Читать книгу: «Виталгол. Афрорусский маг», страница 2

– А я пойду по Пути до конца, – спокойно и уверенно объявил старший брат, – многого не знаем мы. Туманна великая Сила. В беспокойстве она. Повсюду тьма. Ничего не видно. Спрятано будущее. В возмущении великой Силы оно. Терпение должны иметь мы, пока осядет муть, и вода чистой станет.

Самолёты подобрали, вылетающие из одного аэропорта. Рейс в Красноярск отправлялся раньше, но поехали на аэроэкспрессе вместе: отлетающие на курорт в глубине души стеснялись, что бросают кто брата, кто бывшего любовника, и старались подольше не расставаться. Курортный сезон уже начался, поэтому в терминале было полно вылетающих. Сидячих мест не нашлось, друзья встали возле рядов кресел, в надежде, что кто-нибудь пойдёт на посадку, и освободится место хотя бы для Ани. Поравнявшийся с компанией молодой человек коротко взглянул на Виталия и, вдруг, ударил обеими ладонями по пакету с чипсами, который нёс в руках. Пакет хлопнул, выпустив из себя облако жёлтой пыли. Стоявшие неподалёку полицейские повернулись на шум и пошли за парнем. Тот прибавил ходу. Началась погоня, создавшая в толпе панику.

– Вот гад! – воскликнул Виталий.

– Краска! – закричала Аня, стряхивая с себя пыль.

Опасения оказались напрасными, частички легко покидали одежду.

– А может, это споры сибирской язвы? – забеспокоился Олег.

– Это был Урфин Джюс, а мы сейчас превратимся в его деревянных солдат, выдвинул свою версию Витёк, – ты хочешь здесь застрять, пока не выяснится? А как же Путь?

– Мне моё здоровье дороже. Сдам билет, пока не поздно, задержусь на время разбора, надо будет, сдам анализы.

– Вот и правильно, – похвалил брата Виктор, – а потом нам в Сочи перезвони, чтобы мы тоже не беспокоились. Пошли, отойдём, а то нас в свидетели запишут, на рейс опоздаем.

Глава 2

Ирина проснулась от пения птиц. За окном было ещё совсем темно. В едва светлеющем небе можно было различить контуры деревьев. Дотянулась до тумбочки, где оставила часы, безуспешно попыталась рассмотреть стрелки на циферблате. Электроники в доме не водилось, до и электричества тоже. Против механических часов Андрей не возражал. По причине наступившей три недели назад календарной весны, печку на ночь уже не затапливали, было холодно. Тело протестовало против покидания нагретого пространства под уютным шерстяным одеялом, но дух одержал верх. Девушка (в свои тридцать семь лет Ира всё ещё ощущала себя молодой девушкой, и по здоровью и по темпераменту) рывком соскочила с приземистой дубовой кровати ручной работы, сделала несколько энергичных движений, чтобы разогнать кровь. Скинула длинную ночную рубашку, надела трусики, спортивные брюки и майку. Подумав, присоединила к костюму шерстяные носки и вязаную жилетку. Подошла к кадушке с водой, зачерпнула деревянным ковшом холодную жидкость, попила без удовольствия и начала разминку. Начинать день со стакана воды и разминки было многолетней привычкой.

