Читать книгу: «Сэндвич из Юбари, или Паноптикум трех времен. Книга первая», страница 8
– Санчо, в бунгало можно заказать еду? – спросил Чак.
– Разумеется, господа, желание клиента для нас…
– Санчо, – перебил я, – давай без лишних формальностей и политесов. Ты отличный гид и прекрасно справляешься со своей ролью.
В ответ он лишь расхохотался, а затем, прищурив глаз, сообщил таинственным шепотом:
– Наверное, я вам открою страшную тайну, но я здесь не работаю ни гидом, ни тем более охранником-вышибалой, а являюсь одним из членов совета директоров компании «Паноптикум». Из уважения лично к вам, известному журналисту, с удовольствием познакомлю вас с нашими владениями, в том числе с уникальным проектом «Челопарк».
– Вот тебе и смех, и грех! – сказал Вэл, и все рассмеялись.
Как писали в концовке школьного сочинения на тему «Как я провел лето»: возвращались мы из похода усталые, но довольные.
Санчо, высадив нас у бунгало, сказал:
– В девятнадцать ноль-ноль вас отвезут в костюмерную, – сказал нам на прощание член совета директоров.
Сделав заказ в ресторане, мы расположились в Фаллосном зале и стали делится впечатлениями. Действительно, после скромного «Паноптикума прошлого» нас очень удивил размах и разнообразие проектов в «Паноптикуме настоящего»: великолепный отель и экоферма, приносящие огромные прибыли. Интересно, что мы завтра увидим в «Челопарке»?
– За всем хозяйством «Паноптикума» чувствуется рука серьезного и властного руководителя, отлично представляющего, как зарабатывать деньги. Да и еще… у меня, друзья мои, складывается впечатление, что мы здесь еще не раз удивимся увиденному, – с задумчивостью сказал Дэвид и озабоченно наморщил лоб.
Вскоре привезли заказ из нескольких блюд, и мы с аппетитом принялись уничтожать шедевры месье Перье.
– Предлагаю выпить аперитива для усиления аппетита, – скаламбурил повеселевший Вэл, на что я лишь махнул рукой, поскольку чудо-бармена только аллергия на спиртное исправит… да и то не факт.
По окончании обеда, Дэвид, потирая живот, сказал:
– Господа, наступило время послеобеденной сиесты. Давайте разойдемся по комнатам и предадимся размышлениям, как сделать мир лучше и прекрасней.
Глава 6. Плед из одуванчиков, или Потусторонняя сволочь
Комфортно расположившись в джакузи в красно-черном кубе, я следил за своим двойником, синхронно повторяющим за мной каждое движение. У меня мелькнула мысль, что, возможно, это вовсе не мое отражение, и он сам по себе живет в параллельном мире? «Интересно, его зовут Майкл? Чем он там занимается? А может, это я его отражение?» – продолжая размышлять о параллельных мирах, не заметил, как водяные струи унесли меня в царство Морфея.
Проснувшись, вылил на мочалку полбутылки геля «Паноптикум» и надраил себя до состояния вареного омара. В параллельном мире близнец мылся с не меньшим энтузиазмом. Молодцом, старается, наверное, тоже к званому ужину готовится. Нужно узнать, сколько у них стоит черная икра, дыня «юбари» и мраморная говядина, и если что организуем с братом-двойником выгодный гешефт. Раз уж повезло с порталом в параллельный мир, то надо пользоваться и ловить момент, набивая кошель, пока таможня не объявилась на границе миров.
После принятия джакузи у меня оставалось еще минут тридцать свободного времени. Включив телевизор, я завалился на кровать, чтобы набраться сил перед средневековым пиром. В силу своей журналистской деятельности мне часто приходилось бывать на светских раутах, премьерах, различных презентациях и выставках, где собирается столичный бомонд из политиков, бизнесменов, людей из шоу-бизнеса и криминального мира. Как правило, это мужчины в смокингах с часами на руках ценой в целое состояние или чопорные дамы, увешанные килограммами фамильных драгоценностей, а также золотая молодежь, привыкшая с детства к роскоши и неограниченным возможностям. Чинно и благопристойно текут светские беседы, и в этом респектабельном океане финансового благополучия шныряет стая пираний из молодых жиголо и коварных женщин-обольстительниц, готовых в любой момент вырвать острыми зубками смачный кусок из золотого пирога.
