Читать книгу: «Не верю!», страница 7
Глава
18
Легко быть смелой, когда в голову шарашит адреналин и некогда думать о последствиях. А вот как быть со своими безрассудными поступками на следующий день, Ася не знала. И если вечером, лежа в кровати, она с удовольствием вспоминала ошарашенное лицо Варламова и то, как он, матерясь, вытряхивал снег из штанов, то утром стало страшновато. Что он скажет? Или сделает? В то, что Дима просто возьмет и забудет её милую шалость, верилось слабо.
Максу, кстати, она не стала ничего рассказывать. Была уверена, что вряд ли его порадует новость о том, как его девушка развлекается, засовывая на досуге снежки в трусы каким-то парням. Так что их вечерний разговор получился коротким: как дела, хорошо, а у тебя, у меня тоже, скучаю, и я, спокойной ночи, люблю, целую.
Ну а что? Они уже пять лет вместе, у них стабильные перспективные отношения, основанные на взаимной симпатии и уважении. Да, именно так.
Ася шагала к театру, пытаясь унять сердцебиение. Это же просто баловство вчера было, ну не будет Варламов ей по-настоящему мстить, правда? Посмеялись и забыли. Она сейчас мышкой проскользнет на репетицию, и если ей повезет, то даже с ним не столкнется.
– О, парни, посмотрите, кто идет! – насмешливо протянул знакомый голос.
Черт, как не повезло. Варламов без куртки, с растрепанными черными волосами, стоял у крыльца служебного хода и курил с другими ребятами. Глаза опасно блестели. У Аси по позвоночнику пробежал озноб, но она независимо вздернула подбородок и расправила плечи.
– Что, Асташкова, куда мне сегодня снег засунешь? – продолжал веселиться Варламов.
– В твой наглый рот, – пообещала она. – Если прямо сейчас его не закроешь.
Дима уставился на неё и так многозначительно ухмыльнулся, что Ася едва не покраснела, поздно сообразив, какой двусмысленной получилась фраза.
– Ммм… Это предложение?
– Предложение, малыш, это подлежащее и сказуемое. Недавно же школу закончил, вроде должен помнить. А это было предостережение. И дай мне пройти, в конце концов.
Ася сверкнула глазами и попыталась отпихнуть Варламова в сторону, но это было так же нереально, как сдвинуть скалу. Он перекрыл собой вход в театр и, очевидно, отходить не собирался.
– Пусти, кому говорю!
– А что мне за это будет? – сощурился Димка.
– Если по-хорошему отойдешь, то ничего не будет, так и быть, пощажу тебя.
– А ты, я смотрю, бессмертная, Асташкова! Слабоумие и отвага, да?
Ася поняла, что начинает злиться. Препираться с Варламовым, конечно, весело, но всему ему свой предел. И если из-за него она опоздает на репетицию, то ему точно конец.
– Мальчики! – умоляюще посмотрела она на ребят, которые, открыв рот, глазели на них с Димкой. – Помогите мне справиться с этим хамом. Андрей, пожалуйста! – и еще один просящий взгляд и хлопанье глазками в сторону парня, имя которого она, к счастью, вчера запомнила.
Андрей как-то сразу приосанился.
– Димон, да пропусти ты её, что за детский сад.
– Пацаны, не ведитесь, – усмехнулся Варламов, – а то она из вас живо мальчиков на побегушках сделает. Ей как раз такие и нужны. Послушные.
– Чего? – не понял Андрей.
– Нашли кого слушать! – фыркнула Ася, глаза которой метали молнии. И если бы взглядом можно было убивать, Варламов бы уже был покойник. – Вы же видите, он ко мне подкатывает. Димочка, прости, тебе ничего не светит. Мне нравятся настоящие взрослые мужчины, а не смазливые мальчики.
– Все слышали, что она считает меня красивым? – громогласно спросил Дима у парней. Те загоготали.
