Читать книгу: «Хачатур и Наири», страница 6

Марк Антоний сказал.

– Хорошо, дорогой, – сказала Клеопатра.

Убрав меч, Марк Антоний ушёл.

Ему в Рим давно пора,

Там у него гражданская война

С ненавистным ему Октавианом.

На следующий день

Во дворце переполох

Клеопатра поняла, что кто-то

Рассказал всё Марк Антонию

И сейчас хотела разузнать,

Кто же предателем являлся.

Но, впрочем, узнает, только поздно,

Тогда, когда не в силах будет,

Что-то предателю сделать,

Ну, а пока имя доносчика так и не узнает.

А Анаит стала осторожнее,

Как быть она не знала,

Спросила она как- то у служанки:

– Почему так рано уехал Марк Антоний? -

Прикидываясь совсем невинной.

– В Риме идёт гражданская война.

У Марк Антония престол отобрать хотят, –

Служанка Клеопатры Анаит отвечала.

Анаит же про себя: -Подумать надо,

Ведь Клеопатра Марк Антония союзник,

А значит враг Октавиану.

Из-за войны Клеопатре золото было нужно,

Просто служанка не знала всего.

Но как же быть… Рим не близко.

И в ту ночь Анаит не спалось.

Она думала-гадала,

Как встретится с Октавианом,

Но, как и в тот раз,

Решение пришло под утро.

Написать письмо, другого

Ничего не оставалось.

Письмо с посыльным Анаит пошлёт

И будет ждать ответа.

А содержание было таково:

«Приветствую тебя, Октавиан!

С тобою мы незнакомы,

Но мне бы очень хотелось,

Другом тебе стать

И помочь тебе в войне.

Живу во дворце Клеопатры,

Желаю тебя видеть,

Одного и без охраны.

В такой-то день, в такой-то час

И в таком-то месте, жду тебя.

И подпись – Доброжелатель».

Октавиан, конечно, удивился,

Получив столь странное письмо,

Но в нем закралось чувство,

Что с правдой написано оно.

Оставив все дела, он в путь собрался.

Ему нужен друг, живший у Клеопатры.

Этот союзник Октавиану очень дорог,

Как одному из лучших полководцев,

Победу он готов получить любой ценой.

И так, в назначенное время,

В назначенном месте, он ждёт.

А Анаит уже заранее была там.

Заметив, что Октавиан один

И прекрасно зная, что тот

Во дворце египетском не бывает,

Вышла к нему из укрытия.

– Здравствуй, Октавиан.

Письмо тебе написала я,-

И Анаит сняла капюшон.

– Женщина, – удивился он.

– Да, но что это меняет.

Моя задача мериться не силой, –

Октавиану Анаит твердо отвечает.

– Возможно, ты и права, но

Скажи, что двигает тобой?

Что делает тебя предателем

Своего египетского двора? –

Спрашивает Октавиан.

– О, нет. Этот двор не мой совсем.

Клеопатра мне вовсе не царица.

Я в им, поверь, чужая.

Сюда в гости приехали

Мой царь и моя царица,

А Клеопатра гнусно их убила,

Жаждая получить их богатства.

Скорее всего это пошло бы против тебя,

Если они ей отдали свои сокровища.

Я жажду отмщения и тебя

Прошу помочь мне в этом. –

Горестно Анаит говорила.

– Но чем могу помочь тебе я? –

Октавиан недоумевал.

– Видишь ли, мой друг,

Разреши мне тебя так называть.

Клеопатра – страшная блудница.

Я написала об этом Марк Антонию.

Он её разоблачил, а затем

Клеопатре все простил.

Я думала, он её накажет,

Но всё случилось не так.

Я знаю, что у тебя с ним сейчас война,

Я готова тебе помогать.

Все вести, которые я узнаю,

О том, что предпринимает

Марк Антоний и Клеопатра,

Я сразу же напишу тебе.

Имей здесь своего человека,

Проиграв войну, Марк Антоний

Будет здесь искать прибежище,

Ведь, недаром он простил Клеопатру,

А ты его настигнешь здесь

И поможете мне свершить

Возмездие над Клеопатрой, –

Уверенно Анаит говорила.

– Да ты, мой друг, полководец, стратег,

А ещё говорят, что женщины

Не разбираются в войне.

Я оставлю здесь своего человека,

Паролем будет «Клеопатра»

И буду ждать от тебя вестей. -

С этими словами Октавиан уехал,

А для Анаит радости не было предела.

– Он смелый, пришёл один.

Он честный, сдержит слово. -

Она поверила в Октавиана,

Точно так же, как он поверил в неё.

Анаит продолжала своё дело:

Она пела, танцевала и делала массаж,

Во всем, чем могла Клеопатре угождала

И ежеминутно царицу восхваляла.

Тайком читала письма, написанные

Клеопатре Марк Антонием.

Что слышала и знала – всё передавала

Поверенному Октавиана.