Ценность любой вещи определяется исходя из многих факторов. Во-первых, это начальная стоимость, может, качество материалов или уникальность работы. Тут все понятно: Феррари ценнее Лады, а картина известного художника, дороже ученика художественного училища. Из порченного щенка не может вырасти собака-медалист. Во-вторых, возраст. Со временем и картина молодого художника будет позиционироваться, как «картина неизвестного мастера такого-то века». Но и тут не всё так однозначно. Картина должна дожить до своего триумфа. Ведь краски могут осыпаться, холст покрыться плесенью или сгореть в пожаре. Самое отличное вино, если хранится не в погребе, вскоре превратится в уксус. Есть продукты просроченные, а есть – выдержанные. Есть сыр, который заплесневеет (не имеется в виду благородные Дорблю или Рокфор) за неделю, а есть такой, который только через три года наберёт свой настоящий вкус и аромат. Всё зависит от потенциала выдержки, как говорят сомелье, и от условий хранения. Есть вещи, которые почти не портятся, как, например, ювелирные украшения. Ещё, для разных людей и в разное время вещи имеют разную ценность. Например, разбила хозяйка горшок, да и выбросила черепки в мусор, а найдёт эти черепки через три тысячи лет археолог, радости предела не будет. А хозяйка и через три тысячи лет выбросит их в мусор. Со временем вещи могут изменять вектор своего применения. Старинный автомобиль перестаёт с ветерком перемещать своего хозяина и становится музейным экспонатом. Вино, пройдя пик своей выдержки, становится просто старинной бутылкой.

Плохие вина не умеют красиво стареть, а лучшие винтажи десятилетиями набирают силу. Так и с человеком. Сильный, активный интеллектуал с годами становится только интереснее, унылый прокрастинатор окончательно скисает и превращается в старого брюзгу. Чтобы стать идеальным человеком очень важно родится без патологий и врожденных наследственных заболеваний, желательно в цивилизованной стране, где матери не голодают во время беременности, а младенцев не продают или не выкидывают после рождения в придорожную канаву. Далее, умудрится не получить родовую травму, не переболеть в детстве желтухой, а свинкой, наоборот, переболеть. После этого вступают в дело родители. Они могут правильно закаливать ребёнка, приучить к занятиям спортом и сбалансировано кормить, а могут ублажать любимое чадо газировкой и чипсами, кутать в тёплую одежду при каждом ветерке. Некоторые дети, вырастая, даже не умеют плавать или ездить на велосипеде. Зато курить уже умеют. И хорошо, если только табак.

С возрастом у людей наступает осознание, что запас прочности организма, выделенный природой не бесконечен, скоро придёт пик выдержки, и начнётся спад. Толчком к осознанию может послужить болезнь, снижение показателей каких-то функций (зрение ухудшится, или по лестнице станет труднее подняться, морщинка появилась!), а может просто увеличение густоты свечек на именинном торте.

И вот тогда человек начинает действовать с разной степенью эффективности. Делает утреннюю гимнастику, ставит программу на смартфон, считающую шаги, отказывается от вредных продуктов. Некоторые особо упорные экземпляры обращаются за помощью к специалистам – врачам, тренерам, косметологам. Всё это не может не принести результат. Человеческий организм может десятилетиями находиться на пике формы, но спад всё равно неизбежен. Природа не наградила нас вечной жизнью. Все стареют и умирают. На протяжении истории человечества было много энтузиастов, пробовавших поспорить с данным положением вещей, но удачные примеры описаны только в художественной литературе, в сказках, мифах и фантастике. Однако люди не опускают рук в своем стремлении жить вечно. И не просто – жить, а оставаться молодым, сильным и активным. В каждой сказке есть доля сказки.

Ирина Евгеньевна Фальк работала врачом – нутрициологом. Училась она на гастроэнтеролога и потом работала в районной поликлинике по той же специальности, перейдя же двенадцать лет назад в платный диагностический клинический центр «Кедр» для обеспеченных клиентов, переквалифицировалась на модную специальность. В последнее время интерес среди населения к правильному питанию возрастал лавинообразно. Будучи хорошим специалистом, Ирина вскоре приобрела популярность в кругах столичных приверженцев здорового образа жизни. Чёткий график работы в клинике давал возможность заниматься ещё и давним увлечением – три раза в неделю Ира вела курс йоги в фитнес клубе.

