Не повезло Паштету: стритбол досмотреть не удалось. Когда друзья вернулись во двор, прозвучал свисток, означавший окончание матча.
– Эх! Какой счёт? – спросил он у котов, бурно обсуждавших последний гол.
– 6:10. В нашу пользу.
– В нашу – это в чью? – не понял Паштет.
– Нашего, Паштет, четвёртого дома. Ха!
– Ну, это хорошо. А по-другому и не могло получиться.
– Пропал! Исчез! – с холодным надрывом донёсся из толпы голос кошки Мимы. – Украли!
– Что произошло? – начал издалека спрашивать Кипа, продвигаясь к потерпевшей.
– Амулет пропал, мне его хозяйка подарила, – объясняла Мима, начиная плакать.
Все стали расходиться, чтобы их не посчитали воришками. Кошка рассказала, во время игры амулет был на месте, висел на шее, а после свистка, когда радостные зрители побежали поздравлять команду, ощутила, что нет его, амулета, такого красного в форме капельки дождя. Только ниточка от него лежит на земле.
Спрашивать у зевак бесполезно: одни скажут, что ничего не видели, другие укажут на первого попавшего им на глаза, лишь бы от них отстали с расспросами. Но всё-таки кое-кто есть во дворе, кто обязательно подскажет – Дедушка Евстратий. Это старый житель двора, и, несмотря на возраст, очень наблюдательный. Он сидел на пластмассовом пеньке и уже ждал, что к нему юные сыщики прибегут.
– Дедушка Евстратий, – обратились они к нему, – слышали, у Мимы амулет исчез? Может вы что-то видели?
Дедушка покашлял и начал:
– Я заметил, что сороки мелькали неподалеку. Их игра не интересовала, бродили между котами и кошками.
– А вы видели, что именно они сорвали амулет? – Эмиль хотел уточнить, а то плохо зазря на кого-то наговаривать.
– Вот не видел, честное слово. Но они, птицы подозрительные, – дедушка хмыкнул.
– Да они таскают всё блестящее, – сказал Паштет. – Сколько раз попадались.
На тополе сидела сорока, она долго копошилась в гнезде.
На неё указал Рыжий со словами: «Вот одна из них». Он заметил, что-то сорока прячет, и это что-то блестит. Звать ее кот не стал, а осторожно полез на дерево. Вскарабкался и поднялся до ветки, где сидела сорока.
«Так постараюсь посмотреть, что у неё», – думал Рыжий.
Ветка тряслась, раздражаясь под кошачьими шагами.
Рыжий в один прыжок оказался у гнезда и запустил лапу туда.
Сорока с хамским криком обернулась:
– Вор!
– Сама воровка, – ответил Рыжий, пряча нос от сороки, пытавшей его клюнуть.
Ветке надоели споры кота и сороки и она их скинула. В одной лапе у Рыжего была находка из гнезда, во второй сорокин хвост, поэтому и птица полетела вниз.
– Кар! – сорока вырвала хвост из когтей и удалилась из виду.
А Рыжий, как цирковой трюкач, приземлился на три лапы, переднюю правую лапу поднял, показывая амулет.
Паштет, смотри, Бета, – Кипа обратил внимание друга на детскую площадку. За Кипой тихонько посмеялись Эмиль и Рыжий.
Во дворе гулял маленький мальчик, а на поводке он выгуливал серебристую кошку с атласным бантиком за ухом. Это мальчик так считал, что он выгуливает свою питомицу. Родители отпускали его только с кошкой по имени Бета, которая следила за малышом, чтобы тот не влезал в неприятности, ничего не подбирал с земли и уж не тем более не пробовал на вкус, особенно что-нибудь грязное и несъедобное.
Они возвращались домой. Вдруг мальчик выронил игрушку из рук, а рядом некстати разлеглась лужа после вчерашнего дождя. В неё-то игрушка и шлёпнулась. Бета не разрешила мальчику поднимать игрушку, ведь он обязательно её вытрет о чистенькую футболочку.
Бета могла поднять игрушку сама, но ей хотелось позволить это сделать Паштету. А Паштету хотелось ещё больше. И он сразу выполнил просьбу подруги.