– К такому милому личику еще бы мозги, – выразительно вздохнула Ася. – Цены бы тебе, Варламов, не было! Но чего нет, того нет.
– Забавные вы. На вас реально билеты продавать можно, – Андрей восхищенно смотрел на Асю и Диму, вокруг которых летали искры.
В этот момент дверь открылась изнутри, едва не стукнув Диму по спине, и он поспешно отодвинулся, чтобы выпустить Юрича, решившего тоже покурить.
Ася невразумительно поздоровалась с режиссером и мгновенно исчезла в приоткрывшейся двери.
Парни нестройным хором сказали «Здрасьте, Петр Юрич», потушили сигареты и зашли внутрь.
– Дим, а правда, что ты к ней прицепился? – спросил Андрей, пока они поднимались по лестнице.
– Нравится? – подмигнул Боря. – Она ниче такая, фигуристая.
– Да нет, так поприкалываться, – беспечно улыбнулся Дима. – Скорее я ей нравлюсь.
– Не хочется тебя разочаровывать, но незаметно, – покачал головой Андрей. – Она, по-моему, тебя не переваривает. И у нее же вроде парень есть. Там какой-то её утаскивал после кастинга.
– Какой ты… внимательный, Андрей. – тяжелый Димин взгляд просверлил его насквозь.
– Просто кастинг у неё был хороший, вот и запомнил, – пожал тот плечами.
– Ага, кастинг у неё отличный, – заржал Боря, руками обрисовывая пышные бедра. – И декорации классные, – он изобразил грудь.
Димке стало не по себе. Он из вежливости улыбнулся на тупую Борину шутку, хотя с большим удовольствием дал бы ему в табло за такие слова. Но тогда точно вопросов не оберешься.
Да он и сам не мог внятно объяснить – даже самому себе – почему так цепляется к Асе. Хорошо же тогда с ней поговорили, договорились, что будут спокойно общаться. Но не получается. И тут, блин, она виновата. Во-первых, вот эта её фраза про жениха. Дима не вчера родился, она явно была сказана, чтобы его задеть. Ну и задела, твою мать. Ему почему-то было очень неприятно думать, что тот козел в ближайшем будущем женится на Асе.
Во-вторых, то, как она на него пялилась, пока он снимал футболку. Словно кожу ему прожигала своими серыми глазищами. Ну и он не железный – не смог отказать себе в удовольствии поглазеть на то, как Ася переодевается. А то, что она дико злилась и смущалась, только придавало остроты. Димка так насмотрелся на её округлые бедра в узких светлых трусиках, на невероятную грудь, которую не скрывала прозрачная ткань белья, что ему пришлось срочно бежать на улицу и остывать. Не идти же на хореографию с приличным таким стояком. А потом, когда уже началось занятие, Димка каким-то шестым чувством ощущал – Ася снова на него смотрит. И это рождало внутри странное болезненное томление. Единственный способ как-то справиться с непонятными чувствами нашелся сам собой. Дразнить её, подкалывать, переводить внутренний огонь в словесную пикировку, получать удовольствие от того, как она вспыхивает от злости и ждать ответного хода. Наверное, так будет сейчас безопаснее для них обоих.
Глава
19
– Что, орлы, давайте попробуем сегодня поэтюдить! – с этими словами Юрич влетел в репетиционный зал. Ася поражалась дикой энергетике этого человека. Где бы он ни появлялся, он моментально приковывал к себе взгляд. Режиссер казался со стороны очень спокойным и сдержанным, но это было обманчивое впечатление. На репетициях он горел таким бешеным огнем, что об него можно было спички зажигать. Асе раньше казалось, что самый харизматичный режиссер в её жизни – Алена Сергеевна, но Юрич смог её затмить. К нему невозможно было быть равнодушным: Юрича либо ненавидели и боялись, либо обожали и боялись. А иногда и то, и другое одновременно. Не то что было страшно попасть под его гнев (хотя вчера актеры случайно услышали фрагмент репетиции основного состава и Ася ни за что в жизни не захотела бы оказаться на месте того несчастного, на которого так дико орал Юрич), скорее было очень страшно разочаровать режиссера. И все ребята выкладывались на пределе своих возможностей.
