Читать книгу: «Юное сердце на Розе Ветров», страница 27

– До завтра, – не оборачиваясь, махнул ей рукой Микаэль. До слуха еще некоторое время доносились ее крики, от которых парню хотелось заткнуть чем-нибудь уши. «И как ей не стыдно орать на всю улицу, – презрительно покосился в ее сторону Шиндо. – Ужасно. Как он ее терпел? Жутко неинтересная, приставучая, сил никаких нет выносить её. Вечно лезет со своими глупостями…»

Юноша усмехнулся сам себе.

«А может, лучшим наказанием для тебя было бы как раз оставить вас вместе и проследить, чтобы вы никогда не расставались? Сколько бы длилась тогда твоя игра в любовь, а, Юу? Ни за что не поверю, что некто, подобный этой глупой девчонке, мог привлечь твое внимание. Это смешно.

Как скоро ты бы возжелал сбежать от нее обратно ко мне?..»

Разверзшиеся Небеса. Беспощадная длань Гименея.

– Я полностью и во всем полагаюсь на тебя. Однако же, доверяя ученику такую власть, я совсем не учел твои возможности и вот, кажется, наступает тот самый момент, когда придется поплатиться за собственное безрассудство.

– Директор, – юноша склоняет голову.

– Учитывая твою блестящую репутацию до этого, я вовсе не хотел бы делать выводы и делиться своими сомнениями по поводу твоей работы, выходя всего из нескольких случаев, тем более проследить которые было крайне тяжело, если вспомнить при каких обстоятельствах они происходили, но я делаю это только для того, чтобы не допустить большего промаха. Надеюсь, ты понимаешь ситуацию?

– Несомненно. Прошу простить мне мой недосмотр. Как глава школьного совета, я буду более бдительным и не допущу повторения подобных инцидентов.

– Хорошо, оставим эту тему. А сейчас скажи мне, как продвигаются дела у нашего театрального кружка? Неделя на исходе, я жду наилучшего результата, можешь ли ты мне его гарантировать?

– О, безусловно. Спектакль пройдет на высшем уровне. Все участники превосходно себя показали и не ударят в грязь лицом. Я несколько раз посещал репетиции лично и могу уверенно говорить об успехе на предстоящем мероприятии. Так что будьте спокойны, господин директор.

– Неужели без эксцессов? Даже если он присутствует там?

– Как и предполагалось, – сохраняя спокойствие голоса на протяжении всего разговора, произнес с достоинством Батори, – на него это оказало не менее положительное влияние, чем на остальных участников.

– Твое решение отправить его участвовать в постановке и впрямь принесло пользу. Теперь осталось лишь убедиться в этом воочию.

– Совсем скоро Вы сможете это увидеть, – легкая улыбка появилась на тонких губах.

– Я очень хочу верить, что после спектакля мир снова воцарится в нашей школе, как было прежде. А ты не хочешь обмануть мое доверие, ведь так? – мужчина пристально взглянул на выпускника. – Полагаясь только на твое мнение, я позволил отстранить перспективного ученика от его основного занятия и свести на одном поле с тем, у кого с ним возникли конфликты с самого первого дня. С тех пор ситуация сильно обострилась, и я только жду, пока твои обещания вступят в силу.

– Совсем скоро все образуется, уверяю Вас. Я полностью уверен в этих двоих и в том, что, сотрудничая друг с другом, они помогут восстановить баланс в коллективе.

– Они же его и нарушили, – подметил директор.

– Они его и исправят, – заверил его Батори.

– Хм, – мужчина откинулся на спинку кресла. – Вот, значит, что ты тогда имел в виду, не договаривая мне свои мысли, ссылаясь на то, что тебе нужно еще какое-то время за чем-то понаблюдать. Ты изначально решил загрести костер чужими руками.

– Стандартные методы на него не действуют.

– Это верно, ты уже более чем полгода ничего не можешь сделать.

– Да, – Ферид досадливо закусил губу. – Именно с появление этого ученика, Амане Юичиро, я понял, кто наконец в силах справиться с ним.

