Читать книгу: «Курортный казус», страница 4

Антон Семёнович Пупынин, сокрушённо наблюдая за разыгравшейся драмой, и тем к каким чудовищным опустошениям привела его невинная шалость, глубоко проникся сутью фразы «Слон в посудной лавке». Только в данном случае битая посуда активно ругалась и пыталась выяснить, какой же чудила запустил в лавку этого слона. А ещё – он сильно смутился от того нелицеприятного для себя факта, что спутал эту нервную даму со своей женой, которая была как минимум на полпуда легче. Но не только это обстоятельство и обрушившаяся с его лёгкой руки на Крымский полуостров катастрофа волновала Антона – теперь и сама правая рука, доставившая медузу к месту антиобщественного злодеяния, заботила его. Она распухла и испытывала совершенно непотребные боли, а кисть так вообще – раздулась и переливала всеми оттенками красного, от фуксии до бордо. И краснота эта мелкой сыпью расползалась по коже с каждой минутой. Вслед за краснотой расползались зуд и жжение. Пот и озноб пробили Антона одновременно. В ушах у него зашумело, голова закружилась, потемнело в глазах, возникли трудности с дыханием, посинели губы. Вторая половинка Антона, глядя на своего поникшего супруга и устроенное им светопреставление, испытывала двоякие чувства. С одной стороны она догадывалась, что эти дары моря предназначались исключительно ей, и что на месте этой учинившей разгром мирного пляжа психической дамочки, должна была оказаться именно она, с другой стороны её единственному супругу становилось откровенно нехорошо, и она, отшвырнув недоеденное мороженое, бросилась мужу на подмогу.

Ввиду масштаба инцидента к пляжу приехали аж две кареты «Скорой помощи» и воздали всем пострадавшим по заслугам – кому лейкопластырь, кому бинты, кому сухой лёд. Попутно нашёлся и виновник стихийного бедствия. Но от расправы и праведного гнева Антонины Павловны его спасли всё те же медики, поскольку случившийся с ним анафилактический шок, вызванный медузой, требовал неотложной госпитализации, и «Скорая» увезла его в клинику, где незадачливый шутник провёл остаток отпуска, валяясь на больничной койке и подвергаясь терапии специальными медикаментами. В ту же больницу угодила и Антонина Павловна, правда, попала она туда с вывихнутой лодыжкой, глубоким стрессовым состоянием и лёгким сотрясением мозга. Но к её неподдельной радости у неё приключился короткий курортный роман с тем самоварного вида толстяком, на которого она так удачно села. И он целых четыре дня ездил к ней в больницу, привозил цветы и мандарины и дрючил её в подсобке.