Читать книгу: «Единственная для Лютого», страница 2

Глава 4

Мария

Прикосновение было небрежным и легким, почти аккуратным, если бы не шершавые подушечки пальцев, которые царапали кожу даже через ткань блузки. Мужчина провел пальцами вверх по руке, до самого плеча, пощекотал шею, вызвав у меня табун мурашек и вихрь противоречивых ощущений.

Я еще не имела близких отношений с мужчинами, тем более, с такими, как он. Бандит обхватил мое лицо за подбородок и повертел из стороны в сторону.

– Жаль будет мордашку портить. Я бы даже сказал, что ты на разок попользоваться сойдешь. Если перед этим подкрасить и приодеть, – ухмыльнулся.

Он опустил руку, но продолжал буравить взглядом. Потом он внезапно спросил:

– Пацан на инвалидности?

– Нет, – покачала головой. – Врачи в поликлинике сказали, что оформить не получится. Говорят, у других потеря слуха сильнее, и им нужнее. Но в то же время я знаю, что если не лечить Тима, он окончательно может оглохнуть…

Мужчина сурово поджал губы и перевел взгляд в окно, словно вспомнил что-то свое. Это была странная ситуация. Я не знала ни его фамилии, ни имени, но сидела рядом и почему-то сопереживала этот момент, до невозможности грустный и проникновенный.

Внезапно воздух кухни прорезал звонок телефона. Мужчина достал телефон из кармана и резко поднялся.

– Да. Что у вас? Ну? Как выкидыш? Снова? – растерянно спросил он и долбанул кулаком по подоконнику. Дерево хлипко затрещало от удара массивного кулака. – Что вы там делаете, ротозеи?! Сколько я вам денег плачу, ослы в белых халатах, а вы мне даже одного ребенка сохранить не можете!

В ответ посыпались торопливые извинения. Но мужчина не стал слушать, бросил в телефон разъяренно:

– Я скоро буду на месте. И к тому времени вам лучше придумать достойное объяснение, почему моя супруга не может выносить очередного ребенка! Которого мы зачали по вашему совету через пробирку!

Незнакомец сбросил вызов и крепко стиснул телефон в кулаке. Я посмотрела на его широкие плечи, сильно напряженные, застывшие, как у каменной скульптуры, и подумала, что деньги – это еще не все. Иногда на них нельзя купить здоровье или жизнь, сколько бы ты ни заплатил.

Мужчина резко обернулся и словно пырнул меня темным взглядом, полным нетерпения и желания поквитаться:

– Слушай сюда, Мария, – прорычал незнакомец. – Я даю тебе срок. Три дня. Эти три дня ты носом землю роешь, все каналы связи обрываешь, но находишь мне. Либо Антона. Либо бабки. Пятнадцать миллионов.

Пятнадцать миллионов?! Кошмарно огромная сумма!

– А если я не найду ни того, ни другого? – спросила со страхом. – Кажется, вы уже навели справки о моем финансовом положении и успели понять, что недвижимость, которой я владею, очень недорого стоит.

– Если ты не найдешь ни того, ни другого, я найду применение тебе, – рыкнул мужчина и вышел из кухни, резко распахнув дверь.

Я заметила, как в последний момент из-под двери кухни в сторону метнулась тень. Значит, это Тимофей стоял под дверью и пытался подслушать разговор. Ситуация была трагичной до слез, ведь у племянника были проблемы со слухом. И одному богу известно, как он мучился, стоя под дверью, желая услышать хоть что-то.

Незнакомец шагнул к двери и резко дернул в сторону щеколду.

– Постойте! Как мне вас найти? – спросила у мужчины, стоящего ко мне спиной.

Вопрос был глупым по сути. Я точно знала, что не смогу отыскать нужную сумму, а про Антона и говорить не хотелось.

Наверняка он уже проматывает награбленные денежки где-нибудь, на тропических островах, посмеиваясь над глупой фиктивной женой, на плечи которой легли его непомерно огромные долги.

– Я тебя сам найду.

* * *

Что чувствует дичь, загнанная в ловушку?

Раньше я никогда не задумывалась об этом довольно серьезно. Но сейчас, после ухода неизвестного бандита, я чувствовала себя выжатой, словно долька лимона, и мои мысли были совсем невеселыми.

