Читать книгу: «Замок. Веретено. И Бесконечная ночь», страница 26

Глава сорок два

– Черная Башня?

Парень хмыкнул и расхохотался. На лице незнакомца не дрогнул ни один мускул.

– Это же сказки, которыми пожилые нянюшки пугают шаловливых детей! Кого ты пытаешься напугать?

Холодные глаза старика опасно сверкнули, он резко надвинулся на незадачливого молодца, так что тот дрогнул и попятился.

– Меня зовут Бур по кличке Железный Кулак, – грозно пробасил он, – мои предки пришли в эти земли еще когда на тех холмах вили гнезда драконы. Я помню все, что рассказывал отец. Дор-Гол – место, где устраивали свой шабаш ведьмы, и где приносились кровавые ритуалы.

По спине пробежал мороз, а в глубоких тенях что-то зашептало, словно встревоженное тем, что только что произнес старик.

Бур обвел тяжелым взглядом лес, а затем снова уставился на нас.

– Кто вы такие?

– Я Кирли, состою в охране самого его сиятельства бургомистра Верона, – значительно произнес мой спутник, одергивая одежду, – мы едем к Драконьей Лапе, чтобы помочь раненым.

Хмурый старик чиркнул по мне взглядом, задержавшись на секунду на амулете в виде птицы на моей груди.

– Тем раненым, что я видел при дороге у подножия холма уже ничто не поможет, – пробасил он в усы, – самое человечное, что вы можете для них сделать – это сбросить в реку на съедение рыбам да мавкам. Нет такого лекарства ни на земле, ни под землей, способное излечить их.

Кирли дернул плечом и покосился на меня. По всей видимости он решал, стоит ли первому встречному рассказывать о том, кто его спутница.

– Боги найдут им лекарство, – ответил уклончиво парень, хватая меня за рукав и пытаясь обойти грозного старика, который словно старый могучий дуб загораживал дорогу.

– В Драконьей Лапе вас выгонят взашей, едва увидят, какой гостинец вы им притащили, – буркнул он, – да и нету там никого сейчас. Все на работах от мала до велика.

– На работах? – удивилась я. – На каких?

Бур сложил руки на груди.

– А на тех, на которых теперь занято все население северных земель – гробокопание. Мы ищем священные камни, будь они не ладны.

И старик смачно плюнул на землю.

– В любом случае кто-то в деревне да остался. Приказ моего командира был везти раненых именно туда. И мы поедем туда, – упрямо отрезал Кирли. – Леди Элая, пойдемте.

Мы обошли-таки замершего Бура и направились вниз с холма к оставленной повозке. Я то и дело оборачивалась. Мрачные развалины башни таинственно темнели на фоне тусклого неба. Моя кожа продолжала улавливать едва ощутимую вибрацию.

– Дор-Гол, – шепчу задумчиво. – Почему та Тень появляется именно в таких местах?

– Не слушайте вы этого обезумевшего старика, – хмыкнул Кирли, усаживаясь впереди и беря поводья, – все эти сказки про Черные Башни придуманы для детей, в них нет и доли правды.

Я уже забралась в повозку и внимательно осмотрела раненых. Времени совсем нет.

– Так что же говорят сказки? – спрашиваю, открывая флягу с водой, чтобы напоить несчастных.

– Странно, что вы спрашиваете, леди.

– Ну я пропустила последние лет триста. Так что не удивляйся.

Парень закашлялся и повел плечами. Напугала беднягу.

– Да, я слышал, как ребята болтали о том, что вы… ну в общем, что вы покойница…– замялся добряк Кирли.

Я присела и рассмеялась, отчего уши парня стали пунцового цвета. Ну, Кирли, ну спасибо хоть мертвечиной не назвал.

– Простите, леди Элая, – пробормотал в конец смущенный паренек, – я не хотел вас оскорбить. Я совсем не на стороне Маркуса, который несет всякий бред про вас. Наоборот, считаю, что вы посланы нам богами. Ведь вы и сэра Олдмена к жизни вернули, и юную госпожу Мирей и много кого еще.