Тем более что прошло уже три дня из отпущенного месяца, а это значит, что еще немного, и режиссер будет определяться с тем, кого он возьмет в спектакль. Сегодняшние этюды означали, что пора показывать себя во всей красе.
Ребята загудели в нетерпении. Юрич одним взглядом из-под лохматых нахмуренных бровей пресек шум.
– Сейчас скажу, кому каких героев можно брать на этюдную работу. Естественно, меня интересует ключевые персонажи, с ролями второго плана будем решать потом. Митча (прим. – друг Стенли) хочу посмотреть в исполнении Бори, Никиты, Матвея, Саши и Игоря, – Юрич глянул в свои записи.
Те, кого он назвал, явно оживились и радостно зашумели.
– Стеллу (прим. – жена Стенли и сестру Бланш) этюдят Ася, Маша, Оксана, Вера, Юля и Катя.
– Какая Катя?
– А, да, конечно. Не назвал. Игнатенко.
Игнатенко Катя расплылась в блаженной улыбке. Катя с другой фамилией насупилась.
– А теперь самое интересное, да? – Юрич ухмыльнулся. – На Бланш пробуем Наташу, Настю, Лену, Агату, Милану и Катю Петрову.
Девчонки, которых назвали, завизжали от счастья. Катя Петрова даже запрыгала на месте. Остальные актрисы застыли с каменными лицами. Ася посмотрела на свои руки – они мелко тряслись, сердце колотилось где-то в горле.
– Ну и наконец Стенли. Хочу посмотреть на Андрея, Игоря, Диму Сечнова, Лешу и Диму Варламова.
Ася смотрела на Димку. Он сильно переживал, пока оглашали списки: кулаки были сжаты, губы закушены, в смуглом лице ни кровинки. И когда режиссер назвал его имя, Димка чуть не подпрыгнул. «Йес», – заорал он и победно вскинул руки. Лицо Варламова осветилось широкой ликующей улыбкой, и он в этот момент почему-то посмотрел на Асю. И прежде чем Ася успела подумать, она улыбнулась ему в ответ. «Поздравляю», – произнесла одними губами, но, кажется, он услышал.
– А что остальные? – раздался робкий голос одного из тех, кого не назвали. Их на самом деле было много, чуть меньше половины группы.
– Остальных я на главных ролях не вижу, – развел руками Юрич. – Но в этюдах участвуйте, помогайте, показывайте себя. Роли второго плана сами себя не сыграют, да и дубли тоже будут. Ну, за работу. У вас есть два часа, а после обеда я приду и покажете мне, что насочиняли.
– Подождите! – выкрикнула Ася, увидев, что режиссер уже встал со стула. – Петр Юрьевич!
«Боже, что я делаю», – с ужасом подумала она, но слова продолжали вылетать изо рта, как будто помимо её воли.
– Я не согласна с распределением. Можно я буду пробовать Бланш, а не Стеллу?
В зале повисла такая мертвая и гнетущая тишина, что, казалось, на кладбище более шумно и весело, чем сейчас здесь. «Ненормальная, идиотка, что ты творишь?!» – мысленно орал Димка, ему хотелось схватить эту амбициозную дурочку за плечи и вытрясти из её хорошенькой головки все идиотство, – «Сейчас тебя и роли Стеллы лишат. Это же не провинциальные театры, к которым ты привыкла, тут с режиссерами не спорят».
Юрич молча смотрел на Асю. В его глазах поочередно сменялись бешенство, удивление, заинтересованность.
