Читать книгу: «Градации черного. Книга 2», страница 4

Дима начал вырываться, он попытался оттолкнуть Романа от себя, тот перехватил его руку и больно сжал в своих железных пальцах, чувствуя, как хрустят его кости, Дима зарыдал взахлеб и Роману пришлось отпустить его, он усадил его на диван. Ситуация складывалась дурацкая, Женька никогда не плакал, когда Роман наказывал его, молча терпел, а этот разревелся как ребенок. Роман мерил большими шагами комнату, не зная, что делать дальше.

– Ты понимаешь, что мне нужно это знать? – скупо процедил он, – Мне тебя пытать, что ли? Не сомневайся, я это сделаю, да калечить тебя не хочется. Давай, говори по-хорошему…

Дима сидел на диване и просто трясся от страха, Роман слышал, как стучат его зубы. Роман не знал, что ему делать, с одной стороны, ему хотелось лупить его до тех пор, пока тот не сознается, но что-то его останавливало. Он молча подошел к шкафу, налил полный стакан коньяка и протянул Диме, тот сделал несколько судорожных глотков, подавился и долго не мог прокашляться. Роман молчал.

– Я не понимаю, ты боишься? – наконец спросил он. – Его? Меня?

Дима долго молчал:

– Мне стыдно просто. И мерзко, – тихо ответил он, – я никому не рассказывал, а Женька просто не стал меня слушать…

Роман сел рядом и снова наполнил его бокал:

– Давай выкладывай, – твердо сказал он.

Дима сделал еще несколько глотков.

– Это в Сочи случилось, – наконец пробормотал он. – За три дня до отъезда. В тот день, когда я пришел домой никакой…

Роман кивнул. Он хорошо помнил тот день.

– Накануне я услышал, как Адольф разговаривает с кем-то по телефону, он обещал рассказать что-то важное и мне стало ужасно интересно. Я запомнил адрес и в назначенное время пришел туда, ко входу. Потом я подумал, что Адольф поймет, что я тут не случайно, что я подслушал его разговор, поэтому я не придумал ничего лучше, как зайти внутрь и сесть в кафе за самый дальний столик. Я подумал, что он с кем-то встретится в фойе и я незаметно посмотрю и уйду…

– В детектива решил поиграть, – угрюмо проронил Роман.

Дима судорожно сглотнул и кивнул.

– И действительно, когда Адольф вошел, его ждал какой-то тип наркоманской наружности… Но они не стали подниматься в номер, а решили посидеть в кафе… Я плохо соображал, что делаю, я залез под стол…

– А они сели именно за этот стол, – продолжил Роман. – Они тебя видели?

Дима отрицательно покачал головой.

– Сначала нет. Стол был в самом углу, они решили поговорить с глазу на глаз….

Дима осекся и долго молчал.

– Я слышал весь их разговор, – наконец нехотя продолжил он. – А потом они увидели меня. У этого его друга упала зажигалка, он вытащил меня из-под стола, начал трясти за плечи. Подумал, что я официант. А Адольф улыбался и мне… мне было так страшно, что я не понимал, где я нахожусь. Потом они затащили меня в номер. Я вырывался, кажется, но от страха я просто отупел и почти не сопротивлялся. Они связали мне руки скотчем за спиной…– Дима замолчал и долго смотрел на свои руки, пытаясь унять дрожь… Роман ободряюще похлопал его по плечу.

– Потом они начали задавать мне вопросы, – продолжил Дима тусклым голосом. – Я не понимал, о чем они говорят, я и сейчас не могу вспомнить, что они спрашивали. В памяти все стерлось. Тогда они повалили меня на диван, этот друг держал меня, чтобы я не бился, а Адольф закрывал мне лицо подушкой. Когда я почти терял сознание, они лупили меня по щекам и смеялись. Потом Адольф сказал, что я слышал лишнего и меня нужно убить. Они что-то вкололи мне в вену, я помню обжигающее ощущение тепла по всему телу, потом темнота… Когда я пришел в себя, они меня отпустили, вот и все…

Дима снова замолчал, Роман тоже сидел, не говоря ни слова.

– На следующий день они с Женей пришли меня навестить, – ядовито выкрикнул Дима после долгого молчания, – Адольф велел ему выйти и спросил, как я себя чувствую. Сказал, что я не должен трепать языком, иначе он меня уничтожит, сказал, что мне никто не поверит… Ты веришь мне?