Кирли замялся. Я же по-дружески протянула ему флягу. Кирли взял и тут же начал пить.

– Почему не рассказал тому старику кто я? Что могу исцелять раны нечисти?

Кирли вернул флягу и задумчиво почесал заросшую щеку.

– Да к чему болтать? Все равно не поверит, хоть молва о вас уже давно гремит по всему Нордессу, но суеверий тоже много. Мало ли как он отреагирует.

– Спасибо, – тепло улыбаюсь.

– За что?

– За то, что оберегаешь меня.

– Иначе сэр Керан мне головушку-то снесет, – заулыбался во весь рот Кирли.

Я опустила глаза и откинулась спиной к стенке повозки. Над головой серела небесная паутина. И редкие птицы расчерчивали крыльями горизонт.

– Сэр Керан, – выдыхаю. – Что теперь с тобой? Что с Клерстаром?

Почему нельзя просто жить, не думая о нечисти, о Дракайне, о пологе? Если бы так случилось, что я проснулась в этом мире простой девушкой, то сейчас жила обычной жизнью. Да, мой дом был бы обвешан оберегами, и я не знала бы, что такое настоящее солнце над головой. Но я жила бы обычной жизнью с ее радостями и горестями. Клод называет меня спасением этого мира, единственной, способной вернуть людям солнце, но порой мне кажется, что это бремя слишком тяжело для меня.

Воспоминание о Клоде отозвалось глухой болью в сердце. Его потухший взгляд, когда он смотрел на меня тогда, мучил, не давал покоя.

– Милый, милый Клод, я слишком жестока с тобой.

Колеса повозки натужно скрипели, мерное укачивание наводило дремоту. Веки отяжелели, и голова сама собой упала на колени. Сон был коротким и тревожным. Страшная реальность не хотела отступать и позволить забыться. И лишь когда снова увидела зеленые глаза, ощутила горячие руки на своей талии и шепот на своих губах, сердце сладко забилось и затрепетало. Это странное чужое сердце. Неужели Дракайна сказала правду, и принадлежишь не мне? Кому же? Кто тот, за чей счет я теперь живу и существую? Сквозь сон рассеянно касаюсь пальцами амулета на груди. Фиантен. Где разгадка того, что же произошло триста лет назад и запустило страшную цепочку, приведшую к катастрофе?

– Такова ее судьба, милорд, – отчеканил старческий голос. – Нить жизни юной госпожи коротка, ей суждено умереть ребенком.

– Я найду способ изменить ее судьбу, или я не Гедеон Фиантен!

Открываю глаза, вижу заплаканное лицо матери и потемневшие от горя глаза отца. Но там в глубине комнаты стоит еще одна фигура. Тоненькая девочка с золотыми волосами. Тяну руку к ней.

– Аресса!

Приближается. Личико сухое и бледное, глаза лихорадочно блестят.

– Эли! – падает на колени и хватает мою ладонь, ее руки так дрожат. – Эли!

– Мне сегодня немного нездоровиться, Ари, но я скоро поправлюсь, и мы снова будем вместе играть. Покачаешь меня на качелях в саду? – спрашиваю сестру.

Отец с матерью обнялись, пряча лица и подавляя рыдания. Я не понимаю, почему они такие грустные. Не понимаю, почему нижняя губка Арессы мелко дрожит, словно она вот-вот расплачется.

– Эли! – выдыхает она и начинает лихорадочно целовать мои пальцы. – Ты будешь жить! Я клянусь! Клянусь тебе, Эли, ты не умрешь! Никогда не умрешь!

Повозку резко качнуло, и я больно ударилась головой. Кирли дернул поводья, и лошади встали.

– Мы приехали? – протираю со сна глаза.

– Похоже, что да, – бесцветно отозвался парень, широко зевнув.