Они втроём зашли в подъезд. Пока они поднимались, Бета спросила, где Паштет был, ведь во дворе его не видела. Паштет в общих словах рассказал, что с друзьями помогал тёте Дине.
Бета поскреблась в дверь своей квартиры, забрала игрушку у Паштета. Вечером они обещались немного погулять.
Когда Паштет спустился и вышел во двор, сказал устало:
Подниматься так трудно. Мне кажется, нужно худеть.
Этого нельзя допустить, – заулыбались друзья.
Хорошо, что я живу на первом этаже, – и Паштет тоже засмеялся.
– Знаете, я сегодня понял, что умею сочинять песенки, – признался Кипа. И не спрашивая разрешения, он начал петь:
– Сегодня мы часто смеёмся. А что?
Славный день. Давайте смеяться.
Мне сказали, «хорошо быть котом»,
Я это знал и с рождени-и-я.
Четыре лапы у меня и хвост,
усы, как струны, и два уха.
Три друга рядом. Кот, кот
И кот. Друг без друга нам туга-а.
В траве лежал блестящий фантик. Кто-то вкусную конфету взял себе, а обёрткой поделился с природой. Вот как… Смотрите: фантик зашевелился, зашуршал и пополз. Куда? А-а, это муравьишки его взяли. Как говорится, в хозяйстве всё пригодится.
Из соседнего подъезда послышались сердитое рычание и жалобное мяуканье. Друзья ринулись туда. Кипа, Эмиль и Рыжий быстро оказались на третьем этаже, где крохотный котёнок вжался в дверь, а над ним, как грозовая туча, повисла голова лохматого пса.
– Что тебе от него нужно? – строго сказал Кипа.
Пёс обернулся и неприятно засмеялся.
– Ой-ой! Защитники нагрянули. Всё, мне бояться?
– Бояться, бояться, – передразнил Рыжий и повторил. – Что тебе от него нужно?
– Пусть не дрыхнет возле моей двери, – рявкнул пёс.
– Это твоя дверь? – Эмиль вышел вперёд.
– Да, моя, – пса начали раздражать эти дерзкие коты.
Наконец поднялся Паштет. Он устал, ведь до этого поднимался на пятый этаж.
– Еще один, – опять засмеялся пёс.
– Что-то не вижу ничего смешного, – ответил Паштет и стал оглядываться. – Где здесь шутка? Ох, куда-то закатилась.
– Прикуси язык, – другого псу ничего не нашлось сказать.
«Пора проучить котов, а то лезут не в своё дело и строят из себя героев», – подумал пёс и подошёл к Паштету. Кипа встал перед ним.
Тут открылась дверь, из-за которой развязался конфликт. Вышел хозяин пса. И он сразу изменился: язык высунул и прильнул к ногам, как цирковая собачка. Ещё бы на задних лапах запрыгал, честное слово, нелепо.
– Кошачья шпана, фу, – мужчина топнул ногой и хлопнул дверью, та со щелчком закрылась на замок. – Пошли, Рексик!
И Рексик последовал за хозяином.
– Почему он к тебе приставал? – спросил Рыжий котёнка.
– Я уснул у этой двери, – ответил малыш.
– А где ты живёшь? – поинтересовался Эмиль.
– Здесь. – Котёнок указал на квартиру слева, потом на противоположную. – Или здесь. Я недавно сюда переехал. Вышел погулять, а куда возвращаться, забыл.
Друзья убедились, что все три двери абсолютно одинаковы. Тёмно-коричневого цвета. Посередине волнистый узор. И понятно, перепутать немудрено, особенно тому, кто недавно поселился здесь.
– Так, так, – Кипа почесал голову. – Предлагаю, постучать в каждую дверь.
«Тук-тук-тук» – забарабанили Кипа и Эмиль в центральную дверь.
«Бум, бум» – стукнул Паштет в другую.
Из этой квартиры выглянула девочка в синем платьице. Она взяла котёнка на руки.
– Домой, Тигрёнок, захотел. Это твои друзья? – спросила девочка. – До свидания, котятки!
Дверь закрылась.