Разогретая разминкой и растяжкой, Ирина отважилась распахнуть окно и впустить свежий воздух. Окно выходило в лес. Было уже почти светло. День обещал быть солнечным. Снег, выпавший в начале марта, ещё не совсем растаял, и между деревьями на серой земле были видны нечастые белые островки. Пейзаж в стиле левитановского Марта или саврасовских Грачей. Красиво. Вот только Ирине больше нравилось утро Шишкина. Между березами появилась фигура бегущего мужчины. От тренированного тела поднимался пар. «Наверное, километров десять отмахал, – подумала Ира, – откуда в человеке его возраста берется столько энергии? Ещё заминаться будет, потом минут двадцать плавать в реке. Есть время приготовить завтрак». Она закрыла окно, подошла к печи, подпалила заранее сложенную растопку. Дрова стали весело потрескивать. Из устья пошло приятное тепло.

Познакомились Ирина и Андрей давно, ещё не работая вместе, на открытии выставки современного искусства. Проводилось мероприятие в центре «Гараж» и представляло собой скорее не культурное мероприятие, а модную тусовку, коктейль пати. Ирина была приглашена одноклассницей Ольгой. Подруга в свое время удачно вышла замуж, а недавно, ещё удачнее развелась и теперь праздновала крушение женского счастья.

Ольга крутилась возле компании неженатых или пришедших без жён бизнесменов в поисках утешения разбитого сердца. Ирина же, заняв руку бокалом с шампанским, с интересом разглядывала всплески вдохновения молодых дарований, претендующие на бессмертие. Она поражалась фантазии художников в хаотичном порядке сочетающих металлолом, воздушные шарики, элементы интерьера, анатомические части манекенов и ещё бог знает что в гротескные инсталляции. Больше чем сами нагромождения искусства, радовали данные им названия. Девушка как раз наслаждалась изучением инсталляции «Познание внутреннего мира», изображавшей нору из скрученной в спираль полосы железа, в которую по пояс погрузился человек. Нижняя, или, в данном случае, задняя часть тела не отягощенная какой-либо одеждой, была обращена к зрителю.

– Он, наверное, барсука ловит, – голос, возникший рядом, вывел Ирину из этического транса.

– Скорее, она, – непроизвольно ответила девушка, обратив внимание на очень реалистично вылепленные скульптором гендерные признаки части туловища, торчащей из норы.

Ирина повернулась к элегантно одетому мужчине средних лет. Бокала в руках у него не было, и кружившие по галерее официанты с подносами не беспокоили своими предложениями. Видно уже поняли, что посетитель – не их клиент. Мужчина продолжил беседу:

– А я – тоже скульптор, – меня зовут Андрей.

– И где же ваше произведение? – заозиралась Ирина.

–А вот оно, – Андрей вынул из кармана маленькую, сантиметров в семь, фигурку белочки, очень точно вырезанную из древесины. Казалось, можно рассмотреть каждую шерстинку на хвосте, а глаза блестели живым огоньком, – возьмите на память.

–Ой! Спасибо! Извините, меня зовут Ирина, – смутилась девушка. Потом поднесла фигурку к лицу – она такая удивительно розовая!

– Это бук, дерево такое. Но я его не убивал, из поваленного вырезал.

– А Вы продуманный человек. Очень эффектный подкат.

Сколько лет Андрею на самом деле, Ирина не знала. На вид можно было дать и тридцать пять и пятьдесят. Крепкое тело, казалось, состоит только из мускулов. Гладко выбритые голова и лицо не позволяли заметить седину. Морщины на лице имелись, но могли говорить как о возрасте, так и о пережитых жизненных ситуациях. Об этих самых ситуациях тоже было известно немного. О себе Андрей говорил скупо, но и от ответов никогда не уходил. Работал спортивным врачом сборной то ли по гимнастике, то ли по легкой атлетике, понять можно было только по контексту. Произошла какая-то неприятная история с допингом, пришлось уйти. Дальше информации было больше. После ухода из спорта, устроился врачом ЛФК в один санаторий в Подмосковье. Неофициально подрабатывал мануальной терапией, суставы ставил на место, позвоночник лечил. И так это получалось замечательно, что разнеслась молва по округе и потянулась вереница страждущих и из Москвы, и из других окрестных городов. С руководством санатория щедро делился и ему оборудовали отдельное помещение рядом со спортзалом.

