с ногами богини. В этом я вас как закоренелый ногист уверяю.

Сидит она справа от меня и ест в обед изысканно котлетку. И я такой весь замечательно-суровый:

– Колись, у тебя кактус есть?

– Не-е-ет.

– Сейчас будет.

И торжественно вношу кактус, защищающий от злых духов. Считалось, что кактус поглощает вредное излучение монитора, и каждый уважающий себя бухгалтер обязан на столе иметь коллекцию колючек.

Действовать по принципу: «Нет второго шанса произвести первое впечатление», – это моё. Срабатывает безотказно. Главное, заинтересовать. А Юля думала: «Какой фории ты его сюда припёр».

– А котлетку ты сама пекла?

– Бабушка…

В Караганде находится гостиница «Чайка», где установлены памятные мраморные доски космонавтам, которые жили в гостинице после полёта. Одним словом, всем космонавтам. Загадочная надпись на казахском языке привлекает внимание и возвещает всему миру, что в космос полетел новичок и опытный космонавт. В начале девяностых группа «Дюна» впечатлилась надписью и суровым бытом шахтёрского города. Так и родилась песня про Караганду, где и "жане", "болды", но ни слова о космонавтах. К чему это я всё… Бабушка и дедушка Юли всю сознательную жизнь проработали в авиации. Бабушка хоть и была, как говорится, от сохи, но с осанкой и величием королевы. Кремень. В гражданскую из таких получались комиссары, а в мирное время… «Дулю в карман, а сам улыбаешься», – девиз кадрового работника авиации.

Когда бабушка видела по телевизору одного депутата из космонавтов, который запомнился лишь тем, что ежегодно поздравлял с днём рождения президента и предлагал повысить пенсионный возраст, она всегда чуть вздыхала с эффектом причастности: «При посадке-то еле её отмыли». Бабушка – космос, просто космос…

Сегодня у Юли легкомысленное настроение, а завтра мы в контрах и не хило так перекидываемся любезностями. Я Юлю поддразниваю, а она зовёт меня: «Дрюнька-какафунька», – и говорит, что я получу по солнышку. Вместе мы как части настоящего чекиста: у неё чистые руки и горячее сердце, у меня холодная голова. Так и работаем.

Я, конечно, мужчина в самом соку, но для неё, похоже, сок ещё не настоялся. Мне нравятся девушки в тёмных одеждах, а эта, с позволения, красотка носит только светлые колготки.

Через год Юля получит второе высшее образование и захочет пересесть с нашего маленького катера на большой лайнер.

На прощание Юля погадала мне иголкой по руке, сказала, что я спутал ей все карты. Про карты я так и не понял. Красавица уплыла и ничего толком не объяснила.

Если бы каждый, кому я помог найти работу, сейчас бы мне скинул по доллару, я, наверное, дом на Рублёвке смог бы купить. Но я помогал найти работу абсолютно бескорыстно, ведь потом мне и работать с этими людьми, а в расчётах такие никогда не крохоборствовали. Помогая им, я помогал себе. Из рядовых работников, найдёныши, как я называл тех, кому помог устроиться, становились главными бухгалтерами и финансовыми директорами, так что наши связи закреплялись на более высоком уровне.

Про себя, конечно, лучше вообще никому ничего не рассказывать. Но я люблю поведать иногда другим людям пару в высшей степени ужасающих и леденящих душу фактов из своей биографии, чтоб не заблуждались на мой счёт. В плохое легче поверить, нежели в хорошее.

Девятый дан

2003 год.

Звонит как-то Виктория:

– Андрей, наш трест лопнул. Ты же знаешь, с какой я просьбой.

– Лопнул? Я был у вас пять дней назад.

– Дела давно шли плохо. У директора начались нервные срывы, и, чтобы избавиться от проблем, он посетил грейс. Вот где проблемы-то и начались.

– Какой грейс? Его уже лет семь как вычеркнули из списка живых?

– Вычеркнули, жди…

Новое место работы для Вики я нашёл с быстротой молнии. Смазливые и умные бухгалтера на дороге не валяются. Вика – классика по всем трём основным измерениям, чуть припухлый носик и не портящие её веснушки, кровь с молоком, одним словом. В очередной визит она и поведала мне историю падения.