–Да, – ответил после долгого Роман и посмотрел на Диму. Почему-то ему стало ужасно жаль его, хотя он редко испытывал к людям это чувство.

– А Женя не поверил мне, – горько продолжил Дима, – он сказал, что я наркоман и конченный психопат… Скажи, если бы я рассказал все раньше, Женя бы не уехал?

Роман задумался и отрицательно покачал головой.

– Он уехал бы все равно, – глухо проронил он, – его словно околдовали…

Дима шмыгнул носом и снова сделал глоток.

– Знаешь, хорошо, что я тебе рассказал, – после паузы проговорил он, – на душе стало легче. Я никому об этом не говорил, мне было стыдно, мне было мерзко, они играли со мной как с каким-то насекомым, издевались, делали что хотели… А я ничего не мог сделать, это чувство беспомощности, когда ты ничего не можешь сделать… мерзко это, мерзко, понимаешь??!

Роман шумно встал с дивана и подошел к окну, он обернулся к Диме и усмехнулся, его белые зубы сверкнули на потемневшем лице. Он напряженно думал о чем-то.

– Лучше вспомни, что они такого говорили, что устроили тебе потом эту показательную порку? – вскользь бросил он, напряженно всматриваясь в вечерние сумерки.

– Ничего, – ядовито бросил Дима. – Я много думал потом об этом разговоре, в нем не было никаких страшных тайн и секретов. Обычный треп. Его друг-наркоман хвастался, как перепробовал все наркотики и трахался с проститутками. Потом обсуждали каких-то непонятных хмырей. Потом Адольф рассказывал про Женю. Говорил, что ему хочется, чтобы Женя бегал за ним как ручная собачонка. Еще он говорил про тебя, что будет смешно увести у тебя Женю и смотреть как ты бесишься…

– Еще что-то обо мне говорили? – скупо поинтересовался Роман. У него был такой равнодушный взгляд, что Дима мельком подумал, что все эти детские глупости ему совершенно не интересны, он задумался и отрицательно покачал головой.

– Какие-то глупости, ничего особенного. Какое-то досье из ФСБ, девяностые, кто-то работал дворником…

Дима не знал, что еще сказать и замолчал, он искоса поглядывал на Романа, тот был так глубоко погружен в свои мысли, что казалось забыл про его присутствие. В комнате словно повисла напряженная тишина, Дима почувствовал перемену его настроения и засобирался домой.

– А я все равно это так не оставлю и отомщу им, – процедил он сквозь зубы, натягивая в прихожей куртку, Роман рассеянно кивнул ему и захлопнул за ним дверь. Теперь он понимал, что дядя Адольф хорошо покопал под него и его слова не были блефом, Роман напряженно размышлял насколько далеко Адольф осмелится зайди если у них возникнет открытый конфликт. Так ничего и не надумав он долго ворочался без сна, его просто распирала дикая ненависть, он встал с постели, вошел в комнату Жени и сорвал со стены все фото, где был изображен Адольф. На кухне он разорвал их в клочья и сжег в раковине.

На неделе Роман снова позвонил Диме и велел ему зайти, совершенно неожиданно ему пришла в голову идея, поначалу она казалась Роману сущей глупостью, но определенно в ней что-то было. Дима был смышленым мальчиком и из него вполне можно было состряпать что-то стоящее, разумеется, при должном воспитании. Дима был удивлен, но все же приехал. Роман молча открыл ему дверь и кивком велел пройти в зал, сам он сел в кресло напротив, окинув Диму цепким взглядом.

Дима дернул плечами, он заметно нервничал и вопросительно смотрел на Романа украдкой.

– Ты меня зачем позвал? – наконец спросил он, – я ничего не вспомнил. Или руки выкручивать больше некому?

Роман усмехнулся:

– Да не бойся ты, я вижу, ты весь как натянутая струна. Я позвал просто поговорить. Ты в тот раз говорил, что мстить собираешься. Ну как, дела продвигаются?

Дима угрюмо молчал и лишь кивал головой.

– Понятно….

– Что тебе понятно? – удивленно поднял бровь Роман.