Я осторожно выглядываю из-за его плеча и замираю. Деревушка носившая грозное название Драконья Лапа представляла собой скопление аккуратных домиков с резными крышами, наличниками и печными трубами. Лужайки перед домами утопали в колокольчиках и маргаритках, а по дорогам важно расхаживали куры и индюки.

– Какая прелесть! – не удержалась я от возгласа, в результате на меня бросили удивленный взгляд.

– Вы что в первый раз в деревню приехали, леди Элая? – почесал затылок Кирли.

Конечно же в первый раз! Я нигде не была кроме мрачного леса, своего зачарованного замка да шумного Клерстара. А тут милейшая деревушка, словно сошедшая со страницы старинной сказки о влюбленном трубадуре.

Я продолжала улыбаться и даже приветливо помахала дремлющему на подоконнике пушистому белому коту, на что тот лишь презрительно фыркнул и прикрыл второй глаз. Рядом с деревушкой протекал широкий ручей, чьи кристальные воды серебрились на свету.

– Я представляю, как бы здесь было прекрасно, если бы на небе сияло настоящее солнце, – радостно выдыхаю.

– Солнце, – хмыкнул Кирли, – так кто же помнит, какое оно. Я чай видел-то его только на картинках в книжках. Но так толком и не понял, как оно выглядит.

Перестаю улыбаться и останавливаю на нем долгий взгляд. Конечно, ведь это поколение не помнит солнца, и даже предыдущее поколение не ведало солнечного света.

– Да и нужно ли оно, – пожимает плечами парень, – жили же как-то без него последние несколько веков, да и дальше проживем.

– Что ты такое говоришь…

– Все эти пророчества, простые люди уже давно в них не верят. Убить последнего вампира – дело непростое. Да вы и сами видели, леди Элая сколько их там в той пещере было. Полчища…

Он махнул рукой.

– Пока их всех поубиваешь, больше людей помрет. Так что может и ну его – солнце это. Жить как жилось, оберегами защищаться, ну и вестников богов почитать. Их сила нам поможет.

В бессилии опускаюсь на колени и смотрю на свои перебинтованные руки. Где-то я уже подобное слышала. Да, это была директриса Памплесса. Люди забыли о солнце, забыли, что это такое – жить без полога над головой. Человек привык. К вечной ночи. К скребущимся за дверью вурдалакам и вампирам. К зависимости от священных камней… Привыкли… Им не нужно солнце…

Не убивать последнего вампира. Не убивать Дракайну. Значит…

– Керану не придется умирать…

Глава сорок три

Кирли подкатил телегу к крепко сбитому бревенчатому зданию, позади которого виднелся широкий огород, обычно закрытые теплицы стояли широко распахнутыми.

– Лечебные травы, – сразу догадалась я, едва заметив бурые кусты остролиста.

Кирли меж тем спрыгнул на землю и подошел к двери.

– Откройте! – забарабанил он по доскам. – Здесь раненые, нам нужна помощь!

Внутри послышался шорох, а затем раздался тихий скрип плохо смазанных петель. Из сумрака проступило хмурое лицо старика.

– Зачем пожаловали? – пробасил он, окинув цепким взглядом повозку.

– Мы из Клестара, – начал Кирли, нервно одергивая плащ, – у нас раненные. Помогите нам! Вы единственный знахарь в Драконьей Лапе!

В глубоко посаженных глазах знахаря вспыхнул недружественный огонь.

– Раненные? – протянул он, еще глубже отступая в тень дома. – Вам ли, юноша, не знать, что полагается делать с теми, кто укушен нечистью? Богами предписано немедленно их уничтожать, дабы не заразить здоровых. А вы везете их к домам людей!

Знахарь намеревался уже захлопнуть дверь перед самым носом незадачливого гостя, но Кирли не растерялся, вовремя подставив сапог.

– Помогите нам только обработать и перевязать раны! А исцеление они получат из других рук!

Но старик и не собирался сдаваться перед наглым молодчиком. Всем весом он навалился на дверь, намереваясь вытеснить парня.