Последние три месяца работали с грехом, даже не пополам, а на три четверти. Медет, так звали директора предприятия, окончил институт в Германии и открыл свой маленький бизнес. Торговал редкостной галиматьёй. Но из-за того, что галиматья была поистине редкостной, покупатели повалили отовсюду. Карагандинское предприятие открыло филиалы в обеих столицах. Под залог недвижимости своей и родственников Медет расширился. И, как это случается, на разные выдуманные должности Медет стал принимать своих никудышных родственников. Одна из племянниц и затащила Медета в грейс.

К сектам в общем и к грейсу в частности у меня очень личный и весьма приличный неоплаченный счёт. Из-за него когда-то погиб очень близкий мне человек. Иллюзий не питаю, все секты мира мне не победить, но я всегда считал своим долгом сделать небольшой взнос в процесс разрушения.

В начале девяностых, в бытность мою студентом, за неимением развлечений мы с несколькими друзьями из спортзала ходили в недавно построенный храм судеб (он же грейс) упражняться в риторике. Храм придерживался межконфессионального подхода, так что встречались там заблудшие овечки всех пород. Обычно после получасового диспута прихожане собирались толпой, и происходило некрупное побоище. Грубо говоря, нам пытались намять холку.

Виктория любит дерзких. Прихожане оказались не из робкого десятка, тем более, что их было раз в тридцать больше, но это как раз тот несправедливый случай, когда сила побеждала коллективный разум. Но потом сектанты прикормили ментов, и наши походы накрылись тазиком из меди.

Лет через пятнадцать грейс признают противоправной сектой и ликвидируют. Паства разбежится по диане-тикам и другим храмам счастья, а пока дело живёт и процветает…

У Медета имелась одна особенность – он никогда не смеялся. Больше того, он никогда не улыбался. Такая ходячая учёная бука. Я постоянно предлагал Виктории: «Беги, доведёт он тебя до цугундера». Вика послушала меня лишь в одном, в «магазине приколов» купила ручку с исчезающими чернилами и все документы подписывала именной ей. Через две недели от чернил не оставалась и следа, так что доказать преступный умысел никому бы не удалось.

Платил Медет за работу исправно, а поскольку я ездил туда исключительно из-за Виктории, на отсутствие улыбок можно было и закрыть глаза.

В один прекрасный летний день под неусыпным оком племянницы Медет, как зомби, нетвёрдой рукой открыл сейф и пожертвовал крупную сумму грейсу. Затем сектанты стали проникать в рабочий процесс.

Вика рассказала, что я не видел самую проникновенную сценку из жизни фирмы – утреннюю молитву, ну такую своеобразную, без привязки к богу. А в обед весь офис пел гимн и совершал вокруг здания крёстный ход, приманивая деньги.

– Врёшь. Я сколько раз приезжал к вам аккурат в обед, уж крёстный ход не проглядел бы.

– Директор специально ждал, когда ты уедешь. Он сказал, если ты это увидишь, потом лопнешь от смеха. Лопнешь и всех забрызгаешь. Ответственность-с. Этому в Германии учат.

Не сомневайтесь, я бы лопнул. Дело, конечно, не в моём смехе, а в круге общения. Пара слов, и бизнес бы умер мгновенно, без агонии. А так ещё компания «Медет и Ко» успела кинуть партнёров. Пришли партнёры за товаром, а оказалось, пришли к шапочному разбору. Директор подался в бега, а предприятию настал «кирдык и козья морда». Родственники, которые пристраивали туда детей, очутились в щекотливой ситуации – кредиты были взяты под залог и их недвижимости тоже. Я слушал Вику, а память моя начала рыскать по самым потаённым уголкам.

Три года назад, или «проникновение в дианетику»

«Ещё одну минуту, господин палач…» Мадам Дюбарри.

Любовница Людовика XV.