– Ты меня унизить решил, да? Поиздеваться? – Дима поднял на него полный ненависти взгляд, – сначала ты меня силой заставил все рассказать, а теперь типа стебешься? Как дела продвигаются? Да никак! Ты шутишь что ли?? Что я могу сделать этим двум уродам? Да ничего!!! Я лох и неудачник, они меня конкретно нагнули, а я только и могу, что размазывать сопли! Что, ты это хотел услышать?? – выкрикнул он.

– Успокойся, – коротко бросил ему Роман.

– Да пошел ты… – проронил Дима, он вскочил с кресла и опрометью бросился к дверям, Роман схватил его за руку, хорошенько встряхнул и вновь усадил на кресло, Дима бешено вырывался из его железной хватки и Роман негромко рассмеялся, ему почему-то нравилось дразнить этого глупого маленького мальчика:

– Ты просто псих, успокойся, я тебя сейчас покалечу… – сказал он.

– Сам ты псих… – тяжело дыша выкрикнул Дима. Эти слова он слышал в свой адрес довольно часто, и они просто до исступления выводили его из себя. Роман смотрел на него, в его глазах было столько смеха, что Дима заскрежетал зубами от злости, кажется, если бы он мог, он бы просто разорвал его на кусочки. Роман окинул его оценивающим взглядом:

– Мне нравится. В тебе есть ярость, агрессия. Значит, не все так плохо…

Дима растерянно умолк, Роман снова усмехнулся:

– Я тебе вот что предложить хотел… глупость, конечно. Но раз уж ты так жаждешь набить кому-то морду, давай я тебе хоть удар поставлю. Или ты собираешься их за волосы оттаскать? Тебе полезно будет, хоть мужиком себя почувствуешь, подкачаешься. Ты же хлюпик, ничего тяжелее мышки не поднимал в своей жизни. Если бы ты у меня позанимался хотя бы месяц, они бы с тобой это сделать уже не смогли. Ты же растерялся и затупил, и они тебя таскали, как щенка…

Дима напряженно молчал.

– Ну, что скажешь? – спросил его Роман. – Учти, ты первый, кому я это предлагаю. Я не думал, что буду еще кого-то учить кроме Женьки. Но, раз его пока нет…

– А тебе-то это зачем? – наконец недоверчиво спросил Дима.

Роман равнодушно пожал плечами:

– Считай, что мне скучно. Тем более, помнишь, я тебе типа должен… Давай договоримся на месяц, а там посмотрим. Давай, встань и ударь меня в живот, мне нужно на тебя посмотреть…

Дима нехотя встал и Роман раскинул руки в сторону, Дима неуверенно переминался с ноги на ногу, не решаясь ударить.

– Ну? – спросил его Роман, – чего тупишь, говори?

Дима неуверенно промямлил:

– А если ты дашь мне сдачи?

Роман жестко рассмеялся:

– Не дам. Не бойся. Бей смело.

Дима страшно покраснел и снова молчал.

– Ну чего тупишь?

Дима угрюмо молчал.

– Понимаешь, если я тебя сейчас ударю, ты будешь думать, что я трус, потому что я тебя ударил только когда ты сказал, что не дашь сдачи…– неловко выговорил он.

– Хватит загоняться, бей, – прикрикнул на него Роман и Дима несильно ударил его в живот.

Роман не ожидал, что удар окажется таким слабым, редко ему прилетало от Женьки на тренировках, его удар был намного сильнее, этот же даже не ударил, а так, погладил.

– А ты раньше дрался, Дима? – спросил его Роман и тот сильно покраснев, отрицательно покачал головой. Роман задумался о чем-то своем, работы с Димой предстояло много, Дима напряженно следил за ним взглядом:

– Что, передумал? – ядовито поинтересовался Дима, – не хочешь связываться с неудачником? Ты ж Николая учить отказался, хотя тебя об этом Женька просил. А меня согласился типа из жалости, что я такое чмо, да?

