Читать книгу: «Добрыня», страница 8
Свой первых заход Глеб сделал вдоль передвигающихся цепочек боевиков, которые спускались с правого склона для захода в тыл к десантникам. Восемь неуправляемых ракет сорвали это передвижение, и боевики в панике стали разбегаться. На втором заходе Глеб сбросил все подвесные свободно падающие бомбы с бреющего полёта.
Две красные цели, которые «Добрыня» пометил как ПВО, были боевиками с ПЗРК типа Stinger. Они тут же стали приоритетными целями для всех танков. Одна цель была подавлена ещё до выстрела, второй стрелок успел выпустить ракету, и Глебу пришлось применять противоракетные манёвры, уходить на форсаже за горы, прижимаясь к земле. У него было всего десять секунд с момента крика Дины: «Stinger!», чтобы придумать, как выходить из-под обстрела и две секунды после того, как на его экране замигала надпись «Атака с земли». Нужно за две секунды набрать скорость с трёхсот километров в час до тысячи, чтобы скорость самолёта стала выше скорости ракеты. На предельных для конструкции самолёта скоростях, такой манёвр для лётчика был бы смертельным – из-за перегрузок. А для беспилотного варианта штурмовика единственное ограничение – выдержит ли корпус. Всё зависит от того, какой запас прочности заложили конструкторы в жёсткость конструкция. Главное, чтобы самолёт не развалился на вираже. Но полковник рассудил так: либо самолёт сам развалиться, либо его собьют, поэтому он не вмешивался в действия пилота.
Глеб выжал из самолёта все что смог. Полковник считал секунды, после десяти секунд у ракеты просто закончится топливо, и она самоуничтожиться. За это время Глеб увёл свой самолёт почти на десять километров. Все вздохнули с облегчением после того, как у Глеба перестал пищать зуммер ракетной опасности. Второй раз выстрелить боевику не дали – залпом из двух орудий накрыли место, откуда была выпущена ракета.
Бой на изгибе шоссе затихал, боевики уходили в разных направлениях и, вернувшись, Глеб сделал только пару заходов, отработав разбегающихся боевиков из авиационных пушек. Те уже рассыпались на мелкие группы и уходили под укрытие «зелёнки». Сообщив всем, что у него заканчивается горючее, Глеб увёл штурмовик на аэродром.
Полковник связался с базой и запросил вертолёты для эвакуации раненых и стал оценивать нанесённый ущерб. Танк Максима хорошо дымил, огня было мало, видимо всё горючее уже сгорело, и теперь тлела проводка и другие части, что могут гореть. Взрыва не последовало – боекомплект Максим успел отстрелять. Правда, последний снаряд остался в досылателе – огонь таки уничтожил электронику. Дроны выработав весь заряд аккумуляторов, возвращались к танкам. Дроны Максима сели на броню, механика без электроники отказалась открывать контейнеры для зарядки, и полковник попросил капитана позаботиться о дронах. Ещё через пятнадцать минут прилетел первый вертолёт, доставил подкрепление из десяти десантников и забрал тяжелораненых, но этого полковник уже не видел…
***
– Павел Леонидович, я закрыл глаза на ваше решение преждевременно раскрыть секретную операцию. Но если вы сорвёте наступление, ответите по полной: и за тот случай с использованием в качестве авиаподдержки секретный объект, и за превышение полномочий.
– Товарищ генерал-майор, я уже докладывал, что моё решение хоть и не было согласованным с Вами, было и есть единственно верным. В противном случае, мы бы потеряли всех людей и секретную технику.
– Секретная техника была подготовлена к самоуничтожению. Ничего бы не досталось врагу.
– Да, мы бы потеряли не только готовый взвод танков, но будущее подразделение, не говоря уже о спецназе. Это негативно отразилось бы на подготовке к наступлению. И не факт, что по останкам техники боевики не догадались, что это было.
– Ладно, полковник, ладно! Ты меня убедил. Чего ещё раз это всё мусолить? Лучше доложи, как идут дела с подготовкой личного состава.
Полковник вздохнул, открыл папку с бумагами, достал и положил на стол генерала документы.
– Мы отобрали тридцать ребят. Мои разработали отдельный интерфейсный модуль, который скрывает всю секретную информацию и выглядит как игровой клиент. Уже неделю проходят тренировки на карте, составленной на местности, где планируется операция. Уже выработали несколько тактик.