– Пошел прочь! Нет им исцеления ни на земле, ни под землей! Только боги в силах!

Бедная дверь натужно скрипела. Силы были примерно равны, но все же в конце концов Кирли еще раз сильно толкнул плечом дверь, и старик знахарь, ухнув, повалился на доски пола.

– Ах ты проходимец! Морда продажная! Думаешь, раз нацепил доспехи, то можешь и в дома врываться без спросу! – запричитал он, стараясь подняться.

– Если вы им не поможете – они умрут! – не отставал Кирли, вставая над стариком.

– Они уже умерли! Идиот!

Я спрыгнула с телеги на землю.

– Нет. Их можно спасти, – произношу четко, смотря прямо в потемневшие от гнева глаза знахаря, – я могу их спасти.

Распахиваю ворот плаща. Мой амулет играет гранями на свету, и старик замирает, словно пораженный.

– Не может быть…

Силы вновь вернулись к нему. Он поднялся и медленно приблизился ко мне. Одет он был просто, в холщевых штанах и рубахе, подпоясанной плетенным ремнем. Под глазами пролегли глубокие борозды, а густые косматые брови срослись на переносице. Вид огненной птицы на моей груди казалось заворожил старика. Он поднес морщинистую руку и коснулся граней своим мозолистым пальцем.

– Фиантен… – выдохнул он. – Огонь первородных, выжигающий тьму… Не может быть… Значит людская молва не лгала. Дочь Гедеона вернулась…

Он смерил царапающим взглядом сначала меня, потом замершего Кирли.

– Она и правда исцелила дочку бургомистра в Клестаре? – спросил знахарь.

Кирли кивнул.

– Да, и не только юную госпожу, но и многих других. Они живы и здоровы.

– Немыслимо! – потрясенный старик схватился за голову и взъерошил седые волосы. – Подобная сила! И это тогда, когда полог еще закрывает небо!

Он проковылял к дубовому столу, заваленному пучками высохших трав, склянками и какими-то пожелтевшими бумагами. На нем же стоял пухлый медный чайник с крышкой в виде большущей жабы. Продолжая бормотать под нос что-то нечленораздельное, старик принялся жадно пить прямо из узкого горлышка.

Теперь мы с Кирли могли оглядеться. Домишко был сколочен на славу из толстых бревен, способный выдержать самый злой трескучий мороз. Огромный очаг чуть теплился, неподалеку на ржавом гвозде висела мохнатая медвежья шуба и такие же теплые меховые сапоги на ремнях. Зима, столь обычная для этого мира, вдруг отступила, и теперь эти тяжелые теплые вещи служили немым напоминанием о том, что тепло – лишь временно, и скоро вновь понадобятся и жаркий очаг, и надежная шуба.

Я прошла к очагу и опустилась на грубо сколоченный стул. Ноги не слушались меня. Слишком много потрясений легло на мои плечи. Сцепляю пальцы и молюсь, чтобы ворон из Клерстара как можно скорее вернулся с добрыми вестями. Как там все? Малышка Мирей, Дарина… Король с принцем там. И грозный Маркабр. Клерстар не одолеть. Я знаю… Но перед глазами тут же встает Дракайна. Ее жуткий леденящий взгляд проникает в самое сердце. Убит ее – и полог падет! Убить ее – и Керан умрет! Как просто, и как чудовищно тяжело.

Что-то теплое касается моей холодной руки.

– Выпейте это, леди Элая, – с улыбкой произносит Кирли, протягивая медную кружку с дымящимся в ней отваром трав.

– Это мой сбор. Быстро тебя на ноги поставит, – бормочет старик, стоя к нам спиной и разливая из медного ковшика кипяток по кружкам.

Я глазами благодарю парня и долго грею замерзшие пальцы о кружку, затем медленно отпиваю. Иван-чай, ромашка и смородиновый лист. И кажется еще что-то.