Я тщательно заперла дверь на щеколду, замок и цепочку похолодевшими пальцами. От нервозности сломала ноготь, сорвав его под самое мясо, и не ощутила при этом ни капли боли. Я заставила себя пройти в зал. Тимофей уже сидел там, забравшись на кресло с ногами, и смотрел телевизор. Передача с мультиками закончилась, и сразу после нее началась передача, показывающая зарисовки из жизни диких животных. Как раз в момент моего появления экран транслировал, как большой, полосатый тигр терзал несчастную убитую козу. От вида огромных клыков, разрывающих плоть, мне стало дурно и тошнота подкатила вверх противным комком. Я села на кресло и почти вслепую нащупала пульт, переключив с одного канала на другой. Но легче не стало. Перед глазами так и стояла картина жестокой расправы сильного хищника над бедной жертвой. Если учесть недавние обстоятельства, то я ощущала себя той самой, несчастной жертвой, а в спину доносилось тяжелое, горячее дыхание сильного хищника.

Тимофей молчал, ничего не спрашивая. Я протянула руку и накрыла его кулак своей ладонью, благодаря его за поддержку, за то, что не истерит и не пытает меня расспросами. Мой племянник всегда был серьезным мальчиком, а после гибели родителей стал еще более замкнутым и молчаливым. Я любила своего племянника, мое сердце болело за него.

Моя старшая сестра, Рита, была замужем за мужчиной из семьи среднего достатка. Родители ее мужа не были ни олигархами, ни богачами, но жили в довольно обеспеченном, благоприятном районе и владели сетью магазинчиков электроники.

Алехины, родители Макара, считали себя намного лучше, чем мы, Беляковы. С момента знакомства Риты и Макара прошло совсем немного времени, как сестра забеременела. Макар сразу же сделал ей предложение. Он изъявил желание прожить с ней целую жизнь и создать семью.

Макар мне нравился. Он был общительным, очень легким на подъем и веселым. Но родители Макара не одобрили выбор сына и поставили ему ультиматум: он должен бросить Риту или лишился бы всех привилегий и поддержки семьи. Макар не бросил Риту. Родители тоже исполнили свои угрозы. Они отобрали у Макара и дорогой автомобиль, и квартиру в центре города, и даже уволили его с фирмы отца, где он трудился.

Макару пришлось начинать все с нуля, и пара переехала в мамину квартиру, где мы долгое время жили вчетвером: я, Рита с Макаром и их сын, Тимофей. Рита и Макар рука об руку справлялись со всеми трудностями. Конечно, у них бывали ссоры и расставания, иногда Макар уходил из дома, но всегда возвращался. В итоге пара воссоединилась, и они снова зажили душа в душу.

Думая о том, какие отношения я хотела бы иметь с мужчиной, я без колебаний ответила: такие, чтобы мой избранник не побоялся встретиться с трудностями лицом к лицу ради счастья быть рядом.

Однако счастье не было вечным…

Макар и Рита погибли в автокатастрофе. Они отмечали день рождения друга, на природе за городом, и возвращались домой очень поздним вечером. За рулем сидел Макар. Рита была на заднем сиденье, рядом с именинником. Они вылетели на встречную трассу, прямиком под колеса огромного Камаза. В аварии не выжил никто из легкового автомобиля.

Полицейские, проведя расследование, выяснили, что Макар был выпившим и, по всей видимости, просто уснул за рулем. Его назначили виновником трагедии. Но в тот момент мне было решительно все равно, кто прав, а кто виноват. Тогда мне едва исполнилось девятнадцать лет, а Тимофей, у которого были проблемы со слухом, остался без родителей.

Первой моей мыслью было обратиться за помощью к родителям Макара. Я надеялась, что их черствые сердца смягчатся, когда они узнают о трагедии. Но эти ужасные люди лишь выделили денег на похороны Макара и потребовали с меня потом предоставить им чеки, чтобы подтвердить все расходы, до последней копеечки. На мою просьбу помощь Тимофею, они жестко отказали и сказали, что виной гибели Макара была Рита.

На тот момент мне не разрешили оформить опеку над племянником.

Глава 5

Мария

Тимофея отправили в детский дом, а я билась не один год с органами опеки, чтобы вытащить племяша из стен казенного дома, где каждый ребенок был глубоко несчастен, а дети с изъянами – в особенности.

