Читать книгу: «Инсомния», страница 14

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

1

Минувший День благодарения Дэйв провел вместе с Элизабет, которую хватило на семейный ужин ненадолго – после того, как они с отцом съели большую часть из того, что вместе приготовили, она упорхнула на встречу со Риком. Дальнейшую компанию Дэйву составил скотч, чье название в тот момент соответствовало его состоянию. Шотландский виски «Синглтон»в переводе с английского – «Одиночка» содействовал доктору Митчеллу в его безрадостных размышлениях, но достаточно быстро грозился быть выпитым. Дэйв не являлся заядлым любителем алкоголя, однако ценил качественные напитки, распитые в хорошей компании, хоть в его жизни это случалось не слишком часто. Но в День благодарения «Синглтон» без конца наполнял только один стакан, выпиваемый Дэйвом с выражением лица, лишенного каких-либо эмоций.

Он думал о Кристалл. Набирал ее номер, но тут же сбрасывал звонок, а когда все же решался поговорить, натыкался на механический голос оператора, возвещающий о том, что абонент недоступен. И тогда Дэйвом овладевало беспокойство о ней, а следом и собственное бессилие.

По мере того, как пустела бутылка, Дэйва охватывала решимость, которая сохранилась и на следующий день, уже без участия в этом «Синглтона». Его решимость день за днем набирала обороты, пока, наконец, не достигла своего апогея. Дэйв устал слышать в телефонной трубке голос оператора, что продолжал сеять в нем зерно тревоги, дающее свои плоды уж слишком стремительно. И посему в холодный декабрьский день он стоял поодаль от входа в университет «Пейс», глазами выискивая Кристалл в толпе покидающих здание студентов.

Дэйв нервничал, и было крайне неприятно это ощущать. Он понимал, что в нем многое переменилось, но пока не хотел принимать эти изменения и учиться с ними ладить. Доктор Митчелл прятал руки в карманах укороченного черного шерстяного пальто, а покрывшийся не более, чем трехдневной щетиной подбородок окунул в теплую ткань темно-серого кашемирового шарфа. Ветер играл его наспех зачесанными назад волосами, отбрасывая некоторые не слишком покорные локоны в разные стороны, а Дэйв то и дело отмахивался, морщась от его неслабых порывов. Недавно начавшийся праздничный сезон, который длился до самого Нового года, по прогнозам синоптиков обещал быть холодным, но предрекаемые ими же снежные осадки гарантировали веселое Рождество. Оставалось только запастись верхней одеждой потеплее, не пренебрегая зимними аксессуарами, и дожидаться самого радостного праздника уходящего года.

Кристалл быстро спускалась по ступенькам лестницы, с ликованием покидая стены университета. Она торопилась попасть домой, пока ее новая соседка была на лекциях, и заняться своими делами без сопровождения рвущей ушные перепонки излюбленной музыки Агнесс. Раньше Кристалл думала, что ей все равно, с кем проживать в комнате общежития, но когда Агнесс заселилась в прежде спокойное жилище, ее мнение поменялось.

Агнесс Дин являла собой, как минимум, половину человеческих пороков, ничуть того не стыдясь. Несмотря на малопонятные намеки со стороны своей странной, как ей казалось, соседки по комнате, Агнесс приводила своего парня чуть ли не каждый день, непременно предаваясь плотским утехам. Тогда Кристалл выбегала из комнаты так стремительно, словно ту оккупировала армия тараканов. Хотя и это было бы не так страшно, как видеть не обремененного стеснительностью парня Агнесс, расхаживающего по комнате в одном белье. Кристалл даже побаивалась его извечно хищного, сощуренного взгляда, но ничего с его нахождением в общежитии поделать не могла.

Некоторое время назад Кристалл отыскала свое спасение в Литтл-Фолсе, куда отправилась на День благодарения, дабы отметить праздник с тетей и дядей. Там Кристалл застал пассивный отдых у телевизора за просмотром спортивных передач вместе с дядей Стивеном и поеданием всего, что не было приколочено. Кристалл как следует налегала на еду, приготовленную тетушкой Терезой – в Литтл-Фолсе у нее вдруг внезапно разыгрался отсутствующий в последнее время аппетит, но вернувшись, Кристалл поняла, что индейку она не станет есть еще, как минимум, год (ну, как раз до следующего Дня благодарения), а тыквенный пирог, который они всей семьей ели еще два дня после праздника, так вообще никогда больше в нее не залезет. Провести время в Литтл-Фолсе было славной идеей, и Кристалл даже за эти недолгие деньки успела отдохнуть от шумного, суетливого Нью-Йорка, но не от своих угрюмых мыслей, что сопровождали ее и днем, и ночью.