По опыту работы Андрей Львович Пиковский разработал целую методику упражнений и даже написал серию книг по лечению суставных хворей. В конце девяностых книги стали бестселлером, да и сейчас неплохо продавались. Заработав изрядный капитал, Андрей перебрался в Москву, открыл свой оздоровительный центр «Кедр», вскоре переросший в клинический, и фитнес клуб, в которых работала и преподавала йогу Ирина.

К работе в медицинском центре Ирина приступила с энтузиазмом. В свободной продаже появились ранее недоступные пищевые добавки и витамины от именитых компаний. К тому же в клинике можно было проводить широкий спектр очень подробных анализов, которые позволяли уловить малейший дефицит в организме того или иного элемента. Хорошая работа дала хорошие результаты. На прием к Ирине Евгеньевне запись растянулась на два месяца. На помощь взяли в штат опытного диетолога Валентину Петровну. Сначала часть людей заинтересовалась меньшим временем ожидания приема, но потом все равно возвращались к молодому врачу.

Андрей Львович заинтересовался работой успешного сотрудника. Приходил на приёмы и тихо сидел на стуле, не вмешиваясь. Часто посещал посещения одних и тех же пациентов, прослеживая ход выздоровления.

Занятий по гимнастике сам Пиковский уже не проводил, работали в этом направлении его ученики, но любил вечерком зайти в спортзал, позаниматься на тренажёрах. Со временем его тренировки всё чаще стали совпадать с расписанием занятий по йоге, после которых Андрей провожал Ирину домой. Идти нужно было минут сорок, но директор и владелец медицинского центра никогда не пользовался служебным автомобилем. Им обоим нравились эти вечерние прогулки. Андрей был очень интеллектуальным собеседником, мог поддержать разговор на любую тему, к тому же обладал здоровым чувством юмора, а главное, умел с таким пониманием слушать, что хотелось рассказывать обо всем на свете.

Ирина поставила горшок с кашей в печь разогреваться, рядом положила печёные морковь и свеклу, взяла плетеную корзину и пошла в теплицу, которая примыкала к задней стене дома. Сюда можно было пройти через дверь, не выходя во двор. Растениям жилось теплее, чем людям, так как в теплице работала геотермальная система отопления. Девушка сорвала два крупных помидора, несколько огурцов, собрала пучок разного вида зелени.

Когда зашла на кухню, Андрей был уже там, вытирал мокрое после купания тело. Одежды на мускулистом теле не было. Мужчина подошел, обнял, прижавшись всем телом, и поцеловал девушку. Женское тело отозвалось приятной дрожью. Почувствовав взаимность, партнёр стал действовать смелей:

– Как спалось? – Крепкие руки потянули девушку к кровати.

– Прохладно здесь и очень тихо, даже просыпаюсь от тишины, но сегодня меня разбудили птицы. Рано они начали петь, ещё снег лежит. Я думала, такое начинается только в мае, – Ирина вывернулась из объятий, порхнула к печи, отодвинула горшок подальше от огня, – пашу всю неделю как лошадь, и в выходные выспаться не удается, – надула губки девушка, – а телефон в машине, наверное, раздулся от непринятых вызовов.

– Не бурчи. Негатив старит, – мужчина увернулся от брошенного в голову полотенца и снова заключил женское тело в объятья, – место тут особенное, птицы рано прилетают. Скворцы уже подтянулись и зяблики. А трясогузки уже по льдинам на реке прыгают. Я им передам, чтобы, когда ты приезжаешь, пели на час позже, – слова говорившего прерывались нежными касаниями островков кожи, не закрытых одеждой, – а мерзнешь ты от того, что всякая машинерия неприродная силы из организма высасывает, – Андрей бережно положил партнершу на кровать и начал стягивать с неё одежду, – пробежала бы со мной пятнашку, не мёрзла бы. Я тебя сейчас согрею.