– Закрой рот, – прикрикнул на него Роман и Дима насуплено замолчал, Роман оценивающе оглядывал его взглядом:

– Запомни, научить можно любого, было бы желание. И усердие, – наконец проговорил он. -Я думаю, у тебя все получится, ты небезнадежен. Но у меня есть несколько условий. Первое, на тренировках ты абсолютно подчиняешься мне, ты делаешь то, что я говорю, не спрашивая зачем и почему. Ты будешь исполнять мои приказы быстро, точно и без малейших размышлений. И никаких язвительных фраз, которые ты так любишь, иначе я вырву тебе язык. Второе, тренировки я веду достаточно жестко, буду на тебя кричать, если ты будешь делать что-то не так, а ты будешь держать рот на замке. Третье, я буду тебя наказывать за твои косяки. Сильно. Чтобы ты боялся косячить впредь, так обучение пойдет быстрее. Четвертое, по-началу ты будешь весь покрыт синяками, я тебя жалеть не собираюсь, могу вывернуть тебе руку. Постараюсь ничего тебе не сломать, хотя Женьке я ломал руку. Тренировки будут по три раза в неделю по два часа, это минимум. Потом частоту можно увеличить. Теперь что ты получишь. Во-первых, сможешь постоять за себя, подкачаешься. Тебя будут бояться. И уважать. Ты приобретешь уверенность в себе, станешь более спокойным, ты такой дерганный именно из-за неуверенности и страхов. Став моим учеником, ты получишь мою защиту, если кто-то обидит тебя, я его накажу. Но от меня ты будешь получать регулярно. Если тебе нужен разряд, думаю, за три года ты станешь кандидатом в мастера спорта. Ну, что скажешь?

Дима напряженно молчал, окидывая Романа внимательным взглядом, Роман увидел, что в его глазах тщетно скрываемый страх, его смуглая кожа теперь побледнела, глаза затравленно сверкали и руки еле заметно тряслись, Роман подумал, что зря все это предложил. Он усмехнулся.

– Иди подумай, после скажешь, нужно ли тебе это вообще….

Дима кивнул ему и вышел, он был в смятении и не знал, что думать, он не ожидал, что Роман предложит ему такое. На полном автомате он добрался до дома и потом долго сидел на подоконнике, глядя на ночной город, раскинувшийся внизу и тщетно пытаясь собрать в кулак разбежавшиеся мысли. Ему очень хотелось стать сильным, уверенным в себе, но слова, что будет больно и что его будут наказывать пугали его до дрожи в коленках.

Неожиданно он почему-то вспомнил, как он познакомился с Женей, он только-только приехал в Москву, то, что он пройдет по конкурсу в университет было полной неожиданностью не только для родителей, но и для него самого, в Волгограде он тоже поступил на юридический факультет, и профессия художника была, казалось бы, несбыточной мечтой. На семейном совете было решено не упускать такой шанс, тем более Дима всей душой стремился к искусству. Родители сняли ему квартиру из скудных средств, отложенных на непредвиденные нужды, но больше помочь они ему не могли, ведь у них была еще младшая сестра, старший брат уже два года жил отдельной семьей. Его переезд в Москву был спонтанным, Дима вспоминал, как ему было страшно, огромный город словно раздавил его, шум на улицах, потоки спешащих куда-то людей, а рядом никого, все близкие, знакомые и друзья остались где-то там, позади. А впереди он был один на один с огромным городом.

Первую неделю он просто боялся куда-то выйти из дома, все вокруг казалось ему злым и враждебным, деньги, данные ему родителями на первое время, таяли с невероятной быстротой, все отправленные резюме оставались без ответа. Он знал, что, если он не сможет найти себе работу, ему придется вернуться, родители не смогут прокормить его до окончания университета и не смогут оплачивать ему жилье. Возвращение домой означало поражение, крах его мечты, позорное возвращение домой, ему был дан шанс, и он как последний осел профукал его… Дни пролетали за днями, дома была тоска, он метался по комнате как попавший в капкан зверь, родители звонили каждый день и уговаривали его вернуться домой, ведь у него не было работы, не было денег. Дима понимал, что скорее всего ему придется вернуться, от этих мыслей он готов был выть и лезть на стену. А однажды под вечер он не выдержал, дома была тоска и он, взяв под мышку мольберт, отправился на ближайшую стройку, рисование всегда успокаивало его, и он долго писал серые скелеты недостроенных высоток на фоне полыхающего заката.

