Читать книгу: «Врата духа», страница 3
Первая Говорящая отпила чая, вновь скользнув рассеянным взглядом по Олети. Совершенно непримечательная женщина и как только она добилась положения Второй Говорящей и места в Высшем совете Цитадели, в который раз поймала себя на мысли Делания. Олети была уроженкой Иритаски, на это указывала и ее внешность, скрываемая маской молодости, длинный некрасивый нос, тонкие слегка поджатые губы и большие, словно бы застывшие в извечном удивление, глаза. Несмотря на впечатление, которое она производила, Олети была хитра и расчетлива, пусть и излишне подобострастна. Это проявляясь в ее общение с Первыми Говорящими, другими членами Высшего совета и Таикой Табири, в случае с последней кротость Олети приводило Деланию в некоторое недоумение. Но несмотря на все это Делания могла с уверенностью заявить, что Олети была полностью в ее власти. Их связывала общая тайна, которая обязала ту верно служить Первой Говорящей, ведь падение Делании привело бы к краху и саму Олети Марика. Определенно та этого не желала. Как, впрочем, и сама Делания не желала, чтобы из совета выгнали ее сторонника или сторонницу. Марика заседала в Высшем совете еще до того, как саму Деланию приняли в его ряды, и именно она одной из первой поддержала ее притязания на пост Первой Говорящей еще прежде, чем покинула этот мир Таерика Маджома.
– Сегодня прекрасный день не правда ли? – как бы невзначай спросила Тесси Охари нарушая затянувшееся молчание.
Голос у нее был звонкий и мелодичной и из всех четырех присутствующих она была самой молодой, хотя внешне выглядела старше Олети и Делании. Тесси Охара было уже около сорока, и она являлась одной из самых крупных и влиятельных торговцев тканями и пряностями, если не во всех трех городах-государствах, то уж в Лаидсе наверняка. Ко всему прочему она входила в Торговую гильдию Лаидса являясь ее представителем в переговорах с самыми влиятельными торговцами Тибронского союза, а также была членом ассамблеи городов-государств. Достаточно примечательная личность, по мнению Делании, особенно если учитывать то, что семейство Охара, до того, как бразды правления перешли в руки Тесси, старшей дочери его покойного главы, были всего лишь мелкими торговцами тканями. Тесси же привела свой дом к величию благодаря своим выдающимся способностям в дипломатии и торговле, а также, что особенно нравилось Делании, жестокости с коей она разбиралась не только со своими врагами, но и мешавшими ей близкими людьми. Эта улыбающаяся голубоглазая женщина, которая сейчас невозмутимо отпивала из фарфоровой чашки холодный жасминовый чай приказала бросить за борт своего родного брата по чьей вине один из кораблей с пряностями был захвачен в Тибронском море пиратами с островов. Все бы ничего если бы это не случилось в открытом море, так что у бедолаги не было ни единого шанса выжить. По крайне мере вероятность того, что ему удалось спастись была ничтожно мала. Дом Охара на данный момент имел в Лаидсе большое влияние и все лишь благодаря тому, что им железной рукой управляла Тесси, не давая спуску ни своим близким ни тем более врагам. Не будь Делания наделена даром и занимайся она торговлей ей бы точно не захотелось составлять конкуренцию Тесси Охара. Благо Делания носила звание Первой Говорящей и для Охара она была одной из немногих людей, чей авторитет она признавала. Ну и конечно же Тесси прислушивалась к Таике Табири женщине, которую все считали просто женой члена ассамблеи Марко Табири. Но Таика имела столь несгибаемый характер и волю, и настолько блестящий ум, что заставляла заискивающе улыбаться перед собой и кивать в такт своим словам даже такую опасную женщину как Тесси Охара.
– Да, этот день действительно прекрасен, – ответила Олети подкрепляя свои слова легким кивком головы.
– Много шума. Разодетые словно выходцы из какого-то дешевого борделя люди. Выпивка. Одним словом, повсеместный разврат и сумбур. Этот день вы называете прекрасным?
Все еще склоненная над своей вышивкой Таика подняла глаза и небрежно окинула взглядом обеих женщин. Те в ответ виновато улыбнулись и практически одновременно, так будто их охватила внезапная жажда, приложились губами к своим чашкам.
– Празднование Пути духа, насколько тебе известно Таика, предполагает подобного рода поведение, ибо несет в себе стремление человека к свободе и раскрепощению. Иногда всем нам нужно отвлекаться от насущных проблем и давать волю своим земным потребностям, при этом не важно какое положение ты занимаешь в обществе. Если быть всегда серьезным и следовать только определенным правилам, жизнь станет скучна и однообразна.