Ира потянула на себя одеяло:

– Сам технику ругаешь, а самолёт себе, я слышала, купил.

Мужчина не ответил, полностью отдавшись страсти. Он действовал с уверенностью хозяина, властно и решительно, преодолевая слабое сопротивление партнёрши. Девушка тоже замолчала. Дыхание участилось и вскоре к нему стали примешиваться постанывания.

Ей нравились уверенность и сила Андрея. Еще, будучи в законном браке, да и до него, Ирина устала от слабых мужчин, которые в начале отношений униженно добиваются благосклонности Богини, осыпая её вниманием и подарками, получив же статус партнера, начинают наглеть в мелочах, самоутверждаясь за те моменты, когда они вели себя недостаточно брутально. В серьезных делах такие домашние тираны вспоминают про равноправие, пытаясь свалить трудные решения на женщину. Трудно сказать из-за чего развалился брак Ирины. Может из-за того, что она не могла иметь детей. Такой версии придерживался её бывший муж Валентин, оправдывая этим и свое бытовое пьянство, и вообще все неудачи в делах: «Нет у меня смысла в жизни. Вот был бы сын…». Для Ирины переломной была фраза мужа: «Почему ты говоришь, что слабее меня? Я марафонов не бегаю!». И хотя по жизни она была действительно сильной женщиной, иногда хотелось знать, что есть такой человек, который пожалеет, защитит, решит все проблемы. Человек-стена, за которым можно укрыться от всех житейских неурядиц. Именно таким человеком и был Пиковский.

Немного позже, уже за столом Андрей продолжил беседу, как будто и не было перерыва:

– Про самолёт – правда, купил. Я пока ещё не научился быстро передвигаться на дальние расстояния без помощи техники. Дело я затеял новое, а туда далеко и долго добираться.

Ира радостно сверкнула ярко синими глазками:

– Вот видишь! Техника – это не всегда зло. Нужно разумный компромисс искать. Например, как ты на работу после отпуска будешь добираться, бегом или на коне? До Москвы далеко. Всё равно машина нужна.

Андрей отложил деревянную ложку и серьёзно посмотрел на Ирину, как бы решаясь на что-то важное. Пауза затянулась. Когда женщина стала уже нервничать, заговорил:

– Я на работу возвращаться не собираюсь. На пенсию ушёл. «Кедр» продал Ивану Нечаеву, он давненько на клинику облизывается. Последним приказом назначил тебя генеральным директором. В понедельник бери бразды правления в руки. Ванька сказал, что ничего ломать не собирается, мешать не будет. Тебе доверяет. Я здесь на природе целительством займусь.

Ирина забыла про еду. Сказала, неосознанно передвигая предметы по столу:

– Как уходишь? Я не справлюсь! Ты же создатель центра, ты – бог. На тебя буквально молятся все. Кто меня слушать будет? – девушка взяла в руки салфетку и принялась ее яростно терзать. – Я ни в бухгалтерии ничего не понимаю, ни в финансах. Центр по наклонной покатится.

– А тебе и понимать ничего не надо. Зам по экономике, Софья Фёдоровна, уже лет пять, как всем рулит. Я её давно к этому готовил, – бывший директор бережно отобрал мучаемую салфетку из рук преемницы, – я давно готовил свой уход. Центр работает и без меня как отлаженный механизм. Тебе только наукой останется заниматься.

Андрей взял керамический чайник из печи и разлил по таким же кружкам:

– Вот сбор новый придумал, попробуй. Бодрит и успокаивает одновременно.

Ирина подошла к вешалке, достала из сумочки таблетницу, сделанную из бересты, вытряхнула на ладонь несколько крупны капсул. Андрей неодобрительно следил за этими действиями:

– Завязывала бы ты со всей этой химией.