– А ты смелая девочка, – наконец проговорил он, и от его тона Асе захотелось застрелиться и выпрыгнуть в окно. Или сначала выпрыгнуть, а потом застрелиться. – Вообще-то нельзя, тут только я решаю, кто и кого будет играть. Но…
Ася изумленно подняла голову, которую до этого испуганно вжала в плечи. Ей показалось или в голосе Юрича заискрились нотки веселья.
– Но давай попробуем. Это тебе бонус за отвагу.
– Я правда могу делать этюд на Бланш? – пролепетала Ася, все еще не веря своему счастью. Она наконец набралась смелости поднять глаза на режиссера и была удивлена тем, как ласково он сейчас на неё смотрел. – Спасибо! Спасибо вам, Петр Юрьевич!
– Надеюсь, не пожалею, – хмыкнул он.
– А можно мне попробовать… – тут же просяще зазвучал чей-то голос.
– Нельзя! – рявкнул Юрич так, что зазвенели стекла. – Это была разовая акция. Все, за работу. Я приду в час.
Когда за режиссером захлопнулась дверь, актерам как будто повернули тумблер громкости на полную мощность.
– Ася, ниче ты смелая!
– Вот это ты дала!
– Офигеть! Я буду пробовать Стенли!
– А я Митча!
– Круто, поздравляю!
Кто-то радостно кричал, кто-то всхлипывал, закрыв лицо руками, кто-то уже пытался выцепить себе партнеров и начать делать этюд. Во всем этом шуме никто особо и не заметил, как Варламов подошел к Асе.
– Что, Асташкова, любишь рисковать? – широко улыбаясь, спросил он.
У Аси от его улыбки почему-то всегда наступало небольшое помутнение рассудка. Хотелось впиться в эти лукаво изогнутые губы и попробовать их на вкус. Даже не верилось, что когда-то она и правда так делала. Казалось, что это было в прошлой жизни.
– Дима, я ненавижу рисковать, – Ася обхватила себя руками за плечи, её все еще немного трясло от пережитых эмоций. – Но иногда просто выхода другого нет.
– Ты крутая. Я бы так не смог, – неожиданно серьезно сказал Дима, вдруг привлек её к себе и легко коснулся губами нежного виска. От этого невинного прикосновения Асю будто током ударило. Может, она и сказала бы что-то или сделала, но уже в следующую секунду Варламов отвернулся и стремительно вышел из зала, захватив по дороге валявшиеся на подоконнике сигареты и зажигалку.
Глава
20
Иногда Ася ужасно жалела, что она не курит. Ведь курение – это такая волшебная возможность совершенно легально выключиться из течения жизни, взять паузу и никому не объяснять зачем. «Я выйду покурить», – и все понимающе кивают головой. А вот скажи «я выйду подумать» – и вопросов будет в разы больше.
Сейчас ей срочно требовалась такая пауза. Она только сейчас поняла, чем рисковала, и её начала бить крупная дрожь. Юрич мог вообще отстранить её от спектакля и от работы. Ведь кому нужна такая строптивая актриса? Она, видите ли, не согласна с распределением! Да сюда очередь стоит из таких, как ты!
Это чудо, что режиссер вдруг пошел ей навстречу.
Как там сказал Варламов? Что она крутая? Нееет, больше похоже на то, что она тупая. Но при этом очень и очень везучая!
Ася вдруг истерически рассмеялась. Да, ей срочно нужно проветриться. И если не на свежем воздухе с сигаретой, то хотя бы сходить в туалет и умыться.
Женский туалет располагался почему-то очень неудобно, надо было подняться на второй этаж и два раза свернуть за угол. Обычно это бесило, но сейчас как раз давало время подумать. Ася шла и размышляла о том, какой кусок из пьесы взять для этюда. Ей нужно было показаться хорошо, чтобы Юрич в принципе стал рассматривать её как претендентку на эту роль. Может, финал? Нет, это слишком сложно. Она сейчас не сможет взять нужный градус эмоций. Лучше первую встречу с сестрой или свидание с Митчем…
Ася так углубилась в свои мысли, что не заметила стоявшую возле туалета Милану, пока в буквальном смысле на неё не натолкнулась. Сказочной красоты девушка стояла, скрестив руки, и сверлила её враждебным взглядом.