– На, и ты тоже подкрепись, – старик дает отвар Кирли, а сам опускается в глубокое кресло возле очага, покрытое медвежьей бурой шкурой.

Он вынимает из кармана глиняную трубку и медленно закуривает. Какое-то время мы сидим в тишине, прерываемой лишь стрекотанием кузнечиков за окном. Я смотрю на столб света, падающий на доски из круглого решетчатого оконца, на мерцающие золотистые пылинки. Отвар успокоил мои взвинченные нервы и согрел тело. Старик продолжал курить, погруженный в свои мысли, Кирли примостился на лавке возле стола. Плечи его поникли. Тяжелая усталость читалась в этом ясном юношеском лице.

– Нужно перенести ваших молодцов в дом, – наконец прервал молчание знахарь, – у меня есть специальная мазь, она замедлит распространение вампирского яда. Это все, что в моих силах.

Кирли поднялся, и они вместе принялись переносить раненных в дом. Я подогрела воды в чане и приготовила все для перевязки. Старик знахарь нахмурился, когда увидел глубокие следы когтей и клыков на теле ребят.

– Если бы я не знал, что принимаю под крышей Первородную, то сказал бы вам, везти этих несчастных к реке и утопить, – вздыхал он, густо накладывая бурую мазь поверх ран, – неужели и впрямь сила веретена способна вернуть им жизнь и человеческий облик.

Я молча кивнула, краем глаза ловя недоверчивый взгляд старика. Никто не верит до тех пор, пока сам не увидит силу волшебного веретена. Но нужно время. О, как же нужно время. А его всегда не хватает.

Перевязав и тщательно обработав раны всем шестерым войнам, мы присели перевести дух.

– Теперь осталось лишь ждать, – пожал плечами знахарь.

Он вымыл руки в тазу и принялся растирать что-то в деревянной ступке.

– Да, кстати, там на очаге рыбная похлебка. Ешьте, пока не остыла.

Мы с Кирли покосились друг на друга. Знахарь был не очень разговорчивым человеком, но мы были благодарны ему за то, что он все же поверил нам и помог.

Рыбная похлебка пахла довольно сносно, и я, хотя и была уверена, что не смогу проглотить ни крошки, к своему удивлению, съела полную миску, закусывая ароматным ржаным хлебушком.

– Скажи, старик, а ты знаешь, что за место там на холме? – вдруг решил спросить Кирли, наливая себе вторую порцию похлебки.

– Место на холме? – удивился старик, не отрываясь от ступки.

– Там развилины какой-то башни или крепости. Неприятное место. И еще старик по имени Бур. Он нам начал рассказывать какие-то детские сказки про Черную Башню и прочее.

Знахарь замер и повернулся к нам.

– Железный Кулак – один из старейшин Драконьей Лапы. Его предки жили ту с испокон веков. А сейчас он вместе с другими храбрыми ребятами защищает нас от вурдалаков и прочей нечисти. А башня…

Старик замялся, в глубине темных глаз что-то мелькнуло.

– Это гиблое место. Туда никто не ходит, – отрезал он сухо.

Он принялся за свое дело, то и дело подбрасывая одной рукой в ступку то сухие травы, то высушенные головы ящериц и жабьи лапки, другой рукой энергично перетирая все ингредиенты до однородности. Кирли замялся, он явно хотел расспросить старика еще кое-о-чем, но не решался, так как было видно, что хозяин дома не желает вести долгие беседы, да и в целом наше общество было ему в тягость. И все же я хотела узнать больше о том, с чем мне пришлось столкнуться в том жутком месте. Что-то подсказывало мне, что та Тень действовала не только в Клестаре и ближайших окрестностях.

– А что вы скажете о Черной Башне? – произношу наконец. – Те развилины и правда когда-то носили такое название?