Он не заметил, как к нему подошли. Их было пятеро. По виду типичные скинхеды, примерно, его ровесники или чуть младше. Начался диалог с понятным концом, что чужак делает на их территории. И еще им не понравились его волосы по плечи, видимо, его сочли металлистом. Или готом. Неважно, он был один и над ним можно было хорошо поиздеваться. Они окружили его, вырвали мольберт и толкали от одного к другому, Дима яростно набрасывался на них, но они только смеялись…

Он не заметил, как появился Женя, он возник откуда-то из темноты, решительно подошел к Диме и помог ему подняться на ноги, один из нападавших окинул его злобным взглядом:

– тебе чего надо, красавчик? – процедил он, – шел бы ты отсюда, пока не наваляли…

Парень лишь беззлобно усмехнулся.

– Ребята, разве это справедливо – нападать впятером на одного? – негромко спросил он.

– А тебе-то что? Хочешь тоже огрести? Он-то тебе кто? – спросили они его.

– Это просто человек…

И разговоры кончились, один из нападавших рассвирепел и размахнувшись бейсбольной битой бросился на парня, Дима вспоминал, как просто оцепенел от страха и не мог двинуться с места, в голове мелькнула мысль, что теперь их обоих точно забьют до смерти… Но парень не растерялся, он плавно оттек в сторону, и перехватив руку с битой, вырвал ее у нападавшего из рук. Сзади на него набросился еще один и парень, увернувшись, ударил его в живот и перекинул через себя. Третьего он встретил ударом ноги и тоже повалил на землю…, и эти шакалы бросились врассыпную.

– Ты в порядке? – улыбнулся он Диме, – не стоит по ночам ходить по стройкам, район неспокойный… Давай я подвезу тебя домой…

Он осторожно взял Диму за локоть и повел к припаркованной неподалеку машине. В машине был Роман, здоровый черноволосый и смуглый мужик, он ожег Диму взглядом, полным ненависти и презрения, но ничего не сказал. Женя, хотя тогда Дима не знал, что его так зовут, сел за руль. Впоследствии Дима узнал, что в этот день Роман повредил руку на стройке и Женя возил его в больницу. В машине была мертвая тишина, лишь Женя беспечно улыбался, он показался Диме таким странным, хотя, наверно, он просто не отошел от шока.

– я посмотрю, как ты поулыбаешься дома, когда отведаешь ремня, тоже мне, Робин Гуд выискался, пусть бы сам разбирался…– наконец процедил мужик, испепеляя парня взглядом, и обернулся к Диме, – а тебе, мальчик, сидеть бы дома под подолом у мамочки, а не ходить по стройкам. Понаехали, блин… откуда только берутся такие придурки…

Дима покраснел от гнева:

– Я из Волгограда. И приехал учиться в университете… – проговорил он.

И парень рассмеялся, он смеялся таким заразительным смехом, лукаво поглядывая на мужчину и не мог остановиться.

– Мерзкий городишко… – процедил мужик, – в асфальте вечно дыры, и жители придурки….

– а вы, москвичи, просто быдло… – выкрикнул Дима.

Он просто кипел от злости оттого, что его посчитали человеком второго сорта, он хотел немедленно выйти из машины, но угрюмо молчал. Когда они приехали, парень остановил машину и ободряюще улыбнулся ему напоследок, Дима мельком отметил, что у него были очень правильные черты лица и такая добрая открытая улыбка, что с ним хотелось общаться. Жаль, что они больше не увидятся, было бы здорово иметь такого друга… Однако парня он увидел буквально через два дня, в дверь раздался звонок, Дима, недоумевая, открыл дверь и обомлел, за дверью стоял тот самый парень и улыбался теплой улыбкой. У него в руках был его мольберт, про который Дима вспомнил только, увидев его у этого парня в руках, слишком сильно он тогда испугался. Он вдруг ужасно растерялся и кивком пригласил войти, парень вошел и с интересом осмотрел его квартиру, развешанные картины на стенах, просмотрел сваленные в углу листы с карандашными набросками.

– Художник? Здорово… – широко улыбнулся он и протянул руку, – я – Женя…

Он протянул Диме его мольберт, Дима неловко взял его в руки, просто не зная, что сказать. Он неловко пробормотал слова благодарности, и Женя остановил его жестом.

– Я понял. Это Рома нашел этот мольберт, и я сразу понял, что это твое, у него как раз объект на этой стройке…

Дима недовольно засопел, вспомнив своего второго случайного знакомого.

– А, этот угрюмый хамоватый мужик, твой отец? – спросил он и Женя с усмешкой кивнул.