Кристалл не слишком аккуратно набросила на шею заботливо связанный тетей винного цвета шарф-хомут и надела на голову шапку в тон шарфу. Она уже собиралась завернуть за угол, где ее ожидала дорожка, ведущая в сторону общежития, однако Кристалл замерла на месте, шокировано глядя в направлении парковки.

После недолгого оцепенения Кристалл сердито зашагала к знакомому автомобилю, у которого стоял не менее знакомый мужчина, что уже заметил ее приближение и вытащил руки из карманов пальто. Ее переполняли разнообразные чувства, но доминирующим среди них была злость.

– Боже милостивый, вы что тут делаете?! – взволнованно озираясь по сторонам, воскликнула Кристалл. Невзирая на свое взвинченное состояние из-за внезапного появления Дэйва, она не могла не отметить, как идеально подходило его высокой, атлетической фигуре строгое черное пальто. Кристалл залюбовалась его не деланным очарованием, но совсем скоро смогла взять себя в руки, вновь приобретая прежнюю воинственность.

– Нам нужно поговорить, – строго произнес Дэйв, ничуть не переживая за свое нахождение на территории университета. Ему, в отличие от Кристалл, нервно оглядываться не приходилось.

– Вы никак с ума сошли! – она обошла доктора Митчелла и открыла дверцу автомобиля, следом юркнув в салон. Дэйв помедлил, но последовал ее примеру. – Поехали. Скорее, пожалуйста, – резкими, неуклюжими движениями пристегивая ремень безопасности, бросила Кристалл.

Дэйв молча завел автомобиль, и они, к ее облегчению, быстро покинули университетский городок.

– Нас могли увидеть. Могла увидеть Элизабет! – сокрушалась Кристалл, дергая неподдающийся ремень. – Вы упрекали ее в безрассудстве, а сейчас сами ведете себя подобным образом!

Дэйв нахмурился. Его даже задели слова Кристалл, сказанные нравоучительным тоном.

– Мое безрассудство имеет под собой основания. Ты не отвечала на мои звонки много дней, – он обернулся, обеспокоенно взглянув на нее. – Я не находил себе места. Это ты понимаешь?

Дэйв ругает ее? Она вздрогнула, услышав его голос, звенящий металлом.

– Это никуда не годится, – качая головой из стороны в сторону, запричитала Кристалл. – Мне жаль, что все так вышло. Я корю себя за это! Мне очень, очень тяжело, я чувствую себя отвратительно. Вы бы только знали, как я себя корю… Я виновата. Больше мне сказать вам нечего.

– Отвратительно? – Дэйв горько усмехнулся, думая, что она так характеризует их близость. Но Кристалл не поняла, как именно он воспринял ее резкие слова.

– Нам нужно забыть об этом, – сквозь боль произносила она. Слова давались нелегко. Ей вовсе не хотелось это забывать.

– Забыть? – доктор Митчелл раздраженно крутанул руль, резко входя в поворот на перекрестке. – Не навязывай мне своих желаний, Кристалл. Я не намерен ничего забывать.

Она удивленно вскинула брови. То, что он говорил, не укладывалось в ее голове. Кристалл была уверена, что доктор Митчелл уже давно выбросил из головы случившееся между ними, не имея ни малейшего желания ее видеть, и поэтому сейчас не могла разобраться в происходящем, продолжая вести себя не самым наилучшим образом.

– Будьте благоразумны, – взмолилась она, глядя в его серьезное, хмурое лицо. Кристалл давила из себя слова с тяжелым сердцем, при этом понимая, что они собой представляют. Причиняя боль Дэйву, она в первую очередь делала больно себе. – Это ничего не значит.