– Это хорошо, что выработали. Только мы планировали собрать танковый полк, ты говоришь о танковой роте.
– Батальон. Танковый батальон в полном составе – тридцать танков. Не забывайте, наш экипаж состоит только из одного оператора. И потом, весь полк в этой операции не нужен. Мы разработали тактику, при которой трёх танковых рот при поддержке авиации и артиллерии будет достаточно.
– Потери неизбежны. Город хорошо укреплён. Там больше десяти тысяч боевиков, танки, артиллерия.
– Машин у нас на целый полк. Выходящие из боя операторы, тут же пересаживаются на новые машины, и вступают в бой там, где это нужно. Сто танков одновременно просто не развернутся на таком пространстве.
– Хорошо! Операция начнётся послезавтра. У вас всё готово?
– Так точно, товарищ генерал-майор!
– Отлично! Я на тебя надеюсь, полковник. Не подведи!
Глава 6. Город
В день операции полковник пришёл в офис на час раньше и застал одну Дину. Она сидела за своим компьютером, сосредоточенно что-то всматривалась в монитор, изредка нажимая клавиши на клавиатуре, и не сразу заметила входящего. Ещё месяц назад, сразу после начала набора команд для первого чемпионата, ребята договорились, что каждый из них будет командовать ротой, а Дина – всем батальоном. Поэтому весь этот месяц в офисе была только Дина. Максим, Олег и Стас все это время жили вместе с новобранцами за городом, в одном из санаториев Организации, который превратили в информационный центр.
***
Огромная территория, огороженная каменным забором, увенчанным колючей проволокой, засаженная вечнозелёными елями, скрывающими от проезжающих машин и прохожих, а также от самих отдыхающих эту самую колючую проволоку была расчерчена прогулочными дорожками, выложенными каменной плиткой, между которыми высились трёх и четырёхэтажные корпуса.
Мало кто знал, что в этом комплексе, где на въезде красовалась обычная вывеска с названием санаторий «Чайка» находился самый большой в стране центр управления.
Все оптоволоконные кабеля от всех интернет провайдеров страны заводились под землёй, сервера и спутниковые антенны были спрятаны в ангаре, замаскированном под теннисный корт. Никто не догадывался, что у этого теннисного корта нет крыши. И даже с воздуха нельзя было этого увидеть – маскировочная сетка надёжно скрывала всё оборудование в ангаре.
Новобранцев вербовали сразу после завершения онлайн-чемпионатов локального уровня, отбирая по одному, парами или тройками. Расписывали все прелести нового глобального уровня бои, баснословные гонорары, шикарные условия на подготовительных сборах и, самое главное, совершенно новые условия игры максимально приближённые к реальным.
Естественно, тридцать молодых ребят из не очень обеспеченных семей были довольны такими комфортными условиями и практически не вылезали из-за своих компьютеров – более мощных и производительных игровых станций они не видели даже в обзорах новейшей компьютерной техники.
Питались они там же, иногда прямо за клавиатурой. Но завтраки и ужины, которые были организованы в столовой санатория, были по всем правилам здорового питания, но очень вкусными. Утром, в связи с «сидячим» образом жизни, проводилась зарядка. На неё трудно было вытащить ребят, поэтому на второй день, на площадке появились девчонки из группы поддержки, и утренняя зарядка стала более привлекательным спортивным мероприятием. Вечером перед ужином проводились различные игры: футбол, волейбол, баскетбол – все что угодно, главное – не сидеть! Для любителей потанцевать проводили дискотеки.
Это месяц был назван «сборами» для подготовки к командному международному чемпионату по знаменитой игре. Никто не задавал вопросов, так как всё было демократично. Организаторы, молодые парни двадцати пяти лет только напоминали, что нужно сделать в конкретный день и час, все остальное ребята делали сами. В первый день новобранцы знакомились, делясь впечатлениями от совместных «покатушек» в онлайн. Затем разбились на команды по десять человек, выбирали названия, позывные и распределяли роли.
В первую десятку «попал» Максим, и они выбрали себе название «Барсы». Во вторую – Олег и с его подачи они стали называться «Тиграми». Стас, якобы подслушав другие команды, предложил продолжить звериную тему, и его команда под названием «Пантеры» стала организовываться вокруг него.
