Читать книгу: «Дневник Доры», страница 3

Глава VI

16 ноября. День двадцать пятый.

– Сегодня мне снился сон, – Дора взяла андроид со стола и открыла на нем блокнот, сверяясь с содержанием. Она как обычно сидела в своем кресле; закатные лучи, падающие справа из окна, обрамляли ее лицо и терялись в волосах.

– Много разного снилось, а под конец, что у меня выпали передние нижние зубы. Так неприятно. Никогда не понимала смысла таких снов. Я бы не придала этому значения, если бы не то, что утром под подушкой я нашла как раз те три выпавших зуба, очень похожих на мои. Но мои на месте.

Дора взяла пластмассовую прозрачную коробочку из-под таблеток и потрясла содержимым перед камерой, а потом положила в файл, где уже лежала вилка, завернутая узлом.

– Еще у Лема куда-то пропала коробка с инструментами. Отвертки там, ключи. Это по мелочи. Мы пока не знаем, как трактовать такие странности. Прошла неделя или больше с последней моей записи. И я, честно признаюсь, уже не могу объективно судить, что все происходящее реально. Особенно при том факте, что мы с Лемом ни с кем не можем поделиться. Это была непростая неделя. Он взял отгулы на все пять дней и только сегодня вышел на смену.

В тот день после первой вылазки с машинкой мы попытались забаррикадировать коридор, где стояла дверь. Сдвинули туда все шкафы, столы, коробки, что нашли. И буквально через полдня дверь прорезалась в следующей стене. Представляешь, Клод? – Дора рассказывала будничным тоном, каким-то уставшим и безразличным.

–Дверь словно спроецировалась на противоположную стену коридора, и появилась в гостиной. И вела соответственно в коридор того зеркального дома, только там не было этой груды мебели, которую мы соорудили. Разумеется, после этого мы собрались в спешке и уехали. Не совсем ответственно так поступать. Надо было заявить. Правда, я так и не придумала, в какую службу. Все-таки, мы, люди, такие эгоистичные существа. Когда Эльза, соседка, спросила, не переезжаем ли мы, я ей посоветовала быть внимательной. Это все, на что меня хватило. Но я могу оправдаться, – Дора иначе закинула ногу на ногу и продолжила:

–Просто я до конца не верю, что нам реально что-то угрожает. Остается еще небольшая вероятность, что мы с Лемом спятили. Парадоксально, но напрасно признать себя сумасшедшей перед обществом мне страшнее, чем стать причиной чьей-то гибели.

– В общем, мы поселились в Центральной гостинице. И каждый день проезжали здесь по нашему Широкому переулку, проверяли. Я полагаю, если бы наш дом захватили призраки, мы бы как-то это заметили издалека. Или нет? Не знаю, что мы хотели увидеть. Ничего не происходило. А в гостиничном номере к пятнице на обоях прямо перед кроватью стал очерчиваться контур двери, обои проваливались по контуру. И на утро она проклюнулась, так сказать.

– Открылась, а обои отогнулись в сторону и подворачивались, как будто усыхали, испарялись и развеивались по воздуху. Так они подгоняются до нужного состояния. Вроде бы медленно, но за одну ночь! Нам пришлось вернуться обратно. Какая бы сила всем этим не управляла, она как бы сказала нам. Или мне? Она сказала "Вам не убежать". Вот как я поняла это послание. А дома хоть родные стены. Мы тут живем уже семь лет.

– Мы купили три машинки и стали исследовать. – Дора достала блокнот в форме книги и раскрыла, – В общей сумме мы совершали вход восемь раз за эти выходные. Через первую дверь. Как только мы разгребли завал, вторая дверь исчезла. Я зарисовала план зеркального дома. Там все также. Ну. Бывает, нет стены, потому что, возможно, перестраивали. Это определенно прошлое. Но, может быть, время там идет с отставанием потому что, в принципе, там все кажется замедленным и каким-то засыпающим. Странные пятна все также каждый день приходят к их дому и просятся внутрь, и Герд, друг хозяйки, следит, чтобы они не вошли.