Марк Антоний всё больше и больше

Писал письма Клеопатре,

Просил у неё денег,

Но караван с богатством,

Как ни странно, не доходил до него.

А Октавиан был очень доволен,

У него есть свой человек,

Поверенный во дворце Клеопатры.

Была ли в этом заслуга Анаит или нет,

Не знаю, одно лишь точно, она сделала –

Всё, что смогла, ради победы Октавиана.

И Октавиан всё это понимал.

Ему важней всего было знать,

Что чувствует его противник.

Знать, как тот в себе не уверен

И этим в битве побеждать.

А Анаит слушая недовольные

Возгласы ненавистной Клеопатры,

Понимала, Октавиан побеждает.

И радость вселялась в сердце,

Значит, возмездие близко.

С каждым днём Марк Антоний

Всё больше и больше отступает.

Битвы уже на территории Египта.

Марк Антонию спрятаться негде,

Он терпит поражение.

И вот Октавиан уже во дворце.

Служанки доложили об этом Клеопатре,

А рядом с ними и Клеопатрой

В комнате находилась, и Анаит,

Держа в руке меч, она, смеясь, сказала:

– Царица моя, тебе не к лицу бояться, –

Анаит держала в руке корзину, –

Или же ты боишься рабыней стать.

Тут Клеопатра сказала:

– Лучше помоги мне спрятаться, убежать,

А ты говоришь – глупые слова.

– Ты права, тебе не то, что трон,

Ты даже жизни не достойна

И убежать я тебе не дам, –

Анаит гневно сказала.

– Как смеешь ты со мной так говорить? -

И Клеопатра измерила её взглядом.

– А, как смела ты, блудница, убить,

Моих любимых Наири и Хачатура?

Как смела ты их пытать?

Детей невинных погубить?

Я здесь, чтобы возмездие свершить!

И погублю тебя укусом змей, ядовитых, как и ты! –

Всё так же гневно Анаит сказала.

– Но ты меня же восхваляла,

Ты мне пела песни и красоту мою воспевала, –

Громко сказала Клеопатра.

– Так не твою красоту, а красоту

Моей царицы, ту, которую я знала

И всем сердцем искренно любила.

Которая была олицетворением Добра.

Но ни как, ни ты – олицетворение

Алчности, блуда и разврата, –

Гневно Анаит отвечала,

Предательская слеза прошла по щеке.

– Хватит, довольно слов, –

Анаит крышку корзины открыла,

Оттуда выползли змеи.

Перед тем, как хлопнуть дверью

Анаит моя сказала:

– Я не кормила их неделю, –

С обратной стороны заперев дверь, ушла.

Марк Антоний проиграл.

Египет стал данником Рима,

Цезарем, которого стал Октавиан.

Он встретился в тот же день с Анаит,

Сказав: -Спасибо, тебе за всё!

– Ну, что ты, – отвечала Анаит, –

Это ты мне помог

Свершить моё правосудие.

Сейчас мне придётся домой вернуться,

А там даже стены напоминают их.

Как жить, что делать, я не знаю,-

И плакала моя Анаит.

– Поедем ко мне в Рим, –

Октавиан говорил,-

У меня жена и дети, мы все

Вместе примем тебя, как родную.

– Я, если честно, то не знаю, –

Скромно ответила Анаит.

– Не задумывайся, поедим!

Ты будешь мне, как сестра.

Тебе победой обязан я

И для меня будет честь,

Если ты поселишься в моём доме.

Когда тебе будет угодно

Ты сможешь уехать в свои родные края.

Можешь делать всё, что захочет душа.

Я не скажу и слова, буду во всем,

Как брат, защищать тебя.

– Ну, что же я буду тоже рада,

Иметь такого брата. –

И Анаит поехала в Рим.

А через двадцать лет вернулась

В родную Армению свою.

Что же она там увидала:

После гибели Наири и Хачатура,

(Которых, звали совсем по-другому,

Но я назвала их так, как

Звали их в народе),

Их матери княгини Татевик и Алвард,

А также их отцы, ушли из дворца,

Где всё им напоминало об их детях.

Несчастно проливали слезы

Две безутешные матери,

А их мужья построили в долине дом.

Говорят: там был пустырь,

Татевик и Алвард плакали

Все дни и ночи напролет,

И люди, приходившие их навестить,

Тоже проливали горькие слёзы,

Ведь все любили Хачатура и Наири,

И от их общих слёз образовалось

Прекрасное озеро. Жители

Не знали, как его назвать,

Так много лет было оно безымянным,

Пока Анаит не поселилась у них.

Все жители Армении до её возвращения,

Уже знали о её возмездии.

Когда приходили её навестить,

То Анаит протягивала им

Сшитые ею разноцветные одежды

И просила: – Снимите черноту,

Пора с себя снять траур.

Так, то место и прозвали «Севан»,

Вместе с ним и озеро стали так называть,

Именно это слово говорила Анаит.

Ей хотелось, чтобы осталась память,

А боль со временем прошла.

И на смену одним, пришли

Ничем не хуже другие.