Остаток первого дня все играли в командах, «скатывались», присматривались и выбирали «полевых» командиров. Понятно, что лучшими игроками проявили себя Олег, Стас и Максим. Да и особо никто не рвался в командиры – кто-то не любил это дело, кто-то боялся ответственности, кто-то просто ещё не освоился.
На следующий день утром организаторы объявили, что чемпионат будет на новой версии игрового движка. Такая новость всех несколько озадачила. Поднялся гул обсуждений, но после короткого объяснения, что основная цель соревнований определить лучших в тактике, а не в применении игровых возможностей, ребята успокоились и принялись устанавливать новый софт по инструкции, которую вывели на большой экран главного зала.
Для проведения «сборов» переоборудовали спортивный зал. Поставили три длинных широких стола. Посередине и вдоль каждого была небольшая перегородка, которая разделяла два ряда по пять мест. Игроки сидели попарно напротив друг друга, что давало возможность общаться более эффективно, нежели только с использованием игровой связи. Один такой стол на роту. Командир роты сидел в середине, что позволяло контролировать всю команду.
К обеду выяснилось, что играть придётся на одной единственной карте, хоть и огромной по размеру, если сравнивать с картами онлайн игры. Карта занимала целый город с окрестностями. Обычная карта в игре была не более чем полтора квадратного километра, а размер этой карты сначала никто не мог определить, так как не было разметки на карте. Это был большой среднеазиатский город. Часть его была в руинах, часть вполне современная. Но никого из игроков это не удивляло.
Дроны «Добрыни» составляли эту карту пять дней, летая над городом снимая все дома, улицы и площади. Для тренировок достаточно было статической информации.
Каждый день команды «воевали» друг с другом в разных кварталах города. Одна команда стартовала в окрестностях города, и пыталась захватить указанный квартал. Другая должна была защищаться или выбить противника с захваченной территории. Третья была в резерве и рандомно приходила на помощь одной или другой команде.
С каждым боем авторитет наших командиров рос и это не удивительно. Они хорошо знали карту, вместе вырабатывали тактики для каждого района и квартала, лучше всех знали возможности «игрового движка». Кроме того, боевой опыт предыдущих боев давал им преимущество перед школьниками и студентами.
Первое время новобранцы роптали и критиковали графику игрового клиента. Мол, на таких крутых станциях можно было бы крутую картинку «отрендерить», но потом привыкли, ведь им внушали, что главное – это тактика, а не картинка. Ещё одно потрясение для них было, когда они увидели не только танки на карте, но и джипы, легко бронированную технику и даже одиночных бойцов противника. Организаторы объяснили это специфической темой соревнований, которая была выбрана в поддержку борьбы с международным терроризмом.
Не сразу получалось у некоторых ребят бороться с одиночными гранатомётчиками и юркими джипами. Но командиры рот быстро их этому научили.
Так, в течение месяца, новобранцы изучали динамику «Добрыни», не догадываясь, что это была не игра. Для них это была подготовка к Первому международному чемпионату по тактическим играм в режиме реального времени – «Скажи террору НЕТ!». И на сегодня у них была запланирована не просто тренировка, а «выпускной», по результатам которого, только одна из команд попадает на Чемпионат в Штаты.
***
– Доброе утро! – наконец заметила начальника Дина. Ничего военного так и не привилось в команде полковника – каждый приветствовал друг друга по «граждански». Он и не пытался это исправить.
– Здравствуй, Дина. Чего так рано? Волнуешься перед операцией?
– А Вы нет, Павел Леонидович? – Дина вызывающе посмотрела на своего ещё не старого, но уже с сединой в волосах руководителя, – Вас не грызёт совесть?
– Дина, – вздохнул полковник, – мы уже это обсуждали и не один раз! Моя совесть тут не при чем. Не моя эта идея, – полковник включил свой компьютер и запуская нужные ему программы, продолжил:
– Я пытался отговорить командование от использования школьников и студентов в таких операциях, но ты же знаешь их мнение: военные психологи настояли именно на тинэйджерах. Они считают, что талантливая молодёжь наиболее подходит для виртуальных боевых действий. Они утверждают, что молодой мозг, не обременённый обязательствами и необходимостью осознавать последствия своих действий, будет самым эффективным способом решать тактические задачи на поле боя. Особенно, если это будет в игровой форме.
– И Вы не могли их отговорить? – в очередной раз возмутилась Дина, пристально вглядываясь в лицо начальника.