Другое дело – вечеринки в крупных фирмах, предназначенные для сплочения коллектива, где можно узнать поближе друг друга в неформальной обстановке, где стирается грань между подчиненным и боссом, и где после пятого тоста можно поспорить со своим шефом на тысячу франков, долларов, марок, что он тебя не уволит, и сообщить ему подхалимски по секрету, что он самый лучший руководитель в мире. Как ни называй мероприятие: средневековым пиром или балом, фуршетом или банкетом, всё равно оно частенько превращается в задушевную коллективную пьянку. Знаю не понаслышке, так как немало помотался по миру.
Чего это ты, Майкл, сегодня много размышляешь? Расслабься и получай удовольствие от отдыха, тем более тебя на пир пригласила рыжая богиня, одна из самых прекрасных девушек на Земле. Неожиданно мне вспомнились зелёные колдовские глаза Вероники и ее звонкий переливчатый смех, и тут же возникло желание скорее увидеть чаровницу, обнять ее и целовать, целовать, целовать…
Чтобы остудить не в меру разыгравшееся воображение я решил пойти на свежий воздух. На улице стояла тишина и умиротворение. Картина полного покоя и иллюзорной незыблемости бренного мира. Заливались разноголосые птахи, на оставшихся после моего вандализма цветочках жужжали озабоченные деловитые пчелы и порхали узорчатые беззаботные бабочки. Я потянулся до хруста в суставах и, расположившись на деревянном крыльце, отключился от всех забот и проблем, бездумно глядя на мотылька, парящего над землей.
Внезапно идиллия закончилась, так как Осётр подал сигнал тревоги. Ну вот, здрасте… вновь какие-то пакости-напасти! Что еще случилось? Чего нервничаешь, моя рыбка? А мне представлялось, что на сегодня лимит приключений на мой организм, истощенный отдыхом и чертовщиной, исчерпан. Я вскочил на ноги и сразу же почувствовал, как голову, а потом и тело накрыла невидимая тонкая паутина. Это еще что это за наваждение?!
Поёжившись, я провел рукой по плечам, словно пытался сбросить невидимую шаль, но она с каждой секундой всё плотнее и в тоже время мягко и деликатно облегала меня. Очевидно, для полного контакта по моей коже забегали легкие разряды электричества. Казалось, что меня завернули в мягкий пушистый плед, сотканный из одуванчиков, подключенный к источнику тока…
Несмотря на предварительные ласки, мне стало страшно, так как были еще свежи воспоминания дневного приступа. Я был не в состоянии пошевелиться, чувствуя себя абсолютно беспомощным, но больше всего меня пугала неизвестность. Что, чёрт возьми, всё-таки происходит со мной?! Что это? Болезнь, порча, белая горячка или магнитная буря? Славу Богу, вскоре стало полегче, так как егозливые электромурашки перестали носиться по моей коже, но, несмотря на это, я продолжал ощущать на теле воздушный плед из пушистых одуванчиков, парализующий мою волю.
В этот миг полтергейст, словно для концентрации внимания, еще сильнее сжал мое тело, после чего раздался тихий голос:
– Берегись Черепа! Берегись Черепа!
После этого странного предупреждения разом всё исчезло. Осётр сразу же успокоился, плед из одуванчиков испарился, светило солнце, порхали бабочки, пели разноголосые птицы, короче, тишина и умиротворение. Но что, береги природу, мать вашу, происходит?! А?! Что за потусторонняя сволочь повадилась надо мной глумиться? Полностью опустошенный загадочным явлением я мешком свалился на крыльцо.