Я понимала, что у меня нет возможности опускать руки и плыть по течению. Всегда чувствовала, что обязана вытащить Тимофея. Все мои мысли были только об этом. Я усердно училась в педагогическом институте, на бюджетной основе, получая стипендию, подрабатывала всюду, где только можно, чтобы сэкономить, получить лишнюю копеечку и отложить ее ради будущего.

У меня не хватало времени ни на отношения с парнями, ни на развлечения. Я пыталась встречаться с симпатичными, понравившимися мне парнями. Но отношения заканчивались на втором или третьем свидании. Кто-то был слишком напорист и мгновенно пытался запустить свои руки мне под юбку и даже глубже, прямиком в нижнее белье. Другим не нравилась моя зацикленность на племяннике и катастрофическая загруженность.

Когда мои сверстницы активно цепляли парней, выходили замуж и рожали детей, я засыпала и просыпалась лишь с одной мыслью и ради ее достижения была словно автомат, заряженный энергией и работоспособностью на восемнадцать часов. Самые «крепкие» и длительные отношения у меня получились с Антоном и те были фиктивными.

Все ради Тимофея.

Спустя годы я наконец-то смогла вытащить его из детского дома и почувствовала огромное облегчение. В тот момент я видела жизнь в ярких красках, жила сегодняшним днем и почти не задумывалась о будущем. Я представляла свою жизнь в радужном цвете.

Эйфория продлилась недолго. Выяснилось, что Тимофей не получал надлежащего лечения. Попросту говоря, его слухом и здоровьем в детском доме никто не занимался, и ситуация ухудшилась. Передышка была короткой, и для меня началась новая гонка на выживание.

Нужно было собрать деньги для проведения операции на слух для Тимофея. И снова я попыталась не опустить руки. Ведь Тимофей был рядом, в доме, где он рос, я водила его в ту же школу, где работала сама учительницей в старших классах.

Воспрянув духом, я решила, что справлюсь, будучи уверенной, что нет неразрешимых проблем, есть недостаточно сильные старания и желание выкарабкаться наверх.

Но у судьбы на этот счет были свои планы. Коварная судьба подставила мне новую подножку, на этот раз действительно опасную для жизни. Беда пришла с той стороны, с которой я никак не ожидала подвоха и собиралась в скором времени расстаться раз и навсегда.

Фиктивный муж Антон обеспечил мне кучу проблем. На меня накатила черная меланхолия. Все, чего я когда-то добилась, начало казаться незначительным.

Мои успехи были лишь иллюзией, а правда в том, что я – лишь одна из миллионов жителей нашей большой страны, в которой мы не живем, мы выживаем. День изо дня. День изо дня.

Мы радуемся крошечным моментам: хорошим оценкам детей, платью, купленному на распродаже со скидкой девяносто процентов, чисто убранному подъезду и вовремя подоспевшей, набитой до верху маршрутке… Но это мелочи и ерунда, не стоящая ровным счетом ничего, когда приходит некто – большой и сильный, ворочающий миллионами, и одним словом показывает ничтожность существования.

Еще никогда прежде я так остро не ощущала свою беспомощность в мощном и безжалостном водовороте жизни. Все, чего я достигла, все, чем я гордилась, потеряло смысл и ценность.

Имели значения лишь деньги. Деньги, которых у меня не было. Я пыталась собраться с мыслями и найти выход, прокручивала все события и варианты. Но я словно пыталась собрать пазл вслепую в беспросветной темноте, что, конечно, было обречено на провал.

Обстоятельства, в которых я оказалась, были чудовищными. От тягостных мыслей у меня сильно разболелась голова. Я поняла, что едва не заснула, находясь в сидячем положении, с адской головной болью.

Я вытерла слезы с лица и огляделась по сторонам. Глаза не сразу привыкли к темноте. Я поняла, что уже довольно поздно и даже телевизор отключился сам, сработав на таймере автоматического отключения. Племянник Тимофей спал, уронив кудрявую голову на подлокотник кресла. Нужно было встать, но у меня сильно затекла нога, и я ее совсем не чувствовала. Точно так же я не чувствовала в себе сил и смелости разобраться с ситуацией.