– Не мог! – полковник поднял голову и с вызовом посмотрел на Дину, – Мне дали понять, что армия и этика не совместимы на поле боя. А мы, как ни крути, участвуем в войне!
– Но Вы могли отказаться, в конце концов! – настаивала Дина.
– Мог! Но тогда бы вы работали с другим руководителем и неизвестно, как сложилась бы твоя судьба и судьба ребят, – полковник сделал паузу, не отводя взгляда. Дина не выдержала напора более опытного собеседника и, не став продолжать тему, замолчала, вернувшись к своему монитору.
Через минуту полковник, как ни в чем не бывало, спросил:
– У нас все готово?
– Так точно, товарищ полковник! – перешла Дина на официальный тон.
Вот и хорошо! – полковник включил большой экран, вывел на него изображения из зала, где готовились к «экзамену» игроки и прошёлся по всем трём ротам.
Команды уже знакомились со своим расположением на карте и первым заданием. «Барсы» расположились на северо-западе от города. Их лагерь был за десять километров от ближайших блокпостов противника в западных окрестностях города. Приблизиться к лагерю для наблюдения не позволяли секреты местного спецназа на вершинах холмов. «Тигры» стояли в кишлаке, в последнем населённом пункте на севере, контролируемом союзниками. Следующий населённый пункт – это большая, вытянутая вдоль шоссе деревня, переходящая в город, который и являлся целью операции. «Пантеры» спрятались в зелёнке в северо-восточных окрестностях города.
Это были самые выгодные позиции для начала операции. Неспроста их вчера выбрали командиры рот. С них каждая команда в тренировочных боях быстро добивалась успеха и закреплялась в ближайших кварталах города в первые двадцать минут боя.
Полковник разделил экран на четыре части и вывел в первую четверть видеоизображение с дрона, который одиноко парил на высоте более пятисот метров и обозревал окрестности. Его информации не хватало для формирования объективной картины боя, и изображение было скорее для визуального контроля, чем для принятия решения. В остальные три четверти он вывел картинки дислокации трёх танковых рот. Кроме того, полковник задействовал три компьютера с шестью мониторами и вывел туда ещё дашборды с информацией, которая пригодится ему для принятия решений. Пока они были пусты. Только на одном из них таймер отсчитывал секунды до начала операции. Этот же таймер видели все «танкисты» на своих мониторах.
За минуту до обнуления таймера на общей панораме города появились следы траекторий ракет «земля-земля» – это корабли в Каспийском море выпустили свои ракеты по ранее разведанным целям в городе. Паника и суета – последствия взрывов – отвлекут внимание населения и боевиков от предстоящей атаки.
Сразу после взрывов над пригородами, где намечалась операция, пролетела эскадрилья штурмовиков, уничтожая средства противовоздушной обороны и укреплённые долговременные огневые точки противника.
После первого захода таймер обнулился, и танки одновременно, синхронно, как и тренировались до сих пор, двинулись в сторону города. Им предстояло пройти около пяти до семи километров по открытой местности, разворачиваясь в боевой строй. В это время из тыла выехали бронетранспортёры и боевые машины пехоты с бойцами на броне и быстро догнали танки, пристроившись в их фарватере.
С каждого танка взмыл в воздух дрон и, по разработанной Диной программе, стали патрулировать и снимать окрестности. Мониторы полковника с виртуальными картами наполнились красными точками – боевики стали спешно занимать подготовленные окопы и оборонительные сооружения, вытаскивали крупнокалиберные пулемёты, устанавливали в закрытых позициях миномёты.
Танки ещё не прошли и половину пути как по ним начали вести огонь из всего дальнобойного оружия. Неточные выстрелы из миномётов порождали фонтаны песка перед танками, первые трассы противотанковых ракет вылетели из укрытий и через несколько секунд взрывались перед танками уничтоженные активной броней. Танки сходу открыли огонь управляемыми ракетами и подавили расчёты боевиков одновременно с активацией активной брони.
В это время штурмовики зашли на второй круг и начали бомбить передний край обороны. Со стороны города взлетели первые першинги, и штурмовики, отстреливая тепловые ракеты, уходили от них в противоракетном манёвре. Судя по тем форсажам и виражам, что вытворяли штурмовики, полковник понял, что командование пустило в бой все козыри, включая боевые беспилотные самолёты.