А постарев Анаит очень часто

Вспоминала, как на лошади своей

Ехала по пустыне, делясь водой

С лошадью верной, как же пить

Ей хотелось тогда. Вспоминала,

Как лошадь её от разбойников спасла.

Анаит прекрасно понимала,

Какую ценность имеет озеро Севан.

Она же истинную жажду испытала

И перед смертью, лишь об одном просила:

– Не продавайте воду чужестранцам,

Сберегите хоть что-то для потомков.

А князь Маис и князь Тигран

Ввели в Армении древний обычай.

Он был очень-очень серьёзный,

Хотя о нём помнят очень мало.

А обычай был таковым:

Когда ребенку, (без разницы

Мальчик или девочка),

Исполнялось семь лет,

То ему в день рождения

Задавали один вопрос:

– Раздавит ли слон муравья

Если, конечно, наступит на него?

Вопрос был очень странный, ведь

В Армении тогда не было вообще слонов.

И, если ребенок не задумываясь

Говорил, что «да, раздавит»,

То родители этим сильно огорчались,

Значит – этот ребенок «сбежал из ада,

Он, не задумываясь убивает».

Так взрослые говорили

И поднимали вверх глаза,

Думая: – И там не всё так гладко.

Ребенку на следующий же день

Давали ведро воды и говорили

– Будешь пол мыть каждый день.

И так до следующего дня рождения.

Труд на самом деле смирению учит,

Понимаешь, что такое «тяжело».

Если ребенок не хотел и плакал,

То папа строго говорил:

– Быстрее берись за дело.

А, если он маме жаловался на отца,

То мама медленно поднимала,

Нет, не пинала, а дотрагивалась

Ногой до ребенка и говорила:

– Ты, слышал, что папа тебе сказал.

Это делалось всего один раз,

А дальше мама вела себя так,

Как будто не слышит ничего.

Всю тяжесть носят ноги

И ей придется ребенка поднять,

И не дать свалиться в грязь.

Так своих детей оберегали от преступлений

И делал это кто, как мог.

Иногда ребенок соображал

В чём же его ошибка, но пол

Он всё равно мыл, ровно год.

Так заставляли думать над, тем,

Что говоришь, а не пустословить.

Но если ребёнок задумался

И «нет» сказал, то было в доме

Настоящее дружное веселье.

Значит, ребенок «из рая» пришёл

И это стоило отметить.

Вот такой обычай ввели,

Маис и Тигран. Говорят в то время,

Преступность уменьшилась втрое.

Ну, что же напомню, что Клеопатра

В погоне за сокровищами

Убила царскую армянскую семью,

Предав небывалым пыткам

Прекрасную царицу. Нет,

Мне не хватит слов, чтоб описать

События тех дней, но всё же

Именно в то время была,

Завалена пирамида – гробница,

Малоизвестного скромного Туттанхамона.

На много лет египетские сокровища,

Были спрятаны от египтян.

При Клеопатре пало могущество Египта.

Да и она сама умерла

От укусов собственных змей.

Возмездием стала служанка Анаит,

Которая много лет спустя

Вернется на родину свою.

И вроде бы моих героев уже нет,

Но там осталась прекрасная Любовь

Двух искренних сердец,

Которая к две тысячи сороковому году

От Рождества Христова,

Должна вернуться в родные просторы,

К прекрасному озеру Севан,

Где прах их двух отцов и двух матерей.

Ну, а пока, что там в Египте,

Солнце светит жарко, мягко.

От солнечного загара

Не сходит кожа на теле.

Там в знойный день

Можно почувствовать

Морозную свежесть,

Стоит лишь в черное одеться

И загорать на пляже.

У Египта и Севана

Есть маленькая тонкая связь,

Связанная с красотой и победой.

Тело умерло, но в небо

Ушла их Душа, которая

Будет жить вечно.

А пока, что до определенного срока

Среди отдыхающих и туристов,

Как бы ища своих среди чужих,

Тихо-тихо ходит-бродит Любовь,

Любовь Наири и Хачатура.

_________________________________

P.S

Хочу сказать мы можем больше,

Но всё понять не в наших силах.

Растление Любви нам не позабыть,

Простить все мы попросту не сможем.

Хотя мы в праве всё забыть.

Ведь жизнь идет вперёд,

Назад нам не суждено вернутся

И остается только верить,

Что наши ошибки исправят потомки.

А, что до проклятий, то скажу,

У каждого из нас есть

Своя предсмертная воля,

Но сбудется или нет,

На это уже воля Бога.

Помочь могущество понять,

Поможет французская книга

С названием «Проклятые короли».

Надеюсь, вы многое поймете,

Одно из них, в чём же проклятие состоит.

Его на самом деле, просто нет.

Предсмертная воля исполняется

Лишь только у тех, кто

Честен и добр при жизни был,

Кто не был алчным и не был злым,

Кто властью над другими не дорожил.

А, если среди вас есть такие,

То, люди, берегите их –

Они и есть вершители судеб.