Об Антоне я практически ничего не знала. Я не лезла в его жизнь и не расспрашивала о близких друзьях и знакомых. Сам Антон был выходцем из детского дома. Возможно, именно там, в стенах казенного заведения, он и научился врать, обманывать честных людей на каждом шагу и быть подлецом.

Я снова набрала его номер: сначала один, потом второй. Все было безрезультатно. Когда в ноге началось острое покалывание, я поняла, что кровообращение восстановилось, и я смогу встать без проблем. Не стала будить Тимофея, а подхватила его на руки и с некоторыми усилиями перенесла мальчугана в спальню. Все-таки Тимофею было уже полных восемь лет, и он был довольно рослым.

Потом я опустилась на диван в зале. Апатия накатила такая сильная, что я даже не стала доставать подушку и одеяло. Я просто легла на диван и укрылась пледом. Но сон не шел ко мне. Ни в одном глазу не было и тени сна.

Я до рассвета пыталась дозвониться до Антона, но все было напрасно. Когда в комнату проскользнули первые, еще холодные лучи солнца, я окончательно поняла, что спасения не будет, и расплакалась.

Потом мой взгляд, полный слез, случайно остановился на полке с фотографиями. В самом дальнем углу была задвинута рамка с фото Макара и его родителей, на выпускном балу, после окончания школы.

Вряд ли эти черствые люди захотят мне помочь, но шанс был…

Глава 6

Лютый

Лютый поднялся с кровати и пошлепал босыми ступнями в душ. Обнаженная проститутка осталась лежать на кровати, заезженная донельзя, даже взгляд потерял всякую осмысленность. Ну ничего, Лютый просто заплатит девке больше, чем обычно. Девочки Расула, хозяина клуба «Барс» всегда старались на отлично, было не жалко заплатить сверх положенного тарифа.

Не дойдя до душа, Лютый услышал назойливую трель входящего телефонного звонка. Это могло быть важно и он, будучи нагим, свернул в сторону стола, заметив, как немного напряглась проститутка, подумав, будто он решил пойти на очередной раунд постельных игрищ.

Лютый выудил телефон из кармана джинсов и взглянул на экран, помрачнев почти мгновенно. Снова звонила его супруга – Динара. Но Лютый не стал отвечать на звонок, мгновенно сбросил, перевел телефон в беззвучный режим и швырнул обратно на стол.

Что Динара могла сказать ему? Снова спросить голосом, дрожащим от волнения, когда вернется домой ее супруг? Снова размажет по смуглому лицу тушь, превратив в некрасивые, черные потеки, и будет плакаться на то, как несправедлив всевышний, который обделил ее возможностью иметь детей?

Надоело. До зубовного скрежета надоело! Достало!

Лютый быстро прикурил сигарету, сделал несколько жадных затяжек и раздавил в пепельнице, полной таких же сигарет – начатых и выкуренных едва ли на треть. Динара просила его бросить курить. Мол, может быть, из-за него, из-за качества его семени они не могли завести ребенка. Но Лютый знал, что это не так… Когда супруга начала скидывать одну беременность за другой, супружеская чета прошла множество обследований. Не только Динару вертели по-всякому, проверяя на новейшем медицинском оборудовании. Но и Лютый, с его причиндалами, тоже вынужден был обследоваться и цыркнуть семенем в стаканчик, чтоб провериться.

Итог проверок показал, что с семенем Лютого был полный порядок, можно хоть половину города оплодотворить. Но вот с супругой Динарой обнаружились проблемы.

Врачи из дорогущей клиники сказали, что естественным путем зачать ребенка не получится. Итог будет тем же – выкидыш. Сколько их уже было? Не счесть… Можно попробовать ЭКО, сказали врачи. Лютый дал согласие, хотя его уже начинала очень сильно напрягать и нервировать эта свистопляска вокруг супружницы, которая и залететь нормально не может.

«Неужели это так сложно?!» – со злостью подумал Руслан.

Его брат, Суровый, уже второго младенца своей Настеньке заделал. Врачи сказали, что второй ребенок Сурового тоже пацаном будет, а тому дочку захотелось! Так что появление и третьего ребенка в семье Сурового было лишь вопросом времени.

Ну, чего проще? Сунул, выплеснулся, вынул, все остальное мать-природа сама сделает… Но ничего подобного! Возможно, та самая карма, которая часто оказывалась вредной и капризной, наказала Лютого за чрезмерно частые шутки в сторону Сурового об отцовстве. Так жестоко наказала, что теперь Руслан был лишен этой возможности. Причем, не по его вине!