Дэйв крепко сжал челюсти, едва не выругавшись. В мыслях он уже задал себе словесную порку, но все равно не считал свою идею поговорить с Кристалл ошибочной.

– Стало быть, просто секс, – Дэйв сдержанно кивнул. – Что ж, выходит, это тебе свойственно?

Кристалл зажмурилась, словно схлопотала от него пощечину. Разумеется, такое было ей не свойственно! Но она горделиво задрала подбородок, глядя прямо перед собой.

– Думайте, что хотите.

Дэйв сдерживал себя как мог. Раньше он бы промолчал. Отвез Кристалл домой и опять дал ей уйти. Удалил ее номер из телефонной книжки, вычеркнул из рабочего ежедневника и безвозвратно стер из мыслей. Однако Дэйву уже вряд ли удастся стать прежним, даже если он того захочет, а значит, и соответствовать прежней модели поведения он не станет.

– Ты ведешь себя сейчас как ребенок, – вырвалось у него. Может, Дэйв хотел сказать что-то другое, но слова опередили мысли.

– Так может, я и есть ребенок?! – с жаром выпалила Кристалл, развернувшись на сидении вполоборота, при этом глядя прямо на Дэйва.

На крепко сжимающих руль руках проступили и без того заметно выпирающие вены. Подошва дорогих туфель вдавила педаль тормоза в пол, автомобиль резко остановился, и Кристалл занесло вперед, после чего она ударилась спиной и затылком о спинку сидения. Гул ее сердца отдавался в голову, уши заложило. Кристалл судорожно взялась за дверную ручку, с трудом контролируя дыхание.

– Выходи из машины.

Слова Дэйва донеслись до нее медленно, с небольшим запозданием, и так же неторопливо просачивались в сознание. Кристалл начала тихонько всхлипывать, и слезы покатились по ее щекам.

– Выходи из этой чертовой машины, Кристалл! – с несвойственной ему жесткостью ударяя ладонью по рулю, прокричал Дэйв.

Она испуганно дернулась, в изумлении взирая на Дэйва. Слезы уже катились ручьем по ее лицу, и Кристалл не успевала утирать их руками. Она не желала сейчас уходить, несмотря на свои заявления, но и не допускала мысли остаться. Все еще хватаясь за дверную ручку, Кристалл замерла, а потом несдержанно бросилась к Дэйву, зарываясь лицом в его шею и обнимая так сильно, как только могла.

Он не мог не ответить. Обхватив лицо Кристалл ладонями, Дэйв жадно поцеловал ее, крепко зажмуриваясь от до боли приятного ощущения соприкосновения их губ. В нем заплескались непомерные эмоции, и он бы мог назвать происходящее с ним сейчас настоящей эйфорией. Пусть Дэйв все еще злился, безудержно целуя Кристалл, но чувства, которые он к ней питал, затмевали все другие.

Они еще долго целовались, пока машина нарушала все правила парковки, замерев на обочине. Мимо как будто с сумасшедшей скоростью проносились другие автомобили, а по тротуарам спешно передвигались люди, однако Дэйв и Кристалл не замечали ничего вокруг себя в эту, казалось бы, бесконечную минуту. Но в конце концов Кристалл нехотя оторвалась от Дэйва, с трудом унимая внутреннюю дрожь, и, опуская глаза, тихо произнесла:

– Мне не хочется быть здесь. Мы можем уехать?

Он кивнул, вскользь коснувшись губами ее подбородка, и когда она ровно уселась на своем сидении, принялся выезжать на дорогу.

Ехали молча. Каждый был увлечен своими мыслями, и обоим было по душе это отнюдь не неловкое молчание. Кристалл по своему обыкновению смотрела в окно, а Дэйв следил за дорогой, не отводя глаз от лобового стекла. Когда автомобиль принялся заезжать на частную парковку светло-коричневого высотного здания в центре города, она несколько оживилась, но вопросов не задавала. Дэйв вышел из машины первым, после чего авто покинула и Кристалл, растерянно при этом осматриваясь. Он кивком пригласил ее следовать за ним, и она послушно зашагала рядом.

