Читать книгу: «Обращение камней», страница 4

Корабль

Грузили чай, изюм, бананы,

мадам с собачками искала капитана,

волна была спокойна, солнце

дарило человекам свет и стронций,

кровь грела плоть, и раздавались вены,

портал гудел, волна качала пену,

цвели улыбки и глаза влажнели,

играли скрипки, дети в тёмном пели,

а дети в пёстром на песке играли,

сияли плеши, плечи и кораллы.

Кричали птицы, убирали трап,

никто не спрашивал, куда идёт корабль.

Райнер Мария Рильке. Зима

На окнах снег, на крыше грязный след,

тень у стены, пар из колодца,

позёмка, будто шелуха от слов…

Наестся мёртвых яблок и вернётся,

и извлечёт сознанье из часов.

или:

Сорвётся старым снегом с крыш домов,

в седой горячке на тропе забьётся.

Наестся мёртвых яблок и вернётся

остановить сознание часов.

***

Вот и жидкость пошла, крепче держи синицу!

Отпусти в небо божьего журавля.

Господи, жизнь случайна, как невольное "бля"…

А напишут: "Автор закрыл страницу".

Пракситель

      Майе

Званый ужин. Пракситель, Фрина, гости.

Пракситель:

Полёт резца, любовь и красота –

вот жизнь моя; венец творенья – мрамор,

лишённый внешних форм. И простота

являет скрытый мир, как в теле рана.

Прекрасны сила, молодость, мечта,

так абрисы рассеивает даль,

а свет и воздух строят панораму.

Фрина:

…Кричала я: "Пожар! О Зевс, пожар!".

И мой возлюбленный назвал творенье,

что было всех творений для него

дороже. Милый гений

мой не подозревал:

хитрила я. Он мне "Эрота" в дар

отдал (я – городу), таков был уговор.

Плиний:

Ни бог, ни человек не создали б такого,

жаль, время не удержит красоту.

Ты изваял, Пракситель, ту,

к которой шёл весь мир отбить поклоны.

Царь городу хотел простить долги

за обладанье чудом, горожане ж

не отдали нагую, что долг их

в сравненье с долгими, как обморок, ногами?

Неизвестный:

Она стоит с кувшином у воды,

ласкает влага чувственные ноги,

обнажена, как утром мир, о боги!

У ног одежда, будто лёгкий дым.

И вся она желанием объята

покоя, неги, сладострастья яда.

Дух:

Ты в камне создал жизнь, но красота

была смертельней жизни, был разрушен

чудесный сон природы, где-то там,

в глубинных руслах рек, в пучинах волн

седого моря, там растаял он.

Мир лицезрел красу, потом о ней он слушал

побасенки, вторая первой лучше.

Платон:

Она текла, как воздуха поток,

как первый день, была её улыбка,