– Какие мы котятки, – фыркнули друзья, немного обидевшись.
Никто не обратил внимания, с какой стороны появился во дворе этот сумасшедший пудель жёлтого цвета. Он прыгал, кружился, бегал по непонятной траектории, всё ему тут незнакомо. Все попрятались: кто в кустах, кто за скамейками, кто на дерево залез, кто в подъезд заскочил. Никто не осмеливался к нему подходит, даже большие псы. Кто знает, что у него на уме. Ещё цапнет, потом ходи к ветеринару на уколы. А больницы посещать, знаете ли, тоже не из приятных времяпровождений.
А пудель не рычит и не лает. Он крякает. Ничего себе! Точно с ним что-то не то!
Кипа и Эмиль побежали наперерез, нужно остановить незнакомца. Но пёс то ли не замечал их, то ли ему всё равно. Бегает и бегает.
– Берегись! – крикнул Рыжий и, разбежавшись, столкнул пуделя с ног.
– Извини, друг, – сказал кот, когда они поднялись на лапы. – Но ты всю улицу перепугал.
Смотрит Рыжий, а у него передние лапы и бок в жёлтой краске.
– Ты в краске испачкан? – спросил он у пуделя.
– Да, в краске. Кто-то из окна выплеснул, – ответил пудель. – Я даже не помню, какого я цвета на самом деле. Вроде живот белый, получается, это мой настоящий цвет.
– А чего ты испугался, бегаешь, крякаешь. Ты забыл, что ты пёс?
– Я и не пёс. – Сказал пудель.
– Не пёс, – удивились подошедшие Кипа и Эмиль.
– Это снаружи пудель, а внутри совсем не пудель. Я же чувствую, что я не собака. Понимаю, что совсем не собака. Хотя, если подумать, уже привычно ею быть. Всё же …
Пудель почесал за ухом и задумался, вспоминая, что он за зверь.
– Я утка, – сказал пудель. – Зовут Шутка.
– Девчонка? – не понял Эмиль.
– Да, да.
Утка Шутка в образе грязного пуделя рассказала, что жила на птичьем рынке. Её купили, подарили маленькой девочке. Хорошая девочка, смешная и весёлая. А потом превратили в енота. И буквально через день, пока она приходила в себя, стараясь привыкнуть к новому облику, её превратили в собаку.
Шутка поняла, что попала в страшное место, ночью сбежала оттуда. А куда бежать, не знала. Обратно на птичий рынок, там опять продадут и неизвестно кому. Это она думала, лёжа под окнами большого дома, где решила переждать ночь. А утром из окна кто-то вылил краску и прямо на неё.
– И как я испугалась. Подумала, снова хотят превратить в кого-нибудь. – В глазах Шутки можно было увидеть пережитый испуг. – Помчалась сломя голову, неважно куда, лишь бы подальше. Начала всего бояться, кого ни встречу на пути, сразу шарахаюсь в сторону.
Лапы у Шутки дрожали. Набегалась, бедная, за сегодня. Кипа позвал бы её на чердак, да только не в силах она поднятся.
– Давай, на ночь, – предложил Кипа, – останешься здесь. За дверью и коврик есть, но пока тесно. А входную дверь, когда захлопнут, можешь расположиться поудобней.
Шутка улеглась за старой дверью, которую сняли с петель и приставили к стене.
Начало темнеть. Женщина, вошедшая в подъезд, захлопнула железную дверь и немного погодя Шутка вылезла из неудобного угла, вытащила коврик и растянулась во весь собачий рост.
– Засыпает город, свет в окошках выключают.
Ночь улицы укрыла тёмным одеялом.
На тёмном небе зажигаются звёзды
И сон приходит в каждый дом.
А с крыши можно, представьте, что можно
Коснуться звезды, далёкой звезды.
Какая она? Холодная, как ледышка.
И ждёт теплоты, ждёт теплоты.
А звёздочка эта может, наверное,
Коснуться крыши нашего дома.
И город замер, боится спугнуть,
Чьё-то желание. Загадать можно много.
А вы загадали желание? Не заметили, что звёздочка упала. Кипа хотел что-то загадать, а потом повторить последние две строчки, но заснул.