Вскоре они оказались в просторном вестибюле многоквартирного здания, где им приветливо улыбнулся молодой мужчина-консьерж. Шаги по мраморному полу, выложенному темно-зелеными и белыми квадратными плитами, отдавались звонким эхом. Белые стены с коричневыми вертикальными деревянными рейками были украшены картинами в неброских рамах, а у стойки консьержа возвышалась глиняная скульптура, являя собой нечто неопределенное. Кристалл с интересом оглядывала незнакомое помещение, смущенно улыбнувшись консьержу в ответ, и старалась не отставать от Дэйва, что уверенно направлялся в сторону лифтов.

Кристалл показалось, что в лифте они ехали не меньше, чем вечность. Она уже хотела задать ему вопросы относительно их местонахождения, но почему-то мешкала. Надеялась, что Дэйв заговорит первым.

Доктор Митчелл подошел к двери в квартиру, на которой значились цифры «341» и, найдя в связке ключей нужный, отпер замок. Кристалл медленно приближалась к нему, бегая глазами по пустому узкому коридору, по обе стороны которого также располагались квартиры, а когда Дэйв вошел внутрь, остановилась. Она опасливо заглядывала в квартиру, и только когда он щелкнул выключателем, вошла.

– Где мы сейчас? – наконец решилась спросить Кристалл.

Дэйв бросил связку ключей в декоративную чашу из синего стекла, где помимо них лежали и другие ключи, и принялся снимать с себя верхнюю одежду.

– Это моя квартира. Сейчас она пустует, и я подумал, что здесь мы сможем поговорить, и ты не станешь волноваться о том, что кто-то это увидит.

Она удивленно кивнула и снова огляделась. Шагнув вперед по темно-серой паркетной доске, которую оттеняли белоснежные стены, Кристалл оказалась в просторной гостиной. У широких окон с неплотными шторами величественно расположился светло-серый диван, усыпанный декоративными подушками, а рядом стоял овальный журнальный столик на ножках из коричневого дерева со стеклянной поверхностью, в центре которого разместилась прозрачная ваза с искусственными, но очень похожими на настоящие, белыми тюльпанами. По другую сторону от стола примостились два кресла на тонких ножках с широкими спинками; а на полу, как раз под столом и креслами, раскинулся серый ковер с высоким крупным ворсом.

Слева от замершей посреди гостиной Кристалл виднелась дверь, ведущая на небольшую террасу с видом на реку Гудзон, а справа – выход на кухню, которая была отделена от гостиной раздвижными стеклянными дверьми. Дальше пройти Кристалл не решилась, протягивая снятое пальто Дэйву.

– Здесь красиво, – шепнула она и взглянула на свою обувь. Кристалл стеснялась не очень чистой подошвы ботинок.

– Да, здесь ничего, – Дэйв подкатал рукава темно-синего джемпера и спрятал руки в задних карманах брюк.

Кристалл вопросительно изогнула бровь.

– Я сниму обувь?

– Конечно. Как тебе будет угодно.

– Боюсь натоптать.

Дэйв тепло улыбнулся, глядя в ее смущенное, красивое лицо.

– Об этом не беспокойся. Делай так, как тебе удобно.

Кристалл все же разулась, аккуратно выставив свою обувь на небольшом прямоугольном коврике у входной двери. Она незаметно поджала пальцы ног в черных колготках и пригладила на себе плотную темно-серую юбку, следом натянув пониже горчичного цвета свободный укороченный свитер. Кристалл уже хотела поправить и волосы, но заметила на себе взгляд Дэйва, который из солидарности тоже снял обувь и стоял неподалеку, все еще пряча руки в карманах.

– Вы злитесь на меня, – робко произнесла Кристалл, принимаясь теребить собственные пальцы, глядя на них из-под опущенных ресниц.

– Не злюсь, – тут же ответил он, делая ей навстречу пару шагов. – Я просто волновался о тебе, поэтому и… – Дэйв произвел тяжелый вздох. – Поэтому и решил приехать в университет.

– Я сломала мобильный, – призналась Кристалл. – Случайно, – предотвращая его дальнейшие расспросы, добавила она.

– И что, сейчас ты совсем без телефона?

– Пока да. Куплю с зарплаты. Я отлично обхожусь и без него.

Дэйв понуро кивнул, ничуть не удовлетворенный ее оправданиями.