На этот раз знахарь предпочел ничего не отвечать, продолжая все так же энергично перетирать содержимое ступки. Комната вновь погрузилась в глубокую тишину. Даже раненные не стонали. Их синие веки и губы были плотно сжаты, а по телам змеились синие прожилки. Мазь, если и помогала, то совсем несильно. Перевожу тревожный взгляд к окну. Смеркалось. Скоро ночь! Когда же вернется ворон от Керана?

Поняв, что не дождусь ответа, опускаюсь возле раненных и даю им пить из фляги, но вода протекает мимо. Я обреченно вздыхаю. Знахарь молча опускается рядом со мной.

– Помогите разомкнуть им рот. Я натру их десна этим составом, он поможет их телам продержаться какое-то время.

Мы с Кирли принялись помогать старику. Странная мазь из деревянной ступки имела неприятный вид, и еще более омерзительный запах. Но, как только знахарь наносил ее на десна несчастным, их губы слегка розовели.

На морщинистом лбу знахаря проступили капли пота. Он стер их рукавом рубахи.

– Еще час, – резюмировал он, ставя ступку на стол и тяжело опускаясь в кресло, – у этих бравых ребят есть еще час.

Время тянулось страшно медленно. Я стояла на коленях, прикладывая руки то к одному юноше, то к другому. Жизнь теплилась в них, сердечная нить горела.

– О, Фиантен, если бы только я могла призвать тебя, чтобы исцелить этих несчастных людей, – шепчу, с силой сжимая одной рукой амулет на груди, – о, почему, почему я такая слабая?!

Зажмуриваю глаза. Клод говорил, что я должна почувствовать, что сила идет ко мне. Но я ничего не чувствовала. Клод, милый Клод! Как же мне сейчас тебя не хватает! Молюсь, чтобы с тобой не случилась никакая беда. Чтобы ты вернулся ко мне, и мы вместе раскрыли все тайны, нашли ключ к той загадочной книге, и разрушили все злые чары.

Становится невыносимо душно. Приоткрываю глаза. Клири спал, прислонивших плечом к поленнице. Силы покинули этого отважного юношу. Знахаря нигде не было видно, его кресло пустовало. Волнение подняло меня на ноги и понесло на улицу.

Свет Цитрина затухал за горизонтом. Вечер дышал прохладой и ароматом горьких трав. Медленно вдыхаю в себя этот упоительный воздух. В домах уже позажигались огни, многие только возвращались с работ, неся на плечах тяжелые мотыги. Простые лица жителей Драконьей Лапы были суровы, как у людей, привыкших к тяжелому труду. Я заметила, что и женщины несли мотыги, правда более легкие. Проходя мимо дома знахаря, люди то и дело останавливали на мне удивленный взгляд, многие переговаривались. Мне было не в первой ощущать на себя подозрительные взгляды, и потому я не обращала на них внимания, устремив взгляд на темнеющее небо. Там, вот-вот должен был появиться ворон от Керана с вестью о победе. Я замерла, едва дыша, неотрывно следя за тем, что происходит над головой.

– Ты видела его? – вдруг донесло до меня.

Я обернулась. Знахарь сидел в полумраке дерева, сизый дым его трубки медленно растворялся в воздухе.

– Кого? – не поняла я вопроса.

– Знахарь замялся, и тогда я приблизилась к нему. Листва дерева полностью скрыла нас от посторонних глаз.

– Ты видела его, – теперь это было утверждение, а не вопрос. – Божество. Там на развалинах Черной Башни.

Сердце екнуло.

– Вы говорите о Тени?

Ломатые брови знахаря удивленно изогнулись.

– Тени? Нет, – он мотнул головой и полез за пазуху. Разжав ладонь, он поднес ее к моему лицу. – Не о Тени, а о Божестве, которое исполняет желания.

На середине ладони лежал тот самый круглый камень с кровавой отметиной посередине. Печать…

Я ахнула и попятилась.

– Так вы тоже, – выдыхаю потрясенно, – вы тоже ходили к ней?

Знахарь поднялся, его глаза сверкнули.

Дорогой читатель, продолжение выйдет в ближайшее время.