Пройдя в душ, Лютый долбанул кулаком по двери, стесав костяшки. Мужчина залез под прохладные струи, льющиеся на голову сверху, поднял голову, хватая губами струи воды и сплевывая их в стену. Мысли были невеселыми.

Никогда Лютый не думал, что станет загоняться на тему детишек. Но жизнь бывает непредвиденной и иногда подсовывает именно то, чего ты ожидаешь меньше всего. Браку Лютому с Динарой через месяц исполнится четыре года…

– Четыре года, – повторил вполголоса, как будто от этого откроется высший смысл или его проймет чем-то особенным.

Не пронимало. Да и нечему пронимать, откровенно говоря! Лютый женился четыре года назад на Динаре Сулимовой, дочери одного из своих крупных партнеров по бизнесу.

Юсуф Сулимов предложил упрочить связи, объединить бизнес, скрепив его браком. Немного подумав, Лютый отказывать не стал. Потому как Сулимов был не только крупным дельцом, но и надежным партнером, как показывало их сотрудничество на протяжении нескольких лет.

Динаре на момент брака исполнилось восемнадцать лет, Лютому было тридцать шесть. Подходящий возраст для деторождения и проблем не должно было быть. Однако теперь они имеются. Лютому скоро стукнет сорок, а он всего одного наследника заделать не может. Ну что за ерунда?!

Да и почему Лютого так зациклило на этом вопросе?!

Ведь когда Динара перенесла первый выкидыш и сильно плакала, Лютого, откровенно говоря, это не сильно задело. Он был уверен, что в следующий раз получится. Не получилось и в следующий раз. Потом еще и еще…

Четыре года брака превратились в гонку за зачатием, и Лютого это уже порядком задрало, если не сказать откровеннее и грубее. На этот раз и ЭКО не сработало. Именитые врачи в клинике, вздохнув, развели руками, сказав, что теперь остался только один выход – суррогатное материнство.

Вероятно, и Динаре врачи сказали то же самое. Значит, Лютого ждал очередной слезливый поток, ни слушать, ни видеть который у него не хватало терпения. Как сказал бы отец Лютого, кобыла для вязки попалась бракованная. Странно, но Лютый, ненавидевший отца, сейчас согласился бы с его словами.

Для себя Лютый уже решил, что согласится на суррогатное материнство и плевать, что думает по этому поводу Динара. Главное, чтобы был в курсе ее отец – Сулимов, а остальное приложится. Дело женщин в браке невеликое – лишь детей рожать и вести себя скромно. Другого от брака Лютый не ожидал. О чувствах и речи не было. О верности – тоже.

У Лютого никогда вопрос об одной-единственной не стоял и, был уверен, что не встанет. Не смог бы он долго под одну и ту же юбку заглядывать. Тем более, под юбкой Динары он уже все вдоль и поперек изучил, и их интим в супружеской спальне – всегда только в спальне, с выключенным светом – был до жути пресным. К тому же Динара всегда перед тем, как снять с себя одежду и лечь на спину, произносила сакраментальную фразу:

– Надеюсь, на этот раз у нас получится зачать малыша.

От одной этой фразы, сказанной, наверное, в тысячный раз, у любого мужчины могло упасть настроение. От жертвенного выражения на лице жены настроение могло упасть еще ниже. Собственно, именно поэтому в спальне к жене Лютый уже к началу второго года брака заходил лишь для того, чтобы исполнить долг – в дни овуляции.

Лютый начинал чувствовать себя племенным жеребцом, которого исправно и с завидной регулярностью водят для вязки, а кобыла, как назло, бракованная и к тому же пресная, зацикленная лишь на деторождении, набившая оскомину и опротивевшая.

Лютый попытался вспомнить, когда в последний раз с Динарой у него была жаркая, отвязная ночка, без мыслей о необходимости зачать потомство. Попытался вспомнить, но не смог…

Не вышло.

Даже противно от самого себя стало.

Надо же, влез в договорной брак, получил хороший процент в прибыли, укрепил положение, с Сулимовым виски пьет, как с другом закадычным, но брак – ярмо, которое в тягость.