– Я понимаю, – буркнул он, коснувшись взглядом чуть приоткрытых губ Кристалл. – Я – твой доктор и к тому же отец твоей близкой подруги. Все это противоречит тому, что происходит между нами. Мне приходилось об этом думать, и много. Но, очевидно, я потерял способность мыслить здраво. Мои мысли занимаешь ты, Кристалл, и таить этого я не стану, – увидев, что она порывается что-то ему сказать, Дэйв жестом попросил ее обождать. – И я также не стану лгать, что легко могу забыть то, что нас сблизило. Я могу взять всю вину на себя. Ведь я виноват… Ты невероятно притягательна для меня, но я хочу сразу обозначить: дело в другом. Понимаешь, рядом с тобой я забываю о том, кто я есть на самом деле. Теряю голову, как влюбленный подросток, которого и не помню в себе толком. И я ругал себя за эти чувства к тебе, понимая, что нельзя. Нельзя влюбляться в тебя. Я старше, гораздо старше, и это существенная разница между нами. И если задуматься… вопиющая разница! Но… знаешь что? Мне плевать. Я не хочу считать цифры и рассуждать о своем весьма занудном характере, мне хватает и того, что я знаю обо всем этом. Я не вправе требовать взаимности, это я тоже знаю. Но сказать о своих чувствах обязан. Так будет правильно.

Кристалл часто заморгала, глядя на погрязшего в собственных откровенных признаниях Дэйва. Она не верила в услышанное. Никак не могла признать в его словах что-то похожее на правду.

– Я действительно вам нравлюсь? – с опаской проговаривая каждое слово, поражалась Кристалл. – Я? Полнейшая идиотка с психическими расстройствами? Но почему? Вы – самодостаточный, умный, красивый, честный, заботливый и ответственный человек… Да мне бы не хватило и целого дня, чтобы перечислить все ваши достоинства. Я не понимаю… Зачем я вам? Ну вот опять: безумие! Может, я себе все вообразила? Со мной бывает. Вы знали, что я ненормальная? У меня стоит диагноз, а вы, должно быть, об этом забыли. Не нужно из-за меня портить свою репутацию. Вы должны забрать все свои слова назад. Скажите, что просто пошутили. Мне так нужно это услышать!

– Ты не идиотка. Я не делю людей на нормальных и ненормальных, Кристалл, – слова Дэйва были жесткими, лишенными былой нежности. – Сейчас я злюсь, если хочешь знать. Злюсь еще как! Ты будишь во мне эмоции, и даже те, о существовании в себе которых я не знал. И не хочу я забирать свои слова! Это все, что у меня сейчас для тебя есть. Только слова, но ты и их не хочешь принять.

– Я хочу вас целовать, – вдруг прошептала Кристалл, и от этих слов Дэйв остолбенел.

– Кристалл… – он покачал головой, отступая назад. Одному Богу известно, как сильно он хотел того же, но Дэйв также был полон решимости говорить с Кристалл начистоту, прежде чем еще хоть раз позволит себе до нее дотронуться.

– Тогда заберите назад свои слова, – умоляющим тоном произнесла она. И тогда он сломался.

Дэйв не запомнил того момента, как его решимость рассыпалась подобно карточному домику. Он также не помнил, как подхватил Кристалл на руки и стал терзать ее губы своими, не давая возможность им обоим перевести дыхание. И наконец, как она оказалась под ним – совершенно нагая и по уши влюбленная.

Они долго занимались любовью. Поначалу страстно и нетерпеливо, а затем медленно, с трепетом познавая друг друга. И так продолжалось до тех пор, пока они устало не устроились на широкой двуспальной кровати в комнате, что еще совсем недавно была насквозь пронизана холодом и отчужденностью. Голова Кристалл покоилась на груди Дэйва, и она в этот момент чуть ли не впервые в жизни ощутила безмятежное спокойствие. Его широкая ладонь нежно гладила ей волосы, которыми он не уставал любоваться, а на губах его замерла легкая полуулыбка. Дэйв и представить не мог, что ему может быть с кем-то так хорошо, как сейчас с Кристалл.