Так, что же это за чертовщина?! А?! В голове моей царил полный хаос. Абсолютно невозможно было понять, что со мной случилось. Господи, у меня же налицо все признаки сумасшедшего: приступ с галлюцинациями в дубовой роще, преследующий меня уж, теперь таинственный, бьющий током плед из одуванчиков, посоветовавший на прощание бояться какого-то Черепа. Наверное, Бред с Глюком остались в бильярде при своих и решили на пару выносить мне мозг.
Так и не поставив себе окончательный диагноз, я решил, что всему виной каждодневная работа по шестнадцать часов, но ничего, бывает, вот отдохну пару недель, и всё нормализуется, а по приезде домой сразу же пойду к профессору Либерману, известному светиле-мозгоправу. Доктор меня давно зазывал к себе: «Вы, голубчик, зря не слушаетесь старого профессора. Мы живем во времена больших эмоциональных и психологических нагрузок, а я вас для начала полностью обследую, плюс томографию сделаем, голову посмотрим, позвоночник, если что найдем, то подлечим и подремонтируем».
В этот момент из-за поворота появился мобиль с Джеком за рулем, а из бунгало вышли три моих товарища, по веселым глазам которых было видно, что они приняли аперитива для усиления аппетита. Подъехав, шимпанзе осклабился неповторимой улыбкой и жестом указал занять места.
Мы немедля воспользовались приглашением позитивного водителя, а Вэл продекламировал:
– И повез шимпанзе четырех друзей по дороге из деревянного кирпича навстречу приключениям, судьбе и, конечно, большой, всепобеждающей любви. Гони, морда обезьянья, гони!
С радостью повинуясь, Джек нажал на педаль, и машина резко рванула с места, при этом в нём проснулось шимпанзинское нутро, и он, плюнув на свои обязанности, бросил руль, затем поднял лапы-руки над головой и начал хлопать в ладоши. Мобиль тут же вильнул резко в сторону, при этом все разом заорали, ругая не по-детски водителя-раздолбая. Джек оглянулся и издал радостный гортанный крик, затем издевательски на бис повторил свое шалопайство еще пару раз и, наконец, взял в руки баранку.
Спустя пару минут он остановил авто у левого крыла замка, где нас ожидал Санчо. Член совета директоров услужливо открыл неприметную дверь в стене зеркальной крепости и пригласил следовать вперед. Поднявшись по винтовой лестнице на второй этаж и пройдя по узкому тёмному коридору, мы оказались в просторной костюмерной. Нас там встретила приветливая пышнотелая девушка с румяными щечками и русой косой.
– А это наша хозяюшка Анастасия, – представил Санчо, – на ней всё хозяйство держится. Подчиненным спуску она не дает, все ее уважают и слушаются. Ну-ка, красавица, приодень наших кавалеров и сделай их них настоящих дворян.
– Ребята, зовите меня Настя, а этого болтуна не слушайте. Вы присядьте на диван, мальчики.
Костюмерша наметанным глазом определила наши размеры и вышла из комнаты.
– Санчо, – спросил я, вспомнив Джека, – скажи, откуда у вас столько нереально умных шимпанзе?
– Да, наши обезьяны очень продвинутые, но удивляться тут нечему, так как им с головой такой тюнинг провели, что они поумней многих из здешнего персонала будут.
– Какой тюнинг? – удивился Дэвид. – Какой, вообще, с обезьяной можно тюнинг проводить?
– Как какой? – удивился Санчо. – А… профессор Кауфман… – покраснев, он осекся, – а-а я… м-м… разве Виктор вам не рассказывал?
– Виктор говорил о специальной системе обучения для шимпанзе, – сказал Вэл, – но о тюнинге, нет.
– Да-да, именно специальные дрессировки, – обрадовался он, – я именно это и имел в виду, а тюнинг так, для красного словца. Люблю я, знаете ли, немного приукрасить. Смех и грех. Всё, мне бежать нужно, – пробормотал он и исчез.