Когда танки вышли на линию окопов, в них уже никого не было. Если кто и остался в живых, они уже скрылись в городских кварталах. Танкисты заняли перекрёстки дорог на въезде в город. Полковник отметил для себя, что бой закончился. Кое-где были видны выстрелы из танковых пушек – это танкисты подавляли обнаруженные единичные цели, которые на карте была отмечены красным. Но через минуты танки замерли – программа, написанная ребятами, выдала на экранах новобранцев итоговую таблицу с результатами боя и надпись большими буквами «ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО!».
Полковник бросил взгляд на экран с картиной из спортивного зала. Ребята снимали наушники, в облегчении откидывались на спинках стульев и, активно жестикулируя, делились впечатлениями результатами грандиозного по масштабам боя.
Что происходило в городе, видел только полковник и Дина. Они наблюдали как, тем временем, десант спешился и стал занимать дома, зачищая городские кварталы и организовывая блокпосты на перекрёстках дорог. Первая стадия операции завершилась, как и планировали – в течение десяти минут. Сейчас главное не дать противнику опомниться, не дать подготовиться и организовать эффективную оборону.
На подготовку ко второй стадии операции отводилось минут десять. За это время командиры рот должны подвести итоги боя, отметить проявивших себя «игроков», разобрать ошибки и выдать новое задание для боя.
Как только на экранах игроков пошёл отсчёт тридцати секунд до начала боя, телефон полковника зазвонил. Звонили из штаба.
– Полковник, срочно на связь с бригадой! – кричал генерал, – Тебя не могут найти! Где ты ходишь?
– Я на месте, наблюдаю за операцией. Только что началась вторая стадия. Должны зачистить десять кварталов и закрепиться, – доложил полковник.
– Времени нет объяснять, свяжись с командиром лагеря роты «Тигров», ему нужна помощь! Выполняй!
– Есть, товарищ генерал-майор!
Подходя к своему компьютеру, на экран которого в самом начале боя он вывел карту всего района операции, полковник запустил программу связи по защищённому каналу. Пока шло соединение с лагерем «Тигров» он заметил на мониторе странную картину – в тылу роты на расстоянии около пятидесяти километров, в сторону города двигались красные точки. Полковник мысленно продолжил траекторию движения точек и понял, что скоро они пройдут мимо лагеря и на таком расстоянии, что не могут его не заметить.
Программа установила соединение, и тут же появился входящий вызов. Полковник, надев гарнитуру, ответил на вызов.
– «Центр», я «Логово»! У нас проблемы! Нужна помощь!
– «Логово», я «Центр»! Что у вас случилось?
– В нашем направлении двигаются машины противника. Судя по данным с беспилотников больше двух десятков джипов с тяжёлым вооружением: крупнокалиберные пулемёты и миномёты. На базе только взвод охраны и взвод техников. Мы имеем только стрелковое вооружение и пару крупнокалиберных пулемётов.
– Чем я могу помочь? – удивился полковник, рассматривая карту и стекающиеся с четырёх сторон в одну реку колонны противника, – Вызовите авиаподдержку.
– Уже! Но штурмовики улетели заправляться и пополнять боекомплект. Будут только через час. Нас к этому времени засыпят минами. Мы тут как на ладони, даже окопов нет.
– Хорошо, но я чем могу помочь?
– У нас в лагере есть ещё три «Добрыни», мы уже загружаем в них боекомплект, но управлять ими можно только из «Центра». Нужна ваша помощь!
– Понял вас, «Логово»! Дайте номера машин, сейчас что-нибудь придумаем. Оставайтесь на связи.
Есть, «Центр»! Большое спасибо! Номера 305, 306 и 307.
– Принял, «Логово»!
Полковник снял гарнитуру, секунду смотрел на карту – точки двигаются очень быстро, через пять минут они уже заметят лагерь! Нужно действовать быстро. Он подошёл к Дине.
– Дина, я понимаю, что обещал тебе, что больше не буду заставлять тебя садиться за управление танком, но сейчас нет времени на сантименты. Мне нужна твоя помощь!
– Павел Леонидович, – начала была говорить девушка. Но полковник её уже не слышал, он надевал гарнитуру и садился за свой стол, запускал «Добрыню» и подключался к танку 305.
– Подключайся к 306-му и выводи танк из лагеря через восточные ворота, чтобы тебя заметили, как можно позже. А я выйду им на встречу, – приказал полковник тоном, не допускающим возражений, и выпустил двух дронов на разведку.