– Не понимаю, на что ты рассчитываешь, – пропела она сладким голоском. – Такая, как ты, могла бы сыграть Бланш только у себя в провинции.
– Такая, как я, это какая? – хмуро уточнила Ася. – Талантливая?
– Ха-ха, очень смешно, – наигранно расхохоталась блондинка. Судя по всему, её тоже выбрали на роль Бланш, иначе откуда такое внимание к Асиной персоне? – Я про твою внешность. Бланш должна быть красивой! Даже не представляю, как тебя нужно загримировать, чтобы хоть кто-то в зале понял, что ты играешь красивую женщину!
Ася растерялась. Она совсем не ожидала такого неприкрытого хамства и не знала, что ответить этой обозленной девушке. А главное, ей было так противно, что даже не хотелось вступать в спор. Все это выглядело по-идиотски.
Она попыталась отодвинуть Милану и все же пробраться в туалет, но та схватила её за руку и выплюнула в лицо еще одну фразу:
– Страшная беременная жена – вот твоя роль! На неё тебя и взяли, а ты выебываться начала? Самая умная, что ли?
– Милана, еще одно оскорбление в мою сторону, и я иду к Петру Юрьевичу, – сказала Ася максимально спокойно, но внутри её всю трясло. – Не думаю, что ему понравится то, как ты со мной разговариваешь.
– Давай, ага, станет он тебя слушать, – презрительно фыркнула Милана, но вдруг в её глазах засветилась догадка. – Или… Или ты с ним спишь, что ли?
– Что? – Ася ошарашенно смотрела на нее.
– Ну конечно! Как я сразу не догадалась! – расхохоталась та. – Теперь понятно, за какие таланты тебя взяли. Но это временно, поняла? Надоешь ему, и всё – пока-пока! На хорошие роли берут актрис, а не провинциальных шлюх.
Почему-то пока хамка оскорбляла её саму, Ася еще сдерживалась, но когда полетели мерзости в адрес Юрича, которого она безгранично уважала, сознание затопило красной пеленой ярости, и Ася вцепилась Милане в волосы. Та завизжала и стала вырываться, пиная соперницу и колотя её кулачками.
– Девочки? – удивленный женский голос подействовал как ушат холодной воды. Ася и Милана мгновенно отскочили друг от друга и, тяжело дыша, смотрели на Ольгу Петровну – помощника худрука театра. Элегантная женщина хорошо за пятьдесят смотрела на них, вопросительно приподняв бровь.
– Мы…э…репетируем, – с трудом нашлась Ася.
– Для этого есть зал, – Ольга Петровна поджала накрашенные губы. – Так что будьте добры…
– Простите, мы больше не будем! – умильно пискнула Милана и засеменила по коридору – подальше от руководства. А, убедившись, что та её не видит, зло ухмыльнулась и показала Асе средний палец.
«Ну блин, – угрюмо подумала Ася. – Вечно я во что-нибудь вступаю: то в дерьмо, то в партию. Еще не хватало разборок с малолетними актрисочками. И всяких грязных слухов. Ладно, справлюсь. У меня хотя бы есть мозг, в отличие от этой Миланы».
Ася ополоснула лицо ледяной водой, привела в порядок растрепанную прическу и направилась в репетиционную комнату с твердой уверенностью сделать такой этюд, чтобы все со стульев попадали. И чтоб никто даже не смел вякнуть на тему того, за какие заслуги она попала в этот проект.
– Ребята, мне нужна Стелла или Митч! Есть кто свободный? – весело крикнула Ася, входя в зал. Там уже вовсю кипел репетиционный процесс: актеры обсуждали, ругались, кто-то уже пробовал мизансцены.