Потому для себя Лютый решил закрыть гештальт – найти суррогатную мать и завести ребенка! Неплохо было бы за пятничными посиделками в ресторане с Сулимовым вбить в его голову необходимость такого решения, чтобы тесть не вздумал обидеться.

Лютого больше волновало сотрудничество с Сулимовым, чем обиды собственной супруги, ведь чувств в браке не было. Помимо всего прочего, не верил Лютый в чувства.

Верил в горячий секс, в притяжение и желание пересечься в разных плоскостях, схлестнуться телами. Верил в исконно животную природу того, что творилось между мужчиной и женщиной, а все остальное он считал лишь присказкой сверху, для облагораживания морального облика.

Итак, решив для себя главный вопрос, не дающий покоя, Лютый даже повеселел. Из душа он вышел в приподнятом настроении и, одевшись, вышел из номера клуба. Лютый спустился по лестнице, прошел в зал ресторана и занял привычное место за столиком.

– Доброе утро, Руслан Мурадович.

– Мне как обычно, – кивком поприветствовал официанта Лютый и с наслаждением вытянулся на диване.

Сейчас он хлебнет кофейку со сливками, и жизнь станет еще лучше, чем прежде…

Телефон завибрировал, давая понять, что пришло сообщение. Лютый достал дорогой аппарат из кармана и загрузил диалог с подчиненным – своей правой рукой – Тимуром. Тимур прислал данные на фиктивную супругу должника Антона Соловьева. Данные на Марию Соловьеву, в девичестве Белякову, были весьма скромными.

Лютый пролистал данные, среди которых было не так много сведений, но зато нашлась медицинская выписка о здоровье Тимофея. Мелкий на самом деле оказался больным. У него были проблемы со слухом, как и сказала вчера Мария.

Не соврала.

Но почему так мало сведений?!

Лютый набрал номер Тимура и подчиненный ответил практически мгновенно.

– Тим, че так мало прислал? – спросил с нетерпением Лютый.

Пока держал телефон у уха, аппарат выдал еще одну короткую вибрацию.

– Прислал все, что было, – отчитался Тимур. – Еще фото прислал. Только что. Больше ничего на нее нет.

– Да быть такого не может! Три строчки всего?

– Чистая бабенка. Все, что нашел, босс, то и прислал!

– Чистая, – фыркнул Лютый себе под нос и неожиданно усмехнулся, вспомнив вчерашние фортели этой крохи.

Мария Соловьева выглядела, как общипанный воробей, искупавшийся в луже, такая забавная, нахохлившаяся и перепуганная. Большие светло-карие глаза, пухлые губы, чуть вздернутый нос и густые, темные, почти черные волосы.

Было в ее внешности что-то дикое, цепляющее…

«Малявка, а выглядит по-боевому. Фигурка, конечно, плосковатая! Верхние девяносто маловаты будут, такие крохотные грудки в кулаке не смять – утонут!» – подумал Лютый и резко нахмурился.

С чего он вообще на тему интима резко свернул? Вроде вчера ни о чем таком рядом с Марией не подумал, даже когда она сдуру лифчик свой старый показала.

– Чистая, говоришь, – протянул Лютый. – Думаешь, я в это поверю? Чистых людей не бывает. Тем более, ей уже двадцать четыре года стукнуло! По-любому, засветилась в чем-то!

Лютый произнес эти слова со слепой убежденностью в том, что у каждого человека белье – грязное и есть за что зацепиться.

– Я смог найти лишь то, Мария давала взятку чиновникам, когда оформляла опеку над Тимофеем Беляковым, сыном погибшей старшей сестры. Есть еще брак с Антоном Соловьевым.

– Видишь, не такая уж чистая. Чистых не бывает! – убежденно сказал Лютый, свято веря в свои слова. – Это все? Или ты мне еще что-нибудь на Белякову или Антона Соловьева нашел, но не успел сказать?

– Сказал все, что нашел! – заверил Тимур. – Сам Соловьев пока нигде о себе не дал знать, залег на дно с деньгами.

– Плохо.

– Знаю, что плохо. Ищем. Клянусь, что ищем.

– Недостаточно хорошо ищете, – процедил сквозь зубы Лютый и сбросил телефонный звонок.

К Тимуру он относился неплохо, но слабину не давал никому, даже себе. Посторонним, тем более, не собирался прощать оплошности.