Дина, ничего не понимая, на автомате запустила программу и выбрала 306 в списке доступных танков. Тут же на экране появился лагерь и бегающие вокруг механики и оружейники. Солдаты загружали боекомплект.
Дина проверила все параметры системы и выпустила своего дрона. Огляделась вокруг, нашла восточные ворота и наметила маршрут выхода из лагеря. По привычке, параллельно изучая карту, она тут же поняла, в чем дело. И как только погрузка и заправка закончилась, она завела и развернула танк.
Танк полковника тоже начал движение, но в противоположную сторону. Наблюдая на карте движение 306-го, полковник мельком взглянул на Дину, сидящую за компьютером, понял, что на неё можно положиться – ни паники, ни шока, ни тем более истерики он не увидел на её лице. «Молодец, девочка», – подумал полковник и сосредоточился на своей миссии.
Боевики уже обнаружили лагерь. Порядка десяти джипов остановилось, с них тут же посыпались вооружённые люди в чалмах и халатах, поверх которых были надеты разгрузки и бронежилеты. Они тащили миномёты и ящики с минами в сторону от машин, выбирая подходящие позиции для миномётов. Там была небольшая ложбинка, в которой они планировали укрыться от ответного огня противника. Сами джипы с крупнокалиберными пулемётами разъезжались, полукругом охватывая лагерь.
Как только полковник вывел свой танк из западных ворот, в воздухе уже висело пять мин – свист, приглушенный шумоподавлением «Добрыни» передавался в наушники полковника. Однако, мины с недолётом упали перед оградой лагеря, а танк уже преодолел это расстояние и разрывов позади полковник не видел. Он не стал менять направления, стараясь подальше отойти от лагеря, вызывая огонь на себя, и давая возможность немногочисленному гарнизону рассредоточится, занять удобные позиции для обороны.
До джипов, развернувшихся веером, было порядка двух километров и те продолжали разъезжаться, старались быть все время в движении. Они заметили танк и понимали, что стоять на месте нельзя – это быстрая смерть. Они старались отъехать в мёртвую зону для пушки танка и занять выгодную позицию для обстрела. Полковник наблюдал за каждой красной точкой и определял самые опасные для него цели по описанию вооружения, которое вывел на экран «Добрыня». Большинство джипов было укомплектовано пулемётами, но два из них несли в своих кузовах мобильные противотанковые ракетные установки, и это была самая большая опасность. «Добрыня» распознал всё вооружение, следил за каждой целью и как только один из джипов остановился, и боевики стали снимать установку с джипа, красная точка стала мигать, появилась надпись «Внимание! Противотанковая угроза». В наушниках полковника зажужжал зуммер.
Полковник уже вошёл в снайперский режим, боекомплект был полностью осколочно-фугасным, поэтому заботиться о выборе снаряда не было нужды, и он сосредоточился на прицеле. У него было порядка десяти-пятнадцати секунд для выбора точки прицеливания. Этого было более чем достаточно, но времени на второй выстрел по одной и той же цели у полковника не было – слишком много было целей, а он пока один.
Выбирая точку, куда должен положить снаряд, полковник видел очередные фонтанчики песка, вызванные взрывами мин. С удовлетворением для себя он засёк не менее пяти разрывов на обзорном экране монитора «Добрыни» – это означало, что ему удалось отвлечь миномётные расчёты на себя.
Гироскопы орудия работали исправно, стабилизация орудия позволяла прицеливаться даже на большой скорости с тем же эффектом, как если бы танк стоял.
Вряд ли любой, даже самый опытный снайпер оператор-наводчик мог бы положить осколочно-фугасный снаряд даже из неподвижного танка так быстро и точно, как это сделал полковник с помощью «Добрыни» – снаряд лёг между расчётом и джипом так, что взрывом накрыло и то, и другое. Если там и остался кто живой, то в бой он уже не вернётся.
Через шесть секунд «звякнул» затвор – «Добрыня» сообщил оператору, что новый снаряд готов к выстрелу. К этому времени полковник уже «свёлся» на второй джип, который, видя судьбу своего товарища, остановился, не стал спешиваться, а прямо с кузова целился в танк.