Настя, подгоняя одежду, успела рассказать, что ее дед из России, который эмигрировал сразу после революции и женился на француженке. Узнав, что у меня есть русские корни, она заговорила со мной на языке Толстого (ох, мой любимый писатель) с небольшим акцентом.
Мне выдали идеально подошедшие синие штаны из сукна и шелковую белую рубаху с отворотами, также кожаный жилет со стоячим воротником и позолоченными пуговицами, а на голову франтовый берет с пером. Я подошел к зеркалу и не узнал себя и своих друзей, настолько одежда преобразила всех, превратив в золотую молодежь Средневековья.
– Пойдемте, господа дворяне, на пир. На людей посмотрим, себя покажем, – войдя в роль, скомандовал Вэл, – отведаем яств и напитков, сделанных по рецептам наших предков.
– Хорошо отдохнуть вам, – пожелала Настя и по-русски добавила: – Майкл, извините, мне необходимо с вами переговорить тет-а-тет. Зайдите завтра ко мне, пожалуйста. У меня есть к вам одно важное дело, только не говорите ни кому о нашей встрече. Обещаете?
Кивнув в ответ, я внимательно посмотрел на девушку, пребывавшую в заметном волнении, и пообещал с ней встретиться, затем, простившись, мы вышли.
Глава 7. Средневековый пир, или Встреча с грозой Парижа
Поскрипывая сафьяновыми сапогами с серебряными пряжками, мы подошли к мобилю, где Санчо нас проинструктировал:
– Позвольте предупредить, господа, что во все бунгало заселились гости э-э… – он замялся и замолчал, – так вот… в связи с этим к вам, Майкл, просьба… ночью… э-э, в общем, если возникнет желание петь, то не очень громко.
Друзья засмеялись, а я ответил:
– Санчо, ты обращаешься не по адресу, так как у нас в роду певцов отродясь не имелось.
Все снова засмеялись, а я скомандовал:
– Вези нас, Санчо, на рыцарский пир! Гулять так гулять, вина выпьем и будем мечами махать!
Мы подъехали к воротам, охраняемым воинами, вооруженными щитами и копьями. В самом отеле царила праздничная атмосфера. Десятки людей, одетых в нарядные старинные костюмы, фланировали по огромному холлу, украшенному флагами и гербами с эмблемой «Паноптикума» и, куда же без них, разноцветными надувными шарами, с моей точки зрения, не сильно вписывающимися в средневековый интерьер.
Перед открытыми дверьми в ресторан стоял почетный караул рыцарей, экипированных по всем правилам военного искусства. Нас пригласили в зал, где гостей встречали граф Труа и Вероника. Виктор был одет в бархатный тёмно-синий с золотой искрой костюм, на поясе не угрожающе блестела шпага, а на голове красовалась черная шляпа с пучком ярких перьев. Зеленоглазая графиня облачилась в шикарное белоснежное платье с глубоким декольте, стоячим кружевным воротником и широкой юбкой, голову ее украшала золотая диадема, удачно сочетавшаяся с рыжими волосами, на груди сверкало старинное колье с картины.
Слева от графа Труа стоял человек среднего роста с резкими, неприятными чертами лица, кардинально отличающийся внешностью и одеждой от окружающих его людей, так как был одет в тёмный костюм и черную рубашку с красным галстуком. Мужчина цепким взглядом осмотрел нашу бравую четверку и, решив, что угрозы мы не представляем, равнодушно перевел взгляд на вход в ожидании более серьезных и опасных гостей. Я внимательнее присмотрелся к нему, что-то показалось знакомым в чертах его сурового лица. Где же с этим типом мы встречались? Но в этот момент он отвернулся и заговорил с подошедшим к нему рыцарем-охранником.