– Приятного аппетита!

Официант поставил на стол чашку свежесваренного кофе со сливками, на отдельном фарфоровом блюдце подал австрийский марципан. Лютый с наслаждением забросил в рот кусочек горьковатого марципана и запил горячим, бодрящим напитком.

– Если скажу кому-то, что Лютый марципан за обе щеки трескает, как барышня, мне никто не поверит!

Голос говорящего мужчины пришел слева и сзади.

– И ты бы успел прожить после того, как растрепался, минут пять, – хмыкнул Лютый, узнав в говорящем хозяина заведения – Расула.

Пожав руку Лютому, Расул сел занял место напротив, явно настроенный на беседу с уважаемым клиентом. Клубом «Барс» Расул владел уже давно. Это был один из самых популярных элитных мужских клубов, где можно было и обсудить важные дела за просмотром танцев опытных стриптизерш, и снять девочку для того, чтобы расслабиться.

Лютый был частым гостем в клубе Расула. Когда хозяин клуба «Барс» занял место напротив, Лютый вынул из кармана пачку купюр, свернутых рулоном, и покатил по столу в сторону Расула. В клубе Лютый всегда расплачивался наличными.

– Щедро. Кира хорошо поработала? – поинтересовался Расул.

– Отлично.

– Сегодня еще работать сможет? Или ты ее дожал так, что она в СПА и на массаже будет двое суток торчать?

Лютый пожал плечами. Ему были неинтересны закулисные подробности жизни девочек в клубе Расула. Лютого устраивало, что девочки все были красивые, ухоженные, не затертые. Без неприятных сюрпризов.

По сути, любая из девочек Расула выглядела, как девушка из высшего общества и не была похожа на типичную проститутку. Расул представлял услуги высокого класса и всегда держал планку качества.

Лютый думал о своем, потому привычный разговор с Расулом не клеился. Хозяин клуба пробежался взглядом по Лютому, перевел на столешницу и пристально взглянул на экран телефона. Там до сих пор было загружено фото Марии.

– Кто такая? – спросил Расул, взглянув на фото с явным интересом.

– Должница одна. А что?

– Ничего. Можно? – спросил Расул и придвинул телефон с фото ближе. – Симпатичная. Какая у нее фигурка?

– А тебе зачем? – недовольно спросил Лютый, с удивлением отметив, что голос полон сильного раздражения.

– У меня нюх на девочек. Эта мне, что говорится, на мордашку «зашла». Хочу узнать, что там ниже прячется? Нормально все?

– Не твой типаж. Маленькое у нее там все. Крошечное.

– Почему-то я так и подумал. Хорошо-о-о-о… – протянул Расул и потер ладони.

Лютый разозлился и косо посмотрел на Расула.

– Чего хорошего?

– У нее редкий типаж внешности. Такие, как она, всегда будут выглядеть девочками – хоть в девятнадцать, хоть в тридцать! Хороший шанс много заработать. Уже вижу ее в роли…

Расул мечтательно закатил глаза, подходящий к своему делу с явным вдохновением. Через миг он взглянул на Лютого прямым и твердым взглядом жестокого дельца.

– Говоришь, она твоя должница? Значит, у тебя на крючке. Расплатиться сможет?

– Вряд ли.

– Значит, убыточное дело? Или… – Расул задумчиво погладил свой подбородок. – Сколько она тебе должна?!

– Чего?! – взревел Лютый.

Он мигом потерял хорошее расположение духа, разозлившись, словно его еще раз обокрали, только теперь уже в наглую, улыбнувшись в лицо, как улыбнулся Расул, повторив вопрос:

– Сколько она должна?

Глаза Расула заблестели азартом.

– Много, – скупо ответил Лютый.

– Какова точная сумма? Может быть, я ее долги у тебя перекуплю?

Лютый расхохотался.

– Там тебе ничто не светит. Девка жизнью затюканная. На нее никто из твоих клиентов не взглянет.

– Я умею раскрывать потенциал! – возразил Расул. – Чую, что она мне много денежек принесет. Так, может, мы с тобой договоримся?

– Нет, – отрезал Лютый, сгреб телефон и резко вышел, покинув заведение Расула, даже не допив кофе, чего с ним никогда раньше не случалось.