– Я не такая, какой вы меня сегодня наверняка представили, – нарушая приятную тишину, пробормотала она. – Мне… мне несвойственно… То есть, вы говорили в машине, что мне свойственно просто…

– Знаю, – спасая Кристалл из безвыходного положения, которое включало в себя невозможность донести до него сейчас свои мысли, вмешался Дэйв. – Прости меня за эти слова. Я ляпнул не подумав. И… в последнее время я часто совершаю необдуманные поступки. Не знаю, что со мной сталось.

– Я вела себя непростительно грубо, – теснее прижимаясь щекой к его груди, она зажмурилась. – Простите меня.

– Дорогая, – мягко произнес он, целуя ее наморщенный лоб. – Не нужно обращаться ко мне на «вы». Мы лежим в одной постели, к тому же совершенно без одежды.

Кристалл тихо хихикнула, натянув одеяло повыше, и одной рукой в него вцепилась. Она жутко стеснялась рядом с Дэйвом, но только не тогда, когда млела в его объятиях в предвкушении желаемой близости.

– У меня голова идет кругом, – призналась Кристалл, плавно проводя пальцами по темным волоскам на его груди. – Что мы будем со всем этим делать? Мне не хочется думать об этом. Сейчас как будто кроме нас никого и ничего не существует. Вам… – она резко замолчала и зажмурилась. – То есть… тебе так не кажется?

– Кажется совершенно то же самое, – поддержал ее мысль Дэйв. – Моя голова тоже идет кругом, и я, должно быть, к этому привыкаю. Но мне трудно. Я едва могу себя узнать.

– Я не хочу, чтобы из-за того, что произошло между нами, ты чувствовал себя обязанным теперь быть рядом со мной. Я пойму, если это все, что ты мог мне дать.

– Кристалл, – он ошарашено уставился на нее, приподнимаясь на локте. – Ты что же, решила, что я просто затащил тебя в постель?

Кристалл сейчас была ошарашена не меньше Дэйва.

– Я… Нет, я… – она запиналась, стараясь подобрать нужные слова, но то ей не удавалось. – Прости.

– Я говорил тебе так много сегодня. И неужели именно такой вывод напросился после сказанного мною? Это причиняет мне боль.

– Прости… – снова повторила Кристалл, обеими руками обнимая Дэйва за шею.

– Я не хочу, чтобы ты извинялась передо мной каждую минуту по поводу и без, – строго предупредил он, и это являлось к ней требованием.

– Хорошо. Я не буду, – честно пообещала она, целуя его колючую щеку. – Обними меня. Пожалуйста.

Дэйв заглянул в глаза Кристалл, в которых замерла мольба, и стиснул ее в крепких объятиях, зарываясь носом в светлые кудри и следом вдыхая их приятный аромат. Он бы обнимал Кристалл всю ночь, до самого утра, и когда все-таки понял, что сегодня имеет такую возможность, внутри себя Дэйв возликовал.

2

Она прекрасна. Прекрасна, прекрасна и еще тысячу раз прекрасна! И он мог бесконечно думать об этом. Может, в мире есть еще море красивых женщин, но таких как та, что сейчас лежала рядом, – нет. Для него нет.

Кристалл вдруг поморщилась во сне, и Дэйв спешно приложился ладонью к ее лицу, склоняясь к уху. Нежно убрав в сторону ее кудри, он произнес успокаивающее «ш-ш-ш» и почти невесомо коснулся губами щеки. Дэйв как будто охранял сон младенца, боясь пошевелиться и даже дышать. Но ему был приятен этот момент. Смотреть, как она спит, и как сквозь ее приоткрытые губы вырывается равномерное дыхание. Как время от времени подрагивают ресницы, и как пальцы сжимают краешек одеяла. Кристалл казалась Дэйву беззащитной, донельзя хрупкой. И он чувствовал, что отныне обязан ее оберегать.

Она зашевелилась. Отодвинув от себя одеяло, которое прежде скрывало ее наготу, Кристалл перевернулась на бок и просунула левую руку под подушку. На секунду она вновь нахмурилась, но почти тут же ее лоб разгладился, и на лице появилось умиротворение.