Делания изящно поставила свою чашку на треногий резной столик, вокруг которого были расставленные кресла, не отрывая при этом взгляда от Таики. Тесси и Олети тут же закивали, соглашаясь со словами Первой Говорящей.
– Если не следовать правилам и, как ты выразилась, позволить людям придаться земным потребностям, а я бы скорее назвала их низменными, боюсь мир этот канет в пропасть. Люди в Лаидсе, как и в Иритаске и Кадрисе, итак ведут себя довольно фривольно, взять хотя бы то, как все одеваются, – Таика бросила многозначительный взгляд на Тесси Охара, на которой сейчас был легкий наряд, желтая просвечивающая блуза, так что сквозь нее были видны довольно пышные груди, и красные штаны шаровары с вырезами по бокам отчасти оголявшие ноги Тесси.
Впрочем, в этот раз мессия Охара нисколько не смутилась, состряпав невозмутимое выражение лица, так словно бы не поняла намека Таики, впрочем, в глаза ей все же старалась не смотреть. Сама Делания не видела в одежде Тесси ничего предосудительного. Для многих жителей городов-государств подобного рода наряд являлся повседневным, а уж в день празднования Пути духа и вовсе мог сойти за слишком уж скромное одеяние. Впрочем, Тесси обычно не позволяла себе появляться в таком виде при мессии Таики Табири, зная о ее ворчливости и излишней приверженности к благочестию и пристойности поведения. Делания не знала, что побудило Охара сегодня появиться в таком виде. Возможно, в этом был сокрыт некий маленький протест против отношения Таики к празднованию Пути духа.
– Каждый волен одеваться так как ему хочется, – заметила Делания. – А что до этого мира и его вольных нравов, то скорее он канет в бездну из-за серости и скучности, чем из-за человеческих страстей. Именно наша любовь к развлечениям и умение радоваться жизни заставляет этот мир двигаться дальше. Если бы все были скромниками и аскетами не было бы сделано столько открытий, все просто бы застряли в прошлом. Погрязли в своих мыслях стремясь отрешиться от жизни. И к чему бы это привело как ты думаешь? Массовому безумию я думаю.
– Ты, как всегда, преувеличиваешь, – отмахнулась от Делании Таика. – Порой ты меня удивляешь Первая Говорящая. Из простой искры раздуваешь пламя. Твои философствования не имеют никакого смысла. Я не говорила, что всем следует полностью отказаться от жизненных радостей, просто считаю, что кому-то явно не помешало бы иметь чуть больше скромности. Всего то и нужно не выставлять свое тело напоказ, быть умеренным в еде и выпивке, и кое в чем еще.
Таика отложила свои вязание и откинулась на спинку кресла прямо глядя в глаза Первой Говорящей.
«И это по-твоему я разжигаю из искры пламя?» – насмешливо подумала Делания.
– Но именно в этом и заключаются прелести жизни не так ли, – Делания и не собиралась сдаваться. – Зачем иметь красивое тело если его никто никогда не увидит, тем более что оно не вечно и со временем теряет свою привлекательность. Зачем ограничивать себя в удовольствие вкушать прекрасные вина или другие напитки, хорошо питаться. Если следовать строгим устоям, то можно потерять вкус жизни. Нет, я согласна что порой нужно следовать правилам. Взять хотя бы слушателей в Цитадели духа. Если им позволить вести себя так как они хотят, то ни один из них никогда так и не станет Говорящим.
– Что-то я не замечала Первая Говорящая, чтобы кто-то из Цитадели, получив звание полноценного Говорящего, позволял себе нечто фривольное, чтобы выходило за пределы вашего устава. Взять хотя бы тебя. Твое платье довольно скромное несмотря на то, что ты упорно пытаешься опровергнуть мои слова. Ты, как и каждый в Цитадели, следуешь установленным кем-то правилам и именно поэтому вы до сих пор существуете. Если бы каждый из вас вел себя так как счел для себя нужным, то вы бы ничем не отличались от тех толп людей, что сейчас придаются постыдным увеселениям на улицах города. Именно правила и четкое следование им делает вас теми, кто вы есть. И я не думаю, что истинная цель празднества Пути духа несет в себе именно свободу внешнего раскрепощения и высвобождение своих внутренних пороков. Нет, цель этого празднества обрести свободу внутри себя, дать волю мыслям, дабы ум твой стал просветленным, и ты смог открыть себя новым знаниям, с помощью которых возможно вы все сможете сделать этот мир чуточку лучше. Вот истинная цель этого празднества, а не то безобразие, что сейчас творится за стенами этого дома. Просто кто-то в Цитадели однажды забыл какой именно посыл должно нести в массы празднование Пути духа и решил позволить людям предаться низменным утехам, раз ему самому не позволено так себя вести.