За минуту до казни

Декабрь 1999 года. Весь мир готовился проводить прошлый век: Миллениум-пати, массовый компьютерный сбой и далее по списку… а я покинул отчий дом и стал жить один. И если еду, нет-нет, мама мне приносила на неделю, чтобы любимое чадо с голоду не умерло, то всё остальное пришлось делать самому.

Но и на маму свалились проблемы, о которых она раньше и не догадывалась. Ей начал названивать представитель «дианетики» и настойчиво так приглашать на собрания. Звонил, а потом начал угрожать. Раздобыть в те годы базу одиноких людей – не проблема, но в каком-то месте сектанты просчитались. Со мной просчитались. При моих знакомствах вычислить телефон и дислокацию звонившего труда не составило.

Я отправился взыскивать моральный ущерб. Меня встретили охранник и здание, охваченное камерами видеонаблюдения (невиданная в ту пору опция). Помещение бывшего детского сада, перестроенное и разделённое на несколько офисных блоков. С наскока туда не попасть. Но вы помните, что у меня легион двухметровых стокилограммовых друзей, ещё со времён «грейса». С ними мы и двинулись к сектантам. Подготовились, конечно. Для реализации плана нужно было позарез достать наручники. Выручила одна знакомая, у которой муж работал «дубаком» в исправительной колонии.

Зима, минус тридцать пять. Даже душа леденеет… В телефонном распределителе, который находился почти в километре от штаб-квартиры, я целиком перерубил пучок кабелей, да простят меня жители этого района (я же всё-таки признался). Сотовые телефоны тогда были редкостью, и позвонить с них на «02» не представлялось никакой возможности. Короткие номера появятся гораздо позже.

Так уж устроен человек, что подвоха он меньше всего ждёт именно утром. Охранник в офисе – здоровый лось. Лось в классическом костюме. Здоровый… бабушек пугать. Конечно, никто ему вертуху в бубен заряжать не собирался. Я против телохранителей ничего не имею, но когда ими прикрываются конченные гниды…

Готовясь к визиту, я прочитал все номера журнала «Боевые искусства планеты», где вычитал наиболее верный способ нейтрализации охранника – полоснуть его безопасным лезвием по мотне брюк и дёрнуть за «имущество», после чего останки можно смело загружать в катафалк.

Имелся ещё вариант – газовый пистолет. У нас было две пневматики под «Макарова» и газовик – расчёт на то, что, увидев три ствола, охранник не будет вглядываться. Но, с другой стороны, выстрел из газового пистолета в замкнутом пространстве мог создать очаг поражения, который бы затронул всех «участников процесса». Выстрел также мог заблаговременно насторожить того, кто ни о чём не должен был догадываться.

Это были времена, когда газеты пестрели объявлениями: «Требуется охранник со знанием английского языка». Я потом уточнил у одного предпринимателя, зачем нужен английский? Ответ меня ошеломил: «У нас шлагбаум с пультом управления, так на нём надписи по-английски».

Да, охранник вполне мог оказаться грамотным и образованным. Образованным в абсолютно любой сфере. Но не в этой же?

Помните момент в фильме «Сокровища Агры», где местный Николай Дроздов грозился скинуть на доктора Ватсона змею, когда тот пришёл к нему за бульдогом Тори?..

В местном зоопарке была куплена по доллару за сантиметр (такие были тогда цены) фиолетовая змея. Совсем не ядовитая. Какой-то заморский ужик. Но я на него всё равно не мог смотреть без страха. А чтобы посадить ужика в карман, и речи не было… На третий день я уже мог брать эту рептилию в руки практически без содрогания.

Войдя в офис, я достал из кармана змеюку и продемонстрировал охраннику, придерживая голову фиолетового аспида, как бы намекая, что сей аспид смертельно ядовитый: «Рыпнешься, я кину в тебя гадюку, противоядия нет».

Вошли друзья. Лось оказался с мозгами, поэтому даже не сопротивлялся. Прикованный к горячей батарее, он был зациклен лишь на одной мысли – как на весу удержать руки так, чтобы не получить ожог.

Охранник был самым слабым местом моего плана, он попросту мог пересекаться с нами на спортивном поприще и опознать по лицу или по голосу. Возможную попытку опознания нивелировал мгновенно одетый на голову чёрный пакет.