– Уж не хочешь ли ты этим сказать, что Амане больше подходит на роль школьного председателя, раз у него есть талант справляться с такими сложными экземплярами, как Шиндо? – прищурился мужчина.

– Я бы мог подискутировать о его скрытом таланте перевоспитывать, но, боюсь, это будет беспредметный спор, – сухо ответил президент.

– Не принимай мои слова как нечто обидное, – улыбнулся директор. – Просто этот мальчик мог бы стать тебе хорошим помощником в организационных делах. Как я успел заметить, он неплохо ладит с коллективом и ему подчиняются даже те, над которыми заполучить контроль не так-то уж и просто. Талантливый ученик с задатками лидера.

– Я должен расценивать Ваши слова как приказ? – хладнокровно осведомился Батори.

– Скорее доброе напутствие. А принимать его или нет – дело твоё. Я не вмешиваюсь в дела школьного комитета, я могу только советовать, настаивая лишь в самых крайних случаях.

– Я понимаю.

– Тогда можешь быть свободен.

Закрыв дверь кабинета директора, Ферид вздохнул и прислонился к ней спиной. Внутренняя дрожь не покидала его во время волнительного разговора.

«О, это ужасно. Ситуация совершенно непредсказуема и ручаться за нее до самого конца – безумство. Что выкинет этот мальчишка в следующий момент и какой будет реакция окружающих, невозможно предсказать. Кто бы мог подумать, что появление Юу в корне изменит ситуацию, практически изменив политику школы. Если раньше каждый боролся только за себя, объединяясь по два по три человека лишь для вида, то под влиянием этих двоих создаются сплоченые группы, наблюдающие за происходящим и принимающие каждый свою сторону, создавая все больше очагов конфликтов.

Удерживать такую позицию будет сложнее…»

– Как прошло?

Ферид обернулся. В метре от него стоял Шикама, он выглядел озабоченным.

– Могу сказать, разговор был не из приятных, – ласково проговорил он, приближаясь к президенту и осторожно приобнимая его за плечи в дружеском жесте.

– Это касалось недавних инцидентов, – задумчиво ответил Ферид, а потом пристально взглянул на Доджи. – Скажи, тебе точно ничего не известно о том случае с Амане? Может какие-то подробности, когда или же с кем он столкнулся? – пристально взглянул на него Батори.

– Я бы себе не простил, если бы позволил себе утаить что-либо от тебя. Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Не мучь меня вопросами, на которые я ответить не смогу, – вкрадчивый голос звучит крайне убедительно.

– Прости, мне казалось, если кто и может знать что-нибудь, то это только ты.

– Увы, – улыбнулся Доджи.

– Я обещал зайти к тебе и вместе выпить чая, но меня срочно вызвал к себе директор.

– Чайник еще не остыл, а потому мы прекрасно проведем время, – проговорил Доджи.

Вздохнув с облегчением, Ферид взглянул в лицо Шикамы и одновременно накрыл его белоснежную, изящную руку, касающуюся его груди.

– Когда ты здесь я могу забыть о том, что происходило пару минут назад…

– А правда, что Кирари и Инузуки из второго класса сцепились, парни из их компаний чуть не поубивали друг друга?

– Ого, реально что ли?

– А из-за чего?

– А вы не слыхали, хах! Об этом уже второй день говорят!

– Да из-за чего они могли сцепиться. Ясное же дело!

– Вот-вот. Ставки сделали, кто кого в итоге в дураках оставит, а потом спорить начали, чья возьмет, вот и докатились. Нет, ну вы что, и впрямь ничего не слышали?!

До слуха Амане долетали обрывки разговора одноклассников, но так как ему не было совершенно никакого дела до личных разборок учеников, устраивающих драки только потому, что не согласны с мнением о том, кто в итоге возьмет вверх в их борьбе с Микой, он даже не попытался вслушаться в чужие перешептывания. В другой раз он был бы удивлен тем, что их вражда с Микой так живо обсуждается другими и доходит до такого масштаба, но учитывая произошедшее накануне, его мысли вертелись лишь около сумасбродного поступка врага, чей поцелуй все еще ощущался на губах. Нужно также отметить, что весть об этом еще не успела разлететься по школе, иначе бы внимание учеников было сосредоточенно на этом событии, а не на недавнем.

Можно только догадываться о том, сколько вчера передумал дум Юичиро, когда злость отступила. Он совершенно не понимал действий Микаэля. Никогда раньше не понимал, а сейчас и подавно. Зачем ему нужно было прибегать к такому отвратительному действию, если он его ненавидит и если он постоянно отрицает свою направленность? Неужели для него поцеловать кого-либо ничего не сто́ит? Он раздает свои ласки кому угодно: и врагам, и друзьям, не пренебрегая ни одним способом мести, если он действенный?

Идеальный способ унизить Юу на глазах у всех.

Но почему? Почему он это сделал? Почему поцеловал того, кого ненавидит? Понятно, чтобы поиздеваться, но неужели ему так просто это сделать?

Он совершенно, абсолютно ненормальный тип…

Но этот поцелуй…

Юичиро коснулся свои губ кончиками пальцев и зажмурился. Признавать, что ты испытал нечто приятное от поцелуя с таким как Микаэль, было убийственно даже спустя ночь размышлений. Потерять голову от одного только поцелуя… Такого не может быть… Почему? Почему с ним это происходит?

Он совершенно не понимает реакции своего тела на это безобидное прикосновение, которое отозвалось такой умопомрачающей волной. Что с ним происходит? Может он сходит с ума?

Ведь Мика ведет безжалостную войну и рассудок уже временами помутняется. Достаточно вспомнить вчерашний инцидент на репетиции. Он совершенно не контролировал себя в тот злосчастный момент. Быть может, реакция на поцелуй это тоже следствие его нервного истощения?

Эта сволочь уже так долго издевается над ним, а последняя выходка, в которой он увел его девушку, а потом ходил и подкалывал, и вовсе чуть не свела Юичиро с ума, так что не мудрено, что он так неадекватно повел себя.

Поддаться, поддаться ему, на его уловку… Пойти на поводу – вот что обиднее всего. Неприемлемо ни в какой мере. Как он сумел так подействовать на Юу, что тот забыл обо всем, ведь не произошло ничего такого, если не считать того, что Юу впервые с кем-то поцеловался и этот кто-то оказался его злейший враг. Как пережить подобное? Как вытерпеть комментарии других, когда это распространится по школе?

Он знал. Знал, что делает, именно потому выбрал такой шаг. Даже если самому Мике было отвратительно, он пошел на это только потому, что был абсолютно уверен, что выйдет победителем.

Это так низко, так омерзительно пользоваться чужой слабостью…

Юу крепко сцепил пальцы в замок, коснувшись их лбом.

Да только откуда, откуда взялась эта слабость?.. И почему ему так больно из-за происходящего? Несправедливость, непонимание, собственная слабость просто разрывают на части душу.

Зачем он это сделал?..

Юичиро вздрагивает, когда на соседнюю парту падает рюкзак. Микаэль появился в классе как ни в чем не бывало и, только хмыкнув по направлению темноволосого парня, уселся за парту.

– Что-то ты сегодня совсем плохо выглядишь. Впечатление будто после бессонницы или, – Шиндо лукаво сощурился, – после бурной ночи. – Засмеявшись, он расстегнул молнию рюкзака и достал тетрадь.

Юу собрав все свои силы, постарался взглянуть на издевающегося над ним Микаэля непредвзято.

– Ты вчера так быстро сбежал, я даже удивился, ведь был уверен, ты хотел продолжить начатое после окончания репетиции. Так увлекся, – мечтательно пропел он.

– О чем ты? – сухо осведомился Юу.

– Ну как же, – продолжил потешаться Шиндо. – О том, как ты настолько расслабился, что начал даже отвечать мне, хах. А потом взял и убежал. Нехорошо, Юу, обманывать ожидания. Ведь мне было так приятно и тебе тоже.

– Странные вещи ты говоришь. А ушел я потому, что у меня были срочные дела. Я ждал окончания репетиции, можешь спросить у Синго, он подтвердит, что я торопился, – как можно спокойней ответил Амане.

– Да, – с улыбкой, сквозь зубы процедил Мика. «Только не делай вид, что тебе было все равно. Я видел, все видели, не смей строить из себя человека, которому на утро все равно. Ты же чуть не набросился на меня, а теперь пытаешься сделать вид, что для тебя это ничего не значит?»

– Лучше ты ответь, – Юу смотрел на книгу, которую сжимал в руках, – где ты был вчера?

«Меняешь тему, ну ладно, так и быть…»

– Хах, с каких это пор ты решил, что я должен тебе отчитываться в своих действиях? – Мика облокотился рукой о спинку стула и насмешливо взглянул на врага.

– Просто ответь на вопрос, – сдержано повторил Юу, чувствуя, что если не скажет ему этого прямо сейчас, просто не выдержит. Изменение темы, вот что сейчас спасет его от раздумий, которые пользы не приносят. – Что ты вчера делал? Ты встречался с ней?

– Не твое дело с кем я встречался, понял? – пропел Мика.

– Хорошо, ты не скажешь. Я понял, но тогда запомни, если я узнаю, что ты обидел ее, я тебе этого никогда не прощу! – твердо, с расстановкой произнес Амане, холодно воззрившись на человека, провоцирующего его гнев.

– Юу, а ты настоящий дурак. – Шиндо засмеялся, однако в его смехе слышались нервные нотки, которых до этих реплик Юу не было слышно. – Она же тебя бросила, а ты все еще страдаешь за ней?

– Я тебе всё сказал, надеюсь, ты меня услышал. – Сказав это, Юу будто отгородился от Микаэля незримой стеной равнодушия. Тот мог только удивляться и неистовствовать такому поведению соперника.

«Черт, неужели ты все еще страдаешь из-за нее после того, что испытал?» – отвернувшись от парня, всколыхивающего в нем возмущение, и, прикусив палец, подумал Микаэль.

В тот же день Микаэль встретился с Шиноа, придя к её дому. Совсем близко приближаться он не стал, поскольку не хотел быть обнаруженным ее братом, поэтому попросил девушку выйти к нему в самой утонченной и изысканной манере, какую способен был проявлять по отношению к человеку, который интересовал его в наименьшей степени.

Спустя буквально десять минут Шиноа уже стояла перед ним, а спустя еще пару они уже прогуливались по одной из тенистых улочек города. Несмотря на то, что в прошлый раз с ней обошлись не самым лучшим образом, девушка была мила и приветлива и даже не упрекнула молодого человека в том, что он не давал о себе знать, а сегодня заявился как ни в чем не бывало.

Микаэль в свою очередь не стал тратить время на извинения и объяснения причин, в силу которых вчера проигнорировал ее, тем более, объяснений от него никто и не требовал, а посему решил перейти сразу к делу, правда для этого пришлось прервать Шиноа, которая пыталась ему что-то донести.

– Прости, но я хочу сказать, что вчера много думал о нас, о наших отношениях, – Мика выдержал паузу, необходимую как раз для того, чтобы девушка забыла о том, что собиралась сказать и обратила внимание на него и его настораживающие слова. – Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Возможно, – сглотнув, робко отозвалась Хиираги.

– Я считаю, для нас было бы неплохо видеться чаще, чем нам удавалось до этого. Я хочу получше разобраться в чувствах, которые испытываю к тебе, ведь до этого я руководствовался исключительно своим внутренним голосом, что твердил мне только одно: «Я должен чаще видеть её, ведь только тогда мне становится хорошо», – Микаэль с мягкой улыбкой взглянул на девушку, которая от его слов затаила дыхание. Догадаться, какого труда стоило Микаэлю промолвить эти фразы, она не могла, даже потому, что была обезоружена словами, звучащими почти как признание. Шиндо же, для которого более желанным было расстаться с ней прямо здесь и сейчас и уж никак не настаивать на проведении общего досуга, понимал, ради какого результата приносит эту жертву, а потому действовал без колебаний. – Правда, – он усмехнулся, – вероятно, именно эти мысли и доказывают мое отношение к тебе, ты так не считаешь?

– Очень даже считаю, – воскликнула Шиноа и опустила глаза. – Ведь я испытываю нечто схожее, когда остаюсь одна.

– Неужели? – наигранно изумляется Микаэль, словно для него это стало потрясением.

– Да, – тихо отвечает Шиноа. – Я клянусь, если бы я могла, если бы ты только захотел, я была бы с тобой каждую минуту, каждую секунду. Ведь когда ты рядом, мое сердце так отчаянно бьется и я забываю обо всем. Я впервые в жизни ощущаю нечто подобное.

«Хах, слышал бы ты ее сейчас, Юу. Небось, сразу бы отпало желание вступаться», – с презрением взглянув на идущую рядом девушку, подумал Микаэль.

– Я бы не хотел, чтобы ты обманывалась в своих чувствах по отношению ко мне, но, услышав сейчас твои слова, я обрадовался. Ведь это означает, что я не одинок в своих мыслях. Ох, – он усмехнулся, прикрывая ладонью лицо. – Моё сердце сейчас так бьется. Хочешь послушать? – он остановился и с нежностью взглянул на Хиираги.

– Что? – вздрогнула та, покраснев.

– Подойди поближе, постой со мной рядом, – взяв ее за руку, юноша приблизил ее к себе и, нежно обхватив за плечи, привлек к телу.

– Ты слышишь? – прошептал он, прижимая голову девушки к своей груди.

Шиноа молча жалась к нему, она слышала, как трепещет чужое сердце и старалась уловить каждый его стук, ведь он обозначал то, что ее избранник искренен в своих чувствах и ее присутствие, ее слова действительно волнительны для него. Микаэль же просто удачно воспользовался учащенным ритмом, вызванным скорее негодованием и презрением к этой особе, нежели тем самым волнением молодого человека в присутствии своей драгоценной, чтобы окончательно убедить ее в своих намереньях.

– Находиться бы вот так в объятиях друг друга вечность и умереть вот так вдвоем, – прошептал он, незаметно скользнув взглядом по улочке, где кроме них поблизости не было никого.

– Я была бы самой счастливой, если бы так случилось, – смущенно проговорила Шиноа. – Я так люблю тебя… Я знаю точно, кроме тебя мне никто не нужен. Если ты хочешь, я буду с тобой. Только скажи и я все сделаю, честно.

«Бедняга Юу», – мысленно хмыкнул Микаэль и его специфическое сочувствие к недругу отразилось кривой улыбкой на губах. Шиноа, конечно, не увидела и этого, поскольку была опьянена нежными объятиями парня, поглаживающего ее по голове.

Мягко усмехнувшись, Шиндо еще крепче прижал ее к себе.

– Я надеюсь, ты придешь к нам завтра на спектакль? Ведь в нем я буду играть только для тебя и даже если ты откажешься, знай, всё, что я буду делать, я буду посвящать только тебе.

– Я приду, даже не сомневайся, – Шиноа преданно посмотрела в его глаза. – Обязательно приду посмотреть на тебя.

– А после? – голубые глаза смотрят с трепетом и волнением, голос слегка дрожит. – Останешься ли ты со мной после спектакля?

– После? – страх проносится в ее взгляде, но Мика так прекрасен, так идеален, она и не мечтала, что когда-то ее будет обнимать некто подобный и говорить ей такие слова, а посему страх быстро иссякает. Долго ждать не приходится, чтобы девушка уверенно ответила, не спуская с него восторженных глаз. – Если ты попросишь… Всё что угодно. Ты же знаешь, я люблю тебя и готова на всё… Я останусь с тобой столько, сколько ты захочешь. Хоть навсегда.

– Именно о такой девушке как ты мечтает каждый парень, – проговорил он мягко, – и я безумно рад, что она досталась именно мне. Такая преданная, красивая и любящая, готовая ради меня на всё…

– Мика… – щеки девушки залились еще большим румянцем, нежели прежде.

– А теперь, как бы мне не хотелось побыть с тобой как можно дольше, но я вынужден тебя оставить. Мне нужно готовиться к спектаклю, ведь если на меня будешь смотреть ты, я просто не могу оплошать, – беря ее руки в свои, говорит Микаэль, после чего целует девушку в щеку. – До завтра. Но как только с меня снимется этот груз, обещаю, я буду все свое свободное время посвящать только тебе.

С этими словами они расстаются. Юноша быстро уходит от переулка, где живет его одноклассник, которому он вовсе не имеет желания попадаться на глаза.

Единственное, чем он оправдывает свое поведение, это предвкушением завтрашнего дня, как униженно и растоптанно будет чувствовать себя Амане, когда на их спектакле будет сидеть Шиноа, и он будет знать, что она пришла не к нему, а после окончательным ударом будет то, что они еще и уйдут вместе прямо на его глазах. Равно как в первый раз.

Только ради этого момента, ради выражения его лица, ради той боли, которую он испытает, понимая, что потерял их обоих и, чувствуя каково это – оказаться брошенным всеми, стоит потерпеть её возле себя еще какое-то время.

«Ведь никому не позволено безнаказанно забывать обо мне…»

– Ну что же, сегодня великий день. Великий день избавления, – с усмешкой на лице, Синго хлопнул Юу, впавшего в раздумья, по плечу. – Я сам уже малость устал от этого маскарада, длящегося целую вечность. Да еще и в такой компании, – он пренебрежительно покосился в сторону Шиндо, вальяжно сидящего на своем месте и покусывающего кончик шариковой ручки. Фыркнув, Акутазава отвел от него взгляд и устремил его на друга.

– Сегодня этому придет конец, – безучастно и довольно монотонно ответил Амане, после чего взглянул в сторону Шиньи и Глена. «Они так и не сказали наверняка, придут или нет, – он опустил глаза. – А хочу ли я видеть их во время спектакля?..»

Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что было бы куда лучше, если бы этих двоих не было в зале.

С самого утра он был немногословен и задумчив. Мать обратила внимание на его подавленное состояние несколько дней назад и тут же поняла, что период La Vie en rose для её сына снова потерпел фиаско, но поделать ничего не могла, кроме, как только сочувствовать и надеяться, что все еще образуется.

Многие одноклассники, кто замечал его погруженность в себя, отождествляли это с волнением перед выступлением, что было вполне себе очевидным, если вспомнить какой значимости было мероприятие и по какой именно причине он оказался в это втянут. Но, несмотря на мнение большинства, мысли Юу были далеки от сцены и всего того, что с ней будет связано в ближайшие часы. Тут интуитивные умозаключения матери были наиболее близки к истине, ведь юноша в самом деле терзался мыслями о своей неудачной любви, которая была бы очень даже удачной не будь рядом одного человека.

Видеть довольного и вечно ухмыляющегося блондина, который гуляет с его девушкой, было крайне мучительно для него, а потому Амане старался по возможности избегать контактов с Шиндо. Как только звенел звонок, он старался уйти вместе с Синго из класса, прежде чем противник откроет рот и из него польется поток грязных насмешек и подколок, а возвращались обратно они уже буквально перед самым началом. Все это время Юу был сдержан и всем своим видом показывал, что его такое положение дел нисколько не смущает и озабочен он исключительно предстоящим мероприятием.

После очередного урока группа учеников, участвующих в постановке покинула класс и отправилась в актовый зал, где перед выступлением им должен был дать последние указания учитель Медина. Юу в пол уха слушал старого преподавателя и больше поглядывал в постепенно наполняющийся людьми украшенный зал. Здесь же, за кулисами, собрались и ученики других классов, также участвующие в спектакле.

Пробегая глазами по ученикам, преподавателям и прочему люду, Юичиро вздрогнул. Сердце пропустило удар, когда он увидел среди прочих вошедшую в зал Хиираги Шиноа. Он подался вперед к тяжелой портьере, заслоняющей вход.

Это и впрямь была она, безошибочно. Но неужели она пришла к нему и теперь именно его разыскивает глазами? Может она решила извиниться, объяснить, что произошло? Иначе бы не пришла сюда, зная, что он тоже участвует.

Он уже сделал шаг, чтобы выйти из-за кулис навстречу ей, но прозвучавший голос заставил замереть на месте.

– О, это кажется ко мне, – пропел Микаэль, тоже поглядывая сквозь узкую щелочку и быстро миновав Юу, театрально отбросил портьеру изящным движением руки и вышел в зал. Амане бросился следом, но остановился, не сделав и двух шагов. Энтузиазм и уверенность, что бились в груди прежде, умерили свой отчаянный пыл. А когда девушка заприметила следующего к ней белокурого юношу и бросилась к нему, следовательно, предмет ее поисков нашелся сам и теперь уверенно следовал к ней, Юичиро осознал, как глубоко заблуждался и к кому на самом деле стремилось сердце молодой девушки. Боль и ярость вновь пропитали его сердце, и, если бы его не окликнул Медина, он бы непременно пошел на поводу своего горячего нрава и обязательно нарвался бы на новые неприятности.

Микаэль же как нарочно задержался в милой беседе с ней до последнего и когда уже вот-вот надо было начинать, вернулся в самую последнюю секунду, усадив свою пассию на подходящее место, и, самодовольного взглянув на Юичиро с какой-то мечтательно-нагловатой улыбкой, выслушал порицания преподавателя, при этом не замечая завистливого, недоуменного и восхищенного перешептывания одноклассников за спиной. Большинство из которых не стало бы открыто идти на конфликт с кем-то вроде Амане, человеком, скорым на жесткую расправу, не боящимся выступать открыто, а также страшась превалирующего с его стороны количества поклонников.

Юу и в этот раз достойно снес нанесенное ему врагом оскорбление и как бы Микаэль не пытался спровоцировать его на конфликт, стойко держался до самого конца.

Спектакль прошел на «ура», не оставив недовольных. Игра актеров-дилетантов произвела нужное впечатление, одним дав повод простить погрешности некоторых участников, другим – вдоволь повеселиться, наблюдая за своими одноклассниками, расхаживающими в костюмах прошлых веков по сцене. Особенно привлекали внимание переодетые в дамское платье кавалеры, чье появление на сцене каждый раз сопровождалось оглушительными свистами восхищения из зала, которые приходилось пресекать, дабы не превращать в балаган серьезное мероприятие.

Держать себя в руках Амане помогала лишь одна мысль – единственная возможность окончить все это – сыграть без сучка́ и задоринки, что бы этот урод не попытался выкинуть. Только эта установка позволяла контролировать ситуацию, не обращать внимание ни на что, в том числе и на девушку, сидящую в зале и не сводящую глаз с ее «возлюбленного».

Сам же Мика видимо осознавал то же, что и Юу, потому как также воздержался от провоцирующих улыбочек и комментариев на протяжении всей игры. Но временами, уже уходя со сцены, он бросал ненавидящий взгляд на зал, в первых рядах которого с достоинством восседал президент их школьного совета.

Масштабный спектакль, в котором принимало участие сразу несколько классов, завершился и зал взорвался от аплодисментов, когда все актеры в костюмах вышли на бис. Точнее, почти все, только один не посчитал нужным выйти к зрителям, и, как только его партия завершилась, Микаэль поспешил покинуть актовый зал, предварительно сделав определенный жест Шиноа. Незаметно улизнув от учителя литературы, следящего до последнего за исполнением, он пробрался к выходу и, встретившись уже на улице с Хиираги, они вдвоем проследовали мимо окон актового зала.

И уже стоя вместе со всеми и кланяясь благодарному зрителю, Юичиро обратив внимание на место, где прежде сидела Шиноа, а потом, скользнув по своим товарищам с болью обнаружил, что кое-кого не хватает. Видимо Леонард и Кота также обратили на это внимание, потому как их взгляды рассеяно метались по сторонам.

Юу вернулся за кулисы более чем измученный и убитый.

– А Шиндо че, уже свалил к своей?

– Хах, быстро он.

– Ну еще бы, она, говорят, пообещала его вознаградить за труды по совести.

– Да ну!

– Ага, сам слышал, как он об этом трепался.

– Да врет, не иначе. Что он может, он же сам как девчонка! – не поверил насмешливый товарищ.

– Тем не менее, че он зря с ней ходить начал?

Услыхав чужие хихиканья, Юичиро обернулся в сторону парней, которые, заметив, что за ними следят, быстро свернули тему и постарались скрыться.

«Не может быть!» – мысленно воскликнул Амане, в то время как сердце его бешено забилось. Мысль об этом заставила всё внутри болезненно сжаться. Он не хотел верить и принимать что-либо подобное.

«Он с ней… Они собираются… Как? Этого не может быть, не может быть. Это же не справедливо, почему все так происходит? Такого не должно было быть. Неужели это правда?»

В отчаянье он бросился к двум товарищам своего врага, если их можно было так назвать, которые еще не успели покинуть гримерку, но уже собирались.

– Эй, где Мика? Вы знаете, куда он ушел? – подбежал к Леонарду и Коте взвинченный Амане. И если бы не темный грим на его лице, доказывающий, что он истинный мавр, можно было бы заметить, насколько он был бледен в этот момент.

– А зачем тебе знать? – сухо осведомился Коэн, с подозрением взирая на главного недруга Шиндо.

– Ага, в самом деле, зачем? – подпрягся Кота.

– Я спрашиваю, где он? Я должен его увидеть! Это важно, – настойчиво повторил Юу.

– Для чего? Поблагодарить за чудесную игру, нет так ли? – хмыкнул Нагашима. – Так он не нуждается в комплиментах, уж извини, такой он у нас. Время только потратишь, да много нового о себе услышишь, хах. Или нашему Отелло не терпится с женушкой своей строптивой повидаться?

– Вы можете просто сказать, где он и всё! – прикрикнул на обоих Амане, сжав кулаки.

– Не ори, полегче давай, не один ты тут на взводе, – прорычал Нагашима. – Не знаем мы, куда он ушел. Куда посчитал нужным, туда и направился. Он же кот, может слыхал, тот самый, который гуляет сам по себе? Так вот, это про него, ушел и все, когда будет – неизвестно. Может завтра, может послезавтра, а может и вообще больше не увидим его на свете белом.

– Это уже чересчур, тебе не кажется? – сдвинул брови Коэн, поглядев на спортсмена.

– А чего? Я ж в том смысле, что опять натворит дел, да папик его за границу увезет и только его и видели в этой школе, – ухмыльнулся тот и покосился на Юу, продолжающего ждать хоть каких-нибудь объяснений, которые рассеют его страхи. – Так что давай, иди по своим делам. Не знаем мы ничего.

С этими словами парни ушли, а Амане, терзаемый страшными думами, но не в силах вмешаться в происходящее, остался стоять на месте.

По неведомой причине Глен и Шинья отсутствовали в зале в тот момент, когда Мика и Шиноа оставили свои места и сбежали, и, скорее всего, Хиираги даже не заметил присутствия своей сестры среди других учеников. Чтобы не натолкнуться на друзей, которые скорее всего стали бы его расспрашивать, он поторопился убраться с территории школы.

Жутко настораживало, что ни Леонард, ни Кота не были в курсе дел Мики, хотя он должен был их посвятить, все же они общаются, но зная Шиндо, это также было неудивительно. Он вполне мог и не рассказывать им ни о чем таком, что касается его личной жизни. Поэтому они могли в самом деле ничего не знать, но возможно, что и нарочно не стали говорить ему правду.

Душа металась и рвалась от съедающей боли и злости на обоих предателей и успокоение отыскать было практически невозможно. Маленькой, совсем крошечной лазейкой становилась лишь слабая надежда, что всё обсуждаемое теми парнями являлось обыкновенной сплетней, не имеющей подтверждения, и что через два дня об этом никто не вспомнит, ибо такие бездоказательные вещи попросту забываются. На душе было беспокойно и боязно, терзали всякие мысли, не давали покоя упреки, и сила ненависти разгоралась все более ярким пламенем.