– Да, но он не такой плохой как кажется, – с какой-то нежностью в голосе проговорил Женя, – просто он повредил в этот день руку на стройке и очень переживал за меня, ведь он не смог бы вмешаться, если б что-то пошло не так…

Дима снова молчал:

– ну все равно, – неуверенно сказал он, – нормально считать, что жители других городов – придурки? Россия – это вообще-то не только Москва…

И снова Женя рассмеялся:

– Он сам из Волгограда, – негромко проговорил он, – он приехал в Москву много лет назад, без денег и связей, даже пару ночей ночевал на вокзале, пока не нашел работу. И потом всего добился сам, поднял бизнес, купил квартиру…Мы часто ездим в Волгоград к его родственникам, там остались его сестра и племянницы. И дядя. Так что получается, вы с ним земляки… Больше не ходи по стройкам…

Он поднялся и пошел к двери, но потом обернулся и тепло посмотрел на Диму:

– Значит, ты тоже приехал сюда недавно, и ты тут совсем один, без семьи и друзей… – тихо проговорил он и достав блокнот, записал на листке свой номер, протянул его Диме, – вот, если тебе потребуется помощь или просто станет скучно – звони…

И Дима позвонил ему, смущаясь и неловко что-то бормоча в трубку, хотя сам не ожидал, что решится. Так он познакомился с Женей… Правда, они так и не стали настоящими близкими друзьями, для Жени он так и остался всего лишь одним из его многочисленных приятелей; сейчас Диме ужасно захотелось позвонить Жене, но он никак не мог решиться, они плохо расстались в последний раз… Полночи он сидел и не мог решиться, потом он устало завалился спать, но спал он плохо, часто ворочался во сне и просыпался. Его сон был беспокоен, как перед самым сложным экзаменом в его жизни. Рано утром он позвонил Роману и поинтересовался, когда приходить на первую тренировку.

Глава 4

И они начали встречаться, только их отношения были достаточно странные. Женя часто звонил ей и писал смс, что скучает, пока она не попросила этого не делать. Она дула пухлые губки и раздраженно говорила, что у нее просто нет времени на эти глупости. Женя неоднократно предлагал ей начать жить вместе, но она лишь качала головой. Несколько раз в неделю он приходил к ней ночевать, она жила на Васильевском острове в съемной квартире. Он забегал к ней после работы, безбожно пропуская вечерние занятия по иностранным языкам, и они не выходили из квартиры, всю ночь напролет занимаясь сексом.

Женя разрывался между учебой, работой и своей любовью, ради Жанны ему приходилось частенько пропускать занятия, долги копились как снежный ком, но он ничего не мог с собой поделать. Два месяца пролетели как один день, с Адольфом в это время Женя почти не виделся, тот практически не звонил ему, лишь иногда они встречались в банке, и Адольф рассеянно кивал ему при встрече. Раньше Женю это бы страшно мучило, но теперь у него была Жанна и он быстро выкидывал мысли об этом из головы. Жанне быстро наскучило быть только вдвоем, все чаще она хотела выйти куда-то, и они стали появляться на разных модных вечеринках. Зарабатываемых денег катастрофически не хватало, и Женя скрепя сердце решился продать подаренные Адольфом часы и ноутбук, ему было ужасно жаль продавать эти часы, хотя он практически не носил их, но эти часы Адольф подарил ему, когда они впервые встретились. Он тщетно пытался найти какую-то подработку, сходил на пару собеседований, умом понимая, что времени на эту вторую работу у него просто нет.

С Адольфом они случайно столкнулись на одной из таких модных вечеринок, он сидел в компании молодых людей и девушек спиной к ним, но Женя сразу узнал его по его золотистым волосам. Жанна толкнула Женю локтем:

– Ты не хочешь представить меня своему дяде как свою невесту? – прошептала она. – Мы встречаемся уже три месяца, или для тебя это ничего не значит?

Она давно думала о том, почему он до сих пор не знакомит ее с дядей и ее это страшно злило, она думала, что Женя ее стесняется и начинала мучить его молчанием или язвительными упреками. Женя напряженно молчал и не знал, что ему делать.

– Наверно, мы будем мешать ему, – неуверенно проговорил он, – я рассказывал тебе, что у нас с ним странные отношения, я ему не интересен….