Дэйв заботливо укрыл ее одеялом, бегло проводя пальцами по мягкой коже, и убрал с лица волосы. Он улегся по ее примеру и словно завороженный продолжил на нее смотреть. Прекрасна…

Дэйв не имел понятия, сколько времени он так пролежал, но когда открыл глаза ото сна, за окном уже рассвело. Солнце пробиралось в светлую комнату сквозь легкие шторы, призывая ее обитателей раскрыть глаза и возрадоваться новому дню. Однако Кристалл лежала в том же положении, которое приняла еще когда Дэйв не спал, и он улыбнулся этому зрелищу. Очевидно, сон ее был спокойным.

Дэйв еще долго лежал в постели не вставая. Он смотрел на картину, открывшуюся ему, с явным восхищением. Волосы Кристалл живописно разметались по подушке, а губы казались совсем алыми на бледном лице. Худые пальцы все еще сжимали клочок одеяла, и Дэйв не удержался от того, чтобы провести по этим пальцам ладонью.

Кристалл тут же проснулась. Сначала она неспешно приоткрыла глаза, щурясь от солнечного света, закрыла, а потом распахнула шире. Ее взгляд какое-то время пробегался по незнакомой комнате, но когда остановился на искрящемся улыбкой лице Дэйва, Кристалл тоже улыбнулась.

– А ты говорила, что у тебя бессонница, – он коснулся пальцами ее подбородка, слегка поглаживая.

– М-м-м… – она перелегла на спину, сладко потягиваясь, и небрежно набросила на лицо одеяло.

– Я за тобой наблюдал, – продолжал Дэйв, не переставая довольно улыбаться. – Ты спала как ангел.

Кристалл высунулась из-под одеяла и удивленно на него взглянула.

– Наблюдал?

– Точнее, наблюдал доктор Митчелл. Но лишь для того, чтобы в случае чего подправить твой анамнез.

От хмурого вида Кристалл вдруг ничего не осталось, однако когда она взглянула в направлении окна, то резко села в постели, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Который час?

Дэйв потянулся к часам-будильнику, что стоял на прикроватной тумбе.

– Начало одиннадцатого.

– Ты серьезно?! – Кристалл протяжно застонала, принимаясь выбираться из постели, но, вспомнив, что на ней нет никакой одежды, замерла и укуталась одеялом. – Я опоздала на учебу…

– Ничего, если один раз прогуляешь, – совершенно спокойно заметил Дэйв, откидывая с ее лица волосы. – Ты… ты очень красива.

– Нет-нет, нельзя мне прогуливать, – мягко убирая его руку в сторону, возразила она. – Нельзя, скоро же экзамены!

– Я не хотел прерывать твой спокойный сон. Пойми меня правильно.

– Наверное, ты прав, – неожиданно легко сдалась Кристалл и, прижимая к груди одеяло, сползла к краю кровати. – Я не помню, чтобы спала так крепко и долго. Даже если захочу – не вспомню. Такого не было.

– Я очень рад, что ты выспалась.

Она улыбнулась, старательно пряча лицо за волосами.

– А ты… можно попросить тебя выйти?

– Зачем?

– Мне нужно одеться, – смущенно объяснила Кристалл. – А потом хотелось бы принять душ, если можно.

Дэйв понимающе кивнул, вскоре оставив Кристалл в комнате одну.

Она принимала душ никуда не торопясь. Медленно водила ладонями по телу, укутывая его в теплую пену от геля для душа, который с трудом отыскала в незнакомой ванной, и безмятежно улыбалась. Было ощутимо, что здесь давно никто постоянно не жил, однако несмотря на холодность этой пустующей квартиры, Кристалл ощущала себя здесь уютно.

Каким же наслаждением было в кои-то веке выспаться! Не видеть кошмаров и не слышать голосов. И как же чудесно было эту ночь провести рядом с ним… Кристалл не верила в то, что с ней происходило. Казалось, ей просто довелось сладко уснуть и видеть сон, который она отчаянно хотела выдать за желаемую реальность. И если это на самом деле был всего лишь сон, то Кристалл впервые в жизни не хотела проснуться.