– Майкл, Чак, Вэл, Дэвид! – обрадовался нам Виктор, как старым закадычным приятелям. – Вы отменно выглядите. Очень рад, что вы остались! Отдыхайте и веселитесь! Вероника, займись нашими гостями.
Королева «Паноптикума» обворожительно улыбнулась и царственно взмахнула рукой. К нам подлетел паж в берете и бордовом бархатном костюме, обшитым золотым шнуром по рукавам. Он отвел нашу бравую четверку к столу на восемь человек: по четыре с каждой стороны, и усадил меня с Дэвидом напротив Вэла с Чаком. После нас в зал стали заходить целыми группами, и зал быстро заполнился гостями, при этом одежду каждой делегации украшали отличительные знаки их фирмы, нелепо смотревшиеся на старинных платьях.
– Удобно. Так изрядно подпившие гости смогут различить своих сослуживцев и не выболтать секреты фирмы, – выдвинул гипотезу Вэл.
– Если ты их не будешь угощать своим коктейлем, то им это не грозит, – заметил Чак.
– Вэл, тебе надо запатентовать рецепт твоего коктейля под названием «Сыворотка правды». Спецслужбы всего мира в очередь к тебе встанут, – посоветовал Дэвид.
– И жены, – добавил я, – так как мужья, отведав напитка, сами будут каяться: где, с кем и когда гуляли налево.
Утолив жажду бокалом вина, я стал с интересом осматривать величественный зал, заполненный людьми в старинных нарядах. Какая красота и колорит, здесь впору исторический фильм снимать. Пожалуйста, всё готово для сьемок: замок в наличии, столы накрыты, актеры и массовка на месте, правда, пока не видно главного режиссера и сценариста. Кому какая роль достанется? Кто расписал сюжет сегодняшней ночи?
В этот момент, как по заказу, за центральным столом во главе с Виктором и Вероникой, начали рассаживаться люди, разодетые в шикарные придворные костюмы. А вот, по-моему, и режиссеры, и сценаристы…
Постепенно гул затих. К этому моменту слуги развезли на телегах многочисленные яства на серебряных блюдах и разлили вино по кубкам. В хрустальных графинах, как определил Вэл, были налиты напитки покрепче, и искусный бармен начал подбирать ингредиенты к «Сыворотке правды».
Держа в руке кубок, поднялся граф Виктор Труа. Наступила тишина.
– Друзья, партнеры и клиенты, я приветствую вас на традиционной встрече в нашем гостеприимном «Паноптикуме»! Мы рады вас видеть в здравии и полными жизненного оптимизма. Сегодня вечером отдохните от всей души – веселитесь, кушайте и пейте доброе вино. Всё к вашим услугам и любые пожелания за наш счет, однако есть настоятельная просьба к вам, друзья! Прошу сегодня ни слова о делах, сделках и работе, дабы не превратить наш праздник в деловое совещание. За наше взаимовыгодное сотрудничество, господа!
И он осушил свой кубок, и я осушил свой кубок, и друзья осушили свои кубки, и все осушили свои кубки!
Нашими соседями оказались американцы: выпускники Оксфорда, работающие в Кремниевой долине. Разговаривали они между собой, как все программисты и компьютерщики, на своем загадочном языке, непонятном простому человеку. Моего соседа звали Джерри, он поинтересовался, приходилось ли мне бывать в США и Сан-Франциско, в частности. В ответ я сказал, что да – три раза летал по работе.
– А я тебя узнал! – воскликнул Джерри. – Ты Майкл Гросс, журналист и обозреватель по экономике и финансам, я читал твои статьи и видел интервью по телевидению. Ты молодец, хорошо разбираешься в вопросах экономики и, главное, умеешь смотреть вперед – твои прогнозы часто сбывались. Но я, откровенно говоря, сильно удивлен, что вижу тебя здесь. Это достаточно закрытое сообщество. Серьезный бизнес любит тишину, и вдруг приглашают такую акулу пера.
– Сам удивлен, – с искренностью ответил я.