Девушка кинула капсулы в рот таким решительным движением, как будто пыталась забросить прямо в кишечник. Запила водой:

– Раньше ты поддерживал мои методы. До сих пор для центра тоннами пищевые добавки закупаем. Дефицит элементов в организме простой диетой не поправишь.

– А я и сейчас поддерживаю. Для тёток, что к тебе на прием ходят, другого пути уже нет. Они курят, пьют, едят трупы животных, дышат выхлопными газами. Оттого и дефициты разные. К природе нужно быть ближе, – Андрей отхлебнул из кружки ароматного отвара, и продолжил, – я о тебе лично говорю. Я заинтересовался нутрициологией с самого начала нашего знакомства. Увидел действенность методов этой науки, – врач встал и зашагал по комнате, – понимаешь, у меня возникла мысль: а почему дефициты мы компенсируем искусственно созданными добавками? Ведь нас создала природа. Должно же быть здесь, под руками, все, что нужно организму. Я создал ферму лекарственных трав. Минералы разные изучаю. Ботаников привлек, даже химика одного толкового, Серёгу. Представляешь, он в детстве у себя на балконе напалм сварил! Почти все необходимые организму элементы мы получили селекцией. Мощные растения. Я их в лечении применяю.

– Да про твоё лечение легенды ходят. Не зная тебя, я бы подумала, что ты больных только для антуража заставляешь пешком по десять километров до твоей общины идти. В соседней деревне целый бизнес появился, за оставленными машинами приглядывать. А ведь некоторые и коляски инвалидные катят. Каково им? Хоть бы на телегах разрешил. Или на стоянку перед деревней машины ставить, где моя Теслочка стоит. Словно указывая место, про которое говорят люди, со стороны деревни послышался звук подъехавшей грузовой машины.

Дом представлял собой классическую избу–пятистенок. В ней было две комнаты, объединенные печью, маленький совмещенный санузел, гордо поименованный «ванная», сделанный по настоянию Ирины с душем и унитазом. В душе даже была горячая вода из той же геотермальной системы, что отапливала теплицу. Напор воды создавался водонапорной башней, стоявшей у реки. Сам Андрей круглый год купался в реке, да и туалет, во дворе построенный, посещал. Два окна по обеим внешним стенам большой комнаты, объединявшей функции спальни, кухни и столовой, выходили в лес и на реку. Деревню можно было видеть только в окно маленькой комнаты, которая была кабинетом хозяина. Что за машина подъехала, видно не было. Андрей встал:

– Большинство колясок здесь и остается. Я их как плату за лечение принимаю. Целый музей создал. Кстати, пойдем, я тебе деревню покажу, ты здесь давно не была. До первого приема уйма времени. Да и посмотреть надо, что привезли.

– Мне хотя бы основные линии лица нанести надо. Нам девочкам нужно быть всегда красивыми. Тем более, взрослым девочкам. На меня ведь не только ты смотришь, но и другие мужики, – девушка кокетливо повела бровью, – я хочу, чтобы все завидовали, какая у тебя подруга.

– Возраст определяется износом организма. А организм изнашивается от гадости всякой, которую мы едим, мажем на себя, вдыхаем и по телевизору смотрим. А другие мужики пусть на своих женщин смотрят. А то потом завидовать не чем будет. Я же колдуном здесь всё-таки числюсь, – Андрей усмехнулся, обул башмаки из войлока, похожие на обрезанные валенки и, как был в льняных штанах и длинной рубахе того же материала, подпоясанной пеньковой веревкой, пошел во двор. На пороге обернулся, – я в деревне буду. Найдёшь или спросишь.

Ирина проводила мужчину взглядом: «Совсем крестьянином стал. Хорошо, бороду не отпустил, Лев Толстой. А какой был блестящий щёголь!». Она вздохнула и пошла в ванную. Косметика уже с вечера, когда она приехала, была разложена по полочкам.