Жанна угрюмо замолчала:

– Я помню, – язвительно произнесла она и рассмеялась, – ты всего лишь бедный родственник. Человек второго сорта. И я, как твоя девушка, соответственно, тоже…

Женя молчал, ее слова больно ранили его, и он не знал, что делать дальше. К счастью, Адольф обернулся и увидев его, махнул ему рукой, подзывая к себе. Женя смущенно взял Жанну за руку и подвел к Адольфу, тот глазами указал на свободный диванчик напротив. Адольф поздоровался с ними кивком и стал внимательно изучать их лица. Женя оробел, у него на миг сложилось впечатление, что Адольф видит их впервые, таким холодным и равнодушным был его взгляд.

Наконец он улыбнулся и перевел взгляд на Женю:

– Представь меня девушке, Женя… – тихо проговорил он, с насмешкой глядя Жене в глаза. Женя не понял смысла его взгляда, но ужасно смутился:

– Это Жанна, она моя невеста, – робко произнес он, – Адольф, мой дядя…

Адольф опустил глаза вниз и чему-то улыбнулся про себя, потом он внимательно посмотрел на Женю:

– Я очень рад знакомству. Расскажи, как у тебя дела. В последнее время мы почти не общаемся, ты был очень занят…

Женя покраснел:

– По-моему, это ты был очень занят, – еле слышно произнес он.

– Мы поговорим об это позже, Женя, лучше расскажи мне о своей невесте. Я помню ее. Это ведь она играла Бетховена на фортепиано? Хорошо, что мы встретились здесь сейчас, мне не хотелось бы узнать от кого-то, что ты женился и завел детишек… Мы можем перейти на ты? – обратился он к Жанне.

Она бросила на него короткий взгляд и быстро кивнула, нервно теребя ручку сумочки, Женя взял ее руку в свою.

– Мы встречаемся с Жанной уже три месяца, – сбивчиво начал он, – она учится на юридическом факультете и работает арт-директором… – он умолк, не зная, что сказать дальше.

– Как замечательно, – улыбнулся одними губами Адольф, – это большая редкость, когда девушка любит и хочет работать. Обычно девушки любят, когда их содержат. Наверно, ты очень амбициозная?

– Да, она очень целеустремленная, – ответил за нее Женя.

Он умолк, не зная, что сказать дальше, Жанна тоже молчала, Адольф внимательно изучал их лица, за столом повисла неловкая пауза, Жанна засобиралась домой.

– Проводи невесту домой, Женя, – негромко рассмеялся Адольф, – кажется, я ее совсем засмущал. Я заеду к тебе на неделе, мы поговорим…

Женя кивнул ему, они поспешно ушли, Адольф задумчиво смотрел им вслед, тщательно обдумывая сложившуюся ситуацию, он предполагал, что у Жени с этой девушкой может что-то возникнуть, но совершенно не ожидал развития такого бурного романа. Его охватила легкая тревога, он смутно чувствовал, что теряет над ситуацией контроль. Привезя Женю в Петербург, он забыл на время о его существовании, цель была достигнута, схватка с Романом потребовала слишком много сил, поэтому он просто выпустил на время его из рук, занявшись другими делами. Теперь же он видел, что пришло время вмешаться, иначе все могло пойти совсем не так, как он рассчитывал. Он молча достал ежедневник и в одном из дней сделал себе пометку «Женя».

Через два дня Адольф заехал, Женя был дома, в его окнах горел свет, и Адольф открыл дверь своим ключом. Женя был в гостиной, он учил лекции, делая пометки в тетрадке изрядно покусанным карандашом, у него был такой беззащитный вид, что Адольф невольно улыбнулся. Он сел рядом, Женя поднял на него глаза.

– Здравствуй, Женя, – с улыбкой проговорил Адольф, – надеюсь, я не слишком тебе мешаю. Я соскучился и решил заехать…

Женя бросил на него быстрый взгляд и снова уткнулся в учебники.