Она стояла у зеркала, расположившегося над раковиной, и смотрела на свое отражение. Кристалл видела в зеркале незнакомку. Коснувшись раскрасневшихся то ли после душа, то ли из-за воспоминаний о прошлом вечере и ночи щек, она увидела, как незнакомка вторила ее движениям. Незнакомка – это она сама. Только непохожая на себя. Счастливая, улыбающаяся…

Кристалл тронула свои губы и едва слышно рассмеялась. «Все же это не сон», – думала она, проведя ладонью по запотевшему от ее резкого дыхания зеркалу. Осознание того заставляло ее улыбаться и хихикать себе под нос, и Кристалл даже испугалась, что может растечься на светло-бежевом кафельном полу счастливой лужицей.

Предаваясь радостным мыслям, она изучала свое отражение в зеркале еще какое-то время. Кристалл распутала небрежно собранный пучок из волос и негодующе оглядела спутанные кудри. Надлежало бы помыть голову и привести прическу в порядок, но Кристалл не имела понятия, есть ли здесь шампунь и фен для волос. Спрашивать об этом у Дэйва ей не хотелось. Оставив безнадежные попытки укротить взбунтовавшиеся волосы, Кристалл махнула на это все рукой. Задерживаться в ванной так надолго было неприлично.

Она вышла в гостиную и взглянула на отделенную от нее стеклянной дверью кухню. Дэйв стоял у кухонного острова, гремя тарелками, и Кристалл невольно им залюбовалась. Он уже был полностью одет, в отличие от нее – Кристалл пренебрегла колготками, напялив на себя лишь юбку и свитер. Она наспех пригладила волосы и двинулась в сторону кухни, ощущая в груди небольшое волнение.

– Все хорошо? – осведомился Дэйв, широко улыбаясь.

– Да, – неуверенно пробормотала Кристалл, отчего-то принимаясь смущаться. Она быстро взобралась на высокий барный стул, пряча в ладонях голые коленки.

– Здесь совсем ничего не было из еды, и я купил хлопьев, – он пододвинул Кристалл тарелку с завтраком, заливая содержимое тарелки молоком. – Я не знал, какие ты любишь. Так что…

– Спасибо. Я ем любые, – Кристалл взялась за ложку и зачерпнула немного хлопьев, тут же отправив их в рот. Она жутко проголодалась, совсем позабыв, когда в последний раз ела.

Дэйв сел напротив нее, так же довольствуясь только хлопьями и кофе с молоком без сахара. Он смотрел на заметно проголодавшуюся Кристалл и вновь несдержанно улыбался.

– Я не мешала тебе спать? – вдруг спросила она, принимаясь топить ложку в своей тарелке, хотя та и молила о своем спасении, плавно погружаясь в молоко.

Дэйв замотал головой, делая глоток кофе.

– Нет. Конечно, нет.

– Во сне я могу вести себя странно, – тихо произнесла Кристалл, вновь схватившись за почти утонувшую, но вовремя благополучно спасенную ложку, и медленно перемешала уже порядком размокшие хлопья.

– Я знаю.

– Могу кричать и даже биться в истерике.

Дэйв отставил кофе в сторону, мягко взглянув на Кристалл.

– Мы все исправим, дорогая, – заверил он и осторожно дотронулся до ее руки. – Я обещаю.

Она нахмурилась, напряженно глядя на их сцепленные руки.

– Я не могу думать об этом, когда все так переменилось. Я говорю о… нас, – Кристалл подняла на Дэйва свой взгляд. – Еще вчера все было совсем по-другому. Я не знаю, что теперь будет. Это пугает меня больше всего, – она отодвинула от себя тарелку и высвободила свою ладонь из руки Дэйва. От былого прекрасного настроения ничего уже не осталось. Реальность неуклонно настигала Кристалл, и ей нужно будет держать перед ней ответ. «Как теперь смотреть лучшей подруге в глаза, зная, что я делила с ее отцом постель?» – спрашивала себя Кристалл. Но теперь она не хотела бежать от Дэйва и от своих чувств к нему, особенно узнав то, что тоже ему небезразлична. Такое могло случиться только в параллельной вселенной, но случилось с ней здесь, в реальном мире. И неужели Кристалл смогла бы оттолкнуть от себя человека, о котором и не смела мечтать?

– Ты поверишь, если я скажу, что это пугает и меня тоже? – Дэйв отдернул протянутую к Кристалл руку и спрятал на коленях, со странным интересом разглядывая свои пальцы. – Все, что я тебе говорил – это правда. Я действительно думаю так, как сказал.