Боевик в прицеле своего ПТУРа видел, как разворачивается башня в его сторону, но все ещё надеялся, что не на него и продолжал наводить ракету. Когда он понял, что круглое отверстие орудия смотрим прямо на него, он все понял и, не дожидаясь сигнала ПТУРа о том, что прицеливание закончено, нажал на гашетку. Ракета со страшным звуком вылетела из направляющей, виляя белым хвостом дыма, полетела в сторону танка. Боевик не стал смотреть, куда она попадёт, метнулся к заднему борту и спрыгнул на песок, наблюдая своих товарищей, убегавших от джипа, те всё поняли ещё раньше. Отвернувшись от ПТУРа, он не мог заметить цветок выстрела на конце орудия танка и тем более не слышал звука выстрела танковой пушки, тот прилетит чуть позже. Приземлившись, он сразу лёг и закрыл руками голову. Ему это не помогло, вся тяжесть джипа была на его спине и голове…
Как только крестик прицела свёлся с силуэтом джипа, полковник увидел пуск ракеты и сразу же нажал на клавишу мышки. «Добрыня», как всегда, отфильтровал пороховой дым выстрела, и экран выводивший картинку перед танком, отчётливо показывал траекторию ракеты. Извиваясь, она двигалась прямо на него. Полковник спокойно нажал клавишу «A» и «W» одновременно и танк резко ушёл влево. Как только фугасный снаряд опрокинул джип, ракета стала неуправляемой. Танк, сменив траекторию, был уже в пяти метрах от той точки, куда летела ракета.
Боевики, следившие за пуском ракеты с соседнего джипа, могли, но не заметили, что пущенная и ставшая уже неуправляемой ракета таки нашла свою цель и это был джип их товарищей, нёсшийся по дюнам в поисках лучшей позиции в тылу танка. Они говорились открыть огонь по танку из крупнокалиберного пулемёта, заряжая его лентой с бронебойными патронами.
Полковник не мог слышать как, словно град, на броню танка сыпались двенадцати миллиметровые пули – все джипы стреляли в его сторону. Те, что были за кормой танка с места. А те, что были спереди – на ходу. Все миномёты так же били по танку полковника, и разрывы мин ложились достаточно близко. Уже четвёртый или пятый залп поднимал песок непосредственно вокруг танка, осколки со звоном отскакивали от брони, снося навесное оборудование и активную броню. На экране полковника красным стала мигать картинка с изображением трака – танк резко остановился с разворотом вправо. Голос «Добрыни» сообщил, что повреждена правая гусеница.
– Дина, ты где? – на автомате спросил полковник, поздно соображая, что уже нашёл её на карте.
– Через минуту буду у них в тылу. Нужно подавить миномёты, потом помогу Вам, – спокойно сказала Дина, – Гусеница?
– Да. Не знаю, сколько я продержусь, – ответил полковник, – Они уже пристрелялись. Пару, тройку мин я выдержу, а потом откажет электроника и придётся самоуничтожаться.
Полковник спокойно и методично наводил орудие на джипы, которые поняли, что танк обездвижен, и заходили ему в тыл, не останавливаясь, поливали из пулемётов. «Добрыня» начал сообщать о выходе из строя камер и датчиков на броне, и полковник решил выпустить третьего дрона, чтобы тот не сгорел вместе с танком. Ему удалось подловить ещё один джип – осколочно-фугасный снаряд попал в двигатель, машину откинуло на несколько метров в сторону, и она загорелась. После чего новая мина, попав прямо в танк, заклинила башню. Полковник перестал стрелять.
Танк не дымил и казался вполне целым. Боевики решили захватить боеспособную технику. Кроме того, они были озлоблены смертью их товарищей и решили захватить экипаж танка живьём. Несколько джипов подъехало со стороны кормы башни и корпуса, опасаясь пушки и пулемётов. Два боевика залезли на корпус танка и стали стучать, требуя открыть люки. Полковник люки открыть не мог, но мог газовать и пускать дымовую завесу, крутясь на одной гусенице. Ему нужно продержаться до подхода 306-го.
Дина уже обошла позиции миномётчиков и могла в снайперском режиме наводить орудие. Но что-то её сдерживало даже войти в этот режим. Перекрестие прицела вызывало у неё панику и необъяснимый страх. Она не целясь, на ходу выпустила снаряд, который лёг в десяти метрах от одного из расчётов. Боевики тут же прекратили обстрел, обернувшись, они увидели несущийся на них танк с дымящимся после выстрела орудием и, что-то крича на арабском, стали разбегаться в разные стороны. Соседние расчёты заметили паническое движение своих собратьев, побросав миномёты, бросились к джипам.