Ей никто не ответил.
– Э… а свободный Стенли есть? – уже менее уверенно спросила Ася.
– Асташкова, ты бы еще позже спросила, всех уже давно разобрали, – хмыкнул Димка, стоявший в окружении девчонок. Наташка, которая пробовалась на Бланш, примеряла халатик, а Катя Игнатенко, воспользовавшись тем, что по пьесе она жена Варламова, с удовольствием к нему прижималась и нежно гладила широкие плечи.
– Ты бы еще дольше ходила, – ядовитым голоском пропела Милана, рядом с ней стоял Боря. Черт, если бы Ася могла выбирать, она бы тоже взяла себе Борю на роль Митча. Он, конечно, пошляк и идиот, но на сцене работает очень профессионально.
Здорово, конечно, получается. Ей просто не с кем делать свой гениальный этюд. Она как-то не сообразила, что всех актеров было примерно поровну, а Ася стала дополнительной единицей, которая теперь никуда не вписывается. Что ж.
Ася решительно направилась к грустной группке, сидящей в углу на стульях. Те, кого не выбрали на главные роли. Они сидели, терпеливо ожидая, когда более удачливые товарищи позовут их побыть в этюде соседкой, почтальоном или еще хоть кем-то.
– Я буду делать сцену, где герои играют в карты, – объявила Ася. – Мне нужно двое парней в массовку, еще двое на Митча и Стенли, и одна девушка на роль Стеллы.
– Нас не отобрали на эти роли, – пояснил ей кто-то.
– Я в курсе. А что, Юрич вам запретил их даже пробовать?
– Нет. Просто…
– Желающие есть?
Все подскочили и загалдели.
– Тихо, – неожиданно для себя гаркнула Ася. – Если хотят все, то я сама выберу. Ты, ты, и вот вы двое, и ты…
В этот момент она ощущала себя действительно старше и опытнее, чем эти юные ребята, которые от первой же неудачи повесили нос. В груди разгорался азарт. Это ведь далеко не самые плохие актеры, раз они вообще тут оказались. Просто не совпали с представлениями Юрича о главных героях, но это не страшно. Ася сейчас из них сделает конфетку! Концепция этюда выстроилась в голове так четко, будто она видела перед глазами картинку.
– Вы трое у стола, – командовала Ася, – играете в карты, но больше пьете. Включим фонари и сделаем так, чтобы половина сцены была в свету – там как раз будут мужчины, а половина в тени. Там мы со Стеллой. Мужской и женский мир, ясно?
– Ясно, – закивали её актеры.
– А потом вот здесь свет выключится, я буду стоять за портьерой и будет виден только мой силуэт. Бланш раздевается, а Стенли следит за её тенью. Задача понятна?
– Да, да, – снова закивали ребята.
– Тогда за работу! У нас осталось не больше часа!
Глава
21
– Чей этюд? – спросил Юрич, когда они закончили показ и, переминаясь с ноги на ногу, нервно ожидали реакции режиссера. По тону вопроса было невозможно понять, понравилось ему или нет.
– Это наш общий этюд, мы вместе делали и…– начала было Ася.
– Понятно, что вместе делали, не держите меня за идиота, Асенька, – грубо оборвал её режиссер. – Я спрашиваю, кто ставил?
– Асташкова, – тут же «сдали» девушку её актеры. Они явно занервничали, хотя, судя по реакции смотревших, этюд получился отличный. Если уж свои смотрят, затаив дыхание, а потом аплодируют, значит, и правда всё удалось. Но режиссеру, конечно, виднее.
– Я и не сомневался, – усмехнулся Юрич. – Кстати, было неплохо.
Раздался облегченный вздох. «Неплохо» от Гончарова было высшей похвалой. Большего никто не удостаивался. Дальше на этой шкале по ниспадающей шли «пойдет», «так себе», «ерундистика» и, наконец, «херня собачья», как худшая оценка, после которой лучше идти в дворники, а не в актеры.
