Читать книгу: «Железный закон», страница 2
Когда глаза привыкли, он не поверил: низкая комната с потолка до пола была усеяна маленькими солнцами, которые, несмотря на ночное время, не убавили силы. Справа в стену вмонтировано чёрное матовое окно. Слева – дверь ещё куда-то, а посреди комнаты стоял стол, заваленный проводами, кусками металла разной формы и диковинным инструментом.
И только сейчас Ярни понял, что незнакомец, уже сидевший за столом, совсем не человек. Да, голова на месте, глаза словно буравят, но волосы слишком гладко зализаны, лицо исключительно правильное, ни одной морщинки, а вместо кисти на левой руке – насадка со сверлом. Бабки в посёлке рассказывали, что так выглядят Кузнецы. Нет, не те, кто куёт из солнца всякие железки…
– Говори, кто такой, – незнакомец неожиданно взлохматил волосы.
– Ярни, из п-посёлка Твёрдой Жести.
– Привет, Ярни. Ты, наверное, не понимаешь, кто я. Давай-ка по-быстрому. Если посмотришь под стол на мои ноги, сразу уразумеешь, – незнакомец властно кивнул, будто потребовал наклониться.
Ярни подчинился и обомлел: Кузнец сидел на стуле-каталке с большими колёсами, ободья которых парень поначалу принял за странно закруглённые подлокотники кресла. Ноги заканчивались в коленях, но так, что словно ниже их оторвали: из коленей торчали пучки проводов, на кончиках которых стреляли искры.
– Вы кто? – Ярни только и смог повторить недавний вопрос.
– Ну вот… А я рассчитывал на смекалку, – незнакомец указал сверлом вверх. – Оттуда я. Помнишь потрясение несколько циклов назад?
Ярни конечно же помнил. Комета врезалась в окраину соседнего посёлка, после чего тот стал хиреть, пустеть, пока не вымер. И дал Ярни шанс спуститься к солнцу.
– Ага, прозреваешь, – Кузнец расхохотался. – Авария случилась. Прошил я слоёв девять, столько железа протаранил. Едва до вашего солнца не добрался. И ноги потерял. А без них мне, парень, тяжело.
– Так попросите о помощи, – Ярни судорожно соображал, что могла сулить встреча с Кузнецом, свалившимся с неба.
– А вот и попрошу. У тебя. И взамен чем-нибудь пригожусь. Услуга за услугу. Таков, как вы говорите, Железный закон.
*****
– Вставай, паршивец! – дед нависал грязной тучей. Вот-вот брызнет ядовитая влага. Обожжённый нос раскраснелся, глаза в разные стороны. Несколько уцелевших зубов щёлкают от гнева. От него, как всегда, несло скверным перегаром. – Посмотрите-ка на эти руки! Если узнаю, что воруешь, отрублю твои лапы! Таков Железный закон!
Ярни подскочил на кровати. Руки действительно отдавали желтизной, что свойственно только шахтёрам и художникам. В темноте и не заметил.
– Где ты шлялся всю ночь? Я тебя спрашиваю! – дед не унимался.
Ярни, не обращая внимания, ринулся в уборную, чтобы оттереть ладони маслом. Когда вышел на кухню, деда и след простыл. Звякнула мысль, что тот побежал сдавать внука, но тут он заметил, что под столом пыхтит самогонная кастрюля, явно переваривая добытую Ярни энергию. А вот и вскрытый ранец с накинутой тряпкой, чтобы свет от мягкой солнечной массы не бил в окно, вызывая ненужные подозрения у соседей. Не сдаст дед. Скорее, втихаря пропьёт всё добытое.
На улице уже вовсю разгулялось солнце. Столбы-фонари, питавшиеся от поселковой шахты-колодца, заливали округу благостным светом. Звёздного неба толком не разглядеть. Да и лучше не смотреть на него, а то старушки зацыкают. Часы приближались к отметке утреннего сбора. Весь посёлок (а у них набиралось дворов сорок) заструился по кривым железным улочкам на площадь, чтобы приветствовать шахтёров.
– Ярни, ты как? – Стило выскочил из-за спины. Друга распирало о любопытства.
– Всё отлично, давай потом, – Ярни не хотелось шептаться сейчас, рассказывая про ночную вылазку. – Лучше вечером, после работы.
Стило сделал вид, что всё понял, потерпит, но Ярни был уверен, что тот обиделся. Целый день ждать такого рассказа – это выедающее ржой издевательство.
На площади шахтеры уже сливали добытую солнечную массу из ранцев в большой чан на весах. Мерная стрелка всё кренилась, приближаясь к показателю нормы, и, когда дошла до него, посёлок одобрительно загудел.
В первый раз Ярни посмотрел на шахтёров другими глазами: оценил и подрагивающие руки, и усталые раскрасневшиеся лица с тусклым взором. Сейчас они получат заслуженную порцию и пойдут отсыпаться, чтобы ночью снова лезть в шахту.
Когда подошла очередь, Ярни откупорил жестяную коробку и подставил под поварёшку раздатчицы. Раз и два. На него и на деда. Масса забултыхалась в коробке, и он поспешил закрыть её, чтобы солнечная сила не выдыхалась. Сейчас в новую очередь: к художнику, который нацедит энергию в формочки, потрясёт ими, окунёт в соляной раствор, и получатся хлеб с прочей снедью – на сутки хватит. Дальше отлей четвертину в кувшин, который держит статуя первого поселенца. А со скудными остатками энергии делай что хочешь: хоть копи, хоть беги к кузнецу, чтобы выменять на лист жести для хозяйства, хоть снова к художнику, чтобы вылил какое-нибудь приспособление из своего унылого каталога. Да хоть пропивай, чем так часто занимался дед.
– Ярни! А ну-ка сюда! – это вредная Медянка. У старушки не забалуешь. – Мигом домой, бросаешь свою пайку и на работу. Сегодня на тебе Гвоздяной тупик – вычистить и вылизать всё маслом. Если найду хоть ошмёток ржавчины, пришибу!
– А можно Стило со мной?
– Стило сегодня будет учиться переговорам, дурень. Завтра его первая ярмарка.
Ближе к обеду на небе расползлась туча. Ярни с тоской разглядывал её синие прожилки, понимая, что дочистить тупик не успеет и вода, которая вот-вот прольётся, может испортить работу. Хотелось найти волшебный лук и запустить в тучу стрелу-молнию, как у Первого Кузнеца, чтобы влага брызнула в разные стороны, а то и без следа испарилась.
Ярни подошёл к ограждению. За высокими прутьями, которые не перелезть, начинался обрыв. В пяти саженях – граница соседнего посёлка-лепестка, растущего на стебле-шахте. А ниже другой лепесток, прикрытый куполом. Медянка любила рассказывать, что когда нижние слои зарывались, то верхние, самые бедные, обрушивали на них накапливаемую воду, устраивая ржавый потоп. Правда, в ответ нижние могли подточить чужую шахту-стебель, и тогда посёлок-лепесток захиреет, сгниёт, а потом отвалится и улетит в мокрое небо.