– Со мной все в порядке, – устало ответил он, – я не заставляю тебя общаться со мной, если ты этого не хочешь…

Он умолк, и Адольф негромко рассмеялся:

– Но я этого хочу, Женя, – ответил он, – у меня действительно было много дел. Но ты прав. Я совсем упустил тебя из виду, схватка с твоим Ромой отняла у меня все силы, он выпил меня досуха. Ты даже не представляешь, сколько я затратил сил и нервов… Каждый раз, приезжая к вам я боялся, что он изобьет меня. Это как войти в клетку к дикому льву, твой единственный шанс уцелеть – это не показывать ему свой страх. Но я слежу за твоими действиями. И вижу, что ты совсем не скучаешь. Что ж.… – он многозначительно замолчал и задумался о чем-то своем и потом продолжил, – лучше расскажи мне о своей невесте, у вас все серьезно?

Женя помолчал, но потом заговорил, Адольф отметил, как нежно заалели его щеки:

– Мы уже три месяца вместе, правда, встречаемся мы не так часто, как хотелось бы, у нее дела, у меня дела, – он умолк, и Адольф увидел, как в его глазах на мгновение промелькнула боль, но он продолжил нарочито бодрым голосом, – я стараюсь радоваться каждому мгновению, проведенному вместе с ней…

– У вас большая и чистая любовь? – спросил Адольф, старясь чтобы в его голосе не проскользнула ирония, он знал, что Женя сразу это почувствует, но тот, казалось, ничего не заметил:

– Я люблю ее, я полюбил ее с первого взгляда, она такая хорошая… – тихо проговорил он.

Адольф негромко рассмеялся:

– Ты удивительный человек, Женя, – усмехнулся он каким-то своим мыслям, – очень часто ты приписываешь людям несуществующие достоинства и сам влюбляешься в них. Но самое смешное, что человек действительно начинает вести себя так, как ты ожидаешь, чтобы не разочаровать тебя. И чтобы не сделать тебе больно. Ты делаешь этот мир лучше….

Он снова задумался и потом сказал:

– Приходи с невестой ко мне, я очень хочу с ней пообщаться, мне было бы интересно узнать, за что ты ее полюбил. Кажется, тогда она чувствовала себя скованно… Послезавтра. Сможете?

Женя кивнул, Адольф поднялся с кресла и пошел к порогу, Женя пошел закрывать за ним дверь.

– Хорошо, что ты заехал, я очень скучал… – совсем тихо произнес он и поднял на Адольфа свои темные глаза, в тусклом свете кажущиеся почти черными, в них не было обиды, только печаль.

– Я знаю, что ты скучал, – усмехнулся Адольф. – Теперь мы будем видеться чаще, обещаю. Иначе я рискую узнать от других, что ты уже стал отцом пятерых детей. До послезавтра, Женя…

Сидя в машине, он еще раз внимательно обдумывал сложившуюся ситуацию, он совершенно не ожидал, что Женя так горячо и сильно влюбится, но потом он понял, что все было совершенно логично. Женя остался один, растерялся и ему просто как воздух нужен был человек, которому он бы смог отдавать свою любовь и нежность. В день, когда к нему должен был прийти Женя с невестой, Адольф впервые за много недель уехал с работы пораньше. Обычно он строго соблюдал продолжительность рабочего дня, не делая поблажек даже для себя. Он заехал в магазин вин и долго и придирчиво выбирал вино, параллельно думая о предстоящей встрече. В груди было смутное беспокойство, он наводил справки в университете и узнал, Женя периодически прогуливает занятия, он забросил учебу ради нее, это было плохо. Адольф давно понял Женя никогда не шел наперекор с желанием человека, которого он любил даже в ущерб собственным интересам. Она успела достаточно глубоко запустить в него коготки. Дома все было приготовлено к ужину, курьер привез ужин из ресторана, Адольф удобно расположился в кресле и продолжил размышлять о новой любви Жени. Он слышал от Вадима и нескольких своих знакомых нелестные отзывы о ней и в целом был с ними согласен, несомненно, материальная сторона вопроса была для нее на первом месте. Адольф напряженно думал о том, чем же смог заинтересовать ее Женя, у него было несколько предположений, и он с любопытством обдумывал, какое же из них окажется верным. От размышлений его отвлек звонок, Адольф поспешил открыть дверь, изобразив на лице самую радушную улыбку. Женя держал ее за руку, на его щеках горел нежный румянец, он смущенно опустил глаза вниз как при первой встрече со строгими родителями. Она же смотрела прямо и открыто улыбалась, ее пальцы были крепко сжаты, как перед боем, значит, и она понимала все значение этой встречи. Этот контраст показался Адольфу забавным, и он распахнул дверь: