Читать книгу: «Искусство смерти», страница 3

– Вы так легко говорите о зверских убийствах. Какова же была мотивация такого грешного пути? – пытаясь понять, вопросил Фрагеманн.

Саинт Тюйер резко изменился в лице, и после непродолжительной паузы, уже в более подавленном тоне вещал:

– У меня не было какой-то цели или мотивации, лишь судьба была моим путеводителем…

Фрагеманн глядел на грешника с особой заинтересованностью, словно ожидал более детальных подробностей.

– Все началось вот здесь – в этой прогнившей лицемерной церкви! – вскрикнул Тюйер и в гневе сбил кадильницу со святой водой, смешанной с его кровью. Та с дребезгом разбилась, и по полу потекла алая святая вода, Саинт выдохнул и уже с большей досадой, чем гневом продолжил – Мой отец был священником… По крайней мере на людях, а дома – тираном. Сказать, что я его ненавидел – не сказать ничего. Он заставлял меня целыми днями, ночами напролет читать библию, а за малейшее непослушание избивал до полусмерти. При этом, я даже не знаю кто – моя мать. Конечно, я пытался спросить отца об этом, и не раз, но каждый раз, в ответ получал только: «Тебе правда интересно, где твоя мать?! Может ты хочешь отправиться к ней, мелкий урод?!», а после этого, я снова получал от него удар за ударом, удар за ударом, удар… – Тюйер мощным ударом, сопровождающимся гневным криком разбивает стекло. – за ударом!

– Я так понимаю, вы потом ушли от него? – сочувствующе предположил Фрагеманн.

– Нет… Это он ушел от меня. – с нездоровой улыбкой и взглядом, устремленным прямо в душу Фрагеманна, ответил безумец.

Фрагеманн многозначительно покосил голову и мимикой проявил свою заинтересованность в словах Саинта.

– Я… убил его! – После этих слов, Тюйер заразительно засмеялся во весь голос. Это был точный хохот психопата. Фрагеманну оставалось лишь смотреть на эдакую исповедь с жалостью. Тюйер продолжил:

– Знаешь, что я понял, когда тот самый нож, которым он мне вечно угрожал, оказался у него в задней продольной артерии? Я понял, что лучше быть истинным и правдивым грешником, чем показушным и лицемерным «святошей»! – оскалив зубы и подойдя вплотную к Фрагеманну сказал психопат.

– И что же случилось с вами потом? – спросил Фрагеманн.

– Что со мной случилось потом? Ну так скажем, я ушел в другую веру – веру в грех. Я тогда был еще мальчишкой, лет 14 мне было, и узнав об этом случае, меня приютила одна группа людей к себе. Они были криминалами. Мне тогда не была ясна их выгода. Они содержали меня, тренировали, обучали убивать людей, распознавать людей даже просто по их лицам, учили меня отмывать деньги и прочим не очень хорошим навыкам. Но потом, я начал убивать определенных людей по их воле. Они все это делали, чтобы использовать меня в своих целях. Но по мимо меня там были и другие ребята, которых они достали из неблагополучных семей. Верно ведь говорят: скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты. Вот так я и встал на свой криминальный путь. Благодаря им, я стал искусным охотником за головами. Не сказал бы, что я был против такой системы. Я даже тогда понимал, что людей просто так не убивают. От части, я им даже благодарен. Но служил я им до поры, до времени. Вследствие одного плачевно законченного задания, меня посадили в тюрьму на пожизненное заключение, но из-за некоторых махинаций, меня отпустили досрочно. По возращению, решил, что достаточно самостоятелен и мне ни к чему такая «семья». Вскоре, я эмансипировался от них. И то произошло не без трудностей, если ты понимаешь, о чем я. – говорил Саинт, показывая свой окровавленный от разбитого стекла кулак. – А дальше, я нашел свой путь. Основал свое заведение, подзаработал денег, да авторитета. Таков был мой путь – путь грешника.

– Подводя итог вашей грешной жизни, что вы ожидаете на том свете? – философски спросил Фрагеманн.

– Должно быть, мне суждено кипеть во рву из раскаленной крови на седьмом кругу ада. – усмехнувшись ответил Саинт.

– А Бог? – предположил Фрагеманн.

– Бог? А Бог, мой друг, грешен, как и мир созданный им. Быть может, потому и мы порочны? Играем роль святых в угоду нравственности, тая в сердцах ненасытное чревоугодие, развратную похоть, неудержимую жадность, нерадивую лень, яростный гнев, желчную зависть или надменную гордыню. Это те грехи, которые считаются смертельными, но заметь, среди них нет лжи, лицемерия, обмана. Удобно, не правда ли? Хотя я считаю, что ложь – вот, что есть самый главный грех в человеческом существе. А религия – это просто рычаг для управления народом в руках властителей. – философски рассуждал проницательный безумец.

– Что ж, в этом есть своя истина. – подметил Фрагеманн, после чего продолжил – мне было до жути интересно поговорить с вами на такие темы. Благодарю вас, Саинт Тюйер. На этой ноте, я вынужден покинуть вас. До встречи! – после этих слов, Фрагеманн испарился, будто бы его и не было вовсе, оставив Саинта Тюйера наедине с собой в освещенной утренним солнцем церкви.

Глава IV

Дно страстного озера

GGGG год

Очередной жаркий Калифорнийский день подходил к своему концу, солнце опускалось за горизонт Тихого океана, освещая пляж Санта Монику. А огоньков в звездном городе становилось все больше с наступлением темноты. Вот она во всей своей красе – столица всемирных звезд и талантов. В богатых районах Лос-Анджелеса по дорогам разъезжали иномарки, проходили разного рода показы, фестивали и развлекательные мероприятия, организовывались съемки кино и рекламы, из озаренных приятным светом ресторанов и небольших кафе доносились атмосферно играющие мелодии, придающие особую эстетику этому месту. Все прохожие на улицах чудного города были экстравагантно и креативно одеты, а на их лицах всегда были улыбки и смех. Порой, это казалось до жути неестественным. Это выглядело так, будто Лос-Анджелес – это не город, а одна большая съемочная площадка. Рай на земле, никак иначе. Но город был и не без грязи. В некоторых районах также были люди, живущие на грани бедности, происходили преступления, всякие улицы были набиты мусором и спящими на улице бродягами, которые имели зловонный запах. Можно было лицезреть потасовку бандитов или бездомных, а пройдя буквально пару кварталов встретить голливудского актера. В этом – весь Лос-Анджелес.

Ну а тем временем, лучи уходящего за горизонт солнца освещали роскошную комнату одного из дорогих апартаментов элитного района города. Квартира выглядела очень даже богато. В зале стояли диваны и кресла, сделанные из высококачественного красного вельвета, дизайнерские лампы, ковер. На стенах висели картины с изображением симпатичной итальянки. Эти картины, по-видимому, были написаны профессиональным художником-портретистом. Также в зале располагались низенькие аккуратные стеклянные столы с вставками из дорогих камней. На этих столах лежали всяческие журналы моды, стиля и прочих атрибутов роскошного образа жизни. Вещей у хозяйки дома было настолько много, что только для одежды, была выведена целая комната под гардероб. На подоконнике стояла керамическая ваза в виде павлина, в которой были редкие виды орхидей, черные тюльпаны, шафраны и прочие изящные цветы. Подле огромного плазменного телевизора стояла полка с дорогим вином и мартини, а некоторые ячейки занимались виноградом и экзотическими фруктами, дополняющими композицию. В этой полке стояло около нескольких десятков дорогих бутылей с алкоголем. Кухня в этой квартире также была довольно дорого обставлена, но можно было понять, что хозяйка редко ею пользуется, так как раковина была пуста и совершенно чиста, продуктов на кухне также не было. Должно быть, звездной хозяйке не до готовки, и она трапезничает исключительно в первоклассных ресторанах, а кухня ей нужна лишь в качестве дополнения интерьера ее жилища. Но не смотря на внутреннюю скудность, кухни, у хозяйки были две ванные комнаты, в которых была целая гора шампуней, кремов, лосьонов и прочих средств ухода. При входе в ванную комнату, можно было подумать, что это небольшой магазин косметики. Оба санузла были обиты из дорогого мрамора, а крупное зеркало было освещено специальной подсветкой. Все двери в апартаментах были сделаны из солидного темного дуба. Вдруг, прихожая дверь отворилась и в квартиру вошла хозяйка.

Это была хорошо сохранившаяся для своих лет высокая девушка итальянской наружности. Конечно же, на ее лице был аккуратный макияж, который подчеркивал красивые стороны и скрывал изъяны, которых, впрочем, было немного. Шоколадные волосы невзначай прикрывали золотые небольшие сережки и переливались с ее карими, как два каштана глазами. Брови выглядели элегантно, но при этом естественно, что придавало особую грациозность образу. Ее кожа была смугловатого оттенка, а лик прекрасной дамы был украшен аккуратным тоненьким носиком и изящными скулами, пышные губы были окрашены в темно-красный оттенок. Волосы словно легкая листва ложились на оголенные стройные, но женственные плечи девушки. На запястье красовался золотой массивный браслет, а на шее также золотое ожерелье. Девушка была одета в яркое красное платье, из-за которого очаровательно выпирала часть бедра. Очевидно, что дама следит за собой и имеет модельную фигуру. Сняв высокие каблуки из лакированной кожи и положа сумку на трюмо, барышня прошла в зал.

Сев на диван, девушка позвонила своему менеджеру.

– Добрый вечер, Беллеза! Как прошел показ? – поинтересовался голос из телефона.

– Здравствуй, Тайлер. Все было как всегда, на высшем уровне. – ухмыляясь ответила Беллеза.

– Я в вас не сомневался!

– Тот дизайнер – Мэрт… или Март… – пытаясь вспомнить говорила девушка.

– Мартинез. Дэвид Мартинез. – поправил менеджер.

– Да, это он вроде. Он был в восторге от сегодняшнего выступления. Звал меня выступать в Париж. Помимо него были еще другие дизайнеры, актеры, музыканты. – с равнодушием рассказывала Беллеза.

– Прям звездный вечер!

– Можно и так сказать, хотя там была лишь одна звезда, и ты сам знаешь кто. – намекая на себя ответила Звезда.

– Это точно. – пытаясь угодить своей начальнице подтвердил Тайлер.

– Впрочем, несмотря на все это, я изрядно заскучала… Все это уже до жути приевшееся. – с некой досадой продолжала Беллеза Луссо.

– С таким великим именем, вас уже мало, что может удивить. – заметил Тайлер.

– Не говори Тайлер, не говори… – вздыхая ответила Луссо.

– Пришла еще целая гора коммерческих предложений, я не буду все озвучивать, так как там есть предложения и от довольно маленьких корпораций и тратить на них ваше драгоценное время, я не вижу смысла. Поделюсь теми, за которые предлагают наибольшие суммы. – отчитывался Тайлер.

– Да, рассказывай.

– Режиссер Райан Кларк снимает фильм «Дно страстного озера», вас приглашают сняться в нем в роли богини Хедон. Хедон в древнегреческой мифологии – богиня удовольствий. Предлагают гонорар в 52 миллиона долларов.

– Звучит заманчиво, но мне нужно время подумать.

– Как скажете, Беллеза.

– Что там дальше? – равнодушно вопросила Луссо.

– Вас приглашают на интервью «Шоу Фрагеманна».

– Никогда не слышала о таком. Тайлер, ты же сказал, что будешь оглашать только крупные предложения. – обвиняя сказала девушка.

– Все не так просто. За это интервью предлагают столько, сколько вы никогда в жизни не получали. – с интригой возразил Тайлер.

– Ну и сколько же?

– Миллиард долларов…

– Ты шутишь? – с недопониманием переспросила Беллеза.

– В том то и дело, что нет! Я сначала подумал, что это какой-то розыгрыш. Связался с отправителем, узнал правильную ли сумму он написал, а он подтвердил эту информацию, так еще и сто миллионов авансом прислал! – рассказал менеджер.

– Авансом сто миллионов? Кто это такие вообще? – воскликнула Беллеза.

– Я пытался найти информацию о них, но ничего не нашел. Сказали, что интервью будет проходить в обычном формате, но с нестандартными вопросами. – продолжал Тайлер.

– Что же это за нестандартные вопросы за миллиард?! – удивлялась девушка.

– Не знаю, но можно быть уверенными, что это не розыгрыш и деньгами они располагают.

– Даже интересно стало. Узнай все детали и потом расскажешь мне. Я даю свое согласие на это интервью.

– Понял, будет сделано. Доброго вечера, Беллеза! – попрощался Тайлер.

Беллеза положила трубку, после чего возбужденно встала и подошла к полке, из которой достала недавно начатую бутылку красного вина. Пока девушка наливала вино в бокал, она настолько задумалась о предложении, что не заметила, как начала переливать алкоголь. Когда алое, словно кровь, вино потекло по стеклянному столу, Луссо опомнилась и сделала глубокий вдох. После чего достала из рядом стоящей тумбы пакетик с кокаином и насыпала его на золотое блюдце, попутно подравнивая его черной с золотыми вставками кредитной карточкой. Отложив все вещи в сторону, Беллеза чуть ли не залпом выпила целый бокал алкоголя и после непродолжительной паузы затянула носом приличную горстку наркотика. Ее задумчивый взгляд вмиг явился стеклянным. Зрачки расширились до нездорового состояния, а сердце колотилось словно мотор автомобиля на высокой скорости езды. Каждый мускул в ее великолепном теле начал расслабляться и спустя некоторое время, девушка была поглощена эйфорией, а усталость сменилась особым вдохновением. В полу сознании, Луссо с каждой секундой все сильнее разливалась на красном диване, который был под цвет ее платья. Беллеза не впервые употребляет кокаин, но в этот раз, ее чувства от дозы были не такими, как всегда. В них было что-то новое, что-то, чего она никогда ранее не чувствовала. Это было то самое чувство свободы и эмансипации от всяких житейских оков, которое человек испытывает будучи еще совсем ребенком. Не про это ли ощущение говорят буддийские монахи, описывая нирвану? Расслабление тела девушки дошло до той степени, когда она уже была неподвластна сама себе. Ее глаза моргали все медленнее и вскоре веки сомкнулись. Луссо впала в глубокий сон и впредь была без сознания. В этот момент, на столе зазвонил телефон, но девушка уже его не слышала.

Это был теплый день, примерно послеобеденное время. По переливающемуся морским цветом небосводу, словно лодки плыли кучерявые пушистые облака. Солнце светило ярче обычного, отражаясь в кристально чистой воде близлежащего озера. На красочно зеленых могучих деревьях звонко напевали птицы необычайной красоты. Это райское место было подобно девственному клочку земли, которого не коснулась человеческая цивилизация. Откровение природы, никак иначе.

Беллеза Луссо, будучи уже в белом атласном платье, проходила меж деревьев, подходя к озеру. Умиротворяющую тишину дополняло лишь пение птиц, сверчки насекомых, журчание воды и воздух, гладящий листву. Выйдя на озеро, она увидела следующую картину: стояли два аристократических дубовых кресла друг напротив друга. Одно было обтянуто белой кожей, а другое красной. Между двух кресел, расположился дубовый стол, выполненный на схожий манер. На столе стояли две хрустальные чаши на блюдцах, а также фарфоровый белый чайник, дополняемый сахарницей и двумя утонченными ложками. На белом кресле вальяжно сидел Фрагеманн в своем фирменном классическом костюме, озаряемый яркими лучами солнца. Как только, Беллеза увидела его, тот встал из-за стола и подошел к ней с легкой улыбкой на лице в гостеприимном тоне сказал:

– Приветствую вас, Беллеза Луссо! Я – Фрагеманн. Прошу к столу.

–Здравствуйте. – с непривычной для нее неуверенностью промолвила Беллеза, после чего прошла и села за стол, аккуратно поправив свое платье.

– Я так предполагаю, вам еще не доводилось за всю вашу короткую, но яркую карьеру принимать участие в подобных интервью. Здесь нет камер, операторов, микрофонов и прочих съемочных атрибутов. Вы можете поверить мне на слово, что наш разговор не записывается. Только вы и я. – ввел в курс дела Фрагеманн.

Девушка с недопониманием и долей сомнения посмотрела на Фрагеманна и аккуратно поинтересовалась:

– Тогда в чем ваша выгода от этого разговора?

– Вы сами ответили на свой вопрос. – с доброй улыбкой сказал Фрагеманн.

– Простите?

– Разговор. Мне нужен от вас просто разговор. – с легкостью подтвердил Фрагеманн и после непродолжительной паузы продолжил. – Я буду задавать вам вопросы касательно вашей жизни, затрагивать некоторые личные моменты и самое важное – мне бы хотелось подумать вместе с вами.

– Подумать над чем? – все также неуверенно спросила Луссо.

– Вы поймете по ходу интервью. Вы готовы?

Беллеза Луссо осмотрела своего собеседника и все, что окружало их, собралась с мыслями и ответила положительно.

– Отлично! Только я бы хотел слышать от вас только правду, я думаю, я заплатил достаточно, чтобы вы отвечали мне без всякой лжи. – уже в серьезном тоне попросил Фрагеманн.

– Разумеется. – глядя в глаза Фрагеманна утвердила Беллеза.

– Вы являетесь одной из самых успешных женщин в мире, если не самой. Как вам это удалось сделать, так еще и в таком юном возрасте? – начал Фрагеманн.

– Мои родители были довольно обеспеченными людьми и после их смерти, мне достались их деньги, которыми я вскоре распорядилась и преумножила. – вспоминала Луссо.

– Кем были ваши родители, Беллеза? – спросил Фрагеманн.

– Моя мать была известной актрисой. Думаю, благодаря ей, мне удалось хорошо устроиться в шоу-бизнесе и построить свое состояние. А отец… Я видела своего отца лишь пару раз в своей жизни. Мама всегда говорила, что он занятой человек, потому и присылал довольно большие суммы, и так редко посещал нас. Но когда я выросла, мать рассказала, что он был бандитом, элементом преступной группировки. Она мне рассказала об этом, когда он умер… И от него, кроме больших денег и заголовков новостей о задержании и убийстве моего отца во Франции, ничего не осталось. А мать померла спустя два года после этого. Нервы не выдержали и случился инфаркт, ее не удалось спасти. Я не знаю, что мне думать на счет этого. Родители уделяли мне больше денег, чем внимания, поэтому я не испытываю особой горечи об их смерти. – равнодушно рассказывала Луссо, довольно быстро открывшись незнакомому интервьюеру.

– Соболезную вашей утрате. – словно что-то припоминая, выдал Фрагеманн.

– Какая уже разница? – риторически вопросила Беллеза, усмехнувшись то ли от горя, то ли от отчаяния.

– Тогда, мы идем дальше. На данный момент вы являетесь актрисой мирового масштаба, обладаете модельной внешностью и множество раз занимали призовые места на различных конкурсах. Помимо этого, вам принадлежат множество заведений по всему миру, вы располагаете собственными производствами. У вас есть собственный бренд одежды, парфюмерии, косметики и прочих роскошных атрибутов. На территории Италии у вас находится своя винодельня и куча недвижимости. Я думаю, что даже с довольно большим наследием от родителей, нужно иметь особые знания и опыт, чтобы не растратить попросту все финансы, а так еще их и приумножить. Для открытия и ведения бизнеса и выгодной покупки недвижимости, требуются знания. Как вам удалось так грамотно распределить свои активы? С вами работала какая-то команда? – перечислив, закономерно спросил Фрагеманн.

– Да, совмещать бизнес и шоу-бизнес, как бы странно это не звучало, тоже нужно уметь. Поэтому этим занимаются другие люди, а не я. За мной стоит огромная команда специалистов, которые держат мое имя. Но стоит отметить, что все финансовые решения избираются мной. Хотя в начале своей карьеры, мне помогал мой бывший муж. Нужно отдать ему должное, именно он заложил тот фундамент, на котором стоит моя карьера до сих пор. Пока все лучи славы доставались мне, он работал за кадром. Можно сказать, что он был моим продюсером. Он помогал мне управляться со всеми финансами и задавал направление моей карьере. Наверное, если бы не он, я бы просто спилась, имея такие большие деньги. – поведала Беллеза, после чего, то ли саркастически, то ли искренне улыбнулась. Фрагеманн зеркально улыбнулся в ответ.

– Можете рассказать побольше про своего бывшего мужа? – попросил Фрагеманн.

– Мы с ним познакомились довольно давно. Я тогда еще не была настолько известной и понимала, что его чувства ко мне не были подкреплены алчностью и жаждой выгоды. Он работал преподавателем в университете. Да, работа не самая высокооплачиваемая, но он работал по призванию и ему этого было вполне достаточно. Порой мне казалось, что на свете нет людей умнее его. Все свое свободное время он посвящал всестороннему образованию. Он будто все время куда-то спешил, хотел кого-то обогнать или стать самым лучшим. И все главные решения в моей карьере принимались вместе с ним, и он никогда не ошибался в выборе. Именно он предложил мне и помог начать модельную карьеру, также он поднял мой личный бренд и именно он совершал все финансовые решения. Покупка домов, машин, бизнес, торговля на бирже – это все плоды его работы. – вспоминая рассказывала Луссо.

– Если же все было так прекрасно в ваших с ним отношениях, то почему же он является бывшим? – логически заключив, поинтересовался Фрагеманн. Луссо, собравшись с мыслями ответила:

– Он сошел с ума! По-другому, я не могу это объяснить. У нас с ним было все, о чем обычные люди только могут только мечтать. У него в последний период нашего брака, сильно изменилась картина мира… Я не знаю, может быть это свойственно для людей с гениальным складом ума, но мне видимо этого не дано постичь. Он говорил, что не чувствует себя свободным, что «такая» жизнь все сильнее засасывает его в ту глубину, из которой он не сможет выбраться. Сначала ему казалось, что с устройством нашего мира что-то не так, потом начал винить общество, а вскоре… нашел проблему в себе самом. И тогда, он… просто ушел. Я не знаю где он сейчас, жив ли он вообще. Сначала, я не могла с этим смириться, пыталась искать его, выйти с ним как-то на контакт. В итоге, я поняла, что лучше всего будет – отпустить его… – с каким-то трепетом повествовала Беллеза.

– Выходит, что любимая всем миром женщина является одновременно брошенной всеми. – предположил Фрагеманн.