От горевших факелов и алкоголя стало жарко, поэтому гости сняли головные уборы с перьями и перестали выглядеть обезличенной птичьей стаей. Мой взгляд пробежал по залу и остановился на столе, где сидел граф Труа с Вероникой. Вместе с ними восседали несколько очень крупных бизнесменов и политиков Франции, но даже не они удивили меня своим присутствием в «Паноптикуме». Больше поразило наличие гостей из Японии, Кореи и США, бывших главами и директорами крупнейших компаний: производителей компьютеров, оргтехники, программного обеспечения и высоких технологий в области коммуникаций.
Примерно в таком же составе я видел этих уважаемых бизнесменов в Кремниевой долине на международной конференции, посвященной развитию высоких технологий в ближайшей и далекой перспективе. Но, извините, одно дело – Кремниевая долина и другое – паноптикум Виктора Труа. Они что, оптом икру с дынями у него закупают и коров с золотыми рогами? Не думаю, что их также интересует проблема чипирования осетров с последующей дойкой.
Ближе к ночи заиграла громкая музыка, и переодетые трубадурами артисты ударили рок-н-роллом по средневековому пиру. Народ заметно оживился, когда в зал вбежали наряженные пастушками длинноногие красавицы, и началось красочное танцевальное шоу. Прелестницы с каждым новым номером сбрасывали с себя часть наряда и спустя полчаса меньше всего походили на невинных девиц времен Средневековья, так как были одеты в мини-юбки и полупрозрачные топики. Девушки стали зазывать гостей танцевать, и мужчины, разогретые вином и женской красотой, с большой охотою откликнулись на приглашение.
Всё, как всегда, и ничего нового сценарист не придумал. Времена меняются, человечество развивается, люди изобрели компьютеры и осваивают космос, и только пиры, банкеты, фуршеты остались неизменными и идут по одному сценарию, что в Древнем Риме, что в Средневековье или в наше грешное время. Мужики всегда найдут повод собраться под предлогом обсудить важные дела, после чего пьют, едят, говорят о бизнесе, гладиаторах, политике, Крестовых походах, футболе или боксе. Позже появляются жрицы любви, наложницы, стриптизерши, и, приняв добрую дозу горячительного, сильный пол, забывая о делах и женах, пускается во все тяжкие.
В межмузыкальной паузе встал граф Труа и сообщил:
– Господа рыцари, тех, кто желает принять участие в турнире на мечах за право станцевать с королевой вечера Вероникой Труа и получить розу из ее рук, попрошу записаться. Турнир начнется через тридцать минут на ристалище.
Десятка два разгоряченных мужчин подошли к инструктору, а деятельный Вэл сообщил, что уже записал меня на поединки, и тут же исчез общаться с прекрасными пастушками. Для порядка я пошел примериться к оружию, которое к моему удивлению вполне соответствовало необходимым параметрам: изготовлено из дуба, с правильной балансировкой, конец и рабочая поверхность закруглены, чтобы избежать по возможности травматизма. Щиты были деревянные и обтянутые толстой кожей. Участников разбили на пары, и с благословения Вероники турнир начался.
Как я и предполагал, серьезных соперников мне не попалось, лишь в финальном поединке пришлось драться с задиристым подвыпившим итальянцем, умеющим неплохо пользоваться клинком. Чтобы не портить праздник, пришлось потянуть время и минут десять погонять его по арене, а в конце провести эффектную атаку и принудить противника сдаться. После окончания поединка я пошел под громкие аплодисменты получать заслуженную награду из рук Вероники Труа.
Королева грациозно преподнесла победителю розу и, поцеловав в щеку, шепнула мне на ухо:
– Не забудьте меня пригласить танцевать, мой рыцарь!
Именно после танца с великолепной, царственной дамой у меня появилось чувство, что я окончательно околдован чарами ее зелёных глаз, смотрящих на меня с легкой игривой усмешкой. Беги, Майкл, беги!