Таика нравоучительно окинула взглядом своих собеседниц. Губ Делании коснулась легкая улыбка. Этой женщине уже в который раз удавалось утереть ей нос в словесном споре. Нет, конечно, Делания не считала себя побежденной и могла бы продолжить дискуссию. Правда в конце концов каждый остался при своем мнение. Сегодня ей было не до долгих споров. Тем более что доля правды в суждениях Таики все же была. Но не поэтому она не стала возражать женщине, а лишь потому, что сегодня у нее было прекрасное настроение и она не хотела его портить, проводя время в бессмысленных спорах.
– Ты рассуждаешь словно хешшинка, – вместо возражений уколола Таику Первая Говорящая. – От их мрачных лиц молоко может скиснуть. И все это из-за тех строгих правил которых они придерживаются. Уж слишком их в Хешшине много и все они похоже под стать твоим суждениям.
– А чем плохи хешшинцы? – невозмутимо поинтересовалась Таика. – У них, между прочим, есть чему поучиться. В плане дисциплинированности, строгого соблюдения традиций и отношению к праздности жизни. Хотя должна признать иногда они перегибают палку.
Делания звонко рассмеялась. Перегибают значит. Да хешшинцы настолько педантичны, что порой, кажется, попробуй один из них отступить от установленных для самого себя правил, его ждет неминуемая гибель. По крайней мере, когда что-то у хешшинца идет в разрез с устоявшимися правилами, вид он имеет вполне плачевный. Делания вдруг вспомнила ту девчонку, которую встретила в зале Принятия в Цитадели. Она тоже была уроженкой Хешшина. Такая же мрачная и запуганная. Ну ничего, она поработает над ней и сделает своей послушной куклой, так что Экхарт никогда не узнает о том, кто именно передает все его тайны Делании. Первая Говорящая поймала себя на мысли о том, что все еще самодовольно улыбается. Олети и Тесси внимательно наблюдали за ней, конечно, краем глаза, не решаясь на то, чтобы прямо смотреть на Деланию. Таика тоже взирала на нее, и в отличии от первых двух прямо и без капли подобострастия.
– Смотрю тебя это забавляет Первая Говорящая, – заявила та. – Рада что смогла рассмешить тебя.
Таика говорила все это с нескрываемым сарказмом, и в ее голосе не было и намека на то, что ей весело.
– Брось Таика, просто у меня сегодня хорошее настроение, – отмахнулась от нее Делания. – Надеюсь, что ты не собираешься испортить мне его своим кислым видом? Нет? Вот и прекрасно. Оставим споры о благопристойности жителей городов-государств на потом, как и обсуждения истинного значения празднества Пути духа. Есть более важная тема чем эта.
Таика холодно кивнула, оправила сбившиеся на коленях юбки и воззрилась на Деланию ожидая ее следующих слов. На самом деле никаких уж особо важных дел, которые Первая Говорящая сегодня хотела бы обсудить с этими женщинами, у нее не было. Просто Делании не хотелось провести остаток времени до начала церемонии в бесполезных спорах о нравственности. Тем более что в этом вопросе они с Таикой никогда не придут к полному согласию.
– Олети моя речь готова? – спросила она Вторую Говорящую, которая сейчас делала вид, что внимательно разглядывает содержимое своей только что пополненной чаем чашки.
Поняв, что Делания обращается к ней, Олети встрепенулась и, выдавив из себя улыбку, утвердительно кивнула Первой Говорящей.
– Все готово. Я провела за ней всю ночь. В этот раз ваша речь будет более проникновенной чем у Первого Говорящего. Я в этом уверена.
Несмотря на заверения Второй Говорящей, Делания ее уверенности не разделяла. Вообще-то именно Олети отвечала за составление речи Первой Говорящей в прошлом году и тогда тоже заверяла ее в том, что речь произведет большее впечатление у толпы, чем речь Экхарта Бишаг, которую для него написала Хельга Оффин, еще одна уроженка Хешшина, добившаяся невероятного для своих соотечественников положения в Цитадели. Но вышло все ровно наоборот. Речь Экхарта вызвала более бурные овации и отклики среди простых обывателей, заполонявших во время церемонии Принятия площадь Единения и что самое страшное, среди слушателей и Говорящих Цитадели. Даже некоторые из сторонников Первой Говорящей хлопали Экхарту громче чем ей самой, за что, впрочем, позже и поплатились. Она едва сдержала улыбку вспомнив о том, как эти глупцы пресмыкались перед ней принося свои искренние извинения.