Женщина, если она ощущает себя женщиной и не имеет явного уродства, красива в любом возрасте. В детстве все девочки милые. Немного повзрослев, девочка превращается в девушку. Само обаяние молодости и половые отличия во внешности действуют на мужчин магически. Это заложено природой, без этого не было бы продолжения рода. Есть, конечно, общепринятые каноны красоты. На некоторых девушек засматривается больше парней. Другие считают себя уродинами, потому что не встретили свою половину. Но это происходит не из-за, их внешности. Мужчина, чувство прекрасного которого резонирует с внешностью конкретной девушки, просто ещё не встретился. Со временем каждая представительница прекрасного пола учится подчёркивать сильные стороны внешности и скрывать не очень выгодные. Арсенал боеприпасов в войне за мужское внимание велик. Тут и косметика, и одежда, спортивные залы и фитнес центры, правильное питание и пищевые добавки, а некоторые, наиболее яростные бойцы женского спецназа, применяют тяжелую реактивную артиллерию хирургического вмешательства. Постепенно складывается образ, силуэт, безотказно действующий на окружающих. На этом этапе многие находят свою вторую половину. Некоторые заключают перемирие в борьбе с недостатками, некоторые капитулируют вредным соблазнам: «Муж меня и такой любит!». Но есть большая часть женщин, которые не хотят становиться женщинами. Они – вечные девушки. Война уже идет не за место в жизни рядом с самцом. Они – королевы, которыми нужно восхищаться. Им нужно нравиться себе. Энергия борьбы постоянно должна питаться подтверждением достигнутых успехов. «Ты сейчас выглядишь лучше, чем на выпускной фотографии». «Ты в зал записалась, такая фигура спортивная?». «Вас с дочкой за сестер принять можно». Важна и классическая самооценка: «Я ль на свете всех милее?».

В детстве Ирочка о своей красоте была однозначного мнения – принцесса. Так говорили все вокруг, а она не возражала. Степень «принцессности» определялась пышностью платьица, заколочками, бантиками, туфельками. Когда же в организме начали происходить возрастные изменения, они затронули и самооценку. Это только мужчины свободны от сомнений в собственной красоте. Не в том дело, что не заботятся о своем внешнем виде, многие заботятся, но почти никто не сомневается. Лысеющий (это от тестостерона) мачо с куцей бородёнкой и пивным брюшком (комок нервов) повязывает на голову бандану, надевает на голое тело кожаную жилетку, и становится воплощением брутальности. Женщины же подвержены сомнениям. Села на стул, мышцы на бёдрах расплющились, все, «Я толстая!». Это и происходило с Ирой в старших классах средней школы. Нос стал казаться слишком большим, уши оттопыренными, немного приподнятый край верхней губы создавал впечатление усиков, бедра раздались и казались девочке непомерно широкими. Короче, кошмар какой-то.

Внешности Ира своей стеснялась, но при этом замечала, что довольно большое количество мальчиков набивается ей в друзья. Так она и думала – в друзья. Были и влюбленности и «первый парень». Вот только этот опыт оставил неоднозначные воспоминания. Глухая стена спального корпуса трудового лагеря, куда привезли старшеклассников отдохнуть и карманных денег заработать, колющаяся трава под брошенной на нее ветровкой, суетливое нетерпеливое пыхтение, а потом все мысли только о том, как привести в порядок порванные и испачканные предметы туалета. Отношения же с Игорем, так звали мальчика, почему-то после этого как-то испортились и постепенно сошли на нет. Были и ещё отношения, но ничего серьезного.

Серьезное началось, когда на четвертом курсе медицинского института общие знакомые представили Ирине Валентина. Валентин Трофимович Игнатов был музыкантом. Он недавно закончил консерваторию и довольно удачно устроился в оркестр русских народных инструментов при каком-то крутом военном хоре, где играл партию второй балалайки, чем очень гордился. Валентин ухаживал очень красиво. Дарил цветы и конфеты, говорил комплименты, водил на концерты (не народные, а классической музыки). После концерта долго объяснял, что композитор хотел сказать в музыкальных фразах. Когда они поженились, огонь постепенно угасал, как будто всё интересное уже произошло до свадьбы, а теперь можно только жить долго и счастливо. Ирине, знавшей эту фразу по многим сказкам, не было понятно, почему «счастливо» получается так серо и скучно. Хорошо, что додумалась не менять фамилию и не стала Игнатовой. Свою девичью фамилию скандинавского происхождения она любила, хотя у некоторых эта фамилия вызывала ассоциации с исполнителем роли детектива в старом американском сериале, и они считали ее итальянской.