Хозяйку квартиры зовут Лария. Темноволосая, стройная. С правильными чертами лица, разве что нос картошкой выдается из общего впечатления гармонии, и под глазами такие складочки, как японки себе рисуют. Пожилые старики – ее родители. Девочка – племянница. С Ларией мы не похожи, и она – не мой двойник. Что мы выяснили точно, так это то, что они все умершие, застывшие в том возрасте, в котором умерли. Мы ни в чем не можем быть уверены, но их имена мы нашли в городских архивах. Семейство Кесс проживало здесь два десятилетия назад.

Лария, судя по всему имеет больше всего отношения к двери, потому что она несколько раз подходила к ней и смотрела, словно ждала, что кто-то подойдет. Было очень страшно. Может, мы неправильно поняли правила, и она может выйти.

Дора поскребла обратной стороной ручки по корешку блокнота задумчиво.

– Должны ли мы доверять логике, когда происходит такое? Если живые, заходя в эту дверь умрут, то мертвые, выходящие оттуда – оживут? Тогда почему она так и не вышла? Я не верующая, но, слава богу, она осталась там.

Дора сидела какое-то время с очень грустным видом, потом зачем-то проверила свои зубы бессознательным движением.

– Мы обсудили все с Лемом. Он предлагает поговорить с Ларией. Я этого не хочу. Но я понимаю, что надо. Просто я хотела, чтобы он дал мне время морально подготовиться. С этой проклятой дверью я становлюсь какой-то зашуганной и сознание сужается. Надо бы выбраться в люди.

Глава VII

19 ноября. Двадцать восьмой день

Дора включила настольную лампу в форме неоновой надписи "Life". За окном было почти полнолуние. Она сидела в домашней футболке и штанах, зачем-то обнимала подушку. Стала рассказывать:

– Съездили к Манише и Каю. Те пригласили Гретту. Отлично вместе посидели, поиграли в "Войну фей". Я думала, просто развеемся. А потом Лем отвел в сторонку и предложил все рассказать Каю. Я сказала, что раз ему расскажем, значит, и Манише тоже. Почему я согласилась? Может, мы изголодались по социуму? Они выглядели такими милыми и понимающими.

Как начать диалог, мы не знали, поэтому ждали, когда Гретта станет собираться домой. Она уехала, и Лем начал этот кошмар. Они, конечно, смотрели на нас квадратными глазами. Поскольку никто не пил, никто нам и не поверил.

Я думала уже бросить это дело, но Лем настоял, чтобы они поехали с нами. Сейчас вот все им показали. Они держались молодцом. Правда, за Манишу я больше беспокоюсь, потому что она только недавно преодолела свои навязчивые состояния. Как она будет спать после такого? Чего мы добивались? Показали им записи сделанные с помощью машинок. По правде, я надеялась, что мы подведем их к двери, откроем ее, и там будет кладовка. Но увы, – Дора щелкнула языком, – Так бы психотерапия обошлась бы нам с Лемом дешевле. Это было бы что-то понятное и решаемое.

– Они сказали, что нам нужно звать ученых и журналистов. Напрячь какие-нибудь связи. Я не представляю, какие. У нас нет знакомых из этой сферы.

Они хотели прямо сейчас кого-нибудь вызвать, но я настояла, чтобы подождали. В итоге, поссорились. Лем, как всегда, встал на мою сторону из принципа, хотя еще вчера сам торопил меня. Они с Каем чуть не подрались. В общем, надеюсь, они не будут ничего предпринимать, не предупредив нас.

Но вообще они правы насчет ученых.

Дора потянулась в бок и взяла остывший чай, стоящий на тумбочке за кадром, отхлебнула.

– Ведь к этому все вело. Но тоже дело не легкое. Вся жизнь изменится. Что тут сказать? С другой стороны, она уже хоть как изменилась бесповоротно. Остается только это осознавать с каждым днем все лучше. Выбирая из двух зол, разговор с умершей показался мне уже не таким страшным. Все-таки, будет правильным сделать это прежде, чем трубить об этой аномалии в масштабе человечества. Вдруг, дело реально касается только меня? Ведь дверь нас как бы преследовала здесь и в отеле. Значит, есть вероятность, что у мертвых вопросы только ко мне. Может, я могу что-то сделать, и все решится без публичного освещения. Хоть бы так. Хоть бы было так.