– Очень на это надеюсь, – постаралась как можно более сухо ответить Делания. – Очень.
Вторая Говорящая смутилась и тут же сделала вид что отпивает из чашки, в попытке скрыть свое смущение. Она понимала, что если оплошает и в этот раз, то будет серьезно наказана.
– В этом году все будет иначе, – вновь заверила Деланию Олети, но уверенности в ее голосе чуточку поубавилось.
Делания лишь кивнула в ответ. Уж в чем она точно не сомневалась так это в том, что в этот раз Вторая Говорящая будет стараться лучше. Вопрос оставался лишь в том насколько хорошо подготовилась Хельга Оффин. Эта хешшинка раздражала Первую Говорящую больше, чем кто-либо из служителей Цитадели и не только потому, что она была яростной сторонницей Экхарта. Язвительная и высокомерная она при любом удобном случае пыталась указать на некомпетентность Делании как Первой Говорящей, при том что в Высшем совете Хельга заседала чуть ли не дольше всех остальных. Возможно чуть меньше, чем Данвер Орнон, который, кстати, тоже был сторонником Экхарта. И оба они имели в связи со своим стажем советников непоколебимый авторитет. Даже сторонники Делании порой пасовали под напором этих двоих и, если бы не влияние на них Первой Говорящей, наверняка не устояли перед этими двумя. Делания знала настоящую причину такого отношения к ней со стороны Хельги Оффин. Просто та сама хотела занять место Первой Говорящей, и теперь, глядя на Деланию, злилась, видя в сопернице свою упущенную возможность.
– Ассамблея собиралась во второй день месяца Духа, – как бы невзначай сообщила Тесси Охара, так и не дождавшись, когда Первая Говорящая соизволит заговорить об упомянутой ею важной теме.
Конечно же Делания была в курсе того, что ассамблея собиралась. Правление Цитадели всегда знало о сборе ассамблеи городов-государств и о принятых во время ее заседания решениях. По крайней мере об большинстве из них. Остальное Первые Говорящие как, впрочем, и члены Высшего совета узнавали от своих источников среди членов ассамблеи или секретарей и прочих приближенных к ней служащих.
– Обсуждали что-то важное? – делая вид, что заинтригована, поинтересовалась Делания взмахом руки указывая Олети, чтобы та наполнила ее уже наполовину опустевшую чашку. Вторая Говорящая с излишней поспешностью выполнила ее указание.
– Ничего такого что могло бы представлять интерес для Цитадели, – не дав открыть рта Тесси ответила Таика. Охара обижено поджала губы, она мало кому позволяла перебивать или говорить за себя, но Таике Табири никогда не возражала, по крайней мере в присутствии других женщин.
– Из-за гражданской войны в Тессинском салисариате осложнилась торговля с Эоврином, – вступила в разговор Тесси поняв, что Таика продолжать не собирается. – Торговые обозы подвергаются нападению банд и отрядов наемников якобы нанятых советом Равных. Основной поток драгоценностей и пряностей поставляется морем, но у западных берегов Эдшары очень коварные течения и это также значительно осложняет доставку. Если бы эдшарцы общались с внешним миром и позволили пользоваться своими портами или разрешали нашим торговцам проход через свои земли, нам было бы намного проще, а так остается работать с тем, что есть.
Тэсси замолчала, раздраженно скривив губы. Ее можно было понять, ведь мессия Охара теряла немало денег из-за нарушения поставок лаидских и тибронских тканей, пользовавшихся огромным спросом среди богатых сословий Тессинского салисариата и жителей сурового Эоврина. Вообщем-то из-за гражданской войны в салисартате страдала вся торговля городов-государств, но для Делании это не имело особого значения. Ее никогда не интересовала торговля, если только от нее не зависело благо Цитадели. О нет, ей конечно же не хотелось, чтобы величие городов-государств, чьей основной жизненной артерией была торговля, угасло. Совсем нет. Но войны были ей на руку. Так совету будет легче принять ее предложение и впервые внести столь значительные изменения в устав Цитадели. Конечно, после того как она заручиться поддержкой большинства голосов Вторых Говорящих и слегка осадит Экхарта. Пока же о том, что она собиралась предложить, не знала даже Олети Марика, а она по праву могла претендовать на звание самого доверенного лица Делании в Высшем совете. До тех пор, пока она не будет уверена в том, что Экхарт не сможет ей помешать, не стоило вводить в курс дела приверженных ей членов Высшего совета.