После турнира королеву окружили галантные поклонники, а я вернулся за стол и, обнаружив, что после поединков сильно проголодался, отдал должное превосходной кухне Франсуа Перье.
В зале стало чересчур душно, и мне захотелось выйти на свежий воздух проветрить голову. У ворот отеля с рыцарями-охранниками общался человек в черном костюме и красном галстуке. Огонь факелов осветил незнакомца, и у меня появилась возможность его рассмотреть. У него была стройная спортивная фигура, короткие тёмные волосы, шрам у правого уха и ястребиный нос. Как правило, актеры с такой характерной внешностью играют в фильмах хитрых кардиналов, контрразведчиков, продажных судей и шпионов, ведущих двойную игру. Неожиданно мужчина посмотрел на меня в упор… и… моя память вернула меня на десятилетие назад.
Приходилось мне пересекаться с этим типом всего пару раз на заре журналистской карьеры. Помню, у меня появилась информация, что в столице появилась группа людей, желающих подмять под себя нелегальный игорный бизнес, и, как следствие, начались хладнокровные и жестокие убийства конкурентов. Я не хотел глубоко копать и влезать в серьезные разборки, так как в криминальном мире один неверный шаг и рискуешь потерять жизнь, тем более горький опыт уже имелся, но молодого амбициозного журналиста, делающего себе имя, очень трудно удержать.
В Париже преступная группировка за полгода вытеснила конкурентов, прибрав к рукам многомиллионные обороты. Однажды, совершенно случайно, я узнал от одного мелкого жулика, что главарь банды часто играет в бильярд и карты в одном неприметном кафе, больше известном как притон, где круглосуточно идет игра по-крупному, и решил туда пойти, уж очень хотелось увидеть – ох, уж эти газетные штампы – грозу ночного Парижа. Мне не раз приходилось бывать в этом заведении, плюс я хорошо знал хозяина, серба Младича, с которым мы частенько обменивались информацией.
Со знакомым букмекером мы зашли в бильярдный зал, там уже двое незнакомцев гоняли шары, и по примете – шрам у правого уха мною был идентифицирован главарь. Начав играть за соседним столом, я исподволь рассматривал матерого бандюгу. Было известно, что он служил в югославской армии, затем не раз воевал в горячих точках в Африке. О таких говорят: «Солдат удачи». Теперь он решил завоевать криминальный мир столицы. Мы не успели доиграть партию, как ему передали записку, и тот мгновенно исчез.
Второй раз мне удалось увидеть человека со шрамом во время его ареста, спустя полгода в этом же заведении. Инспектор Люка сообщил по секрету, что ожидается захват опасной банды, терроризировавшей «честных» бизнесменов, и у меня, молодого журналиста, появится возможность дать первым сенсационную новость в утренний выпуск.
Когда главаря скрутили, с трудом надев наручники, и стали выводить из бильярдной, он увидел меня, стоявшего в стороне. На миг наши глаза встретились, и арестованный внезапно с ненавистью плюнул в мою сторону. Звали его Златан Пешич. Выкрутился он из ситуации угрем – пошел по делу свидетелем, так как подельники взяли всё на себя. Его до сих пор вспоминают в Париже, поскольку шороху он навел изрядно. Тогда Пешич сразу исчез после окончания следствия, и вот спустя более десяти лет всплыл в «Паноптикуме».
Равнодушно посмотрев на бандита и не подав виду, что узнал его, я вышел на улицу, чувствуя спиной цепкий взгляд. Да, есть над чем подумать. Профессиональный убийца на службе у графа Виктора Труа, серьезного бизнесмена, ведущего дела с крупнейшими фирмами со всего мира. Вероятнее всего, славное криминальное прошлое опасного преступника неизвестно руководству, поэтому не удивлюсь, если он возглавляет службу безопасности «Паноптикума». Теперь встает следующий вопрос: нужно ли мне сообщать Виктору Труа о похождениях Златана в Париже? Ладно, подождем и решим…