Ася счастливо улыбнулась и машинально глянула на Димку. Он поймал её взгляд и слегка приподнял бровь. Её сердце пропустило удар, и кровь прилила к щекам. Да что ж такое! Перестанет она когда-нибудь так на него реагировать или нет?!
– Асенька! – насмешливый голос Юрича тут же вернул её внимание на сцену. – Совет вам на будущее: не увлекайтесь режиссурой и старайтесь показать в выгодном свете себя, а не партнеров. В следующем этюде должно быть больше Бланш, вы меня поняли?
Ася судорожно закивала головой. Больше всего она боялась, что Юрич не разрешит дальше пробоваться на эту роль. А теперь от сердца отлегло.
– Про остальных – неплохо сработали, – от скупой похвалы режиссера актеры расцвели и глупо заулыбались. – Буду иметь вас в виду, когда начнется распределение ролей второго плана. Кстати, Оля…
Девочка, которая играла Стеллу, сестру Бланш, замерла.
– Мне понравилось. В следующий раз можешь снова попробовать Стеллу, шанс у тебя есть.
Оля завизжала:
– Петр Юрьевич! Спасибо!!!
Потом вдруг разрыдалась и бросилась на шею Асе.
– Ася, спасибо, спасибо! Если бы не ты…
– С эмоциями в коридор, – оборвал её Юрич. – Следующая группа на сцену.
Ася пошла отнести реквизит, который они брали для этюда, и – конечно же, совершенно случайно! – прошла мимо Варламова. Он лениво развалился на стуле, вытянув длинные ноги и закинув руки за голову.
– Поздравляю, – легкая усмешка тронула четко очерченные губы.
– Спасибо, – Ася напряглась, ожидая подвоха. И была права.
– Ты отлично раздевалась за шторой! Задница у тебя огонь, конечно. Только при чем тут актерское мастерство, всё никак не могу понять.
– Юрич сказал, что было неплохо, – воинственно выпятила подбородок Ася.
– Так он же не уточнял, что именно ему понравилось, – хохотнул Димка. – Этюд или твоя задница. Готов спорить, что второе.
– Не все ж такие озабоченные, как ты, Варламов, – сочувственно покачала головой Ася. – Ты попроси девочек, пусть они тебе как-то помогут что ли, по дружбе. А то совсем тронешься на этой почве.
– Ты правда думаешь, что у меня с этим могут быть проблемы? – весело удивился Димка.
– Помнится, были, – не удержалась Ася.
У Димки хищно сузились глаза, и в них блеснуло что-то опасное, от чего у нее сразу же екнуло внутри.
– Асташкова, ты дошутишься.
– Ой, ты все только обещаешь, – насмешливо улыбнулась Ася, ощущая, как под его взглядом все внутри неё плавится и превращается в жидкий огонь. – Удачи на этюде, малыш!
Дима скрипнул зубами, его дико бесило, когда она к нему так обращалась. И Ася это прекрасно знала.
Он проводил взглядом её спину. Интересно, она правда не в курсе, какие у неё шикарные формы? Или просто в скромницу играет? Дима прикрыл глаза, снова вспоминая эту охренительную сцену из этюда: темнота, высвеченная прожектором полоса ткани, а на ней Асина тень. Она медленно снимает блузку, бросает её на пол, потом с бедер сползает юбка. Затем поворачивается боком, дав возможность зрителям оценить соблазнительные линии женского силуэта – выпуклую попку, ножки, изящную линию плеча и шикарную грудь. Да тут только мертвый бы не среагировал! И Димка только наполовину шутил, говоря, что Гончаров тоже заценил Асины прелести. Лицо у режиссера было, конечно, непроницаемое, но смотрел он, не отрываясь. И вообще Варламова немного бесила манера Юрича обращаться к Асташковой «Асенька». Что-то он так больше никого не называет! Ладно, надо действительно идти готовиться к своему этюду, чтобы не лохануться в первый же показ.