А что вы смеётесь, по стандартам КГБ привлекать для подавления мятежа можно силовиков исключительно из другого региона. А то ходил какой-нибудь спецназовец Ваня в кружок авиамоделирования с главарём бунтовщиков Сашей, и в самый ответственный момент у Вани дрогнет рука. На этом каждый третий фильм построен. Нам шаблоны Голливуда ни к чему.

Мы поднялись на второй этаж и предъявились главному дианетику. Дианетик производил впечатление надзирателя концлагеря, к которому пришли с арестом через целую пропасть лет. Он сидел, скукожившись, в своём кресле, как старый, без вкуса и запаха сморчок. Если съесть такой гриб, пользы не будет, только тяжесть в желудке станет мучить всю ночь.

Я вознамерился сморчку сообщить, что явился за остатками совести, готов взять деньгами или натурой. Но не успел ничего сказать, как меня не так поняли. Дианетик начал блефовать, пугать, что нас обязательно найдут, а сам шнырял глазами по сторонам. Одним словом, производил впечатление человека, который обязательно воткнёт нож в спину при первой же возможности – так мне показалось в тот момент. Угадать с трёх нот, что за этим последует, дианетик не сумел.

В айкидо существует прелюбопытный удар. Если его правильно исполнить, то противник непроизвольно вывалит наружу язык. Я несколько лет занимался айкидо, но особых успехов не достиг. А о том, чтобы разучить такой удар, мог только мечтать.

Кабы сэнсэй меня видел в этот момент, то полетел бы в Японию хлопотать о присвоении мне девятого дана… Удар получился спонтанным.

Язык у дианетика был широким, с налётом желтизны. И после первого удара он вывалил своё жало наружу. Г(осле второго сморчок собственными зубами перекусил высунутый язык практически пополам. Подвергать свои кулаки чрезмерным испытаниям я не стал, поэтому битой доломал ему челюсть, а также руки и ноги. Ближайший год он если и будет ходить, то только под себя… в обоих направлениях. И кушать будет долго через трубочку.

Разгром кабинета в бюджет посещения не был заложен, в связи с чем я аккуратно достал из кармана отвёртку, раскрутил системный блок компьютера и снял с него жёсткий диск. По кабелю от камеры проследил, где находится сервер видеонаблюдения. Пять минут работы отвёрткой, и все носители информации из небольшой комнатки, где стоял сервер, тоже переместились по новому адресу, в мой карман.

Я снова поднялся к заветренному куску мяса, проверить рефлексы и поинтересоваться отношением к эвтаназии. Рефлексы свидетельствовали, что злодей жив, но от боли немного не в себе.

Есть мнение, что преступник по какой-то причине всегда возвращается на место преступления. Я не был преступником, скорее в своих глазах я был судьёй или палачом, а судьям возвращаться на место преступления противопоказано. Палачам, наверное, тоже.

Жаль, но разрушительные культы на этом не исчезли, глубоко запустив свои щупальца в души отчаявшихся людей. Но после этого активность дианетики в нашем городе поутихла, даже, в некотором роде, ушла в подполье.

И среди моих клиентов будут приверженцы этого учения, но своей принадлежностью к братству при встрече хвастать не станут.

Спустя лет десять с одним идейным лидером секты случится сердечный приступ. Приехавшие «братья» вместо звонка в скорую и оказания первой помощи ускорят его последние минуты тем, что будут таскать бездыханное тело по офису, поднимать и опускать ему руки, крича в не слышащие уши: «Душа выходит из тела, душа влетает в тело». Врачи приедут слишком поздно. Им навстречу выйдут «братья» и вынесут навстречу шарики, в которых, по их утверждению, будет находиться воспаривший в небо клир покойного. Но это совсем другая история.

Раз на одном предприятии скрутило живот, я к бухгалтеру:

– Дайте, пожалуйста, таблетку от живота?

– Я десять лет врачом на скорой проработала, про таблетки «от живота» не слышала.

Врач-бухгалтер, и не такое видали. Принесла какую-то коробку:

– «Ящик от старости», как мы его зовём, выбирайте нужную таблетку.