– Что же, войны никогда не шли на пользу торговле, – с хмурым видом заявила Таика, внимательно наблюдая за тем, как Делания принимает из рук Олети чашку с чаем. – И войны никогда не шли на пользу нашим городам. Впрочем, гражданские войны как правило быстро заканчиваются, либо уничтожением мятежников, либо свержением законной власти. Будем надеяться, что и в Тессинском салисариате скоро все разрешится. Правда салисе, новой или старой, потребуется время на то, чтобы восстановить порядок в своей стране. Войны обычно приводят к появлению всякого рода непотребного сброда, сбившегося вместе ради получение легкой добычи.
– Ассамблеи стоило бы задуматься о том, чтобы поддержать одну из сторон, конечно же ту у которой больше всего шансов на успех, – осторожно заметила Олети. – Помимо того, что это может помочь тессинцам быстрее обрести единство, а городам-государствам перестать нести убытки от разорения наших обозов, ассамблея может потребовать смягчение торговых квот на поставляемые в Тессинский салисариат товары, а также уменьшения налога для прохода торговых обозов в Эоврин, и…
– Я уже вынесла этот вопрос на обсуждение ассамблеи, – прервала Вторую Говорящую Тесси Охара.
Перечислять выгоды не имело смысла, так как все присутствующие женщины прекрасно понимали, что могут получить города-государства поддержав будущую власть салисариата. И конечно же все понимали, что будет если ассамблея выберет неверную сторону.
– Вряд ли ассамблея поддержит это предложение, прежде чем станет понятно кто победит, а к тому времени тессинцы наверняка откажутся от чьей-либо помощи, потому как не будет в ней особо нуждаться. Большинство из заседающих в ассамблее не любят рисковать, тем более, когда существует большая вероятность понести огромные потери и лишиться возможности торговать с одним из государств, особенно таким крупным как Тессинский салисариат. И их нельзя осуждать за осторожность. По мне лучшим решением будет переждать бурю, а затем уже предложить помощь в восстановление салисариата выигравшей стороне и уже тогда взамен требовать каких бы то не было торговых льгот.
– Да этот вариант менее рискован, но я не думаю, что салисариат примет нашу помощь после окончания гражданской войны. Сомневаюсь, что страна понесла такие уж серьезные потери и разрушения, что не сможет справиться своими силами. Они скорее повысят таможенные сборы и обложат наши торговые представительства в крупных городах новыми налогами, чем согласятся принять нашу помощь взамен на какие-либо уступки.
– В любом случае это будет лучше, чем поддержать неверную сторону и оказаться в худшем положение, чем если бы мы просто остались в стороне, – заявила Таика тоном, не терпящим возражений.
Судя по тому, как поджала свои тонкие губы Тесси Охара, ей было что ответить на этот счет, но женщина благоразумно смолчала, понимая тщетность спора с мессией Табири. Делания, дабы разрядить обстановку и заодно сменить тему разговора, вновь набросилась на Олети заставив ее вслух повторить ту речь, что она для нее подготовила. Бедная Вторая Говорящая несколько раз сбивалась и начинала сначала, прежде чем повторила все полностью. И дело здесь было не в том, что Олети не помнила слов, просто пристальный взгляд Делании, который она между прочем много вечеров еще до того, как стать Первой Говорящей оттачивала перед зеркалом, мог выдержать не каждый. Речь действительно получилась на славу, но тревога о том, что у проклятой Хельги Оффин получится лучше, не давал покоя Первой Говорящей. При мысли о том, что и в этом году Экхарту удастся привлечь больше внимания к своей персоне чем Делании, заставило ее невольно скривиться. Олети тут же отвела взгляд сочтя недовольную гримасу Первой Говорящей за признак недовольства составленной ею речью. Пусть так, подумала Делания, возможно в следующий раз она будет стараться еще лучше. Чай, который доселе приносил прохладу, теперь отдавал горечью. Делания с раздражением отставила чашку в сторону. Откинувшись на спинку кресла она погрузилась в свои мысли, не обращая внимания на пересуды трех женщин. Кажется ее о чем-то спрашивали, но она не отвечала. Ей было сейчас не до них. Все ее мысли были устремлены к церемонии Принятия. Только это было для нее сейчас важно. Нет, в этот раз Экхарту не удастся затмить ее. Только не сегодня. Делания сладостно улыбнулась и прикрыла веки. Стоило немного расслабиться перед тем, как отправиться на церемонию и показать всем, кто в Цитадели хозяйка.