– Стелла!!! – хрипло заорал Стенли так, будто у него разрывалось сердце. Мощные плечи поникли, темноволосая голова бессильно упала на грудь.
«Ох как он хорош», – у Аси мурашки бегали каждый раз, когда она смотрела на Димку. Не было ощущения, что он играет, наоборот – персонажи Варламова буквально оживали на сцене. У него неуловимо менялся голос, жесты. Даже взгляд. «Не понимаю, почему Юрич не утвердил его сразу на роль, – думала Ася, – это просто нечестно по отношению к другим парням. Ребята ведь надеются на что-то, хотя всем очевидно, что до Варламова они не дотягивают».
– Отдайте мне мою девочку, пусть вернется, – снова заговорил Стенли, на этот раз жалобно и проникновенно. Таких чувств не ожидаешь от грубияна и бунтаря, но тем интереснее и многограннее получался у Димки этот персонаж.
– Стенли!– из-за кулис выскочила Стелла в исполнении Кати Игнатенко. И вот, кстати, непонятно было, кому принадлежал страстный и влюбленный взгляд – то ли героине, то ли самой Кате. Она так откровенно пускала на него слюни, что была похожа не на законную жену героя, к тому же беременную, а скорее на его тайную любовницу.
Стенли развернулся к своей любимой, восторженная Катя подбежала к нему.
Ася с раздражением подумала, что они сейчас будут целоваться, а ей придется смотреть на это. Вряд ли Дима, с его правдивостью на сцене, изобразит сейчас целомудренный поцелуй в щечку.
Судя по всему, Катя на это тоже надеялась и решила усилить эффект. Она забросила руки на плечи своему сценическому мужу и вдруг резко запрыгнула на него, обхватив парня ногами. Совершенно не ожидавший такого страстного порыва Димка машинально поймал Катю, зашатался, сделал шаг назад и…наступил на край кулисы. Нога поехала в сторону, и парочка феерично рухнула на пол.
Наверное, это могло бы выглядеть даже страстно, если бы Дима не зашипел от боли, приложившись спиной об пол, а Катя от неожиданности не выдала звонкое «блядь!».
Зрители на секунду замерли, а потом разразились громовым хохотом. Ася, как бы ей ни было жалко Варламова, тоже не могла удержаться и смеялась в голос.
–Стоп, – прогремел Юрич. Похоже, ему одному было не до смеха. – Закончили, следующий этюд.
– Но Петр Юрьевич! – из-за кулис высунулась, чуть не плача Наташа. – Я даже не успела выйти!
– В другой раз, – отрезал режиссёр. – Скажи спасибо своим партнерам.
Расстроенные, ребята убирали реквизит со сцены, освобождая её для следующей группы.
– Вот ты корова, Игнатенко! – не удержалась Наташа, зло глядя на Катю. – Нахрен ты прыгнула на него?
Та только молча опустила глаза.
– Да ладно, Наташ, – попытался её успокоить Дима. – Это я не удержал Катю.
– Ты тут не при чем, – фыркнула Наташа. – Я же помню, как ты меня когда-то на руках таскал! И ни разу не уронил.
Она многозначительно глянула на Варламова, он усмехнулся ей в ответ.
–Хочешь, кофе попьём после репетиции? Считай это моим извинением за сорванный этюд.
– Конечно, хочу, Варламов, – промурлыкала Наташа. – Когда я отказывалась?
Катя Игнатенко яростно на неё посмотрела, но промолчала. После сегодняшнего прыжка у неё, судя по всему, не было шансов.
Ася, случайно услышавшая этот диалог, скрипнула зубами. Почему её так задевает это? У неё вообще-то есть Макс. Надо не забыть позвонить ему вечером. А Варламов пусть катится к черту. Хоть с Катей, хоть с Наташей, хоть со всеми бабами на Земле.