К моменту развода Ирина уже научилась создавать свою внешность. Волосы, если их туго не приглаживать к голове, скрывают верхний край ушей и подчеркивают правильный овал лица. Нос был основой благородного профиля, выгодно отличающегося от мелких курносеньких носиков, делающих лицо шире. Бедра, девушка перестала прятать под балахонистыми платьями, делающими ее похожими на самоварную бабу. Убрав в зале жировую прослойку, она добилась их идеальной линии. Подчеркнутая осиная тренированная талия при высоком росте делала эту часть тела особенно женственной. Да и мода на такой силуэт набирала в последнее время силу. Профессионально правильное питание, уход за кожей и волосами довершали образ. Принцесса вернулась!

Через некоторое время из избы на гравийную дорожку, ведущую в деревню, вышла вполне столичная девушка в короткой фиолетовой дубленке, ярко синих скинни и изящных ботиночках в тон дубленке на низком каблуке. Черные волосы собраны в длинный хвост, на глазах – солнцезащитные очки в пол лица, в которых отражалось поселение здорового образа жизни новых людей.

Сначала Андрей Львович жил в лесу один. Построил избу, развел огород. Да и словом «жил» это назвать было нельзя, так, приезжал на выходные и в отпуск. Все думали, стресс снимает. Блажь современного олигарха. Андрей и вправду к тому времени стал весьма обеспеченным человеком. Умел он деньги вкладывать. Ещё никто ничего не подозревает, а Андрей уже всё знает, какие акции взлетят, какие – рухнут. И ведь никто не замечал, чтобы котировками интересовался. Просто чуйка какая-то сверхъестественная, не иначе.

Друзья, или те, кто считал себя друзьями Пиковского, сначала наведывались в уединенное жилище, устраивали пикники, хвалили за удачное вложение денег в землю Подмосковья. Вот только Андрей дал понять, что шашлыков не ест, спиртного не признает, да и выбирается сюда, чтобы одному побыть.

Отсутствием компании Андрей не тяготился. Занимаясь в клинике вопросами административно-организаторскими, прием некоторых больных он перенес сюда, в лес. Методы лечения традиционными назвать было трудно. Одним из обязательных условий выздоровления целитель считал твердое намерение выздороветь и упорство в достижении этой цели. Первым шагом был путь к врачу. Кроме нескольких часов на транспорте, нужно было еще пройти пешком от соседней деревни, независимо от состояния больного. Некоторые не выдерживали, возвращались. Таких долечивали в городе, в медицинском центре.

Те же, кто добирался, лечились особым образом. Обязательно – гимнастика, массаж особых точек. В зависимости от заболевания предлагались настои и отвары различных растений, баня или, наоборот, холодные обливания. Эффект от лечения превзошел все ожидания. Страждущие шли вереницей. Некоторым требовалось многодневное лечение.

Деревня построена была сравнительно недавно, лет шесть-семь назад. Оформил Андрей её как дачный посёлок, сам стал председателем общего собрания. Сюда переехали несколько учеников Андрея Львовича. Были наёмные работники, но немного. Самый большой прирост составляли выздоровевшие, особенно после тяжёлых болезней. Они физически чувствовали себя здесь лучше. Некоторые возвращались в город, жили там некоторое время, но это было уже не то. Тот прилив сил, который ощущался в деревне, нельзя было заменить ни чем. Приезжали целыми семьями, строили дома, обучались новым профессиям. Дачный поселок превратился в общину со своими традициями и правилами.